скачать книгу бесплатно
– Тихо. Мне еще сдавать ее вечером.
Принесли бокал айриша, и Максим присосался к нему, чувствуя, как виски пробирается в застывшие сосуды.
– Вопрос основной, – нарушил тишину продюсер. – Искренне – как тебе работа?
Макс облизнул стеклянный обод.
– Искренне, – сказал Максим, глядя в густое небо за окном. – Так себе.
Продюсер только улыбнулся.
– Хотя было интересно, – добавил Макс.
Да, и если пересказать Лизе. В него стреляли… Опять же, стреляла знаменитость.
– Продюсеры у нас – это рабы. Хотя отдача есть, – заметил исполнительный продюсер.
Максим облизал сладкий ободок и причмокнул.
Отдача была. Определенно.
– Ладно, – сказал он. – Пока сойдет. Я в деле.
– Добро. Тебя зовут…
– Максим.
– Максим. Учти, отныне твое имя – продюсер. Зовут продюсера – значит, наверняка зовут тебя, и ты приходишь. Главное – не переживай. Это вроде нефтепромысла, – исполнительный допил кофе и отставил чашку. – Готов? Ну, по машинам.
17 мая 2003 года
Конечно, всё оказалось не так радужно. Кроме съемок приходилось высиживать долгую переозвучку в компании режиссера и крикливых монтажников. Анжелике хватало двадцати минут, а Лиза застревала в студии часов на пять, долго разминалась и кашляла в микрофон, пробовала говорить, вечно сбивалась или путалась.
Кроме Анжелики, ей нравился только режиссер.
Его звали Алексей, но, в отличие от большинства своих пухлых и добрых тезок, режиссер был из породы тощих, энергичных, вечно недовольных Алексеев; он часто матерился, много курил и изображал на лице мину, говорившую: «я не виноват, что вокруг одни идиоты». Это был единственный человек, который не утомил Лизу в первые две недели.
– Теперь мне уже не кажется, что 250 долларов – большие деньги. Всего тысяча в месяц. Если подумать, как раз в обрез.
Лиза вздохнула. Всё стоило так дорого. Она до сих пор не купила себе никакой обуви. И почти ничего из косметики.
– Прости, – сказал Дима.
Они трое снова торчали на крыше, слушали реактивный шум Ленинградского и птичий визг. Наслаждались теплым вечером и хвойным ароматом мартини. Лиза выуживала из банки маслины, Дима накалывал их на зубочистки, а Максим раскладывал по бокалам.
– А? За что «прости»? – спросила Лиза, облизнув пальцы.
– Ну, что тебя все утомили, я тоже все время спрашиваю про разные симптомы…
– Утомили? Кто «все»?
– Ну, все, кроме режиссера.
– А, да нет, ты что! При чем тут, я же о студии. Кстати, как там наши фобии?
Дима неправильно проткнул маслину, снял ее и постарался надеть еще раз, но та упорно соскальзывала.
– Что ты с ней, как с гондоном, ну ради бога, – не выдержал Макс. – Дай сюда.
Он взял маслину и съел ее.
– Фобии кончаются, – сообщил Дима, теребя мокрую зубочистку. – Вот, закончили страх червяков недавно. Ксюша говорит, мы уже явно на последнем рубеже.
– Страх всего, – сказал Максим. – Вот о чем пиши. Фобия: человек боится всего сразу.
– Это паранойя, – сказала Лиза. И растерялась. Паранойя ведь? Как там ее. Проявляется… м-м… Позорище, и только. Психолог Элиза Фрейд.
– Макс, а что у тебя на работе? – перебила она себя.
– Интересного ничего? Темы есть? – оживился Дима.
Максим устал настолько, что едва мог думать. Морщась, он поднял бокал.
– Больше в меня не стреляли, к сожалению. Лучше бы, чтобы стреляли. И пристрелили нафиг.
Макс установил холодный бокал себе на лоб.
– Вот что странно, – сказал он. – Все эти звезды. Небесной величины. Как-то вблизи они… не впечатляют.
– Крыльев нет, что ли? – спросила Лиза.
Максим открыл глаза, сглотнул и поправил бокал на лбу.
– Нет, другое. Ну вот, разбил…
– Ничего, я выброшу, – Лиза встала, расправляя примятые волосы.
– Они маленькие.
– Что?
– Трудно объяснить. Известно, что Мадонна какая-нибудь, допустим, метр шестьдесят. Но при встрече все равно думаешь: господи, это что за карлик?
– Ого! Ты видел живую Мадонну? – спросил Дима.
Макс был не в силах даже разозлиться.
– Тьфу, – он махнул рукой и грохнулся в шезлонг.
– Не обижайся на Диму, – сказала Лиза. – У него кризис тем. Ладно, я мыть руки.
Машины шуршали все реже, и на крыше почти стало тихо. В мутном небе тонули редкие звезды. Над центром города сияло молочное зарево.
– Совсем весна. У нас первые комары появились, наверное, – сказал Дима. – А здесь нет.
Максим не ответил ничего, позволив этой информации растаять в тихом шуме.
– Макс.
Ночной ветер стремительно холодел.
– Макс?
– Да? – измученно отозвался Максим.
– Скажи, – Дима подошел и уселся рядом на корточки. – Ты разбираешься в современной музыке?
– Ну.
– Ты мог бы меня научить?
– Господи, чему? – простонал Макс.
– Научить разбираться.
Максим тяжело вздохнул. Нет, отдохнуть не удастся. Ладно, к черту, завтра суббота. Если повезет – с утра не дернут. Если повезет.
– Ладно, – Макс откинулся назад и сказал. – Вначале был Джек, и у Джека был грув.
– Что? Я…
– Ничего. Короче, – Максим поскреб щеку, мучительно думая. – Современная музыка… В общем, дело было в одном клубе в окрестностях Чикаго.
5 сентября 2005 года
– Следователи эти – вот кого надо лечить. Водят его и водят. Обсессивно-компульсивное расстройство налицо.
– Поттер, я не понимаю, вы что, серьезно?
– А почему нет? Шизофрения, знаете ли, может одеть любую маску.
– Надеть.
– Что?
– Одеть можно кого-нибудь. А надеть – что-либо.
– Я вас прошу, вы как этот, как текстовый редактор. Нашему брату позволительно. Мы, писатели, с языком на короткой ноге.
Глава 4. Земля
24 июля 2005 года
За окружной, где три прожектора обшаривают небо, раньше был многоэтажный паркинг. Отец Вернадского тогда заасфальтировал под автостоянку целое поле, а посередине возвел эту бетонную коробку. Он подарил ее Фернандесу, а тот переделал коробку в Рейв.
В стенах клуба, в черном зеркале, отражались золотые облака, и можно было представить, что клуб исчез, и уцелел только фасад, лиловый от неонового марева. Я пробирался среди машин, и мне навстречу волнами катился бас.
Я бывал здесь раньше, но тогда по Рейву слонялись рабочие, везде тарахтели отбойные молотки, а под ногами хрустела грязная клеенка. Фернандес мелькал тут и там в кроссовках и респираторе, оставляя меловые следы и не давая строителям продохнуть ни минуты. Ему всегда хотелось иметь ночной клуб, и Вернадский намерен был получить его. Фернандес показывал мне каждую мелочь: где поставит лазеры, где натянет экраны, где будет отдыхать сам. Поэтому я знал, откуда начать искать, и сразу нашел его в подвале, в обществе ледяной особы с огромной шапкой белых волос.
Фернандес увидел меня и поперхнулся коктейлем. Вытерев руки о джинсы, он перескочил через стол и оказался рядом.
– Й… кх-х… й-йоу! – Вернадский схватил меня за плечи. – Ха-а, убийца! Я думал, ты в Москве. Как жизнь?
– Привет.
Он почти не изменился: тот же румянец, похожий на боевую раскраску, те же сонные глаза, такая же нетвердая открытая улыбка.
Еще Фернандес маленький и рыжий – по-настоящему, по-школьному рыжий, хоть и без веснушек.
– А! – Вернадский повернулся, воздев растопыренные пальцы. – Ты пьешь?
Не пью.
– Нет? Почему?
Потому что боюсь.
– Боишься? Чего?
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
