Арвеарт. Верона и Лээст. Том I

скачать книгу бесплатно

Эртебран ответил: «Не думаю. Он слишком прозрачен для этого. И, кстати, мне можно спросить у тебя? Что за проблема с Советниками? Ты ведь по этому поводу отправила мне сообщение?»

– Да, – подтвердила Верона. – Просто Джон вчера, понимаете?.. Он сказал, что не назовётся, и сказал, что если я выясню… Выясню его имя, он исполнит моё желание. Он сказал, что любое желание. Он дал мне на это сутки.

– Какими действуешь методами?

– Методом исключения.

– А желание ты придумала?

– Нет, ещё не придумала.

– Ну ладно, с этим успеется.

Разговор на этом закончился. Лээст вернулся к эрверам, а Верона прошла к первокурсникам.

– Блэкуотер, тебя отчислили?! – выпалил тут же Джимми. – Ты чего такая несчастная?!

– Брайтон, – заметил Джонсон, – ещё одно замечание и два балла вам гарантированы!

Джимми едва не охнул – и не только при слове «баллы», а скорей от угрозы Томаса: «Придурок, ты доигрался! Ломаю тебе запястье!»

– Мистер Джонсон, – воскликнул Джимми, – мне тут Девидсон руку ломает!

– Хорошо бы ещё и ногу, – усмехаясь, ответил Джонсон. – Или сразу две, для симметрии.

Тем временем пятимачтовик, подлетевший к скале вплотную, медленно опустился до необходимого уровня. Широкая балюстрада исчезла из общей видимости, как и фальшборт на судне – отрезок напротив пристани. Вслед за этим возникли сходни – проход между сушей и палубой.

Креагер, соблюдая традицию, вышел вперёд с обращением – воодушевлённый событиями:

– Арверы… мы все понимаем значимость происходящего… Этот день стал главным в истории… Это – день, который показывает, что связь сынов Арвеарта… нерушима… с их Прародителями… Величайшими Прародителями… И я бесконечно счастлив… Простите меня, арверы… – на этом ректор откашлялся, – тем, что это случилось… случилось в нашем Коаскиерсе… Я прошу профессора Джонсона провести на борт первокурсников…

Джеймс направился к сходням – со словами: «За мной, пожалуйста!» Первый курс потянулся цепочкой – Лирена, Иртана и Терна – полностью обесцвеченные; затем – арвеартские юноши, тоже всё еще бледные; Томас – само хладнокровие; Гредар – просто ликующий – не в связи с величайшим событием, а в связи со словами Иртаны: «Я без тебя умерла бы! Я сама не дошла бы до пристани»; – Арриго, счастливый за Гредара; Эамон, подзабывший Клятву; Джимми – с новыми планами мщения и отмщения, и в конце – Верона с Геретой; Верона – пепельно-серая, а Герета, напротив, – пылающая. Палуба пятимачтовика выглядела классически – канаты, бочонки, ванты, высокий штурвал в отдалении…

– Арверы, – сказал куратор, указав на вторую мачту, – вам надо сесть синусоидой. Девушки сядут по центру. Надеюсь, вам всё понятно?

– Да! – отозвался Джимми. – Хорошо, что не косинусоидой!

– Молодцы! – похвалил профессор. – Теперь посмотрите, пожалуйста, на центральную мачту парусника. Если всё пойдёт, как обычно, то именно к ней трансгрессируют шесть Великих Дорверов Кураторов. Всё, что от вас потребуется – это просто подняться на ноги, дойти до центральной мачты, снова встать на колени – перед Старшим Экдором Куратором и произнести свою Клятву. После этого Старший Куратор огласит результаты сканирования. Как только это случится, возвращайтесь на место, пожалуйста. А теперь начинаем усаживаться! И помним самое главное… – профессор немного помедлил, – Сына Первой Звезды – Эркадора, эртаона первого уровня, и его Высочайших Советников мы приветствуем по-особому. Вы становитесь на колени, затем опускаете голову и лбом касаетесь пола. Приветствие продолжается, пока с вами не поздороваются.

Быстро закончив с инструкциями, Джеймс подошёл к Вероне и сказал: «Мисс Блэкуотер, простите, но, мне кажется, вам нездоровится. У нас минут пять в запасе. Вам хватит для самолечения?»

В этот момент по сходням, ведомые мистером Хогартом, на борт прошли второкурсники. За ними Грегори Акройд провёл своих третьекурсников, а куратор четвёртого курса – соответственно – четверокурсников. Напротив трёх этих курсов, размещённых, согласно традиции, по центру вдоль левого борта, кураторы старших курсов разместили своих подопечных по центру вдоль правого борта. Ректор и те эрверы, что не являлись кураторами, сгруппировались рядами за спинами первокурсников. К ним постепенно примкнули все эрверы-кураторы, из которых последним был Джонсон, всё это время выравнивавший неровную «синусоиду». Верона, попытки которой заняться самолечением оказались безрезультатными, даже хуже – скорей усугубили её внутреннее состояние, решила в конечном счёте, что должна обратиться к Лээсту и взять у него разрешение не присутствовать на церемонии, с любого рода последствиями – пусть даже и отчислением. Задавшись такой идеей, она шепнула Герете: «Я отойду на секундочку», – и покинула своё место под комментарий Брайтона:

– Нефертити, куда намылилась?! Твой Эхнатон щас появится!

Эртебран, безотрывно следивший за ней, сразу пошёл навстречу, быстро взял её под руку и отвёл подальше от публики – в сторону бака парусника. На уровне первой мачты он спросил:

– Почему ты так нервничаешь? Из-за платья? Не надо расстраиваться. Джон ведь знает что делает.

Верона шмыгнула носом:

– Нет… Эркадор… понимаете? Он… Я… У меня не получится…

– Нет, я не вполне понимаю.

– Мне надо уйти!

– Не думаю. Тебе надо взять себя в руки и вернуться к своим однокурсникам.

Верона вздохнула судорожно и закрыла лицо ладонями. Плечи её задрожали. Послышались громкие всхлипывания. Лээст, совсем растерявшись, решил обратиться за помощью: «Великий Экдор, – подумал он, – проявите своё участие…» Участие было проявлено. Откуда-то крикнула чайка и следом внутри «синусоиды», образованной первокурсниками, возникла группа Кураторов – прекрасных, в кофейных фрезздах, при мечах в драгоценных ножнах и при плащах до пола – эртафраззах, откинутых за спины. Смертные низко склонились. Джина крепко зажмурилась. Старший Куратор Коаскиерса, скосив глаза в её сторону, обогнул конец «синусоиды» и быстро прошёл по палубе:

– Экдор Эртебран, – попросил он, после крепкого рукопожатия, – возвращайтесь на место, пожалуйста.

Лээст вернулся к эрверам и тоже склонился в приветствии, а Великий Экдор Терстдаран произнёс со всей убедительностью:

– Дэара Верона, прошу вас, не надо так сильно расстраиваться! Вам не о чем беспокоиться!

– Не-е-еет, – прорыдала Верона, – он меня д-дезит-тегрирует!

– Никто вас не дезинтегрирует! Возвращайтесь к своим однокурсникам!

Верона, уняв рыдания, отняла от лица ладони и взглянула в лицо Куратора с нескрываемым недоверием. Эрвеартвеарон улыбнулся:

– Я счастлив вновь лицезреть вас! И позвольте мне сделать кое-что… с этим «символом независимости»…

Потрогав губу – исцелённую, Верона растёрла слёзы и, не видя иного выхода, вернулась к своим однокурсникам, а Терстдаран, встав с эртаонами, объявил торжественным голосом:

– Арверы, прошу приготовиться к прибытию Эркадора, эртаона первого уровня, и его Высочайших Советников!

После этого эртаоны тоже склонились в приветствии. Затем потекли секунды всеобщего ожидания, по истечении коих на парусник трансгрессировал Величайший из всех Великих – в своём золочёном фреззде, в чёрном как ночь эртафраззе, и в шлеме с острыми гранями, украшенном гребнем с кристаллами. Артвенгары в серебряных фрезздах возникли секундой позже – когда люди уже припадали головами к нагретой палубе.

На второй минуте приветствия Верона внезапно почувствовала, что с ней происходит что-то – абсолютно ей незнакомое – на гормональном уровне – выброс сератонина и ацетилхолина, сразу же в ней спродуцировавших чувство экстаза – глубокого и стремительно нараставшего. Она попыталась хоть как-то блокировать эту реакцию, но вышло совсем иное – после толчка, секундного, она осознала с ужасом, что видит всех первокурсников и саму себя, соответственно, с иного – верхнего – ракурса, и так же – с верхнего ракурса – видит Дорверов Кураторов и Эркадора с Советниками. «Это – астрал?! О господи…»

– Астрал, – подтвердил ей кто-то. – Прости за такое вмешательство, но так мне будет удобнее. Я просто хочу сказать тебе, что дерзость всегда наказуема. И также пойми другое – здесь ни в чём нельзя быть уверенной. Я говорю о Джоне. Ты что, всерьёз полагаешь, что один из моих Советников мог бы, жертвуя временем, не говоря об обязанностях, перебраться отсюда в Гамлет? Следить за твоим развитием? Заниматься с тобой ботаникой? Обсуждать с тобой всякие глупости? Общаться через картину? Дожидаться, когда ты вырастешь? И ты всерьёз полагаешь, что он сейчас здесь, на паруснике? Ты забыла слово «иллюзия»? Если ты мне не веришь, то вот они все – пожалуйста! Смотри на них сколько хочешь! Займись идентификацией… Что? Не хочешь?! Отказываешься?! И по какой причине? Ты согласна, что он – иллюзия? А?.. Мы все тут иллюзия?! Хорошо, мы вернёмся к этому. И заодно, при возможности, обсудим тему «насилия». Или другую тему… Как ты сказала Джине? «Мы – особи женского рода, равные им по сути и способные на зачатие»? Я бы подверг сомнению центральную мысль тезиса, но первое утверждение в целом меня устраивает. Скажу тебе откровенно – ты мне как раз интересна именно в этом качестве…

* * *

На этом «астрал» закончился. Верона, ошеломлённая, опустилась лицом на палубу и закрыла глаза – в отчаянии, чувствуя взгляд – эркадорский – через прорезь в забрале шлема – сжигающий её заживо. Так протекла минута.

– Я приветствую вас, арверы… – произнёс Эркадор наконец-то – низким глубоким голосом с властными интонациями.

Эртаоны-Кураторы встали, смертные распрямились. Величайший из всех Великих, которому – сообразно его высочайшему статусу – полагалось общаться со смертными исключительно через посредников, попросил без особых эмоций: «Эрвеартвеарон, начинайте». После этого он и Советники отошли к серединной мачте и сели там полукругом. Эрвеартвеарон, поклонившись, вышел на центр палубы и сказал, не скрывая волнения:

– Сегодня – великий праздник! Сегодня мы принимаем в ряды студентов Коаскиерса тридцать выпускников, или я скажу по-другому – тридцать птенцов – неоперившихся, которым придётся однажды расправить крылья над Замком, над этим прекрасным морем и над землёй Арвеарта! Взгляните на них, прошу вас! Эти дети живут в ожидании! Живут в ожидании чуда и от вас, эрверы, зависит…

Верона, почти не слушая, в тот момент желала единственного – оказаться обратно в Гамлете, на веранде со старыми стульями, в том прекрасном далёком прошлом, где всё вершилось в действительности, где Джон ещё не был иллюзией, где она не была инфузорией для чьих-то безжалостных опытов.

Эрвеартвеарон тем временем завершил своё выступление, несколько патетическое, снова взглянул на Джину, как всегда ничего не заметившую, и пригласил к себе Томаса:

– Томас Девидсон Джуниор, выйди вперёд, пожалуйста!

Томас встал, посмотрел на Верону, затем посмотрел на Герету, по-прежнему ярко пылающую, и уверенно вышел к Кураторам:

– Я, Томас Девидсон Джуниор, даю священную Клятву находящимся здесь эртаонам – Сыну Первой Звезды – Эркадору, Величайшим Отцам-Прародителям, Великим Дорверам Кураторам и эрверам – старшим собратьям, в том, что с этого дня и часа я служу своему призванию…

Герета внезапно заплакала и снова взмолилась к Создателям: «Прошу вас, сделайте что-нибудь…»

Так началось Посвящение. Вслед за счастливым Томасом, причисленным к биохимикам, за вердиктом проследовал Джимми, чьим призванием определили атретивную медитерацию, на что Джош огорчённо подумал: «Да, а чего удивляться? Эртебрану – пшеница без плевел, а мне – плевела без пшеницы». Аримани, призванный третьим, был отнесён к диагностам. Затем Эрвеартвеароном был приглашён Маккафрей – пунцовый, страшно вспотевший, едва не упавший в обморок, но это не помешало курирующим эртаонам расшифровать его сущность и причислить его к саматургам, на что Акройд подумал: «Бог с ним. Главное, что не Брайтон. Маклохлану не позавидуешь». После этого Старший Куратор стал вызывать арвеартцев, начиная с ардора Гредара.

Верона не замечала течения церемонии. «Мне всё равно, если честно, – мелькало в её сознании. – Я ничего не знаю. Моя жизнь не имеет значения. Вы доказали мне это. Вы взяли и уничтожили… Уничтожили всё моё будущее… Всё потеряло смысл. Зачем вы всё это делаете? Вряд ли бы вас задели все эти мои высказывания… И вы же прекрасно знаете, что за всем этим скрывается. Я не прошу снисхождения, но вы не имели права поступать со мной таким образом. Экдор Эртебран сказал мне, что в вопросах морали и этики вы намного нас превосходите, но теперь я не верю этому. Вы просто экспериментируете. Все вы, без исключения. Расчётливо и безжалостно… Вы просто паразитируете! В вас нет ничего человеческого! И я рада, что я ошиблась! Вы недостойны счастья! Вы – просто химеры, вот вы кто! Химеры, а не Создатели!»

Назвав эртаонов «химерами», она повернулась в их сторону. Теперь на неё смотрели и сам Эркадор с Артвенгарами, и все эртаоны-Кураторы, за единственным исключением в лице Эрвеартвеарона, который, по долгу службы, смотрел на ардора Неара, объявляя его призвание – психофизиологию. Глаза её потемнели. Она прошептала гневно:

– Вы что на меня уставились?! Это – что, групповое насилие?! – Эртаоны не отреагировали. Лишь на губах Эркадора проявилась усмешка – секундная. – Садист! – прошептала Верона.

Неар вернулся к сокурсникам. Теперь и Старший Куратор посмотрел на неё внимательно – вслед за своим приглашением, дополняя картину полностью:

– Дэара Блэкуотер, пожалуйста!

Верона медленно встала и направилась к центру парусника. Эрвеартвеарон улыбнулся ей – не самым заметным образом. Встав перед ним на колени, она сказала вполголоса, уставившись в бляхи пояса – массивные и сверкающие:

– Я не хочу учиться здесь. Я уеду сегодня же.

Эрвеартвеарон наклонился к ней:

– Следуйте протоколу. Вы знаете, кто здесь присутствует. Проявите своё уважение.

Верона глотнула воздух. Деваться ей было некуда – теперь на неё смотрели и Эркадор с Артвенгарами, и шесть эртаонов-Кураторов и все студенты Коаскиерса, и все эрверы Коаскиерса…

– Я, Верона Блэкуотер Авейро, приношу священную Клятву находящимся здесь эртаонам – Сыну Первой Звезды – Эркадору, Величайшим Отцам-Прародителям, Великим Дорверам Кураторам и эрверам – старшим собратьям, в том, что с этого дня и часа я служу своему призванию. Отныне мой дом – Коаскиерс, храм медицинской науки на священной земле Арвеарта. Я клятвенно обязуюсь выполнять все Великие Заповеди и следовать Нормам и Правилам, установленным Братством Эрверов, и клятвенно обещаю обращать каждый день своей жизни во благо служения истине и истинным идеалам…

– Арверы, – сказал Терстдаран, как только она закончила, – я прошу отнестись к нашим выводам с серьёзностью и вниманием. Мы находим Дэару Верону исключительно одарённой и, согласно объёму знаний, которым она обладает, выносим своё решение об её зачислении на пятый курс Академии.

Акройд подумал с юмором: «Не могли бы уж лучше сразу вручить ей диплом и грамоты и поздравить её с окончанием?» Джимми шепнул Арриго: «Блэкуотер вконец зазнается!» Джина возликовала, а Маклохлан, увидев, как Лээст вытирает глаза и высмаркивается, подумал с горькой иронией: «Плачь не плачь – ничего не изменится. Тебя прокератомируют. Ты этого добиваешься?»

– Мне плевать, – ухмыльнулась Верона.

Терстдаран подал ей руку:

– Прошу вас Дэара, встаньте.

Проигнорировав помощь, она поднялась – негодующая, и направила взор на Создателей: «Чёртовы манипуляторы!» Эта мысль была услышана – Эркадор кивнул в знак согласия.

– Прошу вас пройти на место, – предложил Терстдаран тем временем.

– А что со специализацией?

– Выбор специализации остаётся за вами, Дэара.

– Хоть в чём-то свобода выбора! Или это тоже иллюзия? А сами вы – не иллюзия?

– Полагаю, что не иллюзия.

– А мне, между прочим, сказали, что, находясь в Арвеарте, ни в чём нельзя быть уверенной.

Эрвеартвеарон улыбнулся:

– Я надеюсь, что я – не иллюзия.

– А я? – спросила Верона. – Я сама могу быть иллюзией?

«О нет! – ужаснулась Джина. – Как можно вот так разговаривать с эртаоном второго уровня?! Тем более – на Посвящении?! В присутствии Эркадора! Её же сейчас уничтожат! От неё следа не останется!» В процессе подобных мыслей Джина, разгорячившись, забыла о собственном правиле «никогда не смотреть на Терстдарана» и смотрела с минуту – не меньше, после чего, опомнившись, снова уставилась в палубу. Верона в эти мгновения уже шла назад – к «синусоиде». Старший Куратор Коаскиерса проследил за её возвращением и объявил торжественно:

– Церемонию Посвящения можно считать оконченной! Арверы, прошу приготовиться! Выполняем форму прощания! Дэара Верона Блэкуотер, эртаоном первого уровня изъявлено намерение высказать вам поздравления непосредственно в личной форме! После сигнального рога я прошу вас остаться на палубе!

Когда смысл этих фраз – заключительных, дошёл до её сознания, Эркадору пришлось усилить суггестическое вмешательство и предотвратить тем самым её падение в обморок.

VI

Когда Эркадор с эртаонами исчезли с борта пятимачтовика, к Вероне – в целях поддержки – подошли Креагер с Эртебраном, Брареан – на правах куратора, а также Маклохлан с Акройдом и последними – Хогарт с Джонсоном. Ректор, всё ещё бледный, принёс свои поздравления от лица эрверов Коаскиерса. Полковник велел «не дрейфить». Брареан пожелал удачи – без особых эмоций в голосе, разве что – с долей сочувствия, понимая её состояние. Саматург произнёс с улыбкой: «Этот день вам запомнится, думаю!» Джонсон добавил тихо: «И нам он тоже запомнится…» – а Эртебран приобнял её и шепнул: «Не волнуйся, пожалуйста! Я знаю, что ты с этим справишься!» Что касается Джоша Маклохлана, то он ограничился фразой: «Мисс Блэкуотер, надейтесь на лучшее». Верона, чей страх сменился прежним негодованием, чуть не сказала дорверам, что добровольно отказывается от столь высочайшей чести, но в последний момент передумала, исключительно из-за проректора, представив его реакцию. Проследив, как ректор с эрверами и следом – студенты с наставниками, покидают палубу парусника, она, когда сходни исчезли, прошептала: «Ну вот, всё кончено. Сейчас он со мной разделается…» – и в ту же секунду почувствовала, что корабль приходит в движение. С минуту она смотрела, как Коаскиерс отдаляется, теряя свою значительность на фоне скалистого берега, а затем повернулась к мачтам и дрогнула от неожиданности, узрев Эрвеартвеарона – в той же почтительной позе, в какой он вместе с Кураторами встречал Эркадора с Советниками, – не стоя, а на коленях. На секунду она растерялась, но тут же взяла себя в руки и негодующе высказала: