banner banner banner
Синие пески.
Синие пески.
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Синие пески.

скачать книгу бесплатно


Тонкие завязки развязываются ловкими пальцами, и несколько скрученных в трубочки листьев перекочевывают в чащу курительной трубки. Щелчок пальцев, синий огонек мигает и жадно занимается сухоцветом. Верховная жрица с наслаждением затягивается..

– Нам не нужен союз с севером, – через какое то время выдает абла Наира. – И я делаю то, что должна была сделать Валиде Султан.

Старуха гневно пыхтит раздувая ноздри. Ее толстая рука еще сильнее обхватывает набалдашник клюки, так что вены вздуваются на ее руках.

– Поэтому ты убила бедную девочку?

– Ну, не я, – медленно проговаривает женщина, прицокивая языком и выдыхает сизый дым в лицо старухи. – Это сделали дары, которые преподнесли нам женихи нашей хедив Яниты. На это была воля наших предков, дорогая моя. Я инструмент в вершении судеб.

– Ой, не надо прикрываться нашим верованием, – зло выплевывает абла Сайхэ. – Я знаю, ты давно хочешь встать за спину нашего падишаха и своими сладкими речами пудрить ему мозги!

Верховная жрица в ответ только улыбается, чем еще сильнее раздражает старуху.

– Дорогая моя абла Сайхэ. Тебе никто не поверит. Я уж об этом позабочусь. – Она затягивается снова трубкой, и маленький тлеющий уголек вспыхивает в чаше освещая резкие черты лица. – Так или иначе, скоро новость дойдет до Валиде Султан. А та поднимет вой и весь дворец будет стоять на ушах в поисках убийцы.

– Не сносить тебе головы, Наира, – зло сплевывает под ноги абла Сайхэ.

Она отталкивает в сторону верховную жрицу, и устремляется в тронную залу когда та крикнула ей в спину:

– Если все сложилось так, как я предполагала, то наши гости с Севера уже покинули дворец. И поверь, своими действиями они навлекут на себя все подозрения, от которых твои речи не смогут их отмыть.

Когда абла Сайхэ почти скрывается за углом, до нее долетают едва слышимые слова которые подстегивают старуху к немедленным действиям.

– И та девчонка, Наали, ушла вместе с ними.

Клюка мерно стучит по полу, как будто собирается выбить похоронный ритм. Ей вторит бешено колотящееся сердце старухи, от него в ушах противно шумит. Мысли в голове, вьются как птицы перед грозой. Сейчас у нее нет власти, чтобы отвести подозрения от послов Юлмера. Абле Сайхе жаль, что девчонке вскружил голову мужчина и она никак не смогла уберечь ее от этого. Храм потерял ту, с кем ночами беседует одна из далеких предков, рассказывая удивительные и потрясающие истории прошлых лет.

Недоглядев за Наали старуха должна быть готова заплатить слишком высокую цену.

Шанс выведать тайны давно минувших лет исчезает на глазах. Абла Сайхэ не знает как поступить: немедленно пойти к Валиде Султан, надеясь, что та по старой дружбе выслушает её? Но та, узнав о смерти внучки, вряд ли сможет чем-либо помочь бывшей настоятельнице. Абла Наира ловко вывела влиятельную фигуру с этого шахматного поля. Она предоставила мужчинам решение проблемы, а значит прольются реки крови. Дело запахло не просто международным скандалом, а началом войны.

Ноги сами приводят ее в комнату, где должна состояться церемония очищения. Толкнув плечом дверь, старуха с удивлением отмечает спокойствие витающее в помещении. Девушки, шлепая босыми ступнями передвигаются по комнате, перекладывают какие-то предметы, расстилают разноцветные коврики и смешивают специи с молоком цаки. Другие зажигают палочки благовоний в нишах комнаты и сложив руки склоняют головы в почтительном поклоне, шевелят губами в молитве своим предкам. Мерно ведут приготовления совсем не подозревая, что прямо сейчас их привычный спокойный уклад изменится. Жизнь уже никогда не будет прежней и мирной.

Абла Сайхе хочет уйти и попытать счастья в разговоре со своей старой подругой Валиде Султан, пока взглядом случайно не цепляется за тоненькую фигурку девушки. Она размешивает пряности с молоком, вымешивая их в однородную массу желтого цвета. Тут в голове старухи происходит озарение. Она медленной шаркающей походкой, опираясь на клюку приближается к Феттан и встает той за спину внимательно наблюдая за действиями девушки.

Послушница почувствовав колебния воздуха, искоса смотрит на аблу Сайхэ не отрываясь от своей работы.

– Кызым, – подает голос старуха.

Феттан всем своим видом показывает что не хочет отвлекаться от своего занятия. Но старуха настойчиво зовет девушку еще раз. Емония обхватив тару руками прижимает ее к животу, чтобы развернуться к абле Сайхе. На красной ткани остаются желтые разводы от массы, и девушка продолжив вымешивать ее свободной рукой вопросительно смотрит на пожилую женщину.

– Беда пришла, – мямлит старуха и смущается от холодного взгляда глаз цвета стали.

Бывшая верховная жрица всегда неуютно себя чувствует находясь рядом с этой послушницей. В каждом движении, положение головы девушки чувствовалась порода, характер присущий роду падишаха. И не в правилах было узнавать почему она оказалась среди прислужниц храма Эслафон, хотя чего скрывать любопытство аблы Сайхэ было неуемным но смиренным. Она знает происхождение девушки, но не может выведать причины. Поэтому выдержав тяжелый взгляд прислужницы произносит заплетающимся языком:

– Беда пришла, – глупо повторяет старуха, – нужна твоя помощь, кызым.

Феттан с тоской посмотрев на свою работу, аккуратно ставит глубокую тарелку с желтой пастой обратно на стол. Подхватив рядом лежащую тряпку, вытирает испачканные в специях и молоке руки. В чем не откажешь ей, она всегда умела понимать когда дела требуют ее вмешательства. Это качество очень нравилось в девочке абле Сайхэ. Старуха не сомневается в том, что рассказав той всю правду она умрет вместе с девушкой. Или может все таки надо слукавить?

– Кызым, – женщина хватает девушку за руки и клюка без опоры с тихим стуком падает на пол, привлекая к ним внимание других девушек. – Наша драгоценная Наали, она… ушла.

Феттан удивленно выгибает красивую бровь и непонимающе смотрит на старую женщину. Она с бесстрастным выражением лица молчит и ждет пока абла Сайхэ продолжит.

– Тот юноша вскружил ей голову. Надо ее вернуть, пока она не наделала глупостей.

– Абла Сайхэ, – девушка высвобождает свои руки из хватки старухи, – я не могу гоняться за девчонкой. Сейчас надо провести церемонию очищения.

– Боюсь нет нужды, – шепчет старуха, но девушка отчетливо слышит каждое ее слово.

Бывшая настоятельница храма хочет сказать что-то еще, но двери в комнату открываются впуская внутрь беседующих о чем-то потенциальных женихов дочери падишаха. Они с интересом разглядывают прислужниц храма Эслафон, отпускают друг другу комментарии на которые смеются. Феттан хотела выступить вперед и поприветствовать согласно правилам, но старуха перехватывает ее за руку и отводит в сторону. Остальные девушки бросают на них удивленные взгляды, и одна, чуть полная, с добродушным лицом выступает вперед. Пока она произносит ритуальные слова приветствия, абла Сайхэ продолжает наседать на Феттан.

– Нет времени казым. Нужно найти девчонку пока не случилась беда.

– Полно вам, – вырывает руку девушка. – У нас есть обязательства которым надо следовать.

– Нечему будет следовать, если она приведет пришельцев к Каср аль Нариб!

Феттан меняется в лице, гневно сверкает серыми глазами но остается стоять на месте.

– Это старые сказки, вы сами…

– Нет, джаным, это больше чем сказки. Через сны, с ней говорит сама она!

Пока полная девушка приветствует женихов, одни послушницы хватают миски с размешанной массой, другие берут со стола разложенные ожерелья с нанизанными на них пышными бутонами розовых цветов. Полная девушка, поворачивается к мужчинам спиной и грудным голосом возносит молитву почитания Предков. Она разводит руки в разные стороны пропевает несколько слов и соединив их ладонями друг к другу слегка скляет голову в кивке продолжая говорить слова молитвы. Под ее слаженный речитатив пожилая женщина, поймав руку Феттан отводит ее подальше в сторону, чтобы мужчины не смогли услышать их разговора.

– Ты не обязана верить мне, – жарко шепчет старуха в лицо Феттан, в душе тихо надеясь что их разговор никто не подслушает. – Тебе надо только вернуть девчонку.

– Я даже не представляю где их искать, – сдается под напором аблы Сайхэ девушка.

Она с тоской смотрит на то как другие послушницы храма, пачкая пальцы в желтой массе рисуют на лицах мужчин священные символы. Как голос полной девушки становится все увереннее и его звук заполняет комнатку.

– Есть у меня одно заклинание на примете. Дай предки памяти, и ты сможешь обернуться до заката.

– Хорошо, – кивает Феттан, – но вначале я хочу закончить церемонию. А после, обещаю вам, верну Наали обратно.

Мягко высвободившись из шершавых ладоней старухи, она берет тарелку в руки и быстро, пока старуха не успела еще что наплести, движется к тучному вида мужчине. На ходу, она обмакивает пальцы в желтую массу и беззвучно шевеля губами начинает произносить слова молитвы.

Грозно бряцая оружием в комнату врываются бостанджи. Они молча окружают стоящих посреди комнаты гостей. Последним заходит Месих-паша, он хлопая по раскрытой ладони свернутой бумагой бегло оглядывает присутствующих, словно пересчитывая их. Не найдя желаемое на его лицо падает тень злости.

Мы гоним цаки до белой пены у рта, будто стремимся обогнать бурю. Над нашими головами свистят стрелы и в спины слышны улюлюканья. Небо затягивают черные тучи и где-то там под темной завесой видны яркие всполохи света, воздух уже не был обжигающим. Не был таким будто наждачкой продирается сквозь горло забирая в себя всю влагу тела. Нет ощущения что легкие обжигает раскаленной кочергой при каждом вдохе, словом дышать стало чуточку легче.

Воздух прохладный, ободряющий, но в то же время колючий из-за поднятых в воздух песчинок. Они забиваются в нос и рот, и кажутся хуже самой жары.

Животные уже идут на пределе своих возможностей, постепенно сбавляют темп. Некоторые начинают спотыкаться на ровном месте, грозя скинуть со своих спин всадников. Многим мужчинам приходится прикладывать больше усилий чтобы оставаться в седле. Я могу только молиться чтобы цаки не решил меня сбросить. Не смогу удержаться и упаду под его мощные копыта. Буду раздавлена, сломлена оставаясь красной бесформенной массой на белоснежном песке.

Зажмуриваюсь, чтобы прогнать непрошеное видение. Когда оно пропадает, смаргивая застрявший в ресницах песок, замечаю темное, почти что черное пятно быстро пронесшееся под ногами ездового животного.

Это кровь.

Кто-то впереди из охраны принца Лорана ранен. Щурясь разглядываю мужчину в боку которого застряла стрела, он придерживает ее рукой и немного заваливается на бок. Еще одна стрела врезается в тело аккурат промеж лопаток. Даже не слышно вскрика, он утопает в усиливающемся ветре, который натужно свистит в ушах пожирая в себя остальные звуки. Тело падает в песок и животные его не замечают, растаптывают и сминают, остается только кровавое месиво. Увиденное заставляет только сильнее вцепиться в луку седла. Никто даже не оборачивается. Даже головы не дергаются, а я чувствую как к горлу подкатывает противный липкий комок, от которого полость рта наполняется кислой, вязкой слюной.

Цаки подо мной спотыкается и чуть было не летит кубарем с бархана. Ждан все это время шедший рядом успевает подхватить узды и выправить животное. Он наклоняется ко мне в тот момент когда над ним пролетает стрела. А мое сердце от страха замирает и чувствую как начинают трястись руки. Они противно вспотели так что соскальзывают с луки седла. До боли в пальцах, цепляюсь за выпирающую часть седла позволяя животному нестись куда глядят его большие черные глаза.

В этот миг нас накрывает песчаной волной. Она сильно ударяет в грудь, обрушивая мощь стихии нам на головы. Животные на краткий миг встают, и тут же срываются с места вздымая в воздух в песок, который сливается с песчаной стеной.

Пыльный ветер нещадно хлещет по лицу, оставляет после себя небольшие царапины заполненные песком. Они чешутся. Но так страшно сделать лишнее движение и оказаться под копытами цаки что я предпочитаю терпеть. Ждан держится рядом пригнув свое лицо к длинной мощной шее животного. Он не выпускает из побелевших от напряжения рук узды моего скакуна.

Рядом с нами ударяет молния вздымая в воздух искры. Животные оказавшиеся рядом с ударом истошно кричат, звук утопает в ветре. Встав на дыбы скидывают с себя ездоков чтобы растоптать и раскидать поклажу которую подхватывает ветер и уносит прочь. Я чувствую как подо мной цаки замедляется постепенно с галопа переходя на рысь. Поводья выскальзывают из рук Ждана, и он уносится прочь, отчего в пыльном ветре виден только его расплывчатый силуэт. Мои спутники удаляются вперед. На мое счастье ветер слишком сильный чтобы преследователи отправляли в нас стрелы.

Еще немного и я вижу только силуэты. После пропадают и они за песчаной стеной. Цаки уже полностью останавливается прижав к голове длинные уши. Он не реагирует на мои понукания. Только упрямо машет головой и перебирает с ноги на ногу вращая испуганный глазом.

Стена песка становится плотной, непроглядной. Она забивается в уши, нос, рот. От сильных порывов ветра невозможно сделать вдох. Хватаю упавший на плечи платок чтобы им хоть как-то укрыться, но налетевший ветер вырывает его и уносит вдаль. Он ярким красным всполохом мигает мне на прощанье, пока его полностью не сжирает буря. Я не знаю что делать. Оставаться на одном месте глупо. Наврятли кто-то вернется за мной. Но и догнать ускакавших вдаль я не могу, животное совершенно не слушается.

Рядом проносятся тени. Они перекрикивают ветер, чтобы отдать друг другу команды. До меня доносится лязг оружия. Что-то большое летит в мою сторону и пугает цаки, так что он встает на дыбы. Не ожидав такого не успеваю среагировать и вцепиться в седло, оказываюсь на песке. Он нагретый под палящим солнцем, не успевает остыть под бурей, обжигает ладони и локти. Я пытаюсь подняться на ноги, но утопаю по колено постепенно проваливаясь все глубже. Чтобы не утонуть падаю на живот, уворачиваясь от тяжелых копыт цаки. Рот полный песка, так что не удается сплюнуть. Он намертво прилипает к небу, впитывая в себя всю влагу. Животное отчаянно махавшее головой, издает истошный вопль чтобы сорваться в неизвестную сторону. Краткий миг и силуэт размывается за стеной песка.

Меня хватают за ворот рубахи и силой вытаскивают из песка. Емонию кажется было все равно на разгорающуюся бурю. Он хищно скалится радуясь своей добыче. Бостанджи поворачивает голову чтобы что-то крикнуть, как еле успевает отпрыгнуть откидывая меня в сторону. Во рту появляется солоноватый привкус с хрустом песчинок на зубах. Я вытираю губы тыльной стороной ладони, размазывая кровь и слюни по лицу.

Отплевываюсь и слизываю кровь из разбитой губы, я пытаюсь встать утопая в песке. Ветер хлещет по открытым участкам тела, прибавляя ссадин. Сквозь завесу песка я вижу как сверкает в отсветах молний сталь. Емоний с кем-то бьется. Он ловкими движениями парирует удары противника резво переходя в атаку заставляет нападающего обороняться. Они танцуют свой смертельный танец, выводя сталью замысловатые движения. Каждым ударом стараясь прощупать слабое место у противника. Я стою на четвереньках завороженная плавными, быстрыми движениями дерущихся.

– Беги, – доносится до меня еле узнаваемый голос Ждана. Его голос утопает в ветре и уносится куда-то в сторону.

Он отвлекается на секунду и чуть не получает смертельный удар. В последнее мгновение успевает парировать атаку, уворачиваясь уходит в сторону. Мне кажется из-за того что он отвлекся на меня, получил ранение. Я вижу как его силуэт придерживает свободной рукой бок. Он по длинной дуге обходит своего противника, сплевывая себе под ноги. Плевок с налипшими на него песчинками подхватывает ветер и швыряет прямо в лицо емония, заставляя того свирепо оскалиться.

Утопая по колено в песке я поднимаюсь и не понимаю откуда во мне есть силы, наверное так подстегивает страх. Бросаюсь на емония чтобы сбить того с ног и помочь Ждану. Но я, как блоха врезаюсь в слона, больно ударяюсь лбом о сильное плечо. От столкновения зубы клацают, и рот наполняется металлическим привкусом. Воин отмахивается, как от надоедливой мухи, ударяя меня по лицу наотмашь так что в глазах темнеет и я снова оказываюсь на песке. В опасной близости быть затоптанной или того хуже зарубленой дерущимися мужчинами. Чувствую как ладони утопают в мелких песчинках почти по кисти, и маленькие острые грани впиваются в тонкую нежную кожу.

Ветер усиливается, закручивая в вихри песчинки, которые в свете закатного солнца окрашиваются в синий цвет. Их движения становятся быстрыми, а движения мужчин напротив медленными. Ждан свободной рукой придерживает бок, и я замечаю как что-то алое просачивается на белую ткань рубашки. Песчинки бьют в лицо сильными порывами ветра, раскаты грома проносятся рядом отчего закладывает уши. Маленький проблеск света, утопает в черных тучах, гонимых бурей. Только емоний жадно скалится. Он находится в своей среде, ему не страшно. Мне кажется его напротив подстегивает азарт. Он наносит серию стремитильных ударов, так что солдат еле успевает увернуться. Враг отвлечен, что дает мне шанс запрыгнуть ему на спину и силой дернуть куфию на его голове закрывая обзор. Он пытается сбросить меня, но я успеваю вцепиться ему в лицо ногтями. Ждан получив небольшую передышку, перехватывает поудобнее меч.

Но тут из тьмы на лошадях по колено провалившихся в песок появляются неизвестные мне люди или емонии. В бушующем ветре, когда плотная завеса песка мешает разглядеть, не разберешь. От испуга я разжимаю хватку, но не успеваю упасть как меня подхватывают за край каис. Сильный рывок, что мне кажется как слышен треск ткани. Страшно настолько что я кричу до хрипа в голосе. Ждан хочет было дернуться в мою сторону, но ему приходится обороняться от новых противников.

Тупая ноющая боль, цветком распускается в затылке. В глазах темнеет,

и прежде чем провалиться во тьму, я вижу как Ждан приваливается на колени, и смиренно склоняет голову. В свете вспыхнувшей молнии сверкает сталь скимитара.

Мое сознание погружается во тьму.

Глава 5.

Просыпаюсь от жажды. Горло раздирает сухой, жаркий воздух. Он обжигает легкие отчего каждый последующий вдох дается с трудом. Языком трогаю разбитые и потрескавшиеся губы, чувствую слабую ноющую боль во всем теле. Трогаю лицо и только шиплю от боли. Все что было раннее вечером помнится смутно и обрывками.

Испуганные глаза цаки, и их истошные крики утопают в сильном порыве ветра. Силуэты размытые от поднятых в воздух песчинок. Отблески стали в этом мире теней, где они смогли из-за стихии вырваться наружу. Все смешивается в один черно-белый водоворот воспоминаний.

Как только в сознании всплывает то как Ждан защищал меня, резко подскакиваю на месте чтобы броситься ему на помощь. Тело простреливает боль и я со стоном падаю обратно на пропахшую лошадиным потом солому.

– Смотрите, кто тут у нас проснулся, – рядом со мной на корточки присаживается тучного вида мужчина, он улыбается мне своей щербатой улыбкой обдавая смрадом давно не чищенных зубов.

– Его сиятельство будет рад, что девчинка цела, – из-за спины тучного слышится кто-то с писклявым голосом, – тока эк, надобно ну ента…

– Где… – из моего горла раздается хрип, который переходит в неприятный раздирающий кашель.

– Эк ее, – писклявый сочувствующее тянется к бурдюку на ремне.

От сильного удара моя голова безвольно мотается в сторону. В глазах снова не приятно темнеет, и я чувствую как что то маленькое и липкое катится из уголка губы по подбородку. Когда перед глазами исчезают разноцветные круги, меня хватают за ворот каис. Трясут, так что темечком прикладываюсь о дощатый пол.

– Молчать, – рявкает тучный, – грить буш когда его сиятельство разрешит.

Резко отпускает край одежды, и я безвольно растягиваюсь на полу. Для верности он пинает меня в живот.

Я слышу над собой возню и угрозы, но от заслоняющей сознание боли не могу ничего разобрать. Она заставляет меня сжаться в комочек и подтянуть колени к подбородку. Грудь разрывает от досады, что я не могу сдерживать всхлипов до боли сжимая челюсть.

Ругань смолкает. Меня снова хватают за ворот каис и заставляют встать на ноги. В ногах слабость, и я повисаю безвольной куклой и край каис больно врезается в кожу шеи.

– И что, это она? – На меня смотрят черного цвета глаза в подозрительном прищуре. – У моего брата отвратительный вкус.

Мужчины стоящие за спиной говорящего начинают гоготать, как будто заискивают перед своим господином.

Юноша совсем молодой, может чуть младше меня общими чертами напоминает принца Лорана. Такие же темные глаза, волевой подбородок и прямой нос. Их различие было только в цвете волос. У Лорана они каштановые, на концах слегка завивающиеся, у юноши они светлые, пшеничного оттенка, и на свету слегка уходят в рыжину.

– Ну, – он недовольно кривит губы будто ему противно находиться со мной в одном помещении. – Выкладывай давай.

Для верности меня встряхивают и края рубахи до боли врезаются в кожу, так что в глазах темнеет. Когда хватка немного ослабевает я понимаю что могу вдохнуть, затхлый, пропахший навозом воздух, и от этого захожусь в долгом изнуряющем кашле. С любовью вспоминаю те едкие благовония, которые часто зажигали послушницы храма Эслафон.

– Слышишь что говорит его высочество?! – Держащий меня мужчина наотмашь ударяет по лицу, так что голова непроизвольно дергается.

Щека неприятно саднит и на губе открывается еле зажившая ранка. Солоноватый привкус заполняет рот. Сколько их тут? Слезящимися от боли глазами я кое как насчитываю семь человек и становится страшно. Дыхание сбивается и чуть было не переходит на всхлипы. Меня снова встряхивают в ожидании ответов, которых не знаю.

– Говори девка, – мое лицо обдает неприятный смрад дыхания говорившего.

– Ах, оставьте, – юноша взмахивает рукой. – Мой брат конечно редкостный идиот, но шлюх умеет строить. Не думаю что своими действиями мы узнаем хоть что-то от нее.

Он вздыхает устало потирая виски.

– Ваше величество Арслан, – один из стоящих за спиной подходит к принцу и склоняется над его ухом. Старается говорить шепотом но мне все отчетливо слышно. – Мы можем применить наши особые навыки. И она запоет аки птичка.

Арслан скашивает на него глаза, поджимает губы, и достает из карманов своего богато расшитого камзола носовой платок. Промакивает им лоб от испарины.

– Она полностью твоя, раз ты нашел нам того воина. – кивает светловолосый тому кто меня держит. Арслан немного кривит лицо и цедит сквозь зубы. – А того, из свиты, допросить.

– А девченка? – Я слышу по интонациям тучного, как он скалится.

– Делай с ней что хочешь – Только и бросает, как кость голодному псу, Арслан.

Принц круто разворачивается на каблуках и уходит, за ним следуют его приспешники оставляя меня наедине с тучным мужчиной. Даже тот с писклявым голосом ушел. Мы остаемся вдвоем.

– Ну, ты слышала, что хочет его высочество.

Плечи больно сжимают сильные мозолистые руки.

– Пойдем детка, – смрад дыхания обжигает кожу оставляя после себя липкий осадок.