скачать книгу бесплатно
– Кажись, совещание не удалось, – сказал Нероне, запустил скомканный пластиковый стаканчик в урну и, промахнувшись, забрызгал Мартине сапоги.
– Похоже на то, Виц, – сказал Бруно. Фельдфебель Нероне был заместителем начальника и любил свое прозвище, каким бы нелепым оно ни казалось в казарме из шести человек. – Обычно шефа так корежит, когда приходится кого-нибудь просить об одолжении…
4
Вернувшись в дом, Коломба обнаружила, что там натоплено до духоты. В воздухе вились мошки. Пока ее не было, дороги посыпали несколькими тоннами соли, автоцистерна наконец добралась до Медзанотте и наполнила газгольдер. Не выпуская пистолета, Коломба обошла все комнаты, закрыла те ставни, которые открывала, чтобы проветрить, и заперла их на замок. Только завершив обход, она обрызгала объедки средством от насекомых и забралась под душ, чтобы смыть с себя фантомную вонь отбеливателя. Вонь Лео. Из зеркала на нее глядел король монет.
Если немного поднапрячь воображение, взгляд короля монет начинал напоминать Лео – такого, каким она его помнила. Уж не это ли хотел сказать ей Томми? Может, он просто выбрал самую похожую на Лео карту?
Она отвела глаза от картинки и обругала себя идиоткой. Если так пойдет и дальше, скоро его лицо станет ей в пятнах на стене мерещиться.
В мотеле она обмотала палец туалетной бумагой, а теперь продезинфицировала ранку и заклеила пластырем. Кончик пальца сильно вздулся, а на ногтевое ложе даже смотреть было больно. Пока она жевала аспирин, снаружи прогудел клаксон.
– Госпожа Каселли, поздравляю с новой машиной! – донесся с дороги голос Лупо.
Завернувшись в халат, она выглянула из окна. Фельдфебель прижимался к воротам, как заключенный к перекладинам решетки.
– Мне ее механик одолжил, – прокричала она в ответ. – Лорис. Знаете такого?
Лупо сухо кивнул, и Коломба поняла, что механик ему не слишком симпатичен.
– Но я здесь не из-за него. Могу я войти?
– Зачем?
– Мне говорить отсюда?
Коломба достала из парки ключ от ворот и бросила ему, потом спустилась и открыла дверь.
– Все хорошо? У вас усталый вид, – спросил Лупо, войдя, и снял куртку.
– Я плохо спала. Слишком натоплено. Я к такому не привыкла.
Лупо вытащил из кармана джинсов какой-то листок:
– Вот вам кое-что, в следующий раз им камин разожжете.
Коломба развернула листок и увидела собственную распечатанную на принтере фотографию:
– Это вы тоже нашли у Томми?
– Вы забыли одну под кроватью – вечно туда что-то забивается. Возьмите, и больше не будем об этом.
– Спасибо. – Коломба разожгла листком плитку и поставила чайник. Она уже видеть не могла свои фотографии. – Что, кроме подарка, вас ко мне привело?
– Честно? Магистрат Виджевани пока не хочет предъявлять обвинение Томми, – сказал Лупо, усаживаясь за стол. – Боится ударить в грязь лицом.
– Потому что парень – аутист?
– Ну да, к тому же он опасается, что через несколько лет в убийстве признается какой-нибудь бомж. Или что сестра Меласа его засудит.
– Чтобы расплатиться с очередным пластическим хирургом?
– Пожалуй. Ей ни до племянника, ни до брата никакого дела нет, но она кого хочешь доконает. Собирается торчать у нас в Италии, пока магистрат не снимет арест со счетов ее брата. А этого не произойдет, пока не кончится расследование. Змея, кусающая себя за хвост. Точнее, меня.
– Так найдите этого бомжа, – сказала Коломба.
– К сожалению, в наших краях бомжей днем с огнем не сыщешь. Уж и не знаю, за что взяться. Мы обошли каждый дом, да без толку. – Лупо развел руками. – Социальная жизнь Меласов? Ноль. Родня? Ноль. Враги? Ноль. Друзья? Ноль.
– Вы говорили с его терапевтом? – как бы невзначай спросила Коломба.
– С Палой? Да. Тоже ничего. Я ему говорю, что парню будет лучше, когда все закончится, а ему плевать. Эти психиатры только о наживе думают.
Довольная, что доктор о ней не упомянул, Коломба не стала говорить, что на нее Пала произвел совсем другое впечатление.
– Вы по-прежнему не хотите попросить о помощи карабинеров из Марке?
– Нет. Во Флоренции шагу было не ступить, пока тысячу порогов не обобьешь. Здесь мой маленький рай, и я хочу, чтобы впредь так и оставалось.
– И готовы пожертвовать Томми?
– Парня будут лечить! Мы же не на электрический стул его отправляем.
– Аутизм не лечится, а Томми не убийца.
Лупо закатил глаза:
– Богом клянусь, никак не пойму, почему вы с Виджевани продолжаете стоять на своем.
Коломба налила в чашки кипятка и поставила их на стол вместе с коробкой чая.
– Если хотите поплакаться в жилетку, это не ко мне.
Лупо выбрал наименее заплесневелый пакетик.
– Я пришел потому, что для Виджевани решающим аргументом может стать орудие убийства.
– Вы его еще не нашли?
– Мы заставили ребят из службы гражданской обороны обшарить с металлодетектором каждую яму от Монтенигро до Медзанотте. Пусто.
– Ну и?
– Остался только ваш участок. Вот я и думаю, почему бы не проверить его сегодня. Мы с командой максимум за час управимся, так что вечер у вас останется свободным.
– С чего это вам проверять мой дом?
– Вы же приводили его сюда, верно?
– У Томми ничего с собой не было.
– Может, вы не видели, как он его у вас спрятал. Сами знаете, в вашем разрешении я не нуждаюсь. Я из вежливости спрашиваю.
– Зато вы нуждаетесь в разрешении магистрата. И если вы пришли сюда, чтобы просить моего, значит магистрат сказал вам «нет».
Лупо так сильно стиснул чашку, что у него побелели пальцы:
– Госпожа Каселли, я пытался быть любезным… Так почему бы вам не отплатить мне за любезность? Мы ведь с вами в одной команде, правда?
– В последний раз я слышала то же самое от человека, который пырнул меня в живот.
Лупо стиснул зубы:
– Спасибо за сравнение.
– Когда мы познакомились, Лео Бонаккорсо больше походил на копа, чем вы. Особенно сегодня, когда вы являетесь ко мне за простым решением всех ваших проблем, чтобы и дальше плевать в потолок.
Лупо вскочил и надел шапку:
– Мне пора. Если хотите знать, чай ваш – редкая отрава.
– Не волнуйтесь, больше я вас угощать не стану! – прокричала Коломба ему в спину.
Дождавшись, пока машина Лупо не исчезнет за холмом – назло ей фельдфебель врубил сирену, – Коломба надела ботинки и побежала в сарай. Не мешало бы обыскать его – просто на всякий случай. Она даже передвинула несколько коробок, но не нашла ничего, кроме вековой пыли и паутины. Наконец она прошлась вдоль ограды.
Молотка не было.
Лео становился ее главным подозреваемым, хотя ее версия не основывалась ни на чем, кроме смутных ощущений. Она накинула куртку и отыскала среди документов фоторобот Лео. Ни одной его фотографии не существовало, но фоторобот очень походил на оригинал. Короткие волосы, волевое лицо, искренняя улыбка. По этому портрету его разыскивали месяцами, но все поиски оказались безрезультатными, а самой Коломбе ни разу не доводилось кому-либо его показывать. До сих пор. Она села в «Пежо-208» и доехала до Портико, где в том же магазине купила новый телефон и еще одну сим-карту – как она надеялась, последнюю. Затем она вернулась в припаркованную на площади Коммуны машину и, подставляя босые ноги под струи горячего воздуха из дефлекторов, обзвонила все ближайшие гостиницы, найденные на «TripAdvisor». На девятой попытке она нашла сестру Меласа.
5
Деметра обедала в зале агротуристического комплекса «Хижина в Колесекко», где компанию ей составляли лишь набитые соломой головы оленей и козлят. В жизни она показалась Коломбе ниже ростом и моложе, чем в выпуске новостей. Хирургически подтянутая, одетая в черный костюм женщина была накрашена фиолетовыми тенями и такой же помадой.
– Госпожа Мелас? Здравствуйте… Насколько я знаю, вы говорите по-итальянски, – сказала Коломба. – Мои соболезнования.
Деметра проигнорировала ее протянутую руку:
– Я уже говорила вашим коллегам, что не даю бесплатных интервью. – Если не обращать внимания на сильный акцент, ее итальянский был безупречен.
– Я не журналистка. Моя фамилия Каселли, и я служила в полиции, сейчас в отставке. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
Деметра отмахнулась. На ее ногтях был французский маникюр.
– Оставьте меня в покое.
Коломба села напротив нее.
– Повторюсь, я соболезную вашей потере, – понизив голос, сказала она. – Но если вы не ответите на мои вопросы, я позвоню в отдел по борьбе с терроризмом и сообщу, что вы принадлежите к греческой анархистской организации. Рано или поздно они во всем разберутся, но, пока суд да дело, вы проведете не лучшую недельку, даже если голосовали за «Золотую зарю»[12 - «Золотая заря» – греческая ультраправая националистическая партия.].
Деметра доела бульон.
– Ты сказала, что больше не работаешь в полиции.
– Зато у меня там осталось полно друзей. Хотите проверить?
– Какое тебе дело до моего брата?
– Никакого. – Коломба показала ей фоторобот Лео. – Вы знаете этого человека? – с невольным волнением в голосе спросила она.
Деметра на него едва взглянула:
– Нет.
– Присмотритесь повнимательней. Он мог отрастить бороду, надеть очки. Перекрасить волосы.
– Нет. Кто это?
«Человек, который, возможно, убил твоего брата, проклятая мегера».
– Вы никогда не видели его со своим братом?
Деметра отставила украшенную охотничьими сценками тарелку:
– Третий раз повторяю – нет. Ты так и не сказала, кто это.
Коломба убрала фоторобот.
– Если вы его не знаете, это не важно, – сказала она. – У вашего брата были враги?
– Понятия не имею. Я не так уж хорошо его знала.
– Вы не знали собственного брата? Простите, но в это сложно поверить.
– Я думала, что знаю его, но ошибалась.
– Поясните.
Деметра глубоко вздохнула. Блузка натянулась на ее силиконовой груди.
– Мой дед был моряком, – сказала она. – После войны он вышел в отставку и открыл верфь в Маркопулоне-Месойеас на восточном побережье. Дед завещал ее моему отцу, а тот превратил ее в компанию с сотней сотрудников. После смерти отца Аристид продал ее турецкой компании.
– Когда это произошло?
– Два года назад.
– В каком месяце?
Женщина задумалась:
