скачать книгу бесплатно
– Пусть дочь останется. Её этот разговор тоже касается, – произнесла Кира.
– Варя! Быстро ушла! – повысил голос Михаил.
Варьку словно ветром сдуло.
– Напрасно ты так, Михаил. Я за Варей приехала, – садясь на стул, сказала Кира.
Мы с Мишкой недоуменно переглянулись. Вообще, что – то странное.
Расстегнув плащ, Кира продолжила:
– Ну, о том, что, Варя не твоя дочь, я говорила, – притворно вздохнула, – Посуди сам, Мишенька, я одна, на север поехала за Денисом, – достала из сумки сигарету, закурила, – Пепельницы у вас не вижу…
– У нас не курят, – произнёс Михаил.
Я, молча, с сушилки взяла блюдце, поставила на стол. Кира стряхнула пепел.
– Этот прохвост быстренько оттуда слинял. Я осталась одна, практически без средств к существованию, плюс беременная. Будь я дома, с абортом проблем бы не было. Но до дома далеко, а ты рядышком. Добрый, наивный. Очень удачно, что ты запил. Облегчил мне задачу, – усмехнулась она, – Любить я тебя никогда не любила, – затушила сигарету, – С твоей стороны тоже особой любви не было. Всё, по Варьке сох. Даже дочери её имя дал. Но, к семье относился серьёзно. Ничего не могу сказать. Молодец. Да…, – протянула она, – Из – за твоей непонятной прихоти, пришлось ещё и Антошку родить. И, от куда ты у Маши, фельдшера, оказался… Ума не приложу… Смена же у тебя была. У нас уже всё готово было, чтобы от беременности избавится… А, тут ты, как чёрт из табакерки… Ну, а, там уже сроки…
Мы с Мишкой сидели молча. Кира закурила новую сигарету:
– Честно говоря, на Антошку я никак не рассчитывала… Близостью ты меня не радовал, как обязаловка для тебя была… Я женщина горячая, два раза в неделю мне мало… пришлось искать удовлетворения на стороне… с Антошкой с грудным ездила на свидания, пока ты на работе был, – Мишка сжал зубы, – Сейчас – то чего прошлое ворошить… Замужем я официально после тебя ещё два раза была… Детей нет, – кинула на меня взгляд, – Твоя – то любимая Варенька детишками тебя не порадовала. Нашими ограничились. Двое есть. С пелёнками возиться не надо. Понимаю… Для себя решили пожить, – теперь уже я сидела, как натянутая струна. Михаил до боли сжал мою руку, – Замуж в очередной раз выхожу. Он начальник на стройке. Своих детей нет. Хочет полноценную семью, – с усмешкой, – Дитя ему нужно, – хмыкнула, – Дура я, что ли на пятом десятке рожать… да, и погуляла я хорошо. Не может у меня больше детей быть. Вот и решила я Варьку забрать… Он согласен. Дочь школьница. Старшеклассница. Тебе она никто. Варе твоей тем более…
– Она моя! – исправился, – Наша с Варей дочь! – тихо с яростью произнес Мишка, – Тебе я её не отдам! Даже не мечтай!
– Да, не злись ты, Мишенька. Вы ещё молодые. Может, кого и надумаете себе родить. Любовь вроде у вас не остыла…
– Во-о-н!!! Из моего дома! Во-о-н! Чтоб духу твоего здесь больше не было! – взревел Мишка.
– Тихо. Тихо. Успокойся, – побледнела Кира, – Знаешь, ведь, что Варьке всё расскажу…
Мишка вскочил. Я уцепилась за него:
– Миша! Мишенька! Родной! Прошу тебя… Не надо…, – со слезами в голосе.
Мишку удержать пытаюсь, а у самой горло спазмами перехватило, слёзы из глаз брызнули… Чувствую, сил никаких нет… Мишка обернулся, глянул на меня, схватил:
– Варя… Варенька… Родная…
Кира, уже, стоя в дверях:
– Я завтра приду. Спокойно поговорим…
Мишка отпаивал меня и валерьянкой, и корвалолом, и пустырником…
Пришли Варя с Антошкой.
– Что у вас здесь было? Тётка, как ненормальная, из подъезда выскочила, – и ко мне, – С мамой что? Ой, да и на тебе лица нет… Папа, что у вас было?
– Не сейчас, дочь, не сейчас. Попозже поговорим.
Антошка, молча увёл Варю в комнату.
У меня сердце колотится, кровь в висках стучит, в глазах темно… Мишку всего трясёт. Так. Надо взять себя в руки, успокоиться. Детей перепугали. Вот, уж, действительно – неожиданная встреча. Что делать?
Ночь почти на дворе, а нам с Мишкой никак не успокоиться.
Дети уснули. Мы пошли на кухню пить чай. Мишка пытался меня успокоить. Какое там. Кира сказала, если вопрос не решим, всё расскажет Варьке. Она ребёнок. Хоть ей уже и пятнадцатый год, всё – равно ребёнок. Как она воспримет известие, что у неё не родная мать? Теперь окончательно выяснилось, что и отец тоже. Как такое девочке преподнести? Как она отреагирует? Зачем ей это знать? Она наша дочь и ничья больше. Мы её никому не отдадим.
– Не переживай. Официально я отец. Хочет Кира её забрать, пусть обращается в суд. Вряд ли она будет судиться. Столько грязи поднять надо, а она замуж собралась. Не думаю, что её новому мужу понравится, что имя жены, да и его тоже полоскать будут. Но, тогда надо Варьку подготовить. Как? Детская психика. Сломаем мы её. Верить никому не будет. Ребёнок совсем…
– Мишка, неужели меня постоянно будет преследовать моё прошлое? Всё возвращается на круги своя. Это плата за мой грех. Господи! Почему я такая несчастная? Знаю, виновата перед Богом! Как мне это искупить? Может уехать мне, чтобы тебе и детям жизнь не портить? Ведь всё из – за меня. На Кире женился, чтобы мою судьбу не повторила. Но дети – то в чём виноваты? Почему они должны страдать из – за наших ошибок? Ничего не знаю… Ничего…
– Я знаю! – прозвучал Варькин голос.
Мы с Мишей чуть не подпрыгнули.
– Вы так выясняете отношения. Ищете выход. Скоро весь дом разбудите, – сказала Варька, заходя на кухню, – Что на меня так смотрите? Я давно всё знаю. Бабушка моя родная, мать отца моего Дениса, года два тому назад приезжала. Сгинул он. В тюрьме, кажется, убили. У неё, кроме меня никого нет, как оказалось. Он ей всё на свидании рассказал. И о папе, что знал, рассказал. Вот она меня через справочные, милицию и разыскала. Помните, я дома не ночевала? Вы тогда полгорода на ноги подняли. Я с ней на съёмной квартире, во втором районе была. Позвонить не от куда было. Автобусы уже не ходили. Пешком? Полночи переться надо. Утром она вместе со мной первым автобусом и приехала. До дома довела. Я, когда дома появилась, к окну тогда подошла, ей махнула, что всё нормально и всё… Вам сказала, что с девчонками во второй район на танцы поехали. Нас, как малолеток не пустили. У знакомой переночевали. Вы сделали вид, что поверили. Потом мама какую – то сказку придумала о сдаче анализов…
Не знаю, какой у меня был вид, но у Мишки…
– Я вас люблю. Вы мои родители. Других мне не надо, – и, вдруг бросилась мне на шею, – Мамочка, родная моя, любимая… ни в чём ты ни перед кем не виновата… Никуда не уезжай… не бросай нас…, – и зарыдала.
Я плачу. Варька плачет. Мишка нас успокаивает, а у самого слёзы на глазах…
Вечером следующего дня пришла Кира. Разговаривать решили в комнате. Кира села в кресло, Миша тоже, я на диване. Дожидаемся Варьку. Кира закурила. Хлопнула входная дверь. Послышались голоса, смех… Варька с тремя парнями ввалилась (иного слова подобрать невозможно) в комнату. Увидела Киру, примостилась у неё на подлокотнике, изрядно её потеснив. Двое ребят остались у двери, третий присел ко мне на диван. У всех в руках открытые бутылки с пивом. От Варьки несёт таким амбре, хоть нос затыкай.
Варька бесцеремонно выхватила сигарету у Киры, отвернувшись, чтобы она не видела, сделала вид, что затягивается и, со словами:
– Фууу, слабые, – сунула сигарету Кире в рот.
Ту аж всю перекосило. Она сразу её затушила. Попыталась встать. Варька, покачнувшись, схватила её за шею. Ребята, хихикая, присосались к бутылкам.
Сидевший рядом со мной Валерка из третьего подъезда сказал:
– Дядь Миш, тут дело такое, вроде увлеклись мы все… В КВД вам всем проверится надо…, поэтому мы с Варькой и пришли, чтобы вы её не ругали…, – отхлебнул из бутылки и продолжил, – Да… да… и Антошке тоже… На всякий случай.
Кира, не выдержав, вскочила, бросилась к двери. Мальчики сдвинули плечи:
– Такая, цаца интересная, познакомьте…
Отшвырнув одного, Кира выскочила в прихожую. Хлопнула входная дверь.
В комнате раздался такой ржач, я подумала, что нахожусь на конюшне.
Смеялись до слёз. Варька первой пришла в себя и ломанулась в ванную.
– Что в бутылках? – раздался голос Миши.
– Чай, слабый чай… пиво мы на Варьку вылили, чтоб реалистично было с запашком…
– Ужинать с нами будете? – спросила я.
– Не…, домой пойдём. Варька попросила тётку разыграть…, правда, здорово получилось?
– Если бы Варька нас не предупредила, чтобы мы ничему не удивлялись, не знаю, какая бы у меня была реакция на такое представление…, – промолвил Мишка, – Но, похоже, дорогу Кира в наш дом забудет.
После изгнания Киры жизнь вошла в свою колею. Дом, работа, у ребятишек скоро летние каникулы.
Только, после её посещения, Варька стала часто задумываться, уходить в себя. Мы с Мишей «держим ушки на макушке».
– Боюсь я за Варьку, боюсь. Что у неё на душе? Как девочка все эти известия восприняла? Ребёнок, совсем ребёнок. О-ох…, – качала головой я.
– Не боись, мать! Не такая уж она и маленькая. Но поговорить с ней надо, попробуй. Тоже душа не на месте. И, на разговор никак не вызвать, – сказал Мишка, успокаивая то ли меня, то ли себя.
Вечерами мы с Мишей, как обычно, на кухне. Зашла Варька, покрутилась, холодильник открыла, сморщила нос:
– Хочу…, не хочу.
– Ужинали недавно. Голодная? – спросил Мишка.
– Не знаю. Хочу, чего – то, а чего – не знаю.
Мы с Мишкой переглянулись:
– А-а… – открыла я рот.
– Вы чего? – вытаращилась на нас Варька, – Родители… Мозги включите. Всё нормально. Поговорить я с вами хочу…
У меня отлегло от сердца. Мишка заулыбался:
– Присаживайся. Поговорим. Мать дверь прикрой. Антошка уроки делает. Мешать ему не будем.
– Разговор не для Тошкиных ушей, – согласилась Варя.
Села. С чего начать не знает.
– С любого вопроса начинай, – не выдержал Мишка.
– Вот… Я поняла… Эта… Кира…, – Варька запнулась, – Григорьевна она моя родная мать?
– Да, – ответил Мишка.
– Как я с тобой оказалась мне бабушка Дуня объяснила. Мама Дениса Зайцева, моего папы. А, Антошка? Он чей?
– Мой родной сын…
– И…? – открыла рот Варька.
– Кирин. Твой единоутробный брат, – поставил точку Мишка.
Варька посидела, подумала, посмотрела на меня:
– А, мама, что?
Я опустила голову, прикрыла глаза, чтобы Варька не видела набегающих слёз, сжала губы… сил не было даже слово вымолвить… Миша понял:
– У мамы только ты и Антошка.
– Не знаю, – произнесла Варька, – Но, хочется поставить все точки…, чтобы не возвращаться к этому… Что – то же произошло…? Почему мама считает себя виноватой… виноватой, перед Богом. Это что? Или как?
В кухне повисла тишина. Сказать? Что? Имеет ли смысл? Поймёт ли ребёнок…? Нужен ли этот разговор? Или он уже назрел? Я молчала, боясь разрыдаться. Не хотела переживать всё заново. Слишком тяжело. Я уже сама была не рада, что Варька затеяла этот разговор. Надо решать. Я не хочу, чтобы Варя совершала ошибки и, упаси, Боже, повторила мою судьбу.
– Понимаешь, Варя, – поборов себя, тихо начала я. Миша бросил на меня встревоженный взгляд, – Когда, я была, чуть постарше тебя… Я совершила ошибку… Порыв? Нет, наверное… Не знаю…, – я замолчала, собираясь с мыслями. Надо, чтобы дочь знала… Пусть не всё…, но знала… – Ошибка… Возможно…, – я замолчала, не в силах продолжать. Миша взял меня за руку, слегка сжал кисть, словно желая поделиться своим теплом. Этим, он, словно, под питал меня энергией. Мне стало легче, – Результатом этого порыва явилось убийство…, – Варька, широко раскрыв глаза, с ужасом смотрела на меня, – Не бойся… Это только для меня было и осталось – убийством… Я сделала аборт… Убила живого, но не рождённого ребёнка, – взгляд Варьки стал сочувственно – сострадательным, – Он, вместе со своей жизнью, забрал у меня возможность испытать радость материнства. У меня не может быть детей… – хоть я и крепилась изо всех сил, по щекам у меня текли слёзы, – Предназначение женщины на этой земле – дать жизнь… У меня этой возможности нет… Я сама… и только я, виновата в этом…
– А, где в это время был папа? – прошептала Варька.
– Папа ничего не знал… Это был не его ребёнок… И, если бы ни его тёплые, добрые письма, меня, наверное, не было бы на этом свете… постоянные мысли о самоубийстве…, – Мишка, слегка, побледнел, – Письма твоего папы спасли меня…, – у Варьки по щекам текли слёзы:
– Не надо, мама! Не продолжай! Я всё поняла! Не надо мучить себя, милая, родная, бедная моя мама…, – Варька бросилась ко мне и, целуя, – Молчи! Молчи… Прошу… Не надо…
А, я уже и так, не могла говорить… После таких откровений. Сил не было вообще. Я была, как выжатый лимон. Усталость. Чудовищная усталость навалилась на меня.
На кухню зашёл Тошка:
– А, чего вы закрытые сидите?
– Торт ложками едим, – съязвила Варька.
– А, торт где? – опешил Тошка.
– Под стол спрятали.
– Вы шутите так? – на большее Тошки не хватило, – Что у вас здесь происходит? – бросил взгляд на меня, – Мама, что с тобой? Они тебя обижали?
– Вот… вот… ещё садистами нас сделай. Куда шёл, туда и иди, – выдала Варька.
– Попить хотел.
– Пей, и двигай отсюда, – опять Варька.
– Варя, – укоризненно произнёс Мишка.
– Всё. Пойду, проветрюсь. Голова опухла от ваших откровений, – Варька пошла к двери.
– Ты, хоть, поняла? – вслед ей бросил Миша.
Варька уже в дверях повернулась:
