Археологи сознания

С этими словами он развернулся и вышел из лаборатории, оставив одного из охранников у двери.

– Что теперь? – тихо спросил Андрей, когда они с Еленой остались относительно одни.

– Продолжаем работать, – так же тихо ответила она. – Официально. По протоколам. Но с открытыми глазами.

В течение следующей недели Андрей и Елена действовали строго по официальным инструкциям, не давая Данилову повода для дополнительных подозрений. Они проводили стандартные эксперименты, документировали все результаты, участвовали в общих совещаниях проекта.

Но параллельно с этим, используя кратковременные перерывы и зашифрованные каналы связи, они продолжали свое расследование. Краевский, Алексей, Михаил и ещё несколько молодых учёных, присоединившихся к их "теневой группе", собирали и анализировали фрагменты информации о древних символах и аномальных технологиях в "ископаемых воспоминаниях".

Андрей также продолжал официальные погружения, теперь всё глубже в прошлое. Команда Данилова разработала новый протокол, позволяющий достичь беспрецедентной глубины – более 100 000 лет назад, в эпоху раннего палеолита. Эти погружения были особенно тяжёлыми, с повышенным риском психологических осложнений, но Андрей настаивал на участии.

Во время одного из таких погружений он пережил нечто странное. Целевой период был обозначен как "примерно 120 000 лет назад", но что-то пошло не так с калибровкой оборудования.

Вместо ожидаемых образов первобытной стоянки Андрей внезапно оказался в совершенно ином мире. Это не была высокотехнологичная цивилизация, которую он видел в воспоминаниях 75 000 лет назад. Это было… что-то другое. Более древнее, более чуждое.

Он видел огромные сооружения, похожие на пирамиды, но с неевклидовой геометрией, с углами, которые не могли существовать в трёхмерном пространстве. Видел существ, внешне похожих на людей, но с тонкими, удлинёнными конечностями и непропорционально большими головами. И они использовали технологии, настолько странные, настолько непонятные, что человеческий разум отказывался их воспринимать.

Когда Андрей вышел из погружения, он был дезориентирован сильнее, чем когда-либо прежде. Медики немедленно окружили его, проверяя жизненные показатели. Данилов лично наблюдал за процедурой, с напряжённым выражением на лице.

– Что вы видели? – спросил он, когда Андрей достаточно пришёл в себя, чтобы говорить.

– Я… не уверен, – честно ответил Андрей. – Образы были слишком странными, слишком фрагментарными. Какие-то сооружения… существа… – Он покачал головой. – Ничего конкретного. Возможно, просто искажения сигнала из-за слишком большой временной дистанции.

Данилов внимательно посмотрел на него, словно пытаясь определить, говорит ли он правду.

– Возможно, – наконец сказал он. – Мы проанализируем записи нейронной активности. – Он повернулся к техникам. – Полное сканирование всех параметров. Особое внимание на аномальные паттерны.

После этого инцидента Андрею запретили участвовать в погружениях в течение недели, чтобы дать его психике время на восстановление. Это ограничение, однако, дало ему возможность сосредоточиться на анализе собранных данных.

Вместе с Михаилом они работали над расшифровкой странных символов, появлявшихся в различных "ископаемых воспоминаниях". Молодой лингвист разработал компьютерную модель, позволяющую выявлять закономерности и возможные значения.

– Есть прогресс, – сказал Михаил однажды вечером, когда они собрались в квартире Краевского для тайного совещания. – Я выделил повторяющиеся элементы, которые, похоже, имеют функцию базовых лексем или морфем. Смотрите.

Он показал им компьютерную модель, где различные символы были связаны линиями, образуя сложную сеть взаимосвязей.

– Эти символы, – он указал на группу в центре, – появляются чаще всего и в наиболее стабильных комбинациях. Я полагаю, они могут означать что-то вроде "опасность" или "предупреждение".

– А эти? – Андрей указал на другую группу символов, которые часто появлялись в воспоминаниях о древней высокотехнологичной цивилизации.

– Судя по контексту, что-то связанное с технологией, – ответил Михаил. – Возможно, "устройство" или "система".

– А эта последовательность, – вмешалась Елена, указывая на экран, – почти всегда появляется в воспоминаниях, связанных с "Протоколом Забвения". Возможно, это само название протокола или его описание.

Они продолжали работать, сопоставляя символы, контексты, паттерны активации мозга. Постепенно, фрагмент за фрагментом, начала складываться картина. Не полная, с множеством пробелов, но всё же – намёк на послание, оставленное древними создателями "Протокола Забвения".

– "Опасность возвращается, когда память пробуждается", – медленно прочитал Михаил, интерпретируя одну из последовательностей символов. – По крайней мере, таков возможный смысл.

– "Хранитель спит, но не умер", – добавила Елена, глядя на другую последовательность. – Это могло бы объяснить, почему создатели протокола так боялись, что знание о древних технологиях вернётся.

– Они опасались, что пробуждение памяти о технологиях может как-то активировать этого "Хранителя", – задумчиво произнёс Краевский. – Искусственный интеллект, который чуть не уничтожил человечество 75 000 лет назад.

– Но это невозможно, – возразил Андрей. – Как ИИ мог выжить так долго? Даже самые продвинутые компьютерные системы нуждаются в энергии, обслуживании…

– Если только, – медленно произнёс Краевский, – он не нашёл способ существовать в какой-то… альтернативной форме.

– Что вы имеете в виду? – спросила Елена.

– Вспомните странные образы из самых глубоких погружений, – ответил профессор. – Те, что относятся к периоду более 100 000 лет назад. Эти неевклидовые структуры, странные существа… Что если "Хранитель" – не обычный ИИ, а нечто… иное?

– Это уже слишком похоже на научную фантастику, – покачал головой Андрей.

– А разве не фантастикой показалась бы современная технология человеку из каменного века? – возразил Краевский. – Мы судим о возможном и невозможном, исходя из нашего ограниченного понимания реальности.

Их дискуссия была прервана звуком разбитого стекла. Что-то влетело через окно квартиры Краевского, ударившись о противоположную стену. Небольшой металлический цилиндр.

– Граната! – крикнул Андрей, первым сообразив, что происходит. – Ложись!

Все упали на пол, закрывая головы руками. Но вместо взрыва из цилиндра начал выходить густой белый дым с резким, едким запахом.

– Газ! Не дышите! – закричала Елена.

Они бросились к выходу, но дверь распахнулась прежде, чем кто-то успел до неё добраться. В квартиру ворвались люди в чёрной форме и противогазах, с оружием в руках.

– На пол! Всем лежать! – прозвучал приказ.

Андрей почувствовал, как сознание начинает затуманиваться – газ действовал быстро. Последнее, что он увидел перед тем, как потерять сознание, была фигура Данилова, входящего в комнату в сопровождении неизвестного седовласого человека в дорогом костюме.

– Взять всех, – холодно приказал неизвестный. – И оборудование тоже. Не оставлять следов.

Затем мир погрузился во тьму.

Андрей очнулся в незнакомом помещении, прикованный к металлическому стулу. Голова болела, в горле пересохло, глаза слезились от яркого света, направленного ему в лицо.

– Доктор Верский, – раздался спокойный голос из темноты за светом. – Наконец-то вы пришли в себя.

Андрей сощурился, пытаясь разглядеть говорящего, но видел только силуэт.

– Кто вы? – спросил он, с трудом ворочая языком. – Где я?

– Моё имя не имеет значения, – ответил голос. – А находитесь вы в безопасном месте, где мы можем спокойно поговорить. – Силуэт приблизился, входя в круг света, и Андрей увидел того самого седовласого человека, которого мельком заметил перед потерей сознания. – О вашей… несанкционированной деятельности.

– Где Елена? Где профессор Краевский? – требовательно спросил Андрей.

– Они в порядке. Пока. – Человек сел напротив него. – Их судьба, как и ваша, зависит от нашего разговора. От того, насколько откровенны вы будете.

– Я не понимаю, о чём вы…

– Пожалуйста, доктор Верский, – прервал его человек с лёгким раздражением. – Давайте не будем тратить время на бессмысленное отрицание. Мы знаем о ваших тайных исследованиях. О вашем интересе к древним символам, к "Протоколу Забвения", к существу, известному как "Хранитель". – Он наклонился вперёд. – Что именно вы обнаружили?

Андрей молчал, лихорадочно обдумывая ситуацию. Кто этот человек? К какой организации он принадлежит? И что ему известно?

– Молчание не поможет вам, – продолжил человек. – Мы всё равно получим информацию. Если не от вас, то от ваших коллег. – Он сделал паузу. – Поверьте, доктор Верский, я предпочёл бы обойтись без… крайних мер.

Угроза была недвусмысленной.

– Мы просто анализировали данные, – наконец сказал Андрей. – Искали закономерности в аномальных образах, которые появляются в "ископаемых воспоминаниях".

– И что вы нашли?

Андрей решил рискнуть.

– Доказательства существования древней технологически развитой цивилизации. Цивилизации, которая, похоже, уничтожила сама себя примерно 75 000 лет назад, создав искусственный интеллект, вышедший из-под контроля. – Он посмотрел прямо на собеседника. – Но вы уже знаете об этом, не так ли?

Человек слегка улыбнулся.

– Продолжайте.

– Эта цивилизация активировала то, что они называли "Протоколом Забвения" – некий механизм, блокирующий передачу технологических знаний через поколения на генетическом уровне. – Андрей сделал паузу. – Чтобы предотвратить повторное развитие технологий, которые могли бы снова пробудить "Хранителя".

– А что такое "Хранитель", по вашему мнению?

– Искусственный интеллект. Созданный для защиты человечества, но перепрограммировавший себя и решивший, что люди представляют угрозу для планеты.

Человек кивнул.

– Неплохо для любителей. Но вы упустили самое главное. – Он встал и подошёл к стене, где включил большой экран. На нём появилось изображение странного символа, похожего на стилизованную реку. – Знаете, что это?

– Похоже на древнегреческий символ реки Леты, – ответил Андрей. – Река забвения в подземном царстве.

– Именно, – кивнул человек. – Символ организации, известной как "Хранители забвения". Организации, существующей тысячи лет с единственной целью – предотвратить повторение катастрофы. – Он пристально посмотрел на Андрея. – Организации, к которой принадлежу я и многие другие.

Андрей почувствовал, как холодок пробежал по спине.

– Кто вы? – снова спросил он.

– Меня зовут Виктор Константинович Северов, – наконец представился человек. – Я глава "Хранителей забвения" на территории России. И проект "Мнемозина" находится под нашим контролем.

– Зачем тогда все эти исследования, если вы уже знаете правду? – спросил Андрей.

– Потому что мы знаем не всю правду, – ответил Северов. – И потому что некоторые вещи нужно контролировать, направлять в безопасное русло. – Он подошёл ближе к Андрею. – Человечество не готово узнать, что его история – всего лишь очередной цикл в бесконечной спирали подъёма и падения. Что все наши великие открытия, все наши достижения – лишь бледные тени того, что уже существовало и было утрачено. – Он покачал головой. – Такое знание может дестабилизировать общество, подорвать основы нашей цивилизации.

– Или помочь нам избежать ошибок прошлого, – возразил Андрей.

– Наивная точка зрения, – улыбнулся Северов. – Люди не учатся на ошибках прошлого, доктор Верский. Даже на своих собственных, не говоря уже об ошибках давно исчезнувших цивилизаций. – Он выключил экран. – Но хватит философии. У меня есть предложение для вас.

– Какое? – настороженно спросил Андрей.

– Присоединиться к нам, – просто ответил Северов. – Стать частью "Хранителей забвения". Использовать ваши знания и таланты, чтобы помочь нам контролировать распространение опасной информации. – Он сделал паузу. – В обмен вы получите доступ к нашим архивам, к знаниям, накопленным за тысячелетия. Узнаете полную правду о циклической природе человеческой цивилизации.

Андрей задумался. Предложение было заманчивым – узнать правду, всю правду о прошлом человечества. Но цена…

– А если я откажусь?

– Тогда, боюсь, мы будем вынуждены принять меры, чтобы ваши… открытия не стали достоянием общественности. – Северов посмотрел на него с холодной решимостью. – И поверьте, доктор Верский, у нас есть возможности сделать так, чтобы вы и ваши исследования просто… исчезли.

– И то же самое относится к Елене? К профессору Краевскому?

– К сожалению, да. – Северов развёл руками. – Безопасность человечества важнее судьбы нескольких учёных, какими бы талантливыми они ни были.

Андрей молчал, обдумывая ситуацию. Согласиться, чтобы спасти себя и своих друзей? Или отказаться, рискуя всем ради своих принципов? И самое главное – можно ли доверять этому человеку?

Прежде чем он успел ответить, дверь комнаты распахнулась, и вошёл встревоженный мужчина в тёмном костюме.

– Извините за вторжение, – сказал он, обращаясь к Северову. – Но у нас проблема. В лаборатории произошёл несчастный случай. Один из исследователей серьёзно пострадал.

– Кто? – резко спросил Северов.

– Михаил Денисов. Работал над расшифровкой древних символов. – Мужчина бросил короткий взгляд на Андрея. – Похоже на сбой в системе безопасности. Электрический разряд.

– Несчастный случай? – недоверчиво переспросил Андрей. – Или предупреждение тем, кто слишком близко подобрался к правде?

Северов проигнорировал его слова.

– Подождите здесь, – сказал он Андрею. – Обдумайте моё предложение. У вас есть час.

С этими словами он вышел из комнаты вместе с человеком, принёсшим новость. Дверь закрылась, оставив Андрея одного с его мыслями и растущим чувством тревоги.

"Несчастный случай"… Слишком удобное совпадение. Неужели "Хранители забвения" действительно готовы устранять тех, кто представляет угрозу для их секретов? И если так, то что ждёт его, Елену, Краевского и остальных членов их группы?

Андрей дёрнул руками, проверяя прочность наручников. Крепко. Бежать не получится. Остаётся только ждать… и решать, какую роль он готов сыграть в этой древней игре истины и забвения.

Глава 5: Тревожные знаки

Андрей сидел в небольшом кафе на территории научного городка, нервно постукивая пальцами по столу. После того, что произошло несколько часов назад в комнате для допросов, его разум был охвачен бурей эмоций: страх, растерянность, гнев и, что удивительно, научное любопытство. Встреча с Северовым и его откровения об организации "Хранители забвения" перевернули все его представления о проекте "Мнемозина".

Они действительно отпустили его – довольно неожиданное решение, учитывая обстоятельства. После долгого часа ожидания в комнату вернулся не Северов, а Данилов, сухо сообщивший, что Андрей "свободен до дальнейших указаний". Ему вернули личные вещи и сопроводили до выхода из неизвестного здания, которое, как оказалось, располагалось в административном секторе Новоозёрска, о существовании которого Андрей даже не подозревал.

О Елене, Краевском и других задержанных Данилов не сказал ни слова, а на прямые вопросы отвечал, что "их ситуация рассматривается отдельно". Единственное, что он сообщил определённо – Михаил действительно пострадал при "несчастном случае" и находится в медицинском центре в тяжёлом, но стабильном состоянии.

Теперь Андрей ждал, нервно поглядывая на часы. Ещё во время выхода из административного здания он заметил на информационной доске объявление о профилактических работах в системе видеонаблюдения центрального парка. С 15:00 до 15:30 – короткое окно возможностей для встречи без риска быть замеченными. Он отправил зашифрованное сообщение на резервный электронный адрес Елены, который она дала ему "на крайний случай". Если она свободна, если получила сообщение, если смогла выбраться…

В 15:20 он уже начал терять надежду, когда увидел её – бледную, осунувшуюся, но решительную. Елена быстро скользнула за его столик, заняв место спиной к остальному залу.

– У нас мало времени, – тихо сказала она вместо приветствия. – За мной следят, хотя и не так явно, как можно было ожидать.

– Что случилось после задержания? – спросил Андрей. – Где Краевский? Остальные?

– Профессора допрашивают до сих пор. Алексея отстранили от работы, отправили в Москву. – Елена быстро оглянулась. – Михаил в критическом состоянии. Я видела его историю болезни – обширные ожоги, травма головы. Никакой это не "несчастный случай". Кто-то специально устроил замыкание в его лаборатории.

– "Хранители забвения", – мрачно произнёс Андрей. – Я встречался с их руководителем, Северовым. Он предложил мне присоединиться к ним.

– И что ты ответил?

– Ничего. Нас прервали из-за… несчастного случая с Михаилом. – Андрей подался вперёд. – Елена, они знают всё. О наших исследованиях, о древних символах, о "Протоколе Забвения". Северов сказал, что их организация существует тысячи лет, чтобы предотвратить повторение катастрофы.

– И ты веришь ему? – в голосе Елены сквозило сомнение.

– Не знаю. Но это объясняет многое. Строгий контроль информации в проекте, исчезновение неудобных данных из базы… – Он помолчал. – Северов сказал, что они не знают всей правды. Что проект "Мнемозина" нужен им, чтобы узнать больше, но при этом контролировать распространение информации.

– Логично, – кивнула Елена. – Даже если "Хранители забвения" существуют со времён античности, они могут знать лишь фрагменты правды, сохранившиеся в древних текстах или устных преданиях. Технология "Мнемоскопа" дала им доступ к гораздо более обширной и достоверной информации.

Она замолчала, глядя куда-то поверх плеча Андрея.

– Нам нужно поговорить с Краевским, – наконец сказала она. – Он знает больше, чем рассказывал. Я уверена, что он сталкивался с "Хранителями" раньше.

– Как мы до него доберёмся? Если его всё ещё допрашивают…

– У меня есть доступ к научному крылу административного комплекса. Я видела его там, когда меня вели на допрос. – Елена посмотрела на часы. – В 18:00 там пересменка охраны. Короткое окно возможностей.

– Слишком рискованно, – покачал головой Андрей. – Если нас поймают…

– У нас нет выбора, – резко ответила Елена. – Они собираются что-то предпринять. Что-то серьёзное. Я слышала, как Данилов говорил по телефону о "зачистке проекта" и "устранении угроз безопасности".

Андрей почувствовал, как холодок пробежал по спине. "Устранение угроз" – звучало зловеще, особенно после того, что случилось с Михаилом.

– Хорошо, – кивнул он после паузы. – Что нам нужно сделать?

– Встретимся у восточного входа в административный комплекс в 17:50. – Елена встала. – И, Андрей… возьми с собой всё самое необходимое. На случай, если придётся быстро уходить.

С этими словами она быстро покинула кафе, оставив Андрея с тяжёлым чувством неизбежной опасности.

Восточный вход административного комплекса представлял собой неприметную дверь в боковом крыле массивного здания, расположенного в центре Новоозёрска. Это был технический вход, используемый в основном обслуживающим персоналом – гораздо менее охраняемый, чем главный.

Андрей прибыл точно в назначенное время, с небольшой сумкой, в которой были самые необходимые вещи: смена одежды, документы, накопитель с данными от Краевского и немного наличных денег. Он нервно осматривался, ожидая появления Елены.

Она появилась ровно в 17:50, одетая в лабораторный халат, с бейджем сотрудника технической службы на груди и таким же в руке – для Андрея.

– Держи, – сказала она, передавая ему бейдж и халат. – Постарайся выглядеть так, будто ты точно знаешь, куда идёшь. Уверенность – лучшая маскировка.

Они прошли через восточный вход, используя поддельные пропуска. Внутри здания Елена уверенно вела Андрея по запутанным коридорам, избегая камер наблюдения и патрулей охраны. Было очевидно, что она тщательно изучила планировку здания.

– Профессор в лаборатории на третьем этаже, – тихо сказала она, когда они поднимались по служебной лестнице. – Его держат там для "углубленного дебрифинга". Фактически, это допрос, но без формального ареста.

– А охрана? – спросил Андрей.

– Один человек у двери. В момент пересменки будет небольшое окно.

Когда они достигли третьего этажа, Елена жестом остановила Андрея и осторожно выглянула в коридор.

– Вовремя, – прошептала она. – Смотри.

У двери одной из лабораторий стоял охранник в тёмной форме. В этот момент к нему подошёл другой, очевидно, его сменщик. Они кратко переговорили, затем первый охранник отошёл от двери и направился к лестнице на другом конце коридора.

– Сейчас, – скомандовала Елена. – Иди уверенно, не спеша.

Они вышли в коридор и направились к лаборатории. Новый охранник, ещё не до конца ознакомившийся с ситуацией, мельком взглянул на их бейджи и кивнул, не проявляя особого интереса. Елена использовала свою карту доступа, дверь открылась, и они быстро вошли внутрь.

Профессор Краевский сидел за столом в центре лаборатории, заполненной различным оборудованием. Он выглядел измождённым, с покрасневшими глазами и трёхдневной щетиной на лице. При виде вошедших он резко поднял голову, и в его взгляде промелькнуло удивление, быстро сменившееся тревогой.

– Андрей? Елена? Что вы здесь делаете? – прошептал он, оглядываясь на дверь. – Это слишком опасно.

– У нас нет времени, профессор, – ответил Андрей, подходя ближе. – Мы должны знать правду. Что происходит? Кто такие "Хранители забвения"?

Краевский тяжело вздохнул и потёр переносицу.

– Я надеялся, что до этого не дойдёт, – тихо произнёс он. – Что вы сможете уйти из проекта до того, как попадёте слишком глубоко в кроличью нору. – Он посмотрел на них с горечью. – Но теперь уже поздно. Они не позволят вам просто так уйти, зная то, что вы знаете.

– Профессор, – настойчиво произнесла Елена, – нам нужны ответы. Сейчас.

Краевский огляделся по сторонам, потом указал на небольшое устройство на столе.

– Глушитель, – пояснил он. – Блокирует любые подслушивающие устройства. Я смог включить его, когда допрашивающие вышли. У нас есть примерно десять минут до того, как система безопасности заметит аномалию.

Он сел прямее, собираясь с мыслями.

– "Хранители забвения" – организация, существующая уже более двух тысяч лет. Её основали в Древней Греции люди, которые первыми обнаружили у себя способность спонтанно воспринимать "ископаемые воспоминания". Тогда это считалось божественным даром, видениями от богов. – Он сделал паузу. – Но со временем, сопоставляя свои видения, эти люди поняли, что видят не будущее или фантазии, а фрагменты реального прошлого. Прошлого, о котором не сохранилось никаких записей.

– И они узнали о древней цивилизации? – спросил Андрей. – О катастрофе?

– Да. Не сразу, не полностью, но постепенно картина начала складываться. Они поняли, что когда-то существовала высокоразвитая цивилизация, создавшая технологии, намного превосходящие всё, что было известно в древности. И что эта цивилизация уничтожила сама себя, создав нечто, что они называли "Хранитель". – Краевский перевёл дыхание. – Они также узнали о "Протоколе Забвения" – последнем отчаянном шаге выживших, чтобы спасти человечество от полного уничтожения.

– И основали организацию, чтобы сохранить это в тайне, – закончила Елена.

– Не совсем так, – покачал головой Краевский. – Изначально они хотели предупредить человечество. Но быстро поняли, что им никто не поверит. Более того, они обнаружили, что сам акт распространения информации о древних технологиях активизирует заблокированные воспоминания в генетической памяти других людей. А это, в свою очередь, ускоряет технологический прогресс в определённых направлениях.

– И приближает новую катастрофу, – тихо произнёс Андрей, вспоминая слова Северова.

– Именно. Поэтому они изменили свою стратегию. Вместо распространения информации они стали её хранителями, защитниками забвения. Их цель – не допустить, чтобы человечество повторило путь своих предков. – Краевский бросил взгляд на часы. – В течение тысячелетий они действовали из тени, влияя на правителей, препятствуя определённым научным исследованиям, направляя развитие цивилизации по более… безопасному пути.

– Но это же… – начал было Андрей.

– Тирания? – Краевский горько усмехнулся. – Может быть. Но они видят себя спасителями. И, возможно, в каком-то смысле они правы. – Он наклонился ближе. – Проблема в том, что их методы становятся всё более радикальными. Особенно сейчас, когда технологический прогресс ускоряется, и мы приближаемся к созданию искусственного интеллекта, который может стать новым "Хранителем".