Сводные. Пламя запретной любви

Помню, как мы столкнулись в коридоре, и она испуганно отшатнулась, но не отвела глаз. Смотрела прямо, с вызовом. И я почувствовал, как что-то внутри переворачивается. Не мог понять, что это – раздражение или что-то еще, более опасное.

В тот вечер я позвонил Вике. Мы не виделись около недели, и она с радостью приехала. Всю ночь мы занимались сексом, пытаясь соблюдать тишину, чтобы не разбудить весь дом.

Это было хорошо. Привычно. Безопасно.

Вика всегда была простой и понятной. Мы встречались уже почти год, и все устраивало нас обоих. Она никогда не требовала обещаний верности или разговоров о будущем. Мы просто проводили время вместе, когда нам этого хотелось.

Утром я встал рано и решил приготовить завтрак. Вика проснулась вскоре после меня и спустилась на кухню, обнимая меня сзади и целуя в шею.

Обычное дело. Ничего особенного.

– Зай, ты забыл посолить, – проворковала она, наклоняясь ко мне и касаясь волосами моей щеки.

Я обычно не выношу таких прозвищ, но с Викой как-то смирился. Она всегда звала меня этими дурацкими словечками, и я просто перестал обращать внимание. Я улыбнулся ей, позволяя взять солонку и исправить мою ошибку.

– Так лучше, правда? – она посмотрела на меня снизу вверх, наклонив голову. – Ты бы пропал без меня на кухне, мой сладкий.

Я что-то буркнул в ответ. Ее привычные ласковые слова и прикосновения сегодня почему-то раздражали сильнее обычного. Но я молчал. Не видел смысла обострять ситуацию.

А потом я услышал тихие шаги и, обернувшись, увидел Сашу, стоящую в дверях кухни. Она выглядела так, словно ее ударили – растерянная, с широко распахнутыми глазами, которые тут же наполнились чем-то похожим на боль.

И я вдруг почувствовал себя виноватым.

Зачем? Что я сделал не так?

Вика – моя девушка, и она имеет полное право обниматься со мной на кухне.

– О, привет, – сказала Вика, заметив Сашу. – Ты, должно быть, Саша? Егор рассказывал о тебе. Я Вика.

Я внутренне напрягся. Что за хрень? Я почти ничего не рассказывал Вике о Саше, только упомянул пару раз, что отец женился, и теперь у него есть падчерица, которая живет с нами.

– Да… Привет, – выдавила Саша, и ее голос звучал так, словно она вот-вот расплачется.

Глава 8

Егор

Я наконец посмотрел на нее, и что-то внутри меня перевернулось. Она выглядела как потерянный ребенок, и я вдруг понял, что не хочу, чтобы она смотрела на меня так – будто я ее предал.

Но что я мог сказать? «Извини, что у меня есть девушка»? «Прости, что я позволяю ей обниматься со мной»? Это было бы абсурдно.

Вика снова прижалась ко мне, проводя рукой по моей спине, и я позволил ей это делать, хотя внутри все кричало: «Стой, перестань, не сейчас». Но я молчал.

А Саша развернулась и выбежала из кухни, даже не позавтракав.

Что-то странное произошло в тот момент. Она смотрела на меня так, словно я сделал ей больно. Словно ее что-то задело. Словно… словно ей было не все равно.

И эта мысль заставила мое сердце биться быстрее.

– Какая странная девочка, – пожала плечами Вика, продолжая возиться со сковородкой. – Она всегда такая?

– Она… она просто застенчивая, – ответил я, понимая, что защищаю Сашу. От кого? От Вики? От ее замечаний?

Вика улыбнулась, прижимаясь ко мне еще сильнее.

– Егорушка, тытакой заботливый старший брат, – проворковала она, и я почувствовал, как внутри поднимается волна раздражения.

Старший брат.

Эти слова неприятно царапнули что-то внутри. Потому что я не чувствовал себя ее братом. Потому что моя реакция на Сашу не имела ничего общего с братскими чувствами.

После завтрака Вика уехала – у нее была какая-то важная встреча. А я остался наедине с мыслями о Саше и ее странной реакции на Вику.

С того дня Саша начала избегать меня. Полностью. Если раньше она пряталась лишь отчасти, то теперь это стало ее главной целью. Она не смотрела на меня, не отвечала на мои редкие попытки заговорить, отворачивалась, когда я входил в комнату.

И это меня бесило. Я привык к тому, что она рядом, что я могу ее дразнить, видеть, как она краснеет от моих подколок. А теперь она просто… исчезла.

Но потом отец решил, что я должен возить ее в университет. Каждый день. Как будто мне больше нечем заняться.

– Придется тебе, сынок, возить Сашу в университет, – сказал он за завтраком, словно это была самая естественная вещь в мире. – Теперь это твоя постоянная обязанность. Справитесь?

Я чуть не расхохотался. Справимся ли мы? После того, как она убегает, едва завидев меня? После того, как между нами возникла эта странная, неназванная напряженность?

О да, мы отлично справимся.

Но я просто кивнул и сказал:

– Хорошо.

Первая поездка была сущим кошмаром. Она сидела, прижавшись к дверце, словно хотела просочиться сквозь нее и оказаться где угодно, только не рядом со мной. Я включил радио, но даже музыка не могла заполнить эту тишину.

Я постоянно смотрел на нее – короткими, быстрыми взглядами. На ее профиль, на ее руки, на ее волосы, рассыпавшиеся по плечам. Она была такой маленькой в своем огромном свитере, такой далекой, хоть и сидела в полуметре от меня.

– Что с тобой? – не выдержал я, когда мы остановились на светофоре. – Ты вообще собираешься говорить или так и будешь молчать, как статуя?

– Нечего сказать, – холодно ответила она, все еще не глядя на меня.

Я выругался себе под нос и ударил по рулю. Как можно быть такой упрямой? Я не понимал, что происходит. Что изменилось? Почему она вдруг стала относиться ко мне еще хуже, чем раньше? Почему ее молчание сводило меня с ума больше, чем ее слова?

– Знаешь, – вдруг сказал я, не глядя на нее, – ты первая девушка, которая способна довести меня до белого каления просто своим молчанием.

– Я польщена, – пробормотала она. – Всегда мечтала пополнить чей-нибудь список достижений.

– Сарказм тебе не идет, – заметил я, но почувствовал, как уголок моих губ дрогнул. Эта маленькая заноза в заднице все еще умела меня удивлять.

– А тебе не идет роль заботливого старшего брата, но вот мы здесь, – парировала она.

Светофор переключился на зеленый, и я нажал на газ. Остаток пути мы проехали в тишине, но что-то изменилось. Напряжение стало другим – менее враждебным и более… заряженным.

У входа в университет я внезапно схватил ее за руку, когда она уже собиралась выйти. Я сам не понимал, что делаю. Просто не мог отпустить ее вот так.

– Саша, – начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал мягко, – мы должны поговорить о том, что происходит.

– А что-то было? – отрезала Саша. – Ничего не произошло. И ничего не должно произойти. Ничего не было Егор.

Она выдернула руку и выскочила из машины, словно за ней гнался дикий зверь. Я смотрел, как она идет к зданию университета – маленькая, хрупкая, с прямой спиной и высоко поднятой головой. И внутри у меня что-то сжалось.

Я не знал, что мне делать. Что происходит между нами? Почему меня так задевает ее холодность? Почему я не могу перестать думать о ней? Почему меня раздражают прикосновения Вики, которые раньше казались такими привычными?

Я встречаюсь с Викой уже почти год. Саша – дочь новой жены отца. Мы теперь типа семья. Все это было неправильно, запретно, невозможно.

Но когда я закрывал глаза, все, что я видел, – это ее лицо. Ее глаза, в которых промелькнула боль, когда она увидела меня с Викой. Ее напряженную фигуру рядом со мной в машине. Ее упрямо поджатые губы.

И я понимал, что пропал.

Что я, Егор Державин, который никогда не считал себя романтиком, который всегда смеялся над сопливыми любовными историями, начал чувствовать что-то к девчонке, которая теперь живет в моем доме.

К девчонке, которая смотрит на меня как на врага народа. К девчонке, с которой у меня, казалось бы, не может быть ничего общего.

Но это не мешало мне думать о ней. Это не мешало мне ждать, когда я снова увижу ее у входа в университет, чтобы отвезти домой.

И я знал, что однажды мне придется с этим разобраться. Потому что так жить – видеть ее каждый день и притворяться, что ничего не происходит, – было невыносимо.

Я завел мотор и выехал с парковки. У меня было полно времени до вечера, чтобы придумать, что сказать, когда я вернусь, чтобы забрать Сашу из университета.

Но кого я обманываю? Я понятия не имел, что делать.

Глава 9

Университет оказался именно таким, каким я его представляла, – огромным лабиринтом из аудиторий, коридоров и лестниц, в котором без навигатора не обойтись. Первую неделю я чувствовала себя мышью в эксперименте, которая бегает по лабиринту, ищет сыр, а находит только новые повороты и тупики.

Мой факультет графического дизайна располагался в восточном крыле – самом старом и запутанном. Иногда мне казалось, что архитектор нашего корпуса не совсем здоровым психически человеком, лестницы вели в никуда, коридоры петляли, а нумерация аудиторий, видимо, определялась броском игральных костей.

Я сидела на скамейке во внутреннем дворике, разглядывая расписание и пытаясь понять, как мне за пять минут перейти из аудитории 304 в аудиторию 127, которая находилась в другом конце здания, да еще и на другом этаже.

– Ты выглядишь так, будто пытаешься расшифровать египетские иероглифы, – услышала я веселый голос.

Рядом со мной стояла девушка с копной кудрявых рыжих волос, в джинсовом комбинезоне и с ярко-желтым рюкзаком, украшенным десятком значков. С начала учебного года, она была первым человеком, который подошел ко мне.

– Это не иероглифы, – вздохнула я. – Всего лишь расписание нашего университета, что примерно одно и то же.

Она рассмеялась и плюхнулась на скамейку рядом со мной.

– Лиза, – она протянула руку. – Третий курс графического дизайна. А ты, судя по этому потерянному виду, первокурсница?

– Саша, – я пожала ее руку. – И да, первый курс. Как ты догадалась?

– Бог мой, да у тебя на лбу написано «Помогите, я заблудилась!», – она снова рассмеялась. – Не переживай, все через это проходят. К концу семестра будешь носиться по корпусу с закрытыми глазами.

Что-то в Лизе расположило меня к ней сразу. Может, ее открытая улыбка, может, эти веснушки на носу, а может, просто то, что она была первым человеком, заговорившим со мной за две недели учебы.

– А тебе куда сейчас? – спросила она, заглядывая в мое расписание.

– В 127-ю. История искусств.

– О, Самойлова? Она клевая, но строгая. И да, тебе придется бежать как ветер, потому что это в западном крыле. Пойдем, я покажу короткий путь.

Так началась моя университетская дружба с Лизой.

Она оказалась ходячей энциклопедией студенческой жизни – знала всех преподавателей, все укромные уголки, где можно спрятаться и поработать в тишине, все кафе с дешевыми обедами и – что особенно важно – имела доступ к старым конспектам и заданиям.

– Ты что, правда каждый день ездишь из пригорода? – удивилась она, когда я рассказала, где живу. – Это же час в одну сторону!

– Да, – кивнула я, стараясь не думать о том, как эти поездки проходят в компании Егора. – Автобусов нет, поэтому меня подвозит… родственник.

– О, у тебя есть личный водитель? – подмигнула Лиза. – Везет же некоторым!

Я чуть не подавилась соком. Если бы она только знала, что это за «водитель»…

Через неделю после нашего знакомства Лиза затащила меня в спортзал.

– Ты обязана это увидеть, – заявила она, хватая меня за руку. – Там играет команда по баскетболу, и, поверь мне, это зрелище стоит твоего времени.

– Я не очень люблю спорт, – попыталась возразить я, но Лиза уже тащила меня по коридору.

– Дело не в спорте, дорогуша, – она таинственно улыбнулась. – Дело в том, КТО играет.

Спортзал гудел от голосов. На трибунах сидели в основном девушки, возбужденно переговаривавшиеся и хихикавшие. Мы с Лизой устроились в третьем ряду, и я непонимающе огляделась.

– Так что здесь про…

Я замолчала на полуслове, потому что на площадку вышли игроки. И среди них, в синей майке с номером 23, был Егор.

Мой желудок мгновенно скрутился в узел. Я замерла, не в силах оторвать от него взгляд. Он двигался по площадке с какой-то хищной грацией – уверенный в себе, сильный, с этой его вечной полуусмешкой на лице. Его мышцы перекатывались под кожей, когда он делал передачи или бросал мяч. Капли пота блестели на его лбу.

– Видишь того высокого в синей майке? – прошептала Лиза мне на ухо. – Это Егор Дружинин. По нему сходит с ума половина универа. Он не только играет в баскетбол, но еще и участвует в запрещенных гонках. Настоящий плохой парень.

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Меньше всего я ожидала увидеть здесь Егора. Я думала, что университет – это моя территория, место, где я могу не думать о нем хотя бы несколько часов в день.

– У него есть девушка, – продолжала шептать Лиза. – Такая высокая брюнетка с экономического, Вика. Они вроде как пара года, но ходят слухи, что она не единственная в его жизни.

«Не единственная – это уж точно», – мрачно подумала я, вспоминая наш поцелуй в коридоре. Во рту внезапно пересохло, а сердце застучало быстрее.

– Смотри-ка, кажется, он заметил нас, – вдруг хихикнула Лиза, толкая меня локтем.

Я подняла глаза и встретилась взглядом с Егором. Он замер на секунду, удивленно приподняв брови, потом его губы растянулись в медленной ухмылке. Он отсалютовал мне мячом и отвернулся, продолжая игру.

– Он тебя знает? – изумилась Лиза, переводя взгляд с меня на Егора. – Ты знакома с Державиным?!

– Не совсем, – пробормотала я, чувствуя, как краснею. – Мы… мы просто иногда пересекаемся.

– Пересекаетесь? – Лиза округлила глаза. – Саша, ты что, встречаешься с ним? Вот это да!

– Нет! – воскликнула я так громко, что несколько девушек обернулись. – Нет, конечно нет. Я… он… это сложно.

Лиза прищурилась, глядя на меня с подозрением.

– Сложно? О, теперь я точно хочу знать все. Выкладывай!

Я закусила губу, не зная, что сказать. Не могла же я рассказать, что Егор – мой сводный брат, с которым я живу под одной крышей и который целовал меня так, словно от этого зависела его жизнь?

– Мы просто… знакомы, – выдавила я наконец. – Ничего особенного.

Лиза явно не поверила, но, к моему облегчению, не стала настаивать.

– Ладно, храни свои секреты, – она подмигнула. – Но учти: если ты действительно что-то скрываешь, рано или поздно все узнают. В нашем универе слухи распространяются быстрее вируса. И это будет темой семестра, что Державин встречается с первокурсницей, за спиной своей пираньи.

Она вдруг махнула кому-то рукой, и я увидела парня, стоявшего у трибуны. Высокий, со светлыми вьющимися волосами и открытой улыбкой, он направлялся к нам.

– А вот и Максим, – сказала Лиза. – Он с журфака, но подрабатывает фотографом для университетской газеты. Сейчас снимает матч для статьи.

Максим подошел к нам, перепрыгивая через скамейки. В руках у него был профессиональный фотоаппарат с длинным объективом.

– Привет, рыжик, – он потрепал Лизу по волосам. – Решила насладиться игрой?

– Скорее, зрелищем, – рассмеялась она, кивая в сторону площадки. – Знакомься, это Саша. Она первокурсница с нашего факультета.

Максим перевел взгляд на меня, и я увидела, как его глаза – ярко-зеленые, как молодая трава – чуть расширились. Он улыбнулся, и эта улыбка была такой теплой, такой искренней, что я невольно улыбнулась в ответ.

– Привет, Саша, – сказал он, протягивая руку. – Рад познакомиться.

– Взаимно, – ответила я, пожимая его руку.

Его пальцы были теплыми и сухими, и он держал мою руку чуть дольше, чем того требовали приличия.

– Макс у нас звезда журфака, – пояснила Лиза. – И фотограф от бога. Ты должна увидеть его выставку в галерее искусств.

– Лиза преувеличивает, – Максим смущенно улыбнулся. – Я просто люблю фотографировать то, что мне интересно.

– И что тебе интересно? – спросила я, удивляясь своей внезапной смелости.

– Люди, – он пожал плечами. – Их лица, эмоции, истории. Архитектура. Свет и тени. – Он поднял фотоаппарат. – Хочешь посмотреть?

Я кивнула, и он подошел ближе, показывая мне экран фотоаппарата. От него пахло чем-то свежим, как весенний лес после дождя. Совсем не так, как от Егора, с его терпким, мужским запахом.

Мы стали листать фотографии – снимки игры, портреты игроков, детали: рука, сжимающая мяч, капли пота на лбу, напряженные мышцы икр. Среди них было несколько фотографий Егора – в прыжке, с мячом в руках, с этой его вечной полуухмылкой.

– Ты хорошо его знаешь? – вдруг спросил Максим, заметив, как я задержалась на одном из снимков.

– Не очень, – я поспешно отвела взгляд. – Мы иногда пересекаемся.

– Егор… сложный парень, – задумчиво сказал Максим. – Талантливый, но… взрывной. Не всегда приятный в общении.

«Это мягко сказано», – подумала я, вспоминая все наши перепалки.

– У вас с ним какие-то проблемы? – спросила я, заметив, как изменился тон Максима и стал более напряженным.

– Скажем так, у нас… разные взгляды на многие вещи, – парень пожал плечами. – Но это не важно. – Его улыбка вернулась. – Расскажи лучше о себе. Что привело тебя на графический дизайн?

И я рассказала.

О том, как с детства любила рисовать, как мечтала создавать книжные иллюстрации, как поступала в университет с портфолио, над которым работала два года. Максим слушал внимательно, искренне заинтересованно, задавал вопросы, смеялся над моими шутками.

Это было так не похоже на общение с Егором, что я почувствовала странное облегчение. С Максимом было… просто. Не нужно было подбирать слова, бояться сказать что-то не то, постоянно быть начеку. Он был открытым, дружелюбным, с ним было легко.

– Слушай, – вдруг сказал он, когда игра закончилась и мы стояли у выхода из спортзала. – Есть такое кафе неподалеку, «Акварель». Там отличный кофе и пирожные. Может, сходим как-нибудь? Я бы показал тебе свои фотографии из последней поездки.

Я заколебалась, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Это ведь приглашение на свидание, верно? Бросила взгляд через плечо и увидела Егора, выходящего из раздевалки. Он смотрел прямо на нас, его лицо было непроницаемым, но в глазах мелькнуло что-то темное.

К черту Егора, внезапно решила я.

К черту все эти сложности, все эти запретные чувства и тайные поцелуи. Мне нужно двигаться дальше.

– С удовольствием, – улыбнулась я Максиму. – Как насчет завтра после занятий?

– Отлично, – его лицо просияло. – Я буду ждать тебя у главного входа в четыре.

Когда он ушел, Лиза толкнула меня локтем.

– Вау, кажется, ты только что согласилась на свидание с самым завидным женихом журфака!

– Это просто кофе, – я пожала плечами, стараясь не показывать, как взволнована на самом деле.

– Ага, конечно, – хмыкнула Лиза. – А я – королева Англии.

Мы направились к выходу, и я специально не оглядывалась, хотя всей кожей чувствовала взгляд Егора, сверлящий мою спину.

«Это правильное решение», – сказала я себе. – «Максим – милый, добрый, интересный. Он не мой сводный брат. Он не встречается с другой девушкой. С ним все будет просто и ясно».

Но когда я вышла из здания и увидела знакомый пикап, ожидающий на парковке, мой желудок снова скрутился в узел. Потому что, как бы я ни убеждала себя в обратном, жизнь все равно возвращала меня к Егору.

И что-то подсказывало мне, что сегодняшняя поездка домой будет куда более напряженной, чем обычно.

Глава 10

Егор

Вы когда-нибудь испытывали такую злость, что перед глазами все краснеет? Будто кто-то переключил режим зрения на инфракрасный, и весь мир горит огненными оттенками. Вот именно так я себя чувствовал, глядя, как этот хлыщ с журфака флиртует с Сашей.

Максим, блядь, Светлов. Фотограф хренов.

«Я просто люблю фотографировать то, что мне интересно». Да неужели? Интересно ему, видите ли. Особенно интересно ему, видимо, было фотографировать Сашины светлые волосы и большие голубые глаза, пока она смотрела на экран его фотоаппарата, стоя до неприличия близко.

Стиснул зубы так сильно, что челюсть заболела. Что она вообще забыла на баскетбольном матче? Саша никогда не интересовалась спортом. И уж точно не интересовалась моими играми – за месяц совместного проживания она ни разу не спросила об этом. А теперь вдруг заявилась на трибуны с этой рыжей бестией, которая, похоже, знает обо мне даже то, чего я сам не знаю.

Когда матч закончился, я быстро принял душ и переоделся, выслушивая тупые шутки товарищей по команде.

– Державин, это твоя новая цыпочка на трибунах? – ухмыльнулся Антон, кивая в сторону выхода, где все еще стояли Саша и ее новые друзья. – Симпатичная. Не знал, что ты по блондинкам.

– Заткнись, – огрызнулся я, натягивая футболку. – Она не моя «цыпочка».

– Да ладно тебе, – он похлопал меня по плечу. – Мы все видели, как ты на нее поглядывал во время игры. Не пропустил ни одного броска, кстати. Видимо, хотел впечатлить девчонку?

Я закатил глаза, забросил спортивную сумку на плечо и вышел из раздевалки, не удостоив его ответом. Меньше всего мне хотелось обсуждать с кем-то Сашу. Особенно потому, что я сам не понимал, что со мной происходит каждый раз, когда она рядом.

Когда я вышел в коридор, первое, что я увидел, – это Саша и Светлов, стоящие у выхода из спортзала. Слишком близко друг к другу. Слишком увлеченные разговором. Он что-то сказал, она улыбнулась – той самой улыбкой, которую я видел так редко и которая каждый раз переворачивала что-то внутри меня.

А потом он пригласил ее в кафе, и она согласилась. Просто так взяла и согласилась, будто не было всего того, что произошло между нами.

Черт! Я уже совсем не понимаю,чтоименно было между нами!

Что-то темное и злое поднялось внутри меня. Я сам не понимал, почему так реагирую. Она не моя девушка. Даже не друг. Скорее наоборот – постоянная заноза в заднице, от которой я пытался держаться подальше. Так какого черта меня так бесит мысль о том, что она пойдет на свидание с этим фотографом?

Я направился к парковке, не дожидаясь Саши. Пусть сама догоняет, если хочет. Мне плевать.

Но, конечно, я не уехал. Сидел, барабаня пальцами по рулю, и смотрел на двери университета. Она вышла через пятнадцать минут – одна, без своих новых приятелей. Заметила машину и на секунду застыла, явно раздумывая, стоит ли вообще подходить.

«Давай, принцесса, – мысленно бросил я. – Беги домой пешком, если я такой ужасный».

Но она все-таки направилась ко мне. Открыла дверцу и села рядом, на пассажирское сиденье, не говоря ни слова. От нее пахло ванилью и чем-то цветочным, и этот запах только сильнее разжигал ту странную смесь злости и чего-то еще, что я не хотел называть, потому что это пугало меня до чертиков.

Завел мотор и выехал с парковки, намеренно резко вдавив педаль газа. Мы проехали несколько кварталов в напряженной тишине, и я уже думал, что так и будет – еще одна молчаливая поездка в коллекцию наших неловких совместных моментов.

Но потом она вдруг заговорила:

– Я не знала, что ты играешь в баскетбол.

Ее голос был тихим, почти робким. Бросил на нее короткий взгляд и увидел, что она смотрит прямо перед собой, теребя ремень безопасности. Ее профиль в неярком свете казался почти нереальным – тонкий нос, чуть приподнятый подбородок, длинные ресницы. Что-то сжалось у меня в груди, и я тут же разозлился на себя за эту слабость.

– Ты многого обо мне не знаешь.

– Верно, – согласилась она после паузы. – И ты обо мне тоже.

Что-то в ее тоне – спокойном, слишком спокойном – задело меня за живое.

– Например, я не знал, что ты западаешь на слащавых фотографов с журфака, – не выдержал я, и слова вырвались раньше, чем я успел прикусить язык.

Саша резко повернула голову. Ее глаза расширились от удивления, а потом сузились от злости.

– Что, прости?

– Ты меня слышала, – я пожал плечами, делая вид, что мне все равно, хотя внутри все кипело. – Светлов? Серьезно? Этот парень – ходячее клише. «Я фотографирую людей и их эмоции». Господи, банальнее не придумаешь.

– Ты подслушивал наш разговор? – ее голос задрожал от возмущения.

– Не льсти себе, принцесса, – я скривился. – У вас все было написано на лицах. Особенно когда ты согласилась на свидание с ним.

– Это не свидание! – воскликнула она, но ее щеки покраснели, выдавая ложь. – Мы просто идем выпить кофе.

– Конечно, – я саркастически хмыкнул. – И обсудить «глубокие творческие замыслы». А потом он попытается тебя поцеловать, и ты позволишь ему, потому что он такой, блядь, чуткий и понимающий.

«Заткнись, идиот, – кричал мой внутренний голос. – Ты ведешь себя как ревнивый придурок. Она не твоя. Никогда не была и не будет твоей».

Но я не мог остановиться. Что-то внутри меня требовало выплеснуть эту смесь злости, ревности и страха, который я испытывал каждый раз, когда думал о том, что Саша может быть с кем-то другим.