banner banner banner
Человек в темноте. Серия «Мир детектива»
Человек в темноте. Серия «Мир детектива»
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Человек в темноте. Серия «Мир детектива»

скачать книгу бесплатно

– Мне пора идти, – сказал Кинлох, покраснев.

– Куда?

– Туда, куда приводит увлечение стихами… в ночлежку на Раутон-стрит, – ответил он с горечью.

Данн силой усадил его назад в кресло.

– Ты не должен обижаться. Это просто глупо. Если я огорчен, то только за тебя, Сэнди, потому что знаю, каким талантливым человеком ты был. Боже мой, Боже мой, как может человек испортить свою жизнь!

Данн всегда был прямым на язык, и Кинлох это знал. Но самолюбие его было так чувствительно, столь болезненно раздражено воспоминаниями, что знание не могло помочь.

– К чему упреки? – возразил он хмуро. – Обстоятельства так сложились, что, все равно, ничем другим я заняться не мог бы. Какой бы врач вышел бы из меня после того, что сделала со мной война?

– Да, – горячо ответил Данн, – но если бы ты был врачом, тебе не пришлось бы сидеть в окопах, и ты, возможно, избежал бы увечья.

Кинлох зло усмехнулся:

– Разумеется, если бы я сидел в тыловом госпитале…

***

После этого все пошло скверно. Нет сомнений, что Данн искренно хотел помочь другу. Когда Кинлох потом об этом думал, он сознавал это. Данн был не из той породы людей, которые подыскивают в кармане слова для отказа. Он, вероятно, собирался оказать помощь, даже большую, чем Кинлох рассчитывал: именно поэтому, как тупоголовый шотландец, он счел себя вправе сделать предварительно нравственное внушение.

Разрыв произошел внезапно, неожиданно для обоих. Данн, разгорячившись, начал читать проповедь, а Кинлох, подавленный сознанием собственной гибели, отомстил, чем мог.

Данн вскочил, как ужаленный.

– Ты говоришь теперь о тыловом госпитале. А я говорю, что для тебя, может быть, было бы лучше, если бы ты умер там. Это избавило бы тебя от такого падения.

Оба были на ногах. Данн больше не удерживал друга. Он тяжело дышал: рука, открывшая ящик, дрожала. Но Кинлох отказался от предложенных денег: иначе поступить он не мог после того, что сказал. В раздражении Данн пожал плечами.

– Как угодно.

– К счастью, я не так уж нуждаюсь, – объявил Кинлох с напускным достоинством. – Брать деньги после оскорбления…

– А я и не собирался оскорблять.

Кинлох промолчал.

Когда они вышли на крыльцо, Данн воскликнул:

– Господи, я совсем забыл!

– Что? – удивился Кинлох, невольно остановившись.

– Туман. Я не могу отпустить тебя. Сейчас туман еще больше сгустился. Даже собаку хозяин не выпустит в такую погоду!

Может быть, то, что он назвал его по фамилии (раньше он был для него просто Сэнди), а, может быть, нечаянное сравнение с собакой опять резануло самолюбие Кинлоха. Без слов, он спустился с крыльца и быстро направился к воротам.

– Вернись, Сэнди, – кричал Данн, едва поспевая за ним. – В такую ночь…

– Туман или не туман, мне все равно, Данн, – крикнул Кинлох в ответ и, громко рассмеявшись, захлопнул калитку.

Чувствуя угрызения совести, доктор побежал за ним, но беглецу достаточно было сделать несколько быстрых шагов, чтобы исчезнуть в тумане.

Кинлох не успел выйти на улицу, как опомнился. Он сознавал безвыходность положения. Был двенадцатый час ночи, от ночлежки на Раутон-стрит его отделяло несколько миль, а в кармане не было ни пенса на дорогу. В отчаянии прислонился он к дереву на пустынной, полутемной улице и простоял так около получаса, с досадой и злобой вспоминая о том, как глупо повел он себя с Данном. Хлипкая одежда тоже пострадала в короткой схватке с полисменом. Потертый костюм был когда-то сшит из хорошей материи, и Кинлох относился к нему с особенной заботой. Костюм имеет огромное значение для бедняка, опускающегося на дно. Поскольку он помогает сохранить приличный вид, и бедняк еще чувствует себя человеком. При найме на случайную работу, стоптанные башмаки можно более или менее спрятать от взгляда, дырявую шляпу можно небрежно держать за спиной, но дырявый костюм не скроешь. А все зависит от первого впечатления. Не эта мысль, впрочем, мучила Кинлоха. Он думал о том, как добраться на Раутон-стрит. В подземку не сядешь без билета. Может быть, на станции Илинг удастся незаметно пробраться в вагон? Станция большая… А доехать можно до Паддингтона, где всегда много народа и, может быть, удастся миновать контролеров у выхода. А если не удастся, то отведут в участок. Все равно, ночь пройдет под кровлей.

Он прошел полдороги до станции, когда в голову пришла новая мысль, которой не было раньше: если арестуют, нужно постараться скрыть фамилию. Странно, что он стал чувствителен к таким вещам. Вероятно, от того, что вспомнил о прошлом. Остановившись посреди тротуара, он тщательно обыскал все карманы и уничтожил бумажки, которые дали бы полиции возможность установить его личность. Чтобы Данн не узнал… вероятно, эта мысль двигала им. Разбросав клочки бумаг в тумане и убедившись, что ничего в карманах не осталось, он продолжал путь.

Туман, как будто, стал еще плотнее. Кинлох знал, что за непроницаемой молочной стеной по обеим сторонам улицы стоят дома. Но он шел, будто по мертвому городу.

Когда нечаянно наткнулся он на толстую чугунную решетку, очевидно, построенную на общественные деньги, он понял, что вышел за городскую черту. Дорога начала подниматься на холм. Сомнения перешли в уверенность: он шел в неправильном направлении.

Жуткое чувство охватило Кинлоха. Как выбраться из тумана? Нерешительно он постоял, не зная, куда двинуться. Сырость проникала под одежду, по спине пробегала холодная дрожь. Бродяга чувствовал себя собакой, выброшенной на улицу. Напряженно прислушивался он, стараясь поймать какой-нибудь шум, но слышал только, как стучали капли сырости, падая с деревьев на тротуар.

Ощупью нашел он какой-то забор и ворота. Может быть, здесь скажут, куда идти. Не размышляя, он поднялся на крыльцо и потянул ручку звонка. Слух напряженно ловил приближение шагов или человеческий голос. Вокруг стояла мертвая тишина. Никто не ответил. Кинлох подергал несколько раз звонок прежде, чем понял, что усадьба пуста.

Он снова вышел на улицу и побрел, в поисках другого жилья. Сколько раз он ломился в запертые ворота, уже не помнил. Но хорошо запомнил, что на каком-то углу вдруг столкнулся всем телом с каким-то человеком… плотным человеком среднего роста, в меховой шубе. Человек обеими руками ухватился за Кинлоха, чтобы не упасть.

– Черт! – воскликнул он раздраженно. – Вы слепой, что ли?..

Неожиданность встречи больше, чем сотрясение от удара, лишили Кинлоха языка.

– Простите, сэр, – пробормотал он, очнувшись, – вы шли слишком быстро.

Человек, успевший пройти мимо, остановился.

– Гм!.. По крайней мере, хоть извинился… Вы, по-видимому, узнали меня.

Кинлох поспешил объяснить. Незнакомец тихо свистнул и, вернувшись назад, спросил с сочувствием:

– Заблудились в этих местах?

Не понимая, кто это, полагая, что все прохожие должны знать его в лицо, Кинлох признался, что не знает, куда попал. Он был бы очень благодарен, если бы ему указали путь к ближайшей станции подземной железной дороги. Плотный господин стоял несколько секунд молча, что-то обдумывая.

– Я, пожалуй, мог бы приютить вас на ночь, – сказал он медленно. – Вы, как раз, такой человек, какой мне нужен. В этой встрече есть что-то провиденциальное. Да, сэр, я человек не суеверный, но вижу в этом перст Божий.

Рука, тронувшая Кинлоха, дрожала от возбуждения. Кинлох не понимал, чем незнакомец так взволнован или встревожен, и насторожился.

– Постойте, – сказал он, энергично высвободив плечо. – Что вам от меня нужно?

– Небольшая услуга, за которую я хорошо заплачу.

– Сколько?

Господин нерешительно помолчал. Его, вероятно, поразило, что Кинлох спросил о размере вознаграждения раньше, чем о характере услуги. Но решение его было принято.

– Пять фунтов за полчаса времени.

Кинлох рассмеялся. Действительно, чудеса!.. Свалилось счастье, откуда не ждали. Господин в шубе неправильно истолковал смех и сказал:

– Пять фунтов. Это вполне достаточно.

– Неизвестно. У меня бывали в жизни такие полчаса, каких я и за пятьсот фунтов не хотел бы пережить снова.

– Вам придется просто посидеть полчаса в кресле в тихой комнате и шуршать газетами.

Сердце Кинлоха упало при мысли, что господин в шубе, вероятно, сошел с ума. Разумеется, сумасшедший! Разве стал бы здоровый человек, в меховой шубе, высовывать нос на улицу в такую ночь?.. Да еще требовать, чтобы прохожие узнавали его в лицо! Сумасшедший, конечно. Надежды Кинлоха рассыпались прахом.

– Если вы скажете, где живете, я провожу вас, – сказал он мягко. – Дома у вас, вероятно, беспокоятся.

– Вы считаете, что это мало? – спросил господин раздраженно.

Кинлох покачал головой.

– Наоборот, слишком много: если только ничего за этим не кроется.

– То, что за этим кроется, вас не касается. Я предлагаю вам такую сумму потому, что откровенно говоря, если бы я обыскал весь Лондон, то не нашел бы человека, более подходящего, чем вы…

– Идем, у меня мало времени. Согласны?

Но Кинлоху было нелегко отделаться от подозрений.

– Вы должны сначала все объяснить, – настаивал он упрямо, сам не понимая, почему ему так не хочется уступить господину.

В ответ раздалось нетерпеливое восклицание.

«Человек, привыкший командовать, – подумал Кинлох. – Во всяком случае, не сумасшедший в принятом смысле слова. Не привык сдерживать эмоции».

С видимым усилием незнакомец овладел собой и сказал:

– Сейчас в моем доме состоится важная встреча. Ко мне придет один человек, и очень нужно, чтобы при этой беседе присутствовал кто-нибудь третий. Можно не наблюдать, а тем более, слушать, просто посетитель должен знать, что я в доме не один. Разумеется, я не тот человек, что хочет угодить впросак. Если бы вы знали мое имя, вы в этом не сомневались бы. Такой свидетель обещал быть: но не явился. Виной проклятый туман… Вот из-за этого я предлагаю вам пять фунтов. Согласны?

– Сэр, – ответил Кинлох, – судьба была жестока со мной. Для того чтобы заработать пять фунтов, я на многое согласен.

Господин в шубе усмехнулся.

– Так я и думал! Человек, выброшенный за борт… Для моих денег лучше не надо. Не понимаю, почему вы так долго сомневались.

Шутливый тон, однако, произвел не то впечатление, на какое рассчитывал незнакомец.

– Я сказал, что на многое согласен. Но не на все. Крупицы совести у меня остались.

– Ваша совесть может быть спокойна. Будь вы добродетельной старой девой, и то могли бы принять мое предложение. Я не заставляю вас вламываться в чужой дом, или совершать насилие. Никто арестовать вас не может, потому что я веду вас в мой собственный дом. Вы мне нужны для этого дела, и за это дело я несу ответственность, а не вы. Вам довольно этого? Или нужны еще какие-нибудь объяснения?

– Нет, довольно, – ответил Кинлох с облегчением. – Раз полиции это не касается, я готов принять пять фунтов.

Незнакомец взял его под руку и повел по улице. Шли молча. Войдя в какую-то усадьбу и поднявшись на крыльцо, господин в шубе открыл дверь своим ключом. Судя по размерам двери, это был главный вход. Кинлох прошел по коридору в кабинет. Комната была большой и обставлена хорошей мебелью. В камине горел огонь. Хозяин провел ночного гостя во вторую комнату, отделенную от первой широкой аркой и усадил в кресло за ширмой.

– Вот ваше место, – сказал он. – Роль бессловесная. Все, что от вас требуется, это обнаружить свое присутствие, когда я подам знак. Тогда вы пошуршите газетами и уроните несколько книг на пол. Но ни в коем случае вы не должны показываться или говорить. Помните так же, – его рука легла на плечо Кинлоха, – возможно, что я вообще не подам знака. Тогда сидите смирно и не шевелитесь!

– Какой будет знак?

– Три удара карандашом по столу. Сейчас прорепетируем.

Было ясно, что хозяин приготовил все заранее. Услышав три удара, Кинлох с шумом смял газетный лист и сбросил книгу на пол. Хозяин вернулся, вполне довольный, и сунул в руку Кинлоха новенькую бумажку.

– Вот сомните теперь это, шуршит гораздо приятнее… Не правда ли?

Кинлох с удовольствием сложил бумажку в пять фунтов и спрятал. Он заметил, однако, что шуршание газеты может не дойти до слуха посетителя во время разговора. Расстояние слишком велико.

– Пожалуй, вы правы, – согласился хозяин. – В таком случае, лучше кашляните. Погода сырая, кашель вполне уместен. Это хорошая идея! Покашляйте несколько раз (после того, как подам знак, конечно), чтобы напомнить о вашем присутствии.

После этого он ушел, оставив Кинлоха одного. Куда он ушел и что делал, Кинлох не знал. Да это его и не интересовало. С наслаждением мечтал он о том, как истратит пятерку. Новенькая, плотная бумажка приятно хрустела в пальцах. Сколько времени прошло, он не знал. Но судя по тому, сколько вещей он мысленно успел купить на эти деньги, условленные полчаса кончились.

Вдруг из дальнего конца комнаты донесся шум голосов. Хлопнула дверь. Кинлох вздрогнул и насторожился. Задвигались стулья. Неизвестные посетители уселись. Звякнул стакан. Хозяин угощал гостя или гостей.

Кинлох с трудом улавливал обрывки разговора. Хозяин и гость беседовали вполголоса. Беседа шла мирно. Удобно развалившись в кресле и ловя одним ухом звуки из соседней комнаты, Кинлох блаженно размышлял о свалившейся с неба удаче.

Затем вдруг разговор оживился, стал резче. Кинлох насторожился и приготовил газету. Голос говорил гневно, с ненавистью:

– Вы думаете, что поставили меня в безвыходное положение!

Кинлох моментально понял: шантаж.

– Все зависит от вас.

– Каким образом?

– Что вы?! Вы человек из общества и должны понимать, что вопрос лишний.

– Лишний? Да… но не с таким дьяволом, как вы!

– Не с дьяволом и не с ангелом, а с деловым человеком, готовым выслушать разумное предложение. Не говорите, будто я застал вас врасплох.

– Разумеется, нет. Я приготовился.

Что-то в тоне этих слов заставило Кинлоха вздрогнуть. Гостю ответил спокойный смех.

– В таком случае, не будем терять времени и приступим к делу.

Хозяин подчеркнул эти слова тремя ударами по столу. Кинлох немедленно отозвался, как было условлено. Продрогнув в тумане, он кашлянул вполне натурально.

– Что это?

– Это значит, что мы не одни, – произнес насмешливый голос хозяина. – Я тоже приготовился к сегодняшней встрече.

Наступила пауза. Гость, видимо, взвешивал новое положение, связанное с присутствием Кинлоха. Размышлял он недолго.