Кома

– Да. – ответила я, вытирая слезы со щёк.

– Хорошо, извини.

– Ничего страшного. – успокоила я её.

– Я Итали. – протянула руку девушка.

Я посмотрела на нее и… не знала что сказать в ответ. Я не помню, как меня зовут, поэтому молча пожала ей руку.

– А тебя? – спросила она.

– Я не помню имени, у меня амнезия. – тихо ответила я.

– Оу, сочувствую… Это, наверно, очень хреново.

– Очень. Я ничего не помню до аварии. – ответила я. – Ни свою жизнь, ни родителей… я не знаю, кто я.

– Ты из-за этого плачешь?

Девушка села ко мне на диван и приобняла за плечи.

– Нет, – ответила я. – из-за того, что меня все это время никто не навещал.

Я грустно ухмыльнулась, а мои глаза снова заслезились.

– Ужасно! Крепись, милая. Не знаю, по каким причинам они так поступают с тобой, но ты явно не заслуживаешь этого. Ты многое пережила, как и все мы тут. Мне даже не нужно спрашивать, у тебя итак в глазах все написано.

– Спасибо за поддержку. – шмыгнув носом, ответила я.

Я снова заплакала, а девушка приобняла меня крепче. Я позволила ей сделать это, ведь это единственный человек, кто проявил сострадание ко мне за эти полтора месяца.

– Поправляйся скорее, и перестань плакать. Ты очень красивая, не заливай свои глаза слезами. – улыбнувшись, поддержала меня Итали. – Меня выписывают сегодня, так что до вечера я ещё здесь. Если что, моя палата 334, ты можешь придти и мы поговорим с тобой.

– Какая палата? 334? – переспросила я.

– Да, слева от тебя.

– Привет, я твоя соседка. – посмеялась я, вытирая слезы со щёк.

Девушка выпустила меня из своих объятий и посмотрела мне в глаза.

– Где же ты была раньше? Мне было ужасно скучно. – улыбнулась она. – Пошли.

Девушка встала с дивана и подошла к двери в палату. Я смотрела ей в след.

– Ты идёшь?

Это было весьма неожиданно с её стороны – подойти и выразить мне моральную поддержку, даже не имея представления о том, кто я. Мне стало ненамного легче, но даже за это я ей благодарна. Я вытерла мокрые ресницы на глазах, кивнула своей соседке и зашла следом за ней в палату.

– Расскажи, из-за чего ты тут? – спросила Итали, садясь на свою постель.

– Я попала в аварию. А ты?

– Я… в основном с анемией и обмороками. Но я рада, что меня уже выписывают.

Я улыбнулась. Хотелось бы мне завидовать ей, но не могу. Страшнее выписываться, чем остаться тут.

– Что произошло с тобой? Почему ты не помнишь свою жизнь до аварии? – спросила Итали.

Я посмотрела девушке в глаза и пожала плечами.

– Потому что я лежала в коме, и моя амнезия – её последствия.

– Это ужасно, мне жаль, что ты проходишь через это. И через сколько твоя память вернётся к тебе?

Я пожала плечами. Я до сих пор задаюсь вопросом, хочу ли я, чтобы память вернулась. Это, наверно, странно, но мне правда страшно. Я боюсь вспомнить что-то из того, что знать не должна… что-то, что может угрожать моей жизни. Могу ли я теперь доверять людям?

– Врач сказал, что это дело времени. Надо ждать. – легко улыбнулась я. – А что случилось с тобой?

Стараясь отойти от неудобных вопросов, я решила перевести тему на Итали.

– Ох, милая… как бы теперь мне не заплакать. – Итали попыталась улыбнуться, но слезы выступили на глазах. – у меня проблемы с отцом, скажем так.

– Если ты считаешь нужным не говорить об этом, то мы не будем. Извини, мне кажется, это было грубо с моей стороны.

– Нет, что ты. Наоборот, я думаю, я должна хоть кому то выложить все, что у меня на душе. Может быть, мне будет легче…

Я встала с постели и подошла к девушке. Сев рядом, я взяла её за руку, пытаясь так же утешить, как и она меня утешала в коридоре. Итали посмотрела на меня и улыбнулась, по всей видимости, пытаясь отблагодарить меня за попытку выслушать.

– Мой отец алкоголик. Знаешь, он из тех алкоголиков, которым нужен повод для того, чтобы взяться за бутылку, но алкоголь настолько управляет им, что в последнее время у него повод для пьянки – начало нового дня. – девушка сжала мою руку немного сильнее. – Неделю назад я собиралась сходить с друзьями в бар, а к нему домой пришли гости, и он не хотел отпускать меня, пока я их не обслужу, видите ли, потому что я официантка. Я впервые отказала ему быть обслугой для него и его друзей. Хоть мне и было страшно это делать, но я решилась. После этого я оказалась в больнице.

Я молча слушала рассказ девушки. Было заметно, что ей неловко и стыдно об этом говорить, но раз она решилась, значит ей было это необходимо. Я чувствовала, что её слова были полны надежды. Возможно, она ожидала понимания и поддержки, и мне было важно не разочаровать её.

– Я не могу рассказать это друзьям и близким. – продолжила Итали. – Я не хочу, чтобы мои друзья меня жалели, а моей матери плевать, она – всего лишь женщина, которая родила меня. Мне не с кем поделиться, извини, что я вывалила это на тебя.

– Все в порядке, Итали. Я представляю, какого это и, я надеюсь, тебе стало легче.

Я приободряющее улыбнулась, и девушка улыбнулась в ответ.

– Спасибо, девушка без имени. – посмеялась она. – Просто ты меня не знаешь и мне рассказать это тебе намного легче, чем близким людям. Просто… это тяжело, когда тебе никто не может помочь.

– Но неужели у тебя нет других родственников? Почему никто не может забрать тебя от него? – спросила я.

– У меня никого нет кроме папы. Мать строит свою лучшую жизнь в другом штате и пишет сухие смски только на мой день рождения. Я думаю, она знает, какой он, и знает, как он издевается надо мной, но если она ещё не приехала и не забрала меня, значит  вывод тут очевиден. Я пыталась помочь ему, но это все напрасно, раз я оказалась тут. Отец жестоко издевается над моей психикой. Я стала часто терять сознание, поскольку моя нервная система просто не выдерживает его постоянных нападок. Мне становится все тяжелее справляться с этими эмоциональными пытками. Редкие моменты радости быстро угасают под его давлением и я начинаю осознавать, что нужно искать выход. Я начала заниматься йогой и медитацией – они помогают мне придти в себя, хотя бы на некоторое время. Надеюсь, однажды я смогу выбраться из этого.. Но сейчас… Он не отпускает меня и даже не даёт мне попыток сделать это.

Я задумалась о том, как трудно бывает открываться, особенно когда это касается самых уязвимых моментов в жизни. В такие минуты, когда человек делится своим внутренним миром, он хочет знать, что доверил это не напрасно. Переживания Итали – её внутренняя боль и обида, которую она не смогла доверить своим друзьям. Но доверилась мне – человеку, которого не знает, и к которому пришла на помощь, пытаясь облегчить и мои душевные страдания.

– Я не буду тебя жалеть, если ты этого не хочешь. – девушка заглянула мне в глаза, неожидав услышать это от меня. – Но знай – ты этого не заслужила. И если бы я была твоей близкой подругой, я бы помогла тебе с этим что-то сделать. То, что сделал твой отец – это ужасно и нельзя это дальше терпеть. Ты можешь простить его, но не жить с этим.

Девушка отпустила мою руку и крепко обняла меня за шею. Я сделала тоже самое в ответ. Мне показалось, что ей стало морально легче. Она скинула груз с души, который мешал ей жить. Эта тайна, которую она скрывала ото всех, больше не владеет ей и я надеюсь, она найдёт в себе силы поставить точку.

– Жаль, что ты не моя близкая подруга. – посмеялась она. – Как думаешь, что я могу сделать?

– Я думаю, ты могла бы съехать от него и перестать жить с человеком, у которого образ и смысл жизни сильно разнятся с твоими и мешают тебе спокойно жить.

Итали посмотрела в окно и некоторое время молчала. С одной стороны я зря влезла в семейные проблемы, учитывая, что я чужой человек и не имею право раздавать непрошенные советы. Но с другой стороны – кто, если не я? Близкие ей люди даже не подозревают о её проблемах, а она явно нуждается в поддержке и помощи. Носить в себе эту боль – равно погибнуть от этой боли. И я прекрасно понимаю, что меня ждёт тот же самый исход.

– Ты, наверно, права. Я, если честно, уже думала об этом, но кишка тонка была пойти на это. Я его боюсь, понимаешь? – я кивнула, а девушка продолжила. – Но ты правильно сказала – я должна простить и забыть. Рано или поздно у меня появится собственная семья, и я не должна допустить того, чтобы всю жизнь находиться в состоянии постоянного напряжения, словно на пороховой бочке. Я сегодня не вернусь домой, и бог с этими вещами! Я заработаю себе на новые. Для меня важнее не бренды, а моя свобода. Спасибо тебе.

Итали снова обняла меня, а я рассмеялась от радости. Я действительно была рада за девушку, которая решила изменить свою жизнь.

Мы разговаривали ещё около часа, пока Итали собирала вещи, и спустя время к девушке зашёл врач и сообщил о том, что она выписана.

– Знаешь, если бы никто не услышал мою историю, я не смогла бы сделать шаг вперёд. Мне было приятно познакомиться с тобой. – сказала Итали, слегка улыбаясь.

Она вышла из палаты и через несколько минут зашла обратно. Девушка передала мне в руки бумажку с номером телефона.

– Вот, набери мне, как выпишешься. Я буду не против выпить с тобой по коктейлю.

– Хорошо. – слегка улыбаясь, ответила я.

Девушка взяла сумки с вещами, и попрощавшись, вышла из палаты. И вот я снова одна среди больничных стен, но размышляла я уже не о своей тяжёлой жизни, а новой приятельнице, ведь Итали сложила о себе хорошее мнение. Ее миловидные черты лица и небольшой рост создают впечатление маленькой девочки. Она, словно испугавшийся ребёнок, увидев мои слёзы в коридоре, сразу же подошла ко мне, чтобы убедиться, что я в порядке. Мне очень приятны её поддержка и интерес ко мне. Вероятнее всего, вне больницы, мы могли бы стать подругами. «Надо для начала обзавестись мобильником, чтобы позвонить ей» – подумала я, бросая взгляд на дверь.

В течении трёх дней, у меня брали анализы и повторно обследовали мозг. Меня готовили к выписке, потому что моё состояние всех удовлетворяло. Врач озвучил мне ряд рекомендаций для быстрого восстановления и предостерёг о том, как минимизировать риски для своего здоровья.

Я сидела на больничной койке, смотря в окно, и прислушивалась к звукам, доносящимся из коридора. В голове крутились мысли о том, куда мне идти после больницы. Я не знала, кого мне попросить о помощи. Хотя врачи были довольны, мне всё равно было страшно возвращаться в мир, который казался мне уже чужим и непривычным. С каждым днём ожидания нарастала тревога. Я чувствую, что могу справиться, но мне нужна поддержка и я совершено не знаю, где мне её взять. Все эти дни я пыталась представить, как вновь оказаться среди людей – друзья и близкие, с которыми я раньше могла общаться – оставили меня и мне придётся справляться с этим в одиночку. В конце концов, я решила, что, возможно, стоит пригласить Итана Райса в больницу и поговорить с ним о деньгах. Даже если он не поймёт, мне важно знать, что я хотя бы попробовала.

В последнее утро я подошла к врачу и попросила позвонить на номер Райса, который шериф оставил предыдущему врачу в отделении интенсивной терапии. Буду надеяться, что все таки он навестит меня.

Оставшееся время до вечера я лежала в постели. В больнице можно умереть от скуки, часы идут чрезвычайно медленно, ты физически ощущаешь каждую секунду, проведённую на больничной койке. Ни книг, ни телевизора, а в моем случае – даже телефона нет. Единственное времяпровождение, которым я скоротала бы время – была Итали. С ней было интересно и весело, но её уже выписали, поэтому остаток времени я провожу лицом в подушку, в ожидании Итана Райса. Мои мысли метались между надеждой и страхом. Если Райс действительно приедет, это может означать, что я нашла выход из этого лабиринта боли и неопределённости. Я смотрела в окно, за которым пролетали облака, и пыталась представить наш разговор. «Он должен обратить внимание на все, что я ему скажу», – подумала я. – «Он знает, через что я прошла.»  Тишина в палате стала для меня единственным спасением в хаосе, который творился внутри и я смогла успокоить внутреннюю маленькую девочку, которая готова была снова зарыдать. Сможет ли Райс облегчить мой путь к нормальной жизни, или я буду заблудшей душой в этом мире, где все кажется таким мрачным и безнадёжным, где все пытается сбить меня с ног?

Через пару часов я решила сходить в душ. Полотенца и мыло мне выдали медсестры. Конечно же, ни о каком геле для душа и шампуня для волос и речи не шло. Другим больным необходимые вещи приносят родственники или друзья, а мне приходится довольствоваться тем, что есть – больничным мылом, которое мне великодушно отдала медсестра. Помывшись, я обернулась в серое, застиранное много раз полотенце, и посмотрела на себя в зеркало. «Интересно, как я выглядела в детстве?» – подумала я, – «Наверно, мои ресницы были длиннее, взгляд более невинен и наивен, не было синяков под глазами и губы вечно расплывались в улыбке». В кого мои черты лица? Чьи черты характера я взяла? На кого я похожа больше, на папу или на маму? Грустные мысли снова одолели мой разум. Тяжело не задумываться об этом, когда начинаешь принимать тот факт, что сейчас и буквально каждый следующий день я буду всегда одна. Вытерев тело и просушив волосы полотенцем, я надела на себя чистую больничную сорочку, лежавшую на раковине, собрала волосы в пучок на макушке и вышла из душевой.

Я села на кровать и посмотрела в окно. Подняв босые ноги на постель, я поставила подбородок на колени. Это стало моим любимым занятием за две недели – смотреть на улицу и разгребать голову от своих мыслей. Люди торопятся попасть домой после работы, на светофорах пробки от большого количества машин. Мне даже стало по белому завидно, что они суетятся. А что же ждёт меня? Поиск ответов на вопросы, которых с каждой минутой все больше в моей голове? Я очень надеюсь, что память вернётся в ближайшее время и мне не придётся гадать, кто я такая и где моя семья.

В дверь постучались и я сразу поняла, кто по ту сторону палаты. Опустив ноги, я закинула одну на другую и стала ждать, пока он войдёт.

В палату зашёл парень, лет 25 на вид. На первый взгляд он был выше меня почти на две головы. Каштановые волосы были подстрижены в аккуратный кроп. На его лице был лёгкий налёт волнения, хотя он старался выглядеть уверенно. Чистая белая водолазка обтягивала его фигуру, подчёркивая мускулы, а на запястье сверкали стильные часы. Парень остановился у двери и с лёгкой улыбкой поздоровался, словно стараясь создать дружескую атмосферу.

–Добрый вечер, меня зовут Итан. – представился он.

Его голос звучал уверенно, и это придавало ему ещё больше шарма. По его лицу было видно, что он сам не знает, какую эмоцию ему выразить – то ли сочувствие, то ли стыд.

– Я был за рулём автомобиля, под колеса которого вы попали 2 месяца назад. – продолжил он.

– Здравствуйте, Итан. – поприветствовала я его. – Да уж, 74 мили – скорость не маленькая. Это почти стоило моей жизни.

Я смотрела ему прямо в глаза, продолжая сидеть на кровати. Парень молча стоял и смотрел на меня в ответ, не отводя взгляда.

– Итан, вы знаете, что я пролежала все это время в коме? – не сдержалась я.

Парень засунул руки в карманы брюк и переступил с ноги на ногу.

– Да, знаю. Я очень сожалею, что вы прошли через это. – сказал он, продолжая смотреть мне в глаза, подняв подбородок. – Знаю, что виноват в этом и я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы ваше восстановление прошло легко и быстро.

– Хотелось бы. – сказала я. – Но моих восемь лет жизни уже не вернуть. Кома сократила мне срок в этом мире.

Я опустила голову и закрыла глаза. Ком, образовавшийся в горле, после сказанного мною вслух, не позволил мне продолжить. Ещё чуть чуть и мои глаза залило бы солёной водой. Страшно осознавать, что я могла умереть либо под колёсами машины либо от рук какого то маньяка, который за мной бежал, либо попросту не проснуться. В конечном итоге, я осталась жива, но жить мне осталось почти на десять лет меньше.

Парень тихо вздохнул, после сказанного мной. Он посмотрел на свои белые кеды , как будто искал ответ на вопрос, который сам себе не задал.

– Мне правда очень жаль, что это случилось. – тихо ответил Итан. – Я уверен, что это можно исправить. Есть много клиник, которые занимаются нейрореабилитацией. Я полностью оплачу лечение, и, если потребуется, перелёты и прочие затраты тоже на под мою ответственность.

Его голос стал более твёрдым и уверенным, словно он стремился убедить меня в том, что я смогу прожить свою жизнь до самого конца. Я опустила взгляд на пол, погружаясь в размышления о его словах. Возможно, действительно существует малейший шанс это изменить? Я не в состоянии предсказать, сколько времени мне отведено, поэтому восемь лет жизни, которые я могла бы вернуть,не станут лишними.

Снова подняв глаза, я встретила его уверенный взгляд. Внутри меня возникло чувство надежды, словно его слова начали рассеивать серые облака в моем сознании. Он говорил о возможности, которую я не имею права упускать.

– Вы думаете, получится? –  так же тихо,  спросила я у Райса, смотря ему с надеждой в глаза.

– Я постараюсь сделать всё, чтобы вернуть вам ваши 8 лет. Я не знаю, как мог бы закончится тот день для вас, но знаю одно – я виноват в коме и её последствиях. Мне потребуется немного времени на поиск хорошего врача и клиники, которая сможет помочь вам. Если вы, конечно же, готовы принять от меня помощь…

Итан весь разговор стоял у двери, не сдвинувшись ни на шаг. Напряжение от поднятой темы висело в воздухе.

– Хорошо. – я медленно кивнула. – Я очень надеюсь, что у вас получится.

На некоторое время воцарилась тишина в палате. Итан пронзительно смотрел на меня, напрягая челюсть, отчего его мышцы на лице приходили в движение. Ни он ни я, не могли найти подходящих слов для разговора. Мне страшно, а ему стыдно. Наверно, Райс прекрасно понимает, что извинения и сожаления мне не помогут, и что нет волшебного слова, которое он мог бы произнести, чтобы заглушить боль и отчаяние внутри меня.

Я перевела взгляд на улицу за окном. Время близится к позднему вечеру и дороги снова окрасились светом фонарей и фарами машин. «Я даже не знаю, какой сейчас месяц» – подумала я. Судя по листьям на земле и голым деревьям, за окном поздняя осень, а мне придётся выйти на улицу в больничной одежде.

– Вы не сказали, как вас зовут. – нарушил тишину Райс, направляясь к кровати напротив меня. Я повернула голову и наблюдала за каждым его шагом. «Конечно, потому что я не помню своего имени благодаря тебе» – подумала я.

– Я ещё не вспомнила своё имя. – сухо ответила я парню.

Итан молча сел на застланную кровать. Расставив локти на коленях и сцепив руки в замок, он продолжил так же пронзительно изучать меня. Меня уколола совесть за мой резкий ответ. Да, я попала под его машину, и да, он был за рулём этой машины. Но если верить его словам и словам шерифа – я сама выбежала ему под колеса, даже если и спасала свою жизнь. Могу ли я делить с ним пополам ответственность за то, что сейчас нахожусь в больнице? Пешеходного перехода в лесу не было, я сама выбежала на неосветленную проезжую часть. Я почувствовала себя виноватой.

– Извините, Итан. Мне тяжело смириться с тем, что сейчас происходит со мной. – виновато посмотрев на парня, произнесла я. – Я могу быть грубой…

– Все нормально, я понимаю. – мягко произнёс парень, бросая свой взгляд на руки и, вернув его обратно на меня, продолжил. – А как к вам обращаются люди?

– Никак. Как можно ко мне обращаться, если никто не знает, как меня зовут. – ухмыляясь, пожала я плечами.

– Может быть, это хороший повод придумать себе имя, что бы начать новую жизнь с чистого листа? – спросил Итан.

Я задумалась… А он прав. Я совершенно не знаю, что происходило в моей прошлой жизни. Мое пробуждение можно назвать новым днём рождения. Я буквально могла умереть, но жизнь подарила мне возможность все начать заново, возможность начать все с чистого листа. А начинать все сначала принято с новой главы. Немного подумав, я посмотрела на Райса.

– Мэй. Меня зовут Мэй. – улыбнулась я.

– Очень приятно познакомится с вами, Мэй. – улыбнулся в ответ Итан. – Это имя вам очень идёт.

– Спасибо. – смущённо ответила я, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.

– Мэй, несколько дней назад мне звонил шериф и мы немного обсудили ваше трудное положение… – Итан замолчал на несколько секунд и потом продолжил. – Я знаю, что документов у вас нет, поэтому, если вам нужна будет помощь с проживанием, я готов откликнуться.

Я немного опешила от сказанного. Как мне расценивать сказанные им слова – поможет снять жилье или… предлагает жить у него…? В любом случае, мне ни то ни то не подходит, ведь я не знаю этого человека и как я могу доверить незнакомому мужчине разрешить вопрос о моем проживании?

– Спасибо Итан, но я не думаю, что я смогу принять помощь. – неуверенно пробормотала я. Итан вопросительно поднял брови, продолжая сидеть в изначальной позе. – Я не знаю вас и не знаю, могу ли вам доверять.

– Понимаю, мы не знакомы, но у меня нет цели как либо навредить вам или обидеть. – сказал Райс, глядя мне в глаза.

– Но вы уже это сделали… – парировала я.

Он на доли секунд замолчал, продолжая смотреть на меня, а после ответил.

– Мэй, я осознаю свою ответственность. Вы правы – мы не достаточно знакомы, чтобы вы мне доверяли и я уже успел вам навредить. Но я всего лишь хочу помочь вам. Вы такой же человек, как и я, но у меня есть возможности на нормальную полноценную жизнь, а у вас на данный момент этого нет и это моя вина.

– Я рада, что вы осознаете все последствия. Итан, вы можете мне помочь, но не с крышей над головой, поймите меня.

– Конечно. Что от меня требуется?

Я посмотрела на бумажку с номером, лежавшую на прикроватной тумбочке.

– Можно я позвоню с вашего телефона?

– Да, без проблем. – Райс встал с постели и, вытащив телефон из кармана брюк, подошёл ко мне.

Я улыбнулась в знак благодарности и, взяв мобильник, набрала девушку. Несколько гудков, и девушка подняла трубку. Парень продолжал стоять около меня, засунув руки в карманы брюк.

– Да?

– Итали? Это.. соседка по палате. Ты можешь поговорить со мной?

Я посмотрела на Райса, намекая, что хочу поговорить с Итали наедине. Он кивнул и вышел из палаты.

– Привет! – девушка тут же меня узнала и её голос изменился. – Тебя уже выписали?

– Эм..да, через час я уже ухожу отсюда. Я хотела кое что попросить у тебя.

Я зажмурилась от стыда и неловкости. Это так странно. И с чего я решила, что она мне поможет?

– Конечно, говори.

– После аварии мои вещи сильно испортились, мне не в чем выписываться, и как ты знаешь, меня до сих пор никто не навещал… я подумала, что может быть ты одолжишь мне на несколько дней свою одежду?

– Не переживай, я уверена, что размер у нас один и тот же. Я соберу тебе вещи и приеду. – мягко ответила на мою просьбу девушка.

– Итали, спасибо тебе. Я не знаю, почему ты так добра ко мне, ведь ты меня даже не знаешь, но… я очень благодарна тебе.

– Перестань, все нормально. Ты мне нравишься. – с улыбкой в голосе сказала девушка. – Это твой номер?

– Нет, мой телефон остался где то в лесу после аварии.

– Поняла. Ладно, жди меня,скоро буду. После выписки не уходи быстро, поболтаем. – улыбавшись, сказала Итали.

– Хорошо, где встретимся?

– Я буду ждать тебя в машине на улице.

– Хорошо, до встречи. – ответила я ей и положила трубку.

Это так странно, но я рада итогу. Итали относится ко мне тепло и мне до сих пор не понятно, за какие заслуги. Итали – очень хорошая девушка и когда-нибудь я отблагодарю её за доброту ко мне.

Мои глаза снова наполнились слезами. Я даже не знаю, что ощущаю в большей мере – стыд, страх или раскаяние. Я чувствую, как каждый раз в попытке разрешить хоть какой-то из накопившихся внутренних конфликтов, мир вокруг меня теряет цвет. Мысли о том, что могло быть все иначе, если бы люди не приходили мне на помощь, не покидают меня. Как же трудно смириться с последствиями трагедии… Приходится учиться прощать себя за каждый, по моему мнению, неверный шаг или слово, но это кажется невозможным, когда вместе с болью приходит холодное осознание утраченной былой жизни. Я надеюсь, что однажды я смогу найти пути к восстановлению своего существования. Как хотелось бы увидеть свет в своём разуме там, где сейчас только тень, услышать уверенность в своём «Я»  там, где звучит лишь сомнение.

В палату зашёл Райс и остановился возле двери. Я подошла к нему и вернула его телефон.

– Спасибо. Итан, я хочу попросить вас отдать мне деньги.

– Мэй, без проблем, но такую крупную сумму возможно перевести только на ваш счёт. – забирая телефон, сказал парень. – Я не уверен, что он у вас есть.

– Крупную сумму? Сколько же вас обязали мне выплатить?

– 600.000 долларов.