скачать книгу бесплатно
Два часа ночи, а нам всё никак не уснуть…
Звонок в дверь прозвучал так пронзительно, что я кубарем скатилась с кровати, набрасывая на себя халат. Следом в прихожую бросился Мишка.
Слава Богу! Папа.
Увидев Мишку в трусах, папа, как вкопанный, встал на пороге.
– Проходите, дядь Коль. На кухню проходите, – нашёлся, наконец Мишка, ускользая в комнату.
Мы с папой прошли на кухню, следом зашёл Миша, на ходу застёгивая брюки.
– Там Пётр тебя обыскался, – садясь на стул, сказал папа, – В милицию и морг звонить собрался. Еле отговорили. Пойду домой, позвоню ему, скажу, что у Кати заночевала.
– Можешь сказать, как есть. Я к нему больше не вернусь. Только вещи свои заберу и всё.
Папа посмотрел на Мишку:
– А с Кирой как?
– Пока не знаю. Она в курсе, что я Варьку люблю. А после нашего с вами разговора, это когда я в отпуск с севера приезжал. Мы с вами два дня на рыбалке провели, – я от плиты бросила удивлённый взгляд на Мишу, – А рыбу свежую для дома потом на рынке купили. Я к себе приехал и в запой ушёл. Хорошо отпуск был. Очнулся, Кира рядом лежит. Я в шоке, она в слёзы. Было, что у нас с ней, не было, до сих пор не знаю… Посмотрел на неё, на плачущую, Варьку представил… Так и поженились. Ну, а там уже детки пошли. От детей я не отказываюсь. Мои дети, всегда моими и останутся. Кира молодая ещё. Решим вопрос. Варьку ещё спросить надо, как она?
– Я счастлива! Никогда такой счастливой не была! Ни о чём сейчас не хочу думать. Счастьем хочу насладиться! – замолчала, пытаясь унять сердцебиение, – Па, прошу тебя, не забивай мне сейчас ничем голову…
– Так я пойду…
Мишка усмехнулся:
– Как в анекдоте? Даже чаю не попьёте?
– Мне лучше уйти. А, то сейчас ещё что – нибудь вспомнишь, о чём мы с тобой разговаривали…
– Так интерес у нас один – Варька…
Тут, уж, я:
– Ну – ка, колитесь… О чём беседовали?
– Пойду я. Петьку успокоить надо. Вы сами здесь обо всём поговорите.
Пока ничего не решили. Мишка сказал:
– Будет день – будет пища. Утро, вечера мудренее.
На работу я шла с твёрдым намерением, вечером забрать вещи от Петра.
До работы летела, как на крыльях! Настроение чудесное! Всё прекрасно! Меня просто распирало от счастья! Как всё хорошо!
Целый день была в приподнятом состоянии. Во время чаепития бухгалтерские барышни поинтересовались:
– Варвара Николаевна, посвятите нас, что произошло, вы просто светитесь от счастья?
С улыбкой ответила:
– Встретила любимого человека.
– А, как же муж?
– Муж – объелся груш, – засмеялась я, – Всё, девочки, о муже больше ни слова.
– Ну, и правильно, – промолвила пожилая главбушка, – старый он для вас. Этот – то, хоть помоложе?
– Ровесник…
– Так, это же Миша, – протянула счетовод Настя, поправляя очки.
Теперь моя очередь настала удивляться:
– Ты – то откуда знаешь?
– Мы его все знаем. Он вас каждый вечер с работы провожает. Только идёт в сторонке, чтобы вы его не видели…
– Всё. Разговоры закончены. За работу, – прервала Настю главбух.
Мне уже за тридцать. Никаких разговоров и сплетен я не боюсь. Это раньше меня можно было ввести в краску. Мне было неудобно подлецу в лицо сказать, что он негодяй. Сейчас я перешла этот рубеж. И, как говорится, могу резать правду – матку не смущаясь. Всё приходит с возрастом. Становясь взрослее, набираешься опыта, а вместе с ним появляется бескомпромиссность – в хорошем смысле этого слова. Поэтому вечером, идя на объяснение с Петей, чувствовала себя абсолютно спокойно.
Пётр был дома. Пояснив ситуацию, пошла в комнату, собирать вещи.
Петя налетел на меня, как коршун. Резко развернув, шибанул об стенку. Такого я не ожидала. Мы прожили с ним почти два года. Он ни разу не повысил на меня голос. А, тут… схватив за шкирку, ударил по лицу… Я попыталась дать отпор. Это ещё больше разозлило его:
– Сучка! Никуда не пойдешь! Я лучше убью тебя, чем будешь таскаться с другими…
Схватив меня за горло, он с такой силой сжал руки, что я, действительно, попрощалась с жизнью. Но было чудовищно обидно, я не боялась смерти, но в этот момент, когда я только стала возвращаться к жизни, почувствовала себя счастливой, мне совершенно не хотелось умирать.
Увидев бешенные, налитые кровью глаза Петра, я поняла, что спасти меня может только чудо…, теряя сознание, услышала настойчивый звонок в дверь…
Пришёл папа:
– Пиво купил. Дай, думаю, зайду, проведаю. Давно у вас не был. Посидим пивка попьём. Таранька у меня есть, – заходя на кухню, сказал папа, сделав вид, что не заметил беспорядка.
В комнате, растирая шею, пытаясь отдышаться, я старалась прийти в себя.
С улыбкой вышла на кухню:
– Папуля, рада тебя видеть.
– Я не вовремя?
– Ну, что, ты, – пропела я, с трудом сдерживая слёзы, – Ты, как всегда, кстати…
– Присаживайся, Николай, – ставя на стол бокалы, сказал Пётр.
Я быстро ретировалась в комнату, собрать документы, мне уже было не до вещей. Бог с ними, пусть остаются. Потом заберу.
Посмотрела на себя в зеркало. Отражение не порадовало. Видок ещё тот… на шее сине – красные пятна – проступающие синяки, кровоподтёки.
Переоделась – платье после «разговора» с Петром слегка потеряло товарный вид.
На шею кокетливо повязала газовый шарфик. Сумочку в руку и на кухню.
– Ну, что, дочка, проводишь? Поговорить немного хочется, – увидев меня, вставая из – за стола, сказал папа.
Я, молча, кивнула. Пётр не возражал.
Выйдя из подъезда, я кинула взгляд на окно. Петя, опершись на подоконник, злобно смотрел нам вслед.
– Не оглядывайся. Горшок с цветами на голову полететь может. Плохо ты, дочка, Петьку знаешь, – быстро ведя меня под руку, сказал папа.
Отойдя от дома подальше, папа усадил меня на скамейку:
– Досталось тебе, доча? – я, молча, кивнула, – Убить, тебя Петька не убил бы, а покалечить мог. Вовремя я пришёл. Со мной он связываться не будет. Вот, как бы Мишка с ним не разобрался… Молодой он, горячий… Из института из – за тебя вылетел… – увидев мой изумленный взгляд, махнул рукой, – Ну, вот, опять, проговорился… Ни о чём не спрашивай. Сами разберётесь.
Дома Михаил, увидев мою шейку, пришёл в ярость:
– Убью паразита!!!
Мне стоило больших трудов успокоить его.
Перевела разговор на институт.
Оказывается, Мишка сразу, как только Захарка Фомин стал распускать обо мне сплетни, хотел с ним разобраться. Но, родители, прознав про это, быстренько отправили его к тётке, готовиться к институту. И, уже на каникулах, приехав в родной город, Мише удалось «поговорить» с Захаром.
– Да, всего – то пару раз дал по этой наглой Фоминской роже… Удар не рассчитал… Без двух зубов Захарка остался… Тут его мамаша подключилась… На папочку надавила… А, у него связи… Прощай институт. Привет армия. Хорошо, папашка у него человек порядочный. Поговорили мы с ним:
– Знаю, с «гнильцой» сынок мой. В мамочку. Может, перерастёт. Жена настаивает на статье. Так, тебе уж, лучше в армию. Похлопочу, чтоб в хорошие войска определили.
Вот, так я и попал в ВДВ. Не жалею. Армия хорошая школа. Друзья. В общем, всё нормально.
А, тебя я класса с восьмого из школы провожал. Всегда шёл в отдалении. Ты внимания на меня не обращала.
На выпускной мама уговорила меня новые туфли надеть.
Костюм, туфли – всё должно соответствовать. А у них колодка неудобная. Я, чтобы ноги не растереть, пошёл, переобулся.
Вы за это время все по парочкам разбрелись.
Так я и потерял тебя…
Потом, после кино, тоже провожать пошёл.
Ты на речку.
Я следом.
Села. Обхватила колени, уткнулась в них, зарыдала…
Стою в кустах, сердце кровью обливается… Сделать ничего не могу… Знаю, только хуже будет… Испорчу всё… Вот, тогда понял всё и решил с Захаром разобраться.
Михаилу ещё предстояло объяснение с Кирой.
Суббота. С утра вместе с родителями сходили к Петру за вещами. Пока родители с ним общались на кухне, всё собрала. Быть с ним один на один после «прощания» мне не хотелось.
Всю дорогу домой мама меня «пилила». И, дочь я плохая, и ужиться ни с кем не могу, и мужа не ценю, и бросилась на шею женатому мужчине с двумя детьми, чужую семью разбиваю… Мне, настолько надоели эти нравоучения, что я чуть не сорвалась, и не нагрубила. Но тут за меня вступился папа:
– Её жизнь и решать только ей. Хватит замуж уже сходила…
– Чем Петя плох?
– Ты, хоть сама понимаешь? Стар он для неё. Пусть, сейчас, хоть немного, в счастье покупается. И, так натерпелась.
– Прямо, там, одни капризы. Всё ты ей потакаешь. Старшенькая, – мама была очень недовольна моим разладом с Петром и не скрывала этого, – Когда Мишка был свободен, он ей был не нужен. С детьми – так на шее повисла.
Принесли домой вещи. Мама с Мишей даже не поздоровалась, чай пить не стала.
– Держись, дочка, – поцеловав меня в щеку, шепнул папа.
Пообедали вдвоём. Михаил пошёл объясняться с Кирой.
На душе не спокойно. Знаю, как Мишка любит детишек. Варенька и Антошка для него словно лучик солнца. Что решит Кира? Михаил уходит от неё, а не от детей. И, что можно сказать женщине, с которой прожил более четырех лет? Нажил двоих детей. Не знаю. Хотя, она, выходя за него замуж, знала, что он любит другую… Миша не скрывал этого. Любит ли она его? Любила? Ничего не знаю. Места себе не нахожу. Мечусь, как тигрица в клетке.
Я с Петей меньше двух лет прожила. О любви не говорила. Обязательств никаких не давала. Общих детей нет. Расставание… Врагу не пожелаешь. А тут – дети! Она мать! Он уходит из семьи… Может, права мама, нельзя отнимать отца у детей? Голова просто раскалывается. Как тяжело. Что же он так долго? Вечереет. Что делать?
Звонок в дверь. Ноги, как ватные. У Миши есть ключи…
Открыла… На площадке Михаил… На руке Антошка. За руку Варенька.
– Ну, вот, мама, мы и пришли… Примешь? – вопрос в глазах.
У меня по щекам потекли слёзы:
– Родные мои…
Схватила Вареньку… целую…
– Таксисту три рубля дать надо. Вещи забрать. У меня ни копейки, – услышала голос Миши.
Опомнилась… Схватила кошелёк… Вытрясла деньги на тумбочку…
Какая я счастливая! У меня есть семья! Дети!
