С прошлым на ТЫ

– Видимо, он свободен.

– Именно, что-то с последним развлечением, видимо, не удалось… В общем, я посмотрела на Лизу, коллега моя, поняла, что коллектив и без меня поживёт, а находиться в этом заведении я пока была более не в состоянии. Нужно было бежать. Причем быстрее. У меня в те минуты было ощущение, что я попала в тщательно спланированную и хорошо подготовленную ловушку. Поэтому я со всем чувством такта, скрывая истинную причину, стараясь не смотреть ему в глаза, обменялась фразами, завершающими беседу и собралась двигаться к выходу. Когда я брала куртку, он мне крикнул.… Это было предложение как-нибудь встретиться.

– Я знала. Всё было довольно очевидно.… Но ты же ему отказала?

– Как сказать… Я ответила, что подумаю и, возможно, но не точно, потому что абсолютно не помню,… я ему улыбнулась.

– Флиртовала…

– Пришла домой я на кураже. Не знаю, что произошло, но мне было страшно, волнительно и, в то же время, так здорово, – я посмотрела на поднятую бровь Нины, и поняла, что надо бы продолжать: – Но, безусловно, предпринимать я ничего не собиралась и не стала. Прошло два спокойных дня без какого-либо напоминания о нём. Но вот потом он мне написал.

– «Привет. Какие планы»?

– Просто «Привет» – это было так забавно, что мы залились в смехе. Хотя, может, это вино ударило в голову: – Я, не имея в голове ни одной разумной причины начать всё это сумасшествие заново, решила это не читать вовсе.

– Молодец. Думаю, это было правильно.

– Я хоть и чувствую себя рядом с ним, словно вернулась назад в лингвистический лагерь, но давно выросла из этих игр чувствами. А его хватило на пару дней. Через этот срок… ещё одна смс.

– А парень не сдаётся…

– Странно, да? Это не его стиль – я потянулась за второй бутылкой вина.

– Жестокая Саша… Ты слишком долго его презирала, дай ему хотя бы маленькую поблажку…

– Поверь мне, поблажки были. Он написал мне, что хочет встретиться вечером. И не просто ждал ответ: «да или нет», он дополнил это так, что если я согласна, то он ждёт меня у парка. Просто нужно было придти.

– И ты пошла?

– Думала часа два. В конце концов, все разумные доводы были отвергнуты, а сердечные переживания начали возникать из неоткуда.

– Как я поняла, это была прогулка?

– Да. Мы встретились, и… словно не было этого временного промежутка. У нас такое взаимопонимание, столько тем для обсуждения. Мы стали старше, но на время, проводимое вместе, нам будто снова было по 20.

– Романтика.… Помню все твои рассказы о тех временах, всё всегда было именно так. Как у тебя получается связываться с этим парнем вновь и вновь?

– Понятия не имею. И это была та вещь, которая меня пугала. Если опустить эти размышления, то когда дело близилось к ночи, я решила, что это может продолжаться бесконечно, и именно я должна первой уйти.

– Разумно. Лучше уйти до того, как ты надоешь собеседнику или ему вдруг срочно понадобиться уехать. В данном случае подобная «недосказанность» смотрится интригующе и ставит тебя в выигрышное положение. Ты словно золушка на балу.

– Именно. Мы дошли до такси и попрощались. Вот, что было неловко за всю нашу встречу. Мы даже не обнялись, а я и вовсе, кажется, махнула ему рукой. Но, когда я уже было полезла в машину, он окликнул меня и поцеловал… Арсений меня поцеловал.

– Ожидаемо. Вас столько всего связывает. Не все мосты ты сожгла.

– Кажется, в такси у меня тряслись руки. Знаешь ощущение, когда воспоминания, которые, ты думала, утрачены, вспыхивают вновь? Это были чувственные воспоминания: поцелуи, прикосновения. Спустя шесть лет я это вспомнила так, словно всё происходило пару дней назад. Всю ночь уснуть не могла: думала о том, как это вышло. Но, что важнее, я не понимала, зачем он это делает. О, еще он прислал мне «спокойной ночи».

– Ты ответила?

– Я не читала его смс с самой первой за этот год. Точнее, делала вид.

Мы с пониманием переглянулись. А что? Всё логично. Если ты не понимаешь, к чему всё идёт и какой в этом смысл, просто повремени. Эта тактика работает в отношении практически всего.

– А дальше что? Вряд ли всё закончилось этим. – Нина облокотилась на подушку и начала всматриваться в мою реакцию: – Давай, скажи мне, что было дальше и насколько всё серьёзно? Очевидно, он твоя слабость.

– Избавь меня от такого предположения. Он уязвил мою гордость, и если даже когда-то я имела ошибку питать к нему особые чувства, то сейчас могу уверить, мной двигало не более любопытства.

– Любопытство многие души погубило. Нужно быть осторожной.

– Я была весьма. Хотя то, что я не плеснула в него при первой встрече бокал мартини, лишь говорит, что у меня отказало чувство собственного достоинства.

– Да, очень жаль, что у тебя не поднялась рука. Тогда можно было бы говорить о серьезности его намерений – Нина посмотрела на моё недоумевающее лицо и поспешила разъяснить с иронией: – Если он всё равно вернулся бы даже после такого публичного акта, то, вероятно, это означало бы, что у него к тебе что-то серьезное.

– Или план. Ещё ни один молодой человек больше не врывался так беспардонно в мою жизнь.

– Разве не в этом шарм судьбы?

– Склоняюсь к насмешке – я перевела дух, чтобы продолжить своё повествование, и мы обе улеглись поудобнее, смотря в потолок: – Через какое-то время он мне вновь написал, что хочет встретиться. В одном милом местечке, где можно потанцевать и перекусить.

– Он тебя в бар позвал?

– Ну, можно и так сказать.

– Ты не прочитала эту смс?

– Нет, но думаю, он знал, что я её увидела. Оговорил время и ждал меня там.

– Саш, ты пошла… мне кажется, к этому разу в нём полыхала уверенность в своём обаянии. Тобой двигало чувство люб…

Я кинула в эту даму подушкой, а затем задумалась. Никогда еще я не смотрела на него как на объект чего-то большего, чем просто симпатии или прошлой влюблённости. Да и чего тут размышлять, никогда и не посмотрю. Максимум, что мной двигало – это либо страсть, либо мои мечты, которые притягивали тем, что веяли несбыточностью.

– Что там произошло? – не выдержала Нина и, поймав настрой рассуждений, поспешила избавить меня от них.

– Это был определённо странный вечер. Мы танцевали, ужасно громкая музыка мало давала нам поговорить. Затем мы вышли оттуда, чтобы немного прогуляться. Арсений начал разговор первым, прервав прекрасное, веющее неловкостью молчание.

Я посмотрела на Нину с неудержимым волнением, и она, как мне показалось, поняла, что дальше произошло что-то, что заставило меня понервничать.

– Он сказал, что не понимает, что с ним, когда я рядом. Я ответила, что это красивая и занимательная ложь и что, если он того пожелает, я могу сделать вид, что поверила.

– Это было немного похоже на признание. Может, он волновался, а ты сбила его?

– Не думаю, что он умеет волноваться в общении с противоположным полом. Он сказал, что я всегда относилась к нему с настороженностью и недоверием. Нина, ты можешь себе представить абсурдность последнего утверждения? Я думала, что меня там хватит удар. Настолько не узнать меня…

– Полагаю, ты поспешила ему это сообщить…

– Это меня задело, а потому я решила немного остыть, чтобы придти в себя и не выпалить чего-то лишнего, что показало бы мою заинтересованность в его словах. На моё счастье я увидела такси, и махнула. Знала бы ты, какое это было облегчение: словно гора с плеч.

– Бедный парень, он, наверное, недоумевал.

– Это было заметно. Когда я увидела, что он хочет что-то сказать, то решила, что сейчас вполне готова ему ответить. Потому, не дожидаясь его очевидных вопросов: «Почему?» и «Куда?», остановилась, а когда он обернулся на меня, сказала ему: «Я доверяла тебе. Куда больше, чем ты, судя по всему, можешь себе представить. Ты был удивительным молодым человеком в моих глазах, который мне, безусловно, нравился. Но оказалось, что ты всего лишь играл роль. Я не знаю, что у тебя в голове сейчас и что ты хочешь от меня, но проверять и участвовать в твоих играх я не стану». Такси уже ожидало меня, как же это было всё прекрасно. Никогда ещё я не ощущала такого ликования. После моих слов мы несколько секунд, вероятно, для драматизма посмотрели друг другу в глаза, а затем я сбежала к «моему спасителю».

– И уехала? Скажи мне, ты видела его взгляд, следящий за тобой в уезжающем такси?

– Кажется, мы даже смотрели друг другу в глаза, пока это было возможно.

– Как в романах.

– Несчастных романах.

– Он что-нибудь написал после всего? Мужчина, чью гордость так оскорбили, и, между прочим, не первый раз. А знаешь, вы, иногда мне кажется, стоите друг друга. Периодически, по очереди уязвляете самомнение друг друга, что вас с каждым разом притягивает всё сильнее. Мазохисты. Ты уверена, что он ранил тебя, но, однако ж, ты это делала не меньше.

– Но в ответ! Может, мы и похожи, но лишь в пороках.

– А когда-то говорила, что вы родственные души.

– Тогда я видела в нём то, что хотела видеть…

– Но разве теперь этого нет?

Я посмотрела на Нину: мне абсолютно нечего было ответить. Арсений был человеком, которого моя обычная проницательность понять не могла. Думаю, связано это с тем количеством самых различных и противоречивых эмоций, которое он вызывал. Наши впечатления, образы и мысли о людях часто зависят от того, как мы относимся к ним. Если, со всей непредвзятостью познакомившись с человеком, мы понимаем, что он нам неприятен, порой интуитивно мы чувствуем нечто отталкивающее, то вопреки всем его достоинствам, говорить мы больше будем о недостатках. Это логично. Мы это делаем, словно чтобы обезопасить свою позицию: вдруг, говоря о достоинствах, мы найдем человека привлекательным, что тогда? Нет, уж извольте. Это разумно, нельзя, чтобы нравились все, должны же быть и те, кто не в твоей «команде». И потом, в мире много плохих людей, не замечая этого, мы загоняем себя в ловушку и подвергаем опасности ножа в спину. А антипатия, как средство самосохранения.

Порой я считаю, что стоит доверять и первому впечатлению. Сколько раз оно меня предупреждало, что человек не мой. Однако мы всё равно стремимся перепроверить свой внутренний голос, потому что «Как же? Первое впечатление обманчиво!». Доля правды здесь есть. Если вы не разбираетесь в людях или у вас плохая интуиция, то вам действительно стоит проверять и наблюдать. Мне же теперь просто жаль драгоценное время и нервы. Ведь, в конечном счете, я терпела такую путаницу в голове. Узнавая человека ближе, вы находите общее, а потому новый знакомый кажется довольно привлекательным и интересным. Вы сближаетесь эмоционально, кажется, понимаете друг друга с полуслова. Но это иллюзия. Наткнувшись на нечто более серьезное, чем пустая болтовня для коротания времени, вы поймете, что ошибались. Но симпатия к человеку так уже возросла, что вы стараетесь найти объяснение его поступкам. Но объяснения нет. Как же сильно потом мы сожалеем о своей недальновидности, но не вернуть ни время, ни сделанных ошибок.

Так я и запуталась в том, какой для меня Арсений. Я знала, что он больше не веселый мальчик, душа компании, способный всегда одним лишь своим взглядом поднять мне настроение, вызывающим у меня расположение и восхищение. После всего он казался мне заносчивым, лицемерным, не достойным моего внимания и уважения человеком. Но находясь рядом с ним, я ощущала притяжение, и именно понимания данного факта во мне не было.

Я перевела взгляд на Нину: – Я немного выросла из импульсивного возраста, когда мне нужно было нечто эмоциональное, чтобы прекратить отношения. Теперь мне было достаточно того, что произошло в тот вечер, чтобы больше не вспоминать о нём.

– По-твоему это не было одним из твоих «нечто»?

– Раньше я могла и лучше.

– Или твоё сердце сжалилось после его отвратительного признания.

– Ты ошибаешься. Но, несмотря на то, что мне было этого достаточно, Арсению, видимо, нет. Через пару дней он написал. И почему он всё время выжидает…

– Парню нужно было всё обдумать. В конце концов, понять, так ли ты важна, что преодолеть то, что осталось от гордости.

– Не так уж она была задета. Не преувеличивай. В общем, он написал мне, что нужно встретиться и всё обсудить.

– И почему люди пытаются заманить других под таким банальным предлогом как «важный разговор»?!

– Наверное, они считают, что наша истинная страсть – это обсуждать что-либо и против такого мы точно не устоим.

Мы переглянулись с улыбками и мыслью, что это не лишено логики.

Я вскочила с дивана и принялась рассказывать дальше: – Это всё не важно. Моему глупому и любопытному сердцу было достаточно и такого абсурдного приглашения.

– После того, что случилось, ему явно было, что тебе сказать, поэтому, возможно, ты слишком резка, считая, что предлог банальный. Для вас он скорее актуальный.

– В общем, я пошла. Но к своему оправданию могу сказать, я чувствовала, что хоть и шла по указке эмоций, с тем же успехом была способна взять всю волю в кулак и повернуть назад, предоставив дальнейший ход событий на расправу разума.

– Красиво звучит. На практике проверила?

Я посмотрела на Нину, выражая недовольство, а затем, поняв, что для данной части рассказа, потребуется еще бокал вина, полезла через стол за тем, что осталось от вина:

– Мы встретились в парке, когда был уже поздний вечер. Пара минут в неловком молчании прошли как тридцать. Затем Арсений прервал его, после чего я осознала, что не известно еще, что было хуже. Он говорил о том, как ему жаль, что всё так вышло, что он причиняет мне столько неприятных эмоций. Говорил, что никогда не хотел делать больно, но, судя по всему, только это всегда и выходило. Он сказал, что был совершенно другим человеком в силу вокруг сложившихся обстоятельств. Сейчас всё иначе, многое изменилось, что отразилось и на нём. А затем он добавил, что всё будет иначе и между нами, если только я решу попробовать. Попробовать быть вместе. Он всё это время смотрел мне в глаза, как тогда… как всегда делал. Я думаю, он пытался достичь словами и взглядом такого эффекта, словно касаешься самой глубины сердца. Но знаешь, что удивительно? Именно моё сердце, которое всегда так предательски склонялось перед ним, в тот момент больше не пропускало ни его слов, ни взгляда. Я в те минуты слышала то, что лишь мечтала услышать шесть лет назад. Но сейчас понимала, что это всё мне не нужно. Сердце добровольно сдало позиции и передало бразды правления разуму. Чувства больше не руководили моей жизнью…

– И всё в момент, когда они достигли того, что так желали когда-то. Невозможное особенно притягательно.

– И теперь я видела лишь человека, который причинял мне боль, путал сознание. Мы столько раз всё ломали и возвращали. Но именно это прошлое – этого парня, я хотела бы оставить там, где ему и место.

– Вот такие мы порой сумасшедшие…

– Он часто заставлял меня чувствовать себя рядом с ним такой. Но в тот момент я ощутила себя более чем нормальной.

– Иногда прошлое должно оставаться в прошлом. Хотя ответь мне,… что если дело лишь в том, во что он облёк своё желание быть вместе?

– Не понимаю тебя. Ты о «решишь попробовать»?

– Вы с ним никогда не говорили о любви.

– Что? Нет. Остановись. Об этом не начинай…

– Саш, сама остановись и подумай. Вам не было необходимости говорить о любви, и вы максимум затрагивали симпатию, и ты лишь однажды – влюбленность. Но возле бара, или где там, он сказал, что не знает себя рядом с тобой, а теперь предложил тебе попробовать отношения.

– К чему ты клонишь?

– Что было бы, скажи он тебе, что любит?

– Он никогда бы мне этого не сказал. Всё, что он мог ко мне испытывать – это страсть.

– Прошло много времени с тех пор. Он мог измениться, нагуляться, увидеть тебя вновь и многое переосмыслить.

– Люди не меняются, когда им от того нет пользы. Да и, в конце концов, я знаю, как он умеет любить.

– В теории, по его рассказам! Ты знаешь, что ко всем подход всегда разный, а у вас изначально всё запутанно было. Что если он не осмелился…

– Именно. Влюблённый мужчина тот, кем двигает непреодолимое чувство, и он не может с ним совладать, а облегчить такие мучения способно лишь признание. Стоит ли вообще говорить, на какие решения и действия способны влюблённые мужчины? А раз уж ты утверждаешь, что на него могло давить наше прошлое, то это для него должно было стать лишь стимулом высказать всё, чтобы произвести большее впечатление, если бы он того желал.

Нина посмотрела на меня, выражая понимание всего сказанного. А я задумалась над тем, что всегда говорю за него: «он бы не сказал», «он бы не сделал» и т. п. А если бы сказал? Не хочу об этом даже размышлять, потому что на это нет ни капли надежды. И так я лишь убеждаюсь в разумности своих действий после. Жизнь вообще забавная штука: бьет своими реалиями, не давая даже намека на возможность того, что ты так сильно желаешь. Ты злишься, обижаешься, иногда даже сильно страдаешь, затем проходит какое-то время, всё забывается. И вот, она преподносит тебе всё на блюдечке. Но в этом ты уже не нуждаешься. Это был один из тех важных уроков, которые я прекрасно усвоила. Я посмотрела на Нину:

– Порой страсть нужно прекратить, чтобы освободить своё сердце от туманящего и беспокойного чувства.

– У вас могли бы получиться такие эффектные и бурлящие отношения.

– Они у нас всегда такими и были. Я ничего не потеряла. Страсть не любовь и никогда ей не станет, потому что когда огонь догорает, а это неизбежно, люди теряют интерес друг к другу.

– А я всё же верю, что страсть питает любовь, делает отношения ярче. Скажи, что ты ему ответила?

– «Иначе уже не станет. Мы вклиниваемся в жизни друг друга и переворачиваем всё с ног на голову. Такие как мы с тобой не становятся парой. Они разбиваются о какой-нибудь случай. Мы с тобой не более чем тени прошлого друг друга. Лучше будет, если мы разойдемся и сделаем это окончательно».

– Да уж. Вот это ответ. Как он среагировал?

– Не знаю, я уже бежала в сторону такси, с желанием поскорее уехать подальше. Он, кажется, крикнул мне просьбу ещё раз всё обсудить. И, вероятно, если это были не пульсирующие вены, то я слышала его шаги следом за мной.

– Почему? Почему ты не остановилась, не обернулась? Почему он тебя не догнал? В такие моменты в кино обычно и случаются самые прекрасные повороты.

– За себя могу сказать, что у меня слёзы подступали к глазам. Увидь он их, то решил бы, что есть шанс.

– А его не было?

– Нет. Не было. Почему же он не догнал меня, ответить не могу, возможно, понял, что ему это не сильно-то и надо. А, может, оценил разумность моих слов. В любом случае я села в такси, а, когда оно поехало, он стоял всего в паре метров.

– Взгляды?

– Я не взглянула на него.

– Откуда слёзы, если всё сделано правильно?

– Они были не из-за сожаления о сделанном выборе. Я думаю, просто накипело за столько времени и, может, меня тронули его слова и то, что он следовал за мной. Я просто сорвалась. Но уверяю, я не жалею о сказанном ни на секунду.

– Думаешь, он не появится в твоей жизни вновь?

– Гордость и самомнение не позволят ему после случившегося так унизиться. Личный разрыв всё же более впечатляющий, нежели на письме.

– То есть он не написал? Когда это произошло?

– Вчера. Ой, нет, уже позавчера – посмотрела я на часы: – Три часа ночи.

– Вижу. Ну, ты подожди, по его системе он должен объявиться либо сегодня, либо завтра. Хотя и я склоняюсь к тому, что это был для него удар.

Мы переглянулись и пришли к решению, что пора бы уже спать лечь, потому что такой разговор должен «перевариться» и любые воспоминания-упоминания о нём должны остаться… в прошлом. Его так много в моей жизни. Знаю, многие говорят, будто прошлое часть нас, и всегда следует рядом. Но позвольте, не так близко!

Я поняла для себя такую вещь: если идти не достаточно уверенно вперед, а порой и оглядываться, то велика вероятность, что вас нагонит прошлое.

Что ж, мне это больше не грозило. Я чувствовала, что невидимая и непонятная мне связь, которая нас держала даже сквозь годы, была, наконец, разрушена. Я отвергла его, отвергла его чувства, какими бы они не были. Может быть, где-то очень глубоко в душе после всего, что было, я питаю к нему всё тоже нежное чувство. Однако нет никаких сомнений, что оно, в таком случае, теперь крайне глубоко, и пробудить его вновь мне не представляется возможным. В моих глазах, в моих мыслях он всегда остаётся лицемером и манипулятором, и какие бы ощущения от встреч с ним у меня не проявлялись, его образ отрицательного героя в моей жизни, не сотрётся никакими признаниями.

С такими мыслями я, наконец, легла спать. Моя голова была вновь ясная и анализ, который я так любила проводить, больше не требовался. Сказать честно, уснула я потом довольно быстро и крепко. Это был определенно прекрасный вечер, и я освободила себя от бремени помнить всё это.

– Саша, выключи свой орущий телефон! – меня вдруг что-то ударило в бок.

– Я ничего не слышала, что случилось? – мой крепкий и спокойный сон, что было за последнее время редкостью, грубо и бестактно прервали.

– Твой телефон, наверное, целую вечность орал… – Нина отвернулась от меня и, кажется, вновь уснула. Жаль мне больше это не светит.

– Семь утра! А ты меня пнула в бок? – я пристально уставилась на неё, но та даже не обернулась, а лишь слабо, словно только-только возвращается из сна, промямлила: «Извини».

– Извини? Вот подожди, когда совсем уснёшь, мне тоже придётся извиняться.

Но Нина меня уже не слышала, это было очевидно. Удивительно, как люди, после того, как их разбудили, могут вновь заснуть? Это был интересный для меня факт.

– Всего лишь два сообщения. Два! А не десяток! Какую вечность он звонил? Спящие люди становятся сумасшедшими, когда их тревожат, – я это скорее бубнила себе под нос, чем возмущённо выкрикивала, потому что время мести ещё не пришло.

– Что ж, привет, и сейчас я вне доступа… – одно было от Лизы, она предлагала съездить с ней по магазинам. Я не в состоянии пока принять такое приглашение, а потому решила подождать до более позднего утра.

– О, нет… – кажется, это я выпалила на выдохе, потому что это было произнесено так тихо, словно и вовсе сказанного не было, но какое-то странное чувство, похожее на ужас, взяло верх, и уже с большей уверенностью, но дрожащим голосом, я вскрикнула:

– Это он! Он написал мне…

Нина вскочила с дивана и подбежала ко мне так, словно сейчас не было утра, а девушкой, никак не реагирующей на мои возмущения, была не она.

Я немного с иронией подумала, что, вероятно, тот момент мести за испорченный сон настал. Но теперь передо мной вновь пролетали все пережитые моменты, вечерний разговор. В сердце ещё отчаянно теплилась память о свободе от прошлого, но надежда на неё с каждой секундой угасала.