Надежда смертника

Наверху я как следует обшарил все запасы лекарств. Теперь есть для чего жить.

Возвращаться в подземелье оказалось куда труднее. Все. кроме меня, тащили на себе тяжелые пермы. Но мы справились.

Потом снова на андекаре к 42-й.

Встреча племен давно кончилась, сидело только несколько человек, остальные отправились к своим с известиями о новом раскладе.

Халбер распоряжался, как принимать нижних в подземелье, обсуждал нападение на базу оонитов на 14-й.

Перед тем как мы отправились в магазин, он сказал всем, что мне решать, как устроить переговоры, и назначил двадцать сабов мне в помощь. Те охотно согласились – будто это игра какая.

– Ну так вот… – Я пожалел, что нет чая. С ним легче думается. – Правительству лучше не знать, что мы расположились на Сорок второй. Потихоньку проведите меня наверх в какой-нибудь дом, чтоб я добрался к ним оттуда. Ладн?

– Запрост, – один парень стукнул по плечу другого.

– Хватит! Там, наверху каждую минуту умирают люди, – Я постарался говорить не слишком резко.

– Остынь, Чанг. – Но они утихомирились.

– Мне нужен кто-нибудь особенно храбрый.

Я оглядел всех. Будь здесь кучка верхних, у меня б наверняка уже была дюжина добровольцев. Но нижние побаиваются обмана.

– Нужна какая-нибудь белая одежка, чтоб сделать флаг. И храбрый саб, чтоб выйти на улицу и махать им.

– Я! – одновременно поднялось четыре руки. Глупые мальчишки-сабы думают, это увлекательная приключения. Я тяжело вздохнул про себя.

– Махать оонитам. У военных правило: не стрелять в человека с белым флагом. По крайней мере, есть такая надежда. Когда вас заберут, покажете записку, я напишу, и скажете: не стреляйте, племена посылают человека на переговоры. Когда они согласятся, пойдете в дом за мной. Но не говорите, где я, пока они не согласятся.

Надеюсь, им нетрудно было меня понять.

Я проглотил таблетку, потом дал отвести себя наверх по боковой лестнице, усыпанной обломками камней, и потом – в какое-то заброшенное помещение. Оттуда через заднюю дверь в другой дом, примерно с полквартала на юг. Конечно, лучше б еще подальше от сабов, но старым ногам за сегодняшний длинный день не выдержать.

Спрятался я и отправил с флагом саба Барта, надеясь, что его не подстрелят. Слишком уж весело блестят глаза этого парня.

Я ждал не меньше часа. Были слышны выстрелы ружей, грохот танков. Еще час.

Я начал волноваться, растирать грудь одеревенелыми пальцами.

Еще час.

Громыханье правительственной армии начало стихать.

– Чанг? – Барт просунул голову в дверь, все еще размахивая флагом, точно рёхнутый. – Они хотят говорить с генралом.

– С кем?

– С генралом. Велели передать, выслушают.

– Стрелять точно не будут?

– Не знаю. Меня не подстрелили.

Несмотря на жару, я застегнулся на все пуговицы и сделал глубокий вздох.

– Идем.

Гордо размахивая перепачканным белым флагом, Барт повел меня по Броду назад к 44-й.

Во рту пересохло. Что меня ждет, я не знал. Быть что будет.

Часть II

Конец августа, год 2229 от Рождества Христова

41. Филип

Я молился на протяжении всего пути вниз в лифте. Пожалуйста, Господи, не позволяй дверям открыться навстречу взрывной волне огня, не позволяй мне увидеть, как моя кожа покрывается волдырями. Я задыхался от ядовитого дыма, который обжигал мои легкие и… сто тридцать два, деленные на пять, выраженные десятичной дробью, переведенной в двенадцатеричную систему счисления. Я сосредоточивался на этом до тех пор, пока…

Двери лифта раздвинулись.

Наконец наступило облегчение, которого я ждал так долго. Меня словно парализовало, и я задержался в лифте, не способный сдвинуться с места, затем едва успел выскользнуть из кабины, как двери закрылись за моей спиной.

Ковер коридора был насквозь пропитан влагой. Тонкая струя воды сочилась через порог одной из открытых дверей.

Я был на этаже выше уличного уровня, намеренно выбрав это место, чтобы не оказаться в холле, заполненном взбешенными нижними людьми. Судя по услышанному на крыше, пожар еще не успел как следует распространиться. Так или иначе, будь у них здравый смысл, сабы оставили бы себе путь к отступлению Хотя, если у них был здравый смысл, почему тогда они подожгли башню?

Я следовал за тонким ручейком к той самой лестничной клетке, где мы помогли мистеру Боланду подняться вверх, преодолев не один лестничный пролет.

Ступени оказались скользкими; спускаясь, я крепко ухватился за перила, каждый раз сбавляя шаг после того, как позади оставался еще один лестничный пролет, чтобы прислушаться к голосам. Но так ничего и не услышал.

Наконец я оказался на уровне улицы. Лестница открыла мне путь в длинный коридор. Аварийные огни мигали, заставляя меня нервничать, но постепенно страх исчез, и я успокоился, подготовив на всякий случай уравнения для решения.

Когда-нибудь я хотел бы рассказать господину Скиару, как они мне помогли Я мог бы также рассказать ему, что испытывал, разбивая лицо умирающему сабу в Парке, слыша, как с хрустом ломается его нос. А также – что я чувствовал, вырываясь от отца и будучи свидетелем мучений мамы, когда двери лифта медленно закрылись.

Они никогда не смогли бы догадаться, но Джаред пришел сюда раньше, перед ними, появился здесь даже прежде меня. Именно я спровоцировал его уход, пробудив боль. Все это выбило его из колеи, а он, в свою очередь, вызвал гнев сабов, заставив их буйствовать. Среди обучающих программ имелось несколько учебников по психологии, и я как-то читал, что острая боль, в том числе и душевная, вызывает ярость Я мог только лишь предположить, что чувствовал Джаред.

К счастью, собственные мысли мне были более понятны, чем его. Надеюсь, у меня будет время раскаяться в содеянном, иначе я рискую стать психопатом Если бы отец наказал меня, это могло бы помочь мне разобраться с этим.

Но пока я чувствовал лишь решимость. А Чако… пусть он меня подождет!

Впереди в коридоре я заметил отблеск дневного света. Я надеялся, что это означало открытую на улицу дверь, в противном случае мне пришлось бы вернуться.

На полу лежали два мешка. Переступив один, я шарахнулся в сторону. Это был кто-то из нижних, я заметил его мертвые, широко раскрытые глаза. Около него валялся охранник.

Я вздохнул, решенные уравнения успокоили меня, и я не ускорил темп.

Что-то двигалось позади меня, в темноте? Сначала я шел не спеша, затем прибавил шагу, помчался к открытому дверному проему и выбежал на улицу.

Свет ослеплял. Я протер глаза. Неподалеку валялось несколько окровавленных трупов. Их одежда наводила на мысль, что они были постояльцами гостиницы. Неужели нижние убивали каждого, кого захватывали?

Вдалеке завис в воздухе огромный пожарный вертолет. И как он умудрился взлететь с таким количеством наверняка тяжелых баков с водой? Неподалеку от него я заметил медленно двигавшиеся самолеты с десантом оонитов.

На противоположной стороне улицы виднелась другая массивная башня, и дальше начинался третий южный квартал. Я взглядом искал фасады, которые свидетельствовали о том, что дом атаковали взявшие в плен Джареда нижние.

Ни дыма, ни разрушенных дверей. В окнах домов светятся огни.

Я сомневался: было ли безопасно двигаться по кварталу? Что, если сначала пробежаться мимо башни? Переведя дух, я помчался на ту сторону, преследуемый еле слышным криком: «Вот он!»

Хотя я вышел, чтобы найти сабов, у меня не было желания встретить их на открытой территории. Сложилось впечатление, что людям Халбера безразличны доводы разума.

Справа от меня тротуар задымился и дал трещину. Я немедленно повернул налево, в южном направлении.

Еще один выстрел, искры обожгли мои ноги. Взвизгнув, я шарахнулся в сторону. И так короткими перебежками, уклоняясь от выстрелов, я достиг конца улицы и втиснулся в нишу, где находилась дверь какого-то магазина.

Конечно, магазин был давно заброшен и ждать оттуда помощи было бесполезно. С огромной осторожностью я выглянул на улицу. Два солдата приближались с оружием наготове. Мое внимание привлек брошенный на проезжей части электромобиль. Может, воспользоваться им как щитом?.. Я выскочил из ниши и помчался по улице, то и дело бросая взгляды назад. Я не мог видеть солдат по ту сторону машины. Это означало, что они не могли видеть меня. Мог ли выстрел достать меня сквозь электромобиль? Я ускорил бег, чувствуя себя живой мишенью, от этого по спине бегали мурашки, словно насекомые, и я действительно ощущал зуд.

Достигнув угла, я осмотрелся. Западная половина района была заполнена оонитами. Примерно взвод. Они шагали посреди дороги, держа винтовки поперек груди.

Теперь нет выбора. Я повернул направо, к видневшейся вдали башне, и помчался туда, прежде чем любой из них успел бы прицелился. Мои легкие готовы были взорваться в груди.

Подобно «Шератону», здание напоминало крепость. Тяжелые стальные аварийные двери, никаких окон. Я подбежал к ближайшей двери, схватился за ручку. Заперто.

Через мгновение взвод достигнет угла! Я бросился к следующей двери – тоже заперта. В дальнем углу была другая дверь. Тяжело дыша, чувствуя полное безразличие – схватят ли меня солдаты или нет, – я направился к ней. Ручки не было. Я засунул руку в отверстие, где она когда-то находилась, и сильно дернул.

Ничего. Раздосадованный, я повернулся, чтобы уйти.

– Эй! – послышалось изнутри.

Я застыл на месте, затем обернулся и, постучав в дверь, хрипло сказал:

– Мне нужно увидеть Джареда.

– Кто это?

Неспособный думать о другом имени, я ответил:

– Чако.

Дверь распахнулась.

Три саба уставились на меня, и я пристально посмотрел на них. Один из них был старый и беззубый, он резко бросил:

– Он не саб.

– Проклятые верхние!

– Господин Чанг послал меня. Где Джаред?

– Что? – Они смерили меня подозрительными взглядами, затем озадаченно посмотрели друг на друга.

– Отведите меня к Джареду! – Я использовал мамин тон, который означал: прямо сейчас, молодой человек, и добавил:

– Меня обязали помочь.

На самом деле, в этом я не был уверен.

Старик, главный из них, сказал:

– Закрой прклятую дверь, Поул. – И мгновенно мы все оказались в замкнутом пространстве коридора.

– Видел оонитов, Чако? – спросил Поул.

– Да, сэр, только что здесь неподалеку прошел взвод. И еще есть солдаты в штабе военного подразделения северного района. Они стреляли в меня.

Это было самое лучшее, что я мог сказать. Их подозрения развеялись.

– Прклятые оониты вытесняют племена в нижнем городе. – проворчал Поул.

– Господин Чанг хотел, чтобы я немедленно встретился с Джаредом, – произнес я с надеждой в голосе.

– Я спрошу Раули. Солли, завари прклятую дверь. – Старик затряс головой. – Надолго, чтобы какой-нибудь верхний не напал неожиданно и не открыл ее, пока я работаю.

– Давай скорей, Чако. – Поул потопал в конец коридора. Мы приблизились к какой-то двери. – Лифта. Ездит вверх-вниз, – Он надавил на кнопку.

– Куда ты ведешь меня?

– Девятый этаж.

– Зачем? Он захихикал.

– Увидишь. – Потом нахмурился:

– Думал, тя послали помощь?

В тот момент в моем кармане запикал мобильник. Я совсем забыл про него!

– Что это?

– Ничего, – ответил я.

Телефон зазвонил снова. Я не знал, что делать; машинально вытащил его из кармана, включил.

– Алло? – Почему-то голос отказывался подчиняться мне, и я с трудом выдавил из себя это короткое слово. Голос мамы щелкал, как хлыст:

– Филип, где ты?

Я ничего не сказал в ответ.

– Отвечай мне сейчас же!

Словно что-то вспыхнуло у меня в мозгу, ослепляя, и я мгновенно осознал, что стою у порога, который невозможно переступить дважды. Я сказал:

– Нет, мам.

Ее голос дрожал:

– Почему, Ф. Т.? Что ты делаешь?

Боль в ее голосе едва не вынудила меня смягчиться.

– Я должен найти Джареда.

Открыв рот, Поул с изумлением смотрел на меня.

– Если он поджигает башни вместе с нижними – это его выбор, – услышал я. – Он сам выбрал свой путь. Ты сделал все, что мог.

Я закричал:

– Нет! – Неужели она не могла понять? – Он убежал из-за того, что я ему тогда сказал. Я ответственен за…

– Нет, ты…

– Я почти нашел его в логове Пуука, но сабы похитили его. Затем я оказался… Мама, здесь – мертвые и кровь, и мне никак не заснуть! Я должен найти его и переговорить с ним, так что это как-нибудь закончится! – Мой голос сорвался.

Долгая тишина.

– Я дам тебе поговорить с твоим отцом.

– НЕТ! Он и так очень страдает, его следует беречь!

Она молчала в ответ.

Я продолжал:

– Думаю, Джаред на верхнем этаже. Постараюсь привести его домой.

– В каком ты здании?

– Мам, я не скажу тебе. – Я изо всех сил стиснул трубку, больше всего желая, чтобы она сломалась в моей руке. – Оставьте попытки найти меня. Я позвоню, когда сочту нужным.

– Филип!

– Я вынимаю батарейку, чтобы вы не могли выследить меня. Прости. – Выключив телефон, я вытащил блок питания, вытер глаза.

Поул прорычал:

– Ты говорил, Чанг послал тебя, Чако.

Лифт, останавливаясь, зазвенел.

– Что-то в этом роде. Я…

Двери раздвинулись, и, выйдя из него, я оказался лицом к лицу с Раули.

Его челюсть отвисла, а рука метнулась к ножу на поясе. Отклонившись назад, я небрежно толкнул Поула.

– Погодь! – Раули ринулся на меня и, оказавшись между мной и лифтом, не оставил мне выбора.

Я помчался вниз к выходу. Яркий свет, сноп искр ослепил меня. Раули кричал мне вслед:

– Пореши его! Халбер сказал!..

Беззубый старик прервал свою работу.

– Че такое?

Ручка двери накалилась докрасна, так же как и стальная рама. Я сделал резкий выпад, развернулся на одной ноге, направив вперед другую, затем помог себе кулаком. Дверь с грохотом распахнулась. Сопровождаемый ругательствами старика, я выбежал на улицу.

Патруля оонитов нигде не было видно, но я знал – их командный пункт был неподалеку, в северном квартале. Я бежал по улице, то и дело оглядываясь, Раули преследовал меня. Я ринулся за угол, направляясь на запад. На другой стороне улицы горело здание.

Каким-то образом я должен был ускользнуть от Раули и попытаться снова проникнуть в башню Джареда, найти то самое потайное место. Я достиг широкой улицы, повернул на север.

Раули оказался плохим бегуном. Я несся вперед из последних сил, игнорируя боль в икрах. Оглянувшись в очередной раз через плечо, я не увидел своего преследователя. И все же мне не хотелось удаляться от башни и покидать район.

Снова я посмотрел назад. Никого, но… Неожиданно на всей своей скорости – наверняка быстрее ветра – я налетел на не замеченное мною препятствие и теперь лежал на земле, с трудом переводя дыхание.

Саб! Он нес шест, с которого свисала грязная простыня.

– Глянь-ка, завалился! – Его глаза сузились, – Верхний пацан, на улице? – Непроизвольно его рука потянулась за ножом на поясе. – Зачем?

Я не мог двигаться, несмотря на то что мне следовало бы спасать свою жизнь. У меня кружилась голова. Я не мог сказать ему, что меня преследует Раули, или попросить помочь добраться до дома. Я едва мот говорить, а ведь мне надо было придумать какое-нибудь поручение Издав звук – полусмех, полурыдание, – я наконец выдавил из себя:

– Я искал господина Чанга.

– Зачем? – Он наклонился близко ко мне, нож блеснул в руке.

Мне нужно было чем-то удивить его, застигнуть врасплох.

– Халбер послал меня. У меня есть новости.

Мгновенная пауза.

– Ладно – Он помог мне встать. – Он с верхними. Базарит.

Я изумленно открыл рот.

– Я Баф. Пшли. – Гордо размахивая простыней, он двинулся в северном направлении.

Мне следовало скрыться отсюда прежде, чем Раули нашел бы меня, и, все еще пребывая в ступоре, я позволил Бафу отвести меня на пост оонитов. Несколько солдат стояли на страже, издали были заметны их напряженные лица. Я двигался немного позади саба, надеясь, что если начнется стрельба, Баф будет поражен выстрелом первым.

Ситуация складывалась не самым лучшим образом. Еще в гостинице отец сказал мне, что он передал мой голографический снимок полицейским. Как только солдаты узнают меня, то незамедлительно передадут в руки мамы, и последствия этого будут ужасны. Но бежать было слишком поздно. Я тер лицо, размазывая по нему грязь.

– Писуля для мистра Чанга, – сказал Баф. – Где он быть?

Винтовка солдата повернулась в мою сторону.

– Кто это? – Его взгляд был полон отвращения. Я поспешил ответить:

– Чако. Я получил сообщение для господина Чанга.

– Сядь там – Затем обратился к Бафу:

– Убирайся отсюда.

– Белый флаг. – В голосе саба звучала обида. – Это – правило.

Солдат снял винтовку с предохранителя.

– Исчезни!

Баф поспешно растворился.

Я судорожно сглотнул и постарался как можно незаметнее собрать с земли побольше грязи, затем так же осторожно поднес руку к лицу.

Солдат включил свой телефон.

– Лейтенант? Это – Аффенс, с сорок первого. Какой-то нижний мальчишка, с сообщением для лица, ведущего переговоры.

Некоторое время он слушал ответ, затем продолжил:

– Бог знает, сэр. Он слишком молод, чтобы быть больше чем посыльным.

Снова он приник к трубке.

– Так точно, сэр. Сделаю.

Спустя несколько минут приземлился четырехместный вертолет, я наблюдал, как постепенно стихает вращение винтов.

– Сюда, нижний!

Я пробовал говорить с нужным акцентом.

– Куда мня повезеть?

С проклятием солдат толкнул меня в вертолет. Мы поднялись в воздух.

Спустя совсем немного времени мы приземлились на посадочную площадку башни. Я съежился. Если бы мама или отец были бы здесь, мне ничего бы не оставалось, как броситься с парапета. Я открыто не подчинился им; только то, что я нашел бы Джареда, могло хоть как-то оправдать мой проступок.

Два солдата зашли в вертолет, затем повели меня в башню. Пройдя длинный коридор, конвоиры открыли дверь в его конце, втолкнули меня внутрь помещения.

Педро Чанг, одетый в теплое поношенное пальто со множеством карманов, сидел здесь в одиночестве; распахнув воротник, он массировал себе грудь.

42. Джаред

Любой может напрячься, получить право на доступ, очистить от снега неудобный поворот от вершины сетей и спуститься вниз по низкому склону на больших массивных лыжах новичков. На этих холмах лыжный патруль – немедленное нажатие клавиши, и лыжня проложена в стороне от вирусов и сбоев, претендуя на совершенство.

Более смелый может мчаться по скоростному спуску коллективного доступа, где на пути то и дело появляются изображения, сеть звенит от напряжения, страницы мелькают с головокружительной скоростью. Эти смельчаки проносятся сквозь запреты доступа, избегая ровных возвышенностей, к частично испытанным сетевым руслам. Никаких игрушек, предупреждений о грозящей опасности.

И все это сопровождается умеренными колебаниями общественного неодобрения. Все законно, проверено, не выходит за рамки приличия, безопасно.

Настоящие хакеры пренебрегают свободным доступом, безопасными спусками.

Я сказал нижним, что мне нужны мои сети. Если все сложится успешно, судя по моим предположениям, то я получу единый доступ или в лучшем случае более шестнадцати.

Ничего не вышло.

Мы разрезали дверь башни как масло. Два охранника встретили нас на полпути к лифту. Перед тем как рухнуть на пол под нашим натиском, они поджарили четырех нижних, вызвав этим ярость остальных.

Разумеется, у башен были надежные и хорошие системы защиты. Компы контролировали доступ, лифты, температуру в здании, свет и телефонную связь, располагаясь в диспетчерской, напоминавшей крепость, опять-таки находившейся под контролем компов. Стальные решетки были настолько прочными, что потребовалась бы сварочная горелка, чтобы прорваться сквозь них.

Кроме того, башни были огромными и шумными. В башнях вроде той, что я выбрал, располагались штаб-квартиры главных всепланетных фирм. Переполненные офисы напоминали ульи, где двадцать четыре часа трудолюбивые служащие-пчелы старались для своих боссов-трутней. Финансовые рынки были открыты круглосуточно, так что брокеры всегда могли осуществлять свои операции. Широкий компьютерный доступ был в моде, но, несмотря на сетевые возможности, корпорации, которые управляли миром, привлекали исключительно своих ставленников, рассчитывая на их поддержку.

Группа захватчиков вряд ли смогла приземлиться на крышу и вторгнуться незамеченной. Кто-то наверняка увидел бы их и вызвал полицию.

Башни были на сто процентов неуязвимы.

Хотя, может, и нет. Скажем, процентов на восемьдесят пять – то есть шесть дней из семи.

Сегодня было воскресенье, священный день отдохновенья не оскверняли работой; здание было фактически пусто, если не считать нескольких охранников. И где-то в другом месте в городе у полицейских хватало проблем.

Как только мы ворвались вовнутрь, остальное оказалось более чем просто. Сабы Раули позаимствовали два лазера у мертвых охранников. Двое других забаррикадировались в диспетчерской, отчаянно призывая на помощь полицейских. Мы убили одного, вынудив таким образом другого сдаться.

Как будто в церкви, я благоговейно прошествовал мимо банковских компов и принтеров-сканеров. Они были бы мои, если бы у меня имелись пароли.

И это оказалось просто. Я попросил, чтобы Раули узнал их для меня. Он улыбнулся, а через минуту притащил ко мне объятого страхом охранника. Две минуты спустя у меня в руках был код к сейфу и список паролей.

Ставший покладистым, охранник позвонил в полицию и сообщил, что сабов схватили и выдворили из здания.

Я заблокировал нижние этажи, спустил все лифты до нижнего уровня. Затем вызвал список арендаторов здания.

Разумеется, «Голографический мир». Пара моих дружков-хакеров поспособствовали бы системным сбоям, и я знал точно, где их искать.

Я надел лыжную маску, застегнул на молнию комбинезон и укрепил кресельный подъемник на сети. Издавая четкие приказы устройствам речевого ввода, стуча по клавишам, управляя окнами на полудюжине экранов одновременно, я дал о себе знать.

«Рольф? Фиона? Не хотите ли порезвиться?»

Я сомневался, что я войду в контакт с ними обоими; Фиона обычно не выходила в сеть до полудня.

После убийства последнего охранника мои нижние друзья стали вести себя нервозно. Дважды мне пришлось обратиться к Пууку, чтобы он перестал кричать на устройства ввода.

Я лениво просматривал список арендаторов: множество корпораций, больших и малых. Коммерческие отделы, аудиторские фирмы, Восточный окружной строительный департамент. Я поднял бровь. Теперь это стало возможным.

На 39-м этаже располагался Лондонский банк брокерских счетов – крупнейший в мире. Мог бы я войти туда?

– Пуук!

Он подпрыгнул на месте.

– Йоу?

– Есть работа для тебя Иди на тридцать девятый, там займитесь «В» офисом в коридоре «Л».

– Должен остаться с тобой.

– Ты, жопа с ушами, думаешь, что я сбегу куда-нибудь? Единственная причина, по которой я посылаю тебя, – потому что мне нужно находиться здесь.

– Не знаю, Джаред, – он заметно волновался. – Окромя того, не знаю, как сосчитывать номеры этажов в лифте. Или двери.

Мой тон был великодушен:

– Нет проблем, мальчик Пуук. Я отправлю лифт отсюда. И на 39-м… – я проверил коды, стукнул по нескольким клавишам. – Это будет единственный освещенный офис.

– Как мы войдем?

– Разберешься. Если хочешь, сломай дверь.

– Лады! – Он вскочил. – Элли, та смотришь за ним для меня?

Ее зубы обнажились в улыбке.

– Конечно.

Я продолжал:

– Пуук, когда телефон зазвонит, ответь.

– Ха?

Я поднял мой пультовый телефон.

– Как только окажешься внутри, я сообщу тебе, что делать.

– Бисси, хошь пойти со мной? – умчался он, радостно крича.

Просмотрев список до конца, я обратился к Раули:

– Ваши способности не находят здесь применения. Что, если направить твоих ребят к другой башне?

– Зачем?

– Это займет некоторое время. Нельзя позволить полицейским вломиться сюда. Отчего бы вам не устроить еще пару пожаров, тем самым рассеяв их внимание?

Лицо Раули стало мрачным.

– Каждый раз нижние гибнут. Ты хошь, и мы умирали, а ты играть свои игрушками?

– Ты не понимаешь, для чего нужны эти игрушки!.. – Конечно нет, он ведь был нижним – Сначала я отключу экраны «Голографического мира». – Я вскочил и с воодушевлением принялся мерить шагами диспетчерскую. – Если я разрушу сети В и Л, мы сможем проникнуть в тысячи брокерских счетов. Тогда…

– Брок – что?

– Не бери в голову. Когда Фиона поможет мне с каналами передачи данных и с соединениями в сети, нам удастся проникнуть в управление воздушным движением, налоговый архив, банки данных…