Клетка

* *

Когда стало ясно, что представляет из себя инопланетная штуковина, Снобински и впрямь разбогател. И немало. Сферу выкупила компания «Speculo», ранее занимающаяся игровыми приставками виртуальной реальности. Новая «игрушка» представляла собой отражение «души» обладателя, а если быть более точным, то весь характер, наклонности, таланты, комплексы, потаенные сны и желания. В общем, все стороны психологического облика. Это было удобно для родителей в начале жизни ребенка (какие сильные стороны развивать в будущей личности и с какими особенностями нужно больше работать) а потом и для самого человека, которому не всегда легко принять верное решение в жизни. Ведь часто бывает так, что ты и сам не понимаешь себя, оттого и не знаешь, порой, что делать. Шар помогал решать все эти проблемы лучше любого психолога. А самое интересное заключалось в том, что люди быстро поняли принцип работы этой штуковины, у него был замечательный интуитивный интерфейс, если можно так выразиться. В первые месяцы «Speculo» плодились и размножались с ужасающей скоростью, главным образом среди детей богачей, потом стали переходить в руки победней и попроще, а в итоге разошлись по всему миру, спустя каких-нибудь тридцать лет. Что было примечательного в загадочном предмете, так это то, что дети тех людей, что при рождении получали шары уже не нуждались в помощи извне. Шар появлялся около них в первые часы жизни самостоятельно. Загадочность объекта неоднократно выносили на всеобщее обсуждение, несколько раз ходили слухи, что вещь сия очень опасная и отравляет человечество, но потом волнение затихло. Вроде бы даже какими-то учеными была доказана абсолютная безобидность игрушки и люди, поуспокоились. А Снобински вошел в историю как открыватель зеркала души.

* * *

Петра недовольно смотрела на протянутую руку новой знакомой.

– Ну давай уже, я жду. – нетерпеливо проворчала она.

– Только обещай, что не будешь ничего с ним делать. И разглядывать!

– Конечно-конечно, – фыркнула девушка. – Господи, да мне даже не интересно!

Петра залезла в рюкзак и достала черную коробочку.

– Мне нужно убедиться, что он там.

– Ну разумеется. – усмехнулась Петра и открыла крышку. На бархатной обивке зеленел шар. Девушка подивилась его расцветке, хихикнула, но комментировать не стала. Петра покраснела.

– Ну что стоим то? – грубо спросила она.

– Ах, да. Добро пожаловать в мой дом. – девушка отперла три замка и, наконец впустила гостью.

Обстановка была совершенно не такой, к которой привыкла богатая горожанка. В зале стоял диван и два кресла, обивка которых красовалась заплатками. На стене висел очень старенький телевизор. Такой, наверное, выпускали еще лет пятьдесят назад. Девушка повела Петру в другую комнату.

– Чаю? – любезно, но с издевкой поинтересовалась хозяйка.

– Да, пожалуй. Хотя лучше кофе. – рассеянно проговорила Петра усаживаясь за ПК.

– Кофе у нас нет. – обижено проговорила новая знакомая и ушла ставить чайник.

Вернулась она, однако, быстро. Словно боясь, как бы Петра чего не натворила.

– Послушай, почему я не могу поймать связь со своих устройств? – спросила Петра, заходя на сайт Диминой организации.

– Я слышала, что ваши устройства не способны ловить нашу сеть и наоборот. Я так думаю, чтобы мы поменьше имели знакомств. А может, еще по какой причине. – пожала плечами девушка. – Точно не знаю, но мне и неинтересно.

Пока Петра писала письмо и пыталась вновь дозвониться до организации, девушка сидела рядом и молча наблюдала за процессом. Наконец, спустя некоторое время на телефон поступил ответный звонок.

– Мисс Стоун?

– Да, это я.

– Скажите свой адрес, мы заберем вас.

Петра с облегчением назвала координаты и положила трубку.

– За мной приедут в скором времени.

– Я с тобой.

– Нет. Лучше останься. Я выполню свое обещание и вернусь за тобой.

– Ну разумеется.– хмыкнула девушка, поглаживая крышку черной коробки.

Не прошло и десяти минут, как за Петрой приехал аэрокар.

– Сержант Боголепов. – отчеканил мужчина за рулем в темно-синем военном костюме.

– Петра Стоун. Я подруга Дмитрия Дика. Вы могли бы рассказать о происшествии с ним?

– Простите мисс. Отвечать на вопросы не в моей компетенции.

– Зато в моей, – ответил человек, сидящий рядом с Петрой. Она вздрогнула, так как не сразу его заметила. В аэрокаре было слишком темно. – Как я понял, вы его подруга и приехали разузнать о судьбе Димы.

Петра кивнула, хотя мужчина и не спрашивал, а констатировал факт.

– Что ж. Боюсь вас разочаровать мисс, однако мы сами мало знаем о пропаже.

– Но ведь хоть кому то он что-нибудь говорил? Может быть, что-то подозрительное произошло накануне…

– Мисс. – раздраженно прервал ее собеседник. – Мы забрали вас с одной лишь целью – отправить домой. И чем раньше мы это сделаем, тем лучше. С делами организации позвольте разбираться нам.

– Но…

– Вы никак не поможете Дмитрию, если сгинете на одной из улиц города, я вас уверяю. Однако у нас будут крупные проблемы, которые, не сомневайтесь, ваши родители нам устроят. Сегодня вы переночуете в офисе. Завтра с сержантом Боголеповым отправитесь в путь.

-Но, мистер…

– Волков.

– Мистер Волков, у меня есть еще одна небольшая проблема…

– Ну?

– Дело в том, что я пообещала девушке, которая приютила меня, взять ее с собой в столицу на месяц.

– Исключено.

– Но я в доказательство своего обещания дала ей на хранение… свой Speculo.

Волков опешил и пару минут просто смотрел на Петру из темноты и молчал.

– Глупая девчонка. – вырвалось у него. – Знаете ли вы какую информацию о вас может дать этот шар? Да окажись он в плохих и умелых руках…

– Знаю-знаю, но что же теперь делать?

Волков задумался. В этот момент Петра разглядывала звезды на его погонах. Их было четыре. «Значит, генерал» подумала она.

– Выбора у нас немного.– наконец медленно проговорил мужчина. – Я не могу позволить вам вернуться без шара, а бесцеремонно врываться и изымать шар у гражданки я так же не имею прав. Ведь, как я понял, он был отдан добровольно. – Петра кивнула. –В таком случае девушка полетит с вами под ответственность ваших родителей.

– Почему не под мою?

– Потому что вы безответственная! – вспыхнул Волков.

* * *

Из-за страха перед смертью люди способны на чрезвычайные свершения. Но крайние меры не доступны отдельно взятому индивидууму. Их может постигнуть лишь разум всего человечества. Сколько медицинских, религиозных и мистических трудов приложили мы, дабы попытаться приблизиться к бессмертию. Ощутить бесконечно плывущее, не затрагивающее нас время. Отбросить его измерение вовсе. Забыть что такое секунды, часы и годы. Но тщетно. И все так же никто не вечен под луной. Однако, стоит только подумать, что умирая, мы возвращаемся туда, откуда пришли, где были все это время до появления нашего на земле, до рождения. Домой? Мы не исчезаем из мира, мы просто перерождаемся в иной форме. Может быть это прекрасно, кто знает. Но пока мы живем на земле в той оболочке, что она нам подарила и чувствуем все, что она нам позволила чувствовать, нужно сильнее и ярче использовать каждое мгновение, отведенное нам, без остатка, чтобы понять и постичь то, чего ранее понять и постичь мы были не в силах.

Дмитрий лежал на холодном полу в липком поту и с нестерпимой головной болью. Вспомнив, что произошло, он повернулся в сторону крысы, но не обнаружил ее там. Выходит, его новая знакомая тоже выжила. Значит, не яд. Может быть, усыпляющий газ или наркотик. Дмитрий медленно поднялся на ноги. Голова закружилась и заболела еще сильнее. Во рту пересохло, губы потрескались, а язык лип к небу. Слюна сделалась вязкой от жажды. Еще несколько часов и она станет нестерпимой. Дмитрий посмотрел на часы с календарем и остолбенел. Выходило, он провалялся больше суток в отключке.

– Ну как можно быть таким идиотом? – выругался он злобно. – Не взять воды, хотя бы на бутыль да побольше!

Конечно, он был слишком строг к себе. Сложно даже предположить величину подземных лабораторий, ведь документов о них, практически не существует. Валяться без сознания тоже не входило в его планы. В дополнение ко всем неприятностям Дмитрий обнаружил, что организм во время отключки работать не переставал и заботливо опорожнил мочевой пузырь прямо в штаны. Ощущение явно не из приятных. Но делать нечего, пора двигаться в путь. Лучше покончить с этим путешествием поскорее, а то чего доброго он и помрет без воды. Снова вернулось ощущение слабости и беззащитности, которые Дмитрий так ненавидел.

– Дима? – раздался позади него знакомый голос. Он резко обернулся. Неяркий свет лампы из коридора позволил довольно ясно разглядеть фигуру его возлюбленной.

– Петра? Ты? – опешил Дмитрий. – Но что ты здесь делаешь?

– В общем то как и всегда, пытаюсь выручить тебя, Дима. – в словах Петры едва заметно сквозил укор. Она подошла ближе и заглянула парню в глаза так, что у него даже мурашки побежали по коже. Он потупил взгляд, как шкодливый ребенок.

– Как ты узнала, что я здесь?

– А ты сам не догадываешься?

– Неужели, Сашка меня сдал?

– А кто же еще. Только он был в курсе твоих планов.

– Он не мог. Я его просил. Он сказал еще кому-нибудь?

– Нет, Дима. Саша хороший друг и держит свои обещания, но он испугался за тебя. Он подумал, что ты попал в беду. – Петра немного помолчала, а затем добавила. – И ведь он оказался прав. Ты остался здесь один без еды, без воды. Заблудился. Провалялся, черт знает сколько, на холодно полу. Тебе нельзя решаться на такие серьезные вещи, Дим. Ты это знаешь. Ты слишком слаб…

– Я не слабый! – выкрикнул Дмитрий. – Замолчи Петра. Ты не знаешь!

– Чего я не знаю? – загадочно улыбнулась девушка?

– Не знаешь, зачем я здесь. Не знаешь через что мне пришлось пройти, чтобы разузнать про это место. И обо мне ты ничего не знаешь, раз смеешь так говорить!

Петра рассмеялась.

– Брось нести чепуху. Я знаю тебя с детства. Все твои слабые стороны и изъяны. Так что не городи чушь и пойдем искать выход. Мне, знаешь ли, тоже уже опостылело это место. – она развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла в приоткрытую дверь коридора.

Секунду Дмитрий раздумывал, что делать, но поняв, что выбора нет, что снова, как сотни раз до этого, Петра оказалась сильнее и мужественнее его самого, двинулся вперед. Должно быть, она очень разозлилась, раз высказала Диме такие вещи в лицо. Он был уверен, что Петра так и думает о нем, но ни разу за всю их дружбу и последующие отношения она не позволяла высказываться о нем так грубо и резко. Словно ножом резали Дмитрия ее слова. Он даже задумался, не приносит ли ему их общение лишь горечь и муку. Но Петра права, он снова оплошал. И сам во всем виноват.

Он плелся по коридору вслед за своей девушкой. Соблазнительная фигура маячила впереди и, будто бы, освещала ему дорогу. Странно было, что в такой темноте он не теряет ее из виду и, пожалуй, слишком четко видит тонкий коричневый ремешок на округлых бедрах, струящиеся длинные темные волосы по пояс, водопадом спадающие по плечам. Как он любил зарываться в них лицом и засыпать. Дмитрий без ума от нее. От этой девушки. Петры. Но она подавляет его. Всю жизнь. Из-за этого любовь Дмитрия превращается в некую разновидность мазохизма, с которым ему сложно сосуществовать, но от которого невозможно отказаться.

– Ты меня очень разочаровал, Дим. – не оборачиваясь сказала Петра. Она почти прошептала, но слова его как бомба взорвались в раскалывающейся голове мужчины. – Твои родители, друзья, я – мы все переживали за тебя, в то время как ты играл в героя и пытался, кому то что-то доказать.

– Я ничего не собирался доказывать. Я… -Дмитрий потер виски, пытаясь унять боль. – Я… делал это ради всех нас. Петра, ты просто не видела того, что видел я.

– Планы нового правительства? Я их знаю.

– Что? Откуда?

– Волков мне рассказал.

– Не может быть. – удивился Дмитрий. – Он даже мне ничего не рассказывал. Я нашел распоряжение на столе…Я…

– Конечно, он ничего не рассказывал тебе. Ты у него не в чести, вроде как. Кто знает, что взбредет тебе в голову. Ты все делаешь ради того только, чтобы никто не узнал насколько ты на самом деле бесполезен. – Не знали только вы с Сашкой. Ну и этот ваш тощий и долговязый мальчик. Стивен что ли?.. Ему тоже ничего не говорили.

Дмитрий молчал. Он просто шел вслед за Петрой, уже не пытаясь справиться с болью и слезами обиды.

* * *

Николай Волков сидел в своем кабинете и мучительно соображал, что же делать дальше. Со стороны он всегда казался человеком непоколебимым, твердо знающим, как поступить в любой ситуации. Человеком, который твердо слушается приказов. Человеком, безупречным во всем. Но, как обычно бывает, такие личности лишь с виду воплощение уверенности и проницательности, а внутри они живые люди, которые всегда переживают за принятые решения. Просто потому, что ответственность слишком велика. Просто потому, что для любого живого существа сложно решать судьбы других…Только для Господа Бога это рутинная работа.

Девчонку домой. Отослать поисковые отряды от поисков Дика. Выполнить приказ. Как такового выбора не было. Он и сам понимал к чему приведет война. Теперь расхлебывать придется всем. Доигрались.

Петра сидела в одном из кабинетов и разговаривала с Сашкой, лучшим другом Димы. Точнее говорила только она, а Сашка смотрел на нее насупившись и монотонно повторял, что ничего он не знает, ничего он не видел. И вообще не женское это дело, мчаться спасать своего возлюбленного к черту на куличики.

– Да пойми ты, что может быть с ним сейчас совсем плохо. А если он умирает где-то? Это не шутки…

– Петра. Повторяю. Я не в курсе, что задумывал Дима. И талдычу я в сотый раз то же, что говорил Волкову и остальным: в тот день мы виделись с Димой только утром. После радиовещания, воспользовавшись всеобщим весельем и свободным от дежурств днем, я отправился в кабак «тощая селедка», выпил пару баночек пива за просмотром футбола. Играли местные команды. Когда вернулся, Диму уже искали. Он должен был дежурить в секции по единоборствам, но даже не появился там. К вечеру уже всех поставили на ноги. Подумали, что он мог уехать к родственникам, но там тоже ни слуху ни духу. Послали поисковые отряды по городу. С тех пор, дюжина бравых ребят рыщет везде и найти его не может. А ты такая героиня думаешь, возьмешь да найдешь за полчаса! – под конец вскипел он.

– Стой. То есть ты хочешь сказать, что ты в одиночестве пошел в кабак и даже не позвал своего лучшего друга? – прищурила глаза Петра.

– Говорю же тебе, он был дежурным в секции тем днем! – совсем уж разозлился Сашка. – Езжай домой, Петра. Здесь ты только мешаешься.

Петра поняла, что от Сашки ничего путного она не добьется. Она была уверена, что он что-то знает и не понимала к чему такая таинственность. Но уезжать без Димы ей совершенно не хотелось, поэтому она решилась использовать последний шанс узнать хотя бы какую то информацию о его поисках. Она решительно отправилась в кабинет Волкова. На стук никто не ответил, но дернув ручку Петра обнаружила, что не заперто и застенчиво протиснулась в дверь. Волков сидел задумчивый за огромным деревянным столом. Сложив руки в замок и опустив голову, он не видел и не замечал ничего вокруг.

– Николай Арнольдович? Можно? – робко спросила Петра.

Волков очнулся и с любопытством глянул.

– А, это вы. Проходите. – раздосадовано разрешил он, идентифицировав в посетителе Петру. – Что вам еще нужно?

– Мне только одно от вас нужно. Информация о поисках Димы. Разрешение в них участвовать. Я вас очень про…

– Милая девушка. Присаживайтесь. – он указал на стул напротив. – Я, очень вас понимаю. Ведь вы знакомы с Диком всю жизнь, если я не ошибаюсь? Нам очень жаль, что он пропал и делаем все возможное для того, чтобы исправить возникшую ситуацию. В конце концов, он наш соратник, товарищ и ценный кадр. Но сейчас, есть проблемы гораздо важнее пропажи одного, пусть даже и столь замечательного человека. Уж поверьте мне на слово. Вскоре вы и сами узнаете об этом. Но не сейчас. Я не стану торопить события. Просто отправляйтесь домой и живите благополучно то оставшееся время, которое вам отведено. Мы будем держать вас в курсе, если вдруг, что-либо всплывет о Дмитрии Дике. И, не воспринимайте это как угрозу, но если вы не успокоитесь, мне придется наложить на вас некоторые санкции относительно вашего свободного передвижения. Заметьте не по стране даже, а по столице. С вашего позволения я хочу окончить разговор, у меня очень много дел и мало времени. Если вы меня поняли, то просто скажите «Да, мистер Волков, я поняла вас.» Попрощайтесь и идите в кровать. Время уже позднее, а девушкам нужно много спать.

Петра с кислым лицом выполнила распоряжение генерала и отправилась восвояси. Небольшая, но уютная комнатка, которую отвели ей для ночевки располагалась в левом крыле П-образного административного здания. Как раз там, где ночевали все военные, по званию старше майора. Остальные располагались в одноэтажных домах, именующихся казармами, на территории военного городка. Она искупалась и легла на кровать, пожалуй, слишком неудобную, даже для Петры – любительницы жестких матрасов и привыкшей спать без подушки. Но такие мелочи сейчас совершенно ее не волновали. Она думала о том, как же это ужасно – терять человека. Даже не знать, что с ним случилось. И самое страшное, это осознание того, что она больше никогда не увидит его лица. Лица…такого красивого, смуглого и улыбчивого, в прежние времена наполовину закрытого пышной шевелюрой волос, обрамляющих немного по-детски округлые щеки. Этих темных карих глаз. Она уже начала засыпать, когда где-то на расстоянии в четыреста километров от ее кровати Дмитрий, наконец, выбрался из подземных лабораторий, ведомый ее призрачным силуэтом. Она не знала о том, что именно сейчас он меньше всего хотел бы видеть ее. Но видел он только ее и не знал, что это и не она вовсе вывела его из мрачных катакомб, а только его память и больной, отравленный ядовитыми испарениями мозг. Но стоило Дмитрию вдохнуть свежего воздуха, как боль начала угасать и такая реальная, не подвергающаяся сомнению Петра мгновенно пропала, растворившись в сумерках реального мира. Еле держась на ногах, он нашел в себе силы и взобрался во внедорожник, одолженный у одного из жителей города, без спроса, разумеется. Украсть ключ у местной пьяницы не составляло никакого труда, но он непременно вернет транспорт хозяину. На военных-полицейских аэрокарах невозможно передвигаться незаметно. Мало того, что они слишком бросаются в глаза, так еще и отслеживаются руководством. Возвращение предстоит не триумфальное, это ясно как божий день. Его точно хватились и уже вовсю ищут. Но зная об этом, Дмитрий заранее придумал легенду, немного хромающую на здравый смысл, но правдоподобную. Не смотря на это, его ждут большие неприятности. Но поступить иначе Дмитрий просто не мог. Ведь все началось слишком давно, а развязывалось на его глазах.

Глава 3

Лаборатории

Отец Дмитрия Дика, Филипп, мало что помнил о том, как его семья переехала в столицу. Это произошло, когда ему было около пяти лет. В те годы он почти не видел своего отца, пропадающего на работе, и воспитанием ребенка занималась, в основном, тетя и мать. Потому рассказать сыну о том, каким был его дед, он практически ничего не мог. Иногда вспоминались отдельные фрагменты, словно сны, выплывающие в сознание, но слишком короткие и незначительные.

Когда Брайану Дику исполнился двадцать один год, он женился на Веронике Симоновой, через год у них родилась девочка Ангелина, а еще через три Филипп, который в отличие от отца, долгое время был несамостоятельным и женился только в сорок пять, обзаведясь первенцем за пятьдесят. В двадцать пять Брайан ушел из механического завода, тогда еще называвшегося «Норильский обеспечивающий комплекс», официально, при этом, числясь его работником. Где он продолжал свою трудовую деятельность последующие пять лет сказать никто не мог. Известно было только, что работал он на государство, и дома среди документов красовалась карта какого-то огромного многоэтажного здания. Поначалу каждое утро Брайан просыпался в четыре утра и уходил, чуть только занимался рассвет, а возвращался, когда на землю опускалась темнота. Уставая от тяжелой дороги, Брайан принял решение уезжать на всю рабочую неделю, возвращаясь только на выходные. Его жена была крайне недовольна сложившимся положением вещей, но Брайан успокаивал ее тем, что отработав несколько лет такими темпами, им удастся уехать из этого «паршивого городишки», как выражался муж.

– Ты же всегда мечтала об этом Ника. Я просто хочу жить лучше, чем жили наши родители. – пожимал плечами Брайан.

– Но я совсем тебя не вижу и малыши тоже. К тому же ты очень похудел и осунулся. – Вероника качала головой и грустно прибавляла. – Да и бледный ты уже который месяц. Наш городок и так один из самых неблагополучных для здоровья, а ты еще добавляешь проблем организму.

– Я бы сказал самый неблагополучный. Именно поэтому вскоре мы отсюда уедем. Потерпи еще немного Кики. – так он называл ее, когда хотел успокоить.

Впрочем, ей было не на что жаловаться. В доме, наконец, начали появляться не только продукты первой необходимости. Филипп и Ангелина имели возможность лакомиться фруктами и конфетами, сколько душе угодно, а взрослые закупались колбасными и сырными нарезками не только по праздникам. Одежда теперь носилась гораздо спокойнее, без боязни ее испортить, а поездки на море, стали вероятными отпускными приключениями. Поначалу, Вероника отказывалась от путевки, не желая ехать без мужа, но потом смирилась и ездила с сестрой и детьми. Как никак жизнь налаживалась, бедность оставалась позади, и попрекать Брайана отсутствием времени на семью было бы крайне неблагодарно. Но однажды произошло то, чего никто и не думал ожидать. В этот день семейство занималось повседневными делами: Вероника стирала, стряпала, вязала носочки, ребята играли в прятки, тетя София читала книжку, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял высокий мужчина в военной форме.

– Миссис Дик. Майор Костромин.– он протянул руку. – Я могу пройти?

– Да…конечно. – растерялась женщина. – Проходите, вот тапочки. Надевайте-надевайте, я еще не успела помыть полы. – настаивала она, когда майор начал отказываться.

– Вам лучше присесть, сударыня. У меня для вас плохие новости.

– Что? Что-то с Брайаном? – похолодела Вероника. – что случилось?!

– Мне очень жаль, но ваш муж погиб.

Вероника упала в обморок, подхваченная майором под мышки. В коридор выбежала тетя София и, узнав, что произошло, залилась горьким плачем. Немного успокоившись и приведя в чувство сестру, София напоила ее и майора горячим чаем.

– Его привезут? – сквозь рыдания спросила Вероника. – Когда его привезут ко мне?

– Сожалею, сударыня. Но боюсь, что его не привезут к вам.

– Но почему? Что ж с ним произошло? Где его тело? – всхлипывала женщина.

– Мама! Тетя София. – раздались крики из большой комнаты. – Где вы?

София остановила Веронику и сама побежала к детям.

– Еще раз прошу прощения, сударыня, но я не могу рассказать вам о произошедшем, у меня нет таких полномочий. Все остальное вы узнаете от вышестоящих руководителей. А теперь мне нужно уходить. Прошу меня извинить.

Майор откланялся и ушел, оставив семью наедине со своим горем. Шел третий десяток войны, и у людей просто не было сил долго сопереживать чужим потерям.

Веронике и детям так и не удалось взглянуть последний раз в лицо Брайана и проститься с ним. Через три дня судорожного ожидания к ним пришли представители властей и, выразив свои соболезнования, объявили, что раз Брайан погиб в результате несчастного случая на рабочем месте, его семье полагается денежная компенсация, равная сумме трехгодового оклада Брайана и огромная двухэтажная квартира в Нижнем Новгороде (который теперь находится на территории нынешней столицы). В этой же квартире родился и вырос Дмитрий. Бабушка так и не оправилась от трагедии, произошедшей в семье. Сколько Дмитрий себя помнил, она ни разу не улыбалась и частенько тихо плакала в своей спальне. Она так и не вышла замуж. По всему дому висели выцветшие фотографии деда, веселого и молодого. Когда Дмитрию было десять лет, Вероника, умирая на девяностом году жизни, взяла с него обещание, во что бы то ни стало разузнать, что же произошло с Брайаном. Где он работал и как погиб. Трясущимися руками, она вытащила из под матраца папку с немногочисленными документами Брайана и передала их внуку. Дмитрий согласился и сохранил это втайне от матери, которая была совершенно уверена, что бабка тронулась умом много лет назад, а сын ни на что не годный слабенький хлюпик. Из них он выяснил имена коллег и руководителей деда. Найти их в сети и сопоставить род деятельности не составляло никакого труда, тем более, что это были личности, знакомые большинству населения. С тех пор он точно знал, куда пойдет учиться и кем станет в будущем. Никто ничего не заподозрил, когда он подал прошение на продолжение службы в северном городе, некогда называвшимся Норильском. Именно там, наконец, он и получил доступ к информации, которая открыла ему существование некой корпорации под названием «Мертвый близнец». В базе данных имя его деда фигурировало в списке погибших в результате несчастного случая на рабочем месте, как и сказали его бабке в далеком 2145 году. Однако, если напротив каждого погибшего было написано, что именно произошло (в большинстве случаев возгорание веществ, но гибли и от опасных селекционированных животных и растений), то напротив имени Брайана Дика документ белел пустотой. Именно это подвигло Дмитрия на дальнейшее расследование. Тщательно изучив карту, оставленную дедом, он нашел на обратной стороне написанные невидимыми чернилами координаты 70.021205,99.847335. Распоряжение нового правительства послужило толчком к активным действиям. Дмитрий был уверен, что все это имело какую то связь.