скачать книгу бесплатно
Храм любви. Книга 4-я. Соблазн и облом
Виктор Девера
В данной книге продолжаются любовные приключения, с которыми столкнулся главный герой романа, отправившись на поиск денег. В них он пытается оправдать свои поступки, чтобы они не стали частью его морального греха. Пытаясь убежать от сотворения их и сохранить верность своей возлюбленной. Книга говорит о том, как тяжело мужчине сохранить верность, находясь вдали от любимой женщины. Превозмогая сильное любовное искушение, попытки оправдать свободную любовь, он пытается сохранить верность христианским устоям.
Содержит нецензурную брань.
Виктор Девера
Храм любви. Книга 4-я. Соблазн и облом
Глава 16. Соблазн и облом
Если женщина положила на мужчину глаз и готова расстаться со своей честью, ничто её не сможет остановить.
Приехали они к Анне около семи часов вечера. Она завела его в большой, окружённый высокой плетёной изгородью двухэтажный дом. Дом с большим участком на окраине города имел как минимум три входа, так поначалу показалось. Вдоль забора и на стенах здания были размещены какие-то рекламные щиты, а на балконе выставлены манекены свадебной пары: жениха и невесты. Некоторые рекламные щиты он рассмотрел позже. Одни предлагали отдых, другие – комнаты для влюблённых и любовную магию, третьи рекламировали свадьбы и торжества. Дом, построенный на несколько хозяев, впоследствии, видимо, стал принадлежать одному, решил он. При входе обратил внимание на эффектно нарисованную эмблему в верхней части двери. Она была похожа на большую массивную подкову с рваным сердцем, внутри которого горела свеча. Тут же у входа, рядом со столиком для курения, под художественной аркой, красовались чучела двух аистов над гнездом с их птенцами.
– Вот моя фазенда грёз – Домашний Храм свободной любви, а точнее, наверно, храм надежд. Эмблема на двери соответствует моему духу и смыслу жизни. Не останавливайте взгляд на аистах. Там, в саду, у меня есть и квочка с цыплятами, и семья ёжиков, а у бассейна – гарем моржа, секача. Муляжи, говорящие о разных брачных союзах в природе. Мы рано или поздно придём к повторению этого среди людей, – молвила с гордостью она, приглашая его пройти и присесть в просторной комнате. Погладив уже в комнате чучело совы, она тем самым включила дополнительный к дежурному освещению свет.
– Почему вдруг Храм любви? – удивился Арабес неожиданной своей ассоциации с его последними замыслами, связанными с выпуском кассеты «Империя любви», которую он первоначально хотел назвать «Храм любви». – Любовь в нашей жизни – это самая больная проблема. Решаете эти проблемы? За деньги али как? – произнёс он, отбросив свои ассоциации.
– И так, и али как. Считаю, что решение этих проблем может быть и бизнесом. Любовный инстинкт без особых затрат может решить проблемы денег, а деньги решают всё. Братья Гримм писали, что «храм» подразумевает священную рощу, в которой женщины-жрицы совокупляются с богами. Китайцы считают, что храм – это место, где соединяется земное и небесное, душевное и телесное в единое целое, а практически оно являет собой ритуальное помещение. В форме ритуального явления формировалось стремление к достижению гармонии через проявление любви. Она делает людей богами по отношению друг к другу. Поэтому иначе, как храм, назвать не могу. Для русских, когда они поклонялись природе, храмами считались самые большие поляны, на которых они разжигали костры-крады и исполняли ритуалы причащения. Здесь же они просили любви, да и сама любовь для них была высшим проявлением природы. Как частички солнечного света и тепла, костры олицетворяли присутствие божественного солнца. Люди приходили молиться к ним с дорогими дарами, а самое дорогое жертвоприношение – это был дар любви. В жертву богу света могли приноситься и самые красивые девушки.
– Я слышал, что в жертву приносили только грешных дам, а перед жертвоприношением грешить принуждали, как и перед кастрацией мужиков. Это чтоб боялись грешить. Вы что, тоже обряды устрашения проводить мечтаете?
– Нет, у меня всё здесь наоборот. Я стараюсь согласием узаконить желания любых любовных чувств.
– Выходит, всё же бордель, или как? Любовь ведь, если она – жгучее желание на страсти и не в семье, то счастье её скоротечно, а потому в этом греховна.
– Но это на неё как посмотреть и с колокольни каких веков потискать. Ведь всё не узаконенное, что от скуки, одиночества и от физической жажды, – это только вроде считается как бордель, а на самом деле тоже святое явление, порой, жгучей социальной необходимости. Конечно душевная узаконенная связь всегда милей, но обряды дороги и не у каждого есть условия для семьи. Только она тоже не бесконечна, и кажется, в костре любви нет углей вечности вообще, это сладкая сказка, но даже в малом всём в радость. Незыблемость её вечности остаётся только у Бога с постригом, но у кого гарантия? Он всех одиноких от отчаянья к себе принимает, но истины тоже не выражает, сомнения остаются, хотя святость общества вроде пытается сохранять, но тоже слабо защищённую перед насилием. Измены под гнётом нужды всегда сопровождали человечество, и Рай только на небесах обещан, а надо бы всё наоборот.
Он не стал приводить ей свои доводы далее и будто сам задумался над сказанным, промолвив в задумчивости и даже с усмешкой:
– Бесконечность чувств – это, соглашусь, что-то от святого, но исключительное.
– Ну, тут бесконечность нужна ли вообще, – отреагировала она на его замечание. – Если не стремиться делать счастье вечным с одним ласковым светом, то эта вечность может убить прелесть очарования и превратиться в обыденность, если не явит разочарование.
– Да и вы, вижу, где-то со мною согласны.
– Полагаю, что пусть будет мораль, которая к поклонению вечности зовёт, но и природу страсти не убивает.
Она поняла, что он если не сомневается в своих убеждениях, то, видимо, не очень хочет ей возражать, и ей захотелось его окончательно склонить к своей точке зрения.
– Да и кто сказал, что костёр любви не может быть полигамным? Даже если пища в семье неплоха, иногда, ради любопытства, хочется посетить ресторан. Официально у меня здесь видеосалон и амурный клуб знакомств в одном лице со свадебным салоном, а я вроде как сваха разных отношений любви. Провожу здесь даже свадьбы и корпоративы. Всё получается, естественно, и комфортнее, чем в ресторане или кафе. Обычно на таких мероприятиях не засиживаются, а у меня можно и заночевать, и комнату брачной ночи получить, что невозможно в ресторане и тем более в кафе. Здесь и медовый месяц гражданского брака провести можно, если другого места нет. Познакомятся порой молодые через мою службу, я им при их совместном желании предоставляю место для пробного брака или просто для общения в уединении. Где ещё им уединиться от родителей, если в общежития, гостиницы без брачного свидетельства не пускают, да и накладно. Некоторые только на несколько часов, на сутки просят помещение для общения, так что пары друг другу не мешают. Здесь полный брачный инновационный «писец».
Он перебил её неспешные и необычные разъяснения по поводу её дома и дела:
– Исходя из ваших утверждений, я понял, что вы готовы вообще запретить право на вечную любовь и даже поощрять нетрадиционные отношения.
– Бог с вами. В свободном мире это право должен иметь каждый, – возразила она. – Однако всё сложно и порой недостижимо, а последнее – это или ошибка Бога, или психическое расстройство, если не следствие социального насилия. Если в одном закрытом месте держать большое количество однополых и долго, то что угодно можно ожидать и от греха Бог не сможет удержать. Коровы в таких условиях друг на друга прыгать начинают, если их к быкам не подпускают.
Усадив его в кресло, что стояло рядом с журнальным столиком, и повесив верхнюю одежду в шкаф, она уселась напротив. Увидев на столике тетрадку со стихами, подала ему.
– Вот, можете посмотреть. Кто-то из моих посетителей написал стихи. Один как раз относится к нашему разговору и вашей аварии с лесбиянками.
Он открыл тетрадку и, увидев стихотворение под названием «Девочка – мальчик», стал читать:
Что-то в жизни этой складывается не так.
И сидит пред мной девочка-мальчик в крестах.
Девочка – мальчик с пистолетом в руках.
Пальцы все веером и в пиратских перстах.
Разговор ведёт, как кружит на чертях.
Вот уж душу берёт на абордаж
И диктует мне свой шабаш.
Кобура от ножа на её ремне,
Правда ль это или я во сне?
Нет такого в природе земной,
А в жизни – на тебе, вот тебе, передо мной.
Отчего, почему стала ты такой?
Родилась же девочкой, что с тобой?
Чуб, как у мужика, антураж лихой.
И смеётся в разгуле над подругой своей.
Девочка – мальчик, от беды какой?
Будто форс-мажор на земле святой.
– Не ошибка ли Бога случилась с тобой?
Помню тебя девочкой с нежной душой.
– Да – ответила мне она, – такой и была,
Но умерла во мне романтическая душа.
Ведь мальчики не любили меня, и я
Стала фригидной, ожидая их тепла.
Теперь интересуюсь девочками сама.
Перевязала грудь, девочкам нравится сатана.
И честней меня не знает парней братва.
Сучки крашеные ложатся передо мной,
И я увлекаюсь этой игрой.
– А по мне, для судьбы это большая беда,
Ты же уже не сможешь родить сама.
Чтобы измениться гормонально и до конца,
По натуре парнем стать, операция не одна нужна.
Пять таких операций выдержишь ли с трудом,
И прокатится гормональный сдвиг по здоровью катком.
Но и тогда эрекция не гарантирована тебе,
И в чём счастье найдёшь, будешь ли нужна себе?
– Да, я признаться всем, что дама, не хочу
И развиваю свою мужскую душу, как могу.
Я по лезвию ножа ходить люблю,
Чтобы задница горела, как в аду.
Такое не запрячешь в дамы душу.
И плевать на всё, пол хочу поменять,
– И в грудь кулаком стучит опять.
– Трудно будет спутницу на счастье отыскать,
Ведь настоящая дама всё же хочет рожать.
А тебе пока придётся девок огурцом ласкать.
Ноша мальчика всё же девочке тяжела.
Попытайся хоть плоть не менять на мужика,
Ведь испоганишь душу свою навсегда.
И не мучь ты, не мучь свою божью судьбу.
Я тебе хорошего посоветовать лишь хочу.
Карма мужская телу девочки тяжела,
Может, тебе родить, и тогда
Уйдёт из тебя мальчик навсегда?
Но малолетка ты, и в нарушение закона кто
Сделает из тебя женщину для спасения твоего?
Раньше такого никогда не было оттого,
Что таких малолеток замуж отдавали, и всё.
Сейчас этого нельзя, вот в этом ныне и беда.
Нет принудительного материнства, и теряет красу страна.
Ведь женщиной нужно становиться всегда,
Когда к этому призывает душа,
Чтобы женщина в девочке не умерла
И беда, девочка-мальчик, не жила б тогда.
Но гуляет то разгул, то запрет над душой,
И являет мальчика в девочке с трудной судьбой.
Карая то разгульной, то фригидной бедой.
Может, полечить тебя, чтоб ушла беда,
Если божья воля справиться не смогла?
Трудно сейчас сказать, что к чему,
У каждого есть своя загогулина в мозгу.
Но хочу, чтобы не росли у девочек усы,
Бог! В чём спасение, подскажи?
Арабес, прочитав его, в задумчивости почесал затылок.
– Чтобы к материнству таких принуждать, надо и как-то с отцовством решать. Мир людей до сих пор не может познать себя полностью. Да, в нём одним хорошо одно, другим другое. Надо пожить лет триста, чтобы понять бесплодную дряхлость духа настоящего времени и каждого его члена. Может, материнство юных, как и отцовство, в некой святой обители решать и всех таких под эту опеку брать?
– Мне кто-то говорил, что проще раскованным девкам до 18 лет современный пояс святости надевать и его уже только перед свадьбой снимать, иначе святость им не соблюсти. Можно также чипы вставлять в мозги, чтобы при несанкционированном желании секса аллергия начиналась, и задницы прыщами покрывались, тогда все святые будут.
Он усмехнулся такой фантазии и произнёс:
– Это ведь те же самые рыцарские оковы, что на жён они надевали, когда на войны уходили. Чипы на мозги ещё страшнее, все молодухи аллергией страдать будут.
– Выходит, время требует морального переустройства жизни. За границей, слышала, проходят и танцы лесбоев – дам, которые не родились мужчинами, но чувствуют себя ими и собирают большие залы. Судить или не судить таких, если Бог им перепутал головы и души? Буддисты таких относят к третьему полу. Хуже всего, когда Бог им периодически меняет души, заставляя себя ощущать то женщиной, то мужчиной, и тут никакие чипы в мозгах не спасут от депрессии и психологической ломки.
– Для этого не нужно ни переустройства жизни, ни новых кумиров, ни новых моральных ценностей, но неосуждающую терпимость нужно признать и найти своё место.
– В чём же должен быть их смысл, если социальные условия жизни кардинально поменялись с патриархальных времён? – задала она риторически вопрос и добавила: – Равенство, свобода и карьерные интересы вытесняют ныне узаконенный секс традиционной семьи и требуют признания новых свобод узаконенных сексуальных отношений. Видимо, таких, которые я допускаю у себя здесь, в своём отеле, или больше в храме любви.
Он не ожидал, что его простой вопрос о храме заставит её развести целую философию по этой теме и его самого втянуться в дискуссию. Тут даже пожалел, что выразил своё возражение по понятию о храме. Однозначного ответа на это у него не было и, усевшись удобней у стола, он вынужден был всё же как-то отвечать:
– Для меня построение и превращение в это понимание любой подобной свободной деятельности под знаменем храма выглядит шоком. Как ни странно, но ассоциации с Храмом любви для меня много значат. Если бы так просто его можно было сотворить, то я, наверно, не думал бы об этом, как о сказке. Последнее время всё, что как-то напоминало мне выражение «храм любви», было как бы даже сутью моей жизни. Правда, в этом проявляется больше моя романтика души, а вы, напротив, очень приземлённая женщина и, похоже, готовы являть любые свободы самым банальным образом. Не хотите ли вы потягаться в этом с графиней де Ля Фэр из известного романа о трёх мушкетёрах, которая объявляла войну всему святому?
Он хотел сказать что-то более резкое, но перекрестился и сдержал себя. Уже немного погодя, подумав в молчании о богах любви, спросил, не связана ли она с Каббалой, если не переспали с богом Велесом.
Однако это её раззадорило, и она решила растереть его своими убеждениями и убедить в святости своих намерений.
– Не знаю, с кем я связана, а с кем не связана, скорее всего, со своей совестью и головой. На миледи де Ла Фер не потяну, не надо заблуждаться, у меня другие интересы. Цель моей затеи и храма – давать в нашей жизни как можно больше радости и счастья, каждому по вкусу. Истинный смысл жизни всегда находится в ощущении счастья, а счастье и правда у каждого своё. Чтобы в жизни не играть роли жертвы и не винить всех и вся в своих бедах, хочу перестать плыть по течению жизни, а сама прогибать её. Цель всего, что вы видите здесь, состоит в том, чтобы избавиться от хаоса и воспринимать жизнь так, как это задумал Творец души и природы, без морального осуждения. Надо не убивать природу тела, а стремиться утолять её потребность, ведь тело – это храм души.
Арабес воскликнул:
– Как в ваших намерениях это звучит прекрасно! Не забывайте, что и благими целями дорога вымощена в Ад, – и уже более спокойно заметил, как бы продолжая своё понимание храма: – В жизни я хотел бы если не построить, то хотя бы положить фундамент такому храму любви, тогда бы чувствовал себя не бесполезным для общества человеком, а творцом, не зря топчущим эту землю. Считаю, что каждый человек должен прожить свою жизнь так, чтоб от его пребывания этот мир стал прекрасней. Я только думаю, как это устроить, а вы практически что-то из этого уже делаете. Меня это поражает, хотя я, наверно, не буду во всём согласен с вами. Цели могут быть прекрасны, а методы достижения ужасны. Вспоминаю: в одной из стран Европы женщины как-то поднимали забастовку, назвав её днём без женщин, требуя себе свободы и легализации проституции. Во многих странах она легализована и торжествует как благая свобода даже в виде храмовых жриц, но счастливыми их от этого назвать трудно и насилие над женщинами не прекращается. Боюсь, что вы в своей Храмовой свободе дойдёте до свободы любовного инцеста, а с этим согласиться сложно – это же анархия, и без табу здесь не обойтись.
– Ну, согласен, не согласен – это всё вторично. Можно отделить секс, любовь и рождение, последнее подчинить науке. Вы только посмотрите на это заведение, – она показала на убранство своего помещения. – Оно пытается разрешить святую проблему. По решению проблем сексуальных пристрастий оно – настоящий Храм свободной любви. Если вам не нравится такая трактовка, то можно принять за Святилище. Во всяком случае, это не дом терпимости, как вам могло бы показаться после внешнего знакомства. По сути, он – крыша уединения для влюблённых и гонимых моралью людей, а значит, точно святилище, если не храм. Здесь как раз и осуществляются любовные мечты. Когда в мире людей будет больше, чем нужно, и каждый человек будет жить в стеснённых условиях, то это будет его мир, который он не сможет или не захочет делить с другим таким же и жертвовать им ради какого-то интимного права. Когда свобода сексуального общения станет узаконенной, если не желанной, то принудительно-обязательная эта форма социальной необходимости будет обязательной формой гармонии человечества. В таком мире без таких храмов, как моя хата, обойтись будет нельзя. В каждом доме мегаполисов могут существовать такие же комнаты, как филиалы, где каждый по праву сможет заказать интимное общение того или иного уровня и, удовлетворив свой интерес, вернуться в свой мир существования.
– Ну уж это если не бред, то полный Содом с Гоморрой, а, нравится не нравится, суть не в этом, я уже говорил, для меня Храм любви – это не просто звук словесного величия. Я бы в действительности не хотел его суть превратить во что-то, похожее на бордель храмовой любви или свободы любовного общения. Правда, вы каким-то чудом предполагаете, что в одно мгновенье можно превратить даже хлев в храм, и считаете, что это возможное будущее. Повторюсь, храм – это всё-таки что-то душевное и святое, – в раздумьях от охвативших сомнений возражал Арабес.
Тут он вспомнил, что в своих замыслах проекта храма любви тоже пытался обдумать подобную идею, но так, чтобы у людей лилась не кровь страсти, а кровь души, вместо крови военной вражды, в борьбе с которой потерял много здоровья и был на грани смерти. Однако подобную страсть он в своём храме любви видел лишь на основе душевной гармонии, чтоб люди притягивали, а не отталкивали друг друга делами и мыслями. Он стал рассказывать ей о своих замыслах, и она с нескрываемым любопытством слушала его. После завершения повествования она неожиданно призналась в том, что они солидарны в неком понимании храма одной крови и духа.
– Вот видите, мы с вами в некотором плане душевные родственники, даже образом и энергией мыслей едины, хоть в чём-то и расходимся, – заметила она. – Я не зря на вас глаз положила. Выходит, идея храма любви витает не только в моей голове, а и в вашей.
– Да, наверно, – отвечал он. – Каждый человек вправе иметь свою религию и строить свой храм в душе и для души, но любое личное должно быть согласовано с благородным желанием. Недаром говорят: где сердце твоё, там и храм твой. Но этот храм не должен быть страхом для других. Мир убеждений, с которыми человек живёт и которые являют его смысл и кредо жизни, – это тоже храм его души. Дорогой в этот храм всегда является борьба между «хочу» и «могу», где «могу» – это не физическая, а душевная, возможно, сила. Как ни парадоксально, но думаю, что и сердечный дар самовыражения, как колокол этого храма, всегда должен звать людей за собой и являться целью и смыслом жизни.
– Похоже, вы где-то учились красиво говорить. Мы проще. Хорошо бы ещё так же красиво умели любить, делать и отдаваться страсти. Говорят, то и другое вместе – редкость, – продолжала она настаивать на своём утверждении. – Разум и страсть, как красота и святость, в любви мирно не всегда живут. Большинство женщин хочет, чтоб их любили, и ждут принца в карете. В этом проявляется женский эгоизм. Любой эгоист – в душе вампир, жаждущий любви, как крови. Сердечному обаянию тоже нужно учить, как и обольщению. Культура любви, как и культура сексуальных отношений, требует не только страсти и прощения, но и жертвенности – всё это наука любви. Так что храм любви, как ни крути, а вынь и положи или хаос любви получи. И почему вы не хотите принять мою данность? – она опять показала руками на свои хоромы. – Каждая клиентка или клиент здесь могут записать аудио- или видеокассету с рассказом о себе, своих пожеланиях и оставить видео о своей свадьбе, как тот стих, что вы прочли. Это для сближения, да и сватовства, как воздух для огня. Здесь же можно посмотреть такие же материалы из картотеки других членов клуба. За определённую плату вы на кассете можете даже полюбоваться обнажённой фигурой избранницы. Технически с тела на картинке можно снять любую одежду. При обычном знакомстве до показа обнажённой фигуры может и не дойти. Мешают закомплексованность и стеснительность.
– Эти картинки рассматривать – всё равно что нюхать цветы в противогазе, – с иронией заметил он. – Не уверен ещё и в том, что узнать, какой ты или она физически, раньше интимной близости – действительное благо.
Она усмехнулась, думая, что ответить и стоит ли на такой вопрос отвечать. Подумав, всё-таки решила ответить:
– За границей проводятся конкурсы и смотрины-демонстрации обнажённых интимных мест тел. Считают при этом, если кто-то смог на публике это продемонстрировать, то он освободился от всех комплексов.
– Многим мужчинам, а особо парням, в молодом возрасте комплексы мешают знакомиться с дамами, да они в этом возрасте и не готовы к семейной жизни. Однако в этот период обострена необходимость сексуального общения, а не любовь. Если необходимый сексуальный досуг не может быть предоставлен официально, кроме как только через традиционный брак, то почему нельзя продумать и другие формы узаконенного сексуального общения? Для этого я некоторым дамам здесь даже уроки сексуально-любовного общения и соблазнения преподаю. Дамы на них порой и откровенным творчеством занимаются.
– Это что же такое? – хмыкнул он. – Может быть, шутите?
– Нисколько, – взяв опять тетрадку, которую он читал, нашла страницу и, усевшись ближе к нему, прочла стихотворение:
О, как мужчиной насладиться,
