Дотла 2. Красная королева

– Он защищал нас… Это была самооборона…

Все его попытки меня оправдать тонут в общей суматохе. Я закрываю глаза и впервые за долгое время позволяю себе слабость – слёзы медленно катятся по щекам на холодный пол. Неужели я действительно стал тем чудовищем, которого всегда боялся увидеть в зеркале?

***

– Дэн, резче! Что ты двигаешься, как пенсионер на прогулке! – орёт Богдан, уворачиваясь от моего удара и резко уходя за массивную металлическую колонну.

Тренировочный зал трудно было назвать спортивным помещением. Огромный ангар, больше похожий на заброшенный склад, был заполнен беспорядочно расставленными бочками, цепями, стальными контейнерами и ржавыми металлическими конструкциями. Здесь всё было мобильным и легко переставлялось – если Костенко узнавал заранее о месте очередной сделки или встречи с поставщиками, он воссоздавал его здесь до мельчайших деталей. Иногда эта педантичность казалась чрезмерной, даже параноидальной, но именно благодаря ей он оставался самым влиятельным и неприкасаемым криминальным авторитетом города. Костенко не любил сюрпризов: просчитывал каждый шаг, каждую мелочь, отрабатывая десятки возможных сценариев развития событий и страхуясь от любых форс-мажоров. И нас заставлял делать то же самое.

– Бьёшь, как баба! – раздражённо бросает Богдан, снова атакуя меня с неожиданной стороны. Он нарочно провоцирует меня, создавая ситуации, где я должен одновременно драться с ним и попадать по внезапно возникающим мишеням. Я уже привык к его жёстким методам обучения: каждое занятие превращалось в изнурительный экзамен на выживание.

Пара мгновений – и я укладываю пятерых манекенов, успевая даже вырубить Богдана на пару секунд точным ударом в челюсть. Адреналин бурлит в крови, я бегу к выходу, кровь пульсирует в висках. Осталось совсем немного…

– Убит! – громко ржёт Богдан за моей спиной, когда я почти достигаю двери. – Блядь, Дэн!

Я резко оборачиваюсь и замечаю силуэт ещё одного манекена, торчащий из-за колонны. В реальной ситуации этот просчёт стоил бы мне жизни.

– Запомни раз и навсегда: в любом помещении есть минимум два выхода! Даже если ты уверен, что положил всех ублюдков внутри, снаружи всегда может остаться парочка наёмников, которые только и ждут момента внезапно появиться и надрать тебе задницу, да ещё и бонусов перед боссом заработать.

Он прав. Я тяжело дышу и вытираю пот со лба. Тело ломит от усталости, мышцы горят огнём после многочасовой тренировки. Снимаю пропитанную потом и кровью футболку и подхожу к потёртому зеркалу над облезлой раковиной в углу ангара. Богдан оставил мне несколько неглубоких царапин на лопатке и предплечье – нужно остановить кровь, прежде чем переодеться в чистое.

– Слышал, к тебе домой менты недавно заглядывали? Нам стоит опасаться? – спрашивает мой названый наставник, наблюдая за мной с лёгкой тревогой.

– Отец снова напился. Ничего необычного, – выплёвываю я раздражённо сквозь зубы, стирая кровь влажной тряпкой.

– Говорят, ты на нём живого места не оставил. У тебя проблемы с контролем гнева?

– У меня всё в порядке! Он получил по заслугам! – рычу я в ответ, чувствуя, как внутри снова закипает злость.

Богдан пристально оценивает меня еще несколько секунд, затем добавляет спокойной интонацией:

– Костенко не любит проблемных и неуравновешенных парней. Будь осторожен.

Он уходит, оставляя меня одного в этом бесчувственном ангаре среди теней и металлического лязга цепей под потолком. Я снова смотрю на своё отражение в мутном зеркале и не узнаю себя в нем.

Подростковые черты стёрла новая опасная реальность: за какие-то пару месяцев бесконечного мордобоя с Богданом моё тело изменилось до неузнаваемости – широкие плечи налились силой, руки стали рельефными и жилистыми, скулы обозначились резче прежнего. Но главное – из глаз исчез тот живой блеск мечтающего парня. Теперь там была лишь холодная решимость человека, которого жизнь вынудила переступить через себя самого.

Вчера я был подростком. Сегодня зеркало отражает мужчину – возможно, не того, кем я мечтал стать в детстве. Но у меня нет выбора. Я должен принять эту новую версию себя – жестокую и безжалостную – чтобы вытащить семью из болота, куда нас всё глубже затягивает отец.

Я опускаю взгляд вниз: на ржавой поверхности раковины капли моей крови смешиваются с грязной водой. Внутри поднимается тошнотворное чувство собственной обречённости, я словно стою на краю пропасти, балансируя между светом и тьмой. Но шаг назад уже невозможен – остаётся только… Что? Прыгнуть?

– Я справлюсь! – убеждаю себя мысленно и снова поднимаю глаза к отражению незнакомца в зеркале. Главное теперь – не потерять себя окончательно по пути к спасению тех немногих, ради кого стоит бороться.

Глава 11. Невеста бандита

Вика.

Как только нахожу в себе силы приподнять тяжёлые веки, воспоминания вчерашней ночи обрушиваются на меня тяжёлой плитой. Медленно поворачиваю голову – Дэна нет. Я одета в свою шелковую пижаму, и единственное, что отчётливо помню, – его признание: «Этому меня научила русская мафия». Слова, прозвучавшие в темноте, теперь висят над моей реальностью подобно гильотине.

Стас оказался прав? Я выхожу замуж за бандита?

Отлично, Вика, от чего бежала, на то и напоролась.

Горькая ирония судьбы обволакивает меня удушающим коконом разочарования.

Тело словно побили палками – каждая мышца наполнена свинцовой тяжестью. Вчерашний день исчерпал весь лимит эмоциональных потрясений: ограбление, перестрелка, погоня, а потом – неистовый, первобытный секс без объяснений и оправданий.

И я кончила, кажется, дважды, громко и бесстыдно стонала от прикосновений человека, которого должна была оставить в ту же секунду, когда поняла, что он лжёт мне.

На негнущихся ногах выхожу в просторную гостиную и сталкиваюсь с моим ночным кошмаром. Дэн сидит, облачённый в белую рубашку и классические брюки, гладко выбрит, с безупречно уложенными волосами. Демон под прикрытием. Выглядит так свежо и непринужденно, будто для него случившееся вчера – обыденность. Подумаешь, рискнул жизнью пару раз, чуть не убил пятерых и овладел невестой в лесу на капоте чужой машины. Будничная суета, не более.

– Как ты себя чувствуешь? – он встаёт при виде меня, в глазах мелькает тревога, которую он пытается скрыть за маской сдержанности.

– Отвратительно, – фыркаю и, игнорируя его туманящую разум ауру, прохожу на кухню. Воздух сгущается, пропитывается напряжением.

– Вика… – запястье обхватывают тёплые пальцы, посылая предательские мурашки вдоль позвоночника. – Нам нужно поговорить.

Я пробегаюсь ледяным взглядом по его предплечью. А нужно ли говорить? Что он мне нового может сказать? Какие бы аргументы он ни привёл, все они сведутся к одному: Он. Мне. Врал.

Отдавшись полностью порыву и разрывающей боли внутри, я с замаха ударяю его свободной рукой. Звук пощёчины разрезает тишину комнаты.

Дэн застывает, его щека медленно наливается алым. В глазах – шок, смешанный с пониманием. Он не отстраняется, не пытается защититься. Принимает мою ярость как должное. Его взгляд говорит яснее любых слов: он знает, что заслужил это. Челюсть напрягается, но он молчит, позволяя мне выплеснуть боль.

– Ты работаешь на мафию? – выстреливаю я.

– Вика…

– Отвечай! Да или нет? – повышаю тон.

– Давай сядем.

– Да или нет? – я настроена решительно, никаких больше долгих разговоров. Я хочу видеть, слышать правду без прикрас. Просто свалите на меня эту бомбу, и пусть меня разорвёт на части. Лучше так, чем жить будто в симуляторе, где все декорации фальшивые.

Он глубоко вздыхает и одаривает меня молящим взглядом.

Не смей. Мне. Врать.

– Нет, – отрезает он, побеждённо присаживаясь обратно на диван. Его плечи опускаются, будто под тяжестью невидимого груза. – Я больше не работаю на мафию. То, что ты видела вчера, были инстинкты, которым меня обучили ещё в семнадцать лет. Я был в составе бандитской группировки Руслана Костенко, но вышел оттуда ещё до встречи с тобой!

Меня знобит, я всё ещё не могу отойти от вчерашней эмоциональной встряски. Каждое его слово проникает под кожу, как тонкая игла, оставляя следы неприятной правды.

– Разве из мафии просто так уходят? – мой голос звучит тише, но в нём кристаллизуется недоверие.

– У меня получилось, – в его глазах мелькает тень прошлого, которое, видимо, стоило ему немалых жертв.

– И ты уверен, что твои действия не повлекли за собой никаких последствий?

– Что ты имеешь в виду?

– Ваша со Стасом мама, она ведь умерла почти сразу, после твоего ухода, ведь так? – произношу я, и комната словно становится холоднее от моих слов.

Дэн сверлит меня ореховыми глазами, пытаясь понять, какую игру я затеяла. Его взгляд – как у загнанного зверя, который видит опасность, но не знает, с какой стороны придёт удар.

– Мама умерла своей смертью, я проверил данную информацию, но это не отменяет нашей со Стасом вины, – его голос надламывается на последнем слове, обнажая рану, которая, видимо, так и не зажила.

– А причем здесь Стас? – впервые за долгое время мне хочется защитить его брата. Проклятие, кажется, я начинаю принимать его сторону. Эта мысль застаёт меня врасплох.

– Он должен был остаться дома! У нас с братом был договор – не оставлять маму одну. И даже после появления Миронова мы продолжали следовать этому негласному правилу. В тот вечер Олега не было в городе, у меня были поздние занятия в университете, но Стас понадеялся на охрану и оставил маму одну в большом доме. Уехал на соревнования по киберспорту. Если бы он не поехал, маму можно было бы спасти! – в его голосе звучит застарелая, но не утихающая боль, смешанная с виной и горечью потери.