Божоле-Нуво – сорт первой любви

– Точно! Пойдем в мою комнату, заберешь.

Ирина Дмитриевна улыбнулась:

– Вот молодежь! – Она сразу заметила странные переглядывания двоих. – А вообще мне уже пора. Так что, не буду вам мешать!

– А что такое, мам? Ты обычно позже уходишь. – Агата вышла из комнаты. – Что-то случилось?

– Нет-нет. Просто с отцом сериал новый начали смотреть. Очень интересный. Да и вам тут без меня будет спокойнее. Уроки поучите.

Агата сузила глаза, теперь уже маме показывая свое скрытое недовольство.

– До скорой встречи. – Женщина чмокнула дочь в щеку. – До свидания, Глеб.

– До свидания, Ирина Дмитриевна.

Друзья остались в квартире одни. Агата вновь прошла в комнату, где ожидал парень.

– Рассказывай.

Лицо Глеба из по-доброму приветливого стало нервным и раздосадованным. Агата почувствовала, что разговор пойдет об отце.

– Ты представляешь, он отказался объяснять мне причины своего возвращения. А это важно, между прочим! Приперся ни с того ни с сего, заявил, что будем жить вместе! А почему? Почему он так решил? Чего отец хочет? Я начинаю строить свои догадки – не самые приятные, между прочим.

– Например?

– Разговор не об этом, Агата. А о том, почему мне приходится самому строить домыслы. Ты как считаешь? Это вообще нормально?

– Он приехал только вчера. – Девушка пожала плечами.

– А объясниться должен был гораздо раньше!

– Так, Кленов, успокойся! – воскликнула Агата. – Ты сегодня мне сам говорил, что хочешь просто отпустить ситуацию и проводить с ним вместе время, пока есть возможность.

– Знаю. Но… – Он сжал руки в кулаки и недовольно фыркнул. – Он меня раздражает.

– Ты уже взрослый парень, Глеб. И, к большому сожалению, всю свою жизнь рос без отца. Неужели ты так и не привык к тому, что вас с мамой, в первую очередь, двое? Не думай ты о нем так много, воспринимай как… как друга.

– Тебе легко говорить, ты-то…

– Да! И что? Ты пришел выговориться и узнать мое мнение – какие претензии?

Глеб устало вздохнул:

– Ты права.

– Чай?

– А есть что покрепче?

Агата приподняла бровь, а затем и вовсе рассмеялась. Ее друг не любил алкогольные напитки: реагировал не очень радушно, даже когда девушка просто рассказывала о распитии спиртного с подругами.

– Оставь, пожалуйста, нравоучения. Мне нужно успокоиться! – Проигнорировав насмешливое лицо Агаты, Глеб вышел из спальни и прошел в просторную комнату.

Он оглядел пространство, которое знал очень хорошо: кухня, заполненная утварью, тумбами и шкафами, через арку проходила в столовую, в которой находился стол из белого дерева и шесть красивых стульев. Лет пять назад Глеб считал Агату невероятно богатой за счет необычной планировки квартиры и красивой мебели и очень любил проводить время у нее в гостях, потому что его квартирка была совсем маленькой и, по его мнению, совсем неуютной.

Потом Виктор начал зарабатывать хорошие деньги и стал более активно участвовать в финансовой стороне жизни бывшей супруги и сына. Тогда-то они и купили большой дом. Но, так или иначе, привычка постоянно проводить время именно у девушки никуда не делась – как признавался сам парень, в ее квартире он чувствовал особенный комфорт, свободу от тех проблем, которые ждут его у себя дома. Впрочем, это знакомо многим молодым людям.

Сейчас Глеб подошел к серванту, смело открыл его и обнаружил абсолютную пустоту.

– А что ты хотел? Думаешь, родители оставили бы мне полный шкаф алкоголя? – Девушка вышла из комнаты. – Но не волнуйся, есть у меня кое-что интересное. Как раз сохранила на особый случай.

Агата села на колени и заглянула за шкаф, откуда вытащила бутылку молодого вина. На время приезда мамы, конечно, нужно было ее спрятать.

– Божоле Нуво, одна из моих наиболее необдуманных покупок. Наверное, сама судьба хотела, чтобы сегодня ты смог выпить, – она поставила напиток на стол, а затем достала два красивых бокала.

Глеб заметно волновался, ведь ему предстояло поступиться одним из своих принципов, но в глазах горел также и огонек желания и интереса. Действительно ли какая-то жидкость способна отвлечь его от душевного беспокойства?

Агата пошла за штопором, все делала медленно и размеренно, ожидая, что друг ее все-таки остановит, но он сел и начал рассматривать бутылку, таинственно улыбаясь. Чем дольше длился этот зрительный контакт, тем сильнее поднималось непривычное волнение внутри парня, по телу даже прошли мурашки. Глеб нахмурился, но не мог оторвать взгляд от напитка. Он аккуратно взял бутылку и в этот же момент почувствовал напряжение внизу живота. Очень странно! Но даже приятно…

Звонок. Глеб дернулся, быстро поставил бутылку на стол, вмиг отбросив наваждение, и достал из кармана джинсов телефон, после чего растерянно посмотрел на Агату.

– Это отец, – он сразу заволновался, но быстро взял трубку. – Алло?

Парень резко встал, неприятно скрипнув стулом по полу, а затем прошел в другую комнату. Агата лишь посмотрела вслед другу и сочувственно покачала головой.

Глеб – парень очень беспокойный и ранимый, но все-таки мужское берет вверх, заставляя мыслить трезво и действовать холодно хотя бы в присутствии других людей. Но история с отцом стала исключением – уж чересчур быстро у парня менялось состояние и настроение.

Последние дни в их дружеском дуэте Агата действительно чувствовала себя мужчиной, который то и дело успокаивает эмоциональную подругу, начавшую встречаться с парнем, что всем существом являет «красный флаг». Девушка усмехнулась возникшему в голове сравнению и уже собиралась открыть вино, но Глеб прервал ее, с большой улыбкой забежав в столовую.

«Кажется, наш «красный флаг» проявил нотки любви», – проговорила Агата внутри себя, но потом сбросила мысль – не хотелось выставлять друга каким-то дурачком даже у себя в голове.

– Папа приглашает нас в гости!

– Нас?!

– Я ему сказал, что сейчас нахожусь у тебя дома и что возвращаться к ним нет желания, потому что меня не устраивает его позиция. – Агата кивнула головой в знак одобрения. – Отец предложил и тебе прийти к нам и всем вместе провести время.

– Как будто бы я буду лишней.

– Он настоял, чтобы ты тоже пришла. Попросил меня вас познакомить. Хочет быть ближе к моему окружению и, соответственно, ко мне.

Мысль о том, чтобы идти на встречу с отцом Глеба, который таким странным образом появился в их жизни, вызывала тревогу и отчуждение. Но в то же время и интриговала.

– Дай мне время собраться!

Дом у Глеба и вправду поражал Агату своим масштабом – два этажа, чердак, который больше всего полюбился девушке за свою уединенность, и погреб. У парня есть своя отдельная комната с телевизором и приставкой, а на последний день рождения ему даже подарили мини-бар, где теперь постоянно стоит порция газировок и соков. Все это создает особую молодежную атмосферу в его комнате. Но Агате все равно не нравится приходить к нему в гости – и все из-за его мамы.

Она является чрезмерно доброй и нежной женщиной: видя Агату, сразу принимается готовить салат, печь пирожки и посылать Глеба в магазин за тортиком. Девушка не понимает этого, ведь чаще всего она приходит только за тем, чтобы вместе сделать школьный проект или укрыться от непогоды на улице, и такой прием некстати, а главное – создает лишнюю неловкость, потому что, пока Глеб ходит в магазин, женщина расспрашивает гостью о жизни: о родителях, учебе, подругах, планах на будущее. Все это выглядит как попытка быть на одной волне, стать подружками, но в глазах Агаты это воспринимается как нечто странное и морально тяжелое. Как ни пыталась девушка дружелюбно отвечать и поддерживать разговор – руки так и тянутся к телефону, чтобы проверить время, а глаза постоянно смотрят на дверь в ожидании Глеба. Чтобы избежать подобного дискомфорта и при этом никого не обидеть, Агата в какой-то момент стала как можно реже появляться на пороге друга.

Сейчас же девушка зашла еще более неуверенно, помимо хозяйки в доме теперь орудует и хозяин, который может самым неожиданным образом воспринять Агату. Уже в прихожей их встретил Виктор.

– Ну здравствуйте! – Он сложил руки на груди и говорил таким тоном, будто встречал провинившихся.

– Папа, это Агата. Агата, это папа. Но вы уже знакомы!

Виктор внимательно вгляделся в черты лица девушки, и в его глазах застыл вопрос.

– Хм, Глеб сказал, что вы – одноклассники.

– Все верно.

– Ты отвечала сегодня на моем уроке истории? – спокойно произнес он.

Агата растерялась. А в горле встал ком: неприятно было такое услышать.

– Вы спросили меня самой первой.

Мужчина нахмурился, но затем его взгляд начал опускаться, он рассмотрел девушку с головы до ног. Глаза секундой дольше остановились на бедрах.

– А! Точно! – и быстро поднялись обратно к лицу. – Та самая девушка, которая смогла ответить на один из моих вопросов. Ты произвела на меня хорошее впечатление.

Агата вскинула брови, показав, что увидела странный взгляд Виктора в сторону ее бедер.

– Но я не смогла ответить на остальные.

– А это уже не так важно. Ты ведь не увлечена историей и не сдаешь соответствующие экзамены. Тебе позволительно быть не самой ориентированной.

Агата не знала, что говорить дальше, но в эти мгновения она чувствовала примерно такой же дискомфорт, как при разговоре с мамой Глеба. В следующую секунду в прихожую вошла и сама Антонина Артуровна.

– Боже мой, Виктор. Что ж ты держишь ребят в проходе! Заходите быстрее. В гостиной уже накрыт стол.

– Что за праздник? – Глеб улыбнулся в предвкушении вкусной трапезы.

– Я задал тот же вопрос твоей матери, – спокойно проговорил Виктор. – Из гостей здесь всего лишь подруга сына. Ничего серьезного. Но Тоня оказалась неумолима!

Мужчина сделал особенный акцент на слове «подруга». Агата хорошо изучила эту интонацию, она слышала ее много раз от самых разных взрослых, затрагивающих в разговоре их с Глебом дуэт. По телу прошла неприятная дрожь – неужели сейчас начнутся еще более неловкие намеки или даже чересчур откровенные разговоры? Агата уже жалела, что сюда пришла.

На столе красовались два салата, бутерброды и любимые рулетики девушки, которые стали незаменимым блюдом на столе Кленовых, после того как Агата сообщила другу, что вкуснее их она давно ничего не пробовала.

Не успела девушка приступить к первому салату, как Виктор задал ей очередной вопрос.

– Агата, а какая у вас любимая песня? Глеб сообщил, что вам очень нравится «Пешка», которую я сыграл на уроке. Но вот об остальном или не знает, или умолчал.

– Я, пожалуй, не смогу назвать какие-то конкретные песни. Мои фавориты меняются постоянно. Но скажу так – ваша песня стала исключением для моего вкуса. Обычно я слушаю что-то яркое, танцевальное и не имеющее глубокого смысла.

Виктор приподнял бровь, Агата лишь усмехнулась.

– Вам, авторам текстов и музыки, наверное, не очень нравятся такие песни.

– Вы правы. Для меня музыка как раз-таки состоит в том, чтобы нести смысл, заставлять людей чувствовать и сопереживать, любить и ненавидеть, смеяться или грустить оттого, что текст так похож на их собственную жизнь. Все остальное в моих глазах – лишь ребячество. Попытки людей забыться, оттолкнуть самих себя ради притворного веселья.

– А как же мудрое изречение, что на вкус и цвет товарища нет? Не оттого ли, что все мы разные и можем любить совершенно разное? Обвинять кого-то в попытке бегства от самого себя из-за мелодий? Звуков и слов, наложенных на музыку? Я с таким не согласна и являю живой пример того, кому действительно не всегда хочется слушать что-то осмысленное. Когда я сижу в кругу друзей и хочется просто расслабиться…

– Бесцельные посиделки с друзьями – такой же просто способ уйти от рутины и проблем.

– Тогда тем более – что в этом плохого? Неужто вы поддерживаете мысль, что все вокруг должно жить в замкнутом круге: работа, учеба, дела по дому? Отдыхать тоже нужно. И соответствующая музыка всегда располагает.

– Вы, кажется, меня не поняли, Агата. Отдых безусловно нужен, но я верю, что правильная атмосфера во время этого настраивает на более здравое мышление. Когда отдых заключается в выпивке, вредной еде, сплетнях и пустой музыке, он приводит к деградации.

– Или к банальному расслаблению! Иногда нужно позволять себе все то, что не является чем-то здоровым и важным. Просто для души!

– Получается, ваша душа требует…

– Нужно уважать человека не за его музыкальные предпочтения – уж точно. – Девушка старалась улыбаться, но с каждой репликой это больше походило на оскал. И как они пришли к такой теме почти с первых своих слов?!

– Я согласен с Агатой, – спокойно произнес Глеб. – Да и что сейчас обсуждать музыку? Безусловно, пап, это часть твоей жизни, но мы с Агатой обычные люди, которые смотрят на песни как на то, что нравится или не нравится. Вот так просто.

Девушка перевела строгий взгляд на друга. Почему он говорит за них двоих? Может, Агата не хотела бы быть приписанной к обычным людям? Может, она готова обсуждать и спорить дальше?

Впрочем, сейчас в ней говорило лишь возбуждение. Конечно же, Глеб просто сгладил ситуацию и отвел тему. Возможно, как раз из-за того, что видел, как стремительно меняется лицо Агаты (а в ее мимике парень разбирался чуть ли не лучше всех).

Виктор внимательно посмотрел на сына, а затем рассмеялся:

– Правильно, сынок. Всегда нужно защищать сторону своей женщины, – он удовлетворенно кивнул ему. – Даже если вы просто друзья. – Мужчина сверкнул глазами в сторону Агаты.

Девушка смутилась. Она посмотрела на Глеба, но тот и бровью не повел. Как будто бы ей одной неприятны такие намеки! Что ж, наверное, он уже смирился и не хочет тратить время на споры.

– Тоня, а что ты молчишь? Какое у тебя мнение по этому поводу?

Мама Глеба скромно улыбнулась и отложила вилку.

– Я люблю песни со смыслом. Но, может, это возраст, – она добродушно усмехнулась. – Я не имею ничего против яркой, динамичной музыки.

– О каком возрасте идет речь? Тебе же не семьдесят лет. В сорок я только начал по-настоящему жить и кайфовать, так что попрошу не высказываться в таком ключе. – Виктор нахмурился, а Антонина тут же опустила глаза в тарелку.

Агата почувствовала боль в груди, но теперь не за себя, а за маму своего друга. Девушка словно пронесла через себя всю тяжесть грубых слов от любимого человека (а Антонина Артуровна явно любит этого мужчину, иначе его бы здесь не было).

– У каждого свое самоощущение, Виктор Павлович. Или вы и в этом вопросе категоричны и признаете только свое мнение? – Агата обратилась к отцу Глеба и поймала на себе взгляды всех троих.

Но самое главное осуждение и непонимание она заметила в глазах Антонины – женщина не оценила жест защиты, а словно восприняла как оскорбление и ненужное вмешательство. И это сбило спесь с девушки.

«Что-то я слишком заигралась в сильную и независимую…»

– Извините, не стоило влезать со своим мнением.

Виктор самодовольно улыбнулся:

– Именно для этого мы и пригласили тебя на ужин. Она у тебя хороша, Глеб!

– Пап! – Парень строго посмотрел на отца и покачал головой.

– Что «пап»? Уж нельзя похвалить твою подружку?

– Витя, пожалуйста, не докучай детям.

– Детям? Хах! Да я в их возрасте… – На его губах заиграла шаловливая улыбка. – Ладно.

– Агата, дорогая, ты же совсем не притронулась к еде. – Антонина обратила внимание на тарелку девушки. Во взгляде хозяйки больше не осталось ни капли негатива, только материнская забота.

– Наверное, мы пойдем в мою комнату, – предложил Глеб. – Возьмем с собой салат и рулеты.

Никто не стал противиться, как и сама Агата. Хотя и, несмотря на возникший спор и легкое напряжение, она чувствовала, что не хочет уходить. Хочет остаться.

В комнате Глеб сразу же схватил портфель и достал оттуда ту самую бутылку вина. Агата вздрогнула.

– Ты стащил вино у меня из дома?

– Так ты все равно собиралась его выпить со мной!

В этот момент в комнату зашел Виктор с дополнительной порцией рулетов. Увиденное его удивило, но не разозлило. Он снова улыбнулся своей хитрой улыбкой.

– Таким сокровищем принято делиться. – Он подошел ближе и взял из рук растерянного сына бутыль. – Божоле-Нуво. Что ж, молодое вино всегда было у меня в числе фаворитов.

– Вы предлагаете выпить его вместе? – поинтересовалась Агата.

– В наказание за попытку скрыть все от своей семьи Глеб лишается права пить это вино. Я забираю его в качестве компенсации за моральный вред.

– Но я, – девушка дернулась вперед, – не пыталась обмануть свою семью. Чем же заслужила наказание?

– Если хочешь, можем выпить его с тобой.

Мужчина посмотрел прямо ей в глаза, не сменяя улыбки и долго рассматривая лицо, будто бы хотел на что-то указать, намекнуть, не произнося при этом ни слова. Агата очень хотела понять его взгляд. С ужасом она осознавала, что попадает почти в ту же ловушку, что и ее нежный друг, – катается на эмоциональных качелях в своем отношении к Виктору: то он ей кажется кем-то интересным, то – кем-то неприличным и грубым. И так по кругу.

– Что ж, это вино изначально было чем-то неправильным. – Девушка подняла руки в знак капитуляции.

Виктор усмехнулся и скрылся вместе с бутылкой. Следующие несколько часов прошли более обыденно. Глеб и Агата много ели, обсуждали жизнь и учебу, а потом смотрели комедийный сериал. Девушка – на удивление резко –забыла обо всех своих мыслях о романтике и любви. Настолько ли ей было комфортно в своей привычной дружеской атмосфере или же дело в чем-то другом… Например, в потере власти над вином (и, соответственно, его власти над собой).

Впрочем, вечер и вправду прошел хорошо. Глеб лишь пару раз упомянул отца, вспомнив, что тот так и не ответил на главный вопрос (о своем возвращении), и раздумывая насчет того, как выкрасть вино. Остальное же время он так же не отвлекался на «новоприбывшие» проблемные темы и просто хорошо проводил время с подругой.

Когда время приближалось к одиннадцати вечера, Агата собралась домой.

– Надеюсь, ты не думаешь, что пойдешь из дома джентльмена, имевшего честь пригласить тебя к себе, пешком ночью? – В прихожей появился Виктор.

– Я провожу ее, не беспокойся, – спокойно проговорил Глеб, за что получил подзатыльник.

– Учиться и еще раз учиться. Девушка должна добираться до дома на машине: либо везешь сам, либо заказываешь такси.

– Мне не нужны такие королевские условия, чтобы добраться до дома, – отмахнулась Агата. – Мне как раз не хватало свежего ночного воздуха для хорошего сна.

– Выйдешь на балкон, – строго проговорил мужчина. – После того как я тебя отвезу.

Агата растерялась, такого ей еще не предлагали. Но в любом случае мысль о более быстром возвращении домой приятно отозвалась в душе.

– Хорошо, доедем на машине, – согласился Глеб.

Виктор отвел сына поговорить, после чего парень сообщил девушке, что у него есть некие обязательства, и, если она не против, он останется дома. Агата сразу прокрутила в голове сюжеты из криминальных телепередач про маньяков и насильников, прикрывающихся за маской примерных семьянинов, но потом вспомнила, что Виктор, во-первых, далеко не примерный семьянин, а во-вторых, слишком открыто заявил о своем намерении подвезти ее перед другими. А уж Глебу она точно доверяет.

Через пятнадцать минут Виктор с Агатой подъехали к подъезду девушки. За это время она успела ощутить истинное наслаждение от катания на дорогой иномарке и реальное мучение от прослушивания классики, которая, казалось, наскучила даже самому мужчине – но надо же проучить девушку за вечерний спор.

– Спасибо. До свидания.

Агата хотела выйти, но Виктор удержал ее за локоть:

– Подожди, надо поговорить.

И снова в голове закрутились фрагменты из выпусков про убийц. Девушка начала продумывать план самозащиты, ища глазами любые вспомогательные средства. Когда ее взгляд задержался на бутылке с водой, плотно стоявшей в кармашке дверцы, Виктор усмехнулся.

– Агата, я не собираюсь тебя тут удерживать. Мне и вправду нужно просто тебя кое о чем попросить.

– Говорите же скорее.

– Прекрати общаться с Глебом.

– Что?! Это из-за того спора? Но я же…

– Он влюблен в тебя. – После этих слов девушка на некоторое время потеряла дар речи.

– С… С чего вы это взяли вообще?

– Когда я провел первый урок в вашем классе, первое, что он у меня спросил, было: «Пап, а как тебе Агата Яворская?». Я тогда не совсем понял, зачем он это уточняет. К тому же, даже не помнил тебя. А он… начал обрисовывать твою внешность. И, знаешь, так детально, что я смог четко нарисовать твой портрет в своей голове, и вспомнить.

– Так значит, сегодня вы притворились, когда сказали, что не помните меня?

Виктор усмехнулся:

– Я так и знал. – Он покачал головой. – Так и знал, что первое, о чем ты спросишь после моих слов, будет связано с сегодняшней ситуацией в прихожей. Агата, ты хоть поняла, что я тебе только что рассказал про Глеба?

– Конечно. Но уверена, что вы надумали.

– А ты знаешь, что он перед каждым вашим приходом напоминает маме про твои любимые рулеты?

– Мне казалось, это инициатива Антонины Артуровны. Она любит готовить всякие вкусности.

– Бесспорно. Но рулеты с красной рыбой, творожным сыром и зеленью никогда не входят в ее план. Сегодня, например, он написал мне сообщение, что именно их обязательно надо успеть приготовить – у него и в холодильнике всегда лежат нужные ингредиенты на непредвиденный случай. Я еще тогда подумал, почему он написал сообщение, если мы только что говорили по телефону. Тоня потом сообщила, что он не хочет выдавать себя – знает, что ты можешь рассердиться из-за лишнего внимания. А потом вы пришли, и я увидел то, чего успел испугаться. Его взгляд, его поведение в твоем присутствии. Он так боялся, что я могу сказать тебе не то!

– Не хотел создавать неловкость. Вы приехали недавно и по неизвестным для него причинам. Глеб старается избегать любого повода вас расстроить.

– За свои года я видел многое. И я знаю, как выглядит влюбленный мужчина. – Он взглянул на Агату. – И совершенно безразличная женщина. Ты и вправду не видишь в нем парня. Только друга.

– Потому что он только друг.

– По-человечески прошу тебя прекратить с ним такую близкую связь. Дай ему осознать, что ты не сможешь стать той, кто ему нужен. Дай ему возможность обратить внимание на других девушек!

– Мы о какой-то безвольной игрушке говорим?! Глеб сам не разберется, думаете? Справлялся как-то без ваших советов почти всю свою сознательную жизнь! – Агата негодовала и не хотела скромничать. – Вы приехали вчера, черт возьми! Какого хрена вы вообще лезете в жизнь сына?

Виктор тяжело вздохнул:

– Выходи из машины.

Агата хотела продолжить свой поток злости, но его слова остановили ее. И ввели в легкую растерянность. Промешкавшись несколько секунд, она потянулась к ручке, открыла дверь и выскочила из автомобиля. Лишь когда она уже доставала ключи от подъезда, окно открылось.

– Я действительно не лучший отец. Знаю, не скрываю. Хочется, чтоб папа так и остался его единственным разочарованием…

Агата повернулась, но машина уже уехала.

– Что ж, сказал пафосную фразу и скрылся. Как по-мужски! – хмыкнула девушка. – Глеб влюблен в меня?! «Ха-ха» 3 раза! – проговаривала она, пока поднималась по лестнице. Но на самом деле ей было не до смеха.

Глава 3.

На следующий день Агата так же сидела за партой с Глебом, да и вообще забыла (точнее решила не вспоминать) о разговоре с его отцом прошлой ночью. Уроков истории не было, с Виктором она не пересекалась, да и не думала о нем. Но отношение к Глебу все же немного изменилось: теперь Агата, как ни старалась, не могла относиться к нему с той же беззаботностью, что и раньше. Все в его действиях казалось частью романтических проявлений, хотя девушка убеждала себя, что Глеб просто по натуре нежный и трепетный парень, который ценит близких людей, поэтому проявляет себя так по-доброму. А Виктор ведь совсем ничего о сыне не знает! Именно этим успокаивала себя девушка и старалась жить прежней жизнью.

Но в пятницу, на уроке истории, ей пришлось вспомнить настоятельную просьбу Виктора Павловича. Желая улучшить свои оценки по истории, Агата разобрала период правления Романовых в истории России – теперь предстояло выйти на середину класса и попробовать ответить на неожиданные вопросы, связанные с тем временем. Другим ребятам учитель подбирал достаточно простые вопросы по изученному материалу, а вот Агате он устроил блиц-опрос, связанный с какими-то уж слишком мудреными моментами:

– Сколько ступеней преодолел Николай II на пути к трону во время венчания?