Точка невозврата. Серия «СИНДИКАТ». Книга 2

Секунда.

Другая.

Взрыв. В разные стороны брызнуло стекло, изнутри полыхнуло огнем. Следом еще один взрыв – на этот раз, бензобак. Внедорожник подбросило вверх, после чего он перевернулся и следуя инерции движения продолжил движение вперед, меняя положение.

– Ух! – выдохнул Дима, и поднял большой палец вверх.

Тадеуш совершенно не разделял его оптимизм. Дело еще не закончено. А, учитывая, что оно пошло мягко говоря немного не по плану, большой вопрос – сколько же у них осталось еще времени, и успеют ли они закончить операцию, до того, как окно, предоставленное захватом заложников в театре не захлопнется. Тадеуш поднес руку с закрепленным в рукаве микрофоном к губам.

– Воздух, вызывает Эхо, вы на месте?

В правом ухе, где закреплялся наушник тут же отозвались.

– Воздух, на связи. Мы на месте. Ожидаем посылку, прием!

– Окей. Движемся к вам! Конец связи!

– Вас понял, конец связи!

Тадеуш увеличил скорость, перестраиваясь в левую полосу. С обеих сторон возвышались металлические сетки, соединяющиеся с общим арочным пролетом.

– Игорь! Ваш выход! Давайте вперед!

– Принято! Выдвигаемся!

Практически сразу, справа, по центральной полосе мимо пронесся фургон, вплотную приближаясь к находящемуся в двадцати метрах грузовику.

– Открывай! – прокричал Михаил, сквозь рев мотора. В лобовое стекло фургона, он видел, как они вплотную приблизились к грузовику с голубым контейнером без каких-либо опознавательных или предупреждающих знаков. – Давай, открывай!

– Сейчас! – верзила, одетый в черную форму, с бронежилетом и защитных очках потянул ручку двери. Та отъехала назад.

– Окей! – приходилось напрягать связки по максимуму, так как теперь он был вынужден перекрикивать не только шум мотора, но и свист ветра вместе с наружными звуками города. – Держи фургон ровно! Я лезу! – это обращалось к водителю. Игорь поднял палец вверх. Мол, понял я, понял.

Михаил кивнул, скорее сам себе, и высунулся наружу. Слева по полосе двигался потрепанный седан желтого цвета. Водитель завидев его открыл рот. Только зрителей не хватало. Во всяком случае тех, кто мог разглядеть в упор. И, хотя на нем черная маска – все равно, неприятно, когда со стороны наблюдают за каждым твоим шагом. Он не любил этого еще с детства. Две секунды и в руках оказался пистолет. Секунда – выстрел. Две дырочки на лобовом стекле седана. Водитель упал на руль, зажав кнопку сигнала. С пронзительным визгом автомобиль развернуло поперек полосы, затем грохот – седан перевернулся, и продолжая инерцию движения, подпрыгнул на металлическом ограждении разделяющим стороны движения, после чего перевалился на встречную полосу. Ехавший в обратном направлении грузовик, издал резкий сигнал, и попытался затормозить. Ничего не вышло. На скорости он врезался в перевернутый седан. Тот перелетел через бетонный барьер и исчез за мостом.

– Ты че творишь?! – заорали изнутри.

Михаил не ответил. Он уже ухватился за крышу фургона и подтягивал тело наверх. Рывок. Ногой упереться в боковую стенку фургона. Еще рывок. Ногу на крышу. Вперед. Перекатиться. Первый этап позади. Окей…

Михаил поднялся на четвереньки. Ветер свистел в ушах, глаза начали слезиться от скорости.

– Я на крыше! – он поднес руку с закрепленным в рукаве микрофоном к губам. – Давай вперед!

Секунда, и фургон начал увеличивать скорость, вплотную подбираясь к грузовику. Дальше предстояло кое-что куда сложней вылазки на крышу движущегося автомобиля…

Наташа раздраженно поджала губы, когда автобус начал замедлять ход. Ну, что там еще? Она итак опаздывала, и задержка никак не входила в ее планы. Еще пять минут назад зеленная полоса в приложении свидетельствовала о свободном пути. Сейчас же автобус снизил скорость практически до пешеходной, едва заехав на мост.

Хрень какая-то…

Наташа посмотрела в окно. Справа находились металлические ангары, окрашенные в серо-стальной свет. За ними виднелась длинная желтая труба, уходящая назад. Девушка повернулась в другую сторону, глядя через салон автобуса в окно выходящее на другую часть моста. Полная женщина разинув рот смотрела куда-то вдаль, неестественно выгибая шею. Два парня стоящих у окна в центре автобуса тыкали друг друга локтем о что-то бурно друг другу доказывая.

Не порядок… По какому поводу кипиш? Автобус теперь совсем остановился, в то время как онлайн-карта продолжала показывать наличие свободного проезда, да и на скидку она не видела критичного скопления автомобилей. Во всяком случае, со своей стороны.

Трое мужчин в хороших костюмах, сидящих на задних сиденьях пересекли салон и размахивая сотовыми принялись тыкать в окно, пытаясь донести какую-то информацию до кондуктора. Из кабины показался водитель.

И, правда, хрень…

Наташа выключила на мобильнике музыку и сняла наушники. Мелодичный звон тут же сменился громким стрекотом. Звук проникал в салон откуда-то снаружи.

– … нужно убираться! – вопил мужчина в костюме, который не скрывал, а скорее подчеркивал свисающий живот. – Вы не понимаете? Вы видите? Вы…

Наташа переключила внимание на двоих парней у окна. Сквозь стрекот, с трудом, но удалось разобрать.

– Слышь… ты это видишь?

– Хрень какая-то… Конечно вижу!

– Бля, надо снять, и залить в сторис…

Наташа поднялась с места. Если снаружи происходит нечто, достойная сториса, она должна быть в теме. Водитель тем временем открыл первую дверцу, и вышел наружу. За ним последовали трое в костюмах, а за ними еще несколько человек. В салоне запахло жженными шинами. Наташа поморщилась: у нее предстоит встреча, и если кофточка провоняет дерьмом, то…

– Привет! – она напялила на лицо приветливую улыбку, и махнула прыщавым школьникам рукой.

Они лишь кивнули, и слега отступили в сторону. Обычно, реакция на ее улыбку у парней мягко говоря иная – жадный взгляд на ее грудь, как минимум. Ладно. Наташа ухватилась за поручень, и приникла к окну.

– Твою же…

На противоположной стороне моста, метрах в десяти в воздухе завис огромный вертолет. Внизу, под ним находился грузовик, где на крыше прицепа орудовали четверо, зацепляя спущенные с вертолета крепежные тросы. Еще дальше, за грузовиком находился перевернутый внедорожник, из кабины которого вырывались желтые языки пламени, а в воздух затягивал черный дым. В нем Наташа сумела разглядеть несколько фигур, экипированных в защитную форму, с противогазами на лице.

– Ты это видишь? – прыщавый парень пришел в восторг. – Сука, у него автомат в руках!

Наташа отшатнулась от стекла, разглядев тоже, что и парни. Неизвестные помимо устрашающей формы, держали в руках оружие. Увидела она и еще кое-что. Один из боевиков направил автомат в их сторону. Она успела упасть вниз за мгновение до того, как к стрекоту вертолета прибавился другой звук. Осколки стекла брызнули на пол. Завизжали пассажиры. Рядом с замершей на четвереньках Наташей упал тот самый прыщавый паренек со смартфоном в руке. Из его горла наружу толчками поступала кровь, стекая по шее на пол автобуса. Наташа открыла рот, однако голосовые связки выдали лишь слабый, почти беззвучный хрип. Снаружи раздался грохот. Затем следующий. Автобус покачнулся. Позади послышался визг резанной свиньи. Потом послышалось еще кое-что: нарастающий, а спустя несколько секунд удаляющийся стрекот вертушки.

Улетают?

Наташа чуть подняла голову, выглядывая в проем окна автобуса. Черный дым полностью скрыл собой большую часть моста впереди. К горящему за грузовиком автомобилю прибавился фургон и еще один внедорожник. Однако не это привлекло внимание Наташи – над мостом набирал высоту вертолет, а вместе с ним громадный контейнер, до того являющийся частью грузовика.

– Охренеть…

Наташа схватила смартфон. Секунда – снятие блокировки. Секунда – включить камеру. Мгновение – начало съемки: сначала, удаляющийся вертолет с закрепленным на тросах контейнером, следом горящие остовы автомобилей, кровь на лобовом стекле грузовика, расстрелянный автобус, мертвого парня, мельтешащих в панике людей. Наташа улыбнулась. Однозначно, в ближайшие часы она станет звездой.

Российская Федерация.

Балашиха, Московская область.

Складской комплекс.

15:12.

– Папа, посылка в пути. – донеслось из динамика центрального экрана.

Генерал Хендрикс удовлетворенно кивнул, наблюдая, за движением красной точкой, отмечающей путь вертолета. Да, на мосту получилось гораздо грязней, чем планировалось, однако итог скрашивает все огрехи. До сих пор они ровно, без серьезных эксцессов шли по намеченному плану, и данное обстоятельство не могло не радовать. Теперь остается, вторая часть: вывести объект из театра, а следом и посылку, и объект из страны, после чего можно будет облегченно выдохнуть. Маршалл коснулся закрепленного в ухе наушника.

– Принято, Воздух! Направляйтесь к выделенному сектору.

– Вас понял, Папа! Конец связи!

– Конец связи!

Маршалл отошел от экрана, и прошел вдоль рабочего ряда. Все сотрудники не отрываясь от мониторов следили за происходящем, время от времени стуча по клавиатуре. Каждый полностью контролировал свой сектор, именно благодаря этому, операция проходила без серьезных сбоев. По крайней мере, пока.

– Стас! – блондин оторвался от экрана. Его челюсти до того с усердием перемалывающие чипсы замерли. – Дай на главный экран картинку с дронов.

– Секунду! – промычал парень. Вернее, хотел промычать. На деле, из набитого химической дрянью рта вышли неясные звуки.

Несколько мгновений, и карта с красным пульсирующим кругом, сменилась картинкой площади Ленина с высоты птичьего полета. Внизу хорошо можно было разглядеть здание театра, а перед ним со всех сторон красно-синие огни мигалок спецмашин.

– Приблизь! – Маршалл ткнул пальцем в образующий кордон расположение автомобилей вдоль площади.

– Так-так… – пальцы Стаса забегали по клавиатуре. Изображение плавно растянулось, приближая запрошенный фрагмент. – Еще?

– Хватит! – генерал внимательно разглядывал скопление спецмашин, и снующих между ними людей. Отлично. Все внимание сконцентрировано на этом участке. Как и предполагалось. – Окей, продолжай наблюдение. – Маршалл выпрямился и зашагал в обратную сторону. – Хелен! – куратор, стоящая рядом с сотрудницей, обернулась. – Дай сигнал нашей группе! Мы выходим на финишную прямую!

Российская Федерация.

Новосибирск.

Красный проспект.

19:17.

Федор был готов, когда в наушнике раздался механический искаженный голос:

– Мама, вызывает Папа, прием!

– Мама, на связи! Прием!

– Необходим сигнал, как поняли? Прием!

– Подтверждаю, прием!

– Готовность в пять минут! Прием!

– Есть, готовность в пять минут! – Федор на автомате выставил на таймере заданный интервал.

– Конец связи!

– Конец связи!

Федор повернулся на сиденье, заглядывая вглубь фургона.

– Гриш, отдавай команду! Необходимо начать штурм!

На болезненном, изъеденном оспиной лице парня, сидящего за экранами появилась улыбка. Федор мысленно отсчитал до пяти, стараясь не блевануть.

– Штурм, так штурм… – голос Гриши больше походил на комариный писк, вкупе с напрочь расстроенной скрипкой. – Сейчас все будет. – он проделал несколько манипуляций на клавиатуре, а затем протянул наушнике, сидящему слева громиле.

– Давай, Костя. Мы в эфире. Представь, что ты командир спецназа, ну ты понял… Вот текст! – Гриша указал на лист бумаги. – Читать-то хоть умеешь?

Громила натянул наушники, взял бумагу, а парня стукнул по ребрам. Гриша пискнул едва ли не ультразвуком. Федор улыбнулся и повернулся обратно на сиденье, принявшись разглядывать заградительный кордон полицейских впереди, перед въездом на площадь.

Чудесный день…

Российская Федерация.

Новосибирск.

Площадь Ленина.

19:20.

Фил пристально смотрел вперед, нервно барабаня по рулевому колесу. Они находились на улице Орджоникидзе, и лобовое стекло выходило прямо на здание оперного тетра. Слева располагалась стена с арочными проходами, соединяя два здания; справа, красное трехэтажное здание, спуск в метро и рекламный щит, где транслировалась афиша предстоящей голливудской новинки. Впереди же сгрудились десятки полицейских автомобилей, машин скорой помощи и пожарных, бронетранспортеры спецназа, автомобили без опознавательных знаков и спецфургоны – такие же, как и тот, в котором находились они: черный бронированный грузовик, с голубой полоской и надписью ФСБ России. В фургоне находилось пятнадцать человек, полностью экипированных под форму спецназа – их задача, участие в штурме театра, с целью вывода из красной зоны интересующего объекта. Того, ради кого собственно и затевался захват здания. Оставалось только дождаться условного сигнала, для присоединения к реальным силам ФСБ. И, они дождались. Из закрепленной на передней панели рации донесся мужской голос, отдающий приказ о начале штурма. Тот приказ, какой он знал наизусть. Какой каждый, из участников операции знал наизусть. Спутать невозможно – им сигнализируют о начале финишного этапа.

Фил взял в руки вторую рацию, предназначенную для связи внутри команды.

– Так, приготовиться! Мы выдвигаемся!

Вставив рацию в гнездо на передней панели, он переключил передачу и вжал в пол педаль газа. Мотор взревел, грузовик покачнулся и нехотя начал набирать скорость. Перед кордоном толпились десятки, если не сотни зевак, часть из которых крутили над головой камеры, пытаясь запечатлеть происходящее внутри оцепления. Фил недовольно поджал губы и включил спецсигнал. Толпа расступилась в стороны, направляя камеры на их автомобиль. Полицейские тем временем оперативно убирали заграждения, пропуская грузовик ФСБ внутрь. Филипп усмехнулся и вдавил педаль газа, едва не снеся стоящего вплотную к оцеплению пузатого мужчину с телевизионной камерой на плече. Тот шарахнулся в сторону натолкнувшись на женщину с микрофоном. Началась возня.

Заехав за кордон, Фил направил грузовик прямо, пересекая Красный проспект. Большая часть спецмашин направилась к центральному входу, еще одна колонна, состоящая из двух грузовиков ФСБ, трех фалькатусов, трех полицейских автомобилей, двух пожарных и едва ли не с десяток автомобилей скорой помощи направились к боковым выходам из театра со стороны Депутатской. Их же цель – один из входов с Орджоникидзе.

Они уже наполовину пересекли Красный проспект, когда справа, перед ними вывернул идентичный грузовик, с надписью ФСБ России, а следом за ним два фалькатуса. Последние затормозили, намереваясь пропустить их грузовик. Фил махнул рукой, давая знак, что уступает. Бронеавтомобили взревели, и визжа шинами свернули на Орджоникидзе. Фил последовал за ними. Передний грузовик проехал перекресток с Мичурина и остановился перед въездом в железные ворота. Два фалькатуса свернули чуть раньше – снесли шлагбаум и въехали на территорию театра.

Фил не стал следовать их примеру. Им необходим другой вход. Как раз там, где остановился грузовик ФСБ. Чуть поддав газу, он преодолел разделяющие метры и круто завернул в снесенные первым грузовиком ворота. Агенты Службы Безопасности уже высыпали из фургона, занимая позиции перед боковыми дверями. Фил затормозил, становясь параллельно грузовику-собрату, и бросил в рацию короткое:

– Выходим!

Прикрепив рации, как внутренней, так и внешней связи к поясу, он надел на голову шлем с затемненным забралом и вылез наружу. Вся команда, из пятнадцати человек была в полной боевой готовности. Сбоку раздался громкий хлопок. Фил резко обернулся, вскидывая оружие. Группа спецназа взорвала дверь – ту самую, в какую необходимо попасть его группе. Двое агентов тем временем, пригнувшись, бросили внутрь гранаты со слезоточивым газом. Командир выждал секунду и закричал:

– Пошел! Пошел! – спецназ струйкой потек внутрь.

– За ними! – скомандовал Фил, и бросил взгляд на бегущие красные цифры секундомера. Они не опаздывали – даже скорее, опережали график. Что, впрочем, тоже не слишком хорошо. Будет ли посылка на месте, к тому времени, как они доберутся до указанной позиции? Хотелось надеяться на положительный ответ.

Внутрь здания они ворвались следом за группой спецназа. В воздухе витало серое облако слезоточивого газа, впереди Фил увидел, как пространство прорезают тонкие красные лучи лазерных прицелов.

– Ускоряемся! – шепотом бросил он в рацию внутренней связи. Команда тут же перешла на бег.

Длинный коридор, дальше поворот, и еще один коридор. С проблемой необходимо разобраться до поворота.

Секунда… Две… Пять…

Фил нагнал трех бойцов спецназа, замыкающих отряд и чуть сдвинулся в сторону, давая пространство для шедших позади.

– Огонь! – крикнул он, и вскинув автомат выпустил обойму в спины шедших впереди солдат. Его команда проделала тоже самое. Агенты спецназа дернулись, и повалились на пол. Фил не отпустил спусковой крючок, переместив оружие чуть правее.

Тра-та-та. – один из агентов взмахнул руками и начал заваливаться вперед.

Тра-та-та. – еще одного отшвырнуло к стене. Он сполз по ней на пол, оставляя красный кровавый след.

Тра-та-та. – спецназовец попытался выстрелить в ответ, но очередь свинца ударила ему в грудь, и пули ушли в потолок, выбив мраморную крошку.

Пятнадцать секунд понадобилось на уничтожение отряда в двадцать человек. С их стороны, они потеряли всего лишь троих. Вот, он – фактор неожиданности.

Фил посмотрел на секундомер, и перевел цифры на обратный отсчет. У них оставалось три минуты – не больше.

– Вперед! – крикнул он, указывая автоматом дальше по коридору.

Андрей в очередной раз взглянул на циферблат таймера, когда за поворотом раздались выстрелы.

Отлично. Значит, эвакуационная группа на подходе. Он переглянулся с тремя боевиками, составляющих эскорт пленному и указал вперед.

– Идем навстречу!

Пленник – седой мужчина, в хорошем костюме попытался оказать сопротивление, ухватившись рукой за выступающую колонну. – ну, разве не глупо? Андрей ударил прикладом в бок. Мужчина захрипел и согнулся пополам. Двое тут же подхватили его под руку.

Стрельба за поворотом тем временем прекратилась, и Андрей замедлил ход.

– Стой! – приказал он своим.

Те мгновенно выполнили приказ. Двое замерли, продолжая поддерживать хнычущего старика. Третий поднял винтовку, обводя проход по дуге. Андрей последовал его примеру, беря коридор под прицел. Перестрелка закончилась, но… каков исход? Вообще, понятно какой. Но, мало ли? Перестраховка еще никому не мешала.

Секунда. – два удара сердца.

Еще. – те же два удара.

Из-за поворота показалась группа, по форме идентичная спецназу ФСБ. Андрей сделал шаг в сторону, прикрываясь пленником. От спецназа тут же донеслось:

– Свои! Не стрелять!

Андрей расслабленно улыбнулся. Эвакуация. Правда, в следующую секунду, когда в глаза ударил красный лазерный луч мышцы вновь напряглись, а руки инстинктивно подняли оружие, но было слишком поздно. Грохнул выстрел, и в голове разорвались миллиарды разноцветных огней, тут же сменившиеся оглушительной темнотой. Тело еще летело к полу, однако Андрей уже понимал – он мертв.

Российская Федерация.

Новосибирск.

Красный проспект.

19:33.

– Мама, вызывает Гвардия, прием!

Федор поднес руку к закрепленному наушнику.

– Мама на связи, прием!

– Посылка у нас. Двигаемся к точке эвакуации. Можно приступать к завершающему этапу! Повторяю, внутри чисто, можно приступать к завершающему этапу, как поняли?

– Вас понял. Запускаем протокол ликвидации. Конец связи!

– Конец связи!

Федор отнял руку от уха и развернулся на сиденье.

– Гриша, как ты готов к фейерверку?

Парень оскалил зубы. Улыбка орангутанга раз так в сто обаятельней.

– Можно запускать?

– Да, запускай, и сваливаем отсюда нахрен!

Тонкие пальцы айтишника забегали по клавиатуре со скоростью спринтера. Федор отсчитал десять секунд, прежде чем тот оторвался от монитора.

– Готово!

– Давай! – Федор повернулся обратно, внимательно смотря вперед, на площадь Ленина.

Сначала послышался гул – глухой, точно из-под земли. Затем в движение пришла земля – из стороны в сторону закачался фургон, жалобно заскрипел фонарный столб, сбоку покосился установленный на тротуаре рекламный щит рекламирующий отдых в райском уголке Земли. Следом полыхнуло огнем. С их стороны, где находился припаркованный фургон здание театра закрывал пятиэтажный корпус университета, однако, даже имеющегося ракурса хватило, чтобы увидеть взмывший вверх огненный шар. В следующую секунду из бокового здания наружу посыпались брызги разбитого стекла, а фургон едва ли не отшвырнуло в противоположную сторону от взрывной волны. Сзади заверещал Гриша, послышался мат Кости. Федор мотнул головой, вцепившись в рулевое колесо.

Ну и хренота…

Площадь Ленина впереди полностью заволокло темно-серой пеленой пыли, с периодическими желто-красными отсветами. Сквозь разбитое стекло в кабину уже проникал запах гари, а вместе с ним жуткий вой сотен голосов.

Сплюнув наружу, Федор врубил передачу, и вывернув руль, вдавил педаль газа, разворачивая фургон.

Нужно убираться отсюда. И, как можно скорее.

Совершенно секретно.

Только лично.

Экземпляр единственный.

Из доклада отцам-основателям Синдиката.

«…Согласно предписаниям, все сотрудники низшего и среднего звена, принимающие участие в операции «Спектр 2.0», ликвидированы. Угроза анонимности Организации, как и выход на участников высшего руководства, задействованных в операции, колеблется в пределах статистической погрешности. На данном этапе, мы можем сделать вывод, что «Спектр 2.0», завершен с положительным балансом. Объект №1 перемещен в Эдем, где дожидается следующих указаний. Объект №2 успешно доставлен на аукцион. Наш агент получил все необходимые инструкции, для успешного перехвата груза.

Исходя из общих данных, считаем допустимым переход на следующий этап раньше планируемых сроков. Мы не видим потребности подключать к проекту «Тишина» дополнительные кадры, как обговаривалось ранее…»

Вашингтон.

Округ Колумбия.

Институт мировой политики.

10:23.

– Итак, – Джулия прошла от кафедры влево, предоставляя слушателям полный обзор экрана, где транслировалась картинка презентации. На данный момент, карта с выделенными красными контурами с одной стороны, и синими с другой. – в последнее время, все чаще и чаще в новостных лентах мы встречаем название двух стран, до недавних пор, занимающих общую нишу, едва ли дотягивающую до двух процентов от общей мировой повестки. Потому, вполне закономерно, когда посреди ночи раздаются звонки с вопросом: а, где находится Аль-Сахра? В Африке? – с лекционных трибун раздались смешки. – На что я, как правило отвечаю: в Антарктиде. – новый смех. Джулия улыбнулась. – Если серьезно, тот накал страстей, охватывающий сейчас арабский регион на ближнем Востоке, заставляет обратить внимание на те страны, до того привлекающие внимание лишь узкопрофилированных специалистов. Обратите внимание на экран. – Джулия взяла лазерную указку. – Синим отмечена территория Северной Аль-Сахры, красным соответственно Южной. До 2011 года страна представляла собой единый монолит со столицей в Хамаде, нынешней столице Северной Аль-Сахры, но в результате общих потрясений в регионе, затронувших в частности Ливию, Сирию, Тунис, Египет и другие известные вам страны, Аль-Сахра разделилась на Северную и Южную. Причиной стала смерть короля Хусейна ибн Азиза, правившего страной почти полвека. Король не оставил внятного завещания по поводу престолонаследия, в то время, как на вакантное место претендовал не один десяток наследных принцев. По конституции, в случае отсутствие завещания короля, престол переходит к первенцу. Однако, наследники плевать хотели на главный закон страны, и затеяли серьезную драку. – на экране сменялись кадры разрушенных домов, горящих полицейских автомобилей, раненных солдат. – Хаос в стране продолжался в течении полугода, после чего южные территории страны под контроль взяли военные, заявив о создании отдельного государства. На оставшейся территории, а это более 62 процентов бывшей страны, власть перешла к третьему сыну Хусейна ибн Азиза. Почему третьему? Первые двое к тому времени были убиты. Таким образом мы имеем. – Джулия щелкнула пультом и половину экрана занял портрет бородатого мужчины в белой арабской куфии. – Мухаммед ибн Хусейн ибн Азиз, король Северной Аль-Сахры, и соответственно… – на второй половине появилось изображение широкоплечего мужчины с жесткими чертами лица в военной форме. – генерал Абдул-Фаттах Ибрахим Хусейн Мансур, нынешний президент Южной Аль-Сахры. И все бы ничего, учитывая происходящее в Ливии, Сирии, Йемене, мировому сообществу было плевать на беспорядки, происходящее в небольшой, относительно мерок арабского мира стране, не имеющей выхода к морю. ООН признало оба государства, наша страна имеет дипломатические представительства, как в Северной, так и Южной Аль-Сахре, но примерно с два, а почти уже три года назад, генерал Абдул-Фаттах занял жесткую происламскую, и вместе с тем, антиамериканскую политику, устраивая различные провокации, как с дипломатами нашей страны, так и на границе с Северной Аль-Сахры, метя в дружеский нам режим, в лице короля Мухаммеда. Таким образом, сейчас, градус напряжения между двумя странами, я имею ввиду Северную и Южную Аль-Сахру возрос до взрывоопасного. Любая неосторожность, как с одной, так и с другой стороны, может привести к реальной войне, а она в свою очередь вполне может зажечь фитиль во всем арабском мире, что никак не способствует нашим интересам…