На Камчатку!

Попрощавшись, я пообещал, если будет возможность, позвонить или заехать к Роману в гости и написать письмо Георгию.

Первым делом позвонил домой и выяснил, что всё хорошо (правда, дома было уже 3 часа ночи). Следующим в списке стояло телевидение – надо было найти женщину, привет которой просила передать семейная пара, подвозившая меня где-то под Комсомольском-на-Амуре. Ближайшим телеканалом оказался ТВК, он располагался в 500 метрах от почты (оказалось, что в Петропавловске аж три канала: один центральный и два местных). Поднявшись на 3-й этаж, пройдя через несколько железных дверей, я, наконец, очутился в просторном красивом офисе, даже в Москве такой не часто встретишь; огромный логотип ТВК красовался на всю стену, а рядом сидел, о чем-то задумавшись, зелёный попугай ара. Сотрудницы канала оказались очень милыми и гостеприимными, меня тут же усадили в кресло и сказали, что женщина, которую я ищу, здесь никогда не работала. Потом долго объясняли, как добраться до ГТРК, государственного канала, может быть, там её можно найти. Оказалось, что он находится почти на другом конце города, а от остановки вверх на сопку «немного подняться».

К счастью, кому-то в голову пришла прекрасная мысль найти телефонную книгу и позвонить. В «Лукоморье» (так называется второй местный телеканал) никто долго не брал трубку, зато в ГТРК радостный голос сообщил мне, что она уже давно тут не работает и уехала в Питер, настоящий Питер, в 12000 км отсюда. Вот это удар судьбы! А я уже размечтался о прохладной ванне, интересных рассказах о походных и камчатских курьёзах, ещё об одной интересной встрече. Алла Чикичёва, если вы читаете эту книжку, вам большой привет от Дзизенко, они сейчас (в 2001 году) живут в Комсомольске.

Следующим, и последним пунктом в городе значилось интернет-кафе, которое, по свидетельствам очевидцев, располагалось на остановке «Силуэт». Туда я и направился. Город из окна автобуса похож на кадры кинохроники 80-х годов: похожие друг на друга серые здания, газоны, огороженные резными решётками, люди. Люди тут, как и на всём Дальнем Востоке, очень приветливые и добрые.

Интернет-кафе представляло собой симбиоз между современным офисом и баром – вытянутый зал, заканчивавшийся барной стойкой, был разделен перегородками и заполнен компьютерами. Свободных мест не было. Поболтавшись с рюкзаком ещё полчаса, слегка подкрепившись, я повторил попытку. Но этого камчатский интернет уже не вынес, канал «упал», и было неизвестно, когда его восстановят. Значит, не судьба.

Снова на автобусе доехал до остановки «Десятый километр», откуда уже можно было стопить в сторону Елизово и дальше, и вскоре, после пары неудачных попыток, уехал на грузовичке с правым рулем и двумя мужиками. Местность вокруг очень оживлённая, через каждые 2-3 километра встречаются деревни, а если прибавить к этому необычайную зелень, растущую в округе и сопки, ещё встречающиеся в районе Петропавловска, то остаётся только зачарованно смотреть в окно. Высадили меня в нескольких километрах от Елизово, и вскоре я поехал дальше. Кстати, елизовцы очень любят свой город, и все как один утверждают, что он гораздо лучше «Питера», «питерцы» же в свою очередь утверждают, что лучше «Питера» ничего нет, и что Елизово – просто деревня. Водитель, молодой парень, узнав, что я еду автостопом, рассудил вполне логично и отвёз меня до выездного поста ГАИ. «Там много таких же стоит, тебе веселей будет», – сказал он на прощание. И действительно, стало веселей, потому что возле поста стояло человек пять незнакомых друг с другом пьяных мужиков, каждый по-своему пытавшихся поймать проезжающие машины. Рассчитывать на уезд отсюда не приходилось, и я пошёл вперед. В пятистах метрах оказался чудный взгорочек с табличкой, утверждающей, что город Елизово тут заканчивается.

И действительно, через полчаса-час меня берет чудный КамАЗ до Сокоча. В нем муж с женой едут к родственникам. Они рассказывают массу интересного про Камчатку: про дышащие вулканы, про «сухие речки» (сухие русла рек, по которым иногда несётся бурный поток воды и песка, способный в считанные минуты занести машину, рискнувшую использовать её в качестве дороги, – они образуются в результате таяния ледников – днём солнце растапливает лёд, и к вечеру лавина воды проносится по уже протоптанному пути с тем, чтобы через некоторое время, превратившись в пар и осев на вершинах, вновь повторить свой набег), про медведей (Сергей недавно гонял на своем «КамАЗе» одного любопытного, вылезшего на трассу), про оленей и прочую живность. А ещё мне посоветовали заехать в Малки, потому что здесь производят Малкинскую минеральную воду, которая пользуется популярностью по всей Камчатке, завод находится в 500 метрах от трассы, и минералку, льющуюся из трубы, можно беспрепятственно набирать в любые ёмкости. К тому же, если пойти направо от трассы, то в 4 километрах расположены Малкинские лужи – горячие источники, весьма полезные для здоровья. Время клонится к вечеру, переночевать хочется в каком-нибудь живописном месте, и я соглашаюсь на Малки.

На улице стоит жара, а я в желтой рубахе с огромным рюкзаком иду по пустынной пыльной грунтовке. По пути попадается группа молодёжи, и мне сообщают, что до Луж осталось совсем немного. И действительно, через пару километров впереди показалась речка Быстрая и несколько небольших, метров десять в диаметре, озерец, откуда торчали головы весьма почтенных людей. Вокруг, выстроившись в стройные улочки, стояли палатки и машины.

Место для палатки было найдено быстро, и, оставшись в плавках, я отправился изучать, что такое эти горячие источники, и с чем их едят. Температура воды градусов 30-40 С, вода мягкая, так бы там и сидел, глубина почти по пояс, на дне что-то неизвестное, вокруг резвятся дети, а невдалеке группа школьников из Елизово поймала человек 15 датчан и стала засыпать их вопросами на чистейшем русско-английском языке. Жизнь определённо приобрела розовые оттенки. Метрах в десяти бежит чистейшая речка, вокруг нас, создавая уют, сгрудились невысокие, но очень живописные сопки, солнце перестало жарить, и просто начало весело светить. Чтобы запечатлеть эту идиллию, решил сбегать за фотоаппаратом, и через пять минут испытаний на прочность (пришлось метров сто идти босиком по щебёнке), уже искал глазами человека, который помог бы мне в этом мероприятии. И тут как раз подошел какой-то парень. Ура! Теперь есть доказательства, что я тут был.

А потом мы разговорились с ним, и оказалось, что он живет… в Мытищах!!! Как приятно было первый раз за целый месяц и 14 тысяч километров пути встретить земляка.

После большой лужи долгое время валялись в маленьких лужах – туда легко помещается один человек, в луже вода горячая, градусов 40-50, даже пятки обжигает, а буквально в полуметре, отгороженная лишь естественной насыпью из гальки, весело журча, бежит речка Камчатка, вода в которой не горячее 6 градусов. Переползаешь через барьер и погружаешься в холодный поток, что так и норовит унести  тебя за собой, потом снова в горячую лужу.

Сергей прилетел сюда на самолете и уже успел побывать во многих интересных местах – сплавлялся по речке Аваче, поднимался на вулкан Горелый. «Когда стоишь на гребне кратера, ветер сдувает, а внизу по-неземному красивые воронки, в одной из них сероводородное озеро, в другой вода с каким-то белёсым оттенком, третья пустая, но зато самая большая. Пейзаж как на Луне, и кое-где лежит черно-белый снег».

А еще он путешествовал по Англии, Штатам, Эмиратам, и многим другим странам, бывал во многих интересных местах в России. Я тоже рассказывал о чём знал: о Байкале, который уже успел стать родным, про БАМ, Йемен… Часа три так валялись, пока всё-таки не решили заняться ужином.

Перетащили мои вещи к Сергею, и стали готовить ужин. Сергей уже успел познакомился с замечательной бабушкой Галей и её внуками Костей и Андреем, их палатка стояла невдалеке, и они всячески помогали нам: топором, дровами, едой, посудой… Когда все зашкворчало, собрались вокруг столика и закатили здоровскую походную пирушку. Солнце медленно зашло за сопки, и весь лагерь погрузился в темноту, состоявшую из отбликов костров, криков купавшейся в большой луже компании, зелёных мошек, в общем безобидных, но облепляющих все темные предметы, потрескивания нашего костра и рассказа бабы Гали о жизни. Многие красивые места на Камчатке сейчас коммерциализируются, застраиваются домиками для туристов, платными площадками для палаток, сильно и далеко не в лучшую сторону изменяя природу. Потом бабушка с внуками пошли спать, а мы ещё долго сидели, вспоминая былое.

С утра надо встать пораньше и ехать дальше, хотя так не хочется! Залезаю в палатку, разогнав стаю мошек, что облепила весь тент, и засыпаю, закутавшись в спальник.

День тридцать пятый. 3.07

Около семи вставать не хотелось, лучше переспать, чем недоесть, поэтому провалялся до 9:30, пока, наконец не понял, что пора собираться. Помыл посуду, развёл костерок, а тут и Сергей подошёл, оказывается, он уже давно встал и принимал утренние ванны.

Пока готовим завтрак, оказывается, что он заканчивал МЭИ (Московский энергетический институт), и неоднократно бывал в студенческом лагере «Алушта». Дело в том, что в МЭИ учился и мой папа, и вообще у меня много чего связано с этим замечательным храмом науки. А еще оказалось, что ночью по местной лагерной помойке лазил медведь и всё там разворошил, паразит.

Как бы ни хотелось тут остаться, но нужно вперед. Попрощались с бабушкой Галей и внуками, с Сергеем обменялись московскими координатами и, набросив на плечи 27-килограммовый рюкзак, я пошагал к трассе, а они – за грибами.

Минут через 10 меня смутил шорох справа в лесу, словно кто-то, продираясь сквозь заросли, пристально наблюдал за человеком с синим рюкзаком. Мысли о медведе вызывали одновременно безумное любопытство и опасение, что мы не поймём друг друга, все-таки, не каждый день общаемся. Через некоторое время, когда я уже решил, что у медведя мысли весьма схожи с моими, из зарослей вылезла морда… собаки. Это был всего-навсего очаровательный зверь – помесь овчарки с колли, молодой и глупый. Так мы с ним и шли по дороге, я даже подумал взять его с собой, но до Москвы бы всё равно не довёз, поэтому оставил эту затею. Но зато мы сдружились, и на трассе он помогал мне стопить машины. Час стояли вместе, потом его позвал неизвестно откуда взявшийся хозяин, а я так и остался с рюкзаком на трассе. Из-за сопок посматривают тучки, и весьма грустно.

Но ничто не вечно, и я всё-таки уезжаю с семьёй на джипе до неизвестного селения Ганалы, которого на моей карте вовсе нет. Оказывается, что оттуда идёт автобус с дорожными рабочими до райцентра Мильково. Водитель меня запросто берёт, но загружаться пока нельзя – необходимо полить полы водой, потому что езда по грунтовке имеет свои особенности (пыль попадает в любые щели, а в ПАЗике их не занимать).

Справа высоченные сопки, покрытые деревьями, вулканы, тайга, некоторые вершины прячутся в облаках. Безумно красиво, особенно на фоне грозового неба, которое несколько смущает.

Мильково оказалось на удивление далеко, заезжаем иногда на станции дорожного обслуживания, забираем дневную смену. Я смотрю в окно, мужики играют в карты и обсуждают кого-то из своих собратьев. «Глупые люди обсуждают людей, умные люди обсуждают идеи», – сказал один умный человек.

Очень быстро жаркая духота сменяется холодом, приходится даже набросить толстовку. Странно, всего-то несколько часов едем. Я сплю, смотрю на сопки, пока они не заканчиваются. Разговорился с начальником смены, рассказал ему о своих похождениях, чем немало развлёк.

В Мильково есть пост ДПС, откуда трасса ведёт в город, а ее ответвление ведёт дальше. Здесь я и вышел. Моросит мелкий дождик, не успел перейти на другую сторону, как поймал машину до поселка Лазо. Познакомились – Володя, весьма похожий на Путина, работает в «Питере» инструктором по рукопашному бою, а летом ездит «на рыбу». Сейчас он с другом снимает домик в Лазо и заготавливает там икру, скупая ее у рыбаков (не знаю, будет ли это раскрытием коммерческой тайны, но килограмм неочищенной икры стоит около 200 рублей). Володя ездил в город – отвозил ночью в городскую (мильковскую) больницу мужика, который в процессе празднования дня ВДВ неудачно покатался на мотоцикле. Дорога уже совсем глухая, вокруг красивейший лес, местами попадаются островки корабельных сосен. Природа на Камчатке хоть и богатая, но чем дальше на север, тем суровее.

А еще Володя сказал, что недалеко от Лазо стоит детский спортивный лагерь, и что в ближайшее время оттуда стартует пеший поход в Долину гейзеров, куда попасть иначе как на вертолёте нельзя. Попытка не пытка, а вдруг возьмут, всё-таки, я абсолютно автономен, и никакого вреда кроме пользы не принесу. Решаю поехать в Лазо и, посетив этот лагерь, всё как следует разузнать. Еле успели на последний паром через реку Камчатку, мостов тут нет. Приехали в гости, где познакомились с напарником – Андреем. Вместе перекусили молоками красной рыбы, меня угостили икрой разной, заодно ребята рассказали немного про процесс засолки, потом показали, как за 10 минут разделать и засолить два мешка красной рыбы, и вконец ошарашенного повезли на дискотеку в детский лагерь.

Нас встретили инструкторы, которые, узнав о том, что тут есть путешественник из Москвы, стали кормить шашлыком из красной рыбы. Оказалось, что выходят они на следующий день, поход займет 16 дней, а начальника сейчас нет, он дома и приедет завтра. Но все инструкторы сказали, что взять меня не составит большого труда. Мы сдружились, я рассказывал, как доехал до Камчатки, как попал сюда. Познакомился ещё с дядькой, очень похожим на Юрия Шевчука, он, правда, был против того, чтобы я вот так просто, «на шару», пошёл с ними, но зато он был женат на москвичке Елене, которая всячески меня поддерживала.

Потом общался с детьми, некоторые из которых оказались всего на год меня младше. На дискотеке плясали все, нескоро ещё так придётся. А стоит заметить, что происходило это на берегу очень красивого озера, в сосновом лесу. Решили поступить так: я остаюсь в лагере, утром мы едем к начальнику и, если он дает добро, я ищу продукты на 16 дней пути и радуюсь жизни. Определили меня в палатку к инструкторам, куда я, попрощавшись с Володей и Андреем и пошёл спать, иногда задевая за колышки других палаток.

День тридцать шестой. 4.08

Встал пораньше – мешали жить комары, налетевшие в палаточный вход, да и рюкзак надо успеть собрать. Всё так же моросит дождик, погода не самая жизнерадостная. Зато уже горит костер, и что-то там готовится. Пока собираюсь, умываюсь и помогаю разжигать костер, лагерь потихоньку начинает просыпаться. Мы садимся в автобус и едем навстречу судьбе. Но руководитель не взял, блин. Он придумал какие-то причины, и даже такие слова как автостоп, Москва его не переубедили. Интересно, он об этом потом жалел?

А я попрощался с инструкторами и побрел искать дом Володи и Андрея. Лазо оказался довольно крупным поселком, но я их нашёл. Немного поскорбев, решили, что Андрей отвезёт меня до парома, а оттуда я кого-нибудь найду. Так и оказалось, возле парома оказался мотоциклист, который ехал в Атласово. Здесь стоит заметить, что от Лазо до основной трассы около 25 километров, а от Атласово уже 10. Так что, попрощавшись с Андреем, пообещав позвонить из Москвы, я отправился, меся дорожную грязь, на мотоцикле до Атласова вместе с Толиком. Настроение пропало совсем, так надеялся попасть в Долину гейзеров, а ничего не вышло, погода плохая, до трассы еще шлёпать и шлёпать…

Кстати, Атласово названо так в честь пятидесятника Владимира Атласова, одного из первооткрывателей Камчатки. Упоминание об одном из его походов относится к 1697 году.

«И на Кыгыле реке били челом великому государю, а ему, Володимеру, служилые и промышленные люди подали за своими руками челобитную, чтоб ему итти на Камчатку реку и проведать подлинно – какие народы над Камчаткою рекой живут. И он де, Володимер, по челобитью их с Кыгыла реки, взяв вожев двух человек, пошел с служилыми людьми и остальными ясачными юкагири, которые не в измене, подле моря, на оленях и дошел на Камчатку реку».

Пройдя километра два, поймал одинокий «Москвич», бредущий как раз в ту сторону, куда было нужно. На нем семья из Атласово с маленьким ребенком и собакой собралась на рыбалку на речку Козыревку, на мосту через которую я и вышел.

И вновь застрял. Под моросящим дождиком, на пустынной трассе, смущая микрики (почему-то водители этого транспорта, весьма тут распространенного, делали вид, что меня тут нет), стоял часа два, размышляя о жизни. Лопал кильки и наслаждался природой. Под мостом, куда я заглянул из любопытства, кто-то когда-то жёг костер, а после написали на опорах свои имена и места жительства (если не ошибаюсь, что-то вроде Елизово). Я тоже не стал оригинальничать и написал «Автостоп Москва-Камчатка 2001». Пока доедал вторую банку килек, рядом остановилась спортивная «Тойота». Банка остаётся на обочине (редкий случай, когда позволил себе намусорить), ложка летит в рюкзак, рюкзак в машину и я вслед за ним. Мой тёзка, тоже Дима, едет в Ключи. Недавно он закончил Военно-морское училище в «Питере». В машине играет «Чёрный обелиск», по которому я успел уже изрядно соскучиться. Очень хочется поехать в Ключи, это город, расположенный между Ключевской сопкой и Шивелучем – вулканом, который сейчас как раз дымится, трасса проходит прямо у его подножия.

«А от устья итти вверх по Камчатке реке неделю есть гора – подобно хлебному скидру, велика гораздо и высока, а другая близ её ж – подобна сенному стогу и высока гораздо: из неё днём идёт дым, а ночью искры и зарево. А сказывают камчадалы: буде человек взойдёт до половины тое горы, и там слышат великий шум и гром, что человеку терпеть невозможно. А выше половины той горы которые люди всходили – назад не вышли, а что тем людем на горе учинилось – не ведают. А из под тех гор вышла река ключевая – в ней вода зелена, а в той воде как бросят копейку – видеть в глубину сажени на три».

Да простит меня мой читатель, но чуть ранее я решил, что поеду в Эссо (это поселок, расположенный в 70 км от трассы по пути в Ключи), поэтому я вышел на повороте на Эссо. А Диме пришлось менять колесо, все-таки, езда по грунтовке даёт о себе знать. Мы сфотографировались, обменялись координатами, и он поехал дальше.

Я же занял очередную позицию на трассе. Стоит заметить, что об Эссо до этого я очень много слышал, попасть туда мечтают многие камчатцы, правда, не могут собраться. Этот поселок называют маленькой Швейцарией из-за того, что он находится в живописной долине между сопок, и тут свой очень приятный микроклимат, кроме того есть горячие источники, музей и много интересного.

Пока стоял, подошла женщина с ребенком, и тоже стала стопить. Как джентльмен, я решил поизучать окрестности и, кстати, нашел неподалеку целую поляну с брусникой, правда, она еще не созрела, но несколько красных ягод на ней всё же оказалось. Вокруг опять летает мошка, поэтому постоянно приходится двигаться. Машин мало, мошки много. Иногда спасает «Дэта» – мазь, подаренная мне в первый же день водителем «КамАЗа», но её хватает лишь на 10 минут. Часа два, наверное, стояли. Потом к нам повернул микрик и остановился возле женщины, я уже было обрадовался, что хоть они поедут, но в нем было лишь одно место, всё остальное занято рыбой, поэтому взяли меня.

За рулем сидел Саша, он как раз возвращался с рыбалки. Здесь стоит заметить, что «рыбалка» на Камчатке – это не просиживание с удочками на берегу в ожидании погружения поплавка под воду. Рыбалка – это дом на берегу реки, в данном случае реки Камчатки, две моторные лодки, сети и несколько человек, которые всю путину живут здесь и добывают, чистят, солят рыбу и икру. Естественно, они должны иметь разрешение, поскольку Рыбнадзор свою работу выполняет, также он следит за тем, чтобы рыбу заготавливали, а не выбрасывали, оставляя себе только икру, как многие делают (особенно в начале путины).

А ещё «рыбалками» тут называют небольшие поселения эвенов. Дело в том, что в период всеобщей коллективизации было решено собрать многочисленные мелкие местные посёлки в два крупных, так казалось целесообразней с точки зрения развития оленеводства, строительства дорог, инфраструктуры и так далее. Поначалу так оно и было, но коренное население не было приспособлено к жизни в привычных нам условиях, поэтому те, кто не смог начать жизнь заново, стали потихоньку деградировать, особенно эта тенденция стала заметна в последнее время – большинство эвенов, а именно они составляют основную часть коренных жителей Эссо, живут на небольшое пособие, будучи неприспособленными к работе. Не в силах прокормить семью, они начали спиваться, дети стали подворовывать. На «рыбалки» же уехали те, кто решил, что хочет жить, как жили предки.

Правительство выделило для коренных местных жителей квоту на ловлю рыбы – сто килограммов в год на человека. Но чтобы поймать столько рыбы, нужно иметь как минимум машину, сети, лодки, соль и так далее и тому подобное. Ближайшая нерестовая река – Камчатка находится в 70 км от поселка. Тогда Саша заключил договор, что он за свой счёт будет снабжать семьи эвенов рыбой (в рамках установленной квоты), а за это, чтобы хоть как-то оправдать затраты, будет брать 30% рыбы. Как жаловался он впоследствии, в некоторых домах нет даже соли, чтобы засолить рыбу на будущее, что успели, съели, остальное портится и выбрасывается.

Едем по удивительно красивым местам, по горной дороге, слева иногда в глубоком ущелье среди скал весело блестит речка Быстрая, на склонах кое-где приютились лиственницы, впереди конусообразные пики давно потухших вулканов. Правда, я иногда клюю носом, мало спал в последнее время, да и как можно спать, когда вокруг такое, и всё хочется посмотреть.

На одном из поворотов остановились, поднялись на обзорную площадку, на которой стоит дерево, полностью замотанное разноцветными ленточками, и увидели внизу небольшую симпатичную ГЭС, она снабжает электричеством весь район. От речки Быстрой идёт отводной канал, на котором стоит сама станция. Тут Саша и работает.

Вскоре приехали в Эссо – симпатичный посёлок в самом центре полуострова.

– Хочешь, рыбу подарю, – на прощание спрашивает меня он.

Я решаю, что от еды отказываться не стоит, и соглашаюсь.

– А почему бы и нет, – отвечаю, представляя рыбу максимум с ладошку, может быть, чуть побольше… Забыл я, где нахожусь.

– Ну тогда держи, – с этими словами Саша достает из салона, где в мешках лежала рыба, небольшую такую нерку, килограммов на пять.

Я взял эту махину, поблагодарил Сашу и пошел искать место для палатки, размышляя, каким образом такое большое животное поместится в мой маленький литровый котелок.

Не успел отойти и на десять метров, как Саша догнал и предложил, чтобы не мучиться, поставить палатку прямо на его участке, потому что если оставлять палатку просто так без присмотра, местная молодёжь может там быстренько пошуровать. Участок большой, аргумент весомый, человек замечательный, поэтому соглашаюсь.

Пока ставил палатку, познакомился с Валентиной Ильиничной, его женой и Мишей – сыном. Валентина Ильинична предлагает мне разделаться с рыбой и приготовить её, я с удовольствием соглашаюсь, поскольку этот процесс представлял себе с трудом. К тому же красную рыбу необходимо пропаривать, потому что у неё встречаются глисты.

Пока рыба готовится, Миша показывает мне поселок. Сначала, как истинные путешественники, идём в магазин, где я закупил консервы и поразился ценам: хлеб – 12 руб. (в Москве – 6), газировка – 20 (в Москве – 8), фрукты-овощи около 100 руб… жутковатое зрелище для неискушённых.

Потом идём в горячие источники. Несмотря на большую известность, с Малкинскими они не идут ни в какое сравнение. Здесь природная стихия закована в довольно большой и неглубокий бетонный бассейн, но поплавать всласть всё же удалось. Вода тёплая, немного скользкая, но больше пятнадцати минут в ней сидеть не рекомендуется – может не выдержать сердце, сколько пьяных отдыхающих тут утонуло. Среди посетителей снова большая группа европейцев, много камчатцев из Петропавловска, Елизово, Мильково.

Вечером вместе ужинаем, и я иду спать в палатку. Снаружи стрекочут свою ночную песнь сверчки.

День тридцать седьмой. 5.08

Сегодня собрался сходить на сопку, что виднелась на горизонте, кое-где на склонах там лежал снег, до которого я и хотел дойти. В 6 утра вставать не хотелось, в 7 тоже не очень, поэтому решил совместить приятное с полезным, и встал в 9, чтобы после завтрака сходить в местный этнографический музей, а потом уже на сопку.