Кристаллы надежды на осколках веры

– Эльда, – обратился он по моему настоящему имени и сделал паузу, будто его одолевали сомнения. – Я знаю, что ты будешь искать ответ на свой вопрос. Мне не нравится эта идея, но и запрещать тебе у меня нет права. Пообещай, что будешь осторожна и не рискуй напрасно.

– Ты же меня знаешь, – ответила, мысленно поблагодарив Демира за понимание. – Для меня первостепенной задачей всегда остается дело. Это гораздо важнее личного. Я помню, как осторожно надо себя вести с токсичным озером.

Мы добрались подземным поездом. Малый состав в несколько вагонов до сих пор курировал между столицами четырех стран. Наша группа была не единственной, кто в тот день покидал Нордию. Люди по-прежнему путешествовали по делам или для того, чтобы навестить друзей. Перемещение в другие страны не ограничивалось. Границы между странами были условными, на них не стояли патрули или проверяющие цель твоего прибытия. Не такое уж и большое население проживало в Неоленд.

Под Хоупреем наша база располагалась в жилом квартале катакомб. Последний раз здесь останавливалась пару месяцев назад. Вечером вместе с Казом мы пошли на встречу с Шейном Купером, тем самым «нашим человеком» и уточнили, все ли идет как планировалось.

Шейн Купер был коренным жителем Кормонда, высоким мужчиной приятной наружности. Он работал на должности младшего лаборанта в «Альфароне». Мы всегда ценили наличие хороших связей. По просьбе Моа я встретилась с лаборантом еще пару раз. Как познакомились с ним, уже и не вспомнить, нас объединила любви к науке. Моа учил проверять, не смогут ли новые знакомые стать нашими союзниками, задавая им осторожные вопросы. Шейн проникся идеей исследования дополнительных свойств кристаллов, но мы так просто не открывались. Должно было пройти время. Купер раз в месяц оставлял послания в определенном месте. Мы знали, когда конверт оказывался в тайнике с точностью до часа, мужчина же оставался в неведении, кто и когда послание заберет.

В тот вечер мы с парнями разрабатывали маршрут. Возможностей проникновения в здание крупнейшей корпорации мира было немного. Спасибо Шейну, передавшему нам планы зданий и схемы коммуникаций. Мы изучали вентиляционные и прочие ходы, и кто-то указал на тоннель, через который вывозили твердый мусор. Схема коммуникаций подтвердила предположение Купера. производственные отходы из лабораторий перемещались на нижние уровни очистки служебными лифтами.

– Как подойти к ближайшему? – спросила я Нокса, который изучал путь из заброшенного хода через катакомбы.

– Через очистной блок, – задумчиво стуча карандашом по плану, произнёс Нокс, – даже если там встретим кого-то, вооруженной охраны минимум.

На перспективу оказаться в очистном блоке я брезгливо сморщила нос. Пусть мы много времени проводили под землей, порой передвигаясь канализационными шахтами, но они чаще всего были заброшенными, а потому абсолютно сухими. Но делать нечего. Цель оправдывает средства.

На следующий вечер мы еще раз пошагово план и начали готовиться. Экипировка простая: кепка с жестким козырьком, бронежилет поверх куртки, пара ножей, два пистолета с запасным магазинов патронов, за спину – винтовка AR-15. На лицо сажей нанесли камуфляж. Только Аскр отказался от нее. Темнокожего друга и без маскировки сложно заметить в полумраке плохо освещенных коридоров. Не удивительно, что он участвовал почти во всех диверсиях «Гаммы». Лучше было бы маску, но последнее время их не достать. Помимо оружия в карман положили компактные фотокамеры. Мы никогда ничего не выносили, разве что образцы редких реактивов. Пропажу заметят, и нас выследить будет проще. Мы же старались оставаться в тени.

Когда Вигго толкнул заевшую дверь, я глянула ему за плечо и инстинктивно сделала шаг назад, потянувшись за пистолетом.

– Что там, Ветте?

– Там человек пятьдесят сидят, – растерянно ответила ему. – Что они делают тут в это время?

– Ты про этих что ли? – кивнул в сторону группы Вигго. – Штрафники, скорее всего. Отбывают исправительные работы. Охраны – два столба. Даже палить толком не придется.

– Так, – я быстро просчитала в уме, – выводим охрану из строя так, чтобы шум не подняли, но не убиваем. Оружие забираем. Людей не трогаем. Поняли?

Парни слаженно кивнули, только Вигго проворчал: «Где она тут людей увидела?» Я поджала губы. С кем-то предстоит очень серьезно побеседовать после возвращения на базу. Мы вошли на территорию очистного блока. Парни быстро обезвредили охрану, припугнули группу штрафников. Чтобы приструнить особо резвых пришлось выстрелить пару раз над головами. Последние сомнения в том, что церемониться с ними в случае непослушания не будут, рассеялись с дымом от выстрела. Чтобы обеспечить прикрытие, взяли двоих в качестве заложников. Убивать их не собирались, но мы хотели быть уверены, что на этаже лаборатории нас не встретит отряд вооруженной охраны. По внешнему виду людей не понять, откуда они, а мы выиграем время.

Пока мы подталкивали оцепеневших от ужаса пленников, я вдруг заметила, что откуда-то вышел еще один. Молодой, почти ровесник половине наших. Я видела, как он с удивлением осматривает лежащих на земле товарищей. Мы же в этот момент двигались в сторону грузового лифта. Дальше произошло все очень быстро. Слишком поздно заметила, как Вигго поднимает ствол, другой парень вскакивает и закрывает собой пришедшего, отталкивая того в сторону… И вдруг я услышала крик и вырвавшееся ругательство. Раненый бросил в нашу сторону взгляд, а у меня возникло странное чувство, что этого брюнета я уже когда-то встречала.

– Забыл уговор? – накинулась я на Вигго, опустившего ствол. – Придурок, чего палишь?!

– А ты уверена, что он не поднимет тревогу?

Кинув «ты нарвался», направилась к лифту. Поднявшись на нужный этаж и сверившись с планом этажа, мы направились к лаборатории. Заложники лишь молча сглатывали, но не издавали ни звука. Неприятным сюрпризом стала закрытая дверь. Как? Шейн должен был ее открыть. В коридоре послышались одиночные шаги, отражающиеся тихим эхом. Мы спрятались за углом. Послышалось покашливание. Вигго быстро выглянул из-за угла и поднял большой палец. Купер подошел к лаборатории, послышался звук отпираемой двери. Мы проскользнули следом. Заметив двоих с дулами пистолетов под подбородками, лаборант нервно сглотнул. Я и Каз, не обращая внимания на дрожащего Шейна, пошли к стеллажам. Быстро по датам нашли четыре папки, на большее времени не было. Разложив на полу и светя друг другу фонариками, мы быстро сделали кадры нужных страниц. Затем аккуратно вернули документы на место. Убрав фотокамеры, повернули к лифту, как в конце коридора послышался топот ног в тяжелых ботинках.

– Предатель! – вскипела я, быстро сложив один плюс один. – Ты вызвал охрану?! Иначе откуда ей взяться в это время?

– Это не я, – залебезил лаборант, пятясь от Нокса и выставляя руки вперед, – клянусь, это они сами как-то узнали. Здесь обо всем становится известно!

– Да что ты? – процедила я, в то время как Вигго намекнул на время, заставив меня выругаться, – фан! Я тебе верила, а ты, сука подставил всех нас!

Навела пистолет и выстрелила в упор. Кровь залила грудь. «Тварь», – процедила, целясь сползающему на пол предателю еще и в голову. Два выстрела, не оставляющие шансов выжить. Тут же раздался ответный выстрел уже со стороны подступающей охраны. «У нас заложники, – крикнул Нокс, – Опустите оружие и они не пострадают». Все же пришлось выстрелить пару раз в наших преследователей. Старались целиться в руки, но, кажется, кого-то серьезно ранили. В нас стреляли неактивно, видимо, все же боялись задеть живой щит. Как бы ни хотелось избежать ненужных жертв, но когда встает вопрос безопасности, приходится идти на компромисс с собственными принципами. Заскочив в лифт, мы толкнули бедняг в сторону охраны и скрылись. Внизу открепили трос лифта. Покинули мы нижний уровень другим путем. Миссия выполнена, впереди недели изучения отчетов.

Ночь прошла скомкано. Стоило закрыть глаза, я видела парня, ставшего случайной жертвой проникновения. Вигго не прав, считая их недостойными уважения. Неизвестный поступил гораздо благороднее моего соратника: не побоялся рискнуть собой, чтобы защитить друга. А ведь он был безоружен и даже без жилета. Смогла бы я так поступить, окажись на его месте? Скорее всего, да.

Я посмотрела на свою правую кисть. Та мелко дрожала. Сегодня пришлось убить человека, который нес потенциальную опасность моим людям. Если ему пришло в голову позвать охрану, то что помешало бы на следующее утро отправиться в полицию и сдать нас всех? Увы, в нашем мире либо ты убьешь врагов, либо они тебя. Предателей, тем более, не прощают! Предавший однажды предаст и дважды. К сожалению, уговоры совсем не помогали успокоиться. Меня до утра преследовали картинки оседающего с хрипом тела и кровь, которая заливала алым белый лабораторный халат.

Глава 6 Побег

Тем же вечером меня доставили в лазарет недалеко от офиса «Альфарона». Кровь хоть и остановилась, но при малейшем движении рана открывалась, причиняя сильную боль. Во время осмотра в палате находилось четверо: врач, медсестра и двое охранников. Оказалось, что рана несерьезная. По словам доктора, кость не задета, пуля лишь сделала глубокий разрыв мышечной ткани. Медсестра аккуратно зашила, наложила повязку, вколола обезболивающее и вышла за доктором. Вслед за ними последовал и вооруженный конвой. Наметанным взглядом я сразу заметил кобуры с оружием под куртками. Зато личная палата с отдельным санузлом, пусть и без окон, с единственным выходом через дверь. Караулили меня круглосуточно. Во время осмотра надзиратель пристегивал наручником к койке. Все же это обычная больница, хоть меня разместили и в отдельном крыле.

Прошло три дня. Рана перестала болеть, рука приходила в норму. На вопрос, когда мне разрешат выйти, доктор ответил что-то про необходимость остаться здесь дольше. Мне это показалось странным. С чего бы заключенного, пусть и с исправительных работ, держать дольше положенного? Угрозы для жизни нет, основную работу я хоть и не смогу какое-то время выполнять в полном объеме, но уверен, на месте придумают решение для подобных ситуаций. Как-то во время осмотра, не упоминая срок, я поинтересовался:

– Можно ли мне покинуть лазарет на этой неделе? Сами понимаете, каждый проведенный здесь день приведет к дополнительной отработке. Войдите в положение.

– Господин Аксел, – произнес недовольно врач, – я бы на вашем месте радовался неожиданному отпуску. Отдыхайте, пока есть возможность. Работа никуда не денется, успеете еще.

Хорош отдых прикованного к постели, причем совсем не в переносном смысле. Я ничего не сказал, но и сдаваться тоже не собирался. После разговора с доктором охрана стала подозрительно забывчивой, не удосуживаясь отстегнуть руку. Боятся, что сбегу? У меня даже одежды нет.

Утром зашла медсестра, осмотрела рану, нанесла мазь и сделала легкую повязку.

– По-моему, нет причин для беспокойства, – начал я. – Рука отлично двигается, рана затянулась. Может, вы поговорите с доктором о выписке? Я хотел бы вернуться на место. Уже неделю потерял, начальник выговор мне влепит, если не дополнительный месяц за прохлаждение в больнице. Войдите в положение, сестра.

– Господин Аксел, вы же понимаете, что не я принимаю решение. А ваш лечащий врач настаивает на основательном лечении. У вас очень высокий мышечный тонус, при котором любая нагрузка может привести к повторному разрыву тканей. С сегодняшнего дня вам были назначены инъекции специального успокоительного, чтобы расслабить мышцы.

Крэп, только странного успокоительного мне не хватало! Девушка, видимо, заметив мое недовольное лицо, поспешила заверить:

– Это всего на пару дней. Уверена, после курса вас сразу выпишут. Ой! – обернулась она на открытую дверь, – к вам посетитель.

– Леви! – обрадованно воскликнул, заметив рыжую шевелюру друга, у которого охрана проверяла объемную сумку. – Как я рад, что с тобой все в порядке! В порядке же?

Охрана бросила на нас взгляд и объявила, что у нас час. Целый час! Да это роскошь.

– Ниро, – скептически поджав губы, произнес друг, дождавшись когда закроется дверь, – расскажи, как так получилось, что ты оказался в такой заднице. Я тебя еле нашел. Чтобы ты, кто обычно меня вытаскивал из передряг разной степени паршивости и вдруг стал чуть ли не наравне с опасными преступниками?! Сначала я узнаю, что моего друга почти приговаривают к вышке, затем я нахожу дыру, где проходишь исправительные, а там оказывается, что ты успел словить пулю. Как?!

– Это случайность. Насчет остального: взял принадлежащее «Альфарону». Только никогда бы не подумал, что цена окажется настолько высока, – вздохнув, ответил другу.

– Да что ты мог взять такого? – прошептал Леви еле слышно. – Я понял еще на суде, что тебя обвинили в воровстве, но подумал, что это подстава.

– Это и была подстава, – нервно дернул губой. – Нашел на полу осколок люмитиста, а наш начальник, господин Норр, этого не простил.

– Что?! – Леви от возмущения крикнул так громко, что в дверь заглянул охранник, бросив на меня угрожающий взгляд, напомнив, что посещение может закончиться гораздо раньше, если будет продолжаться так громко. Друг извинился, заверив, что погорячился. Когда дверь закрылась, переспросил гневным шепотом: – Это те самые, которые после смены сгружают в ящики утильного сырья? Безумие какое-то!

Я пожал плечами. Моя жизнь давно превратилась в то, что я совершенно перестал понимать. Интересно мне было другое – как Леви оказался так вовремя на судебном слушании. Друг начал долгий рассказ. Оказалось, что, заметив мое отсутствие на работе в течение нескольких дней, он начал расспрашивать парней, не случилось ли чего. Все молчали. Он пошел к господину Норру, тот тоже ушел от ответа, сославшись, что у меня возникли какие-то непредвиденные обстоятельства. Естественно, ему было невыгодно, чтобы мой друг об этом узнал. Сообщить об аресте я не мог, рация осталась на работе, а другого способа связи просто не существует.

– Тогда поехал в твою общагу на Третью линию. Представь мое удивление, когда на стук открыл какой-то левый парень крайне недовольного вида и сказал, что ты там больше не живешь. Затем выставил сумку на порог и сказал передать твое барахло. Проверить, все ли на месте, я не мог. Забрал и пошел стучаться в соседские двери.

– Как они тебя еще не огрели чем-нибудь? – усмехнулся я, зная, как соседи бывают гостеприимны к незнакомцам.

Оказалось, что Леви повезло встретить радушную соседку, с которой я иногда делился излишками органики из дома. Ее звали Ольга. Она и муж также работали при НИИ. Женщина рассказала, что видела, как ко мне ворвалась в дом полиция и увела меня в наручниках.

– Я еще тогда переспросил, точно ли мы говорим про одного и того же Ниро. По-моему, я перестарался, подбивая тебя разнообразить собственную жизнь.

Я растер пальцами свободной руки лоб, представив эту сцену. Да уж, могу представить, в каком шоке тогда пребывал Леви.

– Ладно, хватит обо мне, – усмехнулся, взглянув на озабоченное лицо приятеля. – У меня не так уж и плохо. Отдельная палата с личной охраной, живу не просто на Первой линии, а в центре Хоупрея да еще с бессрочным контрактом на работу в «Альфароне».

– Да-да, вообще все замечательно, – закатил глаза Леви. – Мне тут недавно предложили твое место. Я отказался. Хреновая у тебя работа, скажу. Повышение, это хорошо, но не всегда и не везде. Лучше получать меньше с моей третьей степенью доступа, а жить спокойнее.

С этим не поспоришь. Только легко сказать, спокойнее жить. Я тоже вот не планировал такие резкие изменения, меня все устраивало. А теперь, что ни день, то новости. Вздохнув, молча пожал плечами.

– Кстати, спасибо за предупреждение, – заметив, что у меня испортилось настроение, произнес Леви. – Если бы не твое письмо, вряд ли бы отделался только рассеченным плечом. Хотя они не очень-то старались. Ниро, к слову, тебя когда выписывают?

Выпишут ли? Взгляд с опаской скользнул за спину друга на медицинский стол. Там по-прежнему лежал полный шприц с инъекцией странного цвета. Успокоительное? Может, их план – довести до конца то, чего не добились на суде? Я наклонился к Леви, не спуская взгляда с двери. Наверняка, охрана не пропускает ни единого слова. Прошептал:

– У тебя есть бумага и ручка?

Друг тоже глянул в сторону выхода и кивнул. Достал из сумки маленький блокнот с рабочими пометками и протянул ручку. Я быстро написал: «Посмотри на стол. Только незаметно. Там шприц с «успокоительным». Кажется, они хотят избавиться от меня, поэтому и держат тут. Мне надо сбежать. Поможешь?». Леви кивнул, я продолжил: «Тебе тоже надо уходить. «Альфарон» не будет вечно закрывать глаза на то, что ты всегда оказываешься рядом».

Мы придумали план. Но сначала надо было освободиться от наручников. Леви, порывшись в карманах, нашел кусок жесткой проволоки. Я согнул ее под углом девяносто градусов так, что кончик вошел бы в замок наполовину, затем еще раз, придав той z-образную форму. Просунул согнутую деталь под прямым углом к замку, крутя и пытаясь приподнять запирающее устройство. «Время, – нетерпеливо прошептал Леви, – скоро час закончится». «Сейчас», – прошептал, медленно нащупывая проволокой замок, и приподнял ее. Браслет щелкнул, я его тихо снял.

Тихо поднявшись, быстро переоделся и лег обратно. Друг подошел к двери и обеспокоено сказал, что у меня подозрительно тяжелое дыхание и надо позвать доктора. Охранник подал второму знак не двигаться и прошел в палату, закрывая дверь. Леви вырубил того ударом в шею, добавив еще один в солнечное сплетение. Я обратил внимание, как хорошо за время работы в охране НИИ друг отточил технику рукопашного боя. Мы оттащили первого в сторону. То же самое проделали со вторым, хотя он и пытался вызвать подмогу. Пришлось действовать быстро. Удар в основание горла лишил не ожидавшего нападения мужчину голоса, а вскоре и сознания.