Инкогнито

– Папа там!

– Надо же! – усмехнулась Инко, – похоже, тебя здесь знают!

4. Добрый Папа 2

Уведомив о том, где находится Папа, странные человекоподобные существа спокойно повернулись к нам спиной и пошли в указанном направлении. Мы с Инко переглянулись.

– Пойдём за ними? – с лёгкой надеждой в голосе спросила она, – нам ведь по пути!

Похоже, её ситуация забавляла, и она была совершенно непрочь посмотреть, чем всё закончится. И что меня очень удивило, она совершенно не боялась, а даже, наоборот, испытывала некоторый азарт оттого, что наконец-то в скучное течение жизни ворвалось какое-то неожиданное событие.

Мне было неуютно в обществе этих здоровяков, так как я понимал, что не справлюсь с ними, если что. Да, «волшебный» песочек и клюшка, это уже кое-что, но, на мой взгляд, совершенно недостаточно. Тем более я даже не знал, насколько хорошо умею драться. И подумав об этом, я очень озадачился, ведь вопрос был непраздный.

– Пойдём, – однако, ответил я, не озвучивая своих опасений попутчице, чтобы не демонстрировать страх и неуверенность. Если она так спокойна, то может быть, просто знает что-то, чего не знаю я? Или дело в этих удивительных, возникающих из ниоткуда мечах?

В общем, мы отправились за долговязыми голыми мужиками.

Логика в их передвижениях наверняка была, но мы её не очень понимали. Они иногда неожиданно сворачивали куда-нибудь, что-то обходили, и, бывало, даже начинали идти в обратном направлении. Возможно, здесь были какие-то неочевидные опасности, которые мы не понимали. А может, они реагировали на какие-нибудь магнитные поля… ну или просто блудили.

В общем, тот путь, который можно было пройти минут за тридцать, мы шли часа два.

В итоге мы оказались возле большого старого и чудом уцелевшего здания, одной стеной примыкавшего к железнодорожным путям. В этой самой стене был пролом, через который мы и направились внутрь.

Когда мы приближались к этому месту, стали замечать то тут, то там, таких же долговязых голых мужиков, как и наши проводники. Как будто здесь жило целое большое племя этих существ. Точнее, это наверняка раньше были люди, но они претерпели очень сильные изменения и теперь, вне всяких сомнений, были существами.

Инко по-прежнему вела себя спокойно и уверенно, так что и я не стал проявлять нерешительность, а шёл с таким видом, как будто каждый день здесь бываю… хотя, кто его знает, может быть, так они и было?

Пройдя через пролом, мы оказались на каком-то старом складе. Прямо перед нами стоял большой железнодорожный контейнер, на котором сверху восседал старик, одетый в рванину. То, что его одежда превратилась в лохмотья, было видно издалека. Наверное, это и был Папа.

Старик был чем-то похож на тех существ, которые нас привели, но в нём было гораздо больше человеческого.

Когда он увидел нас, его морщинистое лицо расплылось в улыбке, он раскинул руки в стороны и радостно воскликнул:

– Приятель! Ты вернулся! Прости, запамятовал, как тебя зовут… или мы так и не познакомились? – Папа вдруг глубоко задумался.

Я решил не играть в сложные игры, а сказать как есть. Ведь правда во время разговора всё равно может всплыть.

– Я не помню, – сказал я, – и тебя тоже не помню! Я тут недавно головой… ударился, – решил обойтись без конкретики я, – память отшибло. Мы хоть в хороших отношениях?

– В нормальных, – озадачился моим рассказом старик, – расстались, правда, немного сумбурно, но это ничего. А ты, я гляжу, память потерял, зато подружку себе нашёл? Аппетитная! – сказал старик и облизнулся.

Причём у меня возникло ощущение, будто слово «аппетитная» он сказал в прямом смысле этого слова. Хотя, возможно, мне просто показалось.

– Но-но! – погрозила ему пальцем Инко.

– Не-не-не! – вскинул руки с улыбкой старик, – я не претендую! Удивительным образом мои ребята уже второй раз приводят тебя ко мне, вместо того чтобы сожрать. Это дорогого стоит! Может быть, судьба сводит нас всё время? – сказал он уже мне.

– Возможно, – осторожно ответил я.

– Твои чудесные шарики, которыми ты всех нас заворожил, наверное, запомнились парням. А тебе повезло встретить тех, кто с тобой уже виделся. Уверен, что они хотят взглянуть на это чудо ещё раз. Покажешь? – спросил старик.

– Я же говорю, я потерял память и прошлую нашу встречу не помню. И про какие шарики идёт речь, тоже не понимаю, – сказал я.

– Голубой шар над ладонью, вот так! – и подняв руку, старик изобразил, как будто держит на ней что-то.

– К сожалению, не помню и не знаю, как это сделать, – покачало я головой.

– Жаль! – расстроился старик.

– Но ребята оценили и мои штучки, – вдруг сказала Инко, и у неё в руках неожиданно появились два голубых плазменных меча.

– Ух-ё! – воскликнул старик и замер, приоткрыв рот, глядя на оружие моей спутницы.

В уголке его рта появилась слюна и потекла вниз к подбородку.

Остальные существа, которые находились внутри склада, тоже издали восхищённые звуки и замерли, глядя на мечи.

– Неожиданный эффект у этого оружия, – озадаченно сказала Инко, – я на это ещё при первой встрече с ними обратила внимание.

Время шло, мы стояли, а местные обитатели пялились на плазменные мечи и ничего не происходило.

– Ха! Похоже, мы нашли, на что ещё можно смотреть вечно, кроме огня, воды и чужого труда! На мои волшебные сабельки! – радостно сказала Инко.

– Может, хватит? – сказал я. Ситуация была странная, и хотелось её как-то лучше понять.

– Ладно-о-о-о! – разочарованно протянула Инко, и мечи исчезли.

Все вокруг в едином порыве разочарованно выдохнули. Старик первый взял себя в руки, и, встряхнув головой, сказал:

– Мда-а-а-а! Удивительный эффект… и опасный для нас! Надеюсь, что вы не будете применять это нам во вред?

– Такого мы делать не собирались, – сказал я, – не видим для этого причин. Меня Алик, кстати, зовут.

– А меня зови Папа! – сказал старик, – это и имя, и должность и судьба! – и он немного грустно вздохнул.

– Я Инко! – сказала моя спутница, – и это у меня просто имя.

– Хорошо! – сказал Папа удовлетворённо, – а то, правда, чего это мы всё без имён, да без имён…

– Если на этом всё, то мы, пожалуй, пойдём? – спросил я, – нам нужно в Перово, не хотелось бы задерживаться.

– Да, да, да… – задумчиво проговорил Папа, – а ты совсем ничего не помнишь? – обратился он ко мне.

– Совсем! – сказал я.

– Жаль… ты ведь тогда шёл в Текстильщики, к Тритону, вызволять попавшую в беду фурию. Это ведь было совсем недавно, и месяца, наверное, не прошло. Уж не знаю, связано это с тобой или нет, но после того дня жизнь у нас сильно переменилась, – сказал Папа.

– Надеюсь, в лучшую сторону? – спросил я.

– Да нет, в худшую, – вздохнул Папа, – сначала от Текстилей во все стороны стали разбредаться бойцы Тритона. В основном небольшими группами, но иногда и по одному. Наши ребята постоянно с ними сталкивались, и многие погибли в этих стычках… но и у них тоже многих удалось сожрать. Здесь я уже хлопцев не ограничивал. А когда эти либо умерли, либо ушли, появился троглодит. Поселился на нашей территории и стал планомерно кушать моих ребят. А они у меня не очень сообразительные, можно даже сказать наивные, с таким коварным зверем справиться не могут. Они идут к нему в лоб, надеясь парализовать, а его этот фокус не берёт. И он хвать парнишку и текать. Так вот, не меньше пары десятков угробил. Пришлось нам с насиженного места уходить и искать новый дом.

– Сочувствую! – сказал я.

– Спасибо! – кивнул Папа, – а ведь там у нас всё сельское хозяйство осталось. Столько сил было на эту плантацию потрачено… а теперь всё! Пользоваться мы этим не можем. А здесь условий, подходящих чтобы это повторить, естественно, нет. Так что, с момента последней нашей встречи у нас одни проблемы.

– Мне очень жаль! – сказал я, потому что ничего другого на ум не приходило. Проблемы, про которые рассказывал мне Папа, казались очень чужими и совсем меня не трогали.

– Вот если бы кто-то убил этого троглодита… ну или хотя бы заставил его уйти с нашей земли… вот было бы здорово! – мечтательно сказал Папа.

– Троглодиты твари опасные, – сказала Инко, – не знаю, даже где вы сможете найти таких добровольцев, которые возьмутся за эту работу.

– Я на вас намекаю, – не стал ходить вокруг да около Папа.

– Слишком опасно, – покачала головой Инко.

– Но у тебя же есть чудесные сабельки! – сказал Папа, – мои-то ребята силушкой не обделены, да вот даже простой план провернуть не могут. Чуть что не так, и троглодит уходит, унося с собой очередную жертву. Я больше не могу их на верную смерть посылать.

– Но ты же понимаешь, что это не наши проблемы? – сказала Инко.

– А если я заплачу? – спросил Папа.

– Чем? – заинтересовалась вдруг Инко.

– Есть у меня одна штука… с магией связанная. Артефакт, можно сказать… ну или прибор магический. Ребята мои недавно притащили коробочку. Трофей. Сама же видишь, у нас особо ничего нет, только вот эта штуковина из ценностей и имеется. Думаю, полезная вещь! Она упакована и даже инструкция к ней есть, – сказал Папа.

– Ну не томи, что хоть за штука-то? – сказала Инко.

– Манометр! – очень значительно сказал Папа, как будто речь шла о золотой короне, не меньше.

– Это что-то связанное с измерением давления? – наморщил я лоб.

– Это раньше давление манометрами мерили, – снисходительно сказал Папа, – а теперь манометром мерят уровень маны у человека.

– Да ладно? – усмехнулась Инко, – А в чём мерят? В каких единицах?

– Вот этого не знаю, – пожал плечами Папа, – в единицах маны, наверное.

– И что, работает? – спросил я.

– Да, мы пробовали, работает, – сказал Папа.

– А можно и нам попробовать? – заинтересовалась Инко.

– Конечно! А то нужно же убедиться, что штука в порядке, – сказал Папа, встал со своего места и тут же куда-то исчез. Наверное, спустился в дыру на крыше контейнера.

Я подумал, что, скорее всего, у этого контейнера нет входов по бокам. Это что-то типа бункера, который Папа себе организовал, на случай если троглодит заявится прямо сюда.

Пару минут его не было, а потом он появился с котомкой, висящей на шее, после чего ловко спустился на землю, по углу контейнера, где, похоже, были какие-то специальные выступы для этого.

Когда Папа приблизился, от него пахнуло, мягко говоря, неприятным запахом. У меня просто дыхание спёрло! Я скосил взгляд на Инко, но она, если и чувствовала смрад, виду совершенно не подала. Я тоже взял себя в руки и ничего не стал говорить по этому поводу. Но дышать старался не очень глубоко.

Похоже, место для помывки у Папы в контейнере не было предусмотрено.

– Вот! – торжественно протянул он нам небольшую деревянную коробочку. На крышке была выжжена надпись: «МАНОМЕТР».

Крышка коробочки была на петлях, а закрывалась небольшой защёлкой. В общем, ящичек был добротный и аккуратный. Длиной он был сантиметров пятнадцать, шириной десять, ну и высотой чуть поменьше.

Папаша бережно отщёлкнул замочек и открыл крышку. Внутри, утопая в красном бархате, лежала какая-то штука, похожая на старый кнопочный телефон, но без кнопок. Зато с небольшим квадратным экраном. Корпус устройства был чёрным. На крышке ящичка был кармашек, из которого торчало что-то бумажное. Наверное, как и говорил Папа, инструкция.

– И как это работает? – спросила Инко, поскольку инициатива в разговоре уже давно перешла к ней.

– Берёшь, прикладываешь ко лбу обратной стороной, там есть стеклянный кружочек специальный, и смотришь на экран. Там появятся цифры, это и будет твоё количество маны в организме на данный момент, – сказал Папа.

– Я испытаю? – спросила Инко.

– Конечно! – сказал Папа, но по голосу чувствовалось, что он, конечно, не очень хочет, чтобы мы брали в руки манометр, пока он не наш. Но разрешил, так разрешил.

Инко взяла «телефон», повертела в руках, разглядывая, и спросила у Папы.

– А как его включать? Батарейки, наверное, нужны какие-нибудь?

– Нет, – сказал Папа, – там, в инструкции всё написано. Он включается автоматически и работает от маны того, кого измеряют, но использует сущий мизер. Так что, за это можете не переживать.

– Ясно! – сказала Инко и не то что приложила, а буквально впечатала манометр мне в лоб.

– Ого! Двести восемьдесят четыре! – уважительно сказал Папа, – у моих ребят в среднем по пятьдесят или шестьдесят, больше практически не бывает. У меня до восьмидесяти доходит, максимум!

– Ну-ка, дай я тебя померю! – сказал я, одной рукой забирая у Инко манометр, а другой, потирая ушибленный лоб.

– Обалдеть! – воскликнул Папа, когда увидел цифры на экране, – семьсот двенадцать! Да ты, деточка, просто склад с маной.

– Ты, старый, на чужую ману ротик-то не разевай! – усмехнулась Инко.

– Да нет, куда уж мне! – махнул рукой Папа, – даже если бы и хотел, как я смогу у тебя ману забрать? Да и не нужна она мне. Что я с ней буду делать? Просто удивился, что у тебя её так много.

– Ещё не понятно, можно верить этим цифрам или нет, – сказал я, – может быть, это всё произвольные числа выскакивают на экране.

– Да нет, своих ребят я многих проверял, у них, у всех близкие значения. А у вас вон сразу совсем другие, намного выше, – сказал Папа, – ну так что, дельная вещь?

– Интересный девайс, – сказала задумчиво Инко, – Алик, ты что думаешь по этому поводу?

– Дело не в манометре, а в том, сможем ли мы справиться с троглодитом, – сказал я.

– Старый, а утюг у тебя есть? А лучше два! – сказала Инко.

– Так что, значит, берётесь? – обрадовался Папа.

– А как ты узнаешь, что мы выполнили заказ? – спросил я.

– Поверю на слово, – развёл руки в стороны Папа, – мы вроде уже не первый день знакомы. Человек ты вроде нормальный, судя по прошлой встрече… хотя и не помнишь ничего. Да и подруга твоя мне симпатична. Если нет возможности проверить, придётся поверить.

– Так что там с утюгами? – спросила Инка.

– Так мы, в самом деле, берёмся за это дело? – удивился я.

– Почему бы и нет? – пожала плечами Инка, – и прибор прикольный, и на троглодита попробовать поохотиться интересно.

– А вдруг он на нас поохотится? – спросил я.

– Тем будет интереснее! – радостно сказала Инко, – не бойся, мы будем предельно осторожны, и если вдруг поймём, что не справимся, оставляем за собой право отказаться от заказа. Но и ты, старый, смотри, не вздумай попытаться нас кинуть. Мы очень злопамятные, несмотря на то, что некоторые из нас этого и не помнят. Памяти нет, но зло-то осталось! – и она весело рассмеялась.

– Да нет, что вы! – поспешил успокоить её Папа, – и в мыслях не было. Устройство это видно редкое и очень полезное, но нам без особой надобности. А вот освоенная территория с плантациями плесени, это, можно сказать, жизненная необходимость для выживания нашей общины. Так что, зачем мне пытаться вас обмануть?

– Надеюсь, что незачем, – подозрительно сказала Инко, и я понял, что она специально нагнетает, чтобы у Папы даже мысли такой не возникло.

– Ну, тогда мы вас ждём! – торопливо сказал Папа, положил манометр коробку, закрыл её и быстро убрал в сумку, – надеюсь, у вас всё получится.

– Боишься, что мы передумаем? – сказал я, видя некоторую его суетливость.

– Есть такое, – не стал спорить Папаша, – я вам сверху ещё несколько банок консервов дам, – решил он нас дополнительно замотивировать.

– Тоже трофей? – спросил я.

– Он самый… – неопределённо ответил Папа.

– Утюги! – Инко требовательно протянула вперёд руку с открытой ладонью.

– Не утюги, а утюг, – вздохнул Папа, – у нас он только один. Никогда не думали, что они нам могут понадобиться, вот и не стремились их добывать. А тут такая оказия! Порылись в закромах и выяснили, что имеется в наличии всего один… да и тот старенький!

Папа засеменил к своему контейнеру, порылся в ящике, стоящем неподалёку, и вернулся к нам, неся в руках утюг. Правда, то, что это утюг, мы поняли далеко не сразу.

– Вот! – сказал Папа, протягивая нам то, что когда-то было утюгом, лет, наверное, сорок назад, а потом большую часть этого времени лежало в земле.

В общем, от утюга осталась только металлическая часть и кусок пластиковой ручки, весь забитый землёй. Сам металл был покрыт толстым слоем коррозии. Ржавчина слоилась буграми, так, что утюг с первого взгляда в этом куске мусора опознать было трудно.

– Это что? – медленно произнесла Инко, тыкая пальцем «утюг».

– То, что ты просила, – слегка смущённо сказал Папа, – утюг…

Инко взглянула на меня, как будто хотела сказать, что мы отказываемся от этой авантюры, но потом вдруг взгляд у неё резко изменился, она улыбнулась и сказала:

– Ладно, хрен с тобой, старый мошенник! Давай сюда это дерьмо! Но не считай, что ты обвёл нас вокруг пальца! Мы согласились на это из гуманитарных соображений, чтобы вы не передохли здесь с голода.

– Из гуманитарных? – обрадовался Папа.

– Но манометр далеко не убирай, его мы всё равно заберём! – сказала Инко.

5. Троглодит

Повисла неловкая пауза, как будто Папа хотел ещё что-то сказать, но не решался.

– Что? – прямо спросила Инко.

– Прежде чем вы уйдёте, – слегка смущённо проговорил Папа, – можешь ещё раз показать нам свои сабельки?

– Сабельки? – усмехнулась Инки, – а больше вам ничего не надо?

– Да покажи им, что тебе, жалко, что ли? – укоризненно посмотрел я на неё.

– Впрочем, действительно! Сабельки это же не сиськи, смотрите! – сказала она, и тут же, как продолжение её рук выросли два голубых клинка.

На складе раздался дружный восхищённый вздох. Его издали все, кто здесь находился, кроме нас с Инко.

Она медленно поводила клинками в воздухе, рисуя разные фигуры и, видимо, наслаждаясь своей властью над этими существами. А они и в самом деле пялились на плазменные мечи как загипнотизированные… хотя, почему как?

– Ладно, хватит! Хорошего помаленьку! – сказала Инко, и мечи тут же исчезли, рассыпавшись мелкими искорками, которые развеялись буквально за секунду.

Честно говоря, меня и самого эта магия немного загипнотизировала. Конечно, не как этих ребят, не до состояния транса, но тоже зацепило.

После исчезновения мечей снова последовал вздох, только теперь разочарованный.

Перед уходом мы ещё кое-что попросили у Папы для транспортировки оружия против троглодита. Он нам в этой мелочи не отказал.

Утюг мы завернули в старую тряпку, получилось что-то вроде узелка. А его мы повесили на палку. Нёс эту штуку я, не девочку же заставлять это делать. Вид у меня теперь был как у настоящего путника.

Папа сам проводил нас до конца их владений, опасаясь, чтобы кто-нибудь из его ребят чего не выкинул. Так вроде не должны были, потому как видели, что мы здесь на правах гостей… но мало ли?

На прощанье нам указали направление и дали ориентиры, где искать троглодита и где находится бывшая территория этих ребят. Дальше мы шли одни.

– Что-то, мне кажется, мы продешевили, – сказал я, – не думаю, что этот прибор стоит схватки с монстром.

– Естественно, продешевили, – легкомысленно сказала Инко, – но какая разница? Нам просто нужно чем-то заниматься. Да, мы идём в Перово, но учитывая твой слабый прогресс в воспоминаниях, мы можем там оказаться и… всё! Дальше не будем знать, что делать и куда податься. Ведь ты можешь так и не вспомнить, зачем туда рвался, верно?

– Есть такая возможность, – сказал я.

– Ну вот, – сказала Инко, – меня немного озадачило то, что, встретив старых знакомых, ты ничего не вспомнил. Я думала, что знакомые люди… ну, или существа, это мощный триггер, который должен запустить механизмы твоей памяти. Но, похоже, что все твои воспоминания остались в том ангаре на стене. Наверное, надо было их соскрябать, может быть, тогда получилось бы выковырять оттуда что-нибудь полезное…

– Ты сейчас серьёзно? – потрясённо сказал я.

– Да нет, конечно! Тебе что, вместе с воспоминаниями из головы и чувство юмора вышибли? Тогда у меня плохие новости, ты больше не человек! – сказала Инко.

– Чего? – она меня совершенно запутала.

– Без памяти можно быть человеком, возможно, без чувства юмора тоже… сложнее, но можно. Но вот без того и другого уже нет! Тогда ты просто кожаный мешок, имитирующий человека. А значит, и относиться к тебе нужно соответственно. Так что, придумай какую-нибудь шутку, чтобы я вновь поверила, что ты человек! – сказала Инко.

– Ладно… – не очень уверенно сказал я.

Умом я понимал, что она меня просто стебёт, но внутри всё равно остался неприятный осадок от этого разговора. Я и сам очень хотел всё вспомнить, только вот как это сделать?

Приблизительно через полчаса, мы пришли на нужное место. Наполовину засыпанные щебнем пути, здоровенные краны на ездящих по рельсам опорах, всё это указывало на то, что здесь раньше разгружали вагоны. И судя по оставшимся на территории штабелям, это были преимущественно металлоконструкции.

Мы остановились и огляделись.

– А какой у нас план? – задал я резонный вопрос.

– Выманить эту тварь и убить, – сказала Инко.

– А если она окажется слишком сильной? – спросил я.

– Тогда мы убежим, – сказала Инко.

– А если не сможем? – продолжал нагнетать я.

– Знаешь анекдот про двух охотников на медведя? – улыбнулась Инко.

– Может, и знаю, только вот не помню, – сказал я.

Она посмотрела на меня, сузив глаза.

– Ты же сейчас пошутил, верно? Что ж, к тебе возвращается гордое звание «Человек», – сказала Инко.

– Так что там за анекдот? – спросил я.

– Суть в том, что мне не нужно бежать быстрее троглодита, мне достаточно бежать быстрее тебя, – сказала Инко.

– То есть, ты принесёшь меня в жертву, если что? – удивился я.

– Ага! – радостно сказала Инко.

– А как же твоя попытка отдать долг? И зачем все эти походы за памятью, если ты готова так быстро от меня избавиться? – спросил я.

– И гордое звание «Человек» вновь покидает кожаный мешок по имени Алик. Да, над юмором ещё работать и работать, – сказала Инко и быстро начала карабкаться по одной из опор крана.

Когда она полезла наверх, первое, что я сделал, так это оглянулся. Возникла мысль, что она сейчас этот анекдот про охотников как раз претворяла в жизнь. Но нет, оказалось, что она просто хочет оглядеться с более высокой точки.

Хотя все эти разговоры снова навели меня на мысль, которая периодически мелькала в моём сознании. Насколько я могу доверять этой женщине и могу ли вообще? Ведь всё, что я знаю, я знаю от неё. А она вполне может сейчас просто использовать меня в своих целях. И если я не понимаю, в каких именно, то это не значит, что таких целей в принципе не может быть.

Инко устроилась наверху и сидела там, созерцая окрестности. По идее она должна была увидеть троглодита, если он будет сюда приближаться.

Удивительное дело. Я пытался проанализировать, что именно я знаю о троглодитах и не смог. Да, я знаю, что такие существа есть, представляю, как они выглядят… но не помню, чтобы я их когда-нибудь видел. Это из разряда, я знаю, как выглядит носорог, хотя никогда с ним не встречался… надеюсь! Сейчас я уже ни в чём не был уверен.

В общем, о троглодитах знания у меня были довольно обобщённые. Я знал, что их крайне трудно убить, потому что у них адаптивная структура тела, которая меняется и принимает произвольные формы. Но не только формы, а также плотность. Некоторые части тела троглодита могут затвердевать, превращаясь в оружие, хотя в обычном состоянии эти твари довольно мягкие и текучие. Аморфные, я бы сказал.

Всё колюще-режущее в них просто вязнет. Проткнул, вытащил оружие обратно, а троглодиту хоть бы хны, даже дырочки не останется. И энергетические воздействия их плохо берут, что плазма, что разряды молний. Короче, даже прямой выстрел из огнемёта вряд ли причинит ему особый вред.

Единственная и очень неожиданная уязвимость, это панический страх этих существ перед утюгами. Почему? Никто не знает… ну, или, опять же, я этого просто не помню… как же хреново без воспоминаний! Приходится сомневаться в каждой мысли и каждом слове.

Утюг у нас, вроде как был… но и сомнения в том, что он обладает прежними утюговыми свойствами, тоже были. Мы не знали, подействует ли это старьё на троглодита, и если даже подействует, то как нам этот грёбаный бытовой прибор использовать. Как с помощью него уничтожить троглодита? Забить до смерти? Гнать его этим утюгом так далеко, чтобы он дорогу обратно забыл?

Не думаю, что Инко имела ответы на эти вопросы. Часть из них мы обсудили по пути, и у неё знаний о троглодитах оказалось примерно столько же, сколько у меня. Так что анекдот про двух охотников в сложившейся ситуации вполне мог стать явью.

Хорошо хоть, что утюг остался у меня. Пусть и сомнительный аргумент в споре, однако, лучше, чем ничего.