Чёрные

Яд похоронил друга, а ночью сбежал из лагеря. А перед этим он хотел пристрелить двух спящих подонков, и уже стоял над ними со снятым с предохранителя пистолетом, но грех на душу решил не брать, – век таких негодяев итак вряд ли будет долгим. Не стал стрелять еще и потому, что тогда нужно было бы «что-то решать» и с Рольфом. Но, во-первых, «закрыв вопрос» с Доктором Рольф спас его от расправы, вернее либо отсрочил ее, либо дал шанс на спасение, а во-вторых, все-таки это был Рольф – совсем недавно его лучший друг. При этом Яд не сомневался, что если не прикончит и его, то Рольф сам сведет с ним счеты, но не здесь, где он еще может быть полезен. И не из-за своих бойцов, – они рады исполнить такое и сами, а от страха, что Яд, вернувшись, «сдаст» его за убийство Доктора. Выход из этой дилеммы был только один – исчезнуть.

Через день он появился у меня: передал нож, какую-то мелочевку и все до единого трофеи. А еще карту последнего похода, на которой отметил место, где похоронил Доктора. Патроны и пистолеты (свой и его) он, предварительно разобрав, не останавливаясь ни на секунду, расшвырял по полю, подходя к станции. Форму, остальные карты и материалы, что хранились у него дома, сжег на ближайшей стройке. Там же закопал оставшиеся боеприпасы.

Я проводил его на поезд до Биробиджана. Яд, остерегаясь расправы, поехал к родственникам. А через месяц он сообщил мне, что получил приглашение и навсегда уезжает в Израиль.

Еще через пару дней после Яда, вернувшись из похода, Рольф навел у меня справки о пропавшем друге. Я ответил, что у меня он не появлялся. Как всегда без эмоций и подробностей Рольф сказал, что погиб Доктор и предложил вернуться в группу. А когда я в очередной раз отказался, уходя, Рольф добавил, что Яд правильно сделал исчезнув. Значило ли это, что Рольф сам готовил расправу над ним или его бойцы хотели отомстить «за предательство», не знаю.

Рольф, меняя бойцов своего отряда, продолжал разбойничать еще и следующим летом. Дважды был легко ранен, и подлечивался вместе с бандитами в подпольных клиниках, куда его определял Кот. Новые друзья: Клим и Ком, не теряя времени на ожидание, мародерничали с другими группировками. В одном бою убили первого, а судьба второго не известна, – к Рольфу он не вернулся.

Зимой убили Кота, и с его смертью закончился наш «иммунитет». «Опера» снова вспомнили про нас. В основном из-за «кривой» распродажи трофеев, которые в отсутствии умного Яда, продавали чуть ли не во дворе. Я вовремя, пока Кот был жив, успел избавиться от пистолета и всего, что продавать самому было опасно. Поэтому к моменту ментовских гонений был чист, и уже довольно долго работал «с десяти до семи», не отлучаясь из города. Наверное, в основном по этой причине с меня подозрение сразу сняли. Не припомнили, и не «прилепили» мне даже исчезновение Доктора. Не скажешь такого о Рольфе, который от ментовского пресса вынужден был какое-то время скрываться, а потом вообще исчез. И к счастью больше не появлялся.

Этой ночью мне снова приснился тот сон. От начала до конца. Надеюсь, что в последний раз, ведь в нем появилась новая деталь, которая, как мне кажется, должна поставить точку в этом затянувшемся кошмаре. Перед тем, как главный герой моего рассказа – Рольф, поднимет взгляд, камера крупным планом зафиксировала портрет каждого сидящего на том «снимке», по очереди, слева направо. На ней крайний справа сижу я. И под каждым портретом появилась надпись:

Василий Абрамов (Пиво) – убит.

Александр Новгородов (Доктор) – пропал без вести.

Дмитрий Абрамов (Сила) – убит.

Давид Скляр (Яд) – гражданин Израиля.

Алексей Клименко (Клим) – убит.

Роман (Рольф) – нет данных.

Михаил Комин (Ком) – нет данных.

Петр Кулибаба (Кулибаба) – пропал без вести.

Илья Котенюк (Кот) – убит.

Сергей Степанович Полотнов (Фотограф) – пропал без вести.

Юрий Дрынов (Фокс).

Эпилог.

Случается такое, что сон предвещает какое-то событие.

Последний сон предвещал неожиданное письмо, которое я получил не так давно, и которое заставило меня содрогнуться. В конце его стояла подпись – Дмитрий Новгородов.

Да, старший брат Доктора.

Он сообщал, что после встречи со мной, тем же летом, нашел могилу брата, эксгумировал тело, и после отпевания перезахоронил на нашем районном кладбище со всеми подобающими ритуалами и оформлением. Еще он извинялся, что так долго не сообщал об этом, хотя и он, и мать, и отец простили меня, и были даже благодарны, что я вернул им сына и брата. Он писал, что уже скоро наступит двадцатая годовщина гибели Сашки, и предлагал увидеться на его могиле. Тут же было написано, как ее найти.

Я помню ту встречу. Она произошла примерно через год после отъезда Яда. Я остался единственным человеком, который точно знал не только, что Доктора больше нет, но и как он погиб, а главное, – где его останки. Выносить такую муку больше не было никакой возможности, и я нашел Дмитрия, чтобы передать ему ту самую карту. Семья, догадываясь, чем занимается сын, уже перестала надеяться на возвращение. Брат при нашей встрече сказал только одно: «Если бы ты с этой картой появился раньше, родители не вынесли бы горя. Можешь не сомневаться, что и ты бы недолго оставался живым. Мы не знаем, кто убил Сашку, но чувствуем, что вы все виноваты в его смерти».

Огромная могильная плита усыпана алыми гвоздиками. На памятнике три фотографии. Мать Доктора, умершая спустя четыре года после смерти сына. Отец, которого не стало менее года назад.

Я долго не мог оторвать взгляда от их фотографий, пытаясь вспомнить этих людей вживую. Двух или трех раз, произошедших два десятилетия назад, было для этого конечно не достаточно.

С третьей фотографии на меня смотрело лицо совсем молодого улыбающегося парня в армейской форме без погон, сидящего среди леса на фоне какого-то разрушенного бетонного сооружения заросшего бурьяном. Я сразу узнал эту фотографию. Ее сделал Яд в своем самом первом походе.

Все наши приключения пронеслись у меня перед глазами, лишь я взглянул на эту фотографию. Все события, начиная со знакомства в технаре, заканчивая последней встречей перед роковым походом, когда Доктор, прощаясь, сказал: «Ну, сейчас сходим и посмотрим, что будет дальше. Очень многое будет зависеть от того, как Рольф себя поведет. Продолжит обезьянничать, – мы тоже, как и ты, завяжем».

До его гибели оставалось три дня.

В тот же момент я понял, что никого не встречу здесь сегодня, а цветы лежат уже целый день. Под фотографией Доктора датой смерти стояло вчерашнее число. Эту дату родственники взяли с карты, на которой Яд, как он делал это всегда, отметил начало похода. В этот день двадцать лет назад группа находилась еще в поезде, а убили Доктора на следующий день, то есть сегодня.

По прошествии стольких лет появилась еще одна тайна о наших походах, которую знаю теперь только я.