Во благо Этэрмуна

– Что с ним было?

– Ты о чём? – переспросил Тэлан.

– Я про Тогона. Он будто безумен. Я уже успел встретить людей странных, но этот дракон…

– Проблема в том, что он и сказал – драконья память. Они ничего не забывают. В теории могут жить вечно, однако то, сколько они всего знают начинает сводить их с ума. Не выдерживают такого. Никто из них.

– И сколько Тогону лет?

– Не знаю. Не меньше полторы тысячи. Проживёт ещё лет пятьсот, переживёт нас с тобой.

– Разве это жизнь? Ради чего?

– Ради непреодолимого драконьего желания в золоте. Ты думал, он за бесплатно тебе меч зачаровал? Меридия уплатила за него. Драконы, кстати, много чего своим огнём могут. Некоторые, как Тогон, продают своё пламя. Зачаруют мечи, сумки, строения за дорого. Выжигают проклятия и тёмную магию. Другие драконы грабят деревни. Но такие долго не живут.

– Есть драконы, которые убивают?

– Бывают. Прилетают из Штормовых земель. Оттуда, где нет людей, нет другой жизни, где вечная буря господствует над землёй…

– Тогда они не понимают, что делают.

– Может и так. Всё-таки их убийств это не отменяет. Их необходимо останавливать. Маги или лучники с изумрудными стрелами, смазанными драконьим ядом легко с этим справляются. Ты же не думал, что всё зло в этом мире должно быть остановлено нами? – Тэлан взглянул на Люксиона.

– Я пока даже в бою не был. Откуда мне знать, что мы пытаемся остановить?

Тэлан усмехнулся и сказал:

– Ничего, когда закончим тренировки, успеешь насражаться с демонами.

– Ты же знаешь, что мне предстоит. А я ещё не готов.

– Ты справишься. Я в тебя верю. С твоей силой падёт любой демон.

Люксион посмотрел на Тэлана, улыбнулся, и они пошли дальше к монастырю.

– Сдайся!

– Что ты сказал? – обернулся Гилман на едва слышимый голос.

– Я молчал. – сказал недовольный старик из очереди.

Окольными тропами Гилман добрался до Варденгарда. Путешествие было долгим и изнуряющим. Пробираясь через леса, он то и дело натыкался на хищников, от которых чудом уходил живым. Таким же чудом там он встречал королевские патрули. У Гилмана на шее было клеймо с рудников и ему приходилось выжидать и прятаться, чтобы его не вернули на «родину» как беглого преступника. В таком статусе никакие случайности не позволили бы избежать виселицы. Когда же он вышел на людные дороги, ему повезло встретить сердобольного мага, который клеймо снял. От этого его путешествие спокойнее не стало. Один раз в него пытались попасть из лука, то был проезжающий отряд и это им показалось смешным. В другой раз его чуть не зарезал чернокнижник, пока Гилман спал в телеге. Незнакомцу, который подвозил Гилмана, повезло меньше. И всё же парню удалось выжить и пересечь границу королевств, оказавшись в самом южном городе оссорцев – Варденгарде.

– Дальше. – произнёс стражник. Сутулый старик прошёл за дверь приёмной.

Теперь нужно было получить помощь от наместника. Гилман не знал, на что рассчитывать. Возможно, чуть припасов, монет, оружие. Попытаться оправдать это всё благими намерениями и вернуться обратно. Быть благородным разбойником, борющимся против злого короля. Так себя видел юноша.

– Дальше. – сказали вновь и Гилман встал со своего места.

Пройдя вперёд, Гилман открыл дверь и зашёл внутрь небольшого помещения, заваленного бумагами, печатями и прочими мелочами. Перед ним за столом сидела женщина лет сорока, достаточно опрятная, одетая во всё чёрное.

– А где наместник? – спросил озирающийся по сторонам Гилман.

– Ты думал, что безродного парня пустят сразу к наместнику? Вашир принимает только важных людей.

– Я рассчитывал на помощь.

– Пожалуйста, начинай говорить по делу. И для начала назовись.

– Я – Гилман, беженец, из Меридии. Потерял дом, семью…

– Стоянка для бедняков. Вот, держи. – прервала она Гилмана и выдала ему ловко взятую из огромной стопки записей бумагу.

– Но… – было хотел возразить он, но снова был перебит:

– Послушай, у меня нет времени слушать твою плаксивую историю, нет времени искать для тебя что-то другое. Я бы могла, при желании, отправить тебя обратно в твоё королевство. Лишь по доброте сердечной я даю тебе это направление.

– Я хочу увидеть наместника. – возразил Гилман.

– Последний раз говорю – бери, что дают. – вновь она протянула уже подписанный лист.

Гилман схватил бумагу и, ничего не сказав, пошёл на улицу. В проёме его толкнули, но юноше было не до этого. «На что я рассчитывал…»: подумал Гил. Он хотел рассказать свою историю, рассчитывал на помощь. Ночлежка для бедняков – это всё, что он получил.

…

– Ты так слаб.

– Ты не спас своих родителей.

– Ты убил своего друга.

– Ты – ничтожество!

– Твоя судьба – умереть!

Гилман проснулся в поту. Каждую ночь одно и то же. Один и тот же кошмар. Он падает вниз, не долетая до земли, видит лица всех тех, кого он подвёл, и кто желал ему смерти. И нечеловеческие голоса, пытающие его сознание. Каждую ночь.

В ночлежке для бедных все спали в своих уголках. Гилман обустроил себе лежанку на перекладине под крышей. Жил он тут почти полтора года, чудом выжив после побега с рудников. Ночлежка была не самым плохим местом, здесь преимущественно были те, кому не повезло и по большей своей части, не самые худшие люди. Если кто-то начинал устанавливать свои порядки или мешать всем остальным – о нём быстро докладывали страже, которой, на удивление, было не всё равно.

Гилман спал в своей полу рваной одежде, чтобы кто-нибудь, у кого одежда ещё хуже, не стащил её ночью. Он слез с перекладины и аккуратно, между лежанками с людьми, пошёл на выход. В такую рань на улицах было практически пусто, а похлёбку для бедняков, по сути являющуюся останками от еды с таверн, должны были начать раздавать через пару часов.

Чтобы не терять время даром, Гилман пошёл к ближайшей таверне в надежде, что трактирщик выкинет кусок завалявшегося со вчерашнего дня мяса или что другое. Ведь даже такая еда была вкуснее того, чем кормили бездомных. Он сел на краю ступеней и стал слушать разговор двух завтракающих людей. Один из них был в королевском мундире, второй одет попроще, но элегантно.

– … а собственно, что мешает выжечь все их деревни магией?

– Да не хватит столько магов. Да и до сих пор непонятно, как они размножаются. Помню, меридцы жгли пару их поселений к югу от Перстона. Так месяца не прошло, как гоблины были там снова. Они как сорняки, пропалывай, не пропалывай, а появятся снова.

– И всё равно не дело, то что фермы на востоке страдают.

– А что тут поделать? Воины Хагмира убивают всех, кого могут. Я от Простора слышал, что нынче будет долгая зима, возможно, будем нанимать людей из простого народа, чтобы отогнать гоблинов подальше, к землям Иморэля.

– Нанимать? – засмеялся один. – Друг мой, скажи церковникам, чтобы те сказали, что это всё во имя богов, и тебе не придётся платить ни гроша простолюдинам.

– Умно.

– Можно столько чепухи придумать, что они сами тебе заплатят.

– Я не понимаю, почему ты заведуешь какой-то чушью, смотришь за архивами, ты же умный мужик.

– Я потому и умный, что держусь от всех ваших заморочек подальше. Еды мне хватает, на жизнь не жалуюсь.

– Ладно, я пошёл, надо пораньше прийти сегодня.

– Да, давай, ещё увидимся.

Пожилой человек в армейском мундире вышел из таверны, недовольно покосился на Гилмана и пошёл в сторону центральной улицы. Мальчишка поднялся, посмотрел внутрь таверны. Второй человек, «умный», достал небольшую книжку и принялся её читать. Но это мало волновало Гилмана. Он пытался рассмотреть, есть ли на месте трактирщик. Но того внутри видно не было и Гилман решил ещё немного подождать.

Спустя час, так и не дождавшись, Гилман собрался уходить, но неожиданно его кто-то схватил за одежду и со всей силы кинул на землю.

– Ещё раз тебя тут увижу, руки переломаю! – сказал огромный черноволосый мужчина. Он плюнул в сторону Гилмана и зашёл внутрь таверны.

Гилман схватился за нож в кармане, однако быстро успокоился, поднялся, оттряс всю пыль и решил не рисковать. Он привык к агрессии в свою сторону. Не понимал её, но привык. До завтрака немного времени, и всё же Гилман побрёл к центральной площади. Не повезло у трактира, может повести в другом месте. Порой и жалостливые богачи могли дать пару медяков, если были в хорошем настроении.

Когда Гилман дошёл до площади, он стал позади стражников, наблюдающих за толпой людей, выстроившихся у необычной палатки в такую рань.

– … предсказательница. Чушь – это всё.

– Да не скажи, моему знакомому зельевару, вот, она посоветовала переехать в Риотон. Он последовал совету.

– И что?

– Слышал, что он там разбогател. Известный алхимик теперь, чуть ли не королю микстуры продаёт.

– И вот так просто?

– Да нет, она не всем такие советы даёт. Кому-то откажет и денег не возьмёт, кого пошлёт куда подальше.

– И что она ещё предсказывает? – вклинился Гилман. Стражник, чуть удивившись наглости, покосился на Гилмана.

– В целом всякую чепуху за пару монет. Может и такому отбросу как ты расскажет, в какой канаве ты помрёшь. – усмехнулся стражник.

Гилман нащупал в кармане два медяка и встал в очередь. Чем чёрт не шутит. Все проходили быстро, почти не задерживаясь, многие выбегали с криками про шарлатанство и угрозами. Некоторые же выходили окутанные таинственностью. Гилман уже точно пропустил завтрак и теперь потратит пару монет на ерунду. Чем дальше он продвигался в очереди, тем больше его одолевали сомнения.

И вот, вновь, второй раз за день, его швырнули в сторону. Какие-то пришедшие лбы. Не бездомные, хотя по внешнему виду явно бедняки.

– Сволочи! – крикнул Гилман.

– Да у тебя всё равно денег нет, а ты постоял, занял нам очередь. Благодарствуем. – засмеялись пришедшие. Остальным же не было до этого дела.

Гилман достал нож. Вот-вот начиналась бы потасовка, да и стражники, стоявшие неподалёку, уже шли сюда, но из палатки вышла предсказательница.

– ОН идёт следующим. Расступитесь.

– Как же очередь?! – воскликнул кто-то из толпы.

– Или идёт он, или не идёт никто.

Все отошли от Гилмана. Он проследовал вслед за предсказательницей в палатку.

– Проходи, Гилман, сын Горана. Никогда не думала, что встречу в своей жизни кого-то вроде тебя.

– Вы же предсказательница… – Гилман уселся на стул перед женщиной и начал рассматривать всё вокруг.

– Не своей судьбы, юноша. Так ты хочешь узнать своё будущее?

– Я хочу знать, как мне отомстить. – спокойно сказал Гилман.

– А, мальчик, ты хочешь, чтобы все, кто тебя обижали, получили по заслугам? – засмеялась предсказательница. – Это слова ребёнка. Да и хочешь ты другого.

– Да… Я… я хочу, чтобы всё это закончилось, эти страдания, эти кошмары…

– И ты готов на всё? Даже потерять то человеческое, что в тебе ещё не убили за эти годы? Не страшишься ты той судьбы, в которую я окончательно вплету твою бедную измученную душу?

– Я готов, я не боюсь. – утвердительно сказал Гилман. – Мне уже давно нечего терять.

– Тогда я скажу, куда тебе идти. – предсказательница сложила ладони и магические нити устремились к Гилману, похожие на те, через которые маг на рудниках забирал энергию. Гилман не дрогнул. Нити обволокли его голову, а затем исчезли. Предсказательница скрестила руки. – Твоя судьба ждёт тебя на западе, в землях умершего Графа.

– Что там?

– Доспехи и оружие, дарующие невероятную силу… но сводящие с ума. Такова цена, чтобы твои муки закончились.

– Как мне их достать эти доспехи?

– Я лишь дала тебе направление пути. Ключ к своим желаниям, придётся искать самому. – улыбнулась она.

– Хорошо, спасибо. – Гилман потянулся в карман за монетами.

– Не стоит, ты заплатил свою цену, когда вошёл сюда. – вновь улыбнулась предсказательница. – Эта битва началась давно… Это честь быть её частью.

Гилман не понял про что она говорит, он лишь откланялся и покинул палатку. Как только он вышел он тут же побежал. Пара человек действительно двинулась к нему навстречу, когда он вышел, однако они не захотели догонять беспризорника.

Он быстро добежал до ночлежки. Все бедняки уже возвращались на свои места, позавтракав.

– Эй, ты где был? – спросил его один из бездомных. Гилман видел его в лицо раньше, но не знал имени.

– Нашёл себе работу. Наконец покину это место. – отмахнулся Гилман и пошёл за здание.

Он осмотрелся вокруг и, не заметив никого, вынул один из кирпичей строения. За ним находился его тайник с монетами, мешок медяков, собранных за последние два года. В районе двухсот монет. Он докинул к ним две монетки, лежавшие у него в кармане и положил мешок в карман.

Теперь он пошёл в другую сторону города. Гилман миновал центральную площадь, решив, что там его могут ждать неприятности. По закоулкам он быстро добрался до ближайшей портной лавки, где шили недорогую одежду, и забежал в неё.

– Сколько новая одежда стоит?

– На тебя-то? – спросил портной и осмотрел Гилмана. – Оборванец, зачем тебе новая одежда? Не лучше деньги на еду оставить?

– Так сколько?

– Серебряник и двадцать пять медиков.

– Несите, сейчас насчитаю.

Портной ухмыльнулся и ушёл в подсобку. Гилман же достал стопку из пятидесяти монет и ещё половину стопки. Он вывалил монеты на стол. Портной вышел с комплектом летней одежды.

– Держи, чуть мешковата для такого тощего парня. К сожалению, другого размера у меня нет.

– Спасибо и за эту.

Гилман зашёл в примерочную, сменил одежду на новую и вышел, оставив свои прошлые вещи в магазине. Украденные им месяц назад во время ярмарки сандалии, чудом никем не стащенные, всё ещё выглядели как новые. Теперь он побрёл на торговую улицу и глазами выслеживал повозки, возле которых собирались люди. Он подходил к каждой и спрашивал, не едут ли они в земли Графа. Многие даже не обращали на него внимание, некоторые же в грубой форме посылали куда подальше. И вот он нашёл тот караван, который был нагружен всем подряд, от фруктов, до сложенных на самом дне ковров. Казалось, что в нескольких телегах уместились все вещи из маленького дворца в другой дальней восточной стране.

– Извините, вы не в земли Графа едете? – спросил Гилман у одного из погонщиков. Погонщик был неместный, с темноватым оттенком кожи. Нимирадец, с другого континента.

– Да, туда. Чего тебе, друг? – нимирадец говорил с акцентом.

– Возьмёте меня с собой? У меня и деньги есть, если нужно.

Погонщик осмотрел Гилмана и сказал:

– Не нужны мне твои гроши. Скоро вернутся продавцы с палатками. Поможешь всё погрузить и можешь сесть в одной из телег.

– Не обманываете?

– За кого ты меня принимаешь? – возмутился погонщик. – Нимирадцы не обманывают.

– Спасибо. – Гилман стал рядом и стал ждать.

И действительно, когда вернулись продавцы, он помог всё загрузить и ему выделили место в телеге с дурно пахнувшими фруктами. Не обманули. «Хотя бы так»: подумал Гилман.

Значит, земли Графа, легендарного воина-гладиатора, побеждавшего шесть раз на арене Компеонита. Могла ли его обмануть та предсказательница? Может быть, но Гилман слишком устал от такой жизни, от существования и лишь желания не умереть от ножа случайного бродяги.

– Дэлан второй, король Меридии. Скоро я выжгу все твои земли до основания. Клянусь своей жизнью. – шёпотом сказал Гилман. Но бордовые тени, сгущающиеся вокруг юноши, слышали всё…

Глава 7

«Он говорит, что я не понимаю людей».

Люксион в обыкновенной одежде без доспехов, накинув плащ и не обращая внимания на дождь, шёл по улицам Риотона. Ему и не запрещалось ходить в одиночку в город, но и не разрешалось. Обычно его сопровождал Тэлан. Однако частые недосказанности со стороны наставников и непонимание Люксиона вынудили юного паладина отправиться в город, чтобы разобраться во всём самому.

«Тогда получилось, получится и теперь…» – думал паладин.

Он решился посмотреть на души людей. Увидеть их пороки, их желания, их судьбы. Увидеть всю их жизнь и понять, что она из себя представляла. Тогда, когда он увидел душу продавца, он понял, что не всё однозначно с этими созданиями. Теперь Люксион хотел увидеть картину полностью. Не конкретного человека – разных, всех, кого он встретит. И в такой дождь выбрать будет гораздо проще.

И всё же он никак не решался. Словно чего-то боялся. Редких встречных он пропускал мимо, продолжая плутать по городу.

Проходя очередную улицу, он увидел девушку, бегущую по переулку в сторону торговой площади. Дождь не касался её, а руки её, хоть и опущены, ладонями были направлены вверх. Колдунья. Капельки дождя отскакивали от воздушного барьера, поддерживаемого чародейкой. «Пора», подумал Люксион и глаза его засветились. В одно мгновение он увидел всё. Все страхи, пороки, надежды, всю её историю – всё, хранящееся в её душе.

Эни, так звали чародейку, была ученицей магической академии. Не самой лучшей, не из тех, кто схватывает абсолютно всё на лету и сразу. Среднего пошиба колдунья, но её это вполне устраивало. В шестнадцать лет её родная деревня была сожжена гоблинами, родители погибли, о чём она в редкие дни, похожие на этот, плачет по вечерам. Тогда она чудом выжила. Подоспел полк рыцарей короля. На её счастье, среди них был маг, который и обратил внимание на магические задатки у девочки.

Она жила… призраком. Была редким гостем на балах в академии, в различных кружках, да и где бы то не было ещё. Друзей у неё, считай, что не было. И всё, что ей нужно было – это покой, прожить простую спокойную жизнь, возможно, просто преподавать в академии какую-нибудь несложную науку, вроде управления гравитацией, что у неё хорошо получилась. Ей не нужна была дурацкая слава, за которой охотились многие маги, теряющие себя во всех смыслах. Просто… покой.

Люксион чувствовал горечь в её воспоминаниях, хотя и не до конца понимал. Он появился на свет не так, не был окружён любовью и заботой, которую дают родители своим детям. Он появился за два дня до прихода Тэлана, уже знал базовые вещи, понятия, знал, как при нужде обратиться к той силе, которой пользовался сейчас. И, может, он не познает этих чувств и эмоций, однако он осознаёт их, видит их значимость для другого человека. Этого ему было достаточно.

Глаза паладина перестали светиться. Он поднял голову, вздохнул, и пошёл дальше. «А я создан для сражения с великим злом. Повезло тебе, чародейка…»

Теперь Люксион не боялся и просматривал каждого встречного.

Ещё один человек, прихрамывающий на правую ногу, в чёрном грязном плаще, постоянно озирающийся по сторонам. Паладин заметил у него короткий клинок с изысканной серебряной рукоятью, висящий на поясе. Люксион думал, что увидит историю наёмника или бывалого солдата королевства, однако он увидел нечто иное.

Брулок – бандит и убийца, вот, кто пристал перед ним. Брулок рос в благородном роду, окружённый постоянной опекой, к которой прибавлялось вседозволенность, обеспеченная положением его отца. В один момент, закрывать глаза на постоянные выходки упивающегося безнаказанностью юнца стало невозможно. Он был заключён под стражу за убийство прислуги. За пять убитых человек. Отец же его был лишён всех титулов, за покрывательство таких тяжёлых преступлений. Брулока не казнили. Деньги всё же решили, что ему тогда не суждено было лишиться головы.

Когда же Брулок вышел на волю через десять лет, отец его оказался мёртвым, а имение разорённым. Тогда он и решил продолжить свои зверства, не видя другой альтернативы, оставшись собой после тюрьмы. Обретя некие связи в заточении, он объединился в шайку с местными отморозками, он стал грабить и убивать по всему королевству. Многие его подельники гибли, когда он чудом выживал и продолжал свои тёмные дела на просторах Меридии. Безнаказанно, но в вечном страхе уйти на плаху в этот раз.

Сегодня в городе он искал лекаря, но ни один не согласился ему помогать. Словно все знали, что это за человек, словно, обладая силой Люксиона, смотрели ему в душу. В ноге Брулока была гноящаяся уже вторую неделю рана, полученная в смертельном поединке с таким же, как и он сам.

Этот человек вызвал у Люксиона злобу. Однако паладин тут же успокоился «Нет, не стоит того. Про это и говорил Тэлан. Наказание и так скоро постигнет его».

Люксион шёл дальше. Несколько минут он не мог никого встретить, пока не увидел человека, стоящего под навесом чуть покосившегося дома. То был старик, рассматривающий разбитое окно. Лишь на секунду Люксион взглянул в душу старика и увидел всё, что хотел.

Старик был бывшим солдатом. И солдатом хорошим.

Родился Ноэм в семье простолюдинов, в забытой деревне на севере Оссорского королевства, и ещё в молодости покинул отчий дом, в поисках приключений и другой жизни, нежели жизни его фермера отца. Ноэм посетил за свою молодость все уголки мира, был зрителем на арене Компеонита и плавал моряком в город Нимирад. Плавал далеко на северо-запад, видал там народы и существ, непохожих на всех тех, кто обитал в Глории. Хоть это и были не те приключения, о которых он мечтал, скорее рутина, всё же Ноэм был доволен тем, сколько всего повидал.

Вернувшись в родные места, он не нашёл своего дома. Всё было разрушено. Деревня не выдержала нашествия гоблинов. К счастью, как он позже узнал, родители его выжили, переехали в Меридию к дальним родственникам. Узнал он это всё уже после того, как вступил в оссорскую армию. Ещё десять лет он сражался с гоблинами на севере, очищал родные края от этой порчи. С каждой битвой он становился всё свирепее, пока не начал командовать целым отрядом, а затем, на заре своей службы, и целым батальоном.

В последнем же бою гоблин отрубил ему все пальцы на правой руке. Маги-лекари не успели ему помочь и теперь он не мог сражаться. Ноэму предлагали занять важный пост в Оссорском королевстве, но он отказался. Тогда-то Ноэм и поехал в Меридию, к родителям, где и провёл всю оставшуюся жизнь, работая наставником для юных солдат союзного королевства, объясняя им основы боя с гоблинами.

А теперь он лишь грустил о своём прошлом. Через эту грусть он и гордился, гордился тем, каким человеком он был, и каким остаётся сейчас.

Люксион стал рассматривать всех. Было мало таких, как Брулок. Хотя у всех были свои недостатки. И у каждого человека была боль в его жизни. Будь то потраченные годы или потеря близких. Все, все до одного жили с бременем, которое видел паладин. Он смотрел так долго в глубины людей, пока всё его сознание не заволокла их боль. Тогда он и остановился не в силах продолжать, и пошёл назад.

Люксион шёл обратно с неохотой. Он желал увидеть больше душ, но подумал, что это лишь навредит ему. Когда он уже был на мосту, который вёл прочь из города, он увидел силуэт. На секунду паладин попытался узреть душу идущего, а затем, поняв кто это, просто пошёл ему навстречу.

– Ты смотрел в мою душу? И что ты там увидел? – спокойно спросил подошедший Тэлан.

– У паладинов я вижу только Свет. Он словно закрывает эту боль… Я столько видел сегодня. Зачем они живут? Зачем вы, люди, живёте в таких страданиях? – еле сдерживаясь вопрошал Люксион.

– Думаешь, могло быть иначе? – грустно усмехнулся Тэлан. – Такова жизнь. Без плохих моментов мы бы и не знали хороших. Мы бы не жили так, как живём сейчас.

– Я никогда не пойму это…

– Пойми лишь то, что всё это ценно… Каждый миг. – Тэлан сделал паузу. – Пошли обратно.

– Я приду… позже… иди без меня.

Тэлан, ничего не сказав, обернулся и пошёл по мосту вдаль от города. Люксион же остался стоять и ждать под проливным дождём. Он сам не знал, чего он ждёт. И в один момент Люксион поднял глаза, вновь осмотрел город и отправился обратно к церкви…

«Да сдохни ты уже…»

Гилман в переулке, укрываемом тьмой ночи, всеми силами держал молодого парня, Стэлара, и душил его верёвкой. Он пытался сопротивляться, но тщетно. Глаза парня закатились, а всё лицо стало синим. И вот, с последней попыткой вздохнуть в конвульсиях, душа покинула его тело.

«Зря ты ночами корпел над тем чертежом…»

Придя в земли Графа особенно ничего для Гилмана не поменялось, ни отношение людей к нему, ни жизнь. Даже нимирадцы обманули его, оставив одного спящим на месте стоянки каравана, заодно прихватив половину денег юноши и уехав на юг, в обход места назначения. Хотя бы вторую половину монет Гилман благоразумно хранил отдельно.

Он больше месяца размышлял над тем, как украсть доспехи. Задавал наводящие вопросы всем людям в округе. Информация, которую он собрал, была лишь крупицами, и поместье с доспехами казалось ему непреступной крепостью.

Бывшие владения Графа были нейтральной территорией. Деревни и небольшой городок между Оссорским королевством и Меридией. Поговаривают, скоро земли отойдут меридцам, а арсенал графа уйдёт лично королю Хагмиру. Гилмана мало интересовала политика. Его интересовали только легендарные доспехи умершего гладиатора.