скачать книгу бесплатно
А вот интересно, если её окунуть, то на кого она будет похожа? На жалкий скелетик, как выкупанная кошка, или всё же на мокрый шарик, облепленный волосиками?
Данные мысли, пробежавшие в моей голове, были столь внезапны, что заставили безграничный стыд уползти в тайные уголки моего самосознания и затаиться там до поры до времени. Я представлял Мару в разных мокрых ракурсах; даже хмыкнул пару раз, пытаясь подавить смешок.
– Почти всё сходится, – внезапно изрекла Мара, резко остановившись на одном месте.
– Что сходится? – полюбопытствовал я.
– Хлоя была там, – продолжала вслух говорить Мара. – Это точно была она, правда в образе какого-то зверя. Но глаза были её точно.
– Да точно, точно, – попытался вклиниться я, но понял, что меня не слушают.
– Если представить, что второй зверь это Хван, а он был там долго, часто мелькал, то можно предположить, что и Хлоя была рядом, но это не факт. И всё-таки можно сделать вывод, что Хлоя не врёт. А если это так, – принцесса почесала у себя за ушком, – тогда о войне она может и не знать… Как-то гладенько всё получается. Мало доказательств, мало.
Мара снова зацокала коготками в чётком ритме, начиная очередной круговой поход по комнате в поисках истины. Её лапки снова вернулись за спину и сплелись в цепкий замок.
Я осторожно проскользнул мимо неё к окну и спокойно уставился на окрестности.
Хотя кому я вру. Спокойно. Ага, как же. Представьте самый высокий дубайский небоскрёб, который возвышается среди бескрайних изумрудных лесов в гордом одиночестве. То там, то здесь эти леса прорезают прожилки многочисленных полноводных широких рек. (Должны быть полноводные и широкие, судя по той высоте, с которых я их обозревал.) Все эти реки текут к обширному горному обрыву и грациозно ныряют вниз искрящимися водопадами, впадая в гигантское озеро. Спросите, почему не море? А вот первое, что приходит на ум. Озеро, и всё тут. Далее опять изумрудно поблёскивала полоска горизонта, слева меняя цвет на изумрудно-желтоватый. Скорее всего, там была та степь, из которой нас и доставили. Сам дворец рассмотреть не удалось. Из моего наблюдательного пункта я мог только видеть ровную отвесную стену, уходящую круто вниз и теряющуюся в клубившейся у земли дымки тумана. Вот был бы поэтом, уже бы шестое четверостишие дописывал под впечатлением нахлынувшего чувства прекрасного. А так только стоял, лупал распахнутыми глазками и держал в руках упавшую челюсть, стараясь потише переводить дыхание.
– Нравится? – поинтересовалась Мара, впрыгивая на самый край подоконника.
Челюсть моя, точным броском, вернулась на место. А руки мгновенно вцепились в меховую шкурку принцессы, спасая её от неминуемой гибели.
– Эй, эй! Полегче, шёрстку попортишь, – щёлкнула меня по верхним конечностям Мара, впрочем, несильно. – И вообще, кто тебе позволил лапать особу царских кровей? За такое пяткой в лоб не отделаешься.
– Отойди, опасно, – выдавил я, так и не разжав руки.
– Конечно, опасно, – заговорщически прошептала Мара, – вот увидит кто, и всё.
– Что «всё»? – не понял я.
– Да, в мужья тебя придётся брать, – ещё более заговорчески продолжала принцесса. – Закон такой. Покусился на честь девушки – всё, женись, если, конечно, она согласна. Ну а если нет, то лучше самому скончаться по-быстренькому. Так оно безболезненнее будет.
– На какую честь, что ты несёшь? – опешил я.
– Не, ну нахал, а! Ты меня за что держишь? Я же создание юное, ранимое, от одних пылких взглядов краснею и в обморок падаю, а тут такое…
И вот в этот момент я ощутил, что в моих ладонях находится не только стиснутая шёрстка, но и два упругих шарика. Учитывая размеры Мары… Озарение пришло мгновенно, и мои верхние конечности рванули за мою спину с такой скоростью, что шлёпнули меня, их хозяина, за пятую точку. Кровь же, напротив, рванула резко в мою бестолковую голову и там пожелала остаться.
– Эй, эй, эй, вкусненький! Не надо так сразу умирать. – Мара проворно спрыгнула с подоконника и, подскочив ко мне, стала обмахивать меня лапками. – Так уж и быть, спишем на неопытность. Простим на первый раз. И забудем. Ведь не видел никто, правда?
– Угу, – нечленораздельно промычал я, неопределённо мотнув головой.
– Вот. – Принцесса выставила в мою сторону указательный коготок, как будто ставя точку. – Никто не видел. Я никому не скажу. Ты никому не скажешь. Будем считать, что ничего не было. Согласен?
– Да, – пробормотал я. Цвет моего лица понемногу менялся от размалёванного индейского до слегка сгоревшего на солнце европейского.
– Нет, а всё-таки, – немного погодя продолжила Мара. Она наконец перестала махать лапками, но прежде убедилась, что я уже на пути в себя, – ты откуда такой впечатлительный? То у него истерики. То обмороки. То своими стадами мыслей готов свести с ума всех окружающих. Может, ты ещё и кусаешься? Может, заразный? И где тебя Хлоя такого отыскала?
– На Земле.
– Где?
– Мой мир называется Земля.
– Земля, – просмаковала Мара, явно новое для неё слово. – Звучит неплохо. Правда, если все там такие припадочные, то стоит, наверное, вас истребить, чтобы на других эта дурь не перекидывалась. С другой стороны, если все там такие вкусненькие, то можно попробовать и полечить. Вдруг чего путное получится. – Мара снова на секунду задумалась, но только на секунду. – Всё равно: где твоя Земля – неизвестно, а нам тут свои проблемы надо решать. Вот решим и тобой на досуге займёмся. Вставай давай.
Она протянула мне лапку, я машинально подал ей руку и снова удивился тому, с какой лёгкостью этот шерстяной комок рывком поставил меня на ноги. Мои глаза невольно взглянули на тут часть принцессы, где совсем недавно были мои руки, и кровь снова поползла к черепушке.
– Забыли, – строго сказала Мара, оценив направления моего взгляда. – За мной, – скомандовала она и поцокала коготками к выходу.
***
Выйдя из комнаты, мы свернули направо и пошли по просторной галерее, в которой не было окон, украшений, да и вообще чего-либо, кроме дверей по левой стороне и факелов – по правой. При первом же взгляде стало понятно, что галерея всё время поворачивает вправо. Значит, башня, решил я. Вот почему в окно я не углядел соседние стены. Факелы же мерцали неестественным огнём, выкидывая всполохи пламени в причудливом танце. Причём каждый факел танцевал сольную партию, но впечатление от всего огненного ансамбля было фантастическим и бесконечно завораживало. Тени и всполохи метались по стенам в таком причудливом ритме и создавали такие нереальные узоры, что я невольно залюбовался и чуточку приотстал от уверенно вышагивающей Мары.
– Шагай резвее, вкусненький. Сейчас обо всём договоримся и пущу погулять. Налюбуешься вволю.
– О чём договоримся? – обратился я к Маре, догоняя её.
– Не мешай, – отмахнулась от меня лапкой принцесса, – дай сосредоточиться. Просто не отставай и помалкивай. Там всё узнаешь.
Дальше мы двинулись молча. Впрочем, долго наше путешествие не продлилось. Мара резко остановилась у одной из дверей, прикоснулась к ней лапкой, прошептала что-то непонятное и толкнула вперёд.
Помещение было как две капли воды похожее на то, в котором недавно прибывал я, за тем небольшим исключением, что в нём находилась Хлоя. Она сидела у окна и пристально вглядывалась вдаль, хотя нет, просто смотрела в одну точку. На наше появление она даже не отреагировала.
– Привет, принцесса, – сходу по-простецки поздоровалась Мара, – тоскуешь?
– Здравствуй, Хлоя, – поздоровался я.
Ответом было молчание.
– Это правильно. Потосковать иногда – милое дело, – продолжала между тем Мара, нисколько не обращая внимания на молчание Хлои. – Слабые души тоска съедает без остатка, а вот сильные подталкивает к решительным действиям.
– Не дождёшься, – Хлоя решила явить себя этому миру целиком, а не просто верхнюю оболочку. – Я знаю, что ты специально посадила меня в эту комнату, хотя эта мужская часть башни. Ты думала, что только один взгляд в сторону моего дома заставит меня принять все твои условия. Ты ошиблась, Мара. Да, там мой дом, но он захвачен чужаками. В нём нет никого, кто был мне дорог. Мои родители убиты, моих братьев там нет…
– Знаю, они у Трёхпалой скалы, – отмахнулась Мара.
– Откуда… – впервые потеряла невозмутимость Хлоя. – Ах да, я позабыла.
– Но, там есть твой народ?
– Мой народ нуждается во мне живой, способной править ими, способной повести их в бой, если нужно. Мёртвой я не нужна своему народу. Я не пойду на обмен, Мара. Это верная смерть. Я не приму её даже ради того, чтобы ты убедилась, что мои слова правда.
– Да сядь ты, Сергей, – переключилась на меня Мара, – не маячь столбом. Не видишь, девушки беседуют. Встал тут посередине – ни обойти, ни перепрыгнуть. Побудь в сторонке, твоё время ещё придёт.
Вот по поводу «ни обойти, ни перепрыгнуть» я мог бы поспорить. Да Мара в мгновение ока оббежала бы вокруг меня раз десять. А уж прыгнуть на высоту моего роста смогла бы, оттолкнувшись одним коготком задней лапки. Видел, помню. Но сейчас я ей явно мешал, стоя психологическим барьером между ней и Хлоей. Решив не лезть в бутылку, я потихоньку удалился в сторонку, заняв место в зрительном зале, согласно выданного билета.
Хлоя же бросила прощальный взгляд вдаль, видневшуюся за окном, и решительно повернулась.
– Я не хочу воевать с тобой, Мара. Мы не были с тобой подругами из-за разницы в возрасте, но я всегда любила тебя. Любила тебя пищащим комочком, только что народившимся на свет. Любила тебя маленькой отвязанной бесовкой, когда ты устраивала такие шалости, что у твоих родителей шёрстка вставала дыбом от твоих проделок. Любила даже тогда, когда в очень юном возрасте ты собрала ватагу детей знатных варов, таких же юнцов, как ты, и вы отправились добывать дролонга. Когда все высокопоставленные семейства узнали, куда делись их дети, они чуть не подняли восстание и не свергли твоих родителей. Ведь последний дролонг был добыт так давно, что об этом остались только легенды. А все смельчаки, которые пытались добыть его, пропадали бесследно. И вы ведь добыли его.
– Я добыла, – поправила Мара очень тихо. – Все остальные разбежались при первом его рыке. Мне пришлось потом неделю собирать их по лесам, чтобы привести домой целыми и не совсем покалеченными.
– А кстати, Мара, как ты его добыла?
– Он просил не говорить.
– Кто?
– Дролонг.
– Мара, дролонги не умеют разговаривать.
– А ты пойди добудь и поговори с ним, Хлоя. Мы столько всяких небылиц насочиняли про дролонгов, что мне было стыдно, общаясь с ним. У меня даже шёрстка краснела до самых кончиков.
– Вот видишь, Мара, какое прекрасное было время.
– Да, Хлоя, а теперь идёт война. Война безжалостная и беспощадная. И твой народ навязал нам её. Гелы первыми напали на нас.
Гелы? Значит, народ Хлои называется гелы. Странно, я только сегодня первый раз услышал это название. А ведь, чёрт возьми, я раньше даже не задавался этим вопросом. И в мыслях даже не было.
– Мара, я не знаю, почему гелы напали на варов. Я тебе уже рассказывала, моих родителей убили. Нас закинули в другое измерение.
– Стоп! Не будем ходить по кругу. Это всё слова. Слова и ни одного доказательства. Дай хоть одно, и, может, я тебе поверю.
– У меня их нет, – понурила голову Хлоя.
– А у меня гибнет мой народ! – воскликнула Мара.
– Мой, как оказалось, тоже, – тихо прошептала Хлоя.
– Но первым напал твой! – Мара, похоже, не собиралась сбавлять тон.
– Я не знаю, – прошептала Хлоя ещё тише.
– Зато я знаю, Хлоя. Знаю, что при помощи тебя я остановлю эту войну.
– Мара?!
– Хлоя, дай мне доказательства, что тебя здесь не было и что ты не знала о войне?
– Но как? – Хлоя ещё ниже склонила голову и задумалась.
– Может, он поможет? – Мара указала коготком в мою сторону.
– Чем? – покачала головой Хлоя.
– Я могу посмотреть в его памяти, – предложила Мара.
– Нет. Это не поможет. Я была там в другом образе. Ты не поверишь.
При этих словах Мара довольно щёлкнула язычком и запрыгнула на подоконник, молча устремив взор вдаль.
Вот так и сидели. Мара любовалась окрестностями. Хлоя изучала мозаику на полу. А я переводил свой взгляд с одной принцессы на другую. И над всем этим созерцательным театром весела гробовая тишина безысходности.
– Мара, – первой не выдержала Хлоя, – загляни в мою память, ты же стала сильной магичкой, я чувствую.
– Сильной – да. А вот дурой – нет. Даже половины магических способностей, которые есть у тебя, достаточно будет, чтобы навязать мне любые образы и выдать их за истинную правду. Ай, яй, яй! Хлоя, а я уже начала тебе верить.
– Тогда выхода нет. Мне нечем доказать свою правоту, Мара.
– Открой мне память Хвана, – медленно произнесла Мара.
– Нет! – Хлоя в мгновение ока резко выпрямилась и превратилась в статую холодного надменного божества. – Ты же знаешь, что это невозможно.
– Это возможно, Хлоя, – всё так же медленно и отчётливо продолжала Мара, – и не мне тебе об этом рассказывать.
– Но его память закрыта при рождении очень мощными заклинаниями, – не сдавалась Хлоя.
– Как и у всех особ королевских кровей, – спокойно продолжала Мара.
– Эту защиту нельзя взломать!
– Взломать – нет. Попробовать обойти при согласии и помощи со стороны Хвана можно.
– Но если хоть что-то пойдёт не так, мозг Хвана уничтожит сам себя.
– Ты мне поможешь, Хлоя. Я направлю все силы на преодоление барьеров памяти, а ты будешь поддерживать жизнь Хвана, и он не умрёт.
– И превратится в бездумное, безвольное растение.
– Но есть шанс, что этого не произойдёт. Такие примеры наша история знает.
– Один пример! – Хлоя не выдержала и закричала. – Всего один, Мара! Хван мой брат, я не стала бы им рисковать даже при большей вероятности успеха.
– Идёт война, – спокойно продолжила Мара. – Гибнут наши народы. Сейчас есть реальный шанс её остановить. Ты сможешь её остановить, Хлоя. Но я должна понять как. Хван – единственный вариант раскрыть твоё прошлое передо мной. И тогда мы решим, что делать в будущем. Ты можешь подумать до вечера. Только до вечера. – Мара резко соскочила с подоконника и направилась к двери, но вдруг остановилась. – Я бы отдала жизнь за свой народ, Хлоя. И ты бы отдала. Почему ты думаешь, что Хван не способен на это?
Поняв, что очередное действие спектакля окончено, я тоже решил покинуть занятое в зрительном зале место, дабы не мешать одной из главных героинь спокойно подумать в одиночестве. Тенью скользнув за Марой, я чуть не впечатался в резко захлопнувшуюся передо мной дверь. Решив, что про меня просто забыли в пылу происходящего, я, даже не обидевшись на бестактность, предпринял попытку эту самую дверь отворить. Тщетно. Она просто сделала вид, что её никогда здесь не было, и умело притворилась стеной. Нет, конечно, внешне она осталась дверью, но про свои функциональные обязанности напрочь забыла.
– Не ломись в неё, Серёжа. Она не поддастся. Здесь за?мок Мары, и даже пылинки подчиняются только ей. Прикажет задушить – набьётся в рот и нос в таком количестве, что не прочихаешься.
– Да я, собственно, просто попробовал.
При этих словах я немного сконфуженно отвернулся от двери, подумывая, правда, пнуть её с ноги в отместку. Но, в последний момент решив, что дверь здесь ни при чём, передумал это делать. Дверь, как мне показалась, облегчённо вздохнула и погрузилась в спокойную дремоту, словно профессиональный охранник. А вот я, напротив, растерялся, не зная, что делать дальше, застыл посередине комнаты и даже расставил руки в стороны.
– Подойди ко мне, Серёжа, – попросила Хлоя. Но в её голосе послышалось что-то такое, что заставило меня мгновенно преодолеть расстояние, разделяющее нас.
– Хлоя?
