скачать книгу бесплатно
Девушка для фитнес-тренера
Татьяна Донченко
Живи легко
Больше всего Олеся Ермакова любит хорошие книги и… всяческие вкусности, а все жизненные неприятности она привыкла заедать. Неудивительно, что влезть в любимую блузку уже становится существенной проблемой, а красавчик-пре-подаватель даже не замечает Лесю. И как раз в этот момент в ее жизни вновь появляется Леша Соколов, достававший девушку еще в школе. Теперь Соколов рисует крутые комиксы и просит Олесю помочь с текстом и героями. Взамен он поможет бывшей однокласснице похудеть, ведь Леша – лучший фитнес-инструктор в городе. Но сможет ли Олеся работать вместе с Соколовым, мириться с его скверным характером и простить ему былые обиды?..
Татьяна Донченко
Девушка для фитнес-тренера
Роман
* * *
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
© Донченко Т., 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Глава 1. Дрожжевое тесто
Где моя талия?!
Не то чтобы я паникую, но все же… Еще месяц назад она была, а теперь ее нет. Или не месяц назад? Когда же я купила эту блузку и точно так же смотрела на себя в зеркало? На Новый год. На Новый год! Это же полгода назад! Нет, я точно помню, что там, где застегивалась пуговица на джинсах, оставался зазор размером в два пальца. И силуэт хоть немного походил на песочные часы. А теперь что? Нет, ну что это? Мои телеса, поплывшие за пределы пояса, теперь напоминают дрожжевое тесто, сбежавшее за края кастрюли…
Маруська без стука отодвигает шторку примерочной и просовывает коротко стриженную голову с яркой голубой прядью. Ее стремление походить на своего кумира Артемия Лебедева иногда поражает.
– Лови другой размер. – Без задней мысли она вручает мне футболку чуть больше той, что обтягивает меня, как оболочка – ливерную колбасу. И почти сразу же жалеет, что пошла со мной за покупками, когда видит мои глаза на мокром месте. На моем лице весь спектр эмоций: от отрицания до принятия. – Ну ты чего, Лесь? – Она медленно скрывается за ширмой, словно нашкодивший кот, и тараторит, уже не глядя на меня: – А знаешь, пошли в другой отдел! Я где-то читала, что они перепродали магазин какому-то местному владельцу и отшивают вещи на другой фабрике. Может, у них лекала новые?
Я натягиваю свою затасканную толстовку и накидываю на голову капюшон.
– Новые лекала тут ни при чем, – бормочу я и выхожу из примерочной. – А вот мамин новый рецепт чебуреков – отстой!
– Чебуреки твоей мамы – топчик! – возражает Маруська и, на выходе прощаясь с консультантами, зачерпывает горсть конфет. – Когда Светлана Павловна снова соберется их приготовить – зови в гости! Ради такого не влом даже на автобусе в вашу глушь притащиться.
В подавленном настроении я брожу по торговому центру из одного отдела в другой и вполуха слушаю подругу. Она может болтать без умолку, а мне это только на руку. Вещи меня больше не интересуют.
– Давай, примерь тунику! Смотри, какая крутая! – Маруська выуживает откуда-то с полок что-то длинное со стразами – напоминает вещь из гардероба Аллы Борисовны.
– Мне двадцать, – тяжело вздыхаю я, – а не семьдесят.
– А твоя мама бы обрадовалась! Ей нравятся такие вещи.
– Моя мама радуется всему блестящему. – И добавляю, глянув на ценник: – И дорогому!
– Ладно, давай перекусим, а потом что-нибудь выберем. Ты не затягивай! Выпускной уже в субботу. – Маруся достает телефон и сверяется с настенными часами магазина. – Прямой эфир с Виктором Максимовичем через пару часов, надо еще подготовиться.
Меня бросает в дрожь. Наш преподаватель и по совместительству научный руководитель моей дипломной работы всегда вызывает такую реакцию тела. А что творится с мозгами – вообще стыд и позор! Не умею вести себя адекватно рядом с красивыми мужчинами. Виктор Максимович – наша местная знаменитость. В тридцать лет кандидат филологических наук и основатель «Цензоров».
«Цензоры» – элита нашего университета. Группа из двенадцати бывших и нынешних студентов, которые выдают блестящие рецензии на книги, статьи и любые творческие работы. Мимо аудитории, где они собираются для мозгового штурма, все студенты проходят и крестятся, как христиане мимо церквей. Боги, одним словом, а не люди.
Представляете, как я радовалась, когда стала протеже самого Виктора Максимовича Аксенова? Все считают это чудом. И только Маруська знает, сколько сил и трудов я вкладываю в то, чтобы обратить на себя его внимание.
Хотя, конечно, научный интерес, связывающий нас, не совсем то, чего бы мне хотелось… Ах, мечты, мечты!
Мы заглядываем в пекарню при торговом центре. Я не собираюсь ничего покупать. Собственное отражение в зеркале – отличный мотиватор. Но крышесносные запахи в этой пекарне соблазняют еще из соседнего крыла здания. Разве можно устоять? Я покупаю батончик гранолы домашнего приготовления – меньшее из всех зол. Ну сколько она примерно весит? Граммов восемьдесят, не больше. Я вбиваю ее в графу «Перекус» в приложении телефона уже после того, как съедаю почти все.
– Уверена, что больше ничего не хочешь? – Маруська скептически осматривает меня и переводит взгляд на свою дюжину пончиков в сахарной присыпке.
Fat Secret выдает 800 калорий за 100 граммов гранолы. У меня глаза вылезают из орбит, и последний кусочек буквально застревает в горле. Выплевываю остатки батончика и, чтобы побороть приступ кашля, запиваю стаканом воды.
– Воу! – Маруська вскидывает руки и начинает заливаться смехом. – Это было отвратительно, Лесь! Может, все-таки пончик?
– Ты представляешь, сколько тут калорий?! Восемьсот! – Я с ужасом рассматриваю этикетку. И сколько такой бесполезной гадости я съедаю за день? Какое классное и одновременно ужасное приложение! – Мне остается всего триста калорий на ужин, чтобы не превысить дневную норму. Как люди живут, съедая всего лишь тысячу двести калорий в день?
Живот неприлично урчит, поддакивая моему возмущению.
– На этот раз ты считаешь калории? – Маруська откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. – В прошлом месяце было интервальное голодание.
– Скачала неплохое приложение. – Я стараюсь не обращать внимания на ее саркастическую усмешку и продолжаю расхваливать находку: – Смотри, тут даже есть считыватель штрих-кодов, и ты можешь добавлять свои рецепты и рассчитывать калории…
Маруська слушает меня с красноречивым выражением лица «оно мне надо?». Я прекращаю рассказывать.
– Ты же в курсе, что без физических нагрузок все твои диеты – фигня?
– Ненавижу спорт!
Маруська со мной полностью соглашается. Всю старшую школу и годы в университете мы обе дружно просидели на скамейке для освобожденных. Благо ее мама работает в поликлинике и может достать любые справки.
Мой телефон пиликает, сообщая о новом смс.
– Так, идем забирать тот пугачевский прикид. – Перевод на карту поднимает настроение, я залпом допиваю чай и расцветаю в улыбке впервые за день.
– Твой анимешник наконец прислал остаток за книгу?
– Да, не могу поверить. Он каждый вечер засыпал меня новыми главами, а с оплатой месяц тянул! Отбил всю охоту читать книги для взрослых!
– Зато ты теперь знаешь, в чем пойдешь на выпускной.
* * *
Мы приобрели чудо-тунику, в которой я похожа на один большой страз на ножках. Чтобы поднять себе настроение и потратить остаток от перевода, я предлагаю заглянуть в книжный. Хочется заесть привкус от прочитанного второсортного порно чем-то качественным. Я прохожу мимо полок с классической литературой в поисках по-настоящему мощного автора. Оруэлл? Подойдет. Беру «Скотный двор» в новеньком переиздании и подхожу к Маруське. Книга, которую я редактировала несколько месяцев назад, уже переместилась с полки «нон-фикшн» в «бестселлеры». Подруга делает фото и выкладывает его в сторис.
– Прикинь, ты теперь звезда! – комментирует она, отмечая меня на фото. – Следующее интервью возьму у тебя.
– Не трать время, популярность мне не светит. – Я цокаю, вертя книгу в руках: моя фамилия значится последней после редакторов издательства. – Вся слава всегда достается писателям.
– Скажи это «цензорам». – Маруська несет книгу на кассу. – Любой автор удавится за шанс оказаться у них в руках.
– Они – другое дело. Они задают тренды в мире литературы.
– Кстати, что ты планируешь на остаток дня?
– Посижу с ноутом в «Бонифации», поищу какую-нибудь интересную работу среди заказчиков. Мне хочется чего-то… – и замолкаю, не зная, что именно может привлечь внимание моего куратора. Но это обязательно должно быть что-то особенное.
– Например?
– Пф, – я поднимаю руки и роняю их с тяжелым выдохом, – что угодно, только не очередная манга с рейтингом «восемнадцать плюс-плюс-плюс»!
Маруська хихикает. Она любит подобное чтиво и периодически просит у меня почитать рукописи, которые мне присылают для редактуры. Поначалу мне было все равно, какой текст править, лишь бы за него платили. Но теперь мне хочется уйти в другое русло, взяться за что-то стоящее. За то, во что я сама поверю и, может быть, вдохновлюсь.
Мы выходим на улицу. Июньское солнце слепит глаза, мы щуримся после приглушенного освещения торгового центра.
– Хочешь посмотреть интервью Максимыча?
Я застываю и, не веря своим ушам, оборачиваюсь к подруге. Ее лукавую ухмылку я знаю наизусть. Она не шутит, предлагая мне то, о чем я даже попросить не смела. Не говоря ни слова, я бросаюсь на шею подруги и от полноты чувств сжимаю так, что она закашливается.
Она никого не пускает в студию во время записи. Я благодарна ей за то, что она делает исключение ради меня. И ради моих безответных чувств к преподавателю.
– Только ничего не трогать! – зачем-то предупреждает Маруська.
* * *
Это нормально, когда ты смотришь на рот говорящему человеку и не смеешь даже моргнуть? Как змея под гипнозом флейтиста, я раскачиваюсь, сидя на стуле, влево-вправо и слушаю голос из динамиков. Хорошо, что меня не видно за затемненным стеклом студии.
В маленькой каморке с шумоизоляцией Маруська вот уже три года записывает контент для университетского радио и его официальной группы. У нее настоящий талант! Только она может обычную новость преподнести так, что ее несколько дней обсуждают все студенты. Она целых полгода добивалась интервью с Аксеновым. Можете представить, как занят этот человек?
Я стараюсь вести себя тихо, хотя знаю, что комната для записи изолирована от посторонних звуков. Маруська несколько раз показала на приборы и кнопки, на которые мне нельзя нажимать. Прямой эфир – дело серьезное. Я сижу тихо, даже дышать боюсь.
Виктор Максимович одет в темно-серый костюм, под ним белоснежная рубашка и галстук, который он ослабил всего пару минут назад. Я подписана на его страницу в соцсети и слежу за всеми фотографиями, которые он выкладывает. Особенно из спортзала. Именно благодаря им я знаю, какое красивое и накачанное тело он прячет под строгой одеждой.
Я не свожу глаз с двух небрежно расстегнутых верхних пуговиц, которые открывают его шею и часть ключицы. Я что, только что облизала губы, глядя на него? Господи, только бы никто этого не видел! Стыдливо оборачиваюсь, прекрасно зная, что в студии записи никого нет.
Интервью уже подходит к концу, а я так и не придумала, что скажу, когда он выйдет и увидит меня. Я безотрывно наблюдаю за мужчиной за стеклом и, кажется, начинаю пускать слюни. Буквально. Ну разве можно оставаться равнодушной, когда говорит этот человек? Из динамиков льются не звуки его голоса, а самый настоящий мед, такой сладкий и тягучий.
– М-м-м, так бы тебя и съела! – мечтательно вздыхаю, роняя лоб на стол.
Что-то меняется в выражении лиц Маруськи и Аксенова, когда я поднимаю голову. Виктор Максимович оглядывается на стекло с настороженностью, губы слегка подергиваются, силясь сдержать улыбку. А Маруська покрывается красными нервным пятнами. Я знаю их: это значит – быть беде. Кто накосячил? Что произошло?
Я непонимающе моргаю и обвожу взглядом сначала комнату, а потом панель управления. И вдруг замечаю кнопку Sound ON, горящую красным. «Я что, сказала это вслух? А он это услышал? – мелькает у меня в голове, и тут же молниеносно вторая догадка, еще хуже первой: – Или это услышали все в прямом эфире?!»
По спине пробегает холодок, я закрываю рот рукой, чтобы сдержать вырывающийся крик ужаса. А в это время из каморки выходит Виктор Максимович.
– Спасибо за приглашение, Мария, было приятно… – говорит он с дежурной интонацией и поворачивается ко мне, так и не закончив фразу.
Мне становится дурно от его широко распахнутых глаз и очевидного удивления на лице. Он точно это слышал!
– Здравствуйте, Олеся.
– Здравствуйте, Виктор Максимович, – откликаюсь я, опуская голову.
Неловкость, повисшую в воздухе, нарушает Маруська, когда выходит за преподавателем и провожает его, рассыпаясь в благодарностях за интервью. Еще несколько секунд, и дверь за Аксеновым закрывается, а я со стоном закрываю лицо ладонями.
– Какой треш! – воплю я, боясь посмотреть на подругу.
– Леська, ты лошара! – орет Маруська, бросаясь к панели для записи. – Из всех кнопок ты выбрала именно эту!
Все, теперь я определенно в черном списке посетителей ее студии.
– Я понятия не имею, когда успела нажать ее, – бормочу я, прекрасно зная, что простым извинением не отделаться.
– Странно, что с твоим везением ты мне еще эфир не отключила!
Маруська разворачивает ноутбук, клацает по кнопкам, и страница с записью радиоэфира обновляется, мы видим первый комментарий под ним:
«Отличное интервью! А кто и кого хотел съесть? Ничего непонятно, но очень интересно!»
Тишина. Маруська смотрит на экран и ничего не говорит. Я ожидаю чего угодно: от праведного гнева до безутешных слез. Но подруга внезапно взрывается громким хохотом и падает на диван.
Я бросаю взгляд на экран, на котором появляется еще несколько комментариев:
«Кто-нибудь, скажите, он живым оттуда вышел? Или нашего Аксенова сожрали?»
«Ну, хоть кто-то озвучил мои мысли вслух!»
Вместо того чтобы посыпать голову пеплом от стыда, я заливаюсь смехом вслед за подругой.
– Да! Теперь я ни за что не пропущу выпускной! – воет сквозь смех подруга, вытирая слезы. – Хочу видеть, как ты теперь будешь смотреть в глаза Максимычу!
Глава 2. Мультик
Мама жарит картошку на сале. И поскольку она никогда не пользуется вытяжкой, ароматы просачиваются в мою комнату. Открытая форточка и работающий вентилятор не помогают – едкий запах пропитывает даже волосы. Завтра придется мыть голову.
– Я огурчиков замалосолила. – Мама заглядывает в комнату без стука.
– Спасибо, я не голодна, – не оборачиваясь, отвечаю я и делаю глоток воды. Желудок громко протестует и разоблачает мою ложь.
– Работаешь? Уже девять!
Хорошо, что я больше не редактирую эротический роман, из-за которого приходилось постоянно дергаться и выключать экран ноута. На этот раз у меня просто переписка с неким «Мастером Вселенной». Не слушая голос мамы и ее нотации о вреде работы за компьютером в позднее время, я быстро набираю сообщение.
Клюковка22:Мы из одного города. Предлагаю завтра встретиться и обсудить детали.
Мастер Вселенной появляется в сети и пишет ответ.
Мастер Вселенной:Круть! Не ожидал, что вы возьметесь за комиксы, если честно!
Клюковка22:Пока не совсем понимаю, какого рода помощь вам требуется от редактора. При встрече выясним.
