Во благо Этэрмуна

– Как мне это сделать?

– Ты же смог увидеть, что тот человек представляет. Попробуй направить силу Света в оружие, это точно такой же импульс. Главное, сосредоточься.

Обычно практику направления силы проходили спустя годы обучения. Тэлан, зная, что Люксион обладает огромной силой Света, решил, что мальчика стоило обучить направлению силы в оружие прямо сейчас. Не ждать другого момента.

Люксион крепко схватился за меч, протянул его перед собой. Он зажмурился на несколько секунд, а затем открыл глаза.

– У меня не получается. Я думаю о том, что говорил Обериан. О вере в Свет. Я не могу. Не получается и всё.

– Пробуй ещё.

Минута, ещё одна… Деревянный меч даже не думал приобретать силу Света.

Как бы Люксион не старался, у него не получилось заставить меч «светиться». И мальчик заплакал. Тогда Тэлан подошёл к нему ближе и сказал:

– Знаешь, когда нужно собраться с силами, я не говорю про веру в Свет. Я говорю, что моя воля сильна. Достаточно сильна, чтобы преодолеть то, с чем я столкнулся. Если ты не готов поверить в кого-то, попробуй поверить в себя. Возможно, тебе это поможет.

– Хорошо.

Люксион вытер слёзы и попытался вновь. И вот меч в его руке засветился так ярко, что Тэлан прикрыл глаза.

– У меня получилось! – радостно крикнул Люксион.

– Молодец. Теперь ударь меня им.

Люксион чуть ослабил хватку, постоял и неуклюже замахнулся на паладина. Тэлан подставил свой деревянный меч и от несильного удара мальчика тот раскололся на двое. Паладин схватился за руку.

– Прости! – Люксион бросил оружие, и оно тут же перестало светиться.

– Ничего, всё нормально. – паладин показал руку. Она была невредима.

– Я не ранил тебя? Точно?

– Точно. – Тэлан улыбнулся. – С такой силой ты победишь любого демона. Но её нужно контролировать. Твоё оружие тоже в негодном состоянии.

Меч мальчика также потрескался и со следующим ударом, даже не наделённый силой Света, он бы точно сломался.

– С твоей силой… Однажды ты получишь оружие, которое выдержит твою силу. А сейчас – продолжим тренировку…

…

Тренировки продолжались каждый день в течение месяца. И насколько серьёзно Тэлан воспринимал свою задачу, настолько неустанно Люксион старался выполнять указы наставника. Не сказать, чтобы всё это было изнурительно для мальчика, скорее воспринималось им как обязанность.

В последний день месяца Тэлан отправился на свою изначальную миссию – борьбу с демонами, так как паладинов в эти дни в монастыре было мало, многие были отправлены на другие поручения. Также он взял с собой Сониту и ещё двух паладинов. Мальчик же был ещё слишком юн для такого и просто ждал.

Он испытывал смешанные чувства по этому поводу. Понимал, что ему не нравится то, что наставник ушёл на опасную миссию. Но не понимал – почему. В монастыре остался настоятель Обериан, ещё не залечивший раны с прошлого своего сражения.

– Он скоро вернётся?

– Как только победит демонов. – уклончиво ответил Обериан.

Люксион пытался найти что-нибудь интересное в небольшой библиотеке. Но то были лишь постулаты и книги по истории. Обдумав выбор, он решил пройтись по заголовкам книг по истории и расспрашивать о них медитирующего Обериана, который уже давно закончил все свои молитвы.

– Кто такой Граф?

– Мертвец, то и дело переступающий через заветы света.

– А древние Ужасы?

– Тот же ответ.

Поняв, что ничего не добьётся своими расспросами, Люксион просто вышел из монастыря. Снаружи стояла приятная солнечная погода, не слишком-то подходящая под сражения с демонами. Люксион просто уселся на ступенях и принялся ждать. Он ни о чём не думал, просто надеялся, что Тэлан вскоре вернётся живым с остальными паладинами.

Через несколько часов на дороге показались четыре лошади. На двух из них всадники сидели неестественным образом. Люксион всмотрелся вдаль с помощью своей силы и увидел только три светящихся огонька, только три души. И тут он впервые испытал такую эмоцию, как страх.

– Обериан! Там что-то случилось! – крикнул он, после чего экзарх вышел из монастыря.

Приехавшие паладины быстро и аккуратно перенесли перевязанного Тэлана в его покои в кельях.

– Сонита мертва? – спросил Обериан.

Один из паладинов кивнул головой.

– Мы ждали сильного демона, но не ожидали, что их будет столько и что среди них будет призрак. Мы не успели среагировать, как он вселился в Сониту, она же, незамедлительно, не колеблясь, пронзила себя мечом, выжегши демона. Во имя Анарии, во имя Света…

Паладины молчали, пока Люксион попытался направить силу Света на Тэлана, но что-то чужеродное отталкивало её, не позволяло до конца вылечить раны паладина.

– Не пытайся… – слабо сказал Тэлан. – Демоны… они…

– Такие раны не лечатся силой Света. По крайней мере не полностью. – перебил его Обериан. – Она не может пробиться сквозь них, хоть и пытается. Но тут ничего страшного. Он выживет. Не переживай.

Все, кроме мальчика, вышли, чтобы попрощаться с Сонитой, провести ритуал, который вознесёт её тело к Свету. Люксион же смотрел на наставника и не отходил от него, не оставляя попытки излечить раны. Тэлан же, увидев это, лишь слегка улыбнулся и закрыл глаза, отдавая своё лечение времени.

Больше полугода на рудниках. Каждый день тяжёлой изнуряющей работы. Он не понимал, как он до сих пор оставался жив, когда многие из тех, кто был крепче его гибли, не прожив и трёх месяцев. Гилман грузил очередную вагонетку рудой, которую то и дело со звонкими ударами отбивали от стен остальные шахтёры. Вместе с ним этим занимался другой мальчишка – Лони. Гилман не знал его раньше, они не были односельчанами. Людей на рудники забирали не только с его деревни. Здесь также были и заключённые, которые выбрали это место, чтобы уменьшить свой срок. Гилман со своим новоприобретённым другом, заполнив тележку, толкал её на выход, где её содержимое нужно было перегрузить в ящики. И это повторялось каждый день.

Бывали и непредвиденные обстоятельства. Если что-то шло не так, например, застревала тележка и никак не ехала дальше, Гилман и Лони получали плетью по спине. В первые дни спина Гилмана была рассечена до крови чуть ли не полностью. Отчасти из-за того, что он принимал часть ударов Лони на себя, в попытках защитить новообретённого друга. Гилман не знал, как не истёк кровью до смерти.

Сейчас у всех был отдых. Небольшой перерыв между каждодневным трудом. По существу, если постараться, можно было бы отдыхать, когда хочешь, но, если не выполнить норму – получали все. Если находился умник, из-за которого такое случалось, на утро на нём либо живого места не было, либо на одного заключённого становилось меньше.

– Тебе повезло мальчишка. – сказал Гилману бугай. Гилман знал его ещё до заключения.

Умат и раньше проводил много времени тут, работал больше остальных и больше остальных получал. Так что для него, как считал Гилман, по сути своей ничего и не поменялось.

– Если бы ты не был частью сегодняшнего плана, я бы лично тебя пришил. Но ничего меня не сдержит, когда всё исполнится.

Многие были озлоблены на мальчика буквально ни за что. Срывались и порой били. Они не могли отомстить его родителям и Гилман был единственным способом поквитаться за прошлое. Но сейчас не это было самым важным для всех. Важен был план, исполнение которого начнётся в конце дня. Дождливая погода, ко всему прочему, благоволила им.

Гилман сидел на холодном каменном полу. Он думал о том, что ему придётся бежать резко, без замедлений, ведь когда он выполнит свою часть, он не будет нужен. Стоит взять с собой Лони, бежать в леса, а оттуда в город. Как он и хотел сделать когда-то давно. И теперь всё могло осуществиться. Все люди заготовили какое-никакое оружие. Заточки, кастеты, импровизированные щиты из кроватей. Стража редко проверяла заключённых, да и то не охотно. У Гилмана же был ещё давно спрятанный им нож, к счастью, незамеченный стражей. Кузнеца, сделавшего нож, на рудниках не было. Он был переправлен куда-то в другое место, по слухам – в столицу.

– Перерыв окончен! Продолжаем работу! – послышалось с улицы, и все вернулись к своим делам, как ни в чём не бывало.

Гилман с Лони стали подбирать руду.

– Ты не боишься?

– Чего? – спросил Гилман.

– Что нас заподозрят.

Лони был на год младше и на порядок трусливее Гилмана. Гилман пытался помочь мальчику побороть трусость, однако это было безуспешно. Зато Лони был достаточно ведом, что было на руку Гилу.

– Нет, главное делай всё по плану.

Звонкий удар по породе. Вместе с громко упавшей рудой, один из рудокопов обронил что-то. Гилман сразу же подошёл, взял руду и небольшой свёрток. Надсмотрщик ходил по тоннелю периодически, и наказывал тех, кто говорит о его приближении остальным. Сейчас надсмотрщик был снаружи, и Гилман не особо боялся. Он положил свёрток в самый низ и продолжил работать дальше, пока тележка не заполнилась рудой.

– Как только выйдем, не паникуй, делаем всё, как обычно.

– Ладно.

Они выкатили вагонетку на улицу и стали набивать рудой очередной ящик. Стражникам и надсмотрщику было всё равно, и под самый конец, Гилман вместе с рудой положил в ящик свёрток и закрыл его.

В этих свёртках находилась смесь из сажи и быстрой зажигательной смеси для факелов, которые последние полгода собирали все заключённые. А также, в качестве катализатора, волосы одного заключённого. Всё должно было поджечься с помощью магии. На руднике был осуждённый маг, на руках которого находились неснимаемые браслеты, запрещающие колдовать. Он знал заклинания, которые помогут им взорвать издалека всё то, что они нагрузят. А освободить мага от браслетов они собрались сегодня.

– Если мы выберемся, ты побежишь со мной?

– Ты всё-таки собрался бежать не со всеми?

– У меня нет выбора. Меня корят ни за что. Как только мы выберемся отсюда, наверняка найдётся тот, кто захочет меня убить. Если это будет не Умат, то кто-то другой.

– Но ведь это твои родители…

– Я тут причём!? – Гилман чуть повысил голос, однако тут же успокоился и продолжил работать. – Я такой же пленник, как и все. Как и ты. Я не выбирал эту судьбу. Да и они все сами согласились с ними тогда.

– Да, извини.

– Ничего. Я привык. Так ты побежишь со мной?

– Я… я не знаю

– Они найдут причину убить и тебя. Прости за прямоту, но им не нужен пугливый мальчишка. Они побегут на восток, в прибрежные деревни. А оттуда уплывут в Нимирад, город в пустыне. Мне отец рассказывал, что эта пустыня – рассадник для пиратов и беглых заключённых. И ты колеблешься? Тебе не прожить с ними и месяца.

– Ладно, ты, наверное, прав.

– Отлично, слушай, как только прорвёмся за стены лагеря, если разделимся, сразу беги на север, в лес. Ищи ближайшую дорогу. Я буду там.

– Хорошо. – Лони сегодня был не разговорчив, очень переживал. Обычно же он не умолкал и говорил в любую свободную минуту.

– Не волнуйся, у нас всё получится.

Так Гилман и Лони целый день нагружали ящики, один за одним. Обычно в послеобеденную смену у них получалось набить десять-пятнадцать ящиков золотой руды. В этот день они смогли отвезти все двадцать.

– Отбой! – скомандовал надсмотрщик на закате.

Все вернулись в свои камеры, высеченные ими же по приказу надсмотрщика прямо в тоннеле. Гилман был в камере с Лони, вместе они стали подсматривать через щель, что происходило в соседней комнате. Как раз там и находился маг.

– Держи. – один из заключённых, Умат, протянул настой магу. – Я смог украсть его, когда был у знахаря. Тебе, Сафирон, всё равно будет больно, но ты выживешь.

– Чёрт тебя дери, я знаю, что это. Зачем ты меня учишь? – маг выпил настой залпом. – Давайте, приступайте. – маг взял в зубы дощечку и положил руки на спинку поставленной вертикально кровати.

– Сим держи его. – сказал Умат.

Он достал из-под матраса пластину, составленную из сплавленных друг с другом металлических осколков, посреди одной из сторон которой находилось отверстие. Умат промотал простынь через него, занёс над руками мага так, чтобы пластина упала выше браслетов и закрепил над кроватью. Затем стал нагревать свечой.

– Норсу, держи верёвку.

– Собери все свои силы в кулак, Умат. – маг смог за шесть месяцев научить Умата рывком передвигать предметы. В заключённом не было сильных задатков мага, и каждая попытка обратиться к магии стоила ему больших физических сил. Но всё же, он был способен колдовать, что получалось далеко не у всех.

Заключённый нагрел пластину, собрался с силой.

– Отпускай.

Норсу отпустил ткань и Умат, сделав движение рукой, провёл пластину через руки мага за мгновение. Сафирон закричал от боли и чуть не потерял сознание. Умат же упал без сил. На звуки уже шёл охранник.

Маг поднялся, закрыл глаза и на месте его рук появились прозрачные синие копии отрубленных кистей, а кровь прекратила идти. Маг сделал одно движение рукой. Тут же произошёл громкий взрыв снаружи и от стены, у которой грузились ящики с золотой рудой, осталась огромная дыра. Ещё несколько движений и все двери вылетели с петель, одна из них повалила стражника и раздавила его об землю.

– Идите! Мне нужно перевести дыхание… – уставший маг сел на кровать.

Норсу и Сим взяли оружие и выбежали из камеры. Умат всё ещё лежал на земле без сил. Все по коридору бежали к выходу. Гилман и Лони не торопились выходить без мага. Снаружи их ждали не только лучники, также и пиромант, который не выпустит толпу из шахты.

Сафирон осмотрелся, упал на пол и магическими руками схватился за голову лежащего без сил Умата, глаза которого засветились. Лони отступил от страха, а Гилман продолжил смотреть. Маг выкачивал оставшуюся в Умате энергию себе. Из головы Умата, одна за одной, словно паутинки выходили светящиеся линии и устремлялись в грудь мага. Когда Сафирон закончил, тело Умата ссохлось.

– Ты всё понимаешь. Или он, или мы. – маг, уже полный сил, посмотрел через щель на Гилмана и отправился на помощь остальным.

– Пойдём. – сказал Гилман Лони, и они отправились вслед за ним.

У входа было столпотворение. Спереди громоздились люди с импровизированными щитами, в которые то и дело прилетали стрелы. Тех же, кто пытался подбежать ближе к взорванной стене, испепелял огненный шар, вылетающий с одной из вышек.

– Где он? – спросил Сафирон.

– На восточной вышке засел.

Маг прошёл вдоль стены и подошёл к переднему ряду.

– Нужен смельчак. Отвлечь этого пироманта.

Никто не собирался бежать на смерть. Тогда Сафирон магией стал двигать одного заключённого со щитом. Все попытки сопротивляться были тщетны. Тут же, помимо стрел прилетел очередной огненный шар и несколько стрел, поваливших вышедшего. Сафирон же быстро сконцентрировался и отправил ответный поток огня в вышку. Она разлетелась на части, и все побежали вперёд к выходу.

У взорванной стены началась стычка со стражей. Заключённые брали количеством. Лучники же, увидев испепелённую вышку, просто спрятались где-то на стенах.

Гилман увидел, как Сафирон вытягивал силу ещё из одного раненого. Видимо, столько магии, поддержание иллюзорных рук и потеря настоящих давали о себе знать.

Пока шло сражение. Гилман с Лони побежали вдоль стены, покинули лагерь и рванули на север. Они бежали до тех пор, пока не начали задыхаться от усталости. Рудник уже давно не перестал быть виден за деревьями.

– Мы выбрались…

– Мне всё рассказали. – Лони дрожащими руками всадил заточку в бок Гилмана и отошёл. – Твой отец виноват, не только в том, что твоя деревня разрушена. Он подначил и нашу. Мои родители мертвы из-за него.

Гилман вскрикнул от боли и схватился за бок.

– Твои родители мертвы из-за короля! – крикнул Гилман быстро достал свой нож и, собрав все оставшиеся силы, пробил им череп Лони.

Они оба упали на землю.

– Нет… Нет! – закричал Гилман, истекая кровью. – Как ты мог… предать… трус…

Он отбросил тело своего бывшего друга, и лёг на мокрую землю, держась за кровоточащую рану на животе. Гилман смотрел в небо, и во мгновение его взгляд резко поменялся. Никакой жалости к себе. Он обязан выполнить данное им обещание. Всё, что осталось – ненависть.

– Нет… Я не умру тут… Пока все не ответят. Пока я не получу отмщение.

Он перевернулся на бок, стянул рубашку с Лони и завязал рану настолько, насколько мог. Гилман встал и пошёл дальше, через боль, мучительную боль, накатывающую при каждом шаге.

…

– Я не дам умереть тебе так просто!

– Жизнь за жизнь!

– Ты должен понять, что ты во всём виноват

– Что твои действия разрушают всех вокруг тебя!

Гилман очнулся в лесу от пробивающихся через сосны лучей солнца. Сначала он подумал, что лежит на мокрой траве, но то была огромная лужа крови. Мальчик резко вскочил и отпрыгнул в сторону. Вокруг лежали трупы мёртвых животных и птиц, словно пришедших отдать свою кровь за его жизнь. Все приклонившиеся к месту пробуждения. Гилман ощупал бок. На нём был еле заметный шрам, словно оставленный от царапины когда-то давно.

Затем он побежал. Побежал, что есть сил и бежал до тех пор, пока не запеклась кровь, оставленная на его одежде…

Глава 6

– Зачем? – спросил Люксион.

– Что «зачем»?

– Сначала, ты говоришь, что мы боремся только с демонами, теперь, мы наблюдаем…

– Охраняем. – поправил Тэлан.

– …охраняем телегу простого человека. Зачем?

На дороге, ведущей в город, Тэлан и Люксион встретили фермера с востока. У него сломалось колесо, а запасного с собой не было. Боясь оставить повозку без присмотра, тот сидел и уповал на то, что кто-нибудь ему поможет. Кроме паладинов, по счастливому совпадению проходящих мимо, до одинокого фермера дела не было никому. И пока тот побежал в город за запасным колесом, Тэлан с Люксионом предложили ему присмотреть за урожаем.

– Не смотря на то, кто мы есть, Люксион, мы обязаны оставаться людьми. И почему бы не помочь простому человеку, когда у нас свободный от тренировок день?

– Мы и в свободный день продолжаем помогать людям?

Тэлан засмеялся. Люксион же оставался серьёзным и не понял смеха наставника. С момента их встречи прошло два года. Люксион был уже почти ростом с Тэлана, а в силе уж точно не уступал ему. Экзарх всё ещё удивлялся тому, как быстро растёт и взрослеет его ученик.

– Как долго он будет в пути? До города меньше часа. А уже прошло около двух.

– Потерпи, нам некуда спешить.

– Как раз-таки есть.

– Дракон будет ждать нас в течение дня, Люксион. Никуда не улетит.

– Ты так и не сказал, зачем он сюда прилетел.

– Потом узнаешь.

Из-за поворота показалась повозка, едущая из города. Доехав до паладинов, кучер остановил её и с повозки спрыгнул фермер, прихватив с собой колесо.

– Спасибо тебе!

– Да не за что. Удачи! – сказал человек в повозке и поехал дальше.

– Поможете? – спросил фермер и указал на колесо.

Тэлан и Люксион приподняли покосившуюся на бок телегу. Фермер быстро скрутил сломанную часть. И во мгновение поставил новое колесо.

– И вам спасибо огромное! Сама богиня Анария послала вас ко мне. Спасибо!

– Не за что. Теперь вы доберётесь до города?

– Да, конечно.

– Пойдём Люксион. Пусть Свет озаряет вам путь.

Фермер кивнул головой, запрыгнул в телегу, ударил в вожжи и, не торопясь, поехал в город. Паладины же отправились на юг через лес.

– Он знает про Анарию?

– Многим людям надо во что-то верить. Для этого необязательно быть паладинами. Кто-то верит в короля, кто-то в Богов. Кто-то верит в то, что он выше всего этого. – Тэлан ухмыльнулся. – В итоге все остаются людьми с верой. Так или иначе.

– Во что веришь ты?

– В искупление. До того, как мне предложили воспитать тебя воином света, я и забыл про эту веру.

– А в Анарию ты веришь?

– Мы пользуемся её силой, конечно. Тем более она являлась в наш мир, однажды.

– Я не читал об этом.

– Это часть легенды о древних Ужасах, о том, как богиня Света, ей и была Анария, спустилась с небес, даровала силы семи воинам, и они одолели великое зло, пожертвовав своими душами.

– И в это ты веришь?

– Последние годы всё больше и больше. Твоя мама – Оракул. Она была одной из воинов. Вайронд, который привёл меня к тебе – тоже.

Люксион потупил взгляд, а затем сказал:

– У неё была душа.

– Пожертвовали душами не в том смысле… Скорее речь идёт об искажении души.

– Даже так, её душа была чиста. Я помню это. Точно помню.

– Навряд ли мы сможем спросить что-то у неё теперь… Прости.

– За что?

Тэлан не мог понять отсутствия привязанности Люксиона к Оракул, даже самой минимальной. Паладин лишь махнул рукой, и они пошли дальше. Через пролески, поднимаясь всё выше, вскоре, они добрались до поляны, с которой открывался вид на отдалённый город.

На поляне сидел бледнокожий человек, в странной одежде из чешуек. Рыжий и с рогами. Люксион стал озираться по сторонам, будто пытаясь что-то найти, но в итоге просто с недоверием уставился на незнакомца. Он быстро осознал, что это не демон, а именно тот, к кому они шли.

– Ты на себя не похож. – сказал Люксион.

– Тэлан! И ещё один юный паладин! Приветствую! – сказал дракон и протянул руку Тэлану.

– Здравствуй, Тогон. – паладин пожал руку в ответ. Хватка существа была очень крепкой.

Затем он также протянул руку Люксиону. Тот же, чуть подумав, также пожал её в ответ.

– Что у нас тут, ещё один любитель помахать оружием с силой Света? – усмехнулся дракон, оскалив острые, словно специально наточенные зубы. – Обычно, Обериан приводит новобранцев из вашего монастыря, как тебя. А до него их приводил Полмтий. А до него Дормин…

– Тогон. – остановил дракона Тэлан.

– А, да, извини. Драконья память. Я уже это говорил? – дракон засмеялся. – Ладно. Значит, не молот, не кувалда, не щит, не копьё, не ятаган, не бо, не…

– Тогон. – вновь сказал Тэлан.

– Меч! – воскликнул дракон. – Серьёзно? Что может быть банальнее меча? Среди вас всего один человек просил укрепить ятаган. И ни один не просил укреплять сай. Или же тот же кортик. Скучные вы. Ничего, я вот видел ружьё у гномов, когда их королевство ещё существовало. Вот вы знаете, что такое ружьё? Вот такое я бы укрепил своим огнём. Хотя пока не просили. К моему превеликому сожалению. Да и гномов почти не осталось. Соответственно и ружей…

– Люксион, достань меч.

Юный паладин достал двуручный меч и протянул его дракону.

– Что ты мне его даёшь? Я из рук вещи не беру. Положи на землю.

Недовольный паладин последовал указанию. Сразу же после этого дракон одной рукой с лёгкостью, словно взяв нож для резки бумаги, поднял меч и начал осматривать.

– А, весь в трещинах. Всё от вашей силы Света. Пфф, – Тогон ненаигранно продолжал возмущаться, – ни одного золотого узора, даже бездарный трон смертного Бессмертного короля изысканнее выглядел. Да что уж говорить, у короля Тэмистана, прапра…

– Тогон.

– Боги, какой нежелающий просвещаться народ. – сказал Тогон, положил меч на траву и отошёл от паладинов. – Дела да дела. Раньше ваш людской род полюбезнее был. Почтительнее. Считал нас чуть ли не за Богов. И золото нам несли задаром, а не за услугу. Были же времена.

Неожиданно Тогон стал источать из себя клубы зелёного дыма, стал увеличиваться в размерах и принимать змееподобную форму. Его рога стали ещё больше, у него появились крылья и теперь он занимал большую часть поляны. Люксион изумился зрелищу, да и Тэлан, видавший превращение несколько раз с интересом смотрел на трансформацию.

– Что, испугался, кроха? – громогласно обратился дракон в своей истинной форме к Люксиону. – Подойдите ко мне.

Паладины стали под лапы дракона.

– Теперь, Люксион, направь в меч столько силы Света, сколько можешь.

Паладин закрыл глаза и направил поток Света в меч. И дракон тут же стал извергать из себя огонь, обдувая им оружие. Трава не горела, лишь меч светился всё ярче и ярче. Всё это продолжалось достаточно долго и, когда у Люксиона стали заканчиваться силы, дракон прекратил своё действо, усмехнулся, и, не попрощавшись, полетел прочь.

– Куда он? – спросил Люксион.

– На юг эльфийских земель, в своё логово.

– Ты мог бы и рассказать, что тут будет.

– Так веселее. – улыбнулся Тэлан. – Мне же не рассказывали. Возьми меч.

– Он же раскалён.

– Не бойся.

Люксион взглянул на Тэлана и, отринув сомнения, поднял меч. Тот был абсолютно холодным и сразу же перестал светиться.

– Он зачаровал меч?

– Не совсем. Он укрепил его, чтобы он не рушился от магии Света.

– Надо было взять целый.

– Так бы это не сработало. Новое оружие бы, как бы это объяснить… Не слушалось бы тебя, быстро бы сломалось. А этот меч уже как год помнит твою хватку. Ладно, пойдём обратно.

Тэлан пошёл в сторону леса. Люксион ещё раз взглянул на меч, убрал его за спину и побежал за наставником.