Космоса хватит на всех

– Красота. Да. Это важно. Какой будет помощь?

– Мы предлагаем вам переезд. Сосуществование рядом с мирными формами жизни. Много воды, пищи, света и спокойствия. Там тоже бывают ураганы, но не настолько губительные. Там не кипят океаны. А блажников любят, мне кажется, все, настолько они милые. Как и вы.

– Но вы уничтожали нас.

Мда. С этим молодцом не поспоришь. И не уболтаешь его. Чем заинтересовать? Показать ему Благодать? Может, ее красота перевесит его скептицизм? Если я правильно помню, коты несколько иначе видят графические изображения, в том числе видеоряд, но есть и другие способы. Вот только мою активную мысленную передачу кот может воспринять, как угрозу. И пиши пропало.

– Я же говорю, мы изменились. Переосмыслили смысл своего существования. Мы не хотим больше уничтожать. Только созидать. Ну, защищая свою жизнь, близких и дом, конечно, мы будем наносить вред. Ты ведь понимаешь это? Тебе близок инстинкт защитника?

– Да, – кивнул он.

– Но лезть на рожон первыми… – парень непонимающе уставился на нее глазами-блюдцами. – Короче, мы теперь добрые. Вот. Придется поверить. Если нас не трогать, мы не тронем в ответ. Наоборот, мы хотим спасти вашу расу от полного исчезновения. Это капля в море, но так мы пытаемся искупить то зло, что успели причинить вам с момента нашего знакомства.

Флоксианин, совсем по-человечески пожав плечами, отвернулся к иллюминатору.

– Как бы там ни было, я уполномочена властью СПЕКТРа предложить вам гражданство Благодати. Есть еще Тринидад и Корасон, если водная планета вам не по нраву. Может быть, если переговоры с наместником Либерсии пройдут гладко, и там выделят пару островков. Людей осталось не так много. Нам больше не нужно столько территории. И мы готовы поделиться ею с вами.

– Спасибо. Что делитесь тем, что когда-то принадлежало нам по праву рождения.

– Я помню, что планетарная система Либерсии была когда-то вашим домом. В частности, Флокс.

– И мы любили наш дом. А потом пришли вы.

И все обгадили. Как всегда.

– Наше правительство с радостью вернуло бы вам Флокс. В первую очередь о нем и подумали. Но он сильно пострадал от тектобов. Конечно, если вы захотите помочь людям с восстановлением, милости просим.

– Вы бы отдали нам ваш дом? – обернувшись, кот заглянул в глаза Сэм.

– В смысле? Землю? Зачем она вам?

– Око за око. Терра за Флокс.

– Сомневаюсь, что вы бы захотели там…

– Вы. Бы. Отдали?

Саманта опешила, на мгновение потеряв дар речи. Что здесь скажешь? Ей-то не жалко, пусть забирают, хоть всю планету. Раз уж сами хозяева не смогли ее уберечь. Но как на это заявление отреагирует правительство? Вряд ли они «за спасибо» отдадут чужим Землю, пусть и загаженную.

– Не знаю, – покачала головой Сэм. – Это не мне решать. Я лишь могу передать ваши пожелания…

– А они согласились. Отдали. Не думая и не обсуждая. Сказали, что это меньшее из того, что мы заслужили, пока погибали от рук людей. Им мы верим.

– Минуточку. Что еще за «они»? – насторожилась Саманта.

– Люди, которые всегда были добры к нам. Помогали… Прятали… Люди белого цветка…

Я вдруг ощутила, как из желудка к горлу начал подступать непереваренный ланч. У Линдквиста, стоящего рядом в продолжение всего разговора и стоически молчавшего до сего момента, окаменело лицо.

– «Вайс Розе»? – охрипшим внезапно голосом произнес он. – У них нет никаких полномочий вообще, не говоря уже о том, чтобы принимать такое решение за всех землян. Они – террористы, которые в разгар этой проклятой войны убивали своих же братьев и сестер. Людей.

– А для нас они – благо, – заметил Миссуу. – Мы им верим.

Проклятье…

– Как только Мирро успокоится, отец подпишет договор.

– Какой еще, к чертям киванским, договор?! Этой бумажкой вы сможете только подтереть задницы после горшка. Вы что, не понимаете? Если вы попытаетесь заявить свои права на Землю, вас уничтожат!

                                                 * * *

На суше ли, на море ли

Смерть таится:

Существо должно сдохнуть —

Это счастье охотника (пер. с нем.).

Rammstein – «Weidmanns Heil»

– Одну секунду, – прервал ее пылкую речь Ульф. – Миссуу, ты хочешь сказать, что эти люди сейчас внизу, на Миронелле?

– Мы оказали гостеприимство им, как только Мирро показалась сегодня над горизонтом.

Твою мать!

Я уставилась на изумленного Ульфа.

Думаешь, совпадение?

Нет. Не думаю. Они знали, что мы полетим на поклон к флоксианам, и решили сыграть на опережение. Суки! Они их используют! Сейчас заручатся поддержкой, наобещав им стопятьсот планет, а потом, когда в них не будет надобности, отдадут на растерзание недовольным подобной акцией жителям.

Им и не придется. Флоксиане уже ослаблены местными условиями. Насколько я помню, остальные коты живут в мирах не лучше Миронеллы. Земная радиация убьет их меньше, чем за год. У них нет иммунитета, как у землян. Люди тоже умирают, но с каждым годом все равно живут дольше. Естественная мутация. А флоксиане не справятся.

– Миссуу, – Саманта обернулась к мохнатому пареньку, схватив за плечи и тряханув его, что есть мочи. – Они используют вас!

– Не нужно! – отшатнулся кот, не ожидав от нее такой реакции. – Спокойно!

– Хорошо, – после глубокого вдоха произнесла Сэм. – Я спокойна. Теперь послушай меня. Будь разумен. Вы нужны им лишь для того, чтобы поддержать их в битве против нас. А как только все будет кончено, вы тоже погибнете! Земля заражена! Вы не сможете выжить там. Там до сих пор все радиоактивно: почва, вода, воздух. Отравлена вся планета. Если Миронелла для вас нехорошее место, то наша родная планета – настоящий ад.

– Люди белого цветка сказали, что мир уже безопасен. Там живут люди. Много.

– Живут. Потому что выбора у людей не было. Земля была единственным местом, куда не хотели соваться даже тектобы. О чем это вам говорит?

Миссуу задумался.

– Прошу тебя, поговори с отцом. Хотя бы отложите это символическое подписание. Подумайте. Я говорю правду. И не желаю вам зла. Черт, да никогда не желала, в отличие от своих собратьев.

– Знаю.

– Знаешь?

– Люди белого цветка говорили кланам. Ты заступилась за жителей Гаапта. Пошла против своих. Белые цветы восхищались этим… делом.

– Тогда ты должен мне поверить! Передай отцу мои слова.

– Не нужно. Он слышит. Все вожди кланов слышат, – Миссуу ткнул пальцем на свое ожерелье. – Пере… пере… дат…

– Передатчик?

– Да, – с облегчением согласился юный кот, когда за него произнесли сложное слово. – Купили у доброго купца, с которым ты прилетала много сезонов назад. Мы будем думать.

Уже что-то…

Саманта, – встрял Одди, – вспышки на звезде затихают. Через полчаса можете вернуться.

Уверен?

Конечно. Я даже не успел как следует наесться. Мирро – очень нестабильное солнце. Выбросы совершенно не упорядочены.

– Сколько этих белых цветиков высадились утром на вашей планете?

– Пять.

Взяв Линдквиста под локоть, женщина отвела его подальше от гостя.

– Ульф, скоро садимся на планету.

– Я тоже слышал Одиссея.

– Берем по Химере. Уверена, эти твари прочухали, что звезда успокаивается.

– Может, взять подкрепление? Рикардо и Лия не прочь размяться.

– Нет. Не хочу потерять еще и эту парочку. Да и не вижу особой разницы – двое, четверо…

– Ну, хоть Одди подстрахует?

Нет, – откликнулся корабль. – Магнитосфера планеты тоже нестабильна. Я не смогу пробиться сквозь помехи, создаваемые полем. Боюсь, вы будете там сами по себе.

– Нам не привыкать, – кивнул Ульф.

Едва ноги Сэм коснулись синего песка, ей чуть не снесло голову автоматной очередью. Она не схлопотала пулю лишь потому, что за долю секунды до выстрела услышала чужую мысль, полную ненависти. Благодаря лингвистической подготовке успела перекатом уйти за ближайший холм, поросший вездесущим колючим кустарником.

Линдквист, едва выглянув, тут же рванул обратно, к сомнительной защите челночной оболочки.

Я озадачен. Ты больше не нужна им живой?

Похоже на то.

Что будем делать?

На долю секунды высунувшись из укрытия, Ульф вслепую выпустил веер лазерных лучей. Но никого не задел. Противники тоже схоронились за песчаной насыпью.

Ждем. Проверь, как там Миссуу. Пусть сообщит отцу, что на нас напали. Может, вождь клана сможет разрулить эту… неприятность. Пока не стреляй. Я не хочу задеть кого-то из местных. После такой случайности о любом мало-мальски возможном союзе можно забыть.

Где-то рядом был, когда мы приземлились. Я…

И тут раздался звук, от которого у Саманты кровь застыла в жилах. Он перекрыл все остальное, даже грохот стреляющих время от времени винтовок. Вой. Жалобно-злобный, душераздирающий, смесь ненависти и отчаянного страдания. Выл старый вождь. И мгновение спустя Саманта поняла, почему, оглянувшись.

Миссуу лежал на песке с располосованной грудью.

– Куурвен далч! – завопил старик, кинувшись к опешившим розевцам. Кажется, это означало «детоубийцы».

Следом за пожилым флоксианином неслись и остальные жители. Белоцветики вскинули было автоматы по новой, пятясь к челноку Одиссея, но один из них рявкнул во всю глотку:

– Не стрелять! Прекратить огонь! Не стрелять!

Ясное дело – боялись, что убив еще кого-нибудь из местных, они разрушат намечающийся призрак альянса.

Обернувшись к старому коту, который продолжал выть, главный (судя по бóльшему количеству нашивок на броне) розевец с раскаянием (и не различишь, наигранное или искреннее) в голосе обратился к нему:

– Это случайность! Мы не хотели. Нам очень жаль.

Ха. Отцу от этих слов легче никогда не станет.

Ульф в ответ на эту мысль утвердительно закивал головой.

А потом он вышел вперед, и под обалдевшим взглядом Саманты, с невозмутимым лицом нашпиговал лазерными лучами стоявшую ближе всех троицу розевцев.

Уцелевшая парочка рванула за холмы, к своему челноку. И то лишь потому, что Саманта схватила Линдквиста за руку и буквально повисла на ней, пытаясь опустить ее вместе с лучевиком.

– Ты чего, ополоумел? Какого хрена творишь?! – прошипела она и осеклась, когда перехватила его взгляд. Пустой, как у новорожденного ребенка. Секунд пять он равнодушно пялился на женщину, затем, моргнув, разжал пальцы и отдал ей ствол.

– Что случилось?

– Память отшибло? Ты только что уложил троих розевцев, – она ткнула стволом во все еще дымящиеся тела, запаянные в когда-то белоснежную, а теперь обугленную броню. – И это после того, как они сложили оружие. А если бы попал в кого-то из котов?!

Ульф, нахмурившись, почесал затылок.

– Боюсь, вразумительного ответа ты от меня не услышишь. Помню, как меня накрыло волной ярости. Было очень тяжко. Словно я потерял вас с Соммер и Ойрой… Ощущение, словно жизнь кончена, и больше нечего терять. А дальше – пелена перед глазами. И вот уже ты висишь на моем плече и вопишь почем зря.

– Класс. Провалы в памяти, потеря контроля. Что дальше? Пожалуй, к ирванцам я полечу без тебя. А то, чего доброго, и на них сорвешься.

Ульф даже возражать не стал. Покачал головой, как дрессированный иглоплюв, и вошел в челнок, откуда уже больше не показывался.

Водные коты гнали выживших любителей распоряжаться планетами до самого челнока. А затем, вернувшись, вождь с отчаянием в голосе прорыдал на тему того, что Сэм была права с самого начала, и флоксиане доверились не тем. Опять и снова.

После скоропалительных похорон юного принца (вспышки на солнце не позволили провести полноценную церемонию прощания) все жители поселения спешно грузили свой скудный скарб на челнок. Вызвали Лию, пилотирующую второй десантный модуль, и дело пошло быстрее. Но ненамного. Из-за выбросов солнечного ветра погрузка порядка трех сотен котов на борт мхуурра заняла двенадцать часов.

Разместили их все в том же многострадальном грузовом отсеке, из которого еще не выветрился запах иглоплювов. Саманта не предполагала, что Миронелла находится в настолько печальном состоянии, и не подготовилась к такой масштабной миграции. К счастью, обходиться без воды их жабры могли достаточное количество времени. И тем не менее очереди во все имеющиеся на борту Одди уборные не прекращались днем и ночью. Особой популярностью пользовалась ванная капитана, в которую могли окунуть головы сразу несколько котов. Что гораздо удобнее, чем пытаться залить себе воду в ноздри из душа.

Ульф и Рикардо всю дорогу не прекращали рассуждения на тему странного поведения розевцев. Кто бы говорил. О своих похождениях на Миронелле Линдквист никому не обмолвился и словом.

Лия тоже считала поступок террористов нелогичным, и периодически возобновляла беседу по этому поводу с Одиссеем:

– Упорно налаживать контакт, обещая все блага галактики, чтобы потом в одночасье так глупо все просрать? Неужели им настолько важна была смерть Саманты, раз ради этого призрачного шанса они рискнули лояльностью флоксиан?

Одиссей был не в курсе и особо не заморачивался насчет глупых террористов. Его больше взволновал другой момент:

У вождя еще есть дети?

– Да, – сообщила ему Лия. – В помете обычно от трех до шести котят. Но они очень привязаны к потомству, к каждому котенку. А сейчас их дети все чаще умирают в детстве. Поэтому у вождя осталась только дочь. Совсем кроха.

Муррсси Твоор’г очень страдает. И я его понимаю. Потерять ребенка – страшно.

– Кому ты говоришь. Я сама из-за брата ночей не сплю. Как он, где он… Родителей, мы скорей всего, больше не увидим, так что я теперь вроде его мамы. Да и всегда так было…

На следующий день после взлета с Миронеллы коты потихоньку открывали для себя космос. Саманта разрешила им шляться везде, где вздумается, кроме капитанских мостика и каюты. Некоторые из стариков еще помнили, как «добрые люди» перевозили их с Флокса, пряча от солдат СПЕКТРа и лингвистов. Но большинство этих флоксиан никогда не выходили в открытый космос, родившись на Миронелле. Теперь же для них родился новый дивный мир, наполнявший их сердца восторгом, умиротворением и трепетом перед силой, создавшей все это.

На мостик допускался лишь Муррсси Твоор’г в компании с беременной «невесткой» (половое созревание у флоксиан наступало рано), служившей переводчицей. Хотя Саманта в большинстве своем слышала мысли старого вождя, она позволила Марршше сопровождать его каждый раз, когда он желал пообщаться с капитаном.

Лингвистка сочувствовала ему. Она сама едва не потеряла детей из-за «Вайс Розе».

Заложив руки за спину и глядя на проплывающие мимо звездные скопления, Муррсси делился с Сэм меланхоличными мыслями.

Вы были правы. Во всем. Когда люди белого цветка начали стрелять по вашему кораблю, дети почувствовали их эмоции. Столько ненависти, злобы… Мне трудно передать словами, насколько черными были их мысли. Почему? Я не понимаю. Ведь раньше они были добры к нам.

Саманта знала ответ. Но стоит ли делиться им с флоксианином? Розевцы потеряли голову из-за ее присутствия на планете. Ведь они помнили, кто убил их товарищей на Луне. Лингвистка для них теперь – как кость в горле. Будь ребята поопытнее, не стали бы палить по ней на глазах котов.

Хотя странно, что для такой важной миссии, как переговоры с чужими, отрядили новичков, не способных держать себя в руках. Или они выполняли лишь роль охраны, а посол не успел или не смог вмешаться в действия солдат? В любом случае об этом Муррсси лучше не знать. Достаточно сказать, что розeвцы просто двуличные сволочи, которые всего лишь преследуют свои цели. Да и чем это погрешит против истины?

Предлагать водным котам изуродованную планету с ядовитыми до сих пор морями? Такое себе милосердие. Не говоря уж о том, что большинство землян, которые в принципе всегда были ксенофобами, а уж после войны с тектобами и подавно, вряд ли обрадуются такому соседству.

Но если не думать о далеко идущих планах розевцев, то встает вопрос: что произошло бы на планете, не прилети туда команда Одиссея? Не будь на Миронелле Саманты, сын вождя не погиб бы. И флоксиане подписали бы соглашение с «Вайс Розе».

Единственная жертва, принесенная ради общего блага, и остановившая дальнейшее уничтожение расы. Именно так и утешала себя Саманта – тем, что на самом деле розевцы не собираются никого спасать.

Еще ее беспокоила выходка Линдквиста. Его описание происходящего, как вытесненные темнотой куски памяти, очень напоминали ей те несколько часов, когда ее разумом и телом владела Цирцея. Сэм даже на всякий случай взяла у него кровь для анализа. Но ее подозрения оказались ложной тревогой. Возможно, в этом вопросе разберется Соммер, которая давно переплюнула в эмпатии мать. Тем более что у Сэм эта способность стала стремиться к нулю.

Но девочка осталась со старшей сестрой на Эпсилоне: пришла пора наверстать пропущенные занятия. И пусть сейчас в самой маленькой школьной группе на одного учителя приходилось пятьдесят учеников, это все же лучше, чем попытки Саманты вспомнить что-нибудь из алгебры, физики и химии.

Оставалось надеяться, что Линдквист не выкинет что-нибудь в похожем стиле во время полета. Теперь, если начнет буянить, скрутить его будет гораздо сложнее, учитывая, что под его кожей сейчас один сплошной металл.

Глоссарий №006:

Терминатор – линия светораздела, отделяющая освещённую (светлую) часть космического тела от неосвещённой (тёмной) части. Терминатор шарообразного тела всегда наблюдается в виде полуэллипса, принимая в конце первой и начале последней четвертей вид прямой линии.

007

Октябрь пятьсот тридцать девятого года. Голубой сектор: Благодать – Фиолетовый сектор: Эпсилон – Оранжевый сектор: Планета Р-299/14

При подлете к лазурной планете флоксиане прилипли к иллюминаторам, создав небольшую давку. Всем хотелось разглядеть будущий дом с орбиты.

Саманта же, нахмурившись, смотрела на белоснежную изящную красотку, нависшую над планетой.

– Что здесь делает твой корабль? – она обернулась на стоявшего рядом Ульфа. Тот лишь пожал плечами, удивленный не меньше женщины.

– «Звезда» во главе с Сержем должна была проверить один из секторов внешнего рукава. Надеюсь, не произошло ничего, из ряда вон выходящего.

Одиссей связался с «Полярной Звездой», но дневальный не смог дать вразумительных ответов на вопросы Ульфа, сообщив лишь, что старпом Звонарев спустился на планету.

Лия и Рикардо руководили погрузкой флоксиан на челноки. Девушка строгим, хорошо поставленным голосом отдавала команды, не давая котам поблажек:

– Ничего не знаю. У меня список. Вы в очереди на третью шлюпку. Мне все равно, что ваша сестра уже спустилась.

Рикардо же молча разворачивал особо упорных котов от челнока. К счастью, флоксиане не сопротивлялись, лишь выражали возмущение шипением, пищанием и странными горловыми звуками, чем-то средним между мяуканьем земной кошки и фырканьем ее соотечественницы выдры.

Поняв, что у ребят здесь все под контролем, Саманта отправилась на планету в компании с очередной группой беженцев.

В порту коты были переданы местной, наскоро созванной на руинах планеты администрации. Дальше им следовало окунуться в обеззараживающий душ, пройти медицинский контроль и расположиться в иглоплювском питомнике, сейчас более-менее благоустроенном. Колючую проволоку и силовое поле вокруг этого поселения убрали, поставили палатки и временные санитарные удобства. Теперь флоксианам остается лишь ждать распределения по территории планеты.

Очутившись внизу, коты сразу оробели и притихли, опасаясь, что любое недовольство с их стороны вынудит людей отправить гостей на все четыре стороны. Или сколько их там, в космосе…

Очень похожим образом вел себя и Линдквист, который счел необходимым сопроводить ее на Благодать. Выглядел он подавленным и болезненно изможденным, но молчал, а потому Саманта решила выяснить причину за пределами космопорта.

Заполнив у таможенной стойки пару бланков и порадовавшись про себя, что бюрократическая волокита временно осталась в прошлом, Саманта направилась к выходу в город. Но таможенник ее остановил.

– Посол Корф, извините, но…

Проклятье… Что-то не дозаполнила?..

– Старший помощник «Полярной Звезды», лейтенант Звонарев, просил вас заглянуть в бар «Мирские радости».

Кивнув таможеннику, лингвистка махнула стоявшему в сторонке хмурому Ульфу, приглашая следовать за ней.

«Мирские радости» находился на территории порта до войны с тектобами. Там же и остался после ее окончания. Конечно, пережили нашествие врага только стены, чудом не сгоревшие, но выжившие жители не в последнюю очередь занялись восстановлением бара. Где-то ведь надо отдыхать после трудов праведных.

Внутреннее убранство ничем не отличалось от миллиона таких же портовых заведений на других планетах и лунах. За исключением одного факта: посреди бара находился просторный бассейн с морской водой, в котором сейчас предавался размышлениям о превратностях бытия плавающий на спине блажник, чьи лапки были многозначительно сложены на внушительном животе. В последние годы благодатцы начали активную борьбу друг с другом за права аборигенов, в том числе, право пользоваться всеми благами цивилизации. За исключением жилой собственности за пределами резерваций.

Саманта в который раз вспомнила злополучных североамериканских индейцев, но в ту же секунду подавилась тихим смешком, и угнетенные коренные жители Штатов, как и блажники, перестали ее волновать. Потому что в углу бара, за неприметным столиком сидел довольно лыбящийся Серж, а напротив него расположился некто с такой знакомой серой кожей и собранными на макушке иссиня-черными волосами.

Почувствовав ее присутствие, валиурец обернулся и оказался тем самым «Жрецом», который запудривал мозги Саманте, ее матери, своим собратьям и черт знает, кому еще. Расплылся в донельзя приторной улыбке, и лингвистке вдруг стало нестерпимо жарко от охватившей ее ярости. Сразу всплыли в памяти: туманный рассказ грольда-генетика, диалоги-рассуждения с Белиной, собственные подозрения и милейшая лапша, развешанная на ее ушах на Ваал-ра. В том, что из лживой пасти Кррихха не вылетело ни слова правды, она больше не сомневалась.

Хотелось со всего маха влепить затрещину своему новообретенному соплеменнику, но уполномоченные послы с особо важными миссиями не имеют права на проявление таких низменных эмоций. Так ведь?

Зато такое право оказалось у капитана «Полярной Звезды». Или он просто начхал на последствия. Саманта не успела и глазом моргнуть, как вдруг Линдквист оказался у кресла Сии-н Доо Кррихха, схватил его за воротник лохмотьев и приподнял над изумленным Сержем, у которого отвисла челюсть.

– Ах ты лживая скотина!.. – прорычал Ульф, едва ли не брызгая слюной в лицо ошалевшего валиурца. Позади раздался плеск – перепуганный блажник скрылся под водой от неожиданности.

Когда первосекундный шок прошел, Саманта вцепилась в плечи Ульфа.

– Ты что творишь? Эй! Мы же гребаные посланцы мира!

Подавившийся смешком под ее грозным взглядом Серж счел нужным тоже вмешаться, и тряс Линдквиста уже с другой стороны.

– Это ваши серые морды во всем виноваты! И Цирцею вы притащили на своих сраных кораблях!

Ну, это уже ни в какие ворота. Мало того, что озвучил мои мысли, да еще в таком истерично-бабском тоне…

– Что за хрень ты мелешь, дружище? – увещевал старпом «Звезды». – Причем тут валиурцы, и тем более этот? Он родился уже в нашей галактике…

В конце концов спустя несколько секунд совместными усилиями им удалось оттащить разъяренную тушу Линдквиста от несчастного Кррихха. Хотя, это слегка не соответствовало истине. Скорее, Ульф сам разжал пальцы и с изумлением взирал на отвисшую челюсть валиурца, взволнованную Саманту и взъерошенного Сержа.

– Что здесь происходит? – через силу выдавил он.

– Это ты нам скажи, приятель, – ответил Серж. – Не выдержал тягот войны, крыша начала съезжать? Ты чуть не пристукнул нашего боевого товарища.

– Ну, их не так-то просто пристукнуть, – заметила Сэм, и прикусила язык, заметив ехидный взгляд «Жреца».

– А вы, люди, знаете об этом не понаслышке.

– О, как. Значит, я уже не в ваших рядах?

Валиурец пожал плечами.

– Парни, дайте-ка мне пять минут наедине с нашим приятелем.

– Без проблем, – кивнул Серж. – А нам вообще пора вылетать в сторону Эпсилона.

– Вот и чудненько. Линдквиста тоже захватите, – покосилась на Ульфа, опасаясь его яростных возражений, но он и бровью не повел, безропотно выйдя из бара вслед за старпомом.