Крылья

Максим в своей жизни еще ни разу не дрался. Да и произошедшее вчера сложно было назвать дракой. Но двоих все-таки он смог зацепить. Синяки пройдут, а вот ступня того парня? Он действительно сломал ему ногу? Или ему показалось? Да и ключом он ударил второго тоже не слабо. Все произошло так быстро!

«Черт возьми, а вдруг они меня уже ищут? Созвали своих братков, сказали лысому и патрулируют дворы? – запаниковал Максим. – Надо вести себя осторожней…»

Максим прошел на кухню. Отца не было уже второй, может быть третий день. Он налил стакан воды и жадно выпил. Нашел в ящичке на холодильнике таблетки от головной боли и принял сразу две. Налив еще стакан, он вернулся в комнату, прилег и решил дождаться, когда дождь стихнет, но глаза сами закрылись и Максим не заметил, как снова погрузился в похмельный сон.

Прежде, чем отправиться на поиски Василия Макаровича, Максим решил осмотреться в переулке, где, предположительно, четверо парней напали на Арию и ее маму. Молодой человек прошелся вокруг дома. С проезжей части во двор вела тропа, проходившая через арку. Место довольно неприметное, темное и узкое. Конечно, прошло уже много дней, вряд ли он обнаружит здесь что-то полезное. Но кое-что он все-таки заметил. Помятый мусорный бак валялся в самом дальнем углу. Он поднял глаза. На втором этаже разбито окно. Вполне возможно, что могли быть свидетели и имеет смысл найти жильца этой квартиры.

Немного поколебавшись, Максим проник в подъезд, поднялся на второй этаж и позвонил. Молчание. Он позвонил еще несколько раз и уже начал уходить, как за дверью послышался шум замка.

– Да? – произнесла тощая старушка, выглядывая из-за хлипкой двери.

– Здравствуйте, – сказал Максим. – У меня к вам немного странный вопрос. Несколько дней назад здесь произошло эмм… нападение… Вы случайно ничего не слышали или не видели?

– Напа… дение? – икнула старушка. И юноша заметил, что женщина пьяна. Да так сильно, что еле держалась на ногах. – Нападение… А-а-а кто на… кого напал?

– Вы, случаем, ничего не помните? Несколько дней назад…

– Иди-ка ты, мальчик… Отсюдова подальше… – и она, пошатываясь, вернулась в квартиру, захлопнув за собой дверь.

– И на том спасибо.

К Арии Максим подниматься не стал. Не хотел, чтобы она увидела его в таком виде. Может быть вечером, когда он полностью придет в себя.

Ближе к полудню наш герой уже стоял напротив дома, где предположительно жил и работал плотник. Турбинная улица, дом номер 9. Серая неприглядная пятиэтажка, коих на окраине Темногорска было не сосчитать. Возле каждого подъезда находилась дверь в подвал. Максим обошел все, но везде было закрыто.

«Наверное, где-нибудь на работе, – подумал он, – Ладно… Прогуляюсь до Арии».

Завернув за угол, он внезапно увидел Артура.

– Здарова!

– Привет, – неприятно удивился Максим. Он не очень желал сегодня с кем-нибудь встречаться и особенно говорить.

– Что с лицом?

– Да вот, неудачно отдохнул вчера…

– Прекрасно понимаю тебя, братуха, – засмеялся он. – Я однажды так накидался, что очнулся возле больницы. Практически в палате. Прикинь?

Артур достал пачку сигарет:

– Будешь?

– Я не курю

– А, точно, да, молодец, – Артур чиркнул зажигалкой. – Ладно чо, пойду я. Мне тут плотника еще искать надо.

– Плотника?

– Ага, послали сегодня с ним. Говорят, мусоропроводы надо почистить. Без меня ничего не могут.

– Его нет… Там закрыто, я пробовал.

– Значит он уже на месте.

– Ты знаешь где он? – спросил Максим. Может быть общаться с Артуром не очень хотелось, но ему необходимо было встретиться с этим плотником.

– Ага. Погнали со мной, если хочешь.

И они направились дальше по тихим дворикам, обходя большие лужи и вдыхая свежесть майского воздуха.

Застройка жилых районов в Темногорске, да и в других провинциальных городах Анкрелии происходила чаще всего хаотично. Каждый двор был уникален, но из-за обилия одинаковых домов дворы превращались в лабиринт. Новичок легко мог заблудиться, но Артур знал эти места достаточно хорошо. Где-то путь можно срезать через дырку в заборе, где-то просто пройти через школьную площадку. Да и Максим уже начинал неплохо ориентироваться.

«Вспомнил! Альда! Вот как ее зовут», – вспыхнуло в голове.

– Так кто так тебя отделал-то? – спросил Артур, отвлекая Максима от раздумий.

«А молча ты идти не можешь?» – негодовал наш герой.

Он не хотел говорить, как все было на самом деле. Так что пришлось немного приврать:

– Да возвращался из центра пешком. Свернул к заводу и наткнулся на четверых парней. «Деньги есть?» говорят. А я толком ничего не успел ответить. Они меня окружили и один сразу ударил. Ну и понеслось…

– Жесть братуха. Вчетвером? Вот уроды.

– Ага. Еле убежал. Двинул одному, кое-как вырвался и сразу бегом.

– Да тебе фортануло кажись. Могли и завалить спокойно. Сколько бабла отобрали то?

– Нисколько. Я же сразу побежал.

– Мудрое решение! Драка – это такое дело. Никогда не знаешь, что она произойдет.

Высокие дома, где Артуру предстояло помочь плотнику, обладали не очень хорошей репутацией. Построенные всего пятнадцать лет назад (они были самыми новыми на районе), квартиры и подъезды за столь недолгое время превратились в самую настоящую свалку. Лифты не работали уже год, и никто не торопился их чинить. Почтовые ящики либо разбиты, либо вовсе сорваны. Все стены изрисованы и исписаны. Не раз на лестничных клетках ловили наркоманов, но они появлялись там вновь. Опасный муравейник из шести домов обходили стороной.

– Вот мы и пришли.

– Никогда не был здесь, – глянул на желтоватые девятиэтажки Максим.

– Здесь в третьем доме, который самый дальний, на углу, каждый вторник и четверг сходняк местных братков.

– Сходняк?

– Да, я ж тебе еще не сказал. Я тут скорешился с местными пацанами. Которые все время возле ЖЭУ околачиваются. И на Рому работают.

Максим ничуть не удивился.

– Нормальные ребята, кстати, – добавил Артур.

«Просто отличные!»

– И они тут околачиваются по вторникам и четвергам?

– Ага. Только я тебе этого не говорил. Вообще они часто здесь бывают. Дела решают.

«Дела решают», – повторилось в голове Максима. Эту фразу он всегда слышал только от таких как те морки, что напали на него. Выглядело это глупо. Какие еще дела они могут решать?

Максиму следует быть осторожным в этом месте, пусть сегодня не вторник, и не четверг.

Дверь подъезда с шумом открылась и оттуда вышел высокий и седой мужик в синем комбинезоне. Почти старик. В левой руке он держал пухлый зеленый мусорный мешок, которые выдают в ЖЭУ. Кисть правой была перемотана. Он молча глянул на Артура, поставил мешок и вернулся в подъезд.

– И вам здравствуйте, бля, – отчеканил Артур.

– Это Василий Макарович?

– Он самый, – парень бросил окурок, плюнул в сторону и двинулся к мешку.

Несмотря на то, что мусор нес Артур, наш герой сегодня больше подходил для такой работы. Потрепанные джинсы, кроссовки, которые он хотел выкинуть еще прошлым летом. А на толстовке, если присмотреться, можно было заменить дырку прямо на рукаве.

– А что от плотника то хотел?

– Да так, узнать кое-что… – ответил Максим.

«С ним ни в коем случае нельзя делиться своими планами».

– Ну ты смотри, он тут, вроде как, изгой.

– Почему?

– Да хер его знает. Мне пацаны сказали, что не стоит с ним иметь ничего общего. Может не поделили чего, не знаю.

Артур закинул мешок в мусорный бак и запыхавшись, добавил:

– Так себе денек сегодня складывается…

– Говоришь, познакомился с этими парнями, – решил не менять тему Максим.

– Ну типа того. Я не в «банде», если ты это имеешь ввиду.

– Я видел пару раз среди них одного морка. Худой такой, бледный…

– Да, я как раз с ним и побазарил вначале.

– А как его зовут?

– Тавир, но он там не единственный морк. Есть еще Архад. К слову, морками они себя вообще не считают. Родители их родились здесь, они тоже, так что, можно сказать, чистокровные темногорцы. Кто-то из родственников уехал в Шиниат при первой возможности, но эти остались.

– Понятно…

– Тавир, кстати, нормальный парень. У него есть парочка здравых идей как бабла поднять. Могу познакомить, если что.

– Нет, спасибо.

«Нормальный парень? Видел я, как они поднимают бабло».

Артур, Максим и молчаливый плотник прошлись еще по трем подъездам. То, что там творилось, надо сказать, было зрелищем не из приятных. Удивительно, как за такой короткий срок эти места превратились в помойку. В коридорах стояли старые шкафы с одеждой, книгами, кухонной утварью и инструментами. Люк, ведущий в дымоход был заставлен рухлядью, так что пришлось потратить какое-то время, чтобы разгрести старые вещи.

Пока Артур и Максим очищали путь к дымоходу, соседняя дверь отворилась и оттуда медленно, шаркая тапочками, вышел неприятного вида толстяк. Из квартиры запахло жаренным луком и картошкой. Толстяк вытер жирные руки о свою грязную майку и простонал крайне неприятным голосом:

– А чем это вы тут занимаетесь?

– Проверка дымохода, – холодно ответил плотник, внимательно следя за работой.

– А кто вас сюда позвал?

– Мы из ЖЭУ.

– А что это вы двигаете тут все? – не унимался мужчина. – Это мой велосипед, зачем вы его…

– Вы на нем вообще когда-нибудь катались, дядя? – отвлекся Артур.

Толстяк насупился, покраснел и не найдя нужных слов, вернулся в свою квартиру. Плотник многозначительно промолчал.

– Неудивительно, что квартиры здесь никто не покупает, – заметил Артур. – Кто будет жить в таком гадюшнике?

Просветив фонариком дыру дымохода, Василий Макарович на мгновение ужаснулся. Все было забито пластиковыми бутылками, пивными банками, пачками из-под сигарет и прочим хламом.

– Выгребай, – тихо скомандовал он.

Артур неохотно залез на стул и глянул в отверстие. Он протянул мешок Максиму, а сам начал осторожно и с неприкрытым отвращением вытаскивать оттуда все то, что накопилось за полгода. Впрочем, было неясно, когда именно в последний раз здесь убирались. Случись здесь пожар, у жителей не было бы ни единого шанса спастись.

– Просто отлично, – разозлился Артур, глядя на пятна на своей белой футболке. – Поработал, бля.

– Осталось еще два дома, – сказал плотник.

– Ну вы это… как-нибудь без меня.

Он спрыгнул со стула и зашагал к выходу.

– Эй! – крикнул Василий Макарович.

Но парень не поворачиваясь показал средний палец и скрылся в дверях.

– Вот паскуда… – прошипел плотник и глянул на Максима. – Ну что, помощник, будешь помогать?

Максим пожал плечами. Делать больше нечего. Да и к тому же этого он и хотел с самого утра – поговорить с плотником наедине. Только вот в его планы не входила уборка подъездов. Послушно вычистив еще парочку дымоходов, он отнес последние мешки на свалку.

– Ну, давай бывай, – сказал плотник и начал уходить.

– Василий Макарович! – остановил его Максим. – Вы…

– Что такое?

– Вы знаете Альду?

Плотник нахмурился. Кажется, тысяча мыслей пронеслись у него в голове. Это было заметно по глазам.

– А ты откуда ее знаешь? – с недоверием спросил он.

– Я… Тут такое дело…

– Откуда ты знаешь это имя?

– Я встретил ее дочь.

– Когда? – опешил плотник. – Где? Что ты вообще…

Вдалеке послышались раскаты грома. Небо снова затягивало тучами.

– Я совсем случайно ее встретил. Я… – подбирал слова Максим.

Он не хотел ему говорить, где она находится. Мало ли, что за человек этот Василий Макарович? Что за отношения у него были с матерью Арии? Может быть совсем не дружеские? Может быть ему вообще не стоило к нему приходить?

– Сейчас дождь начнется, – заволновался плотник. – Переждем у меня. Пошли.

Подвал плотника был действительно неплохо обустроен. Деревянный пол, почти паркет, неброские зеленоватые обои, тумбочка со старым радиоприемником, кресло, полки с инструментами и конечно же самое главное – рабочее место, столярный верстак. Василий здесь определенно жил и работал. Чем он не угодил Лысому и его дружкам – было не ясно.

Плотник молча указал на деревянный стул, который, судя по всему, сделал сам. Максим сел, с интересом разглядывая окружение. Среди всех подвалов, которые он видел (а за последнее время он успел побывать во многих) этот был определенно лучшим.

– Так значит, говоришь, ты встретил Альду? – с недоверием спросил плотник.

– Да… То есть нет… Я встретил ее дочь…

– Арию?

– Да… Я убирался на крыше…

– Альды не было рядом? – забеспокоился старик.

– В том то и дело. На них напали и Альда после этого пропала.

– Когда это случилось?

– Неделю назад, примерно.

– И все это время ее дочь просидела на крыше?

– Да. Сначала я думал, что у нее сломано крыло, но это оказался обычный порез… Я каждый день ношу ей еду, разговариваю с ней. Она мне рассказала про вас. Про то, что каждый раз, когда…

Максим посмотрел на плотника. Тот был погружен в раздумья. И мысли его явно не были хорошими. Он сжал губы и его глаза наполнились белой грустью. Он словно плакал, но внутри себя. Потом развернулся и глядя в маленькое окошко, за которым уже вовсю барабанил дождь, начал говорить:

– Альда прилетала ко мне каждую весну и осень. Я увидел ее четыре года назад, когда шел поздно ночью с работы. Подумал, мне померещилось. Я знал о хемелли, много читал о них. Но не думал, что могу встретить одну прямо вот так, на улице. Она конечно же испугалась при виде меня, – Василий улыбнулся, прокручивая явно приятные воспоминания у себя в голове. Он открыл маленький шкафчик, внимательно осматривая содержимое. – Пыталась поймать кошку, не знаю зачем. Но вряд ли для того, чтобы съесть. Я сразу дал понять, что ничего ей не сделаю… У меня с собой была сумка с продуктами. Ну я и предложил ей колбасу… Как сейчас помню… Но теперь, судя по всему, она мертва, – холодно и внезапно обронил он.

– Это еще не точно, – попытался подбодрить его Максим, прекрасно понимая, что скорее всего так оно и есть.

– Альда не могла оставить на целую неделю свою дочь одну… Как тебя зовут?

– Максим.

– Слушай меня Максим, – плотник нашел что искал. Из маленькой баночки он достал несколько крупных семян. – Не помню, как они называются, но это то, чем питаются хемелли. Очень полезные. Посадил несколько у себя в саду, вот и… Я всегда давал, все что выросло Альде… Теперь… Передай их Арии.

Максим разглядел семена. Большие, коричневатые, с белыми прожилками. И весьма твердые. Нужны были крепкие зубы, чтобы раскусить их.

– А разве вы сами не хотите ее увидеть?

– Всему свое время.

Максим был рад, что нашел, если так можно было выразиться, союзника в этой странной истории. Удивительно, что плотник так легко всем поделился. Видимо Альда была ему действительно дорога.

Он взял семена и как только окончился дождь, пошел на крышу.

Проходя по тихим дворикам, он поймал себя на том, что у него впервые в жизни появилось какое-то ощущение этой самой жизни. Появилась какая-то цель. Он встретил девушку, пусть и не самую обычную. Точнее – невероятную девушку. Таких однозначно больше нет. И сейчас он идет к ней. И она будет рада его видеть, а он ее. Он захотел ей помочь и у него это, кажется, получается. Да, не все так хорошо, ничто не идеально. У нее случилось горе и надо не забывать об этом. Но теперь они связаны. Они встретились не просто так. И хочется верить, что между ними есть какое-то будущее.

13

– Книга заканчивается на самом интересном месте, – возмущалась Ария. – Разве так можно?

– У нее просто открытый финал. Это так называется.

– Но мне хочется знать, что будет дальше…

– А дальше мы, как читатели, должны сами решить или придумать, как поступил герой, – рассуждал Максим.

– Ну вот ты как бы поступил?

– В смысле?

– Ты маленький гном. Земля в твоей родной деревне отравлена. Всё вокруг умирает, и ты идешь выяснять в чем причина, – не унималась Ария. – Ты доходишь до самого конца и останавливаешь заражение. Но родные земли уже не вернуть, не вылечить. Что ты будешь делать?

Пока она рассуждала, жестикулируя руками, Максим был очарован, наблюдая за плавностью ее движений. Он хотел было согласиться, но желание хотя бы немножечко поспорить перевесило.

– Построю новый дом, – ответил он.

Девушка удивилась и даже немного, как показалось Максиму, оторопела от такого ответа.

– Я построю новый дом и… – продолжал юноша.

– И будешь жить один?

– Ну… да, – засомневался в своем ответе Максим.

– Вот так просто? А как же твои родители и друзья, которые остались в деревне? Ты их просто бросишь?

– В книжке подразумевается, что все мертвы…

– В том то и дело что нет. Ты же сам сказал – открытый финал, – улыбнулась Ария, глядя на него своими большими голубыми глазами.

Максим уже пожалел, что дал ей эту книгу. Не думал он, что вместо легкого обсуждения его будут допрашивать. С другой стороны, если задуматься, он еще не разу не спорил с кем-то по поводу прочитанной книги или просмотренного фильма. Он долгие годы впитывал в себя информацию, впечатления, эмоции и опыт, но по-настоящему с ним ни с кем не делился.

– Не знаю… Я бы вернулась обратно. Даже понимая, что все мертвы. К тому же, там не написано четко, что все мертвы. Там написано «возможно»!

– Иногда домой не хочется возвращаться, – отрезал Максим.

– М-м-м… Если дом не очень хороший, то может быть. Но…

– Слушай, я же совсем забыл, – юноша вытащил из кармана семена, которые вручил ему плотник. – Вот! Мне их дал Василий Макарович, сказал, что они очень…

– Ахлайя! – удивилась девушка и выхватила семена из рук Максима. – Откуда они у этого плотника?

– Он сказал, что выращивает их у себя в саду. Это все что осталось. Твоя мама посещала его каждый раз, когда вы пролетали через Темногорск.

– Они очень питательны, но… совсем не вкусные. Съев одно такое семечко, можно получить столько… полезности… сколько… В общем, оно очень полезное! И редкое! Хорошо, что у мамы есть такой друг…

«Я рад, что смог помочь», – хотел было сказать Максим, но не решился.

Ария загрустила, вспоминая свою мать, но в этой грусти было что-то волшебное. Максим не мог оторвать от нее взгляд.

«Почему она хемелли, а не просто обычная девушка?»

Ария опустила голову и улыбнулась, глядя куда-то вдаль, как смотрят в прошлое, в свои мысли.

«Потому что обычная девушка с тобой бы и не заговорила».

И тут она заплакала. Слезы сами собой полились по белым щекам. Улыбка исчезла с ее ангельского лица. Максим знал, почему она плачет. Более того, он то и дело гадал, когда, наконец, она осознает, когда поймет произошедшее.

– Я… я… – она пыталась выдавить из себя несколько слов, но безуспешно.

Максим хотел было сказать, что все будет хорошо. Все будет как прежде. Но это было бы ложью.

– Это никогда не уйдет, – тихо произнес он. – Это чувство теперь всегда будет с тобой, чтобы ты не делала. Как незаживающая рана…

Девушка разрыдалась:

– Никогда?

– Извини, – добавил он. – Просто… Просто я знаю.

И тут он понял, чего так всегда боялся. Он боялся поделиться с кем-то той болью, что навеки запеклась у него на сердце. Поделиться с кем-то своей утратой. Какой смысл существовать, если ты не можешь разделить свою жизнь с другими?

С того самого момента, как Максим потерял мать, он ни разу не говорил об этом с кем-либо. Ни с Колей, ни с Олей. Ни тем более с собственным отцом. С ним вообще никогда не было настоящего разговора, который бывает между отцом и сыном. Всегда только какие-то притворства и недосказанность. Только ложь и ненависть. И получается, что все это время он держал в себе это неприятное чувство. Эту обжигающую пустоту внутри себя, которая сковывала его каждый раз, когда он хотел кому-нибудь открыться. И вот он встречает красивую крылатую девушку, которая потеряла маму и теперь очень по ней скучает. И плачет. И будет плакать по ней всегда, потому что потеря любимого и родного человека – это невосполнимая утрата. Вместе с ним, что-то умирает и в тебе. Ни каким океаном времени не смоется эта рана. Она теперь выжжена на сердце. Но единственное, что сможет хотя бы чуть-чуть облегчить эту боль – разговор об этом.

Они действительно встретились не просто так.

И Максим рассказал Арии о том, что, когда ему было семнадцать, он тоже потерял маму. Она работала старшим консультантом в магазине бытовой техники и вот-вот должна была стать управляющей. Они жили вдвоем. Денег хватало на самое минимальное, но их нельзя было назвать бедными. Максим закончил школу и уже готовился поступать в университет. Но однажды ночью чудовищная ошибка таксиста стоила ей жизни. Несчастный случай. Плохая видимость на дороге. И одним сентябрьским утром он понял, что мамы больше нет.

А потом появился отец. Он тоже горевал, но по-своему. И они переехали из нормальной квартиры в спальном районе в эти грязные бараки на окраине города. И небо над ним затянуло свинцовыми тучами. У отца начались бесконечные пьяные посиделки. Максим все-таки поступил в университет, но очень скоро его отчислили за неуспеваемость. Когда об этом узнал отец, то рассвирепел. И стал пить еще больше. А Максим… Он просто запутался. Заблудился. Все смешалось в какую-то серую массу. Потеряло смысл. И с тех пор так и тянется…

– Я словно постоянно тону. Захлебываюсь в этом… чертовом болоте. Не знаю, чем заниматься в жизни, потому что ничто не приносит радость. Все кажется бессмысленным. Единственное что я хочу, это убраться из этого города как можно быстрее, но по правде говоря, я уже не думаю, что и это поможет… – высказался Максим. Полностью погрузившись в себя, он почувствовал подходящие слезы, но сделал глубокий вдох, чтобы сдержаться. Не хватало еще сейчас расплакаться перед ней.

Ария облокотилась на стену и закрыла глаза.

– Я как будто постоянно падаю, – прошептала она. – Мама всегда была рядом… Когда я была маленькой, то постоянно тянула к ней свои руки. Я практически сразу начинала плакать, если она куда-нибудь пропадала. Но она всегда возвращалась. Однажды она улетела с другими хемелли на разведку в деревню и сказала ждать ее возле леса. Я не сомкнула глаз. Я смотрела вдаль, думая о том, что вот-вот из-за горизонта покажутся силуэты птиц. Но их все не было. И с каждым часом мое сердце билось все сильнее и сильнее. Они появились под утро. Я ринулась на встречу, но среди них мамы не оказалось. В этот момент, кажется, весь мир перевернулся, но… За спиной послышался знакомый голос. «Ласточка!» – она всегда меня так называла. Ласточка, – девушка вытерла слезы и тяжело вздохнула. – Я обернулась и увидела маму. Оказалось, что они разделились и мама полетела в еще одну деревню, где достала для меня фрукты. Я была вся в слезах, но… Безумно счастлива. «Смотри, ласточка, что я тебе принесла. Это мандарины, а это апельсины. Они очень вкусные…»

Ария ненадолго замолчала, блуждая в детских воспоминаниях. Потом тихо добавила:

– Она научила меня летать… – девушка подняла глаза наверх. – Что мне делать?

Вопрос повис в воздухе и Максим не спешил отвечать. Он и не знал, что ответить. Да и вопрос был скорее адресован не совсем ему.

«Что делать?» – еще раз прозвучало в голове нашего героя.

Что делать, если мир рухнул? Наверное, нужно построить новый. Но что делать, если этот мир рухнул не вчера? Что делать, если все давно лежит в руинах? И вот уже на протяжении пяти лет он бродит по этим руинам, разглядывая запылившиеся осколки памяти. Прячется от самого себя бесцельно существуя между прошлым и настоящим. Вот было бы здорово, если бы тогда, когда ему было семнадцать и он плакал каждый вечер, кто-нибудь подошел и дал совет или же просто утешил. Но увы, никого не было рядом.

«Что делать?»

Может быть он зря все так усложняет? Может быть все гораздо проще? Если нет цели, то стоит ее придумать? И для начала хватит какой-нибудь простой. Просто, чтобы отвлечься. И достигая ее, ты будешь продолжать жить, но уже не так бездумно, паря в невесомости.

Должно сработать…

– Куда вы летели? – спросил Максим, отойдя от размышлений.

– Домой… В Шур Фуар, – вытирала слезы Ария.

– Значит, тебе нужно лететь в Шур Фуар.

– Что?

– Ты спросила – что делать. Вы летели домой. Значит тебе надо лететь дальше, – твердо сказал он.

– Но я не могу лететь домой без мамы! – крикнула Ария.

Несколько голубей, бродивших рядом, разлетелись.

– Тогда что ты будешь делать? – спокойно спросил Максим.

Ария посмотрела на него красными заплаканными глазами. Он прав. Нужно лететь дальше. Но девушка находилась в такой растерянности, что уже не совсем понимала, что происходит.

– Я не знаю, – устало ответила она.

Снизу доносились радостные голоса с детской площадки. Вдалеке слышался шум машин. Приятное пение птиц. Мир за пределами этой крыши не касался драмы. Он просто продолжал быть.