Мой блог

Цой жив!

Вчера был день памяти Виктора Цоя. Тридцать лет прошло с момента трагедии. Как и положено смотрел передачи о нем и о группе. Посмотрел последний концерт и фильм Игла. Я не буду пересказывать всем известные факты. Да и не мне рассказывать о Цое. На это есть люди более именитые и знающие. Хочу просто поделиться своими мыслями. Не все конечно же получится выразить словами, но попробовать стоит. И прежде чем выразить свою главную мысль, начну из далека. Когда-то очень давно, когда еще не было интернета и мобильных телефонов, я даже не помню, как мы музыку то слушали. Ведь нельзя было просто взять и включить понравившуюся песню. Услышав ее однажды, нельзя было поставить на репит. Или включить весь альбом любимой группы. Что мы делали? Мои сверстники наверняка уже знают. Мы писали в тетрадках тексты песен. Заучивали на слух или кто-то давал списать. А дальше напевали их сами. В моей тетрадке были песни Виктора Цоя. Помню Звезду по имени Солнце я зачитывал до дыр. Тогда мне было всего одиннадцать лет. И для меня Цой был человеком определенно старше и мудрее меня. И вот прошло столько лет, а это ощущение никогда не проходило. Вчера поймал себя на мысли. Он погиб, когда ему было всего двадцать восемь лет. Мне сейчас сорок два. Со мной работают тридцатилетние парни. Они для меня мальчишки, у которых еще вся жизнь впереди. И Виктор Цой тоже по сути был таким. Его время остановилось в двадцать восемь. Но для меня он по-прежнему старше и мудрее. Как будто ему действительно около шестидесяти. И вот для себя я нашел явное доказательство, что он жив. Его время не остановилось! Что еще подумалось? Много вообще, чего, в одной заметке не расскажешь. В фильме Игла особенно заметно как он молод. Этого не видно по концертам. А вот в кино все как есть. Так откуда в нем, молодом столько мудрости и нужных слов? В интервью он говорил, что сам не знает, просто в любой момент, неожиданно приходят мысли. Чистое вдохновение. Он так думал, он так чувствовал, он так жил.

Старое пальто

Разбирал чердак и совершенно случайно обнаружил свое старое пальто. Я совсем не носил его. Оно как новое и к тому же очень теплое. Мама купила его мне, когда я был еще подростком. Поддерживала мои интересы. А что мне тогда было интересно? Сериал Горец конечно же. Мне всегда нравились мечи и всякое холодное оружие. И таинственный образ темного рыцаря. Сейчас это все добавилось увлечением русским средневековьем, исторической реконструкцией, скандинавской и славянской культурой. Так же, как и двадцать лет назад я фанат постановочных боев на мечах. Эх, надо было идти в фехтование! И вот это пальто, я уже и забыл о его существовании, напомнило мне о матери. Ее давно уж нет со мной. А тогда, в голодные 90-е она нашла его для меня.

Все теряет смысл

С восьмого на девятое августа как-то незаметно утекают очередные выходные. И всего-то ничего остается, три пары и осень. Полтора месяца и листва вся пожелтеет. Я любил бы осень, но она как подлая красавица. После нее, вопреки ожиданиям, нет радости. После нее грусть и серость долгой зимы. Такой уж я, не люблю низкое небо и скудность красок. Эта давящая теснота. А именно такая зачастую зима. Не белая и пушистая. С большим, искрящимся снегом. Мне сложно укрыться до весны в маленькой норке. Мне как воздух нужны высокие облака и попутный ветер в мои паруса. И снова ожидание. Ожидание следующей весны, следующего мимолетного лета. Мы все чего-то ждем. Вот сейчас допишу, дорисую, дострою, доделаю, заплачу все долги и тогда заживем по-настоящему. А жизнь она вот здесь утекает как вода сквозь пальцы, едва успеваешь не то что насладиться, осознать ее наличие. Вчера только май, минуту назад Петр-Павел час убавил, всего секунда прошла ильин день был. А завтра все, что угодно, эпидемия, катастрофа и нет следующего лета. Останется все недописанным, недосказанным. И к чему стремиться все доделать, если заживем как надо, это иллюзия? Такая же иллюзия, как и осень.

Хайп и видеокассеты

Что такое Хайп? Как мне сказал один товарищ – представитель нового поколения в простом понимании – это волна. Потом она переходит в нечто, что называют трендом. По крайне мере я так понял. Если не прав, можно меня поправить. То есть все сейчас в общей массе в тренде, но есть некоторая часть людей, которая поднимает волну и меняет тренд. По сути сам хайп сейчас и является хайпом. Пошла волна, и нужно ее ловить. Забил в яндексе и вот что он мне выдал: с английского существительное «hype» буквально переводится как «навязчивая реклама; шумиха, ажиотаж». Существует созвучный глагол, который означает «раскрутить; раздуть». Вообще-то я против английских слов в русской речи, но кто меня будет слушать? Вот и по радио пошла реклама с этим словом и голосом Володарского, который напомнил о девяностых. В свете нового слова и недавнего разговора на работе в памяти ожили воспоминания. Был и я в свое время как нынче говорят хайповым. В начале девяностых я учился в техникуме. Прогуливая скучные пары, гулял в универмаге. Вообще это было хайп гулять в универмаге и разглядывать невиданные и недоступные доселе товары. Так делали все студенты. Купить мы ничего не могли, так что просто пялились. Это сейчас в городе сотни торговых центров. А тогда было всего лишь два. И больше всего нас привлекали видеомагнитофоны. Вернее, видеоплееры, урезанные варианты видеомагнитофона. Среди прочих других на витрине стоял плеер под маркой Голдстар. Угловатый дизайн, откидная крышка. Сам себе я говорил, что никогда не купил бы такой. Нравилась больше техника с модным внешним видом, обтекаемым корпусом и красивыми кнопками. Когда у родителей появились деньги, мы пошли за покупкой. Мне нужен был непременно пишущий плеер, никакой другой. Я планировал делать записи, переписывать фильмы с одной кассеты на другую. В центре были всего две точки, торговавшие подобной техникой. Но оказался только один пишущий и именно тот, который мне категорически не нравился. Делать было нечего, купили его. И тут начался мой период видеомании. Это сейчас я фильм смотреть не стану без профессионального дубляжа, а тогда одноголосый перевод был хайпом. Я был просто одержим покупками видеокассет. Их, пиратки продавали в нескольких точках. В универмаге, при входе и недалеко от дома в мебельном магазине. И хорошо, что денег было мало, ибо все бы спустил на свое увлечение. Мне хотелось собрать свою видеотеку, свою коллекцию фильмов. Самых разных: боевики, фантастика, комедии. А ведь кто-то в это время, пока я ерундой маялся, делал свои первые деньги, начинал свою бизнес карьеру на пиратках. Ну да ладно, каждому своя дорога. А мне воспоминания о развалах с кассетами, без каких-либо обложек с картинками фильма, со стандартной наклейкой и напечатанными на печатной машинке названиями. Обычно на одну кассету умещалось два фильма. И так же обычно денег было только на одну. А выбор был большой. Мучительный, долгий выбор. Что купить, “Назад в будущее” или “Конана” со Шварценеггером. Посмотреть хотелось все и сразу. И неважно, что качество было далеко от идеального. Я пересмотрел тысячи фильмов, знал всех мировых актеров и актрис. Стал ходячей энциклопедией кино. Получил азы английского языка, ибо всегда учил немецкий. Его было слышно вперемешку с переводом. И долго был таким. Это последние десятилетия я во многом не в курсе. Старею. Забавно, когда-то я был новым поколением и задавал жару старшему. И хорошо, что сейчас в моих бригадах есть молодежь. Теперь я для них старший. Хотя честно не ожидал, что так быстро время промчится. Но, возвращаясь к воспоминаниям, стоит упомянуть, что тогда, в девяностых быстро и печально умерли кинотеатры. И большое счастье, что они вернулись вновь. Это ни с чем не сравнимое удовольствие смотреть фильм на большом экране в большом зале. В моем детстве были кинотеатры советские, в детстве моей дочери современные. И я рад, что она не застала того развала и той бедноты, что были в нашей стране. А у меня тогда скопилась большая коллекция. Я даже однажды из видеокассет крепость построил. Думал, что моя видеотека навсегда. Кто бы знал, что наступит время и любой фильм можно будет посмотреть онлайн и даже не по компьютеру, а на большом телевизоре с диагональю о которой мы даже не мечтали. Какие-то кассеты я покупал с уже записанными фильмами, какие-то переписывал сам со взятых в прокате. Брал у соседа плеер и писал с одного на другой. К справедливости надо заметить, что я тоже пытался начать свое дело. Мне было интересно кабельное телевидение. Когда в нашем районе ничего такого в помине не было, я решил транслировать, для начала в своем доме, через обычную антенную сеть фильмы со своего видеоплеера. Подключил провод, отремонтировал старый переносной телевизор юность, купил селектор каналов. Все для того, чтобы проверить, как доходит сигнал до других этажей. Сам жил на тринадцатом и уже на восьмом было очень много помех. Ни знаний как усилить сигнал, ни единомышленников тогда не было. На том все и закончилось.

Детство

Велосипед

Мой первый взрослый велосипед назывался Школьник. Мне его подарил отец, когда я пошел в школу, в преддверии первого сентября. Помню, пришел домой, а на балконе он. Стоит красавец новенький, в бумажной упаковке. Я не помню, чтобы когда-нибудь с него упал. Мы были неразлучны. Я легко научился ставить цепь, менять и клеть камеры. Заветной мечтой каждого мальчишки тогда были катафоты на спицах. И я раздобыл один, белый, правда уже не помню где и когда. Однажды у меня его даже хотели отобрать, но я отстоял своего железного друга. Увы, я становился старше, а мой первый велосипед ломался все чаще и чаще. Я из него вырос. От былого блеска не осталось и следа. Когда и кто его отправил на дачу, неизвестно. Он долго пылился среди другого барахла. Резиновые покрышки потрескались. Колеса заржавели. Не так давно я откопал его из груды металлолома и решил, что так не годится. Надо дать старому другу вторую жизнь. Поскольку шин и камер уже не было и купить было невозможно, подшипники в колесах заклинило, то я решил сделать из него украшение для сада. Не было уже давно багажника, цепи, но сохранилась рама, сиденье, колеса, педали, руль. Я все покрасил в черный цвет и поставил в центр цветочной клумбы. Получилось красиво. Конечно можно было бы его восстановить и использовать по первоначальному назначению. Тем более что профессия механика позволяет. Может так когда-нибудь и сделаю.

Колхоз

Самым ярким воспоминанием детства были приключения в колхозе. До него от дома было метров триста. Это сейчас здесь вырос новый городской квартал, а раньше, в моем детстве все было иначе. Я отчетливо помню деревянный дом – проходную. Прямо за ней стояли грузовики. Машину деда я знал наизусть и узнавал без ошибки одну из десятка стоящих в ряд. Сколько с этой машиной связано воспоминаний. Однажды зимой, в мороз дед забыл слить воду с радиатора. Вечером, вспомнив, он побежал в колхоз сливать воду. Хорошо, что все обошлось. Оказалось, невероятно тяжело быть шофером. Ремонт летом дело несложное, другое дело зима. Непросто на открытом воздухе, в мороз менять детали. Закрытого, отапливаемого гаража не было. Помню, как вечерами в свете старинной лампы дед заполнял путевые листы. А как пахнет кабина пятьдесят третьего газика. Это нечто непередаваемое словами. Это надо чувствовать. Запах моего детства. Тогда я мечтал стать шофером. Я помню все закоулки территории колхоза. Не знаю почему мы так свободно могли проникать туда, ведь был высокий бетонный забор, но мы с друзьями часто бывали там. Особенно запомнилась пилорама в дальнем углу. Запах опилок и свежие доски. По осени, вдоль забора, напротив ряда грузовиков ставили прицепы от тракторов. Они были доверху наполнены морковью. Мы ели ее немытую, столько, сколько влезет. И никто нас не гонял, не ловил. А еще, по другую сторону забора были огороды. Это конечно было нехорошо, но мы там брали капусту. Ели ее, хрустели и продолжали бегать, озоровать. В один год, в августе на территорию привезли мотки сена. Очень много. Его сложили в несколько рядов, и мы бегали по ним, играя в догонялки. Несколько лет назад, зная, что месту моего детства в том виде которым я его знал осталось недолго, я прогулялся вдоль колхозного забора. Удивительно, прошло столько лет, но все тайные дыры и ходы остались там же и такими же, как и были в детстве. Я посмотрел сквозь поржавевшие ворота и столько чувств нахлынуло. Воспоминания, грусть, что уже ничего не вернуть. Там, где когда-то стоял грузовик деда красовалась штрафстоянка. Проходная опустела. Вдалеке виднелся корпус нового, так и не введенного в строй гаража. По-моему, он так и не был достроен. А как бы он пригодился деду, чтобы не мерз зимой и ремонтировал свою машину в тепле. Но как всегда у нас бывает, все самое нужное опаздывает и появляется тогда, когда нет уже тех, кому бы оно пригодилось. Прошел еще год. И ни штрафстоянки, ни долгостроя уже не было, на их месте выросли новые, комфортабельные дома.

Легенды

Детство выдалось хулиганским. Мы бегали по окрестным дворам в поисках приключений. Играли в пиратов, взаправду прятали сокровища – реальные деньги. Друг, что жил этажом ниже предложил закопать три рубля. Еще бумажные, советские. Эти три рубля ему дали родители на обеды в школе. Дома он нашел красивый маленький ларец. Не знаю для чего использовали его, быть может как шкатулку под кольца или для чего-то еще, но на роль пиратского сундука он годился идеально. В пойме реки росла высокая ива, под ней мы и решили закопать наш клад. Здорово получилось. И вот вечером, когда мы всей семьей сели ужинать, раздался звонок. За дверью был друг с родителями. Возможно он должен был отдать сдачу или еще что, но так или иначе стало известно о пропаже. Я, стоя в дверях, с ложкой в руке отвечал на вопросы. Пришлось рассказывать все как есть. Видимо взрослые не особо то верили в нашу затею, но мне пришлось рассказывать все как есть. Я так и не знаю, нашли ли наш клад родители друга или нет, но история на этом закончилась. Зато было многих других. Было много легенд. Окрестные мальчишки говорили, что в разрушенном подвале старого магазина спрятана машина времени. Однако никто не решался проверить так это или нет. Света в подвале не было, а разрушения были очень сильными. Зато был другой, более доступный подвал, под нашим пятиэтажным домом. Он казался огромным, наполненный загадками и тайнами. Одна из таких тайн гласила, что в темном закоулке есть подземный ход, прорытый еще во времена нашествия татаро-монголов. Говорили, что он ведет до самой Клязьмы, а это около километра. И мы искренне верили и готовились в путешествие по туннелю. Однако отправить в самую гущу темноты никто из нас так и не решился. Со временем стало ясно, что никакого древнего хода под обычной пятиэтажкой быть не может. Когда же электрики вкрутили лампочку, то с ее светом последние остатки тайны развеялись. Темный закоулок оказался обычным тупиком. Но нас это не расстроило. Впереди нас ждали новые тайны. По соседству стояли старые деревянные бараки. Перед сносом их расселили. И мы всю свою любознательность направили туда.

Происшествие

Это был восемьдесят шестой год. Весна, мой любимый месяц май. Я заканчивал учиться в первом классе. Дорога из школы домой по улице Песочной у взрослого человека занимала от силы минут десять. Для меня с друзьями этот путь был настоящим приключением, длившимся час – полтора. По всей дороге, с интервалом в пятьдесят метров были установлены водонапорные колонки. И мы считали своим долгом остановиться у каждой. Нажать на рычаг, побрызгать водой было нашим излюбленным занятием. И в тот день все было, как всегда. По пути друзья покидали нас, те, кто жил ближе, уходил домой и мы шли дальше. В конце концов я остался с другом вдвоем. До дома было рукой подать. Но зачем было спешить? Там скучно, а здесь весело. Все-таки весна. Мы играли, бесились. В какой-то момент друг в шутку замахнулся на меня рукой. А я, не глядя на дорогу, отскочил в сторону. Зачем? Улица то Песочная. Редко, когда машина проедет. Да и ее потом слышно было бы. А тут тишина. В этот момент фактически по проселочной улице на большой скорости мчался мотоциклист. Что случилось со мной? А ничего, ни боли, ни испуга. Выключился как телевизор. Щелк и темнота. Ничего не чувствуешь. Тела будто бы нет, только ощущается течение времени. Ты словно в черной комнате, а вокруг пустота. Постепенно ощущение реальности стало возвращаться. Сначала звук. Потом жуткая боль. Губа распухла, сочилась кровь. Мотоциклист подтащил меня к колонке и умыл. Размыто, нечетко я видел его руки. Потом опять провал, но уже без ощущения черной комнаты и течения времени. Вновь голоса дворовых мальчишек. Они испуганно кричали: “Что с ним, что с ним?” Оказалось, друг меня тащил на себе. Мотоциклист бросил и уехал. В следующий раз я очнулся в своем подъезде, на подоконнике четвертого этажа. Друг жил на четвертом, а я на пятом. Дальше я кое как поднялся к себе. Футболка на мне была грязная. Мне было стыдно, и я ее снял. Я позвонил в дверь. Дома была тетя. Смутно помню те моменты. Все вокруг ходило ходуном. Я упал на кровать. Тут же домой примчался дед. Весть о том, что меня сбил мотоцикл со скоростью молнии разлетелась по колхозу. Как рассказывали свидетели, от удара меня подбросило вверх, и я перелетел через транспортное средство. Я провел неделю в больнице с сотрясением головы. Мотоциклиста нашли. Особо строго его не наказали. Потом, через несколько лет он в пьяном виде за рулем грузовика сбил насмерть

Телефон

На работе что-то разговорились про телефоны. Мол сейчас они есть у каждого и ими никого не удивишь. Навороченные, с большим сенсорным дисплеем, с кучей функций. От выхода в интернет в любой месте, где бы ты ни был, до возможности делать фотографии высокого качества. Мне как-то вспомнился наш первый мобильный телефон в семье. Простенький с монохромным дисплеем. Но как это было круто, сделать звонок по пути, на улице или в общественном транспорте. А ведь было время, когда домашний, стационарный телефон был роскошью. Помню в детстве мы стояли в очереди и нам вот-вот должны были протянуть линию и подключить к городской сети. Это было событием. Каждый день, возвращаясь из школы, в подъезде я смотрел на стены выискивая, протянули ли нам заветный провод. Возможность общаться из дома с кем ты хочешь было чудом. Не надо было бежать на улицу в поисках автомата, кидать две копейки и говорить всего десять минут. Это сейчас, где бы ты ни был, можно позвонить, написать, сказать что-то важное и не очень. В памяти сохранился такой момент. Моя бабушка работала в детском саду. И я знал, что ночью там сидит сторож. И вот как-то под новый год мне подумалось, что ему, наверное, чертовски скучно в одиночестве встречать столь значимый праздник. Я заготовил заранее кассетный магнитофон. Набрал номер, поздравил, нажал кнопку воспроизведения и поднес к магнитофону трубку телефона. Сторожу было очень приятно.

Маленькие истории

Путь к звездам

– Аня, где ты? Иди скорее сюда. Я все решил, все придумал.

– Что случилось, Дим? Ты какой-то возбужденный.

– Я нашел решение, нашел выход. Через неделю в путь к звездам отправляется корабль. Ты должна быть на его борту.

– Что, что ты сказал, я не поняла? Надо куда-то ехать, лететь, опять? Надолго?

– Всего на пару месяцев. Я все посчитал, времени должно хватить.

– Но, но ты же знаешь, что эти месяцы, это все, что у нас с тобой есть. И больше не будет никогда. Ты слышишь никогда, ни часа, ни минутки вместе. Что если ничего не выйдет? Мы потеряем время впустую.

– Пойми, Аня, там, в космосе проходят дни, а здесь года. Врачи бессильны. Что они сказали, что тебе осталось всего полгода? Они даже не знают, что вызвало болезнь. Пока они бьются над вопросом, ты умираешь. Я не могу, не могу допустить этого. Для меня страшна мысль о том, чтобы сдаться, и смириться с безысходностью. Я знаю, уверен, что могу спасти тебя, я ведь ученый. Поверь мне, у меня все получится, но для этого мне нужны годы, а их нет. Ты улетишь к звездам, для тебя это будет коротким путешествием. Считанные дни. Долгим окажется мое время. Год от года я буду трудиться как вол, лишь бы тебя спасти.

– Не говори, не говори мне ничего. Я не хочу слышать ни слова о спасении. Я согласна пусть даже короткое мгновение, но быть счастливой до конца с тобой. С любовью в сердце мне хоть и печально, и грустно, но не страшно покидать этот мир. Там, в космосе, я буду совсем одна. Один на один с болезнью, что будто волк стережет меня. С тобой здесь мне легко. Да, в теле слабость, но душа то обрела крылья. Пройдут годы и все изменится. Люди, деревья и ты. Ты станешь старше, ты станешь другим. Узнаешь ли ты меня? Узнаю ли я тебя? Это даже слишком много, чем разлука. Все равно, что смерть. Нет, нет, я не согласна.

– Но почему, скажи, почему я должен так легко отдавать какой-то болезни самое дорогое на свете? Да, когда ты вернешься, я стану старше, но ненамного. Только потом у нас с тобой будет не мгновение на счастье, а целая, большая, огромная жизнь вместе, до самого конца.

– Как ты не понимаешь, Дим, что жизнь тем и ценна, своей неповторимостью и хрупкостью, тем, что ты можешь потерять пусть даже самое дорогое в любой момент. Тем ценнее дни, часы и минуты, что дарим мы близким людям.

– Нет, нет, нет! Мое сердце рвется. Господи, ну почему ты даруешь здоровое тело тем, у кого больна душа? Тем, кто прожигает жизнь впустую и не ценит ее вовсе? Другим же, кто хочет жить, радоваться ты даешь мгновения на счастье и неизлечимый недуг? Прости, прости меня Аня. Я сделаю все, как ты захочешь.

– Это ты меня прости, Дима. Мне ведь не ведомо, что легко уходить, труднее тем, кто остается. Я отправлюсь в путь к звездам. Но как же тогда наш любимый двор и дом, что будет с ним?

– Я сохраню его для тебя. Когда ты вернешься, будут шуметь деревья под нашим окном. И будет снег. Белый и пушистый. Много-много снега. Мы будем вместе любоваться его кружением. Ты вся моя нежность. Я позову тебя, любовь моя.

– Я вернусь к тебе, любимый. Я так устала, хочется спать.

– Спи крепко, милая моя.

Я писатель

Что творится в этой голове?

Что творится в этой голове? Если быть точнее, в моей. А если еще точнее, то в той ее части, что называет себя писателем. Ну или сочинителем на худой конец. Зарекался не писать и даже не думать о своих историях. Потом пришла мысль о том, что это слишком резкое, слишком отчаянное решение. Потом руки сами потянулись к клавиатуре, а мозг начал вырисовывать новые сцены, сочинять новые диалоги. Как так? Что там в голове живет своей жизнью и продолжает творить вопреки моим разумным решениям? Я ответ найти не могу. Как не могу найти причины, что вновь заставляют работать с текстом. Ведь тяжело, трудно, безответно все! Ан нет, все равно лезу в эту круговерть. Недавно был в одном очень интересном для меня месте. Это парк на работе. Когда я был моложе лет на двадцать, я приходил туда в обед. Читал книги на лавочке. И для меня это место наполнено множеством чувств, ассоциаций, мыслей. Там растут березы метров пятнадцать в высоту. Самая макушка, где листва чередуется с небом и облаками, это мое море. Смотрю и явно ощущаю там вдалеке бескрайние просторы. Чуть ниже, где больше ветвей это мое детство в пионерском лагере. Это домики в лесу, а в них книги и разные кружки, занятия на любой вкус, игротека. А еще здесь путешествия по бескрайним родным просторам. По деревням и селам. По полям и речкам. В самом низу, где густая трава, небольшой прудик, деревянный колодец и корзина для цветов, здесь спрятались все фентезийные истории и сказки. Здесь выдуманные странствия по воображаемым странам. Так вот, быть может причина всему все то, что я перечислил выше. Это где-то в подсознании. Желание отдать дань, вернее даже долг этому миру, который в свою очередь подарил мне все эти ощущения.

Быть может зря я был так категоричен?

Сегодня, по какому-то странному стечению обстоятельств, в ютубе мне попалось одно видео. Оно перевернуло все мои чувства, мысли и мое настроение. Хожу под впечатлением. Такого давно не было. Видео шикарное, замечательное, одно из тех, что берет за душу. По крайне мере меня. Это то, что может дать толчок, задуматься, решиться и вновь начать действовать. В нем были люди. Много замечательных людей, актеров, режиссер, сценарист, композитор. Все они принимали участие в создании легендарного фильма "Властелин колец" по еще более легендарной книге. Они собрались не так давно, месяц назад, спустя 20 лет после окончания съемок. Пересказывать бессмысленно, это надо видеть. Повторюсь, это видео одна из тех вещей, что всегда оказывали на меня влияние. Пробуждали жажду к творчеству. В частности, там вспоминались слова, сказанные Сэмом в конце второй части фильма. И вот одна строчка заставила меня задуматься. "Герои этих историй могли сто раз отступить, но не отступили. Они боролись…" Да, у меня нет читателей. И это грустно и сложно. И есть возможность отступить, бросить писать. Но, буду ли я честен сам с собой, если сделаю это? Ведь герои историй, на которые я всегда ровнялся боролись до конца, даже тогда, когда битва была проиграна. Они не отступили! Так почему же сдался я?!