Хроники Крайсити. Книга 3: Узники теней

Это было волшебно. Магическая атмосфера, люди, с которыми можно было поговорить. Впервые в жизни она не видела осуждения, а лишь встречала понимание и поддержку. А потом вышел он. Высокий и мрачный, он занял место у пульта и начал исполнять свои песни. Тёмные, идущие от сердца и максимально искренние. Иногда ей казалось, что песня про неё, а иногда казалось, что песня посвящена именно ей. Рука, что была протянута им в зал, она мысленно ухватилась за неё, ей хотелось прижаться к нему и сказать: «я понимаю, я такая же…». Но то что произошло дальше, она не могла себе представить даже в своих самых смелых фантазиях. Как только началась следующая композиция, она увидела яркий свет, который стал собираться в груди у певца. Не придав этому особое значение, она продолжила танцевать, как вдруг этот свет стал становиться ярче и больше. Вскоре он уже слепил ей глаза, тепло стало разливаться по всему её телу. Рута не понимала, что происходит, но казалось загадочное явление наблюдает только она, потому что остальные никак не реагировали на происходящее. И тут сгусток этого сияния вырвался из груди и пролетел по всему залу, проходя через тело каждого из присутствующих там людей. В том числе и через нее тоже. Когда это произошло, она впервые ощутила себя счастливой, ей стало легко и приятно. Проблемы будто ушли из этого мира, внутри нее родилась надежда на то, что жизнь не такая уж и унылая и безнадежная штука. Сэттра стал для нее спасителем, стал для нее всем миром, и она хотела больше, чем просто попасть на концерт. В течении следующего месяца она подписалась на все его социальные сети, просмотрела все посты и новости. Как одержимая, она слушала песни и постоянно обновляла страницы, желая получить новую порцию внимания по ту сторону экрана. Жадно хватала каждое слово, сказанное им в видео обращении, каждую букву, написанную им в очередном объявлении. Поставила сердечки везде, где только было можно и нажала кнопку «добавить в друзья». Долгие часы ожидания разрывали ее буквально на части, пока наконец ей не пришло подтверждение о том, что Сэттра стал её другом. Тогда ее буквально разрывало от счастья. Она смеялась и пищала, бегала и скакала по кровати, но на этом всё и закончилось. Ей не хватило смелости, чтобы написать, чтобы обратить на себя внимание.

Сконцентрировав свои мысли на этом воспоминании, стоя под душем, Рута невольно улыбнулась. Тогда она была еще наивна и многого не знала. Ей казалось, что она нашла в тот день своего спасителя, своего супергероя, которому даже не надо было касаться до нее, чтобы подарить счастье. Однако всё было куда сложней и запутанней. Выключив воду, она зашлепала мокрыми ногами по белому мрамору и подошла к зеркалу. В нем она увидела уставшую девушку, которая тем не менее была полна решимости. Ее яркие зеленые глаза – ее гордость и единственный стоящий подарок, полученный от биологических родителей. Мокрые черные волосы перепутались с крашеными зелеными прядями, которые теперь она старательно расчесывала и приводила в порядок. Белый махровый халат, лежащий тут же в шкафу, приятно ласкал кожу. Окончательно высушив волосы феном и успокоившись, она наконец вышла из ванной. Перепалка с Сэттрой была не самым лучшим ее поступком, но явно пошла ей на пользу, потому как мысли, которые съедали ее изнутри, наконец покинули её.

Её спутник стоял на балконе и курил, смотря на городской пейзаж. После этой ссоры Руте было немного не по себе, и она пошла на кухню сварить ему кофе в качестве примирения. Краем глаза музыкант заметил, как она вышла из своего укромного места и вздохнул про себя с облегчением. Она всегда так делала, когда у нее было плохое настроение. Возможно это пошло еще с детского дома, где по-настоящему расслабиться она могла только в ванной. Так или иначе, если она выходит оттуда и не садится смотреть телевизор, значит всё прошло и ей стало легче. Свою вину перед ней он не чувствовал, но испытывал ответственность за ее душевное состояние. Так или иначе всё-таки она стала много для него значить, и она единственная, кто знал про его секрет и, что самое главное она единственная, кто видел этот свет, помимо него. Правда она не могла наблюдать эмоциональное состояние других. Она видела только его внутренний мир и его переживания. Но этого оказалось достаточным, чтобы суметь уже несколько раз спасти ему жизнь. Поежившись от холода и наконец докурив свою сигарету, он вернулся в номер и закрыл за собой балконную дверь. В этот момент в комнату вернулась девушка с двумя чашками ароматного кофе. Что-что, а в этом она была мастер. Даже в кофейнях не подавали такого вкусного напитка, какой умела делать она, используя только подручные средства.

– Я тут решила кофе сварить, тебе тоже сделала – сказала Рута, протягивая ему напиток.

– Спасибо, это то, чего мне не хватало – Сэттра принял кружку из рук своей спутницы и пристально посмотрел на нее. Она в свою очередь потупила взгляд.

– Я… прости меня… мне не стоило себя так вести, не знаю, что на меня нашло. Просто я устала немного – сказала она тихим и примирительным голосом – я благодарна тебе за твою заботу.

– Давай просто забудем об этом? Спасибо за кофе, он как всегда бесподобен. Сегодня мы можем отдохнуть, а завтра поедем уже на концертную площадку и подготовим всё оборудование, хорошо?

– Да, конечно – она отхлебнула немного из своей кружки и посмотрела на своего спутника. И тут она заметила пульсирующий слабый огонек в его груди – как ты себя чувствуешь? С тобой всё хорошо?

– Полный порядок, немного грустно от того, что это последнее моё выступление, но в целом всё хорошо.

– Так… посмотри мне в глаза и повтори это еще раз – она положила свою ладонь ему на грудь в область сердца и пристально посмотрела туда, где минуту назад видела слабый свет.

– Да, говорю же, всё хорошо, не переживай – сказал он, но вдруг почувствовал легкое щемящее чувство внутри.

– Нифига не хорошо! Черт! Почему так рано? Приступ должен был накрыть тебя через часа три, не раньше! Боже! Это я во всём виновата, моя глупая истерика! Прости меня, прости, прости!

– Да успокойся, я просто переживал за твоё состояние вот и загрустил. Это не приступ – Сэттра попытался её успокоить, но понимал, что ее не обманешь. Она видела его душу и всегда знала, когда начинался очередной приступ беспробудной депрессии и вечного мрака. Плата за счастье других людей. Каждый раз, когда он играл свою музыку, внутри него разгорался огонь, яркий свет души, что рвался наружу. Он обволакивал людей, пришедших на его концерт и забирал весь мрак и всю тьму из их сердец. Каждый раз таким образом музыкант избавлял их от ненависти, злобы, зависти, грусти, печали, отчаяния и от многих других негативных эмоций. Но у этой силы была и оборотная сторона – приливы или приступы. Это возвращение той самой тьмы, которая жила в душе людей и теперь селилась внутри него. Все эти эмоции обрушивались на него с утроенной силой, угрожая раздавить и растерзать его сознание. И вот уже который раз, как только это начинало происходить, Рута всегда была рядом. Она отчаянно спасала его и помогала переждать трудное время. Несколько раз она вытаскивала его из петли и один раз вытащила из окна. В эти часы он себя не контролировал, эмоции и чувства брали над его телом полный контроль. Он вздохнул глубоко несколько раз и взял девушку за руку.

– Это гребаный приступ, и он будет явно немаленьким – она мгновенно метнулась к себе в комнату и через пару минут выбежала, держа в руках толстые веревки – похоже всё будет, как в Казани. Ложись живо на кровать!

Сэттра спорить не стал. Он чувствовал, что с ним стали происходить определенные изменения, но Рута их видела своими глазами прекрасно. Ее зеленые зрачки теперь окаймляла тоненькая яркая полоска белого цвета. Когда такое происходило, она начинала концентрировать своё внимание только на внутреннем состоянии человека, не замечая ничего другого вокруг. В данный момент она судорожно вязала узлы вокруг его запястий и лодыжек, привязывая его к кровати как можно сильнее. Так они стали поступать три года назад во время сильных приступов, когда музыкант чуть не вскрыл себе вены ножом, оттолкнув перед этим девушку в шкаф. Тогда она потеряла сознание, но вовремя пришла в себя и со всей силы ударила его стулом по голове. С тех пор они не рисковали и решили действовать на опережение.

– Дыши! Ты сейчас главное дыши! Глубоко, вдох-выдох, вдох-выдох – она стала метаться по номеру, собирая острые предметы и закрывая их подальше в сейф. Затем она заперла все окна и балконную дверь. Забрала магнитные карточки и включила кондиционер на полную мощность. Затем села рядом и стала гладить его по голове. А между тем Сэттру уже стало немного потряхивать.

– Прости, я доставляю столько проблем… – боль в груди усилилась и чувство пустоты внутри стало нарастать – я ничтожество… пытаюсь спасти кого-то, но я не способен спасти даже себя…

– Перестань так говорить, слышишь? Мы справимся. Хочешь, кричи. Ненавидь меня! Я тупая дура! Ну же, накричи на меня! Давай! А может хочешь врезать мне? Я ведь доставляю одни проблемы! Давай, испытывай любое чувство, что угодно, только не отчаяние, не падай в пропасть!

– Я совершенно один – к сожалению, он уже перестал воспринимать реальность. Приступ стал накрывать всё сильнее и сильнее – я никому не нужен, моя жизнь пуста. Всё что я делаю, только пепел…

– Черт, черт, черт! – она стала стучать своими кулаками по груди Сэттры – давай, сопротивляйся этому, ты можешь!

– Моя музыка – это смесь никчемных попыток обратить на себя внимание с бесполезными стараниями понравиться другим. Как только я закончу играть свою музыку, обо мне все забудут. Я шут, я клоун, скоморох на потеху публике! – его голос стал хрипеть, а зрачки задрожали. Грудь стало жечь огнем, а от бессилия захотелось выть.

– Сейчас, потерпи, еще минут двадцать и всё пройдет – зеленые глаза Руты смотрели на него не моргая. Она боялась упустить любую мелочь. Ей казалось, что она сейчас отвернется и случится непоправимое. Она провела своей рукой по его голове и почувствовала, как резко поднялась его температура – Ты горишь! Тебя надо раздеть, подожди, я сейчас.

Она метнулась в ванную и смочила полотенце ледяной водой, затем вернулась и положила его на лоб. Это не сильно помогло, его тело по-прежнему лихорадило и ко всему прочему у него начались судороги. Он уже перестал говорить какие-либо вменяемые предложения, лишь только стонал и кричал, пытаясь освободиться от веревок. Лишь изредка говорил внятные слова, наподобие «я всегда буду один» или «бездарность». Рута побежала к холодильнику и открыв морозилку достала оттуда весь лёд. Вернувшись обратно, она задрала ему футболку и высыпала всё на грудь. Такой подход немного улучшил положение дел и Сэттру хотя бы перестало трясти. И тут она увидела это. Безобразное существо, состоящее из мрака и тени жадно вгрызалось в тот слабый огонек, что был внутри музыканта.

– Тварь! Уходи оттуда! Оставь его в покое! – она никак не могла повлиять на ситуацию и хоть как-то попытаться прогнать этого монстра. Однако он как будто услышал девушку и развернулся в ее сторону. На нее уставилась пятиглазая морда с огромной пастью и двумя неровными рядам гнилых зубов. Она зашипела и захрипела, а затем набросилась на душу, пытаясь оторвать от нее кусочек. А между тем вкрадчивый и настойчивый голос уже стал подбираться к сознанию музыканта.

– Зачем так жить? Зачем терпеть эту боль? – шептал сладкий голос – всегда есть выход, оборви свою жизнь, закончи свои страдания.

– Нет, я не стану, есть те, кому я нужен. Есть те, кто думают обо мне. – он пытался сопротивляться.

– Кто они? Фанаты? Они меняют своих кумиров быстрее, чем проститутки своих партнеров. Они забудут о тебе в тот самый момент, когда ты перестанешь играть свою музыку, а может даже и раньше.

– У меня еще есть Рута. Мы вместе через многое прошли…

– О-о-о, славная девочка – зашипел голос – сколько боли ты ей причинил, сколько страданий? Даже сейчас она пытается тебя спасти, хоть ты этого и не заслуживаешь. Ей будет лучше без тебя. Выпрыгни сейчас из окна и сам увидишь. Она будет грустить, пойдет в бар, найдет парня, которому поплачется, а потом на следующий день уедет с ним подальше от твоей могилы. Ты никому не нужен!

– Нет, ты всего лишь плод моей фантазии, очередной бред из моей головы, ты не можешь ничего знать об этом!

– Ты сам сказал, что я плод твоей фантазии, а значит я могу знать только то, что есть у тебя в голове. Это всё твои мысли, которые ты гонишь прочь, которым ты сопротивляешься. Но всё равно ты знаешь, что жизнь тебе причиняет лишь боль. Выход есть, тебе лишь надо протянуть к нему руку.

– Я… я связан, тебе не заставить меня совершить самоубийство, я могу справиться!

– Ты прав, твои руки и ноги связаны крепко, твоя девочка умеет это делать. Интересно, чем она занималась в прошлом? – ехидно засмеялся голос – но у тебя еще есть язык. Стоит только откусить его и в таком положении ты захлебнешься собственной кровью. А если она успеет тебя отвязать, то ты просто рванешь к окну и всё закончится еще быстрее.

– Я не… ты не можешь… я сильнее… – Сэттра почувствовал, как сила воли стала ослабевать, как его разум тонул в пучине отчаяния и страха. Боль стала невыносимой, и он закричал что было сил. Рута обняла его крепче и прижала голову к своей груди. По ее щекам потекли слезы. Эффект от чар ее спутника уже перестал действовать, и она вновь могла ощущать весь спектр своих чувств и эмоций. И прямо сейчас она испытывала страх за того, на кого ей было не всё равно. И тут она увидела, как его тело стала окутывать темная дымка, густая и зловещая. Она никогда не видела ничего подобного, но быть может это было нечто такое, что видел сам музыкант в сердцах других людей? Тем не менее это еще сильнее напугало девушку, и она изо всех сил стала кричать на него и лупить по щекам.

– Давай! Борись! Это не ты, это не твои чувства! Ты нужен всем, ты нужен мне! Приди в себя! – она старалась перекричать крик боли и отчаяния, вырывающийся изо Сэттры. Он же внутри вел ожесточенную борьбу с самим собой и со своими внутренними демонами. Однако в этот раз он уступал под напором сильного и настойчивого беса.

– Не сегодня – раздался другой нежный и мягкий голос – поди прочь капля гнева. Тебе тут нечего делать.

– Не суй свой нос – зашипел первый голос, пытающийся навредить – он уже принадлежит мне!

– Тебе принадлежит только забвение – мягкий голос стал куда громче и слабый огонек в груди, до которого пыталась достучаться Рута, разгорелся с новой силой, прогоняя прочь тьму из тела музыканта. Спустя мгновение он забылся сладким сном и успокоился. Девушка не понимала, что произошло. Еще минуту назад положение казалось безвыходным. Обычно прилив спустя некоторое время начинал ослабевать, но в этот раз он становился только сильнее и сильнее. Она даже испугалась, что они уже не справятся, но буквально через минуту всё прошло. Даже тот сильный жар исчез. Девушка облегченно вздохнула и ослабила веревки. Красные следы остались на запястьях и щиколотках, показывая с каким остервенением Сэттра пытался освободиться. Выключив кондиционер, она медленно расставила все вещи по своим местам, а затем отправилась допить свой кофе. Возможно он придет в себя очень скоро, а возможно проспит до утра. В этот раз всё обошлось, но приступ был куда хуже, чем в Казани. Тогда он сломал кровать, к которой она привязала его веревками и попытался вскрыть себе вены, вот только сам же и сумел остановиться. Тут же всё было иначе, он и не думал останавливаться, пытаясь причинить себе вред даже в обездвиженном состоянии. Она не осознавала, что именно его остановило, но ей на это было сейчас всё равно. Главное, что он в порядке. Для верности она села рядом с ним и наблюдала за его сном, ловя любое изменение в его настроении, но всё было спокойно.

Тогда она наконец позволила себе расслабиться и включила негромко телевизор. По местному каналу крутили очередной репортаж о новогоднем происшествии. Когда Рута внимательно выслушала диктора, то пришла в ужас. Столько боли, столько страданий и всё это Сэттра собирается впитать в себя. Этот город был пропитан отчаянием и скорбью. Возможно следующий приступ, который должен был наступить после завтрашнего концерта, будет еще сильнее. Но в любом случае она будет рядом с ним. Она погладила его по голове, и он чуть приоткрыл глаза. Он попытался встать, но слабость была невероятной. Девушка помогла ему сесть спиной к стене и поднесла к его губам стакан холодной воды. Он благодарно принял помощь и сделал несколько глотков. Ледяная жидкость окончательно вернула его к реальности. Силы постепенно стали возвращаться к его рукам.

– Я вроде пришел в себя… – сказал он тихо с сильной отдышкой – ты… спасибо…в этот раз было тяжело… ничего не помню… было как в Казани?

– Немного хуже – она посмотрела с беспокойством – давай отменим выступление. Хватит так себя мучить. Сделай хотя бы перерыв.

– Нет, этим людям нужна помощь… я должен…

– Я видела местные новости, этому городу ты не сможешь помочь, только не так. Тут столько боли, она поглотит тебя окончательно. Я боюсь, что потеряю тебя – Рута бросилась к нему на шею.

– Я знаю, что тут случилось, организатор предупредил меня об этом. Но именно поэтому я и должен сделать это. Людям, живущим тут, как никогда нужна помощь, которую только я могу дать. Мой дар должен служить людям, я не в праве его прятать.

– Тогда просто пообещай, что это будет в последний раз, как ты и планировал. Это твой последний концерт. Не только этого тура.

– Я обещаю… – он прижал ее к своей груди и погладил по голове.

Улей

– Это место подойдёт, хорошо виден вход, а мы скрыты за рекламным щитом.

– И всё же я считаю, что нам надо подойти ближе, так будет effektiver. Буря усиливается, и видимость становиться низкой.

– Не нуди, если кто-то начнет движение, я его сразу увижу.

– На таком расстоянии ты не сможешь различить человек это или unser ziel.

– Не переживай, людей там нет, а если и есть, то у меня к ним большие вопросы.

Два киборга расположились на крыше жилого дома напротив руин мусоросжигающего завода, где раньше находилось логово черноглазых. Метель и правда очень мешала наблюдению, вот только подойдя ближе они рисковали быть обнаруженными. Джерар ответственно и скрупулезно подошел к делу. Взял тактический бинокль и неустанно следил за обстановкой, регистрируя в электронном журнале малейшие изменения периметра. Дьявол плевать хотел на такие условности и только изредка поглядывал в сторону развалин, удостоверяясь в том, что ничего не изменилось. Как и предполагал Черный, его напарник был достаточно болтлив и кроме того постоянно пытался его поправить, будто нянька или мамочка. Этот факт достаточно сильно раздражал, однако насмешки от Филатовой его цепляли еще сильнее, а потому он терпел, сжав кулаки и стараясь не реагировать на провокации. А тем временем его напарник продолжал давить на психику.

– Нам надо было всё же взять винтовку или хотя бы автомат – настаивал Джерар – а что, если врага придётся устранять на расстоянии? Пока мы до него доберемся, он уже сбежит.

– Во-первых, нет никого «мы». Всю работу опять я должен выполнять. Во-вторых, кто будет стрелять из оружия? Ты? Ты кулак то сложить правильно не можешь, не то, что прицелиться. И зачем тебя та истеричка поместила в это тело… Я же лучше действую на близкой дистанции. Так от меня больше пользы.

– Я видел отчеты, ты прекрасно управляешься с огнестрельным оружием. Просто скажи, что хочешь потренироваться перед встречей со своей madam.

– Ты опять лезешь куда не надо – Дьявол вынул свой клинок и направил его в сторону своего спутника – ходишь по лезвию, не стоит меня дразнить. Я и так на взводе.

– Ваши пустые угрозы меня нисколько не пугают, господин Черный. Я не приемлю насилие, но ответить можно не только грубой силой.

В ответ на это замечание черный киборг хмыкнул и подошел к краю крыши. Внизу простирались зимние городские пейзажи. Уже смеркалось, в это время года ночь наступала быстро. События двухнедельной давности вскрыли нарывы в системе защиты города. Несмотря на свою усталость, Ларин, будучи мэром и бывшим командиром спецотряда, знал, как работает полиция и патрули не по наслышке, а потому насел на них с утроенной силой. Даже привычные в это время суток преступления, такие как грабежи и торговля наркотиками, стали происходить намного реже. Это способствовало увеличению количества обычных граждан на улицах. Привычные к постоянным происшествиям и трагедиям, люди, в момент затишья выходили из своих квартир, чтобы погулять, обсудить новости или поехать в гости. Вот и сейчас Черный наблюдал большие толпы людей на тротуарах под собой. Его визор сканировал лицо каждого прохожего, сверяя с имеющееся базой данных, которую он втихаря загрузил с карманного компьютера Ларина, пока тот не видел. Развлекаясь с новой игрушкой, он сканировал имена и фамилии, находил сразу их в социальных сетях, взламывал и добывал личные данные, которые потом рассылал всему окружению. Делал он это не из злобы, а со скуки. Его цифровые мощности спокойно проходили сквозь примитивную защиту акаунтов. Однако, несмотря на всё своё спокойствие и шалость, он продолжал одновременно наблюдение и именно он первым заметил движение в руинах мусоросжигающего завода.

– Что, убогий? Смотришь в бинокль, а цель пропустил? Идем ближе, кажется вечеринка начинается – он включил передатчик – Сокол гончей, прием. Начинаем спектакль, иду ближе для визуального контакта.

– Вас понял, сокол, действуйте – раздался голос в ответ – в контакт по возможности не вступайте, только наблюдение.

– Принял – он закончил диалог и повернулся к Джерару – идём, только не шуми и закрой свой рот хоть сейчас.

– Технически у меня нет рта. Моя ротовая полость создана из косметических целей чтобы придать ästhetisches aussehen. – однако дальше он не стал развивать мысль и тихо след в след отправился за напарником. Несмотря на свой большой вес, Дьявол двигался практически бесшумно, используя техническое оборудование на крышах в качестве прикрытия. Пройдя еще несколько зданий и оказавшись напротив точки входа, он сумел идентифицировать объект, который заметил ранее. Им оказался мужчина средних лет в деловом костюме. Он протиснулся среди развалин и исчез в подземных тоннелях. Оставив напарника наблюдать за обстановкой, Черный выждал пару минут, а затем аккуратно двинулся следом.

– Гончая, будьте на готове, объект скрылся из виду, захожу в улей – отрапортовал киборг и достал из-за пояса бойцовский нож.

– Сокол, выдвигаемся на позицию и идем следом – послышался голос Ларина из передатчика. Дьявол перевел свой визор в режим ночного видения и стал продвигаться внутрь. Ранее он уже был в этих руинах, но взрыв в центральном районе вызвал повторные обрушения, которые окончательно завалили старые ходы. Однако раз загадочный человек вошел, то ход однозначно должен быть. Первые уровни подземных помещений Черный проходил очень медленно, стараясь не шуметь. Отодвигая в сторону упавшие балки и аккуратно ступая по битому стеклу. Однако добравшись до лестницы, ведущей вниз, он наконец смог вздохнуть свободно. Поскольку проход располагался в отдельной шахте, его разрушения не затронули. А судя по следам под ногами таинственный незнакомец прошел здесь ранее. Он стал осторожно спускаться вниз, пытаясь постоянно держать под контролем область вокруг себя. В прошлый раз все эти помещения просто кишели черноглазыми, а сейчас он никого не встретил, лишь только небольшие признаки присутствия: следы, шорохи, шумы и рычание где-то далеко. У него зародилось тревожное ощущение, которое он никак не мог объяснить. Что-то ему определенно не нравилось, но он не понимал, что именно.

Тем временем штурмовой отряд, состоящий из Зеленого, Карапетяна и Ларина наконец приблизился ко входу в подземные катакомбы. По началу они не могли найти точку спуска, но Джерар вовремя пришел на помощь и сообщил, где до них заходил Дьявол. Антон согласился с решением киборга и так же оставил этого несуразного робота снаружи вести наблюдение. Его пацифизм бы только мешал и в узком пространстве от него нет никакой помощи. Однако если что-то пойдет не так, он сумеет вовремя передать информацию штабу. Войдя в темные коридоры, полные сырости и завалов, они надели приборы ночного видения и стали продвигаться вперед, держа проходы на прицеле. Командир отряда отдавал себе отчет о том, что, если перед ними прошел Черный, это еще не значит, что тут никого нет. Делая несколько шагов вперед, он то и дело останавливался и вслушивался в обстановку, затем жестами давал команду идти вперед до следующего поворота. А там всё начиналось с самого начала. Артур, который шел вторым в их тройке, никак не мог отделаться от ощущения, что за ними наблюдают. Однако приборы не показывали никакой другой физической активности. И тут до него дошло, что его смущало всё это время. Крысы! Вернее, их отсутствие. В таких местах обычно их очень много, но сейчас они за всё это время ни одну не встретили. Он похлопал Ларина по плечу и отвёл в сторону, чуть поодаль от следующих разветвлений.