скачать книгу бесплатно
О! Этот Олег Николаевич Иванов мне позже запомнится надолго. Уже когда я училась в институте – МХТИ, он у нас – у поселковых студентов консультировал выполнение зачетных работ по высшей математик. Мне несколько раз пришлось переделывать работу, чтобы получить зачёт…
Помню – я просила Виктора помочь мне в решении задач в контрольных заданиях, но он всегда говорил мне – «Думай и решай сама». Я обижалась, а теперь благодарна ему за это. Приходилось самой «добывать знания», которые потом в жизни мне не раз приносили пользу…
Этим большим разросшимся отделом руководил Ю.А. Победоносцев.
Но пришло нежеланное время, когда здоровье Ю. А. ухудшилось. Он перешел на должность старшего научного сотрудника.
Руководство отделом перешло – к И.П. Путинцеву, который к этому времени уже защитил кандидатскую диссертацию.
Не помню, в чём заключались мои рабочие обязанности. Кажется, заполняла какие-то таблицы, строила разные кривые, в общем, что-то в этом роде…
Гораздо позже я стала разбираться в этих кривых, которые мы строили на миллиметровке. Это была обработка результатов опытных испытаний ракетных двигателей. Мы строили графики скоростей горения поровых зарядов.
В ноябре 1960 года лабораторию перевели на основную территорию института. Это было рядом с домом, в котором позже нам дали комнату. А главное – мы с Виктором работали теперь в одном здании, хотя это его не особенно радовало.
Виктор работал – старшим инженером лаб. № 18. В связи со стратегией секретности, лабораториям периодически изменяли номера. Поэтому 16.03.60 г. лаб. № 18 была переименована в лаб. № 8. Соответственно, и Виктор был «переведён» в лаб. № 8. В этом же году он был повышен в должности, и стал руководителем группы.
Запись в его трудовой книжке:
6. 1960 III 16 Лаборат. № 18 переименована в лаб. 8
Ст. инженер лаборатории 8
7. 1960 IX 1 Переведен руководителем группы лаб. № 8
Надо сказать, что я всячески старалась быть в курсе работы Виктора. Поэтому у нас сразу же вошло в обычай – приходя домой, вечером делиться новостями о впечатлениях дня. Эта привычка так и осталась на всю жизнь…
А ещё мы любили помечтать о будущем. Ну, у меня какое будущее? Я ждала ребёнка. А вот перед Виктором стояли реальные цели. Впрочем, такие же желания теплились в головах всех молодых специалистов, пришедших работать в институт.
В первую очередь – это карьера по служебной лестнице. Это не только должности: инженер, ст. инженер, руководитель группы, начальник лаборатории или отдела, но и зарплата. А деньги всегда были первой необходимостью в любой семье, особенно в семье молодого специалиста, в которой ожидается новый член семьи…
В научном плане – успешное сочетание непосредственно выполняемой работы с научными разработками. Публикации собственных статей, или в соавторстве с кем-то. Затем – аспирантура. Потом защита кандидатской и т. д.…
И, конечно, всё это невозможно осуществить, не будучи членом партии…
Дальше наши мечты и планы не продвигались. Итак, эта программа задумывалась надолго вперёд. Для начала Виктор подал документы в аспирантуру…
Часть 3
Играем в семью
На фотографии – я (Ираида), Виктор и моя сестрёнка Милочка.
ВСПОМИНАЕТ ИРАИДА
Жить мы продолжали на частной квартире, которую снимали мои родители, в доме тёти Моти, в деревне Гремячево.
Не помню почему, но они не брали с нас деньги за жильё, которые они платили хозяйке. С первых же дней я объявила своим, что мы с Виктором будем питаться отдельно, и самостоятельно распоряжаться своим бюджетом.
Свою семейную жизнь мы начинали с проб и ошибок. Конечно, самым больным вопросом был финансовый. Мы начинали жизнь с нуля. Не было даже элементарных ножей и вилок. Правда, на свадьбу нам подарили столовый сервиз, который служил нам верой и правдой много лет.
Для меня семейная жизнь началась с игры. Я играла в хозяйку, не умея ничего делать, а главное – правильно вести хозяйство.
С самого начала я объявила родителям, что хочу вести своё хозяйство самостоятельно. В моём понимании, муж должен был зарабатывать деньги и отдавать жене, а она – тратить их.
Но рассчитывать деньги, планировать расходы – я не умела. Поэтому, в первый же месяц, забрав у Виктора получку, я помчалась в магазин, купила какие-то хозяйственные мелочи: керосинку, собственную сковородку, элементарные вилки, тарелки и чашки, ну, и продукты, в конце концов.
И, естественно, уже к авансу у меня не только не осталось денег, но я ещё сумела у мамы перехватить в долг небольшую сумму.
То же самое произошло и к моменту очередной зарплаты. Виктор возмутился, и попросту в очередную получку мне не отдал деньги, сказав, что тратить я не умею, а посему больше доверять мне свою зарплату не будет…
Но только одной моей зарплаты, естественно, не хватило бы даже на наше питание. Я пробовала с ним объясниться. Но всё было бесполезно.
Если я могла вспылить, или обидеться на что-либо, то через два часа я успокаивалась, и уже не обижалась на обидчиков, а даже чувствовала себя виноватой в чём-то. Это называется отходчивостью.
А у Виктора была противоположная черта. Он, после какого-то инцидента просто замолкал, и мог молчать днями. Создавалось какое-то дурацкое положение. Он приходил с работы домой, молча съедал свой ужин, не поинтересовавшись, на что я купила продукты, затем также молча читал газету или книгу, затем опять же, также молча ложился спать, отвернувшись к стене…
Так продолжалось первые два месяца. А когда Виктор, придя домой в день зарплаты, почему-то в очередной раз не отдал мне деньги. Я спросила —???…
В ответ услышала: – «Ты деньги тратить не умеешь, поэтому я тебе больше их отдавать не буду…». И замолчал. Денег он не отдал. Я без него плакала, пробовала с ним разговаривать… Но он упорно молчал.
Наконец, я прерывающимся голосом предупредила его, что продуктов у меня больше нет, и надо выяснить, как мы будем жить дальше.
Сели. Обсудили… Он мне отдал деньги при условии, что в следующую зарплату я должна отчитаться ему за все расходы… Пришли к обоюдному решению – записывать все расходы, с тем, чтобы он мог проверить их рациональность и необходимость.
Прошел ещё месяц. Я, зная, что мне придётся «держать отчёт» за расходы, тщательно записывала всё, что покупала. Естественно, при этом старалась обдумывать каждую покупку. В конце месяца, я представила ему отчёт, но и в этот раз у меня свободных денег не осталось. А затем я завела тетрадку, в которую стала записывать все расходы до копеечки. Прошёл ещё один месяц. Сели вместе…
Виктор долго изучал мои записи, просмотрел перечень продуктов, помолчал, а потом, поскольку придраться ему было не к чему, он всё-таки пробурчал – «Ну, семечек можно было и не покупать»…
После этого случая, мы решили все расходы согласовывать, зарплату распределять совместно, и т. д. и т. п.
Вот таким был мой первый жизненный урок по ведению хозяйства.
Учёт расходов с тех пор ведётся на протяжении всей жизни. Сначала я просто вела учёт, потом научилась планировать. Позже мы делали это вместе.
Когда приносили домой зарплаты, садились и рассчитывали – куда и как будем тратить деньги.
Откладывали на необходимые траты: квартплату, за телефон, за гараж, за детские сады и ясли, откладывали на питание и на отдачу долгов.
А долги у нас были постоянно: непосредственные долги, оплата кредитов и т. д. В кредит мы брали часто и стоящие вещи. Кончался один кредит, начинался другой. Мы купили в кредит: швейную ножную машинку, электрический камин, приёмник с радиолой, цигейковую шубу из искусственного меха и ещё много нужных (а нужных ли?) вещей.
Умение планировать, и занимать деньги срослось у нас в едином порыве. И только благодаря этому – занять, а потом экономить, и отдавать долги, позволило нам жить «не по средствам»… Мы купили в долг и «Москвича», и «Волгу». Мы в долг покупали дорогую мебель в первый же год нашей семейной жизни, и впоследствии – гарнитуры «Антик», кухонный гарнитур и т. д.
Записывать расходы мы продолжали все года совместной жизни, делаем это и сейчас. Таким образом, именно благодаря расчётливости Виктора Анатольевича, началось моё перевоспитание в направлении бережливости и разумности финансового бытия.
У нас до сих пор хранятся огромные канцелярские книги с учётом наших расходов. Жаль только, что самые первые или потерялись, или попросту где-то лежат, не попадаясь на глаза. Не все книги написаны аккуратно. Но, если их полистать, то можно проследить нашу «материальную» жизнь за всю нашу жизнь. Ну, и, конечно, из них видно: как менялись, и индексировались розничные цены; что мы покупали; как питались, и одевались; сколько тратили на отдых, на подарки, праздники и т. п…
Когда мы поженились, у Виктора было на книжке 600 рублей. На эти деньги мы сделали первую покупку – кровать, которую поставили в нашей каморке. Не помню, кто нам подарил верблюжье зелёное одеяло, подушки и постельное бельё. Наверное, это сделали мои родители.
На свадьбу БАТЯ (отец Виктора) привёз нам большой немецкий ковёр, который закрыл стенку со всех сторон вокруг кровати. Столик у окна и два стула. Вот и вся обстановка нашего «гнёздышка». Но оно было такое уютное, тёплое, а, главное – своё первое жилище, хотя оно было и в частном доме.
Но хотелось большего. Не имея денег, я любила ходить по магазинам и мечтала. Я рассматривала мебель, посуду, какие-то нужные, и не очень нужные вещи. Было интересно представлять – как будет у нас, когда мы рано или поздно получим свою комнату. О квартире мы тогда и не мечтали. С жильём было трудно всегда.
В Дзержинку приезжало каждый год несколько молодых специалистов. Их поселяли, как и Виктора, в общежитие. А те, кто был женат, снимали в той же деревне Гремячево, где обосновались и мы – комнатки.
Утром, когда из Гремячево мы спешили на работу, всегда встречались с такими же, как мы – молодоженами. Некоторые везли колясочки с малышами, чтобы по дороге оставить их в яслях или у нянь…
Гремячево – одна из 4-х деревень, принадлежавших Николо-Угрешскому монастырю, и образовавших – в последствии посёлок, а затем и город Дзержинский в Московской области. Сейчас на месте бывшей деревни Гремячего – новый район, улица Томилинская. От бывшей деревни не осталось – ничего…
Деревня Гремячево упоминается в документах начиная с 1521 года, как выселки Капотневского стана, сожженные крымскими татарами, при приходе их на Москву.
В 1773 году в Гремячево было 50 дворов и проживало 310 человек.
С 1861 года деревня входила в Выхинскую волость Московского уезда Московской губернии, после революции переименована – в Ухтомскую.
В 1890 году в деревне было 688 жителей, действовало 3-х классная школа, размещавшаяся в крестьянском доме. В 1911 году для школы построили специальное здание.
В 1930 году был создан колхоз, который в 1950 вошел в объединённый колхоз имени Ленина.
Вот такой была история деревни Гремячево, в которой мы с Виктором с нуля начинали свою семейную жизнь.
Мебельные гарнитуры были в то время дефицитом. На нашем маленьком поселковом рынке внутри монастыря, у малого пруда, был мебельный магазинчик. В него завезли чешский гарнитур, но при перевозке в серванте разбили стекло. Поэтому сразу его никто не купил, хотя продавец гарантировал, что стёкла привезёт позже обязательно.
Во время обеденного перерыва, я иногда любила прогуляться по магазинчикам, в том числе, забегала и в мебельный.
Увидев гарнитур, я загорелась желанием – купить его, и немедленно уговорила Виктора посмотреть мебель. Стол, стулья и тумбочки из гарнитура были уже проданы. Остались сервант и шкаф. Шоколадного цвета фанеровка. В серванте уйма полочек, ящиков, и даже был бар, внутри – зеркальный. Ну, не было стекла, но ведь, обещали…
Виктор на этот раз не сопротивлялся. Я уже была беременна. В посёлке строился дом для молодых семей с малогабаритными однокомнатными квартирками. Мы надеялись, что и нашей молодой семье, выделят квартиру в этом доме. А там одной кроватью не обойдёшься.
Короче, мы не растерялись, перезаняли денег, и купили шикарную мебель, и перевезли её в Гремячево.
В это время мы переехали из дома Фени в другой дом на этой же улице – дом Моти. Там было свободнее. Мои родные жили на первом этаже, а мы с Виктором заняли комнату – на втором. На нашу новую мебель мы не могли наглядеться. Кстати, всю остальную обстановку позже мы подбирали под купленный гарнитур, который нам служил много-много лет.
Вероятно, расчётливость Виктора, которой я подчинилась, а потом и придерживалась сама, позволила нам в первый же год нашей семейной жизни приобрести много необходимой мебели и вещей. Мы купили кроме серванта за 2600 руб., и шкафа за 1400 руб., – стол, стулья, письменный стол, приёмник с проигрывателем за 1100 руб. и кучу мелкой домашней утвари, типа необходимой посуды и т. д.
В общем, урок первого года продолжался всю жизнь и с большой пользой. Я многому научилась, во многом изменила свой характер, но и Виктор с годами заметно менялся, и во многих отношениях – к лучшему…
Часть 4
Голубая мечта
ВСПОМИНАЕТ ВИКТОР
Мы ещё не успели «опериться» в своей семейной жизни, а уже стали мечтать о собственной машине. По крайней мере, очень хотелось получить права, для чего мы с Сашей Смирновым поступили на курсы вождения, которые окончили в 1960 году, и получили права. Практику вождения мы проходили на грузовой машине ГАЗ-51.
Права были получены, но машины не было и поэтому, чтобы получить навыки езды на машине, я и Ратмир решили взять машину на прокат.
Поехали в Люберцы и по ходатайству предприятия получили абонементные карточки, по которым хотели получить легковую машину в прокат на несколько дней.
Мы с Ратмиром пришли на пункт проката, где нам предложили машину «Москвич».
Дежурный диспетчер – подвёла нас к машине, сама открыла капот, и сказала, чтобы мы щупом замерили уровень масла, чтобы потом не говорили, что его не было. Сначала Ратмир, а потом я безуспешно искали, где же находится этот самый щуп.
(К легковой машине мы с ним подошли в первый раз в жизни!).
Диспетчер, видя наши безуспешные попытки, резко сказала: «Идите-ка вы…!!!», и пошли мы солнцем гонимые…
Впоследствии Ратмир не раз брал машину в прокат, а я так и не решился это делать до приобретения собственной машины.
Часть 5
Вторжение
Наверное, все очереди в столовых всегда были чем-то похожи друг на друга.
ВСПОМИНАЕТ ИРАИДА
Пока я работала на территории завода, я не была знакома с его сослуживцами. В основном, мы дружили семьями со Смирновыми Валей и Сашей, которые поженились чуть раньше нас, и жили в собственной комнате, в коммунальной квартире.
Нужно отметить, что Виктор очень дорожил своей свободой и мнимой независимостью.
Когда я территориально оказалась на работе в одном здании с его отделом, даже тогда он избегал встречаться со мной на работе или в столовой.
Сначала я не обращала на это внимания. Но однажды, когда я пришла в столовую, и встала (а у меня уже был немного заметен животик) в конец очереди, я увидела Виктора недалеко от кассы, в окружении своих сотрудниц.
Они весело смеялись, шутили. Взяв подносы, они пошли и сели за один столик. Им было по-прежнему весело. А я ещё долго стояла в очереди, а потом сидела где-то в стороне, и наблюдала за их компанией.
Во мне всё кипело. Я решила, что с этим безобразием надо кончать. Быстро заглотав обед, я подошла к их столику. Первым желанием было стукнуть кулаком по столу. Но я представила, что столик подскочит, и это будет скандал на всю столовую. Поэтому, чтобы сдержаться, я помню, руки спрятала за спиной, и буквально прошипела: – «Если ты ещё раз пойдёшь обедать без меня, учти…».
С тех пор мы ходили обедать вместе. Но это выглядело так. Я его спрашивала по телефону, что ему брать на обед, потом выстаивала очередь, брала два подноса, занимала ему место за столиком, а он просто приходил – на готовенькое, да ещё и ухитрялся опаздывать. Так началось моё приручение и «обуздание» моего свободолюбивого супруга.
Следующим шагом было следующее…
Я попросила кого-то из общих знакомых, чтобы мне сделали экскурсию в лабораторию, где работал Виктор. Это происходило так.
Мы с ней открывали дверь в очередную комнату, входили, здоровались. Затем она громко мне объясняла, что это за участок (машинный зал, комната программистов и т. д.).
Визуально все уже меня знали. Когда мы таким же «Макаром» вошли в комнату, где находился Виктор, он по-моему, остолбенел.
Но с тех пор, когда мне что-нибудь было нужно, я спокойно приходила к нему в лабораторию. Постепенно я познакомилась со всеми его сотрудниками, из которых 90 % были – женщины.
Но финишем был поступок, который все его сотрудники посчитали – «сверх наглостью».
А было это так. В их отделе: то ли премию дали внеочередную, то ли совпали чьи-то дни рождения, сейчас причину праздника уже не помню. Только коллектив решил отметить какое-то событие. Квартиру предоставила под это мероприятие дочка начальника отдела – Соркина – Элеонора. Родителей куда-то на вечер спровадила. Вероятно, они уехали к сыновьям, которые жили в Москве.
В одной из комнат, помню в крайней слева, от дверей до окна был накрыт стол. Все хлопотали. Дверь на лестничную площадку была открыта. Туда выходили курить.
Такие сабантуйчики были не раз и раньше.
