скачать книгу бесплатно
Эмма сползла с валика на софу.
– Антон считает меня слегка сумасшедшей, – нехотя сказала она, – мы с ним практически не живем вместе. Никто не виноват, так получилось. Та авария, с одной стороны, показала, как мы любим друг друга, но она же и разрушила нашу семью. Я обитаю в Греции, супруг в Москве. О каких близких отношениях можно говорить? У Антона бизнес в России, и он не хочет его бросать. Поспелов приставил ко мне экономку, та докладывает ему о каждом моем шаге. И если я предприму действия, которых он от меня не ожидает, вполне могу оказаться в психушке.
– Что-то я никак не пойму… – начала я, но Эмма не дала договорить:
– И понимать не надо! Просто съезди и привези коробку. Все. Неужели ты откажешь мне в такой пустяковой просьбе? Мое счастье в твоих руках.
Я колебалась, и тут Эмма размотала платок и сняла очки.
– Смотри, – приказала она, – Господь лишил меня человеческого облика и памяти. Внешность не вернуть, но воспоминания можно обрести заново. Тебе меня не жаль?
У меня екнуло сердце.
– Хорошо, я съезжу.
– Завтра!
– Ладно. Попрошу Раису заказать такси.
Эмма помотала головой:
– Не надо. Вот ключи от машины. У тебя же есть международные права?
Я взяла связку с брелоком и кивнула:
– Да, права у меня с собой. Но ведь без доверенности нельзя садиться за руль чужого автомобиля. Или в Греции другие правила?
Эмма потянулась за небольшой сумочкой, которую, войдя в бунгало, она бросила на диван. Достала из нее листок и коротко сказала:
– На.
Я развернула документ, но прочитать его, естественно, не могла – текст был на греческом языке.
– Это доверенность на машину, – пояснила Поспелова, – на твое имя.
– Ты ее заранее оформила? – изумилась я.
– Жаклин сказала, что женщина из России согласится поехать, – кивнула Эмма. – Что она мне непременно поможет.
Я заморгала и опять ощутила дискомфорт, но в это мгновение Поспелова кинулась ко мне, обняла и прижала к себе. Я услышала, как часто бьется у нее сердце, погладила ее по спине и промямлила:
– Ну-ну, успокойся. Завтра получишь медальон. Кстати, твоя экономка не насторожится, узнав, что ты дала машину неизвестно кому?
– Нет, – вздрогнула Эмма и отодвинулась от меня. – Я сегодня весь день твердила: «Какое счастье – Виолова здесь». А пошла к тебе якобы за автографом. Вот, держи книгу, поставь тут росчерк.
Я машинально взяла издание.
– «Стриптиз Змея Горыныча». Надо же, роман только что вышел и уже есть в Греции?
– Ага, – радостно подтвердила Эмма. – В Сантири открыта лавка, где продаются российские книги, я там любимый клиент. Экономка не удивится, если я одолжу обожаемой писательнице один из моих автомобилей. Ты только, когда в него садиться будешь, громко спроси у меня: «Значит, меховая фабрика Руфуса?». Россияне обожают покупать в Греции шубы, а в Пелоппонесусе есть заводик по пошиву манто. Ок?
– Ок, – кивнула я.
Глава 5
Утро началось как всегда – с кофе, поданного Раисой.
– Сегодня восхитительный день, – сообщила «волшебная палочка», раздвигая шторы, – солнце чуть спряталось за облака, нет удушающей жары. Самое лучшее время для пляжа. Желаете массаж на свежем воздухе?
– Нет, спасибо, – отмела я ее предложение, – еду в Пелоппонесус.
– Вызвать машину? – без всякого удивления поинтересовалась дама.
– У меня есть колеса, – ответила я. – Эмма Поспелова одолжила, она, оказывается, моя фанатка.
– Удачной дороги, – пожелала Раиса. И предостерегла: – Не превышайте скорость, местная дорожная полиция строга к нарушителям.
Через час я проследовала на центральную стоянку и увидела Эмму, высунувшуюся из серебристого «Мерседеса».
– Вилка! – крикнула она, выходя из салона. – Сюда!
Я приблизилась к машине и нарочито громко спросила:
– Значит, меховая фабрика Руфуса?
– Да, да, – ажитированно закивала Поспелова, – советую туда съездить! Они хорошие манто шьют! Из цельных, нерастянутых шкурок. И цена не завышена. Езжай в Пелоппонесус. По шоссе прямо, никуда не сворачивая. Удачи тебе и ни пуха ни пера!
– Эй, эй, погодите! – заверещал въедливый голос, и к «мерсу» подскочила блондинка с большой сумкой в руках. – Здрассти! Эмма, как вы себя чувствуете? Вроде дождик собирается, вон тучка ползет!
– Здравствуй, Нина, – нервно ответила Эмма. В подошедшей я сразу узнала девицу, которая вчера у моря произнесла гениальную фразу про цвет самолета.
– Душенька, помогите! – молитвенно сложила розовые ладошки Нина. – Вы, как я только что слышала, собираетесь в Пелоппонесус ехать? На заводик, за шубками?
– Ну да, – осторожно ответила я.
– И мы туда намылились, – запрыгала Нина, – но наш гадкий «ламборджинчик» тапочки откинул. Возьмите нас с собой! Плииз! Милочка! Душенька! Я вам не помешаю! Даже лучше: скажем, что мы вместе и нам за две шубочки скидочку дадут. Я умею с греками торговаться!
Эмма дернулась, а я растерялась. В мои планы не входила покупка манто, да я и не ношу одежду из шкур убитых животных.
– Вчера я поехала в Сантири, – стрекотала Нина, – а на обратной дороге налетела на булыжник, он «ламборджинчику» чего-то там внутри повредил. Вроде… э… спидометр. Хотя я точно не знаю! В общем, не хочет он теперь, гаденыш, ездить. А мне так надо шубочку! Обязательно до завтра!
– Я всегда считала, что новые русские приобретают меха в Лондоне, – с напряжением в голосе заявила Эмма. – Вас тусовка не заклюет, когда поймет, что ваше манто с простенькой греческой фабрики?
Нина покраснела.
– Вы, Эммочка, должны мне помочь. Сейчас поймете почему, я вам честно признаюсь. Завтра мой муженек прилетает, а с ним его змея мамаша, свекровь моя хренова, чтоб ей по дороге лопнуть! Надо жабе подарок сделать. Она из Турбиновска. Слышали про такой город?
– Нет, – хором ответили мы с Эммой.
– Понятное дело! Унылая дыра за тридевять земель от цивилизации, – засмеялась Нина. – У них там своя, турбиновская, мода – на башке кудри химические, сверху шапка типа сарай. Нахлобучка должна колом стоять, считается – это красиво. А на теле доха. Из норки. Жутче не бывает! И обязательно, чтобы в пол, чтобы подолом по дерьму елозила. Ну не оценит Светлана Игоревна шубку из Лондона, ей надо тулуп от Руфуса. Ну е мое… Мы вам не помешаем, чес-слово! Ну пожалуйста, Эммочка, скажите ей! Она же на вашей машинке собирается катить?
– Кроме шубы у меня есть еще и другие планы, – сообщила я.
Эмма приподняла очки и посмотрела на меня. Во взгляде ее промелькнул испуг. Чтобы успокоить ее, я добавила:
– Собиралась погулять по окрестностям Пелоппонесуса, набраться впечатлений для работы.
– А мы, пока вы видами нахлебываетесь, в ресторанчике посидим, – деловито заявила Нина. – Неужели откажете? Не по-соседски как-то получится, ваще некрасиво. Мы ж не чужие друг другу, россияне, значит, родственники. Так я сяду? Эммочка, ну…
Нина бесцеремонно взялась за ручку передней дверцы.
– Вас двое? – в тоске уточнила я.
– Ой, точненько, – закивала нахалка.
– Немыслимо! – прошипела Эмма. – Моя машина не такси! Еще целую группу соберите!
– Я очень тороплюсь, – заявила я, – вашей подруги пока не видно, ждать ее я не могу, время идет, поэтому…
– Все здесь! – радостно взвизгнула Нина. – Спасибки, Эммочка, что согласились! Деньги хорошо, а дружба лучше. Мы обе тут.
Эмма и я начали озираться.
– Где? – нервно осведомилась Поспелова.
– Она завсегда со мной, в сумке сопит, – возвестила Нина. – Опа, Америка – Европа! Гляди…
Пальцы, унизанные многочисленными колечками, расстегнули сумку и вытащили из ее недр крохотную лохматую бело-серую собачку.
– Во, – заулыбалась Нина, – моя Муму.
Всю мою злость немедленно унесло.
– Как зовут вашу псинку?
– Муму, – повторила супруга олигарха. – Вы, наверное, не читали Достоевского?
– Просто цирк! – засмеялась Эмма. – Ей-богу, с таким я впервые сталкиваюсь.
Нина с явным превосходством посмотрела на Поспелову.
– Жил в восемнадцатом веке такой Лев Николаевич Достоевский. Он книги писал, про людей. А сейчас по ним сериальчики снимают.
– Да ну? – всплеснула руками Эмма. – Очень интересно!
Нина прищурилась.
– В одной повести тетка влюбилась в молодого парня по имени Ромео, он ей взаимностью ответил. Но у тетки… Как же ее звали? Э… э… э…
– Джульетта, – подсказала я.
– Ой, сказанула! – отмахнулась Нина. – Не нашенское же имя, французское, а Достоевский русский. Кажется, Маша… Точно, Маша Онегина! Значитца, у ней муж был, типа генерал, и собачка Муму. И она изменила мужику.
– Собака? – съязвила Эмма.
– Ну как животное с парнем может переспать? – подскочила Нина. – Черепахе понятно: Машка с Ромео снюхалась. А потом один приятель ее носовой платок, который он в ванной нашел, генералу показал. Во гад! И чего в чужую жизнь полез? Без него бы обошлись! Таких друзей отстреливать надо! Генерал хотел Машу придушить, но не успел, та сама под поезд кинулась. Бедненькая Муму!
На меня напал столбняк. Первый раз слышу столь оригинальную версию самых известных произведений мировой литературы. Нина ухитрилась смешать в кучу пару пьес Шекспира, роман Льва Толстого «Анна Каренина», поэму Пушкина «Евгений Онегин» и «Муму», труд Ивана Тургенева. Интересно, девушка читала все эти книги?
– А при чем здесь Муму? – задала справедливый вопрос Эмма.
Нина шмыгнула носом.
– Так Маша под поезд сиганула с собачкой в руках. Несчастненькая животинка утонула, когда паровозик на глупую бабу наехал. Ну за фигом она Муму с собой прихватила?
– Вы уверены, что там был поезд, а не подлодка? – на полном серьезе уточнила Эмма.
– Уж не дура, – подбоченилась Нина.
– Рельсы по воде не прокладывают, – влезла я с идиотским замечанием.
– Ой, ну конечно же, – засмеялась Нина, – ту бабу переехало. Жуть! Голова направо, ноги налево, руки ваще к буфету отлетели. Я даже зажмурилась, когда увидела!
– Ты присутствовала при несчастье? – поразилась Поспелова.
– Сколько ж мне лет, по-вашему? – вытаращила глаза Нина. – Триста? Говорила же, дело в восемнадцатом веке было, еще до той войны, когда Горбачев в Сталинградской битве победил, в тысяча девятьсот седьмом году. Поезд-то по берегу Чудского озера ехал. Муму отшвырнуло и – бумс, прямо в воду. Бедная, бедная, бедная псинка! Я в кино видела!
– Однако… – пробормотала я. – Захватывающий сценарий. Не подскажете, где DVD-диск с фильмом купить можно?
Собачка неожиданно заскулила.
– Солнышко мое, кошечка, пусенька… – начала целовать питомицу Нина. – Твоя мамочка не дура, никогда под поезд не бросится. Скорей уж я кого-нибудь туда сама кину. Тебе, Мумушенька, беда не грозит! Ну, поедем?
Я кивнула и села за руль. Нина высунулась в окно и помахала рукой Поспеловой.
– Эммочка, не волнуйтесь, мы скоро вернемся!
Чтобы прервать процедуру нежного прощания, я резко нажала на газ, «Мерседес» рванул вперед и понесся по шоссе.
– Эй, эй! – испугалась Нина. – Потише! Тут нельзя летать, я никогда больше двухсот пятидесяти километров на «ламборджинчике» не выжимаю. Горы! Дорога петляет! И Мумушенька испугается. Видели, какая Эммочка страшная? Она в катастрофу попала, ей лицо изуродовало, поэтому ее Антоша сюда и отселил, вот!
– Вы знаете о несчастье, случившемся с Поспеловой? – удивилась я, не отрывая взора от дороги.
– Мы тут все обо всех знаем, – закивала Нина. – А как скрыть? Рано или поздно люди друг другу все рассказывают! От скуки болтают! Во Флоридосе делать не фиг, тока кости соседям языком полировать.
– Эмма не похожа на сплетницу! – не выдержала я.
Нина достала из сумки расческу и стала расчесывать Муму.
