скачать книгу бесплатно
– Легко, если руки не заняты.
– Чем же они были заняты?
– Склоном: я карабкался вверх по горе, несмотря на свою боязнь высоты.
– Хотите научиться расправляться с врагами на расстоянии?
– На расстоянии?
– Сейчас покажу вам пару приемов. Представьте глобус величиною с орех.
– В том смысле, что мир заключен в скорлупу ореха?
– Нет, не совсем в шекспировском смысле, только отчасти. Закрашиваем орех полосками, чтобы придать сходство с арбузом, сверху наносим еще одну карту со слегка измененными очертаниями материков, потом опять полоски, потом еще один глобус с некоторыми изменениями, потом еще, и, наконец, получаем новый мир с обновленными очертаниями материков и островов. Сверху снова рисуем полоски. И вот он – арбуз!
– Похоже, – щелкает Адамсон по арбузу, – его можно разрезать и съесть.
– Всю вселенную можно съесть, если найти место, где ее можно надрезать. Можно также, вставивши ключик, – вставляет библиотекарь ключ в арбуз, – дверцу открыть, – достает он бутылку с вином и две рюмки, – и угостить хорошего человека мальвазией. Есть такие места, где осуществляются наши желания.
– Где такие места?
– В замке, к примеру, юного князя, потерявшего голову. В центральном зале на стенах изображен наш город. Поверх живописи нарисованы физиономии представителей власти. Мой портрет в том числе. Гротескного вида графика. Юный князь… на самом деле ему далеко за сорок уже… играет в теннис, стараясь попасть кому-нибудь в глаз или по носу, как я его и научил на свою голову. Много раз просил бургомистра запретить эти игры. Ему-то что, он толстокожий. Ничего, скоро-скоро всем им отмстится. В году тридцать втором или третьем после выбора нового канцлера. Вот уж при ком все попляшут! Последующие три года у нашего князя уйдут… вы еще, полагаю, застанете… на попытку описать всех происшедших с ним злоключений в сумбурных записях, с обилием которых он не в состоянии будет справиться. По объявлению в газете будет найден некто Ван Дракен со звездным именем Аргус – писатель, готовый переписать историю заново, чтобы создать шедевр, который тронет сердце Красавицы, и она добровольно поселится в замке, чтобы разделить с принцем его одиночество и грезы.
– Аминь!
– Еще не аминь. Мольба разнесчастного князя найдет неожиданный отклик у горы: из-под статуи Астарты в подземелье замка забьет источник минеральной воды, пригодный для лечения женских неврозов. В санатории, устроенном в замке, начнется новая жизнь. Богатые бездельницы устремятся со всего света сюда, чтобы получить избавление от хандры и апатии из рук новоявленного целителя знатного рода. Ибо сложится устойчивое мнение, что князь за долгие годы затворничества прочел все книги замковой библиотеки и как никто другой знает, как обращаться с воспаленными телами и душами изнывающих дам. Чтобы прибрать к рукам вновь забивший доходный источник, общественный совет во главе с бургомистром вновь попытается воспользоваться преимуществами никем не отмененной опеки, но сам в результате попадет под суд по обвинению в мошенничестве и злонамеренных действиях. И все обитатели города заодно. После шумного процесса они будут присуждены к выплате необременительных, но очень обидных процентов с доходов за расхищение имущества князя и нанесения ему морального ущерба.
– Замечательная история.
– Хотите волшебником стать?
– Фокусником?
– Магом, будет вернее. Представьте: ворона, скажем, на ветке перед окном. Будем считать это зеркало окном. Представьте в окне физиономию злейшего врага вашего – бургомистра. Представили? Возьмите камень или представьте хотя бы его и бросьте в ворона.
– Не тот ли это ворон, который проповеди читает в духе Франциска Ассизского?
– Не надо задавать лишних вопросов. Вы бросаете в представление.
– Я в волшебство, конечно, не верю, фокусы все это, но, на всякий случай, в живое существо камень бросать не буду даже мысленно.
– Свинину едите?
– Понимаю вашу логику.
– Свинину едите, а свинью препоручаете свинорезу. Бургомистр – та же свинья.
– Бургомистр, может быть, и ведет себя как свинья, а все ж таки человек.
– Отделается синяком.
– А ворон?
– Дался вам этот ворон! Не хотите проявлять волшебные силы, живите жизнью обычной. Хотел передать вам свое искусство, но вы не восприняли. Пожалуй, вам еще рано учиться двигать горами.
* * *
– Молодой человек, как же нам жаль вас… – обращается к Адамсону дама с веером при выходе из трактира. – Как они с вами обращаются… – указывает она веером на мужа. – Все они здесь преступники, – показывает на ратушу. – Довели до безумия нашего князя, ограбили и теперь в заточении держат. Мы с мужем всегда возмущались их поведением.
– Да-да, мы всегда, – подтверждает муж нетрезвым голосом, – всегда возмущались.
– Почему же тогда вам не съездить в ближайший город и не подать жалобу на них в полицию?
– Но тогда мы потеряем проценты с капиталов нашего князя.
– Ра-а-азумно! Разумно, весьма.
– Ну вот, я так и знала, что молодой человек нас поймет, – обращается она к мужу. – Заходите к нам в гости. Мы такое расскажем о местных властях… у вас волосы встанут дыбом.
– Да-да, – подтверждает муж, – волосы встанут и уши завянут.
– Ритуалы устраивают по вечерам. Не приведи Господь какие…
– Да-а, не приведи.
– Они устраивают, а вы?
– О, они и нас заставляют участвовать. Днем все ходят невинные, словно овечки, а посмотрели бы вы, что они ночью творят. Днем, впрочем, тоже: вспомните, как они издевались над вами, в гильотину хотели засунуть. Голые все пребывают, но в масках. Как будто мы друг друга по голосам не узнаем.
– Хан-жи, все ханжи и… филистеры!
– Жертвы, – переходит она на шепот, – бывает, приносятся… че-ло-веческие, о!
– Да-а, человеческие! – гнусавит муж.
– Был у нас юноша, такой вот, как вы. Залез на сосну и стал орать: «Отпустите меня!» День орал, два, а на третий вместо сосны оказался могильный памятник с Дионисием без головы.
– Подмышкой.
– Ну да, ну да – подмышкой. Могилу разрыли, а в ней – никого. На следующий день на месте ямы вновь оказалась сосна, а в ветвях – одежда юноши. А сам он пропал, сгинул, исчез.
– Уплыл, – добавляет муж под укоризненным взглядом супруги, – и утоп.
– А тебе лучше всего помолчать, – бьет его локтем в бок супруга.
– О-й-й! Я помолчу, потому как…
– Ты Йорик!
– Нет, я не Йорик!
– А кто продал свой череп, а? Вот, посмотрите вы на него. Продал свой череп за бутылку вина!
– Да, за бутылку, но… каждый день по бутылке! Каждый день мне в трактире дают бутылку вина. До конца дней моих! Они думают, я издохну на днях, а я от вина честнею и здоровею.
– Они? Кто они?
– Хозяева нашего города. Знаете, что они делают?
– Многое что.
– Не-ет, вы не знаете. Вы в замке ос-чус-чали вибрацию, а?
– Да, приходилось.
– Земле-трясенье, считаете, да? Не-е-ет. Ежели и землетрясенье, то только в мозгах.
– Не тебе говорить, – крутит жена пальцем у виска мужа. – У самого черепа нет. Не в чем мозги хранить.
– Ты ничего не знаешь, – отмахивается он от нее. – Я знаю, о!
– Пьяница, – бросает ему жена и уходит.
– Когда надоедала ушла, я все расскажу. В замке… в подвале – его… построен завод по производству элек… с… тричества, о! Или нечто вроде того. Работает на книгах из библиотеки нашего Мордаунта. На других не работает. Знаете, какие там книги бывают? Квадратные, о! Кубик такой вот! – показывает он руками нечто кубическое. – В нем все мерзости прописаны их. Черная Книга – так называется. Полюбопытствуйте. Зал в подвале огромный с полом из кафеля: ромбы такие большущие, узоры сквозь них проходят красивые. Машина посредине стоит сма-ги-ческая! Все в ней двигается, вращается, перемещается, закрывается, выдвигается, открывается. Сами понимаете: магия-шмагия. Вибрацию создает заодно – необходимую!
– Для чего?
– Как для чего? Чтобы замок рухнул… сам по себе.
– Зачем?
– Чтобы… э… башню вавилонскую выстроить вместо него. Небоскреб, о!
– Зачем, повторяю?
– Чтобы избавиться от… от мракобесия и феодализма.
– Мракобесия?
– Да, мракобесия в лице библиотекаря нашего. Как вы знаете, у нас все воюют друг другом: город с князем, князь с библиотекарем, библиотекарь с князем и городом. Город книги у него похищает. Собираются господа в круг в подвале замка, пальцы к пальцам, и тужатся, пока какая-нибудь книга не вспухнет посреди стола. Если библиотекарь вовремя замечает, то… назад утаскивает к себе в библиотеку. Но что в машину попало, никакой Мориарти не вернет. Что-то я начинаю трезветь. Напрасно я вам все рассказал. Вам, молодой человек, лучше устроиться учеником чародея. Ежели он вас не убьет… в последнее время песок с него сыпется… станете здесь библиотекарем. Всех нас в кулаке будете держать. Я вместе с вами. Мы покажем всем этим гадам!
* * *
В попытке избавиться от навязчивых доброжелателей – все жалеют его после участия в пикнике и приглашают на ужин – Адамсон выбирается за пределы города погулять по предгорью. Но и силы природы, сдаётся, восстают против него. Выйдя к подножью горы, он стал подниматься наверх по склону. Ворон, усевшись на мшистый камень, напоминающий морскую черепаху, прокаркал что-то магическое, и камень заскользил вниз по склону, наезжая на него, словно танк. «И ты Брут…» Долго еще ворон скакал за ним по тропинке, каркая что-то явно извинительное, и только после: «Да ладно, не обижаюсь я вовсе», – отстал.
* * *
Сквозь трещину в стене полуразрушенной башни, одиноко стоящей на холме, его манит рукой отшельник в монашеском одеянии.
– Куда путь держишь, юноша?
– Да, собственно говоря, никуда. Так, прохаживаюсь.
– Единственно правильный путь.
– А вы чем занимаетесь здесь, отче, молитесь?
– Вот еще! Я так же как вы, юноша, ничем не занимаюсь.
– Как Диоген в башне.
– Нет, он что-то там мыслил, Истину пытался найти. Нет, я ничего не ищу. Я фальшивый философ.
– Все здесь фальшивое.
– А ты, небось, свободу ищешь? Еще более бесполезное занятие, чем заниматься ничем.
– На свете все – покой и воля.
– Ну что за глупости? Какая воля? Хочешь побиться головой об стенку?
– Нет, не хочу.
– Вот видишь, какая тут воля: сплошная неволя.
– Ну да, неволя.
– Нет, ты не должен со мной соглашаться, ты спорить должен со мной. Спроси вот меня, почему я называю себя фальшивым философом?
– Считайте, спросил.
– Такого явления, как философия не существует.
– Да? Хм.
– Понятие – да, а явления – нет. Все, что нужно, известно. Первое: я есть, второе: мир вокруг существует помимо меня, я откуда-то явился и исчезну потом, как и все. Но это еще не философия, это ощущения в знаниях явленные. Вся философия сводится к трем вопросам: есть ли Бог и как к нему относиться, если Он есть.
– А третий, по-вашему?
– Есть ли жизнь после смерти, но этот вопрос вытекает из первых двух. Все! Больше не о чем спрашивать! Все остальные вопросы и ответы на них придуманы фанфаронами, которые сами себя нарекли философами. Нельзя заниматься тем, чего нет. Все, что написано от Сократа и далее – мертвые словеса, мертвые, как эти бесплодные камни. Но даже если спросите вы у меня, есть ли Бог, то и на этот вопрос у меня нет ответа. Можно, конечно, предположить по совершенству творения, что за всей красотой и гармонией стоит некий Создатель. Разве камни, даже если они падут на землю, смогут взрастить башню – создание рук человеческих, которая сбросила их? Нет! А вот этот репейник, созданный Богом, сам себя размножает. Не торопись, однако, с выводами, юноша. В природе мы видим лишь часть проявления божественной мудрости. Можно, конечно, предположить, что в Библии все остальное досказано. Казалось бы, становись на колени и молись. Я же, как и всякий фальшивый философ, начинаю размышлять и… как всегда, ошибаюсь. Поскольку, это мои слова, а не божественные, они мертвые.
– В книгах по философии…
– Прочел я все ваши книги по философии, а ответа не получил. Стал путешествовать. Набрел как-то на это место – пейзаж замечательный, воздух божественный! Погляди, какая вокруг красота! По вечерам поднимаюсь на вершину башни этой трухлявой, ложусь на плиту, покрытую мхом, и жду откровенья от Бога в надежде, что мне знак будет свыше. Я, разумеется, знаю, что при этом надо молиться, однако ленюсь.
– Что ж так?
– Легче гораздо быть фальшивым философом, чем молиться усердно. Ваши философы вопросы все задают. Быть или не быть? Дурацкий вопрос! Разумеется – быть, коль родился и существуешь уже. Не хочешь жить, не живи. Свобода.
