Огненное возмездие

Дориан Торнвуд

Огненное возмездие

Предисловие

Идея написать книгу пришла ко мне еще давно, но я долгое время никак не решался начать. Я боялся пробовать, думая, что у меня не выйдет и все будет напрасно. Однако, в один момент я начал писать – просто ради интереса. Первые наброски оказались неудачными и, вскоре, были потеряны. Тогда я ничуть не расстроился, потому что знал, что той истории не хватало целостности и конкретного направления.

Выбросив ту историю из головы, я начал озираться по сторонам, думая о том, какую же книгу хочу написать. Сначала я выбрал жанры, вдохновившись такими работами как “Тетрадь смерти” и “Монстр”. Тогда я загорелся идеей сделать нечто похожее на них, но, придумав новую идею, я начал добавлять в историю все больше и больше своего. Идея пришла ко мне совершенно внезапно и состояла из одной маленькой фразы, но даже это смогло положить начало моей первой книге. Работая над ней, я старался не ограничиваться жестокостью детективного жанра. Мне хотелось вложить в эту историю не только напряжение, но и душевность, глубину. Надеюсь, читая эту книгу, вы почувствуете это.

1

Пробуждение

День начался довольно странно, ибо как только проснулся, я почувствовал дрожь в своих руках. Сколько бы я не ждал, дрожь никак не спадала.

Не смотря на это, я, как ни в чем не бывало, собрался и пошел в гимназию. Мне повезло, что никто из семьи ничего не заметил, иначе избежать излишних допросов мне бы точно не удалось.

Жить с этим ощущением уже не по себе, а скрывать его от других – тем более. Когда скрываешь что-то из нежелания привлекать излишнее внимание, ненароком начинаешь думать, что ты плохой человек. Как бы глупо не было рассуждать подобным образом, какая-то часть меня все еще рассуждает в ключе хорошего и плохого, доброго и злого, черного и белого.

Так или иначе, если эта дрожь не пройдет, мне понадобится время, чтобы к ней приспособиться, иначе это приведет к лишним вопросам. Я в целом не люблю внимание к себе: что от одноклассников, что от учителей, да даже от родителей.

Сам это внимание давать готов, но как только его дают мне взамен я начинаю себя считать каким-то недостойным. Что уж говорить про внимание от людей, на которых мне плевать. Или же от людей, к которым я испытываю отвращение.

Когда я отсидел три урока без лишних неурядиц, буря подкралась незаметно: на четвертом уроке, математике, меня вызвали к доске.

Это то самое нежеланное внимание. Так тут, помимо этого, еще есть и насмешки со стороны учителей и одноклассников, да и о недавно появившейся дрожи тоже забывать не стоит.

Насмешки со стороны одноклассников меня беспокоят в меньшей мере, ибо я прекрасно знаю как люди любят выделять кого-то хуже них, тем самым, самоутверждаясь за их счет. Я не обижаюсь, но, тем не менее, иногда задумываюсь об этом.

Меня куда больше беспокоит отношение со стороны учителей, которые выставляют себя гениями на фоне других на потеху публике. Насколько нужно быть жалким?

Очевидно, знания ученика не сравнятся со знаниями учителя. Так в чем суть насмехаться и выставлять его посмешищем перед всеми после первой ошибки? Почему сама ошибка воспринимается как что-то негативное? Ведь если ты раз за разом совершаешь одни и те же ошибки и не учишься на них, это одно. Но совсем другое, когда ошибка становится уроком и возможностью самосовершенствования в стремлении стать лучше.

Я с неохотой пошел в сторону доски.

– Иди быстрее, – с недовольством сказал мне учитель.

Она уже сейчас начинает раздражать, вставляя свои пять копеек куда ни попадя, но я решил отбросить эти мысли куда подальше и подумать о другом: как мне вести себя ничем непримечательно?

Мне надо было решить уравнение, благо, на это я был вполне себе способен. За исключением тех уравнений, в которых фигурирует тригонометрия.

Сейчас главным было лишь то, что я могу его решить и что на его решение уйдет мало времени. Это значит, что свой недуг с куда большей вероятностью я смогу утаить.

Я решил напрячь правую руку пока держу мел, чтобы хоть как-то контролировать эту дрожь. Актером я был ужасным, но, не смотря на это, мне удалось решить уравнение и не получить лишних вопросов в процессе этого.

– Молодец, Хироси, садись, – сказал мне с надменной улыбкой учитель, так, будто бы о чем-то догадывался.

Я спокойно вернулся на свое место.

– Что с твоими руками? – кинула она в догонку, поделив все мои попытки скрыть дрожь на ноль.

“Все-таки заметила…” – осознал я.

Раз уж поиздеваться надо мной во время выхода к доске у нее не вышло, она решила хотя бы так выправить ситуацию и, конечно же, это было вовсе не в мою пользу.

– Да не выспался и переволновался, весь день сам не свой… – ответил я. Я решил хотя бы отчасти говорить правду, чтобы хоть сколько-то увеличить шанс уйти домой по этой причине. – М-может мне лучше пойти домой? – спросил я.

– Домой? – удивленно спросил меня учитель, бросив на меня косой взгляд – Осталось всего пятнадцать минут до конца урока, а дальше делай, что хочешь.

Хоть я и осознавал малую вероятность успеха, я был бы очень даже не против пойти домой и переждать там, закрывшись у себя в комнате. Тихонько сидеть и никому не отсвечивать. В любом случае, до конца урока, и в правду, осталось совсем немного, в связи с чем я принялся ждать.

“На самом деле, в ответах у доски на каком бы то ни было уроке есть один неоспоримый плюс на фоне сотни очевидных минусов… – задумался я, – И заключается он в том, что, спросив тебя один раз, второй раз тебя уже не спросят и ты можешь ни о чем не волноваться, занимаясь оставшуюся часть урока всем, чем только пожелаешь.”

Вскоре, урок, наконец-таки, закончился и я, как и планировал, решил пойти домой. Этому послужило целых две причины: последним уроком была физкультура и, конечно же, мой недавно появившийся недуг с дрожащими руками.

По пути к выходу я увидел уже переодевшегося Робина. Он был в майке и спортивных штанах. Хоть он и из параллели, с ним я, по сравнению с большинством моих одноклассников, общался всяко лучше.

Переоделся же он потому что им, также как и нам, зачастую ставят физкультуру в одно и то же время. Видимо, и сегодняшний день не был исключением.

Я решил тихонько подкрасться к нему, чтобы коснуться его правого плеча и подойти слева.

– Привет, – сказал я, сделав задуманное.

После этого Робин резко вспыхнул как костер и начал истошно вопить.

– Что ты сделал?! – в страхе спросил меня он.

В ответ я лишь с выпученными глазами смотрел на него, сам в душе не чая, что я сделал и что произошло. За эти мгновенья Робин упал на колени и загорелся еще пуще прежнего.

– Я не знаю, что у тебя за сила…

– О-о чем ты говоришь? – спросил его я, не понимая.

– Но рано или поздно… – продолжал он – Она тебя по-гу-бит… – выдавил он перед тем, как сгорел заживо прямо у меня на глазах.

“Моя сила меня погубит? О чем он вообще говорит?” – задумался я, но поняв, что стоять столбом и анализировать все это сейчас не самая подходящая идея, я, отошел куда подальше и осмотрелся. Быстро отыскав выход, я ринулся к нему.

Не оповестить о произошедшем я, конечно же, не мог, иначе бы этот огонь сжег всю гимназию к чертовой матери. Безусловно, для меня самого в разы важнее было бы прийти домой и обдумать все произошедшее, но, как никак, из-за моей безрассудности и халатности могут умереть другие люди.

Я, не смотря на все за и против, сказал первому попавшемуся учителю о вспыхнувшем пожаре и тут же побежал к выходу. Выбежав из гимназии, я продолжил бежать и через пятнадцать минут уже был дома. В спешке закрыв за собой дверь, я отдышался и уже начал приходить в себя.

”Неужели эти руки… – подумал я, посмотрев на них, все еще будучи взволнованным. – Способны убивать?!”

“НЕТ!”

“Тогда почему мои руки перестали дрожать после этого? Быть может, это как-то связано? Черт с ними, подумаю об этом потом. Сейчас куда важнее переосмыслить всю ситуацию:

Я коснулся плеча Робина, он загорелся.

Коснулся – загорелся. Коснулся – загорелся.” – прокручивал я у себя в голове.

– А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! – закричал я изо всех сил, выпустив все накопившиеся эмоции наружу и прервав кромешную тишину, стоявшую у меня дома. Ведь все это время дома я был один.

– Робин… – окончательно осознал смерть своего друга я, чувствуя стекающие по моим щекам слезы и дрожащий голос. – Как так произошло? Я же… Я же не сделал ничего плохого… Правда же? Правда?

“Успокойся, Хироси. Нужно остыть и подумать логически.”

“Я не могу откидывать вариант, что Робин умер именно из-за меня. Да, убить человека касанием звучит чрезвычайно сверхъестественно и осознание того, что я мог кого-то убить слишком болезненно для меня. Но я все еще не могу списывать этот вариант со счетов, ведь это не может быть единственно возможным объяснением всего произошедшего.”

“Что еще могло послужить причиной смерти Робина кроме как мое касание перед этим?”

Я начал искать информацию, чтобы понять, может ли произойти подобная ситуация без вмешательства чего-то потустороннего и сверхъестественного.

По большей части нет, но, все-таки, такие случаи бывают и, как бы не было глупо поверить в 0.1%, еще глупее на моем месте было бы поверить в суперспособности и прочую дребедень.

В связи с этим, я решил принять наиболее близкий и удобный для себя вариант. Начал искать на что могу переключить свое внимание и забыться. Не важно чем именно, лишь бы не вспоминать этот кошмар и вычеркнуть этот день из жизни, будто это книга, и я безвозвратно убираю одну страницу из бесчисленного множества других, что были до этого дня.

Мне на ум пришло почитать почту, которую нам отправили за прошедший месяц. Прочитав несколько писем с разными новостями и рекламой, на фоне белых конвертов мое внимание пало на выделяющийся черный конверт. Я тут же достал его из всей кучи и начал открывать.

Странное ощущение охватило меня, когда я открывал этот конверт. Но, учитывая день, я решил не обращать на это никакого внимания, ведь этот день и без того был полон странностей. Я бы даже назвал этот день одной большой странностью. Как бы то ни было, я открыл конверт и увидел письмо, написанное от руки:

«Привет, Хироси.

Как ты после того инцидента в гимназии? Довольно неожиданно, правда? Помнишь недавнюю прививку, а также свое странное состояние после нее, как будто что-то не так?

Вместо прививки от гриппа я ввел тебе нечто иное, в связи с чем у тебя появилась способность сжигать людей. Далее я дам тебе основную информацию:

Если твоя рука соприкоснется с кожей другого человека, он тут же загорится и, вскоре, сгорит дотла;

Избавиться от данной способности невозможно.

Зачем я дал тебе эту способность?

Мне было интересно наблюдать за тобой. Ты вполне себе рационален и справедлив, но тебе не хватает силы, чтобы контролировать происходящее вокруг тебя.

Будь у тебя возможность начать жизнь заново и не повторить все совершенные ошибки в этой, ты, вероятно, так бы и сделал, ни на секунду не задумавшись на этот счет.

В такой ситуации друзья и близкие абсолютно не имели бы для тебя значения, я прав?

Но я тебя не виню, ведь за свою относительно короткую жизнь ты пережил много всякого.

Я подвожу к тому, что за плохое люди должны платить. Большинство из них ведь даже не понимает какую боль они приносят другим и никогда даже вскользь не задумаются о том, правильно ли они поступили.

Но ты можешь это исправить и заставить их всех пожалеть о сказанной грубости или о плохом поступке, совершенном в твою сторону. Как было бы хорошо, если бы тот, кто сделал тебе что-то плохое, страдал? Неужели ты никогда не думал в таком ключе?

Ранее, так как тебе недоставало силы, ты, даже если бы и хотел, чтобы они пожалели, все равно не смог бы что-либо сделать. Но сейчас у тебя есть все, что нужно для этого.

На этом пока все, Хироси.»

“Если то, что он сказал, правда… Выходит, что я даже не смогу пожать руку своим знакомым? – задумался я. – Что за бред? Я не могу так просто поверить в бредни какого-то случайного человека, возомнившего себя невесть кем!”

“Но черт… Он так гладко стелит, что в моменте я даже забыл об абсурдности всего написанного и произошедшего в гимназии. Как будто он знает все и вся обо мне. Да уж… Сплошная череда совпадений и те, увы, играют совсем не в мою пользу…”

“Думаю, что наилучшим решением будет подождать и, в случае, если я снова почувствую неприятную дрожь, я найду способ как можно избавиться от нее.” – решил я.

“Вне зависимости от исхода, мне нужно нужно свести на нет любые возможные касания с моей стороны. Даже при том, что я толком ни с кем не общаюсь и шанс на это крайне мал. В моменте я могу забыться и непреднамеренно поджечь кого-то на глазах у всех. А что будет дальше, думаю, можно и не озвучивать.“

“Что мне остается, кроме как начать носить перчатки?”

“Да ничего.”

“Странно – не то слово, но тут выбор между странностью или даже убийством ни в чем неповинных людей. И пойти на это я совсем не готов.”

Я начал искать перчатки по всему дому и, спустя полчаса, нашел тканевые перчатки у мамы в комнате. Примерив их я почувствовал себя стальным алхимиком, благо, все руки и ноги у меня были на месте.

“Черт его знает, что со мной произойдет, в случае, если у меня действительно есть способность сжигать людей… – думал я, – Но до того момента, как у меня снова появится дрожь, мне ни в коем случае нельзя снимать эти перчатки. Когда же она появится – мне придется думать как с этим бороться.”

“Стоп…”

“Если отбросить все чувства и мыслить логически, то дрожь в руках пропала сразу же после убийства Робина… – осознал я. – То есть, в случае дрожи у меня будет два варианта: убить кого-то и, возможно, избавиться от нее, либо же дальше никого не убивать и посмотреть на то, что произойдет со мной дальше.”

Мои размышления прервались звуком открытия входной двери. Это была мама, вернувшаяся с работы. Сняв перчатки и спрятав их в шкафу, я пошел встречать ее. Она, посмотрев на меня взволнованными глазами, спросила:

– Что было в гимназии? С тобой все в порядке?

Она приблизилась ко мне и хотела меня обнять, но я, осознавая, что может произойти, отошел от нее и сказал:

– Да… Все нормально, – ответил я как ни в чем не бывало. – В гимназии загорелся коридор, и я, рассказав первому попавшемуся учителю об этом, выбежал наружу куда подальше. Лишь бы никто не пострадал… – взволнованно сказал я. Но главный казус всей этой ситуации был в том, что, как минимум один человек, уже пострадал.

– Загорелся коридор? – переспросила она с удивлением.

– Д-да, я вышел с урока и пошел в сторону раздевалки, так как у нас была физкультура. И, когда дошел до туда, увидел разгорающийся семимильными шагами коридор.

– Ну и ну… Это же надо потратить столько денег на неработающую систему безопасности…

Я лишь молчал и внимательно смотрел на нее.

– Ладно, включай телевизор, быть может там что-нибудь об этом скажут.

Я достал пульт, включил телевизор и начал искать каналы, на которых освещают данный инцидент. Переключив пару раз я попал на нужный канал.

“В гимназии Сакураяма разгорелся пожар. Все находившиеся в ней были эвакуированы. По данным один погибший и ни одного пострадавшего. Погибшим стал Робин Уотсон, которому было всего семнадцать лет. Он был профессиональным футболистом и имел известность даже за пределами своей гимназии. Рядом с гимназией возвели мемориал в его честь, куда десятки людей приходят почтить память юному таланту. Точная причина пожара пока не установлена. Территория гимназии перекрыта до устранения всех последствий и причин пожара.”

Мама была в шоке от услышанного, ибо даже для нее Робин был далеко не чужим человеком. Она знала его лично и, порой, даже интересовалась у меня по поводу него.

“Как там Робин? У него все хорошо?” – вспомнил я мамины вопросы.

Спустя минут десять маме позвонил наш классный руководитель и попросил передать мне то, что гимназия не будет работать всю ближайшую неделю.

2

Тайные намерения

Я проснулся на следующий день в раннее субботнее утро. На сегодня у меня не было никаких планов. Разве что, отдохнуть и сходить в магазин за продуктами.

Мне главное найти повод выйти на улицу, пусть даже самый минимальный. По началу находишь самый очевидный повод по типу покупки продуктов, а, через время, выходишь на улицу без видимой на то причины. Думаю, в наше время свежий воздух еще никому не навредил.

Вплоть до обеда я просидел за компьютером, потом же с неохотой собрался и вышел из дома, как и планировал ранее.

Через пять минут моего пребывания на улице, я почувствовал что-то странное. То, что не чувствовал ранее. Как будто я чувствовал чье-то присутствие рядом с собой. Также я краем глаза заметил, что за мной следит какая-то девушка. Поворачивая как можно чаще и идя по совершенно иному маршруту от нужного, я раз за разом останавливался и осматривался по сторонам в надежде на то, что она отстала. Она же, не смотря на это, все еще следовала за мной.

На очередном светофоре, пока я ждал зеленого света, она приблизилась ко мне и подошла сбоку.

– Неплохие перчатки – сказала с ухмылкой, заговорив со мной. Так, будто мы с ней уже давно знакомы.

– Спасибо, н-но кто вы?

– Ученица одиннадцатого класса гимназии Сакураяма.

– И что этой ученице от меня надо? – недовольно спросил ее я.

– Объяснить тебе, что ты вовсе не обычный человек.

– Не обычный? – переспросил с удивлением я.

– Ну да. Либо же натуральный идиот. Третьего не дано.

– Варианты, безусловно, интересные, но причина их возникновения меня как-то не очень-то и волнует.

– Посмотрел бы на себя со стороны и сам бы все понял. Кто носит перчатки в такую жару? – сказала она напрямую.

– Так вот ты о чем… – понял я. – И что, неужели ты только из-за этого ко мне подошла?

– Да нет… Ты в курсе, для чего тебе твоя способность?

– Понятия не имею, – честно ответил я. – Также как и о том, кто ты такая. Твой прошлый ответ не дал мне ровным счетом ничего.

– Ты ведь тот, кто жаждал силу для исправления этого несправедливого мира, – проигнорировав мои слова, продолжила она. – Так почему ты не действуешь, что тебе мешает?

– Мне всяко лучше переждать… – решил ответить я, поняв, что она не перестанет настаивать на своем. – А уже потом, если начну чувствовать изменения в своем состоянии, буду думать, что делать. К тому же, даже если у меня есть те, кому я хотел бы отомстить… Неужели ты думаешь, что переступить через эту черту так легко?

– Думаю да, ведь я уже давно через нее переступила, – хладнокровно ответила она.

“Что она, черт побери, несет? Она хоть понимает, о какой именно черте я говорю?”

Я общался с ней как ни в чем не бывало, стараясь не показывать какого-либо удивления.

– И-и… Как это было? – неловко спросил я.

– А тебе все так и расскажи.

– Значит… И про свою “способность” ты мне тоже не расскажешь?

– Ага, – сказала она, ухмыльнувшись. – Но что тебе даст это ожидание? – продолжила она раннее обсуждение.

– Я смогу убедиться в своих предположениях по поводу всего происходящего. Либо же, наоборот, опровергнуть их.

– И каковы же твои предположения?

– Что все это сплошной сюр.

– Однако, удобная позиция.

Я так и не смог понять, чего она добивается. Помимо этого, пока мы с ней разговаривали, я не уследил за дорогой и свернул в ранее незнакомые мне улицы.

“Ничего страшного, мы ушли совсем недалеко” – подумал я мельком.

“Какой бы странной она ни была… – продолжил размышлять я, – Она, вероятно, как-то связана с человеком, который дал мне способность. Соответственно, я могу ей воспользоваться, чтобы выудить из нее как можно больше информации о нем”

– Слушай… У меня, как бы, и дела есть… Поэтому, может я пойду, но, перед этим, обменяюсь с тобой телефонами? – сказал я, прервав полу-минутное молчание.

– Дела это-о… Сходить в магазин? – ответила она так, будто бы видела меня насквозь.

– Ну да. Как одно из дел, запланированных на сегодня, – честно ответил я.

– Ладно, держи, – протянув свой телефон сказала она.

– Ха-ха-ха! – засмеялся я, в очередной раз пробуя себя в актерском мастерстве. – Давай серьезно. И, скажи мне уже, наконец, свое имя.

– Я Хана, – моментально ответила она.

– А я Хироси.

– Мог бы и не рассказывать.

– Точно, ты ведь итак все про меня знаешь… Забыл.

– Не все… – воспротивилась она. – Только то, что знаю – произнесла она с улыбкой.

Мы обменялись телефонами.

– Я напишу тебе, как будет время, – сказал я.

– Хорошо, тогда увидимся, – ответила она и на этом мы разошлись.

“Не будь от общения с ней пользы, я бы тут же послал ее куда подальше. Но, увы, это не мой вариант, – подумал я. – Надо ж было еще ляпнуть – я напишу тебе… Нужно будет что-нибудь придумать. Как никак, за язык меня никто не тянул.”

Отбросив свои мысли и осмотревшись, я понял, что пока мы общались с Ханой, я забрел черт знает куда. Это была не одна незнакомая улица, выйти с которой удастся даже мне, а буквально другая часть города. Ориентировался же я на уровне пятилетнего мальчика, который не знает ничего кроме дома, гимназии и парочки ближайших магазинов, так что наилучшим решением было воспользоваться навигатором.

Изрядно походив по городу и, вскоре, выйдя на знакомые мне улицы, я уже самостоятельно пошел до магазина, как изначально и планировал.

Оставшийся день был вполне себе обыкновенным и, в каком-то плане, даже глотком свежего воздуха на фоне нереальности всего ранее произошедшего.

Вспомнив о том, что я должен был написать Хане, я начал с ней диалог, общавшись так, будто мы с ней самые обычные знакомые.

“Даже, если у меня и вправду есть способность, доверять ей что-либо нецелесообразно и даже опасно. Но, ежели я хочу что-то узнать о том человеке, мне, как ни крути, придется рассказывать что-то и о себе. Без риска тут, судя по всему, никуда”

“Ах, ладно, оставлю завтрашние проблемы завтрашнему себе. Сейчас же в разы лучше пойти поспать, ведь время уже близится к двенадцати” – подумал я, упав на кровать и заснув без задних ног.

Прошло 2 дня

Проснувшись, я внезапно задумался о том времени, когда я еще общался с одноклассниками и буквально мечтал с ними о том, чтобы гимназия сгорела и мы перестали в нее ходить. Тогда все это было лишь шуткой и мы даже не представляли каково было бы попасть в такую ситуацию наяву.

Окончательно взбодрившись, я почувствовал, что ко мне снова вернулась дрожь в руках. При чем эта дрожь заметно отличалась от той, что была прежде. Она была как будто бы менее мешающей… А может, я, попросту, привык к ней и поэтому она для меня уже не является какой-то существенной проблемой? – подумал я.

Черт его знает.

Внезапно мне написала Хана, которая хотела со мной встретиться. Я не знал ради чего ей это, но и упустить данную возможность я явно не мог, поэтому договорился встретиться через полчаса в ближайшем парке.

Я начал туда собираться.

– Ты куда? – услышал я вдогонку от мамы перед тем, как выйти из дома.

– С другом пойду погуляю, – ответил я. Тогда мне не хотелось врать ей даже по мелочам. Но, если бы я сказал, что пойду гулять с девушкой, это вызвало бы куда больше вопросов.

Не успел я выйти из своего двора, как увидел Хану и задался вполне себе резонным вопросом:

– Что это ты здесь делаешь? Ты что, знаешь где я живу?

– Да нет… Я шла в парк на встречу с тобой и совершенно внезапно увидела, как ты выходишь из подъезда, – ответила она с таким выражением лица, что даже дураку была очевидна неправдоподобность ее истории.

– И-и что же ты от меня хотела?

– Сначала дойдем до нужного места, а там уже все сам поймешь.

“Снова меня куда-то ведут.”

“Надеюсь все будет нормально, но, учитывая, что эта девушка – полная противоположность нормальности, на хороший исход мне можно и не рассчитывать.”

Мне оставалось лишь ждать, когда мы дойдем до того самого места.

Вскоре, когда мы наконец дошли, я увидел окраину города: множество мрачных гаражей и практически полное отсутствие домов и людей. Здесь была совершенно иная сторона города, совсем неизвестная мне ранее.

“Куда она меня привела?” – подумал я, захотев задать этот же вопрос Хане, как вдруг она показала пальцем в сторону от меня и сказала:

– Смотри!

Я повернулся влево и вдали увидел четырех парней, избивающих парнишку помладше.