Там, где гуляют синие киты

А вон за тем окном, в доме напротив, таком же, как её, новеньким, надёжном, жила Мишель. Зося прозвала так юную блондиночку, на самом деле она какая-нибудь Маша или Люся. А Мишель потому, что чувихе повезло, вышла замуж за француза. Где только она его откопала? Худенький, дохленький, в очках, но француз. Живут здесь, но пару раз в год на зависть всем обязательно летают в Париж, в далёкую и прекрасную Францию.

Сделав несколько глотков воды из пластиковой бутылки, увы, успевшей согреться, Зося полюбовалась азалиями на соседнем балконе, понаблюдала, как осторожно паркуется внизу белая Мазда, тянула время. Как не хотелось, боже, как не хотелось снова брать в руки учебник и разбираться с этой чёртовой психологией! Ладно, закруглится с этим последним экзаменом и начнёт думать о своей личной жизни.

Личная жизнь у Зоси была, но доживала последние дни. Её друг Толик, к которому Зося утратила интерес, ещё не исчез окончательно из её жизни, но всё к тому шло. Да, приручил он её приятными комплиментами, рубиновыми розами, ласковыми руками, но ненадолго. Встречаясь, они уже не бросались с прежней горячностью друг к другу, не целовались жадно и подолгу, и уже совсем не било током от его прикосновений к телу. Неплохой Толька парень, но не орёл, а ей нужен такой, чтоб душу за него не жалко было продать, хоть Богу, хоть чёрту. Бесконечно любимый нужен…

Совсем рядом в гостиной разговаривал по телефону отец. Подойдя к балконной двери, Зося с интересом прислушалась – за батей нужен глаз да глаз.

– Ты уверена, что мы не можем немного подождать? – Он замолчал, выслушивая собеседника. – Да, давай повременим с выбором платья, дорогая, у нас ещё будет для этого время.

Зося сердито сжала губы. Маргарита! Подталкивает отца к женитьбе? Пока рыбка на крючке? Хитрая лиса хочет пролезть в их семью? Нет уж, этому не бывать! Надо отвадить её, и побыстрей, надо что-то придумать. Кому, как не дочери, спасать отца от жаждавшей обеспеченной жизни тётки? Зося займётся этим, вот закруглится с сессией и займётся. Не даст пропасть родному папке, любит она его. За то, что не покушается на её свободу, за то, что ради дочери когда-то научился варить кашу и читал ей прекрасные книги, за фразу «Я за тебя кому хочешь горло перегрызу», которую он как-то выдал, понизив голос. Фраза до сих пор в памяти, такое не забыть…

– И Зося будет нервничать. Давай дадим ей возможность спокойно сдать экзамены. Постепенно она привыкнет к тебе, поймёт, что это мой выбор, моя жизнь…

Вот уж нет! Не поймёт, не привыкнет, даже не надейтесь.

Собеседники распрощались, разговор окончен. Расстроенная, Зося снова плюхнулась в кресло, потянулась за книгой. Не осталось ни единой причины, чтоб и дальше откладывать листание учебника. Она уткнулась в книгу, но учёба не шла на ум. Маховик запущен, мысли уверенно двигались в другую сторону. Как отвадить Маргариту, ка-ак? Если б найти какой-нибудь компромат на неё, не юная девица, может, какие-то скелеты накопились в шкафу? Хорошо бы Маргарита оказалась подругой какого-нибудь бандита, который вот-вот выйдет из тюрьмы. И будет мстить – ей, отцу, всем! Или сама Маргарита воровка, скрывавшаяся от правосудия. Расстаться с такой особой – верх благоразумия. Кажется, отец Елены какой-то там чин в милиции, можно будет попросить её, чтоб навёл справки. Шансов немного, но есть.

Зосины глаза повеселели, на лице появилась улыбка. Жить – значит действовать, а не есть, пить, дышать. Где там она остановилась? А, вот… «Важно отметить, подчёркивал Фрейд, что в бессознательном нет никаких сомнений…» Какой умник, этот Фрейд. Вот и она не сомневалась, что всё делает правильно. Завтра же поговорит с Ленкой, попросит хорошенько, та не откажет. Или сама с её отцом перетрёт тему. И это будет маленький шаг к большому результату.

Глава 3. Сергей

– Так, так, так…

Сергей Альбертович разложил перед собой листы бумаги, принесённые секретаршей. Напечатанные здесь таблицы отражали итоги работы фирмы с начала года. Цифры, много цифр, другой бы запутался, но ему не впервой обрабатывать большие объёмы данных. Мысль работала предельно чётко, и уже складывались в голове первые, пока предварительные выводы. Сергей удовлетворённо улыбнулся. Всё-таки есть в нём какая-то гениальность. Вундеркиндом не называли, но в школе он запросто рассчитывал логарифмы в уме и легко «жонглировал» четырёхзначными цифрами. Золотая медаль досталась парню по праву, как и красный диплом в вузе.

Увы, это не давало ему ста очков вперёд в общении с девчонками, в этой сфере гениальный Серёжа не дотягивал до простых смертных. Долгое отсутствие девушки тревожило, ощущалось как нерешённая задачка. Он отметал возможных претендентов на роль подруги в самом начале знакомств – слишком высоки были его стандарты по отношению к потенциальным партнёршам, которых, впрочем, было раз-два – и обчёлся.

Её Сергей увидел случайно. Погода была дрянь. Тучи намертво сковали небо, шёл сильный дождь, всем своим видом утверждая, что он надолго, что он не уйдёт, пока не разольёт по всему городу приличных размеров лужи. Сергей шёл домой, сосредоточенно обходя островки грязи, стараясь не запачкать джинсы, внизу они и так выглядели не очень. Девушка шла ему навстречу. Без зонта, одинокая и какая-то растерянная. Распущенные волосы мокрыми прядями обрамляли милое лицо.

Сергей уже прошёл мимо, но захотелось развернуться и догнать девчонку. То ли её беззащитность повлияла, то ли боевое настроение, с самого утра овладевшее им. А может причина в стройных женских ногах, на которые захотелось оглянуться? Он подошёл сзади, накрыл её своим зонтом. Взглянула удивлённо. Надо срочно что-то сказать, но Сергей, жутко нервничая, не находил слов. Хотелось сказать что-то лёгкое, оригинальное, чтоб эти слова заставили её улыбнуться. Куда там!

– Невозможно смотреть, как вы мокнете, – наконец произнёс он. Пусть мокнет кто угодно, только не вы – хотел добавить, не посмел.

– Люблю дождь, – она подняла глаза, и у Сергея перехватило дыхание. И потеплело в груди у самого сердца. Сущий ангел…

У девушки были голубые глаза, цвета льдинок на зимней реке, высокие, чётко очерченные скулы и красивые руки с тонкими запястьями, которые она, смущаясь, подняла к лицу, чтобы поправить волосы.

– Я провожу, можно?

Она пожала плечами, и Сергей просто пошёл рядом. И в тот день, и на следующий, и потом всю жизнь рядом до страшного дня трагической гибели Зои. Сбитая на переходе сумасшедшим мотоциклистом, она умерла в больнице следующим утром, не приходя в сознание.

Это была тяжелейшая потеря, это было потрясение, это был шок. Пришла и поселилась рядом боль, способная задушить. Привычный мир рухнул, в нём не осталось ничего, достойного внимания, и не было ни малейшей надежды, что мир этот когда-нибудь станет прежним. Исчезла из мира живых его женщина, найденная, отвоёванная у других и присвоенная себе. По какому дикому закону жизни она ушла навеки? Два сердца встретились много лет назад, и вспыхнуло чувство, красивое, глубокое, всеохватывающее. Казалось, так будет всегда. Но пришла беда, а с ней боль, чёрная, страшная, которой он стеснялся, которую он скрывал. Особенно перед дочерью. Чтоб не поняла совсем юная Зося, что он сломлен, раздавлен, убит. Его нет, просто нет…

Прошёл год, два, три – ощущение несправедливой утраты не исчезало. Он не сказал своей Зое всех нужных слов, и они теснились внутри, красивые и уже не нужные ей, не давали жить, дышать, работать. Как-то в канун нового года, бреясь в ванной, всем своим видом вопиющей о ремонте, Сергей всмотрелся в своё лицо и ужаснулся – из зеркала на него взглянул старик с седыми висками. Несчастье и одиночество сделали своё дело, в глазах пустота и бесконечное равнодушие.

Когда Сергей успел стать таким? Всё, хорош, сколько можно! Он уже заигрался в свое горе, в свою беду. Надо выбираться из депрессии, из тихих часов бездействия и одиночества, шагнуть к людям, к жизни. Сергей словно проснулся от долгого сна. Коллега по работе помогла подобрать новую одежду, посоветовала парикмахера – так был сделан первый шаг. Как оказалось, коллега по работе уже давно с симпатией смотрела в его сторону. А он… он совсем разучился любить. Но вот уже получено приглашение на чай, а потом и в постель к этой одинокой сострадательной женщине с добрым сердцем. И пошло… Время бесконечных ночей, месяц, второй… Женская любовь хорошо лечит раны. Проверенное средство.

– Сергей Альбертович, может, чаю? С мятой, а? – рыжекудрая секретарша просунула голову в дверь кабинета.

– Пожалуй.

Он отодвинул бумаги в сторону, сегодня из него плохой работник. Раздербанил, разворошил душу, разворошил прошлое. Оно жило в нём, но уже не так часто Сергей вытаскивал своё прошлое, свою рану наружу. В такие минуты он больше всего жалел, что не мог дать своей Зое того, что с лёгкостью дал бы сейчас: обустроенный дом, красивую и дорогую одежду, путешествия по странам и континентам. Да всё для неё, весь мир бросил бы к её ногам. Сейчас обеспеченный Сергей Альбертович Заславский подарил бы Зоеньке меха и бриллианты, золотые часы красовались бы на её руке. А тогда… Только серебряное колечко да пару браслетов получила Зоя в подарок от любимого, но нищего мужа. Правда, и время было непонятное, никто не знал, куда, в какие неизвестные дали неслась эта страна. Одно было ясно – тут или поднимешься, или затопчут более сильные и успешные. Он сумел выбрать нужный путь…

– А вот и ваш чай. Что-то ещё принести? Прянички есть?

– Нет, спасибо!

Сделав пару глотков, Сергей Альбертович решил, что жизнь не так уж плоха, какой представлялась несколько минут назад. Горячий чай с лёгким запахом мяты настраивал на отдых. Увлечённый своим делом, Сергей редко позволял себе отлынивать от работы. А надо бы. Пожалуй, он навестит сейчас Маргариту. «Да, хорошая мысль», – подумал Сергей, вспоминая яркие, обведённые красным карандашом губы Маргариты и её пышную грудь; будто слепленная из алебастра, она не нуждалась ни в каких корсетах. Нежная, белоснежная… Он прерывисто вздохнул, предчувствуя долгий вечер любви. А в любви Марго поистине нет равных…

* * *

– Поехали, Андреич, адрес ты знаешь.

Машина бесшумно тронулась с места. Сергей любил автомобили, с удовольствием водил сам, но тут попался на модную фишку под названием личный водитель. Их заводят сильные мира сего, желавшие почувствовать себя важной персоной, и он решил не отставать. В городе таких, что могут себе позволить содержать водителя, пока немного. И он в их числе. Это ещё и удобно, не надо пялиться на дорогу, можно сосредоточиться на своих мыслях. Или просто отдыхать, смотреть по сторонам. Их приморский город отчаянно красив. Уже видна набережная вдали, а за ней искрящееся море, новенький фонтан у здания администрации, пышные кроны каштанов вдоль дороги.

Дом, где жила Маргарита, на самом побережье. Это добротная пятиэтажка с панорамными окнами. Он сам ей квартиру снял, не поскупился.

В то лето, когда они познакомились, Сергей уже полгода был один. Ненужный самому себе, с холодным сердцем, заплывшим жиром, без женщины, без любви, без секса. До этого была у него связь с Алёной, интересной брюнеткой с синими шальными глазами, в которую он легко влюбился и так же легко разлюбил. Обнаружилась в ней какая-то странная суета, которую Сергей ненавидел. Аврал, цейтнот, вечная спешка – это всё про неё. Раздражала страшно, и результат был закономерен: Сергей дал ей отставку, подсластив неприятные минуты расставания дорогим золотым браслетом.

Одиночество было в кайф, но недолго, как оказалось, это состояние души чертовски утомительно. Тут и подвернулась ему Маргарита. Как подарок судьбы. Она появилась у порога его дома ранним утром, сидела на скамейке у детской песочницы со страдающим видом. Если незнакомая симпатичная женщина плачет, что делает настоящий мужчина? Правильно, он приходит на помощь. Оказалось, сломался каблук, и поэтому нога подвернулась, две беды сразу. Пришлось спасать пострадавшую, везти домой на своей машине. Так началась эра Маргариты.

Сергей бы не удивился, если б ему сказали, что всё это было подстроено. Наметила себе в жертву одинокого и обеспеченного мужчину, придумала план знакомства. Простенький, без затей, но сработал. В Марго женской хитрости вагон и маленькая тележка, Сергей и восхищался этим, и осуждал. Теперь она плетёт нежные сети, пытаясь затянуть его в загс, и в пылу страсти он уже пообещал ей пышную свадьбу, а потом путешествие в заморские страны. Глупец! Он попался, как безмозглый пацан. Но чего не наобещаешь женщине, которая ласкает тебя так, что напрочь отключаются мозги? А у него дочь, с чьим мнением он должен считаться. Зося против его новой женитьбы, не хочет она никакой мачехи. Дочь отлично понимала, что Марго любит его деньги, а не его самого. И не поспоришь, Сергей и сам это знал… Но с ней он чувствовал себя молодым и сильным, первым после Бога, а это дорогого стоит…

– Приехали, Сергей Альбертыч, – подал голос водитель, оборвав его мысли.

Выйдя из машины в жаркое пекло улицы, Сергей задрал голову, нашёл взглядом балкон Маргариты. Балконная дверь была открыта, край тонкой органзы белым парусом развевался по ветру. Улыбнулся удовлетворённо. Значит, его подруга дома. С молодой прытью Сергей взбежал по лестнице на второй этаж. Минута – и загорелые женские руки уже обвили его шею, чтоб через секунду ловко начать расстёгивать тонкими пальчиками пуговицы рубашки. Соблазняя, искушая, Марго смеялась, закинув голову, обнажала нежную белую шею, к которой хотелось припасть губами и целовать жадно, забыв обо всём на свете…

Он потянул её в спальню, солнечную и просторную, с белой мебелью, украшенной золотым орнаментом, с вечным букетом цветов на прикроватном столике. Просторная постель с откинутым краем одеяла уже ждала любовников, и вот уже в порыве страсти смята, скомкана прохладная простыня. И ненужное одеяло сброшено на пол…

Её горячее дыханье, шёпот, громкие вскрики и закрытые в истоме глаза, когда получившее порцию любви красивое женское тело замирало на шёлковой простыне – все эти картины и звуки до вечера не будут давать Сергею покоя. Кружить голову, заставлять придурковато улыбаться. Седина в бороду, скоро о вечном думать, а он…

Раскинув руки, ощущая лёгкость в теле, Сергей лежал в постели, ожидая, когда Марго принесёт ему обещанный морс. Уходя на кухню, она шепнула, что он потрясающий мужчина, за которого хочет замуж. Очень-очень! Чёрт! Только поводка на шее ему не хватало! Похоже, Сергею придётся бороться с этой проблемой, как это делают тысячи мужчин. Такого давления он не потерпит. Значит, предстоит маленькая войнушка. Надо склонить Марго к решению повременить браком. Она и так имеет всё, что имела бы любимая жена. Так зачем спешить со штампом в паспорте, если и без него всё отлично? Конечно, в этой мужской логике есть изъяны, есть…

– А вот и морс!

Прохладный напиток приятно освежил горло. Забрав у него стакан, Марго устроилась рядом, прильнула всем телом, от ног до груди; затвердевший сосок ткнулся ему в предплечье.

– Кажется, кто-то настроен на продолжение банкета? – Вместо ответа, игриво улыбаясь, Маргарита протянула руку вниз, но Сергей успел перехватить её кисть. – Ох, шалунья… А кому-то надо на работу. Деньги с неба не падают. Такова жизнь, моя дорогая!

– Ну вот… – Маргарита недовольно поджала губы. – Я думала, мы потом вместе полистаем каталог свадебных платьев. Есть там одно…

– Ты слишком торопишь события, – в его голосе появились стальные нотки. – Не забывай, у меня есть дочь, которой не слишком нравятся наши отношения.

– Твоя дочь совсем взрослая, должна понимать, что рядом с мужчиной должна быть женщина. – Маргарита встала, не спеша накинула пеньюар, позволяя детально рассмотреть то, чего он только что лишился, засобиравшись на работу. – Может, скоро и сама выйдет замуж…

Вот и попалась!

– Когда она выйдет замуж, я на следующий же день поведу тебя в загс.

Удовлетворение в его голосе было таким явным, что Марго удивлённо подняла голову.

– Ладно, я в душ. Захлопнешь за собой дверь.

Обиделась? Усмехнувшись, Сергей потянулся за одеждой, лежавшей на стуле. Ничего, женская обида недолговечна. Хотя может и рвануть, как найденный в поле снаряд Великой Отечественной. И вряд ли ему понравится сюрприз, который сумеет приготовить своему любовнику обиженная и непредсказуемая женщина.

Сергей уже спускался с лестницы, когда в кармане брюк истошно зазвонил телефон. Он вздрогнул – не привык ещё к этой новой штуке, которую совсем недавно с трудом удалось достать.

– Слушаю!

– Это хорошо, что слушаешь! Твои советы оказались никуда не годными!

Гневные нотки в голосе звонившего заставили Сергея остановиться. Сердце тревожно забилось. Он узнал его, один из прихлебателей Дорохова, владельца заводов, газет, пароходов. Это если коротко, но список легко можно продолжить.

– А что случилось?

– Случилось, что Михал Захарыч страшно зол.

– Почему?

Его вопрос был проигнорирован. Вместо ответа ему велели валить на Пятницкую, в офис Дорохова. Валить немедленно, иначе мало не покажется!

На этой «весёлой» ноте телефон с коротким писком отключился. Засовывая трубку в карман, Сергей заметил, что его рука дрожит. Кажется, ему грозят нешуточные неприятности.

Глава 4. Елена

Дело сделано! Елена погладила рукой страничку в зачётке, нежно обвела пальцем только что полученную пятёрку. Молодчинка! Последний экзамен, на который едва хватило сил, пройден, сдала одной из первых. Впереди каникулы, одно это слово заставляло радостно улыбаться. Это значит, что уже завтра можно на законных основаниях с головой бросаться в отдых, отсыпаться, завтракать в полдень и заниматься прекрасным ничегонеделанием.

Аккуратно положив сумку на подоконник, устроилась рядом, натянув на колени клетчатую юбку. За окном шумело лето, наманивало на улицу в тёплую теплынь. Но она будет сидеть здесь и делать вид, что ждет Зоську. На самом деле Лена ждала Его. Чтоб увидеть снова перед долгим летом, запомнить прищуренные глаза цвета неба и красивое лицо, черты которого словно вылеплены скульптором. Привирает она, конечно, но думать и говорить о Мещерском хотелось только вот таким высоким слогом.

Один за другим из аудитории выходили однокурсники. Кто-то радостный, с сияющей физиономией, кто-то хмурый, явно получивший трояк. И исчезали на улице. Там, под старой липой, разросшейся у дальнего угла здания, обычно все тусовались перед тем, как разбрестись по домам, обсуждали всё на свете. Скоро и Он должен выйти. Лена достала из сумки зеркальце, которое теперь всегда с ней, взглянула быстро, покусала губы, чтоб ярче были. Хотелось понравиться ему, только ему, всеобщая симпатия ей не нужна. Но мир устроен так, что твоего желания мало. Очень плохо устроен этот мир…

А чувство, пробравшееся в душу, бередило её, не давало покоя. Хотелось каких-то шагов – правильных, неправильных, неважно. Сегодня Лена одно нервное дело запланировала – она собиралась тайком сфотографировать Александра. У неё уже есть его фотографии, но они никуда не годились. Качественная фотка, где отчётливо видно его лицо, необходима ей, как воздух. Одна только мысль, что два летних месяца она не увидит Мещерского, была невыносима. И может быть, хоть Лена и не уверена в этом, фото поможет легче перенести разлуку. Будет любоваться и целовать перед сном его бумажные губы, трогать пальцем вихрастую чёлку, разве этого мало?

Александр выскочил из аудитории красный и злой, промчался к выходу, ни на кого не глядя. Елена заволновалась – неужели тройка? Учёба Мещерскому давалась легко, посредственная оценка – это не для него. Развернулась к стеклу – у старой липы в окружении парней Александр уже размахивал руками, рассказывал о чём-то. Что его так взволновало? Неужели и вправду трояк? Такой – сердитый и возбуждённый – он ей ещё больше нравился. Елена быстро достала фотоаппарат. Любимый «ФЭД», ещё отцовский. Попробует сделать фото прямо отсюда, пока никого нет поблизости. Хотя и увидят – не удивятся, Ленка часто фотографирует. Можно сказать, это её хобби.

Щёлкнула пару раз сквозь мутное стекло. Нет, ерунда какая-то, а не фото, не стоит даже печатать Закинув на плечо сумку, решительно направилась на улицу. Она сделает это! Елена чувствовала себя Матой Хари, которой поручили особо важное задание. И тут без шансов – порученное надо выполнить во что бы то ни стало.

Пробираясь в прохладу дерева, солнце золотило ветви высоченной липы, освещало Сашкины плечи, и её сердце нежилось от этих золотых плеч. Над асфальтовой дорожкой, куда она вступила, струилось дрожавшее в воздухе тепло. Приняв деловой вид, девушка пощёлкала здание института, аллею, уходившую к морю, потом перевела фотоаппарат на старую липу. Будто бы невзначай, будто бы не очень-то и надо… Щёлк…

Под липой засмеялись, кто-то показывал на неё пальцем. Взглянув удивлённо, Александр направился к ней, и его взгляд не предвещал ничего хорошего. Хотелось провалиться сквозь землю, что Елена сейчас с удовольствием сделала бы, если б могла. Но она не станет подавать виду, что ей неловко и страшно, постарается взглянуть с вызовом в лицо неприятностям.

– Не хочешь объяснить, чем это ты тут занимаешься? – голос Саши строг, а из глаз стужей веет, как из ледяной проруби. – Меня подлавливаешь?

– Тебя?! Не будьте так самоуверенны, юноша!

Сказала твёрдо, но щёки залил предательский румянец. Стыдоба…

– Неплохой фотик. – Он забрал у Лены фотоаппарат, покрутил в руках. – Когда-то тоже фотографировал. А потом с батей в ванной фотки проявляли. Ночь, красный свет, и я пинцетом полощу фотографию в ванночке. – Сашка показал, как он это делал. – Гордый такой, что доверили.

– А сейчас не фотографируешь?

– Не-а, забросил это дело. «Зенит» после отца остался, дома где-то валяется, ждёт своего часа.

– «Зенит»? Валяется?! Ну, знаешь, иметь такую красоту…

– Забирай! – перебил её Александр. – Не навсегда, пока свой не купишь.

– Нет, что ты, нет! – Лена сложила крестом руки, замотала головой. – Ещё разобью ненароком.

– Так вот ты где! – Голос Зоси за спиной раздался неожиданно. – И ещё в такой хорошей компании.

Чёрт! Кто может всё испортить, появившись не вовремя, так это её подруга. Сейчас – внимание – она станет перетягивать одеяло на себя.

– Сдала?

– Конечно! Три балла! Стабильность в оценках – моё кредо.

Александр сочувственно кивнул.

– Я тоже едва трояк не схватил, – заявил он возмущённо. – Типа четыре с большим минусом.

– И кто этот гад, придумавший экзамены?! – Зося посопела недовольно, но тут же улыбнулась. – Оценки ерунда, главное – всё позади! Минуточку… Саш, подержи. – Она бросила парню сумку и через вырез блузки залезла руками в лифчик. – Тут у меня шпоры, надо достать.

Боже, что она творит! Повернувшись к подруге, Елена выразительно округлила глаза. Разве нельзя было сделать это попозже, без мужских глаз? Она даст руку на отсечение, что этим маленьким спектаклем Зося явно рассчитывала заинтересовать Мещерского. Собой, своей раскованностью, своей приличных размеров грудью, которая так и норовила вырваться наружу. Александр смотрел с интересом, но насмешливая улыбка промелькнула на губах. Похоже, он тоже понял, что эта милая сценка рассчитана на него.

– Всё! – Добытые с таким шиком листочки были смяты и засунуты в сумку, а крестик на золотой цепочке снова устроился в ложбинке Зосиной груди.

–Это было весьма интересно, – в голосе Александра нескрываемая ирония.

– Да ладно тебе! По домам, или есть какие-то идеи?

– Мы с парнями вечером забили стрелку. Давайте тоже приходите. «Папин гараж» знаете?

Кто ж в Светлоградске не знал этот популярный бар? Они переглянулись и одновременно кивнули.

– А днём мы ещё и на море успеем, да, Лен?

Успеют, теперь они точно успеют не упустить это лето с его дарами: пляжными развлеченьями, гуляньями по вечерам по прогретой за день набережной и блаженной ленью, которая накатывает откуда-то вне воли человека и не отпускает до осени. Дорвались, впереди шестьдесят пять дней беззаботной жизни. Июль, август, такая жара, когда даже деревья устают от зноя – самое то. Елена любила такое лето, солнечное, раскалённое, обжигающее плечи, покрывавшее тело золотистым загаром, как и положено настоящему лету. Она знала – лето ей к лицу.

* * *

«Папин гараж», удачно разместившийся в центре города, обойти было трудно, бар оказывался на пути любого, кто выбирался прогуляться по набережной к морю. Настежь распахнутые двери легко заманивали в прохладу небольшого, слабо освещённого помещения и любителей пива, и праздношатающуюся публику, жаждавшую вечерних развлечений, и даже случайных прохожих. Подруги появились здесь с опозданием, на котором настояла Зося. Настоящая женщина всегда приходит на встречу с опозданием. Давай покажем всем, что не очень-то и спешили, говорила она. Глупое женское кокетство, но Елена не стала спорить.