Миллионы солнц

– Борис Аркадьевич, а что с остальными? Вы же получили сигнал от Юрки?

Полищук несколько секунд помолчал, прикрыл глаза и, издав глубокий вздох, опустил свой трос, привязанный к тележке. В эти мгновения он казался невероятно старым и усталым.

– Нет. С самого падения тишина по всем каналам, – инженер сделал неопределённое движение рукой. – Что бы это ни было, оно глушит нашу связь подчистую. Можешь сам проверить.

И правда. Евгений переключал каналы связи один за другим по нескольку раз, но ничего, кроме шума статики, не слышал.

– Но как вы нашли меня? И что теперь?! Как мы их найдём?

– Ну, твою дымящуюся развалину было не трудно найти, – усмехнулся Полищук. – Она-то и укажет нам направление. Если повезёт, выберемся из-под этого колпака и найдём наших. Если нет, укроемся в горах, заночуем там и переждём бурю.

Перевалов моргнул. Миг слабости прошёл. Перед ним снова стоял тот самый Борис Аркадьевич, неунывающий и могучий. Инженер положил ему руку на плечо:

– Не дрейфь, храбрец! Не успеешь налюбоваться видами, как мы уже вернёмся домой. Уж это я тебе обещаю.

Они взялись за тросы и покатили тележку прочь от медленно, но верно настигающей их буревой стены.

***

Через несколько часов пути они добрались до предгорий. Валуны тут встречались уже чаще чем на ледяной равнине и достигали размеров спасательной капсулы, в которой приземлился Перевалов. Дорога большей частью теперь шла под углом, что не облегчало продвижения. Ко всему прибавились усилившиеся снегопад и ветер. Говорили мало. И без того молчаливый Евгений шагал сосредоточенно, хмуря брови и крепко стискивая канат тележки. Даже обычно разговорчивый Борис Аркадьевич казалось посерьёзнел и экономил силы. Буря почти наступала им на пятки.

Инженер остановился и огляделся:

– Нужно найти укрытие. Ещё немного и мы уже друг друга терять начнём, в такой-то пурге.

– Хм, у меня есть идея. Я сейчас.

Евгений бросил канат, обошёл тележку и начал внимательно осматривать ящики, которые они взяли с собой. Найдя нужный, вытащил его и, положив на землю, открыл. Внутри оказался прибор для сканирования горных пород. Пальцы ловко переключали тумблеры и кнопки, пробуждая сканер к жизни.

– Не промышленная модель конечно, но всё же – сказал Перевалов будто извиняясь. Полищук молча наблюдал за его действиями. Через минуту Евгений выпрямился и указал рукой чуть вправо от их положения:

– Вон в тех скалах должны быть пустоты. Плюс-минус сто пятьдесят метров. Точнее сказать сложно.

– Молодец, Женя, ловко! – Борис Аркадьевич хлопнул Перевалова по плечу. – Собирай прибор. Сворачиваем прогулку.

Вернув ящик на место, они взялись за тележку и направились к скалам. Подойдя наконец ближе, увидели расселину достаточно широкую чтобы через неё могли свободно пройти пара человек с грузом. Прошагав по ней пару десятков метров, обнаружили провал в породе, уходящий в темноту.

– Похоже это и есть твои пустоты, – сказал Полищук. – Давай, берём лампы и провизию. Тележка здесь всё равно не пройдёт.

Евгений кивнул и, взяв один из контейнеров, подошёл к провалу. Там, дождавшись инженера, зажёг нашлемный фонарь. Луч выхватил обломки камней, обледенелые стенки, да горсти снега, наметённого снаружи. Ничего, что могло бы представлять опасность. И межпланетники начали спуск.

Поначалу тоннель был узким настолько, что Перевалову приходилось пригибаться чтобы не биться головой о потолок. Но вскоре стало свободней и проход начал расширяться, образуя вполне приличную по земным меркам пещеру. Борис Аркадьевич остановился, повертел головой, после чего утвердительно произнёс:

– Ну что ж, вполне удовлетворительное местечко. Ставь освещение, а я пока проверю что там дальше.

С этими словами он положил свой ящик на пол и ушёл в глубь пещеры. Евгений тем временем, установив цилиндрическую лампу, подключил её к аккумулятору. Яркий белый свет залил всё пространство вокруг. Перевалов едва успел отряхнуться, как инженер уже возвращался назад.

– Ничего примечательного. Камни, лёд, темнота – даже каши не сваришь! Остановимся тут.

– Но что с остальными? Что, если они нас ищут? Мы ведь должны что-то предпринять?

– Послушай, Женя, – вздохнул Полищук. – сейчас мы всё равно не можем ничего поделать. Переждём бурю, отдохнём, а там глядишь связь восстановится.

– Я понимаю, но…

Инженер не дал Евгению договорить:

– Вот раз понимаешь, марш отдыхать. Я посижу пока, потом сменимся.

Слова возражений застряли у Перевалова в горле. Он знал, что Борис Аркадьевич прав, но осознание собственной беспомощности заставляло его кулаки сжиматься в бессильной злобе на самого себя. Евгений развернулся, прошёл к одному из углов пещеры, где было поменьше света, и пристроился спиной к стене прямо на полу. На этот счёт он не очень волновался, скафандр великолепно защищал от условий агрессивной окружающей среды. Жаль он не мог так же хорошо защитить Евгения от собственных мыслей. Ничего не оставалось, кроме как закрыть глаза и попытаться уснуть. Но, не смотря на усталость и изнеможение, Перевалову удалось лишь впасть в забытьё, беспамятное состояние между сном и явью. Периодически возвращаясь к реальности, Евгений замечал, как инженер то исчезал, то возвращался с контейнерами, то копался в припасах, что-то выискивая, а порой просто сидел и перебирал частоты связи в нарукавном компьютере. Всё это под аккомпанемент завываний ветра снаружи и шума статики.

Писк!..

Перевалов распахнул глаза. Ему не послышалось. В одно мгновение он вскочил и подбежал к Борису Аркадьевичу, озадаченно рассматривающему свой компьютер.

– Что там? Ну!

– Ты глянь-ка… Смотри. – инженер ткнул пальцем в маленький монитор на левой руке.

Сначала на аварийном канале ничего не происходило, потом неожиданный короткий писк, и снова. Евгений не поверил своим глазам:

– Это же наши! Планетолёт. Наверняка он! Мы можем определить направление?

– Угу, – Полищук всё ещё хмурился. – Странное дело. Я с ним тут битый час возился и ничего. А тут он внезапно ожил.

– Так может буря стихает.

– Да вот что-то не похоже.

– Я читал про такое явление как "Глаз Бури", вроде как спокойное место в центре. Наверное, это оно и есть.

Перевалов, видя, что инженер всё ещё сомневается, решил ударить ниже пояса:

– Может Юрка уже там… Может им нужна наша помощь.

Борис Аркадьевич сопротивлялся ещё секунду-другую, но в конце концов сдался. Прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и произнёс:

– Ладно, хорошо.

– Спасибо большое! – Евгений, схватив руку инженера, с силой её затряс.

– Подожди радоваться, побереги силы для приятеля своего, – улыбнулся Полищук, продолжил уже серьёзно. – Пойдём налегке, чтобы не тормозить. Бери только то, что в горах может пригодиться. Крюк, тросы, пневмопушку… В общем сам знаешь. Ну, давай, брат-храбрец, последний рывок остался.

Перевалов с энтузиазмом кивнул, после чего бросился собирать снаряжение. Его и самого несколько удивили такой внезапный всплеск эмоций, да поднявшееся настроение. Он бы никогда раньше не подумал, что меньше, чем за сутки так соскучится по другим людям. Только бы у Лемешева всё было хорошо. Стоп! А вот такие мысли надо гнать, сейчас они только мешаются. Всё обязательно образуется. Евгений пристегнул последний моток троса к поясу и уже через минуту вместе с Борисом Аркадьевичем стоял на выходе из пещеры.

Снаружи их встретила усилившаяся метель. Если уж где-то и был "Глаз Бури", то точно не здесь. К тому же начало смеркаться и видимость снизилась до пары десятков метров. Товарищам пришлось зацепить между собой трос, чтобы можно было вытащить друг друга в случае чего. Они стали продвигаться вглубь расселины, куда они впервые вошли несколько часов назад. Полищук шёл впереди, указывая путь и постоянно сверяясь с компьютером. Перевалову оставалось только тащиться следом, стараясь не спотыкаться о камни, разбросанные кругом. Ущелье петляло в разные стороны, то сужаясь, то расширяясь. Где-то межпланетникам приходилось перелезать через огромные валуны. В другом месте нужно было протискиваться вплотную к скалам.

Когда Евгений уже потерял счёт времени, Борис Аркадьевич притормозил у одного из причудливых поворотов.

– Уже недалеко, – голос инженера перебивали лёгкие помехи. – Расцепляемся. Тут придётся карабкаться вверх.

Перевалов достал пневмопушку, вместе они зарядили туда крюк-кошку и, направив её в небо под небольшим углом, выстрелили. Произошёл едва слышный хлопок, крюк улетев ввысь, за что-то там зацепился. Полищук несколько раз дёрнул трос на себя, вдруг сверху раздался треск, после чего посыпались куски льда и камешки. Едва товарищи успели отскочить, как крюк упал в то место, где они стояли секунду назад. Пришлось повторять всю процедуру ещё раз. К счастью, со второго раза всё получилось и трос был закреплён надёжно. Бортинженер протянул Евгению трос со словами:

– Ты полегче будешь. Только далеко от меня не убегай, а то знаем мы вас.

– Я… Есть, Борис Аркадьевич.

Прицепив трос к лебёдке на поясе, Перевалов обернулся к инженеру, словно собирался сказать что-то ещё, только не знал что.

– Ты чего застыл? Не видишь тут очередь? У меня на 8 утра было записано! Не задерживайте, молодой человек.

Евгений улыбнулся, махнул рукой в ответ, потом запустил лебёдку и устремился в высь. Уже у самой верхушки он выбросил руки вверх, перевалился через край, аккуратно подтянувшись, чтобы случайно не скинуть крюк. Затем отцепил трос и, с криком "Берегите голову", бросил его обратно вниз.

Перевалов стоял на небольшом плато. Чуть впереди слева продолжал своё возвышение горный кряж, по которому он сюда взобрался. А прямо перед ним всё пространство было усеяно обломками явно техногенного характера. В них без труда угадывались куски металлической обшивки. Даже буря не смогла полностью скрыть следы подпалин. Плато поперёк пересекала огромная борозда, оканчивающаяся в чёрном провале другого ущелья. Евгений со всех ног бросился к нему. Наконец добежав, упал на колени перед обрывом, жадно хватая ртом воздух. Переведя дух, осторожно свесился и заглянул через край. Провал уходил на добрую сотню метров в глубину, а может и больше. Свет туда почти не проникал, разглядеть что-либо было очень тяжело, но Перевалову показалось, что он увидел на дне силуэт какого-то большого вытянутого объекта. Очевидно планетолёт при приземлении пробил кору ледника и угодил в сеть пещер под ним.

Евгений открыл канал связи:

– Борис Аркадьевич, я нашёл его! Он тут, внизу!

– Же… не над… дождись… я скор…

Чёртовы помехи, надо срочно вернуться, не хватало чтобы они ещё потерялись. Перевалов сделал несколько шагов, но вдруг замер, прислушиваясь. Сквозь шум ветра начал пробиваться неясный электрический гул, постепенно усиливаясь. Евгений крутил головой из стороны в сторону, пытаясь определить источник. Затем звук внезапно оборвался резким громким щелчком и ему на смену пришёл грохот. Ледник начало трясти как при землетрясении. Перевалов ощутил, как земля уходит у него из-под ног и его утягивает в пустоту.

***

На этот раз он не потерял сознания от падения. Зато было много ударов и боли. Перевалов не знал сколько времени он пролежал на дне ущелья пока наконец не нашёл в себе силы подняться. Перед глазами плясали цветные пятна, зрение то расплывалось, то снова приобретало чёткость. По правой брови на глаз стекало что-то липкое и вязкое. Всё тело ломило, дыхание давалось с трудом. На стекле шлема красным светилось множество предупреждающих иконок.

– Я сейчас… Я приведу помощь, – обратился он не известно к кому.

Фонарик кажется треснул, но главное, что продолжал работать. В его тусклом свете Евгений различил невдалеке очертания космического корабля и медленно двинулся в его сторону. Спустя несколько десятков шагов вдоль корпуса Перевалов наткнулся на выходной шлюз. С минуту пытался обнаружить приборную панель пока створки наконец не разъехались в стороны и не пропустили его внутрь. Пройдя в шлюзовую камеру, Евгений оказался окутан полной темнотой и тишиной. Только лишь вязкий хруст из-под его ботинок эхом разносился по коридорам. Это что? Песок? Перевалова снова скривило от боли, и он облокотился о стену, чтобы не потерять равновесия. Он должен найти кого-нибудь. Собрав силы, межпланетник выпрямился и зашагал дальше.

– Александр Григорьевич… Юрка… Где вы все?

Коридоры, казалось, тянулись бесконечной чередой поворотов и развилок. Евгений шёл по ним наугад, не разбирая дороги. В конце концов он вышел в просторное помещение. В центре возвышался подиум, обставленный приборными панелями, по бокам его окружал кольцевой проход с рядом кресел и какими-то механизмами управления. Всё было покрыто толстым слоем пыли. Перевалов смотрел на это растерянными глазами и не мог узнать место, в котором очутился. Ему от чего-то захотелось смеяться. Истерический смех, не успев толком начаться, сменился приступом кашля. Откашлявшись, Евгений ощутил привкус железа на языке. Облокотился спиной о стену и сполз на пол. Дыхание вырывалось из него хриплыми булькающими звуками. Сейчас он немного отдохнёт и всё образуется. С этой мыслью тревога последнего дня отступила, на Перевалова нахлынула волна спокойствия. Он нашёл то, к чему стремился. Он вернулся.

***

Солнце стояло высоко, ярко освещая высохшую пустынную землю. Ветер гулял по поверхности, гоняя клубы пыли и песка. В розовом небе появилась маленькая точка, постепенно увеличиваясь, она превратилась в вытянутый космический челнок, быстро направляющийся к земле. На высоте нескольких метров он завис, выпустил из своего нутра опоры и медленно продолжил снижение, пока наконец не приземлился. Из-под днища челнока выдвинулась аппарель, после чего створки шлюза с шипением разъехались в стороны. Из темноты распахнувшегося нутра космолёта вышли две фигуры, отдалённо напоминавшие гуманоидов. Они имели более двух метров роста, а их тела были закрыты в обтягивающие скафандры, покрытые металлическими чешуйками. Одно из существ обладало очень развитой мускулатурой, в то время как второе отличалось более худощавым и стройным телосложением. При ходьбе они немного неуклюже переваливались с одной ноги на другую.

Спустившись на поверхность, существа оказались перед обломками громадного космического корабля. Обойдя его по кругу, они обнаружили вход с другой стороны корпуса. Обменявшись несколькими щёлкающими трескучими звуками между собой, гуманоиды активировали какие-то устройства у себя на запястьях и дверь с шипением открылась, пропуская их внутрь. Там они приступили к быстрому осмотру корабля. Большинство металлических поверхностей покрывала ржавчина. Песок, уже проникший сюда, в некоторых местах превратился в грязь. Всюду пахло сыростью и запустением.

У одного из проёмов второе, меньшее, существо замерло. Заинтересовавшись чем-то в небольшой каюте, переступило через порог, оказавшись внутри. Помимо явно утилитарных предметов обстановки, его взгляд привлекла конструкция, размещённая на стене, а точнее изображение в рамке. Существо взяло рамку в руки, по размеру она была не больше ладони, и поднесло её ближе к шлему чтобы рассмотреть. Кажется, будто картинка изображала особь какого-то неизвестного вида, но при таком освещении было тяжело что-либо разобрать. Однако существо ощущало в нём что-то неуловимо знакомое или давно забытое.

Из оцепенения его вырвали звуки стремительных шагов по коридору. В проёме появилось первое существо. Они снова быстро обменялись трелями звуков и поспешили на выход. Ветер снаружи усилился, поднимая в воздух большие тучи песка. Перейдя на неуклюжий бег, существа торопились поскорее добраться до челнока. Уже оказавшись на аппарели, второе существо напоследок оглянулось. В дали, у горизонта, переливаясь могучими искрящимися клубами, стремительно разрасталась песчаная буря.

декабрь 2020