Такая игра

– Подожди, я слышал, что Леший в одиночку ходит. Как же он?

– Он потому и Леший. Чутье у него какое-то на ловушки. Такое впечатление, что он их просто видит. Он-то поначалу, как и все, брал напарников, Клещ рассказывал, но с ними постоянно что-то случалось. На него уж и народ коситься начал, претензии предъявлять.

– А он?

– А что он? Плюнул в ответ и стал один ходить.

– Слушай, я вот что никак понять не могу. Тут народу много, они что, все сталкеры? Марго та же, Ольга?

– Да нет, какие они сталкеры – Сашка рассмеялся – далеко не все, кто в Предзонник проходят, идут в Зону. Кто-то тут просто отдыхает, кто-то скрывается от сложностей жизни, кто-то деньги зарабатывает. Сталкеров тут сейчас человек тридцать, ну еще апперов столько же примерно. Остальные – обслуга, просто жители. Пить-есть всем надо, погулять, отдохнуть. Сам же видел – тут тихо, спокойно, бизнес идет, спрос гарантированный. Поди плохо.

– А деньги откуда? Я, например, не видел как ты с Марго расплачивался?

– Поменьше в драки надо лезть, тогда бы увидел – отпарировал Сашка – а вообще хороший вопрос. Грамотный. Сталкеры из Зоны таскают всякую всячину, а тут ее сдают. Оценщику, например, или владельцам баров. Они тут хабар почти все принимают. Или если хочешь, тащи к проходной, вызовут тебе спецов из института и примут. И цену приличную дадут. Хочешь – «зайчиками», хочешь – рублями, хочешь – валютой. Только понимающий народ с ними старается не связываться.

– Почему? Сам же сказал, деньги хорошие дадут.

– Примета плохая. С теми, кто хабар из Зоны выносит, потом разные коллизии приключаются. Правда, только в Зоне, кто ж их в обычной жизни видит. Поэтому те, кто хабар добывает, его из Зоны старается не выносить, а те, кто выносит, соответственно в Зону ни ногой.

– А вне Зоны пользоваться можно?

– Вне Зоны можно. Главное – самому не выносить. У нас некоторые, чтобы браслеты носить, просили их кого-нибудь вынести, а потом забирали. Хотя сейчас уже так просто не вынести. На проходной сдать заставят. Или просто отберут, если будешь упорствовать.

– А как же ты собрался с Бурым рассчитываться? Ему-то, как я понял, хабар нужен, а не деньги.

– Есть тут… ходы. Сам понимаешь, если есть спрос, будет и предложение. И ходы, и контрабанда, и контрабандисты. Был бы хабар и деньги.

– Понятно. А тут какая валюта в ходу?

– Тут все берут. Считают в «зайчиках», но принимают все. Деньги, как ты помнишь, не пахнут.

– Ясно. А ты меня сводишь в Зону? Потом, хотя бы на «показуху»?

– Что, зацепило? Поверил, наконец?

– Пока сам не увижу, как-то не особо верится. Но все равно, такой шанс, он не каждому выпадает. Дураком надо быть, чтобы не воспользоваться. Вдруг ты не разыгрываешь, а все правда…

– Не разыгрываю, сам потом убедишься. Но это все потом. А вот сейчас… Вот что. Я тут подумал и решил. Завтра мы отсюда сваливаем. Отвезу тебя в город, а сам буду думать, что с Бурым делать. Может договоримся как-нибудь. В любом случае тут ловить нечего.

– Как сваливаем? Я могу и тут посидеть. Деньги у меня есть, если что.

– При чем тут деньги? Сам видел, у Бурого и тут свои люди. Он шутить не любит и за свой авторитет кого угодно сломает. Был такой случай, когда он за штуку14 баксов компанию обанкротил, хозяина покалечил. Даже бизнес забирать не стал. Потратил раз в десять больше, зато все поняли, что играть с ним эти в игры себе дороже. Пару раз такое повторилось, а потом как отрезало. Если он решит ломать, то не только мне достанется, но и тебе. Он в таких случаях ни перед чем не останавливается. Тут и твое умение не поможет, у Бурого бойцы не хуже. Не хватает мне тут еще и за тобой следить. Так что не обсуждается. Завтра с утра сваливаем. Ночь, так и быть, твоя.

Глава 12

Нельзя было сказать, что Данил был в шоке от полученной информации. Нет, все это конечно было, необычно. Да что там говорить, это просто выламывалось изо всех привычных представлений. Как-то это не укладывалось – фантастическая книга и ее живое воплощение. Данил не чурался фантастики, более того, он уважал ее и ценил как жанр, но при этом четко разделял – это вымысел, а правда, она совсем другая. Здесь же все оказалось поставлено с ног на голову: вымысел – не вымысел, а самая настоящая реальность, которую можно запросто потрогать руками, походить по ней, почувствовать ее запах и просто увидеть наяву. Как-то это было… непривычно. Тем не менее, какая-то часть сознания вполне соглашалась с этим, подспудно толкая Данила к использованию такого редкого шанса. Как использовать Данил представлял себе слабо, но желание такое было.

Сашка давно уже ушел, а Данил все еще сидел в баре и, не замечая кипевшую вокруг жизнь, снова и снова вспоминал Сашкины слова, вспоминал Стругацких и невольно представлял себя легендарным сталкером типа Шухарта, легко уходящим от всех мыслимых и немыслимых опасностей, мимоходом спасающего мир и попутно зарабатывающего кучу денег. Мысль эта приятно грела и Данил замечтался. Потом вспомнил, что, собственно, никаких подвигов не будет. Завтра они отсюда уедут и когда он сюда вернется – неизвестно. Более того, неизвестно, вернется ли он сюда вообще. Так что, скорее всего, проверить Сашкины слова не доведется, так и останутся они в памяти Данила. И не узнаешь уже, правду говорил Сашка или круто его разыграл.

Данил оторвался от своих грез и огляделся. Несмотря на то, что уже почти стемнело, народу у Марго сегодня было немного. Наверное, потому, что сегодня вечер обходился без оркестра. Вместо вчерашнего квартета на сцене сидел длинноволосый парень с гитарой руках и наигрывал различные мелодии, иногда перемежая их популярными песнями. Голос у него был неплохой, играл он, на взгляд Данила, вполне прилично, так что вполне заменял собой музыкальное сопровождение. Хотя для танцев эта музыка не годилось. «Наверное, поэтому тут мало народа» – предположил Данил, направляясь к стойке – «не все такую музыку любят, не все понимают». Попросил у Марго стакан апельсинового сока – пить пиво уже не хотелось – и понимающе заметил:

– Играет неплохо, но не все ценят?

– Почему не ценят? Это Анджея-то? Да он тут нарасхват.

– А почему тогда народу мало? Если он нарасхват?

– А потому, милок, что все сегодня в «Онли». Там ребята вернулись, вот и гуляют. И оркестр там. У нас их всего два, один сегодня в «Розе», другой там. Вот и меняемся. А Анджею поиграть в охотку, вот я и позвала. Не нравится, что ли?

– Очень нравится. Просто я подумал, что раз народу мало…

– Много будешь думать – быстро состаришься. Ладно, дел полно. А ты сходи в «Онли», если скучно.

– Подумаю. А вы долго еще?

– На часок, я думаю. Народу мало, так что скоро. Олью ждешь?

– Да.

– Потерпи уж. Потом еще убраться надо будет, посуду помыть. Если совсем невтерпеж, то подходи через полчасика, поможешь.

– Ну не то чтобы невтерпеж, но приду. Все равно делать нечего.

– Приходи, приходи. Тут многие помогать приходят, правда больше днем. Развлечений тут, сам видишь, немного. Это не на большой земле, тут все по простому. Все, не мешай.

Данил не торопясь допил сок, постоял немного у стойки, дослушал знакомую мелодию и, подумав, вышел на улицу. Уже стемнело, но света от горящих окон вполне хватало, чтобы разглядеть дорогу. Впереди, над дорогой, сияла на черно-синем фоне россыпь звезд, какую Данил последний раз видел, когда был у кого-то в гостях на даче. Приглядевшись, он нашел ковши Большой и Малой Медведицы, причем в Малом ковше были видны все звезды. «Тиха украинская ночь, прозрачно небо, звезды блещут…» вспомнилось ему. Ночь, строго говоря, была не совсем украинская, но, во-первых, насколько Данил помнил, Украина тут была недалеко, а во-вторых, это было не принципиально.

В «Онли» действительно гуляли. Слышны были звуки оркестра, лихой топот каблуков, громкие голоса и женский смех, местами переходящий в восторженный визг. Данил постоял некоторое время у входа, прислушиваясь к происходящему, но внутрь войти не решился. Не тянуло его туда. Он уже собрался уходить, как двери бара открылись, и на веранду вывались небольшая изрядно подвыпившая компания. Они с гоготом расположились за столиком и задымили, продолжая начатый ранее разговор. Данил поневоле прислушался.

– Слышь, Шухарт, а до арки что, не дошел?

– Не-а – ответил тот, кого назвали Шухартом – там белый смерч поднялся, куда уж там. Еле ушли.

– А увидели хоть?

– Увидеть-то увидели, да что толку.

– Много не дошли?

– По виду рядом была, но ты же сам знаешь, в Зоне расстояние обманчиво. Можно за полчаса дойти, а можно за день не обернуться.

– Да, жалко.

– И мне тоже. Третий раз пытаюсь, да все никак. Каждый раз вроде все рядом, только руку протяни, ан нет, опять какая-нибудь засада.

– Да уж. Зона. А ты что хотел бы?

– Так я тебе и сказал. Хватит болтать, пошли, девочки уже заждались.

И действительно, из бара высунулся женский силуэт и капризным голосом спросил:

– Мальчики, вы там надолго?

– Все, идем уже – ответил тот, кого называли Шухартом, выкинул окурок, едва не попав при этом в Данила, и скрылся в дверях. За ним ушли и остальные.

«Похоже, Сашка не врал» – думал Данил, медленно бредя обратно – «про смерч он говорил. Если только это не какой-нибудь местный термин. И что за арка, интересно, в книжке такого не было. Завтра спрошу»

Марго оказалась права, народу в зале уже почти не оставалось. Заняты были всего два столика, да и то, там уже явно заканчивали. Данил прошел через стойку на кухню, чмокнул радостно вскинувшуюся ему навстречу Олью и стал перетаскивать грязную посуду к большой ванне. На плите уже закипала большая кастрюля с водой и Данил, перетаскав посуду, надел висевший рядом клеенчатый фартук. На раковине даже обнаружился флакон с вполне современным «Фейри» и Данил, смешав в большой бадье теплую воду, налил туда чистящего средства и стал мыть посуду. Никаких терзаний по поводу того, что занимается не своим делом, Данил не испытывал. Более того, это живо напомнило ему студенческие годы, когда после вечеринок мытье посуды и уборка помещения разыгрывались по жребию. Мойка посуды при этом с завидным постоянством доставалась именно ему. Так что дело было знакомое и, можно сказать, привычное. Данил мыл и ополаскивал то, что принес, потом Олья подтаскивала ему посуду из зала и вытирала уже чистую. Управились быстро, поскольку посуды, в общем-то, было немного. К тому моменту, как Марго закрыла бар и пришла на кухню, все уже было кончено. Марго беглым взглядом пробежала по горе чистой посуды, глянула на Данила с Ольей и со словами «Ладно уж, сама справлюсь» отпустила их восвояси.

Потратив некоторое время на необходимые после кухни водные процедуры, они снова оказались в Ольгиной комнате, где вопреки слабым опасениям Данила, все пошло легко и просто.

Нежные поглаживания сменялись жаркими, легкие касания губ переходили в жаркие поцелуи, одежда непостижимым образом сама исчезала с их тел, кровать гостеприимно приняла их в свое мягкое ложе. Ольга то покорно принимала в себя Данила, подчиняясь малейшим намекам на действия с его стороны, то вдруг сама начинала активные действия, решительно блокируя его попытки вести, то они сливались в едином ритме, подчиняя свои действия друг другу. Данил то проваливался в упоительное забытье, то возвращался в реальность. Горячечный шепот сменялся жаркими стонами, и они уже двигались в едином ритме, приближая себя к финалу. Финал не заставил себя ждать, Данил ощутил, как тело сводит сладкая судорога и тут же в ответ в его руках забилась Ольга, сопровождая это громкими стонами. Опустошенные, они минут десять просто лежали в объятиях друг друга, потом, чуть, передохнув и придя в себя, снова предались ласкам – сначала едва уловимыми, нежным касаниям, потом движения рук становились все смелее, губы искали друг друга и наконец, все повторилось – со стонами, объятиями, сменами позиций и окончательным провалом в блаженство.

Угомонившись, Олья уснула, доверчиво прижавшись к Данилу, а Данил, обняв ее одно рукой, долго лежал без сна, постепенно отходя и обдумывая ситуацию. Он уже жалел, что завтра придется уезжать, причем желание из любопытства посетить Зону вытеснялось сожалением расставания с Ольей. Он не успел ее полюбить, тут вообще глупо было рассуждать о чувствах, поскольку времени прошло всего ничего. Правильнее было рассуждать о мимолетной интрижке, но почему-то Данилу было неприятно думать именно так. Ему было просто очень хорошо с ней, хорошо и спокойно. С Верой так не было никогда, она все время пыталась подавить Данила своим напором, и общение с ней больше напоминало борьбу, чем слияние. Здесь же ничего подобного не было и в помине. Все получалось легко и естественно, без каких-то дополнительных усилий с его стороны. Это было непривычно, но приятно и требовало неторопливого обдумывания. В конце концов, так и не придя к каким-либо выводам, Данил уснул.

Спал он неспокойно, периодически то проваливаясь в сон, то выныривая на грань сна и реальности. Под утро он, наконец, заснул крепким сном. Ему снилось, что он в Зоне, почему-то вокруг никого, глаза режет яркий белый свет и за этим светом на него что-то надвигается, неразличимое, но очень страшное. Данил порывался бежать, но руки и ноги были как будто скованны, движения были замедленные давались с огромным трудом. «Это патока» – понял Данил – «где же Сашка?» Он попытался позвать, но вместо крика из горла вырывался только хрипящий звук, который будто тонул в окружающем воздухе. Неимоверным усилием Данилу удалось сделать шаг назад, но силы уже кончались, а неизвестное надвигалось на него все ближе и ближе, вот оно уже заслонило свет и навалилось на Данила, давя на него и сгибая.

Открыв глаза, Данил не сразу понял, где находится. Было темно, что-то продолжало давить, сердце колотилось, сам он был весь мокрый. Комната была та же, но тяжесть не исчезла. Скосив глаза, Данил увидел, что Олья во сне сползла чуть ниже и ее голова находится не на плече Данила, а на груди. Аккуратно, чтобы не разбудить девушку, Данил поменял положение тела, так чтобы голова ее легла ему обратно на плечо. Олья погладила его рукой по груди, легко чмокнула, но не проснулась. Данил, почувствовав, что тяжести больше нет, некоторое время лежал, прислушиваясь к ровному дыханию Ольи, потом незаметно заснул сам. Дальше он спал без сновидений.

Проснулся Данил рывком, сразу. Солнце уже вовсю светило в полузанавешенное окно, доносились слабые звуки. Олья, уже одетая, ходила по комнате, что-то собирая или перебирая. Увидев, что Данил проснулся, она отошла к изголовью.

– Вставай, лежебока! Проспишь все на свете!

– Встаю, встаю уже – пробормотал Данил и резким движением привлек Олью к себе. Возникла пауза, которая, впрочем, не затянулась. Олья отошла к шкафу, в котором она что-то перебирала, а Данил принялся одеваться, попутно решая, как сказать Олье об отъезде. В голову ничего путного не лезло, но оказалось, что все потуги Данила напрасны – Олья уже была в курсе.

– Ты когда уезжаешь? – спросила она, доставая из шкафа какую-то вешь – в смысле сейчас или до вечера пробудешь?

– Сашка сказал – с утра поедем. А ты откуда знаешь?

– То же мне, секрет! Мне Марго еще вчера сказала.

– Послушай, я… – договорить Данил не успел, потому что Олья быстрым движением подошла к нему и приложила палец к его губам.

– Не надо ничего объяснять. Мне было очень хорошо с тобой, это самое главное. Но все хорошее когда-нибудь кончается.

– Я вернусь, обязательно – неловко пробормотал Данил, чувствуя, как горят его щеки – правда, вернусь.

– Хорошо, что ты сам в это веришь. Только вы никогда не возвращаетесь. Вас всех Зона забирает, насовсем – в голосе Ольи Данил услышал самую настоящую тоску – Вам после нее уже ничего не надо. Это как наркотик, даже хуже. Вам ни семьи не надо, ни детей, ни уюта. Так, короткие интрижки для удовлетворения потребностей.

– Да нет, ты не поняла. Я же туда не иду, я не такой —ошарашено сказал Данил – Сейчас Сашка решит свои проблемы и я вернусь, честное слово. У меня еще отпуска две недели. Подожди чуть-чуть, ладно?

– Да ну тебя – Олья уже успокоилась, мгновенный выплеск чувств прошел и исчез, как будто его и не было – Не такой он! Все вы одинаковые.

– Да я вообще не хочу быть сталкером. Так, сходить разок для интереса и все.

– Вот-вот. Разок. А потом за уши не оттянешь, насмотрелась уже.

– Нет, ну правда же – Данил обнял девушку и прижал к себе – я вообще сюда не собирался, так случайно получилось. Меня Сашка на какой-то компьютерный проект зазвал.

– Так я тебе и поверила!

– Точно тебе говорю. Хочешь, у Саш… Кромвеля спроси.

– Вот еще! У вас тут сразу мужская солидарность сработает. Знаю я вас. Будет как в том анекдоте «Жена обзвонила 10 друзей мужа и пятеро сказали, что он только что ушел, а еще пять – что он еще спит» – Олья уже откровенно подсмеивалась. Данил был этому только рад, поскольку не очень себе представлял, как уйти от скользкой темы. – Пошли завтракать. Вперед, сталкер!

– Да не сталкер я!

– Все равно пошли, завтрак стынет. Да и Марго ругаться будет.

– За что? Из-за меня?

Олья откровенно фыркнула.

– У вас мания величия, сэр! Она меня, конечно, отпустила, да и Светка сегодня придет, но все равно, совесть надо иметь.

– Тогда конечно! А то еще скажут, что совсем бессовестный.

– А ты как думал? У нас тут строго. Все, отпускай меня и пошли.

–Идем.

Сашку Данил нашел на уже привычном месте – за столиком у окна. Тот уже заканчивал есть омлет, запивая его чашкой кофе. Данил уселся напротив, дождался своей порции и принялся есть, по примеру Сашки также запивая его кофе, только с молоком. Ели молча. Покончив с завтраком, Данил откинулся на спинку стула, нарочито погладил себя по животу и процитировал:

– Ну вот, поели, теперь можно и поспать.

– Ночью надо было спать – беззлобно парировал Сашка.

– Ночь – для другого – не остался в долгу Данил – хотя, ты прав, спать тоже надо. Хоть иногда. Когда едем?

– Сейчас. Вещи соберешь, попрощаешься и поедем.

– Да что мне собираться, веще-то кот наплакал. А вот попрощаться надо – Данил кинул взгляд в сторону кухни.

– Что, понравилась девочка?

– Хорошая. Что-то в ней есть такое, светлое…

–Хорошая. Только не везет ей здесь.

– Почему не везет?

– А, что не парень – либо сваливает быстро, либо в Зоне пропадает. Вот и ты сваливаешь.

– У меня обстоятельства…

– А что, так остался бы? Замуж взял бы, да?

– Прям сразу и замуж! Ну, ты сказал. Присмотреться надо. А вообще девочка неплохая. Только хватит с меня Верки, не отошел еще.

– Вот видишь! У каждого свои обстоятельства, а девочка мучается.

– И много у неё было мучений?

– А это ты у нее сам спрашивай – сказал Сашка и, видя, что Данил насупился, примирительно добавил – Немного, не переживай.

– Я и не переживаю.

– Ну ревнуешь. Хотя права не имеешь.

– Сдаюсь. Ты прав, конечно. Но все равно…

– Не забивай голову всякой ерундой. Завтра уже забудешь.

– А, может, я еще вернусь сюда…

– Вот когда вернешься, тогда и будешь заморачиваться.

– Ладно, закрыли тему. Слушай,я что хотел спросить… Вчера я случайно разговор услышал, так там говорили про какую-то арку. Что чуть-чуть не дошли, что, мол, она вроде рядом, а не дойдешь. Что за арка такая, что-то я в книге ничего такого не помню.

Сашка поморщился.

– Я ж тебе говорил – не отождествляй книгу и реальность. В книге много чего нет. И много чего есть.

– А все-таки, что за арка?

– Сколько времени? – неожиданно спросил Сашка

Данил машинально глянул на часы. Часы исправно ходили.

– Одиннадцать.

– Ладно, немного времени есть. Слушай. Понимаешь, хабар и все такое – это только часть Зоны. Народ туда рвется не за хабаром. Точнее, многие только за хабаром, берут-то его все, но главная цель – не эта.

– А что главное? Машина желаний?

– Опять ты про книгу! Это не более чем легенда, никто пока ничего подобного не находил. Понимающий народ идет за умениями.

– За чем?

– За умениями. Есть легенда – собственно, это даже не легенда, а сущая правда – что арка дает умение. То есть тот, кто пройдет через арку, может стать крутым профи в каком-то деле.

– А что, может и не стать? И в каком деле?

– Может и не стать. Бывали случаи, когда человек через арку проходил и ничего не получал. Тут уж как повезет. А может стать кем-то. Вон тебе свежий пример. Ван Дамма помнишь?

– Это шерифа? Трудно забыть.

– Вот он как раз один из тех, кто прошел. Он же не от рождения так драться умеет. Пришел-то сюда хиляк хиляком, да и сейчас не сильно раздался. И в первом же походе прошел через арку, вместе с Егерем.

– И что?

– А ничего. Вернулся, вечером по традиции пошел в бар отмечать. А там уже парни гуляли. Нравы тогда попроще были, в морду свободно дать могли. Это сейчас, когда его шерифом выбрали, все поуспокоились. А тогда тормозов не было. Вот к нему и прицепились, Кот кажется с Клещом.

– С каким Клещом? С этим, который из «Онли»?

– С ним, с ним. Там еще парочка была, апперы какие-то, не помню. Короче, он их и раскидал по углам – любо-дорого смотреть было. Прямо как Ван Дамм, тот как раз тогда он популярен был. Соответственно, кликуха сразу прилипла, а потом, после третьего примерно раза его шерифом народ выбрал. Он так парень тихий, но не любит, когда народ обижают. Так что сейчас у нас тут тихо.

– А Егерь?

– Что Егерь?

– Он ведь тоже прошел через арку.

– Прошел. Только фигу с маслом он получил. Долго сокрушался по этому поводу, потом решил еще раз найти и пройти. В тот-то раз он Ваньку вперед пропустил. Вот и подумал, что умение только первый получает.

– И как, получил?

– А кто его знает. Он из третьего похода не вернулся. Вроде видели его возле арки, кто-то из парней там как раз рядом был. Но из Зоны он так и не вышел. Вот и думай – то ли арку вообще один раз можно пройти, то ли просто судьба такая. Тут же все только на собственной шкуре познаешь. Да и то не всегда работает. Зона, брат. Ладно, давай собирайся и поехали.

Глав

а 13

Выход из Зоны оказался гораздо более хлопотным, чем проход. Сначала они забрали свои вещи из камеры хранения (Данил мимоходом отметил, что телефон сел окончательно, что, впрочем, было совсем неудивительно). Потом их долго мурыжили в предбаннике, заставив раздеться под бдительным присмотром сержанта. Всю одежду перетрясли, проверили каким-то прибором, чуть ли не просветили. Жетоны отобрали сразу же, тщательно сверив их номера с записанными в книге. Потом заставили подписать какие-то бумаги – как понял Данил, тут самую подписку о неразглашении – и только после этого отпустили. Сашка всю эту процедуру переносил с полнейшим равнодушием, вряд ли показным, поскольку ему это было явно не в новинку, а вот Данил понемногу заводился. Он, после того, как они вышли за пределы проходной, не преминул в полный голос, нимало не стесняясь в выражениях, высказать все, что думает об этом режиме, караульных вообще и этих в частности, об этой Зоне и вообще. Сашка выслушал эту тираду не моргнув глазом, только на лице его Данилу показалась лукавая улыбка. Ни говоря ни слова, он прошел к своей «Ауди», стоявшей на стоянке в целости и сохранности, завел ее и, закурив сигарету, стал ждать, когда машина прогреется. Слегка устыдившись своей вспышки, Данил подошел к машине, кинул барсетку на сидение и огляделся по сторонам. Было такое впечатление, что они отходили не более чем на пять минут. Все также была полупустая стоянка, те же две скорые, возле которых стояла очередная машина, на этот раз «Пассат» с местными номерами, возле которых наблюдалось некое оживление. Такой же сонный мотель, за которым Данил действительно увидел серое здание с зарешеченными окнами. Видимо, это и был тот самый институт, о котором говорил Сашка.

Впрочем, долго любоваться институтом Данилу не пришлось. Сашка докурил, отбросил окурок и решительно уселся за руль. Данил сел рядом и машина тронулась. Быстро промелькнула и осталась позади проходная, потом отошли от дороги заборы из колючей проволоки, а там кончилась и бетонка. Сашка выбрался на шоссе и наддал газу. Машина летела мимо полей и холмов, Сашка вел ее молча и Данила понемногу задремал. Напряжение потихоньку отпускало и все последние события становились какой-то историей, рассказанной им самим за дружеским столом. В памяти упорно держалась только Олья и Данил в полудреме уже прикидывал, как он вернется к ней, привезет ей какой-нибудь подарок… Впрочем, и эта мысль скоро ушла, и Данил заснул окончательно.

Проснулся он, когда они уже въезжали в город. Потянулись постройки, замелькали автобусы, машин стало значительно больше. Соответственно, ритм движения стал более рваным и заснуть снова Данилу не удалось. Он пытался следить за дорогой, но быстро запутался в поворотах и развязках, хотя и примерно уяснил, как они едут. Сказывалось еще незнание города, что Данила не очень огорчало. По предварительным прикидкам, Сашке недели должно было хватить на решение его проблем, а там можно будет и вернуться. А за неделю можно весь город обойти вдоль и поперек, благо он не очень большой.