Суд народа. Рассказы о войне.

мин из немецких миномётов.

Взрывной волной его и Кробко отбросило на бруствер окопа, 30

а когда Яков пришел в себя, он увидел, как пленный немец, по-сечённый осколками, корчится в крови на дне траншеи.

– Не уберегли! – горестно закричал Эйдман. – Наши все целы?

– Все, – отозвался живой и невредимый Тингеев.

Яков посмотрел на хрипящего офицера.

– Кладите на плащ палатку! Потащили в госпиталь!

Бойцы бережно положили бледного, кусающего губы немца на

импровизированные носилки.

– Не надейся, фашист, умереть мы тебе не дадим, – строго сказал Яков по-немецки, невольно испытывая долю уважения к врагу, который не орёт не ноет, а просто молча ждёт своей судьбы.

– Большая кровопотеря, – сказал усталый хирург в подслепо-ватых мутных очечках, – у нас на своих не хватет крови. Если он

вам так нужен, соглашайтесь на прямое переливание. У него на

ваше счастье четвертая группа, универсальная.

– Добро, – тут же согласился Яков, – я готов.

Дать немцу свою кровь согласились так же Кундул Тингеев и

Илья Лучников.

Пленный пришел в себя и первое, что он увидел, это был улы-бающийся Эйдман, в вену которого была воткнута игла с резино-вой трубкой.

– Ну что, дорогой ариец, – сказал Яков, – разбавили мы твою

голубую кровушку. Теперь ты немого «юде», немного русский и

немого якут.

Киндеев стал что-то горячо говорить немцу на своём языке, после чего широко развёл руками:

– Пока не понимает!

Все трое бойцов расхохотались, а немец, закрыв глаза, бес-сильно скрипнул зубами. Новая кровь бежала по его организму, наполняя его жизнью.

31

МАХНЁМ НЕ ГЛЯДЯ

Рядовой Николай Сироткин не упускал случая полюбоваться

своей находкой. Три дня назад, во время прочесывания оставлен-ных немецких окопов, он нашел эту чудесную и нужную вещь.

Большой серебряный портсигар! С выпуклым изображением

Кремля и Красной площади. Портсигар тускло поблёскивал на

дне окопа.

Сироткин тогда на полсекунды опередил своего товарища, та-тарина Тахира Зинатова, тоже заметившего трофей.

– Мой! – гаркнул Сироткин, схватывая портсигар вместе с гли-ной и водяной жижей.

– Ай, шайтан! – разочарованно выругался Тахир. – Везёт тебе, Колька!

Сироткин угостил Тахира сигаретой, которые были внутри находки.

– Видать, фриц у кого-то из наших подобрал, а ты, значит, как

говорится, вернул историческую справедливость, – улыбнулся

подошедший сержант Бабушкин.

Зинатов недорого горевал, утешившись через полчаса парой

немецких медалей и зажигалкой.

Закончив боевую задачу, группа разведчиков расположилась

на отдых. Бойцы сели на траву около дороги, лениво наблюдая

как по ней еле тащится колонна с мотопехотой.

Вскоре, видимо из-за аварии впереди, колонна совсем остановилась.

– Вот и затор, – прокомментировал Бабушкин. – Эх, много вся-кой техники развелось. Если так дальше пойдёт, то машины больше стоять будут в очередях, чем ездить.

Бойцы из ближайшего к разведчикам грузовика поспрыгивали

на дорогу, с удовольствием топая и разминая ноги. К отделению

Бабушкина подошел долговязый пехотинец с добродушным лицом. За спиной у солдата торчал приклад от ППШ и топорщился

вещмешок

– Что, застряли? – сочувственно спросил Зинатов.

– Ерунда, – отмахнулся боец, – сейчас поедем.

32

Он почему-то сразу, как будто чувствовал, направился к Сироткину, сидевшему скрестив ноги на небольшом холмике.

– Махнём, не глядя! – с этими словами боец протянул к Сироткину зажатый кулак.

Разведчики с любопытством наблюдали, чем кончится непи-саный фронтовой обычай. Сироткину, только что убравшему в

вещмешок портсигар, стало всё ясно. Жаль, конечно, трофей, но

ударить перед друзьями и незнакомым пехотинцем лицом в грязь?

– Махнём! – после секундного замешательства отозвался Николай, протягивая портсигар долговязому.

Сделка состоялась. Николай смотрел на свою ладонь, на которой лежал железный кругляш размером с медаль, украшенный

богатой гравировкой и цифрой 100 посредине.

– Что это? – удивился Сироткин, но закашлявшийся боец его

не услышал.

– Вот такие, дела, браток! Как зовут-то?

– Сироткин Николай. Город Молотов.

– А я Иван Счастливый. Севастополь. Вспоминай, Николай, Ваню Счастливого! Ну бывайте, мужики!

Он догнал свою машину, которая уже тронулась и ловко запрыгнул, подхваченный своими товарищами.

– Ай, Колька, продешевил, – протянул Зинатов, – ты бы хоть

курево оттуда вытащил.

–Да плевать, – равнодушно отозвался Сироткин, тщетно пытаясь скрыть досаду по портсигару.

Николай посмотрел на медальон. Красивая, но бесполезная

вещь. Портсигар лучше. Да и хрен бы с ним!

Группа закончила отдых и перейдя дорогу, углубилась в лес по

направлению к своему полку.

Встреча с немцами свалилась на группу неожиданно и для

разведчиков, и для самих фрицев. Выйдя на небольшую полянку, бойцы наткнулись на группу врага, не то отставшего от своих, не то заблудившихся. Двое немцев ковырялись в мотоцикле с ко-ляской, а третий клевал носом, приснившись к дереву в десятке

метров от них.

33

Двое у мотоцикла, застигнутые врасплох, на громкое «Хенде

хох!» послушно подняли руки, но третий, вроде как спавший, проявил неожиданную прыть. Ударом в челюсть он опрокинул

подскочившего к нему Зинатова и, нырнув кусты, побежал в лес, успев на ходу выстрелить в бегущего за ним Сироткина. Николай