Точка невозврата. Серия «СИНДИКАТ». Книга 2

– Можно? – студентка в мусульманском платке, сидящая на третьем ряду подняла руку.

Джулия кивнула.

– Конечно.

– Вы отметили, что политика генерала Абдул-Фаттаха изменилась три года назад. Учитывая приход генерала к власти в 2011 году, получается, что более семи лет он проводил вполне лояльную к нам политику. Немалый срок. Что же изменилось?

– Хороший вопрос. Спасибо. – Джулия подошла обратно, к кафедре. – На самом деле, и я попрошу зафиксировать, если не в записях, так в уме, на будущее, у нас нет однозначного ответа. Это странно и опасно. Как одну из причин аналитики отмечают резкое сокращение запасов нефти на территории Южной Аль-Сахры. Данное предположение не лишено смысла, поскольку основные месторождения до разделения находились как раз в северной части страны. Так, запасы нефти в месторождении Эр-Зулуф оценивается почти в пять миллиардов тонн, и это лишь один из трех бассейнов. В Южной же Аль-Сахре самым крупным считался Фердоус с запасом в 500 миллионов тонн, еще в 2011 году. Прошло десять лет, и лишь в прошлом году появилась информация об открытии нового месторождения с запасом чуть более 500 миллионов тонн нефти. Не плохо, и все же до уровня запасов черного золота северного соседа мягко говоря, не дотягивает. Таким образом изменением политики генерала Абдул-Фаттаха аналитики объясняют желанием оккупировать территорию соседней страны, а вместе с ней и нефтяных залежей, что по понятным причинам нас не устраивает. От слова совсем. Вторую причину в изменении курса Абдул-Фаттаха указывают жесткую исламизацию внутри страны, начавшуюся как раз три года назад. Если король Мухаммед в Северной Аль-Сахре придерживается разумных пределов, по большей части переориентировав государство в светское русло, по крайней мере по меркам арабского мира, то генерал пошел по пути радикализации религиозных настроений. Сначала оно шло медленным путем, но три года назад, когда во главе правительства встал имам Айяд аль-Джабури, все изменилось. В течении месяца в стране закрылись все увеселительные заведения, от кинотеатров до баров, ресторанов и даже немногочисленных гостиничных комплексов. В течении следующего полугода закрыли огромное колличество некоммерческих организаций, институтов, по тем или иным соображениям не соответствующих новому идеологическому курсу. Ну, а затем начались посадки журналистов, выдворение иностранцев, политические казни – в общем, все что обычно происходит, когда в стране отсутствует даже намек на демократию, а у руля стоит диктатор, для которого права человека пустой звук…

Джулия замерла уловив, как в наверху открылась дверца, и в лекционный зал вошел мужчина в черном костюме. Новый посетитель уловил ее взгляд и указал пальцем на часы, одними губами произнеся: «срочно».

Джулия кивнула.

– Хорошо. На сегодня достаточно информации. К следующей лекции попрошу каждого из вас приготовить краткосрочный прогноз по развитию ситуации в данном регионе…

Студенты начали расходиться, а Джулия занялась уборкой оборудования, задействованного в лекции.

– Джулия Стайлз… – раздался рядом с ней мужской голос, когда она впихивала ноутбук в сумку. Не понятно было, прозвучал вопрос, или утверждение.

Джулия подняла голову. Рядом с ней стоял тот самый посетитель, в черном костюме, черных туфлях и черных солнцезащитных очках в переднем кармашке. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, с кем имеешь дело.

– В Лэнгли пожар?

Мужчина скривился.

– Можно итак сказать. Ситуация срочная. Заместитель директора приказал немедленно доставить вас в штаб.

– Даже так? – брови Джулии взметнулись вверх. – Заместитель? У нас что, 11 сентября?

Агент покачал головой.

– Боюсь, кое-что похуже…

Глава 2

Вашингтон.

Округ Колумбия.

Белый Дом.

– Пол, как предлагаешь отреагировать?

Они находились в Овальном кабинете – госсекретарь и директор ЦРУ на одном диване, министр обороны, председатель Объединенного комитета начальников штабов, советник президента по национальной безопасности на другом, противоположном, и сам президент за столом.

– Пол? – повторил президент, чуть подавшись вперед.

Госсекретарь отвел взгляд от картины, висящей слева от крайнего из трех окон, на президента.

– Как реагировать? – Пол пожевал губами. – Хороший вопрос…

– Ты слышал доклад госпожи директора?

Госсекретарь перевел взгляд влево на женщину в строгом темно-синем костюме. Конечно он слышал. Впрочем, вопрос вероятно был риторическим.

– Следы похищенного в России плутония уходят в Южную Аль-Сахру. – продолжил президент. – А, это так на минуточку больше сотни фунтов! Какую бомбу они сумеет соорудить Салли?

Директор ЦРУ пожала плечами.

– Сложно сказать, господин президент. Все зависит от цели и ресурсов. Одного оружейного плутония для создания ядерной бомбы мало. Однако, они преследуют именно эту цель, и если у них имеются дополнительные ресурсы, то… – женщина задумалась.

– 30 фунтов! – объявил председатель Объединенного комитета начальников штабов.

– Чего? – не понял президент.

– 30 фунтов с обогащенного плутония с лихвой хватит на создание бомбы мощностью в 10 мегатонн. А, это уже не атомная бомба, а термоядерное устройство.

– Боже… – президент откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – 30 фунтов… У них же больше сотни… Нам ожидать три-четыре термоядерных бомбы? Там? – он открыл глаза, в которых отчетливо просматривалось беспокойство, граничащее едва ли не с паникой. – В том регионе? Да это просто катастрофа! Наши отношения с генералом итак находятся на волоске, если же он получит козырь в виде ядерного оружия…

Так, похоже пора вмешиваться. Пол успокаивающе поднял руку.

– Пока доклад Салли говорит лишь о возможных нитях, ведущих в арабский регион Персидского залива. Не о возможной причастности той или иной страны, а о возможных нитях. Чувствуете разницу? – директор ЦРУ попыталась возразить, открыв рот, но Пол не дал ей такой возможности. – Не в наших интересах сейчас давать поспешные оценки, которые могут впоследствии оказаться ошибочными.

– То есть, – президент сделал неопределенный жест рукой. Что именно тот означал, мог похоже знать только он сам. – ты предлагаешь сидеть сложа руки?

– Ну почему же, – Пол улыбнулся максимально доброжелательно – кое-что мы можем сделать…

– Давай подробней. – глава Белого Дома закинул ногу на ногу.

– Ну, – госсекретарь пожал плечами. – предлагаю сделать то, что мы обычно делаем в подобных ситуациях: ввести пакет санкций против России.

– Санкции, значит…

– Верно. Чья вина в разгуле никому теперь неподконтрольных радиоактивных материалов? России. Вот и все. Введем санкции, показав мировому сообществу свое отношение к ситуации.

– Санкции против России не дадут генералу Абдул-Фаттаху нужного сигнала. – подал голос министр обороны.

Председатель Объединенного комитета начальников штабов, и советник президента по национальной безопасности согласно закивали. Глава государства с ними согласился.

– Санкций против России, какие мы безусловно введем, мало. Нужны дополнительные меры. Такие, какие лиц причастных к похищению плутония, а также сил, стоящих за этим, заставят крепко задуматься о дальнейших действиях. Насколько мы уверены в причастности Абдул-Фаттаха к происходящему? – вопрос адресовался директору ЦРУ.

Женщина неопределенно передернула плечами.

– Причастность генерала к самой операции по похищению плутония весьма сомнительна – не тот у него размах. Однако, активность его структур на черном рынке, куда неизвестные выкинули радиоактивные материалы, не вызывает сомнений.

– Ясно… – президент устремил задумчивый взгляд куда-то поверх голов собеседников.

Пол нервно заерзал на диване. Активная позиция президента конечно похвальна, однако у него есть четкий план по которому планировалось вести главу Белого Дома. Расширять границы возможных действий со стороны американского правительства раньше планируемого срока крайне не рекомендовалось. Что ж, стоит предложить пряник для удовлетворения амбиций президента. Госсекретарь откашлялся.

– Санкции против России это одно. – он перехватил рассеянный взгляд хозяина Белого Дома. – Разумеется, они если и повлияют каким-либо образом на руководство Южной Аль-Сахры, то в пределах статистической погрешности. Поэтому, мы можем оказать дополнительное давление и на генерала Абдул-Фаттаха, если уж так хочется…

– Да? – президент явно заинтересовался. Советник по национальной безопасности недовольно покосился на госсекретаря. Пол мысленно усмехнулся: этому подавай только один вариант – вторжение. Ничего другого старый маргинал не приемлет. В целом, задача Пола во всей встречи была одна – не дать советнику прогнуть свою линию. Во всем остальном, особых проблем не предвиделось.

– Помимо России, мы также можем ударить по кошельку Абдул-Фаттаха. Полгода назад, после обнаружения нового месторождения генерал затеял строительство трубопровода, для перегона нефти в Европу. К слову, в проекте активно участвуют западные компании. Для генерала, не смотря на свою жесткую политику по отношению к западному миру, торговля нефтью с Европой, приоритетное направление, иначе и без того жалкой экономике, придет конец. Самый настоящий.

– Предлагаешь ввести санкции против строящегося нефтепровода?

– Верно. – кивнул Пол. – Хотя скорее, не против нефтепровода как такового, а против строящих его компаний. Будем вводить санкции против любой компании, будь она арабской, азиатской, европейской или американской, решившей участвовать в проекте. Полагаю, генерал не сможет не заметить нашего сигнала. Дополнительно я вызову посла Южной Аль-Сахры для разговора. Продублирую наше послание, чтобы уж наверняка. Что скажите, господин президент?

Хозяин Белого Дома задумчиво почесал подбородок.

– Хорошее решение. По крайней мере до тех пор, пока в ситуации с плутонием не появится ясности – где он, и какие цели преследуют им завладевшие. Что ж, – президент поднялся на ноги и вышел из-за стола. Сидящие на диване, последовали его примеру, поднявшись на ноги. – Пол, с тебя подготовка соответствующего документа. Генри, – он обратился к министру обороны. – предоставь мне дополнительную сводку по состоянию наших войск на границе с Южной Аль-Сахрой.

– Конечно, господин президент.

Уже выходя из кабинета, Пол поравнялся с советником по национальной безопасности.

– Джон, так и хочешь повторение Ирака?

– А, ты имеешь что-то против, Пол? Америке нужна краткосрочная победная война. Разве ты не видишь, как снижается наше влияние по всему миру?

Госсекретарь пожал плечами.

– Может быть. Но откуда уверенность, что война с генералом Абдул-Фаттахом станет краткосрочной и победной?

Советник скривился, одарил главу Государственного департамента уничижительным взглядом и быстро зашагал дальше по коридору.

Пол улыбнулся.

Какой же сегодня чудесный день.

Лэнгли.

Штат Вирджиния.

Штаб-квартира ЦРУ.

11:21.

Джулия вошла в ситуационную комнату, как здесь ее называли, и с нарастающей тревогой отметила внутри наличие едва ли не осязаемого напряжения, повисшего в воздухе. Помещение представляло собой просторную комнату 20 ярдов длиной и 15 шириной. Посреди стоял прямоугольный стол из красного дерева, по бокам кожаные кресла, а дальняя стена, противоположная входу являлась громадным экраном, где на данный момент вокруг оси крутилась эмблема Разведывательного Управления.

– Стайлз? – заместитель директора – Брайан Хагерти, широкоплечий мужчина с тронувшей сединой волосами, темно-оливковой кожей, волевым подбородком и жесткими линиями морщин приветливо махнул рукой. – Проходи! – он указал на свободное кресло, ближе к концу помещения.

Джулия благодарственно кивнула и прошла к указанному месту, по пути осматривая присутствующих. Помимо заместителя директора, что уже само по себе из ряда вон выходящее, во всяком случае за три годы работы в Управлении она виделась с ним два раза, и эти оба раза на официальных мероприятиях, в ситуационной комнате находился директор Национальной секретной службы, еще ряд руководителей, непосредственно ее босс – глава аналитического отдела – Уильям Эбботт, и куча неизвестных ей людей в однотипных темных костюмах.

Да, походу и впрямь взорвали еще пару башен-близнецов…

Джулия аккуратно примостилась в кожаное кресло, положила на стол лэптоп и выжидающе посмотрела на заместителя директора. Тот удовлетворенно кивнул.

– Рад, что вы сумели к нам так скоро присоединиться, агент Стайлз. Ситуация и в самом деле не терпит отлагательств. – он повернулся к сидящей рядом женщине в черной блузке. – Мэй Моррис, куратор восточного направления кратко введет в курс дела. Мэй?

Женщина чуть отодвинула ноутбук.

– Думаю, вы слышали о нападении на военный конвой в Сибири, в результате которого было похищено более сотни фунтов оружейного плутония…

Джулия кивнула. Конечно, она слышала. А, кто собственно не слышал?

– Вот, краткий обзор происходившего на… – куратор глянула лежащие перед ней бумаги. – Бугринском мосту, в Новосибирске…

Крутящаяся до того эмблема ЦРУ на экранированной стене сменилась кадрами, заснятыми очевидцами: горящий остов внедорожника, улетающий вертолет с зацепленным контейнером, дым, трупы, крики…

– Нападение случилось неделю назад. Примечательно, что одновременно с этим, в городе произошел захват заложников в Оперном театре… – на экране появились кадры полицейского кордона, штурмующий здание спецназ, а за ним взрыв, в результате которого на месте театра остались дымящиеся развалины. – С самого начала было понятно: события связаны, но мы и не могли предполагать, насколько… – видеокадры с места взрыва сменились портретом мужчины в деловом костюме. – Андрей Кончаловский, доктор технических наук, специалист по ядерной физике и атомной энергетике. Господин Кончаловский находился в театре во время теракта, однако его нет ни среди погибших, ни среди выживших.

– Данная информация, вместе с видеофайлами появилась у нас три дня назад. – прокомментировал заместитель директора.

– Верно. – кивнула Мэй Моррис и указала рукой в сторону экрана. – Камера со спецфургона ФСБ зафиксировала интересную картинку… – Джулия внимательно всмотрелась в транслируемое изображение. Из здания театра вышла группа спецназа, ведя за собой гражданского. Несколько секунд, и они исчезли из поля зрения.

– Фальшивая команда спецов. – прокомментировала очевидное куратор. – Таким образом, в руках одних и тех же людей находятся радиоактивные материалы и специалист, имеющий большой опыт в создании ядерного оружия.

Джулия откинулась на спинку кресла, нервно выбивая пальцами дробь по поверхности стола. Про нападение на военный конвой она знала, последняя же информация, полностью меняла картину происходящего. Однако…

– Очень интересная вырисовывается ситуация. Тем не менее, при всем уважении… – Джулия запнулась.

– Говори. – заместитель директора повел рукой.

– Мне не совсем понятно, при чем тут я. Моя специализация аналитика, с упором на арабские страны. Арабские – никак не Россия.

– Правильно, Стайлз. – складки на лице заместителя стали еще глубже. – Именно поэтому ты здесь. Правда скорее, поэтому, в том числе. Ну, – он махнул рукой. – Сейчас все станет понятно. Полсон?

Мужчина, сидящий на последнем, ближайшем к выходу месте, махнул рукой, привлекая к себе внимание.

– Вы правы, агент Стайлз. Мы бы не стали привлекать вас к делу, если бы ситуация ограничивалась только тем фактами, которые минуту назад изложила коллега. Сегодня утром нам поступила новая информация. – он сделал паузу, просматривая листки бумаги, лежащие рядом с лэптопом. – Во-первых, стало известно, что в похищенном контейнере находилось не только 112 фунтов плутония, но и еще порядка тысячи фунтов отравляющего вещества. Таким образом, в руках неизвестных, стоящих за операцией появились компоненты не только для ядерного оружия, но и для химического. Это так, для справки. Что же мы сегодня узнали утром? Две вещи. Первое, у какой сейчас страны находится содержимое контейнера. – агент Полсон посмотрел на Джулию, и она затаила дыхание. Итак, момент истины. – И, это как раз по вашей части. – он нажал кнопку на ноутбуке, и изображение на центральном экране сменилось черным флагом, с арабской надписью вверху, гласившей, что нет Бога кроме Аллаха, и белым полумесяцем посередине.

– Южная Аль-Сахра? – даже не сказала, а выдохнула Джулия.

– Она самая. – подтвердил заместитель директора.

– Но, как? – Джулия попыталась привести путающиеся мысли, в один целостный ряд. – Как это возможно? Не хотите же вы сказать, что за операцией в России, стоит генерал? Не тот уровень…

– Не тот. – согласился заместитель. – Полсон, продолжай.

Мужчина кивнул.

– Нет, за нападением на транспортировку материалов стоит иная, пока нам неизвестная сила. Однако контейнер со всем его содержимым был выставлен на подпольном аукционе, где приобретен людьми, имеющим непосредственное отношение к Абдул-Фаттаху.

– Вот как…

– Наш агент, присутствующий на аукционе сумел сделать несколько кадров со сделки, и… – он помолчал несколько секунд. – и, именно из-за них вы здесь. – Полсон щелкнул по клавиатуре ноутбука, и флаг Южной Аль-Сахры сменило другое изображение.

Сердце Джулии бухнуло куда-то вниз, в голове зашумело, а по телу пробежала нервная дрожь.

Не может быть…

Этого не может быть!

Не может!!!

Она беспомощно перевела взгляд с экрана на заместителя директора, на Полсона, на остальных агентов, и снова на картинку.

Нет, в это нельзя верить.

Он мертв.

Уже три года.

Он мертв.

Она сама присутствовала на похоронах.

Это не он. Это фальшивка. Нет!!! – мозг просто отказывался воспринимать информацию, передаваемую со зрительного аппарата. На изображении, включенном с лэптопа агента Полсона, было заснято подвальное помещение, с серыми однотонными стенами, деревянными лавками, столами, мониторами, людьми… – но среди всего этого, красным кружком обведена одна фигура, склонившаяся к уху женщины в темном платье и таком же платке на голове. Джулии не требовалась компьютерная идентификация – она итак знала, кого видит на фотографии. Джаред Кромвель, погибший три года назад в собственном лимузине.

– Как? – она не узнала свой голос. Низкий, хриплый, дрожащий от волнения.

Заместитель директора развел руками.

– Представляете мое удивление, когда я увидел мертвеца? А, еще где? На подпольном аукционе по продажи запрещенного оружия. И в чьем обществе? – Брайан Хагерти провел несколько манипуляций на ноутбуке, выделяя лицо сидящей рядом с Джаредом женщины. – Думаю, и она вам известна?

Джулия обессиленно кивнула.

– Салма бинт Абдул-Фаттах, дочь генерала Абдул-Фаттаха.

– Верно. Есть и другие кадры. – заместитель указал на экран. – Вот, они вместе подписывают документ. Как пояснил наш агент, присутствующий на аукционе, это соглашение о покупке контейнера. Кстати, генералу пришлось выложить за него порядком двух миллиардов. И еще кадр. – он нажал кнопку на лэптопе. – Узнаешь?

Джулия вздрогнула. Перед ней предстало еще одно знакомое лицо. Пусть и не мертвеца, но все же.

– Майк.

– Он. – Брайан скривился, точно увидел перед собой кусок дерьма. – Майкл Брэдфорд, сержант-майор армии США, и бывший личный телохранитель Джареда Кромвеля. Интересная компания, не находите?

Джулия беспомощно развела руками. Что она могла сказать? Ничего. Сейчас казалось, на нее навалилась плита, весом с весь Пентагон, грозясь превратить в лепешку.

– Кстати, что на аукционе делает Салма бинт Абдул-Фаттах, понятно. Представляет интересы своего папаши. Джаред Кромвель? – только предстоит выяснить. Но, Майкл Брэдфорд? – заместитель директора покачал головой. – Интересно, но агент, в комментарии к снимку указал его, как начальника службы безопасности президента. Есть комментарии?

Джулия покачала головой.

– Насколько мне известно… – она замолчала, пытаясь собраться с мыслями. – было известно до этого момента, охраной президента руководил брат Абдул-Фаттаха, Халиф. Выходит, де-факто там заправляет американский наемник… – Джулия тряхнула головой. – ничего не понимаю…

Заместитель директора издал смешок.

– Вы не одиноки, агент Стайлз. Но, вы тот человек, который сможет во всем разобраться.

– Я? – Джулия не верила своим ушам. – Я?

– Вы. – подтвердило втрое лицо в Управлении. – Понимаю, ваша должность аналитика никак не предусматривает полевую работу, однако ситуация слишком критична. Есть гигантская вероятность, что в руках у диктатора оказались компоненты для производства ядерного заряда, и наша задача выяснить его намерения для превентивных действий. Тех, или иных действий.

– Но… – Джулия ощущала себя полностью раздавленной, и даже не могла собрать мысли воедино, для вопроса. Еще бы, любимый человек, на чьих похоронах она присутствовала оказался жив. И, Майк Брэдфорд, с кем она встречалась буквально месяц назад в особняке Ричарда Кромвеля в память о гибели Джареда три года назад, знал, что тот ни разу не мертв. Знал. И, не сказал. Боже… Может, и Ричард знал? И, Джек? И, Карл? И, все – кроме нее. Нет, бред. Во всяком случае Джек не производил впечатление хорошего актера. Да, и отец тоже. Выходит, только Майк заодно с Джаредом. Но, как? Как Джаред так мог поступить? Она ведь его любила. После происшествия в Сан-Паулу, они решили возобновить отношения, и у них получилось. Они были счастливы. Или, она ошибается?

– Джулия! – голос заместителя вывел ее из раздумий.

– А?

– Вы нам нужны, поскольку никто из оперативных агентов не знает Кромвеля и Брэдфорда так, как знаете его вы. А, если быть точнее, кроме Боусмана, бывшего главы резидентуры в Бразилии, и агента Белла, проводивших допрос Кромвеля три года назад, никто из ЦРУ не имел с ним контактов. Генерал Грэг Дэвис, его бывший армейский командир умер. Есть еще конечно сослуживцы, но… – заместитель директора махнул рукой. – все это не то. Нам нужен наш человек, знающий Джареда Кромвеля не только по армейскому или разведывательному досье, но и лично. Такой человек в Управлении один – вы, агент Стайлз. Потому, с сегодняшнего дня, мы переводим тебя из отдела аналитики, в спецподразделение под моим командованием.

Джулия поднесла руку ко лбу. Мысли до сих пор путались, в ушах стоял неприятный шум, а тело не переставало бить нервная дрожь. Она одновременно хотела оказаться рядом с Джаредом, задать ему миллиард вопросов, и оказаться в миллионах световых лет подальше, не видеть его, не слышать, не помнить. Заранее зная ответ, Джулия спросила:

– У меня есть возможность отказаться?

Заместитель директора неопределенно повел плечами.

– Есть. Только на выход, Стайлз. – и добавил, как будто итак было не понятно. – Из Управления.

Джулия кивнула. Другого она и не ожидала. Принцип ЦРУ – выкручивать руки, для достижения своих целей. Что ж, она знала на что шла, принимая решение о переводе из Бюро три года назад.

– Хорошо, сэр. Какова моя задача?

– Отправиться в Южную Аль-Сахру, и уже на месте взять след похищенного контейнера, по возможности выйдя на Кромвеля.

– Понятно. – Джулия закусила губу. – Хорошо. Только у меня одна просьба, сэр. И, прошу ее рассмотреть.

– Говори.

– Я отправлюсь в Аль-Сахру, но хочу взять с собой в команду людей, не работающих в ЦРУ, однако хорошо знающих Джареда. – Джулия задумалась, и добавила. – Во всяком случае, знающих в прошлом.

Заместитель директора с интересом подался вперед.

– И, кто же эти люди?

Нью-Йорк.

Штат Нью-Йорк.

Мэдисон-авеню.

17:24.

Джек с большим удовольствием расправлялся с сочным стейком от шеф-повара, когда на поверхность небольшого столика рассчитанного на два месте упала тень. Он поднял взгляд, намереваясь выразить недовольство, но едва не поперхнулся, увидев нарушителя уединенного приема обеда.

– Джули? – Джек опустил нож на тарелку.

Перед столиком стояла экс-агент ФБР Джулия Стайлз: белая рубашка, темно-синий блейзер, солнцезащитные очки и небольшая темно-синяя папка в руках.

– Я. – агент улыбнулась. – Можно? – она указала на свободный стул, напротив него.

– Конечно. – Джек поспешно поднялся на ноги, намереваясь его отодвинуть, как подобает джентльмену.

– Не стоит.

Джулия сама проделала необходимую манипуляцию и села за стол, положив папку рядом с собой. Практически мгновенно рядом появился всевидящий официант.

– Добрый вечер. – он расплылся в любезнейшей улыбке. – У нас сегодня…

– Простите… – Джулия подняла руку, останавливая предстоящую рекламу блюд. – мне латте с обезжиренным молоком и без сахара.

Официант пометил заказ в планшете.

– Еще что-нибудь? – он вопросительно поднял брови.

– Нет, спасибо.

Сообщив, что кофе скоро подадут, парень удалился.