Социальная психология труда. Теория и практика. Том 1

Системные свойства и особенности функционирования крупномасштабных объектов традиционных областей высоких технологий (человеко-машинных комплексов и их объединений – социотехнических сетей), новые факторы их объективной и субъективной сложности обусловливают смещение доминанты в профессиональной сфере от оператора к диспетчеру и персоналу управления и принципиальное изменение характера труда и психологических проблем проектирования и эксплуатации техники. До настоящего времени в фокусе внимания наших научных дисциплин находились операторы (летчик, космонавт, капитан морского судна, водитель транспортных средств, машинист локомотива и другие профессии), а также проблемы их деятельности и профессиональной подготовки [1–3, 9–11, 13–15, 19–21].

Сегодня ключевыми профессиональными группами становятся персонал управления и диспетчеры – коллективные субъекты человеко-машинных комплексов и центров управления социотехнических сетей. И если при психологическом анализе деятельности операторов можно было ограничиваться рассмотрением сфер индивидуальной активности и межличностных отношений, то в субъективном пространстве активности персонала управления и диспетчеров в качестве наиболее значимой необходимо выделять сферу социальной активности. Соответственно, центр тяжести психологических проблем проектирования и эксплуатации крупномасштабных технических объектов перемещается с традиционных проблем субъект-объектных отношений (выбор роли человека в управлении, распределение функций между оператором и автоматикой, психологическое проектирование операторской деятельности, создание адекватного возможностям человека интерфейса, обеспечение комфортных условий деятельности) на проблемы субъект-субъектных отношений (установление равнозначных отношений между профессиональными группами, формирование интегративных видов взаимодействия между коллективными субъектами, определение рациональной организации социальных отношений).

В свою очередь, новые направления высоких технологий ставят перед наукой проблемы, связанные с изучением воздействия информационных систем и искусственного интеллекта на сознание человека, места и роли человека в роботизированном пространстве, психических состояний в мире виртуальной реальности, изменения биологической природы человека, его психических свойств, поведения и жизнедеятельности, а также организацией социального и общественного управления развитием высоких технологий, формированием гармонических отношений между коллективными субъектами, обществом и природой.

Решение этих проблем в существенной мере зависит от теоретических представлений и позиций анализа новых типов субъект-объектных отношений в сфере высоких технологий, учитывающих особенности системно-структурной организации, функционирования и управления объектами, факторы их объективной и субъективной сложности, детерминирующие активность субъектов-профессионалов. Рассмотрению возникающих сегодня психологических проблем создания и эксплуатации объектов высоких технологий, а также социальной активности профессионалов на основе социоориентированной методологической позиции анализа субъект-объектных отношений и посвящена данная статья.

Проблема потенциальности крупномасштабных технических объектов

Как показал анализ особенностей функционирования крупномасштабных технических объектов – человеко-машинных комплексов (атомных станций, орбитальных станций и пилотируемых транспортных космических кораблей, самолетов новых поколений, крупнотоннажных морских судов) и социотехнических сетей (энергетических сетей, комплексов управления воздушным движением, морскими флотилиями, железнодорожным транспортом), – их системные свойства и факторы объективной и субъективной сложности обусловливают принципиально иную структурную организацию области существования управления – в отличие от технических объектов невысокой сложности, в частности систем «человек – машина» [4, 6].

Трудности организации управления человеко-машинными комплексами (ЧМК) обусловлены такими объективными факторами, как многообразие межсистемных взаимодействий, нелинейные и нестабильные виды взаимовлияния систем друг на друга, неизвестные на этапах проектирования особенности физико-химической природы процессов функционирования систем, нестационарные экстремальные условия внешней среды, а также субъективными факторами, в частности несанкционированными действиями персонала управления в субъективно сложных ситуациях.

В свою очередь, трудности организации управления социотехническими сетями (СТС) обусловлены такими объективными факторами, как многомерность, многосвязность общей структуры сети и многообразие видов структур ее отдельных компонентов, неизвестные особенности функционирования сети как целостности, многообразие и нестабильность межкластерных взаимодействий. Но доминируют субъективные факторы отношений между коллективными субъектами: многообразие их социальных норм и ценностей, корпоративных, культурных и идеологических представлений, неоднозначный и противоречивый характер социальных, экономических и политических взаимодействий.

Вследствие воздействия этих факторов при управлении данными крупномасштабными техническими объектами возможно возникновение нелинейных и неустойчивых процессов функционирования систем и актуализация их потенциальных свойств в виде непредсказуемых ситуаций. Соответственно, область существования управления для ЧМК и СТС становится открытым множеством ситуаций, состоящим из трех подмножеств: двух замкнутых подмножеств расчетных ситуаций (формализуемых и неформализуемых, т. е. штатных и нештатных) и открытого подмножества нерасчетных, непредсказуемых на этапе проектирования ситуаций. Вследствие открытости подмножества нерасчетных ситуаций оно является доминирующим, так как должно (по определению) превышать замкнутые подмножества расчетных ситуаций. Эти структурные особенности области существования управления рассматриваемых макро- и мегаобъектов обусловливает необходимость решения проблемы потенциальности – раскрытия, актуализации профессионалами их потенциальных свойств как на этапе проектирования и создания, так и в процессе эксплуатации.

До настоящего времени актуализация потенциальных свойств объекта реализуется разработчиками на этапах его проектирования и создания, на которых формируется область расчетных ситуаций управления. Основные задачи этапа эксплуатации заключаются в обеспечении функционирования объекта (автоматикой, оператором или персоналом управления) в расчетных ситуациях. В то же время этот этап можно характеризовать и как «пассивное ожидание» проявления потенциальных свойств объекта, так как здесь эпизодически возникают непредвиденные разработчиками, нерасчетные ситуации управления, которые затем учитываются ими при модернизации и усовершенствовании техники.

Данную идеологию «пассивного ожидания» проявления потенциальных свойств объекта можно характеризовать как пассивную стратегию решения проблемы потенциальности. Сформированная для менее сложной техники, эта идеология и сегодня используется для всех классов техники, т. е. «автоматически» перенесена на человеко-машинные комплексы и социотехнические сети – без должного рассмотрения специфики их системных свойств. Для крупномасштабных технических объектов подобная идеология не может и не должна считаться адекватной реальности: неограниченности объема подмножества потенциальных ситуаций, высокой значимости эффективности функционирования, потенциальной опасности данных объектов и возможности негативных социальных последствий непредсказуемых ситуаций управления.

Для человеко-машинных комплексов и социотехнических сетей адекватной может быть только «активная» стратегия решения проблемы потенциальности, которая должна заключаться не только в решении задач по актуализации потенциальных свойств ЧМК и СТС на этапах проектирования и эксплуатации путем их моделирования с помощью тренажных средств и интеллектуальных систем поддержки принятия решений, но и в работе по предупреждению, прогнозированию нерасчетных ситуаций управления непосредственно, в реальном масштабе времени на этапе эксплуатации, т. е. в работе «на опережение» актуализации ситуаций, непредсказуемых на этапе проектирования. Эти задачи – как наиболее сложные по своему содержанию и самые значимые для эффективности и безопасности функционирования данных объектов – следует рассматривать как главные для профессионалов. Именно они должны детерминировать деятельность профессионалов и отношения между ними [5].

В частности, в соответствии с данной интерпретацией активной стратегии решения проблемы потенциальности должен принципиально изменяться характер профессиональной деятельности персонала управления ЧМК: на него, кроме функций исполнительского характера по оперативному управлению в нормативных условиях (в расчетных ситуациях), необходимо возлагать и функции поисково-аналитического, прогностического характера по тактико-стратегическому управлению объектом.

Функции тактико-стратегического управления должны предполагать выполнение задач по анализу тенденций изменения состояния систем и внешних условий, прогнозированию развития состояния систем, эффективности, надежности и безопасности функционирования объекта, оценке возможности возникновения нерасчетных ситуаций, моделированию развития нерасчетных ситуаций в случае их возникновения в процессе эксплуатации, разработке вариантов режимов управления (автоматических, полуавтоматических или ручных) по выходу из нерасчетных ситуаций, реализации исполнительных действий по оперативному управлению в этих ситуациях, долгосрочному планированию функционирования объекта и выбору дальнейших направлений его существования в совместной деятельности с профессионалами других ЧМК и диспетчерами центров управления объединений данных объектов.

Именно эти функции, предъявляющие самые высокие требования к профессиональному уровню субъекта, должны являться основными для персонала управления в ЧМК. Функции исполнительского характера по оперативному управлению (в частности, задачи по контролю и оперативному анализу состояния систем и непосредственному управлению системами) необходимо рассматривать как второстепенные. Для обеспечения основных функций персонала по тактико-стратегическому управлению рутинные, исполнительские действия по выполнению второстепенных оперативных функций должны быть автоматизированы (с учетом возможностей вычислительной техники).

Соответственно, решение проблемы потенциальности социотехнической сети с учетом особенностей ее системно-структурной организации возможно только при взаимосогласовании активности коллективных субъектов отдельных кластеров, установлении интегративных видов взаимодействия (кооперации, содействия, сотрудничества), т. е. только при изменении, трансформации несовместимых отношений между ними. Для этого требуется включать в состав профессиональных функций диспетчеров центров управления СТС (кроме функций по тактико-стратегическому управлению данным мегаобъектом) еще и функции интегративного характера по социальному управлению, предназначенные для преодоления противоречивых, антагонистических форм взаимодействия между коллективными субъектами сети. В состав функций социального управления должны быть включены такие задачи по организации управления СТС в целом, как анализ социальных последствий функционирования СТС; разработка общих для всех коллективных субъектов методов и средств решения проблем выхода из нерасчетных, непредсказуемых ситуаций; определение общих социальных норм и ценностей, корпоративных и культурных представлений, детерминирующих идеологию проектирования и эксплуатации СТС; определение рациональных форм взаимодействия между коллективными субъектами отдельных кластеров сети; прогнозирование социального развития; долгосрочное социальное планирование и выбор дальнейших направлений развития СТС. Эти функции могут быть реализованы в процессе совместной деятельности с другими коллективными субъектами сети, а также с органами государственного и общественного управления. Функции социального управления по обеспечению интегративных, совместимых видов взаимодействия между коллективными субъектами должны считаться главными, основными для диспетчеров центров управления СТС.

Проблемы изменения отношений между профессионалами по управлению крупномасштабными техническими объектами

В соответствии с изложенными выше представлениями о системно-структурной организации и особенностях функционирования крупномасштабных технических объектов закономерностью процесса усложнения техники необходимо считать, с одной стороны, появление потенциальной неопределенности в многомерной структуре объективной сложности как ее доминирующего аспекта и, с другой стороны, возрастание воздействия на организацию управления данными объектами субъективной сложности, в частности, таких ее аспектов, как неполнота моделей управления, относительность знаний об объективной реальности, иррациональность несовместимых отношений между коллективными субъектами, противоречивость социальных отношений в обществе.

Отражением этой закономерности стало изучение проблемы «человеческого фактора», которая была поставлена в последние десятилетия с целью разработки методов и средств повышения эффективности и безопасности функционирования технических объектов, предотвращения аварий и катастроф по вине человека. При этом в инженерно-психологических и эргономических исследованиях данной проблемы (как отечественных, так и зарубежных) внимание обращается в основном на анализ причин ошибочных и несанкционированных действий оператора или персонала управления.

В такой постановке проблему «человеческого фактора» необходимо считать достаточно ограниченной интерпретацией многоаспектного, многомерного проявления факторов объективной и субъективной сложности для крупномасштабных технических объектов. Проблемы организации проектирования и эксплуатации данных объектов, в том числе и проблема потенциальности, при их целостном рассмотрении предъявляют требования не только к персоналу управления ЧМК и диспетчерам центров управления СТС, но и ко всем другим профессиональным группам (разработчикам, инженерным психологам), а также и отношениям между ними.

А отношения между профессионалами мало изменились в процессе усложнения техники, хотя именно характер этих отношений, детерминируемый той ролью, которая возлагается на специалистов в управлении, в значительной степени обусловливает решения основных задач проектирования и эксплуатации технических объектов, в частности распределение функций между профессионалами, обеспечение эффективности, надежности и безопасности функционирования объекта, организацию деятельности и взаимодействия.

Сегодня, как и для менее сложной техники, большинство разработчиков крупномасштабных технических объектов – в соответствии с традиционной идеологией решения проблем взаимодействия человека с автоматикой, не учитывающей принципиальное усложнение данных макро- и мегаобъектов, – берет на себя главную роль в их решении не только в процессе проектирования и создания объекта, но и на этапе эксплуатации (опосредованно, через автоматику), пытаясь самостоятельно преодолеть все трудности организации управления объектом. Специалистам по управлению (персоналу управления ЧМК и диспетчерам СТС) на этапе эксплуатации разработчики оставляют подчиненную роль, возлагая на них второстепенные функции исполнительского типа по выполнению своих решений (зафиксированных в нормативной документации и эксплуатационных инструкциях).

Такая позиция преодоления объективной и субъективной сложности техники и формирования отношений между профессионалами уже не является адекватной реальности – особенностям структуры области существования управления и характерным для ЧМК и СТС факторам сложности, описанным выше. В условиях открытости подмножества потенциальных, нерасчетных ситуаций управления (и, следовательно, неограниченности его объема), а также проявления наиболее значимых для разработчиков аспектов объективной и субъективной сложности (потенциальной неопределенности, сложности управления, неполноты моделей функционирования объектов, используемых ими) задача организации управления для ЧМК и СТС становится слабо структуризированной, недетерминированной. Это означает, что ее решение в полном объеме принципиально недостижимо – в отличие от систем «человек – машина».

Но тогда необходимо рассматривать в качестве слабо структуризированной и задачу психологического проектирования деятельности специалистов по управлению, которая входит в состав профессиональных функций инженерного психолога (в профессиональную группу данных специалистов могут быть включены психологи труда, эргономисты, социальные психологи). Более того, недетерминированность этой задачи усиливается иррациональностью несовместимых отношений между коллективными субъектами – аспектом субъективной сложности крупномасштабных технических объектов, который является доминирующим для инженерного психолога (помимо потенциальной неопределенности – общего для всех профессионалов аспекта объективной сложности). Следует заметить, что на практике рассматриваемая задача фактически является нереальной даже для подмножеств расчетных ситуаций управления, если учитывать их значительные объемы и проявление многообразия состояний функционирования систем и межсистемных взаимодействий (еще одного общего для всех профессионалов аспекта объективной сложности крупномасштабных технических объектов – актуальной неопределенности). Соответственно, для инженерного психолога становится слабо структуризированной, недетерминированной и задача обеспечения профессиональной подготовки персонала управления и диспетчеров к исполнительской деятельности – вследствие неограниченности объема учебного материала в процессе обучения. А если и эту задачу уже нельзя решить полностью (в отличие от систем «человек – машина»), то тогда необходимо утверждать, что возможности исполнительской деятельности человека даже для области расчетных ситуаций управления данными макро- и мегаобъектами уже исчерпаны!

Именно в этих условиях разработчики на этапе эксплуатации ставят перед персоналом управления и диспетчерами задачи исполнительской деятельности для подмножеств расчетных ситуаций управления. Что же тогда получается на практике?

Во-первых, фактически разработчики ставят нереальные задачи, так как не учитывают принципиальные ограничения как инженерного психолога (по решению проблем психологического проектирования деятельности и обеспечения профессиональной подготовки специалистов по управлению вследствие их недетерминированности), так и персонала управления и диспетчеров (по их возможностям выполнения деятельности исполнительского характера).

Во-вторых, и разработчики, и инженерные психологи оставляют специалистов по управлению наедине со сложностью техники при актуализации нерасчетных ситуаций управления, причем неподготовленными к выполнению деятельности поисково-аналитического, исследовательского характера и без необходимых технических средств (в частности, в условиях отсутствия интеллектуальных систем поддержки принятия решений, ориентированных на моделирование потенциальных ситуаций)! А ведь именно специалисты по управлению при эксплуатации крупномасштабных технических объектов первыми сталкиваются с нерасчетными, непредусмотренными разработчиками ситуациями, в которых актуализируются потенциальные свойства объектов и, следовательно, вынуждены самостоятельно преодолевать потенциальную неопределенность (общий для всех профессионалов аспект объективной сложности), а также относительность знаний, ограниченную адекватность картины объективной реальности и противоречивость социальных отношений в обществе (самые значительные аспекты субъективной сложности техники).

На основании высказанных соображений необходимо сделать вывод, что сегодня для крупномасштабных технических объектов традиционный характер отношений между профессионалами, участвующими в процессе их проектирования и эксплуатации, а также их общепринятые роли и функции (в частности, доминирующая роль разработчика и подчиненная роль специалиста по управлению, обладающего только навыками исполнительской деятельности) уже нельзя считать адекватными реальности; системные свойства макро- и мегаобъектов требуют их принципиальных изменений – так же как и трансформации общепринятой идеологии проектирования и эксплуатации сложной техники, отражающейся в пассивной стратегии решения проблемы потенциальности. Следовательно, необходима постановка проблемы формирования таких новых видов отношений между профессионалами, которые соответствовали бы системным свойствам крупномасштабных технических объектов и требованиям активной стратегии преодоления потенциальности.

Прежде всего, должны стать принципиально иными отношения между разработчиками и специалистами по управлению. На этапе эксплуатации макро- и мегаобъектов главные функции этих специалистов (по предупреждению нерасчетных, потенциальных ситуаций, а также выходу из них в случае их возникновения), направленные на решение проблемы потенциальности, являются подобными функциям разработчиков по актуализации потенциальных свойств объекта на этапе проектирования. Таким образом, не должно быть заметной разницы между ними в той в роли, которую они играют в управлении. Тогда, в соответствии с теоретическими представлениями логики о разновидностях совместимых отношений, следует полагать, что эти профессионалы должны находиться в равнозначных отношениях, а не в доминирующих и подчиненных, характерных для существующей практики.

Аналогично должны быть изменены и отношения внутри профессиональной группы специалистов по управлению (между персоналом управления ЧМК и диспетчерами СТС). Характер этих отношений для отдельных кластеров или для «локальных» СТС (регионального или национального масштаба) детерминируется общепринятой сегодня централизованной (директивной) формой организации оперативного управления в сети, реализация которой возможна для расчетных ситуаций. В соответствии с основными задачами централизованного управления, диспетчеры СТС занимают доминирующую позицию по отношению к персоналу управления ЧМК, и, следовательно, персонал управления играет подчиненную роль, так как в состав его профессиональных функций, кроме самостоятельных оперативных задач исполнительской деятельности, входят еще и задачи по выполнению директивных указаний диспетчеров. Если же исходить из требований проблемы потенциальности крупномасштабных технических объектов, то и в данном случае отношения между этими профессионалами также должны стать равнозначными; при этом необходима постановка задач по разработке новых (децентрализованных) форм организации управления – и уже не оперативного, а тактико-стратегического и социального.

Что касается отношений между коллективными субъектами в социотехнической сети, то для данных мегаобъектов, как показано в предыдущем параграфе, необходимо учитывать уже всю сферу отношений между профессиональными группами – и совместимых, и несовместимых – в отличие от других классов техники (систем «человек – машина» и человеко-машинных комплексов), для которых еще допустимо рассмотрение только совместимых отношений между профессионалами. Поэтому в данном случае в соответствием с требованиями проблемы потенциальности и должны быть поставлены новые задачи по определению возможных форм социального управления, направленных на преодоление деструктивных форм несовместимых отношений между коллективными субъектами (в основном обусловленных особенностями их социальной активности) и организацию интегративных видов взаимодействия.

Требования к социальной активности профессионалов крупномасштабных технических объектов

Системные свойства и проблема потенциальности крупномасштабных технических объектов также предъявляют новые требования и к профессиональной активности специалистов.

Исходя из общепсихологических представлений об активности субъекта, его поведении и деятельности, субъективных отношениях личности, социальной детерминации личности в обществе, в пространстве активности субъекта, в процессе проектирования и эксплуатации технического объекта следует выделять три главные области или сферы: сферу индивидуальной активности и отношений к техническому объекту; сферу межличностных взаимодействий и групповых отношений; сферу социальной активности и отношений с социальной средой и обществом.