Факультет любви

И Брандо попытался обнять её.

– Отстань! Не жена я тебе! Так, приживалка! И этот – не сын, а байстрёнок!

– Не надо так говорить про сына!

– А я не хочу целый день сидеть дома с этим «малышом»! – Она передразнила Брандо.

Она часто закатывала истерики по поводу и без, но тут уже начала переходить все границы.

– Сидит, ничего не говорит, перебирает свои кубики! Надоело мне возится с этим глухим уродом!

– Катя! Как ты можешь так говорить!

Она повернулась к Брандо, скривилась в гримасе и выкрикнула:

– Да лучше бы он от этой радиации сдох!

Широкая ладонь с размаху прилетела ей по щеке. Она отлетела в другой конец кухни, ударилась головой о стену и осела на пол, и из носа и рта потекли струйки крови. Брандо взял сладости из пакета и пошел к сыну.

– На, Петруха, держи, – он протянул ему сладкий батончик, затем достал Красную таблетку, разгрыз и маленький кусочек положил в рот сыну. – Давай, давай…жуй…Петька – байстрёнок… Не слушай мать.

Он усмехнулся последней фразе. Откусив батончик Петька протянул его отцу, Брандо тоже откусил, довольный, Петька доел весь, чавкая и улыбаясь во весь рот чернеющими зубками. Закрыв лицо Брандо тихо всхлипнул…

…Аля была у него, ждала с работы. Его давно никто не ждал. Виктор шёл домой быстро. Нет, было же время, меня тоже ждали! Или нет? Он уже засомневался, а было ли по другому? Или эта радиоактивная пыль летом и снег зимой были всегда? Говорят, у каждому спеца есть жена, вот кого ждут с работы! И даже дети у них рождаются, правда, малышей он никогда не видел. Так, удивляясь своим новым мыслям и чувствам он добрался до квартиры. Дома! Она была дома! Лежала в его постели под одеялом и брюки со свитером повешены на спинку стула. Она голая там, что ли? – удивился Виктор. Он не вспомнил – давно ли видел голую женщину. Ну да, может быть, в студенчестве, но как-то эти воспоминания были смутные.

– Душ. Ты хотела принять душ…

Она откинула одеяла и действительно, Аля лежала голая, но в руке держала пистолет.

– На всякий случай, – небрежно сказала она, и сунула его под подушку.

Сев на кровати она посмотрела него, Виктор, краснея изучал неё тело. По всему телу были шрамы и ссадины, натёртости и мозоли. Женщина была молодой, но кожа не пылала свежестью. Её фигура была худой и жилистой, как раз для выживания.

– Когда – то я была второй красавицей во дворе, – она встала и прижаласьк немугрудью.

– Почему второй? – спросил он заикаясь.

– Первой была моя подруга, но неудачно вышла замуж. Побрейся, – и дернула его за щетину, на которую он не обращал внимания уже больше месяца, а то и двух .

Он отстранился от неё.

– Надо печку растопить… тогда вода будет горячей.

– Ого! Так душ ещё и горячий! За это надо выпить! Достану я ради такого дела спирт! Витя ты пил спирт?

– Ну было дело… давно… – он начал возиться с печкой. – Готово!

Аля накинула свитер и ходила по полу между капканами босиком, в руке у неё была армейская фляжка. Она болтыхнула около уха – ещё есть.

– Ну…Пойдём, покажу как душ работает…

Они прошли в соседнюю комнату и Аля встала в тазик.

– Вот, давишь на эту грушу ногой и вода течет.

– Как интересно…

– Нагнетается давление… по трубам проходит… там котел… в печке.. греется… – путанно объяснял Виктор, глядя на голую Алю.

Она нажала на грушу

– Воды нет… – сказала она, посмотрев вверх.

– Надо несколько раз, накачать…

–А! Поняла! – весело сказала она, надавила ногой на грушу, и из трубки полилась горячая вода. Она подняла руки вверх и засмеялась. Виктор стоял рядом и улыбался во все свои желтые зубы. Счастье – мелькнуло у него в голове. Она внезапно схватила его и крепко поцеловала мокрыми горячими губами. У него закружилась голова. Она стала раздевать его, снимая засаленную рубаху, он торопливо скидывал брюки.

– Залазь ко мне, – сказала она. – Мыло есть?

Он кивнул головой в угол, прыгая на одной ноге в штанине. Аля взяла мыло, оно треснутое, твёрдое как кирпич и таким же цветом, с одной стороны было объедено крысами. Она повертела его в руках.

– Когда ты последний раз им мылся?

– Не помню… – и Виктор вступил в тёплую воду в тазике. Аля наступила на грушу – потихоньку побежала вода.

– Как здорово ты придумал… Так бы и стояла тут… под теплой водой… и не знать ни про какую радиацию… ни про какой взрыв… – она прижалась к нему всем телом. Виктора бил мандраж, он наклонил голову ей на плечо. И обнял её.

– Смелее! Витя! – смеясь, сказала она и, надавив на грушу, под струёй воды, начала его намыливать и мылиться сама. Он стоял, боясь, что сейчас проснётся и всё это исчезнет – и Аля и её смех и…

– …Какой взрыв? – спросил он вытирая пену с глаз.

– Что? Как какой? Ты ничего не знаешь? – она перестала мыться и посмотрела на него внимательно. – Откуда по твоему радиация?

– Ну… сказали метеорит упал… – начал было Виктор.

Аля подняла вверх брови и покачала головой.

– Нет? Так ничего же нет … ни радио, ни телевизора … ничего не узнать… – начал было Виктор.

– Шесть лет прошло, Витя, а ты даже не попытался узнать, что же всё-таки произошло?

Виктор обескураженно тёрся дальше, теперь он уже стеснялся и её и своего худого тела.

– У нас одна на работе что-то пыталась узнать, – оправдываясь сказал Виктор. – И её теперь отправили Центр чистить.

На этих словах Аля на секунду перестала мылится, потом опять продолжила.

– Из Центра не возвращаются, – сказала Аля тщательно скребя себя. В тазике начала образовываться черная пена. Аля хорошенько намылила волосы и взяла бритву. Клочки волос падали в тазик.

– А так меньше заразы всякой пристаёт. От «метеорита», – передразнила она его.

Окончательно смыв остатки волос, Аля стала похожа на героиню из кинофильма, вот только Виктор никак нее мог вспомнить какого. Намылив щетину Виктору, она ловко побрила и его. Тот только постанывал, мычал и охал.

– Ну! Аж помолодел!

Выйдя из душа, Аля взяла тюбик из несессера и намазала душистым кремом голову себе и лицо Виктору. Давно он не ощущал такой свежести на лице, аж глаза защипало.

– Ну теперь, – она разлила спирт по двум кружкам.– Давай выпьем, Витя! За тебя! Спасибо тебе!

И одним глотком выпила.

– Сейчас я закуски соображу, – засуетился Виктор и пошел во вторую комнату.

– Не надо! В этом весь кайф!

Открытые банки с консервами, поставили их на печку греться. Аля налила себе и долила Виктору в не выпитый стакан.

– Стратегический запас! На все случаи жизни. И для дезинфекции, и для обезболивания, и для обездвиживания. Эх, заканчивается! Ну! Давай!

Виктор выпил и закашлялся.

– Носом вдыхай! – смеялась она. – Выдыхай ртом!

Но Виктор всё делал наоборот, и, задыхаясь, выпучивал глаза и мотал головой. Аля хохотала.

– Ну, отошёл?

Он всё ещё мотал головой и махал рукой перед ртом…

– Да сколько же тебя можно ждать? – она крепко схватила его и бросила на деревянный настил, тот немного хрустнул.

– Ну… с бабами- то помнишь ещё как управляться?

И нырнула к нему под бок, настил захрустел и треснул, Аля и Виктор провалились в середину кровати. Они расхохотались. Принеся, ящики и тряпки, Виктор приподнял и выровнял сломанные доски.

– Ну, ты точно, один жил! – хохотала Аля.

– Почему это? – ремонтируя, спрашивал Виктор.

– Да потому что у тебя кровать целая! – заливалась Аля. – Вдвоём бы давно разломали!

Виктор тоже посмеивался, да уж! Казус вышел!

– Слушай, я так не смеялась …. Ну очень давно! Ты сегодня для меня устроил настоящий романтический вечер! – с этими словами погасло электричество.

– Десять часов, пятница, на час дольше, – сказал Виктор.

– Нет ничего лучше бесплатных радостей… их почти не осталось…

Он почувствовал её прикосновение и упал, нет, не на кровать, а в бездонный колодец…

… Брандо пришел на работу раньше на два часа, дома быть не хотелось. Он уже написал рапорт, где свалил всё на Глота, который упустил незнакомку в комбезе, мысли его были о сыне и жене. Так дальше не может продолжаться надо что придумывать, истерики у неё всё сильнее, того гляди и сделает что ни-будь с Петькой. А может не ходить сегодня к этому Виктору? Ну чем может быть занят учитель в субботу? Ну, наверняка жрёт ворованные консервы, ну и всё. Да и то, вряд такой способен украсть – своё отдаст. Да, такой отдаст и своё. И у Брандо моментально созрел план. Он пошёл в спец склад, за толстой дверью он набрал разного: тут было и настоящее вяленое мясо и сгущенка и усиленные Красные таблетки, взяв немного, чтобы было не заметно отсутствие продуктов, он вернулся. Решив не сильно пугать Виктора утренним появлением, он решил сделать небольшой подарок – мол, мы не только караем, но и премируем, если согласишься на наше предложение. Внештатником – вот что хочет предложить Брандо Виктору! В тепле, сытый, нормальная квартира, женщина будет, отъешься. Всё- таки какое-то уважение у Брандо к Виктору появилось.

…В эту ночь они не спали. Аля рассказала Виктору, что уже она идёт на Восток, где радиации вообще нет. По её подсчётам, надо пройти ещё две тысячи километров. Перевалить через Восточный хребет – и ты попадёшь в Край тысячелетних сосен! А там никакой радиации нет! И там можно прожить до ста пятидесяти лет! Там лечатся все болезни! Там рождаются здоровые дети!

– И ради этого я иду туда уже два года!

– Сто пятьдесят?! – удивлялся Виктор, надеясь дотянуть хотя бы до пятидесяти.

– Да! – мечтательно говорила Аля и опять набрасывалась на обессиленного Виктора.

– Пойдёшь со мной? – спросила она неожиданно.

– Прожить сто пятьдесят лет с тобой я бы не отказался, – ответил он, переводя дух…

… Пять спецов подошли к подъезду Виктора на рассвете. Брандо держал вещмешок с консервами и мясом – подарок.

– Ждите здесь, я один, – сказал Брандо своим.

– Ты же напугать этого учителя хотел!

– Цыц! Отставить пугать! Я один, будьте на рации, если что… хотя, что может быть?

…Аля открыла глаза и тихо вытащила пистолет из-под подушки. Виктор, насладившийся за ночь любовными утехами сполна, спал.

– Стучат… – шепотом сказала Аля на ухо Виктору.

– …да это крыса в капкане… – сквозь сон бормотал Виктор.

– В дверь стучат, Витя! – настойчиво сказала Аля.

Виктор похолодел.

– Как стучат? Кто?

– Не знаю! Баба твоя ревнивая, наверное!

– У меня нет… бабы… ревнивой…

В дверь настойчиво постучали ещё раз.

– Ну чего лежишь? Открой…

–Иду! – крикнул Виктор и голос его сорвался.

Он кое-как накинул рубаху, накрыл Алю одеялом. Пройдя осторожно между капканами, он открыл двери. Увидев Брандо, он крикнул от неожиданности, отступил назад и потерял равновесие. Падая, он задел стул, упал сам, угодив в насколько капканов, сверху на него упал стул, собирая капканы по полу. Виктор взвыл от боли, закрутился по полу, попав ещё в несколько крысиных капканов. Аля выглянула из-под одеяла. Брандо, стоящий на пороге открыл рот и выронил мешок от такой сцены. Он совсем не ожидал увидеть: вопящего Виктора, голую лысую женщину в кровати.

– Ты… кто? – спросил у Али. Сквозь одеяло раздалось два глухих выстрела. Брандо упал, дверь в квартиру закрылась. Отцепив капканы с Виктора, Аля начала быстро одеваться.

– Не знала, что ты со спецами дружишь, – зло говорила она.

Виктор ничего не отвечал, он тихонько выл, потирая прищепленные места, кое-где шла кровь, были большие гематомы.

– Где мой комбез? – закричала она, от ночной ласковой женщины не осталось и следа.

– Ты меня продал! Чтоб ты сдох! – и Аля ударила его по щеке.

Аля вспомнила, что Виктор что-то говорил про последние этажи. Проветривается! – вспомнила она. Держа пистолет перед собой, она осторожно открыла двери. Там стояло пятеро спецов! Один из них держал её зелёный комбез! Тот, здоровый в которого она стреляла стоял и держался за грудь бронежилета – там были две вмятины от пуль.

– Ребро мне сломала, – сказал он спокойно и ударил ей здоровым кулаком прямо в нос, пистолет отлетел в сторону. Аля упала к ногам Виктора без сознания…

… Глота вывели из Бункера. От упитанного и круглолицего спеца не осталось и следа. Нет, он был такой же пухлый, но выражение лица говорило о пережитых страхах и муках в Бункере рядом с неизлечимо больными. Его привели в камеру допросов, но наручники не стали надевать, что было странно. По обратную сторону стола сел Брандо.

– Глот, – начал он. – Ты ошибся…

– Брандо! Не бросай в Яму! – Глот упал на колени перед своим бывшим начальником.

– Не перебивай меня! И встань! – Глот послушно сел на холодную железную лавку, и глотая слёзы и сопли преданно посмотрел на Брандо.

– Ты хочешь искупить свою вину?

– Конечно! Что нужно делать!?

– Нужна информация, и как можно более точная, чем быстрее добудешь, тем быстрее восстановим… в спецах, – Брандо махнул рукой и в зал ввели Алю. Руки были закованы в наручники сзади, лицо разбито, нос сломан, на пол кинули зелёный комбинезон. Глот привстал.

– Не может быть! Не может быть! Так вот из-за кого я оказался в Бункере! – и в два прыжка оказался около неё. Он поднял её подбородок.

– Оу! Все зубки целые! Да тебя ещё и не допрашивали по настоящему! – и что есть силы дал ей под дых. Аля захрипела и упала.

– Брандо, а зачем ты её побрил? Даже схватиться не за что!

– Это так и было. Информация, Глот! Мне труп не нужен! – и пошел к выходу.

– Будет в лучшем виде! – и Глот расхохотался.

Разорвав на ней остатки одежды, он заволок ею грудью на стол. Возбуждённо дыша, он спустил штаны и подошел сзади, но тут она схватила его за пах наручниками. Острые края наручников больно сдавили нежные органы, Глот закричал что есть силы, Аля ещё сильнее сдавила наручники между собой у Глота полилась кровь, он заверещал как поросёнок и начал колотить её по спине руками. Вырываться было только больнее. Наконец боль достигла точки, которую нельзя было терпеть – Глот затих и обмяк. Аля разжала руки, он упал на пол без сознания. У Глота между ног было месиво, кровь пульсировала, он стонал. Она плюнула ему в лицо кровью, другого во рту у неё не было. И только в этот момент влетел спец одним ударом дубинки уложил Алю на пол.

– Глот…извини… я думал ты её того… ты у нас ещё тот извращенец, – и выйди из камеры позвал врача…

…В соседней камере, прикованный наручниками к столу сидел Виктор и рыдал. Напротив сидел Брандо и курил.

– Ну какие тысячи километров? Ну какие горы? Какие сосны? Чего ты мне тут лепишь? Тебе девка лапши навешала, в постель затащила, а ты как тютя и поверил.

– Она говорит…, – всхлипывая, говорил Виктор. – Уже два года идёт туда. Там радиации нет, живут сто лет… болезни лечатся… дети здоровые… да я вообще не знаю кто она такая! Тварь! Подставила!

–Ну, Виктор, нехорошо так, переспал с женщиной, с такой красивой, и «тварью» называешь, – Брандо умело вел допрос, вкрадчивым голосом он помогал Виктору потопить самого себя.

– Ну, так что она ещё говорила?

– Лодка, говорит, взорвалась, подводная, ядерная, – утирая слезы плечом, говорил Виктор.

– И ты поверил? –участливо спросил Брандо. – Где лодки и где мы? Тысячи километров!

– А что же тогда это всё? – машинально спросил Виктор, и тут же получил лёгкий удар в ухо.

– Умный, а такие глупые вопросы задаёшь, – строго сказал Брандо. – Напишешь всё, как было, подробно, и пойдёшь домой, детишек сопливых своих учить.

Виктор кивнул, потирая ухо.

– Хотел я тебя на работу взять, да подвёл ты меня. Ну ладно, пойдём, кое-что покажу, – он снял наручники и повёл Виктора в соседнюю камеру. Втолкнув его, он кинул на стол пачку бланков, дал ему ручку и, показав «пиши», закрыл дверь…

…Брандо зашел к Шефу.

– Вызывал?

– Кого ты там опять наловил? – усмехаясь спросил Шеф.

– Не стоит твоего внимания, Шеф, мелочевка, мои спецы разберутся.

Шеф налил алкоголь в толстый стакан и протянул Брандо, тот повёл носом и покачал головой.

– Отличная вещь, Шеф! Давно не пробовал, – и мелкими глотками начал смаковать напиток.

– Слушай, Брандо, можем хорошо заработать, – начал Шеф.

– Всегда рад, Шеф!

– Но только ты и я, ну может ещё одного возьми из спецов, на всякий случай. Делим пятьдесят на пятьдесят.

– А спец?

– А ему… не надо. Возьми какого ни-будь по моложе, кого не жалко. Мало ли чего…

– А что делать- то?

– За городом, за нашей территорией, какие-то гопники у кого-то отжали целый бензовоз.

Брандо удивился, ого! Подумал он, сейчас бензовоз – это целое состояние! За такое могут и убить! Вообще- то убить могут и канистру бензина, а тут – бензовоз! Тонн пять-шесть!

– А что за гопота?

– Да в том- то и дело, что залетные! По ходу дела – зеки беглые.

Это было хуже, подумал Брандо, за это время, если их не поймали, они поднаторели в разбое!

– Не вопрос, Шеф! А ещё есть информация о них?

– Вроде как три человека и три автомата, но это всё не точно, – и он показал на мониторе, где была замечена машина с топливом…

…Тут он заметил, что на бетонному полу лежала Аля, лица было не узнать: запёкшаяся кровь, нос повернут в бок, на бритой голове большой шрам. Виктор стоял и боялся подойти.

– Аля, – тихо позвал он. Трудно было поверить, что ещё несколько часов назад они лежали в теплой кровати обнявшись, а сутки назад он вообще её не знал. Он всё- таки набрался смелости, подошёл и поднял её скользкое от крови голое тело. Усадил на железную скамью, она посмотрела на него опухшими от синяков глазами.

– Я всего лишь хотела попасть в Край тысячелетних сосен, – прошептала она.

Виктор не смог ей ничего ответить.

– Прижми меня, мне холодно…

Виктор быстро снял с себя кофту и надел на Алю.

– Выправи мне нос, я хочу быть красивой.

–Нос? Как?

– Вон, ручкой, сунь в нос и поверни сторону.

– Я не смогу! Я никогда так не делал!

Аля заплакала от бессилия, слезы смешались с кровью.

– Ну, пожалуйста, – попросила она, – я хочу умереть красивой.

Виктор дрожащей рукой вставил авторучку в нос Але,

– Глубже, и потом резко поверни, – прогнусавила она.

Виктор ещё вставил ручку ещё глубже, Аля посмотрела ему в глаза, зажмурилась и вся напряглась. Виктор резко повернул ручку в носу Али, он хрустнул, она дернулась всем телом, вскрикнула и повалилась на лавку. Из носа и рта хлынула кровь. Наконец, придя в себя, она открыла глаза.

– Не в ту сторону, – слабо сказала она.

– Что? – переспросил Виктор.

– В другую надо… Погоди… передохну…давай!

Виктор дрожащей рукой повернул ручку в другую сторону, Аля выпучила глаза и тихо вскрикнула. Нос, похоже, встал на место. Она уронила ему бритую голову на грудь.

– Спасибо, – сказала и зарыдала…

…Брандо взял с собой Ёжика, его было хоть и жалко, случись чего, но он надёжный и толковый спец. А что взять с молодого, как советовал Шеф? Он уже года два в поля не выходил, да он и из кабинета своего столько не выходил, живет там… Они подошли к предполагаемой точке, Брандо посмотрел в оптический прицел, да машина была, УРАЛ, припорошена снегом. Почему не уехала? Чего торчат здесь? Если есть столько горючки, то надо рвать когти! Может, потому что пустая? Он внимательно посмотрел на осадку машину – не понято. Людей вокруг не было. Придвинулись еще ближе, машина хорошо виднелась, кабина была пустая, нет, людей вокруг точно нет.

–Ёжик, – прошептал он.– Что любишь больше – сгущенку или хамон?

– Обе сразу, – шепотом ответил Ёжик.

– Так нельзя.

– Нельзя есть вместе?

– Говорить так нельзя, неграмотно.

– Нужно говорить «и то и другое».

– Я школу не закончил…

– В общем так, Ёжик, если мы этот УРАЛ привезём домой целеньким, можешь смело взять со склада ящик сгущёнки и Шеф отдаёт тебе хамон.

– Ого! Прямо целый!

– А то!

– А ты?

– Ну, ты же угостишь меня кусочком?

– А как же! Но с те тебя бутылка!

– Договорились!

Помолчали

–Ёжик, как думаешь есть места, где нет радиации?

– Наверное… где-то на краю земли… далеко от сюда…

И в этот момент, пока Брандо с Ёжиком перешептывались, раздался звук приближающегося автомобиля. К бензовозу медленно подъехал УАЗ с бочкой прицепом.

– Брандо, что это?

– Не знаю, Ёжик…. Смотри давай, – велел Брандо, и сам смотрел на всё происходящее через оптический прицел автоматической винтовки. Из УАЗа вышло шесть человек, у всех было оружие. Ёжик удивлённо посмотрел на Брандо.

– Чего-то много…Банда прямо…Столько не заказывали…

–Вижу, вижу, ты смотри…

Они подогнали бочку впритык с бензовозом и начали подцеплять шланги, наконец, послышался жужащий звук.

– Помпа, – сказал Ёжик. – Мы так по молодости бензин тырили. Точно.

– А вот куда они его? В бензовоз или оттуда? Ну-ка посмотри, мародёр малолетний.

Ёжик внимательно смотрел в оптику.

– В бензовоз! – чуть не заорал Ёжик

– Тихо- тихо, молодец, – успокоил его Брандо. – Ну. схема понятна. Сейчас они его заполнят и уедут. В цистерне около…

– Пять тонн, – сказал Ёжик. – И ещё чуть-чуть.

– Интересно, а где они его берут? Надо бы спросить…Ну, что ж, подождём… Ёжик, следи за ними, – и Брандо закрыл глаза. Надо составить план.

Наконец, помпа перестала работать, вокруг машин началась суета, мужчины начали махать руками и ругаться. Один залез на бензовоз и задраил люк.

– Полная, – предположил Ёжик. – Что делать будем? Стрелять никак, взорвём всё.

– Смотри вон, слева что видишь?

– Ай да Брандо!

Слева, к дереву прислоненные стояли шесть автоматов.

– Бьём прямо в корпус, одновременно. Поехали!

Раздались выстрелы, автоматы, стоявшие у дерева разлетелись в щепки.

Люди у бензовоза не ожидавшие такого, спрятались за машину.

– Теперь быстро! – сказал Брандо. – Как по учебнику!

В левую взяв пистолет, а в правую длинный нож, он, согнувшись побежал к машине. Увидев, человека бегущего к ним, из-за машины вышел один из бандитов и направил на Брандо пистолет, Брандо упал, раздался выстрел, пуля прошла выше, еще выстрел, еще выше. Бандит медленно пошел к нему, остальные пятеро вышли из-за машины. Когда до Брандо оставалось метров десять, раздался глухой выстрел и человек, шедший к нему, упал с простреленной головой, Брандо быстро встал и побежал опять к машине. В это время Ёжик, обойдя машину сбоку прицельными выстрелами положил ещё двух, остальные трое кинулись в лес, но выстрелы Брандо и Ёжика настигли и их. Всё произошло в полной тишине, были слышны только выстрелы.

– Жаль, не узнаем где брали.

– По следам можно, – сказал Ёжик.

– Следопыт… оружие собери, – ответил Брандо.

– И сломанное?

– Особенно его. Поедем на бензовозе, а завтра ты со спецами придёшь – подчистишь здесь. Молодец, Ёжик! – и Брандо похлопал по полной цистерне…

…В камеру вошел спец посмотрел на пустые листки на столе, подошел к обнявшемся Виктору и Але.

– Тебе сказали написать! – он схватил его за шиворот и посадил за стол.

– Я ничего писать не буду! – Виктор впервые почувствовал себя смелым, и теперь он может эту смелость показать перед Алей. Спец усмехнулся, достал небольшой терминал и включил перед Алей. На видеозаписи было видно, как Виктор сидит и плача, говорит: «..я не знаю кто она такая! …она меня подставила! тварь! я всё напишу…».

– Ну, смелый стал? Пиши, давай!

Аля молча всхлипывала. И, взяв её за скованные руки, повёл по длинному коридору в Бункер…

… Брандо очнулся на холодном полу, было сыро и темно, кругом тихо разговаривали люди, кашляли и стонали. Он попробовал встать, но руки были в наручниках за спиной, ноги тоже были скованны. Болело всё тело, особенно шея, колотилось бешено сердце и дыхание было прерывистым. Сквозь проблески сознания он помнил, что пришёл к Шефу и рассказал об операции. Затем он почувствовал удар в шею и… всё! Он сел и прислонился к холодной стене, полегчало.

– Командир… Брандо… – раздалось из темноты, он напряг зрение

– Ёжик, ты?

–Я…

– Что случилось?

– Не знаю… вроде ударили… шокером…

– Шокером значит… Шеф нас продал за бензовоз, Ёжик, вот что случилось, делится не хочет, – Брандо замолчал.

– Плакал мой хамон, – невесело сказал Ёжик.

И вдруг по носу со скользом Брандо получил удар, у него зазвенело в голове.

– Это тебе за мой нос, здоровяк! – услышал он знакомый голос.

Придя в себя и ожидая ещё удара, он тем не менее он спросил:

– Лысая, ты что ли?

И тут же получил второй удар в челюсть. Придя в себя, он сказал:

– Ёжик, уйми эту дуру.

– Не могу, Брандо, весь в наручниках, – весело сказал Ёжик. – Она и мне уже насовала!

И расхохотался. Глаза окончательно привыкли к полумраку. Большой Бункер был заполнен наполовину – было человек пятьдесят, Брандо с Ёжиком лежали в самом углу, у выхода. Рядом, в одном свитере, натянув его до колен, сидела Аля.