Кэлтон Норт, или как я устал от призраков

–Ладно, опять же допустим. Но ты Фин ошибся, есть ещё одна проблема. Очень большая проблема. О ней стоило подумать в первую очередь, и только потом решать…

–Ладно, собирайся,– сказал Фин.

–Куда?– удивился Кэлтон.

–В казино. У тебя самые серьезные проблемы, это проблемы лишних растрат. Сейчас десть вечера, самое время подзаработать.

Кэлтон даже не знал, что ему ответить. Он действительно хотел указать на проблему с финансами, но Финиас опередил его так, что тот даже сбился. К тому же, он мог описать проблему, не с точки зрения своей, как считал Фин «надуманной жадности», а с той, что денег Кэлтон взял столько, сколько необходимо, с небольшим запасом на всякий случай, а это были большие непредвиденные расходы.

Но, что больше всего поразило Кэлтона, так это то, что сам Финиас собирался ехать с ним в казино, и помогать выигрывать, как опять же считал сам Фин- нечестным путем. Но, несмотря на всю непредвиденность только что сказанного, Кэлтона дважды просить не стоило.

……………………………………………………………………………………………………………………………………………………

Вчерашний вечер, и ночь в казино, были не самыми продуктивными походами Кэлтона. Он слишком осторожничал, так как был здесь в первый раз. Но, тем не менее, нужную сумму для покупки всего необходимого, он можно сказать выиграл. И даже немного больше, было бы странно, если бы Кэлтон ушел без небольшого плюса, или вообще не добрав необходимой суммы.

В казино, они с Финиасом были почти до утра, и вернулись в номер около четырех утра. Точно Кэлтон не помнил, так как поспешил лечь спать, но и это его не спасло. Утром нужно было вставать пораньше. Они поехали по магазинам с просителями, которые действительно знали, что им нужно. После закупки всего необходимого, они отправились домой к Флексу, все нужно было сделать, пока он был на работе, и нужно было начать пораньше, так как все приходилось делать Кэлтону, под диктовку просителей. И неизвестно, сколько это может занять времени.

С поиском ключей, вопросов не возникло. После того, как он достал из-за батареи запасной ключ, Кэлтон поднимался наверх, но перед ним шли просители, которые заглядывали в соседние квартиры, и говорили есть ли там кто. Не хватало ему ещё приезда полиции, по вызову соседей о проникновении в чужую квартиру. Они кричали чисто по очереди, и так Кэлтон подошел к квартире, куда быстро проник. На этот раз он учел горький опыт, своего прошлого проникновения, и взял с собой перчатки.

Несмотря на то, что Кэлтону весь процесс казался невероятно сложным, все оказалось куда проще. Просители были тактичны, и не перебивали друг друга, в тот момент, когда один проситель говорил, что делать, второй молчал. И в такой спокойной атмосфере все складывалось достаточно быстро. Кэлтон и сам был удивлен тому, насколько быстро они закончили.

Выходил он, по той же схеме, по которой и входил. Пока он стоял у двери, просители словно его телохранители, шли впереди. Услышав от них, что впереди все чисто, выходил и сам Кэлтон. Таким образом, и вход в квартиру, и выход из неё прошел весьма и весьма гладко. А установка камер и прочего оборудования, не заняла много времени.

Оставалось самая сложная часть, сложная для Финиаса, не для Кэлтона. Кэлтон как раз таки был очень рад тому, что все закончилось так быстро. Ведь в оставшееся время, он мог вздремнуть в машине. В номер уже решили не ехать. На это было две причины, одна из них состояла в том, что они боялись непредвиденного прихода Флекса. Ну и конечно же Кэлтон решил не ехать, так как его временное убежище находилось в другом конце города, а город к слову не маленький, а топливо ещё дешевле не стало.

Но поспать Кэлтону так и не удалось. У него не было с собой маски, которую он одевает на глаза во время сна. А без неё он спать боялся, да и шум не давал поспать. Флекс жил не в самом спокойном районе города. Тут вечно ходили люди, причем весьма подозрительные, также тут было напряженное движение, как днем так и ночью.

–Да, в моем районе не так,– говорил Фин,– там тихо, спокойно. В основном у нас там живут семейные пары. Люди по вечерам дома сидят, с семьями.

–И из-за этого люди не становятся свидетелями убийств,– заметил Кэлтон, заглатывая обезболивающее,– правда хорошо это или плохо тот ещё вопрос.

Финиас только пожал плечами. Он никогда не думал, что плюс его района, станет его главным минусом. О чем он и поговорил с Кэлтоном. Началась напряженная беседа, в которую включились все просители. И даже Кэлтон не мог сказать, что ему все это надоело, и что он от их всех устал. Ему действительно было интересно говорить с просителями. Они переходили от одной темы к другой, при этом, не всегда споря и ругаясь, и что больше всего удивило Кэлтона, он за долгое время получал удовольствие от беседы с группой просителей. Даже с живыми такого давно не происходило, что уже тут говорить о мертвых.

К тому же, помимо полезной и интересной информации, из этой беседы Кэлтон сделал для себя вывод, о котором ему раньше не приходилось думать, а точнее не было возможности. Когда люди оказываются в такой атмосфере, им всегда кажется, что они могли бы говорить так часами, а то и сутки напролет, ведь что ещё нужно— у тебя интересные собеседники, и разговор довольно таки интересен. Но все же, это только первичное чувство, так сказать вдохновляющее начало. Потом же все это приедается, впечатление от первых приятных порывов разговора снижается, и тебе, как бы это не казалось странным, начинает это надоедать. Не сразу конечно, но под конец уже хочется просто помолчать, а не бесконечно говорить и говорить.

И через некоторое время, Кэлтон действительно желал только одного— тишины. Но просители все говорили. И при этом, говорили они на такие же интересные темы, что и ранее, но это все так надоело.

Спас его тот момент, которого так ждал Финиас, и с недавнего времени и сам Кэлтон. Наконец-то пришел Флекс.

–Идет наконец-то,– сказал Финиас, заметив его первым.

–Какой именно? – спросил Кэлтон.

Он не знал, как выглядит Флекс, да ему и не нужно было, с ним был человек, точнее призрак, который с ним долгое время работал, и второй призрак, который за ним следил двое суток.

–Вон тот, в черных штанах, и красной куртке.

Они следили, как он вошел в дом, и Кэлтон включил ноутбук, который возил с собой в машине. Но так как в нем не было интернета, он им не пользовался, а взял так— на всякий случай. Но теперь все, что было в квартире Флекса, было подключено к его ноутбуку, и это было и его глаза, и его уши.

–Долго поднимается, – нервничая говорил Фин.

–Ну, идет с работы. Устал, лестница в такие моменты настоящая мука,– сказала просительница, которая была мастером по звуку.

–На самом деле долго,– заметил уже Кэлтон,– может у нас что-то зависло, и картинка стоит на месте?

–Не должно, мы не так далеко стоим. Сигнал более чем хороший.– Заметил другой проситель.

Но дверь открылась, и Флекс зашел в квартиру. Он снял верхнюю одежду, и сел на диван. Просто сел, ничего не включая, ничего не делая, просто сидел, и смотрел в одну точку.

–Он завис что ли?– спросил Кэлтон.

–Нет, сигнал…

–Да я не про сигнал, про него,– перебил просителя Кэлтон,– сидит себе, словно завис. Начать может?

–Нет, давайте подождем. А то, как то сразу.

–А чего церемониться?– спросил Фин.

Но они подождали. Через пятнадцать минут, Флекс наконец-то встал, и пошел на кухню. Он поставил чайник, и пошел в душ. После душа, он заварил себе кофе. Но не стал его пить, а начал ходить по квартире в халате. И только Кэлтон собрался начать, как Флекс заговорил.

–Ну и день сегодня. Устал как собака.

–Он с кем?– словно сам себя спросил Фин.

– С котами может,– подумал вслух проситель.

–Кстати, где они были, когда мы зашли в квартиру?– спросил Фин.

–Он их в той комнате закрывает, когда уходит. Это типа их комната,– говорил следивший за Флексом проситель, указывая на дверь на мониторе ноутбука.

–Чудак,– заметил Кэлтон, всем известное.

–Даже моих лапочек кормить не хочется. Но надо, они ждут,– продолжал Флекс.

Недоумивающие взгляды пассажиров машины Кэлтона, говорили явно о том, что он говорит не с кошками, но возможно с собой. Что, в общем-то не так странно, ведь много кто любит иной раз перекинуться с собой парочкой лишних слов.

–С начала Боган вызвал к себе. Так, немного отчитал по вчерашнему отчету. Пришлось переделывать, а работы там не мало. Потом разлил кофе, тоже пришлось убирать. В общем— суматоха. А на обеде, представляешь, снова Клит и Род говорили, что тебя не существует. Клянусь Странником, я им когда-нибудь врежу.

–Что за ерунда?– спросил Кэлтон риторически.

Ответ он быстро получили. Флекс договорив это, открыл шкаф, после отодвинул вещи, которые там висели. Затем он словно бы убрал вторую стенку, точно они сказать не могли, так как не видели, камера не все показывала. И вот, он из шкафа достал большую силиконовую куклу, женскую куклу. С минуту все в машине были ошарашены, и не знали что сказать, но первым вскрикнул Фин.

–Ах ты чертов ублюдок!– он увидел, что на куклу приклеено лицо его жены, вырезанное из фотографии, из её соц. сетей.

–Монк,– произнес тихо, но пораженно Кэлтон.

–Монк,– повторил проситель, который за ним следил, – я к этому времени уходил, а что там, в шкафу, Странник, я даже не подозревал.

И пока все сидящие в машине не могли прийти в себя, Флекс уложил куклу в постель, а сам начал снимать с себя халат.

–Целый день о тебе думал. Я так счастлив, что сейчас могу быть с тобой, и скоро, может очень даже скоро с другой тобой.

–Начинай Монк его прокляни, начинай!– кричал Финиас.

–Сюда, жмите сюда Кэлтон, и говорите в микрофон!– кричал проситель, и показывал, куда нажать Кэлтону.

Никто не хотел видеть того, что должно было произойти дальше, потому что все знали, что должно было произойти дальше.

–Стой больной ты психопат!– прокричал Кэлтон.

Этот крик раздался в квартире Флекса, и тот с испуга уронил халат, и голый оглядывался по сторонам.

–Да Монк тебя прокляни, я тебе говорю!– кричал Кэлтон.

–Не кричите так! Там же наверное весь этаж это слышит,– сказал проситель.

–Мне?– испуганно спросил Флекс, смотря по сторонам.

–Да! Тебе!– он говорил тише, но старался делать так, что бы голос звучал устрашающе,– и одень ты халат, ужас какой.

Флекс трясущимися руками схватил халат, и накинул его на себя.

–И завяжи его, спрячь свою сосиску, не хочу на неё смотреть.

Флекс сделал и это.

–Кто это?– испугано спрашивал он.

–Я… Я Странник!– сказал Кэлтон.

–Странник?– удивились просители.

–Странник?– спросил Флекс.

–Да, Странник. И я не доволен Флекс, как же я тобой не доволен. Ты совершил много плохого, и мало того ты… да куда ты все время смотришь?

–Вверх,– отвечал Флеск.

–Зачем? Я не там.

–А где ты Странник?

Я… везде я.

–Так куда мне смотреть?

–Нет, ну прицепился. С ним тут сам Странник говорит, а он спрашивает, куда ему смотреть,– сказал Кэлтон всем в машине, прикрыв рукой микрофон.

–Ну так же сам спросил его куда он смотрит,– ответил Фин.

–Смотри куда хочешь.

–Хорошо,– покорно ответил Флекс.

–Нет, куда хочешь не надо, вдруг мы что-то недоглядели и он заметит камеру, или микрофон, и поймет что-то,– сказала просительница.

–То есть мы спокойно сидели тут несколько часов, точили лясы, но возможно, что-то недоглядели?– возмутился Кэлтон.

Все только пожали плечами. Предложение просительницы было разумным, но и со словами Кэлтона было тяжело поспорить. А Флекс тем временем смотрел, куда только мог смотреть, и влево, и вправо, и вверх и вниз и так далее.

–Смотри вниз,– сказал Кэлтон в микрофон,– ты все-таки наделал дел, я тобой очень недоволен. Пускай хоть вид будет, что тебе стыдно.

Флекс не просто посмотрел вниз, он просто рухнул на колени, и чуть ли не начал молиться, но при этом не поднимая голову.

–Но что я наделал Странник?– кричал он.

–Да не ори ты. Я тебя прекрасно слышу, и встань, хотя нет, просто сиди на полу.

–В чем моя вина странник?– снова спросил Флекс.

–Ты, ты извращенец, и хоть это и не ужасно, в конце концов дело твое, с куклой, или с ещё, с чем то, не знаю чем. Но мало того, ты убил человека. Человека который доверял тебе…

Кэлтон посмотрел на Финиаса.

–Ты ведь доверял ему?

–Да не особо? Но пускай думает, что доверял.

Кэлтон ничего не ответил, но видимо это действительно ничего не испортило бы.

–Так вот, он доверял тебе. Ты может, этого и не знаешь, но все-таки доверял. И убил ты его ради его жены. Женщины, которая выбрала его, но не тебя. Неужели ты думал, что избавившись от мужа, жена бросится тебе в объятия? Ты глуп Флекс, если так считал, я прошел путь от сотворения мира, и он не закончен. Я видел многое, и ты сумел напомнить мне снова, почему я некогда назвал себя Монком, бродил по миру сеял хаос и…

–Но Странник, я никого не убивал!– сказал чуть ли не плачущий Флекс.

–Не ври мне!– чуть повысил голос Кэлтон. Ни для кого, слова Флекса, не были сюрпризом,– ты ведь не хочешь обмануть меня?!

–Но я не вру! Я никого не убивал. И вообще не понимаю про что ты!

–Что значит, не понимаешь? У тебя на кровати кукла с обрезком фотографии…

–Мейси. Её зовут Мейси Странник, я её люблю!– взмолился Флекс,– но я не убивал её мужа.

–Её муж убит. Ты называешь её своей девушкой, делаешь из её фотографий лицо кукле, и при этом говоришь, что не убивал её мужа? То есть ты не хочешь быть с ней, и её муж не стоял между вами?

–Стоял конечно, но не убивать же его. Она рано или поздно поняла бы, что только я её люблю, и ушла бы от Финиаса, но не успела. А пока прошло мало времени, что бы она смогла так просто забыть его. Это выглядело бы странно, общество нас не поймет, нам нужно выждать время, и тогда она поймет, что я её люблю, и она меня любит, и тогда…

Они уже не слушали, как Флекс говорит о своей высокой любви. Точнее слышали его слова, и понимал, о чем он говорит, но в суть никто не вдавался, и они ждали, когда закончиться эта исповедь романтика- фетешиста. Точнее ждал Кэлтон, остальные просили его перебить Флекса, но Кэлтон надеялся, что в порыве страсти, так искренне и чувственно рассказывая о своей любви. Флекс все-таки скажет лишнего, и выдаст себя. Примерно это и произошло, но не совсем то, на что рассчитывал Кэлтон.

–… и когда я увидел, как его убили, я не знал, что делать. Но я подбежал к нему…

–Что? Повтори последнее!– произнес Странник- Кэлтон.

Все словно очнулись, они и не думали, что эта догадка Кэлтона хоть как то сработает, но она сработала, и они не были к этому готовы. Даже сам Кэлтон, потерял на это надежду, и для него это так же был сюрприз. К том у же Флекс говорил так быстро, и обрывисто, при этом иногда заикаясь от страха, что Кэлтон не всегда улавливал его слова.

–Когда я увидел, как его убили, Финиаса, я не знал, что мне делать.

–Ты видел, как его убили?– спросил Кэлтон,– Но ведь свидетелей не было?

–Я никому об этом не говорил. Боялся, а потом и вовсе решил забыть как страшный сон. Вероятно, это было важно не только мне, но и Мейси, ведь тогда, и сейчас она не понимает, что несмотря на это горе, это и дар судьбы, который…

–Может, не врет?– спросил Кэлтон обернувшись к Финиасу.

– Он псих, хотя я и не подозревал об этом, но не убийца. Безобидный неудовлетворенный, и травмированный человек, – ответил Фин.

–А если все таки врет? -спросил один из просителей.

–Кому? Страннику? Он на колени упал и чуть ли не молился, не думаю, что он мог бы соврать,– ответил другой.

Все ждали того, что решит Кэлтон, ведь насколько не были бы убедительными их доводы, он все таки единственный, кто мог говорить, точнее говорить с живыми.

–Что ты видел Флекс? И не пытайся меня обмануть, я все знаю, просто хочу дать тебе шанс,– сказал Кэлтон в микрофон.

–Какой шанс?– спросил Флекс, все так же смотревший в пол.

–Да говори ты уже!

–Ладно, ладно. В тот день, я пошел под дом Финиаса и Мейси. У них чудесный район, по вечерам тихо, и почти никого нет, было темно, но погода была очень хорошая. Было тепло, и я спрятался в кустах, напротив дома, в аллее.

–Да, в тот вечер действительно был приятный вечер,– подтвердил Финиас.

–Я смотрел в окно с биноклем. Иногда, я приходил, и смотрел за Мейси, не так много она показывалась в окне, но иногда подходила, то так посмотреть, то рядом пройдется. Мне этого было достаточно, особенно если она прошла мимо в лифчике.

–Был бы живой, то врезал бы ему. Несколько раз бы врезал, много раз по несколько раз,– говорил раздраженный Фин.

–И вот, сижу я в кутах, смотрю в окно. Мейси не видно, да и свет такой приглушенный был, словно от ночника.

–Когда я уходил, Мейси заснула, я включил ночник, и закрыл их.

–И из подъезда вышел Финиас, он постоял немного у подъезда, потом сел в машину. И там тоже некоторое время сидел. Не двигался. Потом смотрю, сзади идет человек, в капюшоне. Подошел к машине, постучал в окно, но как-то странно, он так голову все наклонял, словно не хотел, что бы его видели. И потом, когда Финиас открыл окно, я услышал немного громкий щелчок, видимо стрелял как то с глушением звука. Я сразу не понял, что произошло, смотрел как этот человек в капюшоне быстро уходит за угол, и через минуту, оттуда выехала машина, и вот от её света фар, я увидел, ну в общем, я увидел, что Финиасу в голову он выстрелил. Подходить забоялся, некоторое время сидел, и никак не мог решиться подойти. Потом и вовсе подумал, что это судьба, и наконец-то мы с Мейси…

–Примерно все так и было. Самого выстрела я не помню, да и не мог я его запомнить. Но я действительно немного постоял, подышал воздухом, сел в машину, и не сразу её завел, на окне что-то было, толи краски немного, толи грязи, я так и не разглядел. Подумал, завтра разберусь, но только собрался заводить машину, смотрю в зеркале, кто-то идет. Постучал в окно, и лица не вижу, и как то странно ворочается, словно нервный, или действительно, не хотел, что бы я его видел. Но только я открыл окно, ну и в общем ты знаешь. Все это ты знаешь, я тебе это говорил.

Все это, Финиас снова повторил Кэлтону, пока Флекс снова начал говорить о судьбе, и о счастливой будущей жизни с Мейси, о которой она конечно же, пока не подозревает.

–Машина. Что за машина была?– спросил Кэлтон Флекса.

–Номера я не запомнил, не до них было, я о них и не подумал, конечно если бы знал…

–Что за машина?!– не вытерпел Кэлтон. Он определенно был немного зол и расстроен.

–Джоди черная, но какая именно я не знаю, я в машинах не очень разбираюсь, только логотипы и знаю. Но она была вроде джипа, большая такая.

Кэлтон вышел из машины, и направился в дом.

–Ты куда?– крикнул Фин.

–Не оставлять же ему все, что мы купили.

–Ты так просто пойдешь все и заберешь?

–Да.

Кэлтон неизвестно почему, и для него это было в некоторой степени в новинку, шел без особого страха и подстраховки, словно бы и не боялся этого Флекса, и того, что он может на него накинуться, ну или опознать его позже. Он даже не взял с собой просителей, для разведки спереди.

Он взял запасной ключ, который положил туда же, где его и взял, и вошел в квартиру, где не коленях сидел Флекс, и смотря в потолок, ожидал ответа от странника. Несмотря на уверенность, Кэлтон все равно был в перчатках, но не по той причине, что все старался сделать тихо, и без следов, видимо просто их одел на автомате.

Он начал открывать аппаратуру в тех местах, где она была спрятана, и складывал все в сумку, делал он все быстро, но опять же, не из-за страха. Флекс смотрел уже на него, но с не меньшим удивлением, когда услышал якобы Странника.

–Брикс? Ты со Странником?– спросил Флекс тихо,– я думал, ты всего лишь персонаж мультика.

Кэлтон обернулся, и смотрел несколько секунд на Флекса.

–Помолчи, или ударю тебе этой рукой, как там её?

–Рукой духов,– помог Флекс.

–Да, будет у тебя фингал духов,– Кэлтон был сдержан. Словно он не испытывал злость.

Вскоре пришел и сам Финиас. Он смотрел, как Кэлтон собирает все свои вещи в сумку, и Флекс ничего не понимая, просто смотрит на Кэлтона.

–Ударь его Кэлтон. Прошу тебя, врежь ему от меня!– сказал Фин.

Кэлтон ничего не отвечая, пошел к выходу, и у самой двери обернулся.

–Странник прощает тебя Флекс. Никому не говори о том, что было, ни об этом разговоре, ни обо мне. И… пожалуйста, никому не причиняй вреда, или Странник снова придет к тебе, но назовет себя Монком. И прячь запасной ключ надежнее.

Кэлтон сказал это, даже с какой-то жалостью, без криков, и эмоций, и просто бросил перед ним запасной ключ, после чего просто вышел из квартиры, да и из дома. И сел в машину, положив сумку в багажник. За ним следом шел и Финиас:

–Почему ты его не ударил Кэл? Доставил бы мне массу удовольствия.

–Зачем Фин? Зачем его бить? Он больной человек, не псих, и не извращенец, он просто болен. Его лечить нужно, или жалеть, ни никак не бить. Вот из-за того, что его лупили в детстве, издевались и шутили, и все из-за того, что он глупый, или не такой как все, мы видим его— человека, который в ужасе от своей настоящей жизни, выдумал свою собственную жизнь, и в ней живет. Мы видели куклу, но мы не видели через сколько слез и страдании он пришел к этому. Кошки у него не спроста Фин, только они его не обижают. И хорошо, что он их любит, а не вымещает злобу. Может не все потеряно, и я не хочу поступать с ним, как поступил со мной Странник, не хочу добивать добитого, его пожалеть нужно, Фин, пожалеть.

Кэлтон замолчал, и все замолчали. Что-то в его словах было, он думали о Флексе как об извращенце, им и в голову не приходило, что он может и не виноват в том, кто он есть. И слова Кэлтона, отчасти пробудили во всех просителях, небольшое презрение к самим себе.

Как бы странно все это не звучало, но во Флексе, Кэлтон увидел себя. Не извращенца, или человека который живет двумя жизнями, а скорее всеми одинокого и всеми презираемого. Вероятно, детство у Флекса было тяжелым, он был не таким как все, а дети жестокие, потому что для них что-то не нормальное— это уродство. Конечно, не дети виноваты в таком своем суждении, поступки детей— это увиденное у родителей, а если и не увиденное, то именно родитель должен следить, что бы его ребенок, не был жестоким к тем, кто от него отличается.

Да и люди, уже взрослые люди, разве все относятся нормально к человеку, который болен? Нет, пожалуй, проще посмеяться, поиздеваться, ведь так веселее. Так было и у Флекса, так было и Кэлтона. Первое время, Кэлтон пытался общаться с людьми, и они из вежливости относились к нему нормально, и с уважением, но вскоре начались слухи за спиной, которые потом перерастали в шутки. После того как он, прекратил куда-то выбираться с коллегами, и не потому что не хотел, просто не мог. Боль становилась сильнее, она не стояла на месте, Кэлтон не мог противоречить ей. Тогда то и началось к нему соответствующие отношение, в компаниях он становился мальчиком для битья и шуток. Тогда он и решил, уйти от общественной жизни, и стал тем, кем он стал. И беда в том, что он не гордился, и не был счастлив в такой жизни, и увидев во Флексе причины его безумия, увидев то, что он пострадал от самого страшного на свете зверя— человека, он не смог не посочувствовать ему.

И не смотря на то, что дорога назад была молчалива, Финиас понял, о чем думал Кэлтон. Понял не сразу, но все-таки понял.

–Помнишь Кэл, когда мы ходили в кино, услышав какую-нибудь банальную фразу типа «Я тобой горжусь», мы всегда смеялись. Так вот Кэлтон Норт, можешь смеяться, но сейчас я тобой горжусь. Когда я пришел к тебе, я был уверен, что мой друг уже погиб, и вот остался только этот Кэлтон Норт, которого я узнал для себя заново. Но вот я вижу Кэл, что ты не погиб, ты просто ранен, прячешься и боишься вылезти наружу. Прячешься потому что, люди тебя загнали в этот угол своим отношением, но знаешь, не одни только люди виноваты. Да, они поступили плохо, но ты только смотришь на одну сторону медали. Но знаешь что на второй?

–Знать не хочу,– ответил Кэлтон.

Просители не вмешивались, понимая, что сейчас идет разговор, который был начат до их присутствия, и сейчас их мнение будет совершенно лишним.

–На второй стороне ты Кэлтон. Ты сдался, ты всегда любил одиночество, и когда ты только подумал о жизни отшельника, ты не отпустил эту мысль. Приличия ради, ты сделал мелкие попытки борьбы, но все таки сдался, потому что хотел этого. Ты сам отчасти виноват в том, какую жизнь ведешь.

–Ты на меня наехать решил?

–Нет Кэл, просто ты сейчас сделал то, что должен был сделать я. Ты проявил человечность, и я хочу, чтобы после того как я пропаду, или просто не смогу быть с тобой, ты таким и оставался. А для этого ты должен знать, почему ты стал таким, каким стал. Пускай это и звучит неприятно.