Погоня за тенями

Дариана Блок

Погоня за тенями

Глава 1

«Пролог»

Что может быть сложнее любви? А я скажу – ненависть к людям, которых любишь.

Пятилетняя рана в сердце, которую не залечить словами – именно так я чувствую эту боль. Каждый раз, приезжая к родителям на пару часов, внутри меня кипит буря противостояния и обиды. Вся эта паутина недоверия связана с одной – казалось бы, невинной – богатой фифой, разрушившей мою жизнь и разорвавшей связь с семьей.

Вокруг меня – люди, что должны были быть поддержкой, а стали источником раздражения и боли. Они верят ей, верят ее наигранной улыбке, которая словно нож в спину – безупречная, притворная, язвительная. Хочется стереть эту маску, разбить ее в прах, но я сдерживаюсь, потому что знаю – правда на моей стороне.

Сидеть за одним столом с теми, кто отвернулся в самый трудный момент, – испытание тяжелое. Я помню, как несколько недель назад, едва получив диплом, я едва переступила порог родного дома, который стал для меня чужим. Но там меня ждал Паша – мой маленький брат, яркая искра света и любви среди мрака. Его искренние объятия, безусловная радость и ярко-голубые глаза – единственное, что заставляло мое сердце биться сильнее.

Когда я кружила его в воздухе, ощущая тепло и безусловную любовь, мои глаза невольно встретились с взглядом мамы. Улыбка на ее лице исчезла, словно все в ней сжалось от боли и недоразумения.

– Здравствуй, Лида, – она сказала это мягко, но для меня было настолько холодным и далеким, что даже простое слово «мама»вышло из меня через силу, с горечью и отчуждением, словно между нами проложена пропасть.

Вот что значит ненависть к тем, кого любишь – это не ярость чужих людей, а рана внутри, когда самые близкие становятся незнакомцами. Когда теплота родного слова превращается в лед, и внутри разгорается огонь противоречий, который сложно погасить, даже если ты всего лишь хочешь быть понятым и принятым.

«Бессонные ночи»

Проснулась я задолго до будильника, разорванная кошмаром. Во сне мама и Вилка уходили от меня всё дальше, а я стояла на месте – не могла ни закричать, ни убежать. Они удалялись в темноту, оставляя меня одну в пустоте.

Открыв глаза, я взглянула на часы – был всего лишь пять минут до сигнала. В комнату пробивалось яркое, летнее солнце, просвечивая сквозь шторы, сквозь которые все равно пробивал свет. Я тяжело вздохнула и зарылась в мягкое, тёплое одеяло – моё самое главное укрытие.

Сегодня предстоял по-настоящему тяжёлый день. Даже экзамены в одиннадцатом классе казались мне легче, чем этот переезд – в другой город, в новый дом, к новой семье.

Только я вновь погрузилась в беспокойный сон, раздался настойчивый звонок будильника. Пришлось вылезти из-под одеяла и выключить его. Через мгновенье в комнату вошла мама: с нежной и широкой улыбкой, она раздвинула шторы, и солнечные лучи ослепили мои сонные глаза. А ее русые волосы были рассыпаны по плечам и при свете казались светлее. Я невольно зажмурилась.

– Просыпайся, милая, – мама мягко и бережной заботой подтянула одеяло, словно не хотела безжалостно нарушать моё укрытие и спокойствие. В её движениях чувствовалась нежность, и в то же время стремление аккуратно взять ситуацию под контроль. Я же, словно цепляясь за последний оплот тепла и покоя, впилась пальцами в край мягкой ткани, не желая ни на миг проявлять себя, боясь встретить свет утра и перемены. Моё лицо оставалось скрытым, сердце билось тихо, но тревожно.

– Оставьте меня тут, – голос был едва слышен, хрипел от сна и подавленных эмоций, будто я боролась с самой собой, пытаясь удержать привычное, знакомое место. – Я не хочу переезжать, мам. – В этих словах звучала не только утомлённость, но и глубокая неуверенность, страх перед переменами и потерей привычного мира.

Мама задержала взгляд на мне, её улыбка растворилась, пропала как будто растворившись в воздухе. Наступило молчание, наполненное пониманием и внутренним сопротивлением. Тон её голоса стал ровнее, словно она собрала всю волю и сохранила спокойствие, чтобы донести важное, но тяжёлое решение.

– Лида, – произнесла она мягко, но с твёрдостью, которая не оставляла места сомнениям. – Мы уже всё обсудили. В этих словах звучала не просто просьба – это было напоминание о том, что время страха прошло, настало время перемен, а жизнь продолжится, каким бы нелёгким ни казался этот путь.

Она аккуратно забрала у меня одеяло, положила его на кресло в углу у окна и вышла, оставив меня одну с мыслями.

Глава 2

Я аккуратно села на край кровати и взглянула в зеркало, которое весело отражало утренний свет с дверки шкафа. Моё отражение выглядело уставшим и непривычно беспорядочным: русые волосы разбросаны в разные стороны, словно после бури, а под глазами зияли тёмные мешки, недвусмысленно выдавая бессонные ночи. Всего неделю назад я получила свой аттестат и завершила одиннадцатый класс, но эти долгие вечера подготовки к экзаменам оставили глубокий след – постоянную усталость и напряжение.

Я встала с кровати и приблизилась к зеркалу. Мои тёмно-синие глаза были немного опухшими, и я невольно подумала, что, возможно, снова плакала во сне. Светлая пижама с изображением забавного дракончика была мятой и взъерошенной, словно свидетельство неукротимого ворочания во сне. Вздохнув, я ещё раз посмотрела на своё отражение, почувствовав тяжесть и одновременно облегчение от пройденного этапа.

В этот момент дверь в комнату была широко распахнута, и мимо прошла Вилка. Проходя мимо, она с улыбкой и игривым тоном сказала:

– Доброе утро, моллюск.

Я улыбнулась в ответ, ощущая смесь лёгкой усталости и живого уюта:

– Доброе, Вилка, – тихо ответила и последовала за ней на кухню, где уже пахло свежим кофе и начинался новый день.

Вилка – моя младшая сестрёнка, ей всего четырнадцать, но она неизменно выше меня, наверное, почти на полголовы. В нашей семье я всегда была самой низкой, и эта разница в росте подчёркивала нашу особую динамику. Её светло-голубые глаза искрились живым любопытством и новыми впечатлениями, а густые русые волосы уже свободно спадали ниже пояса, придавая ей ещё больше женственности и зрелости. Часто казалось, что именно она старше меня, настолько уверенно и порой даже поучительно она вела себя в быту.

– Ну наконец-то вы проснулись, – услышали мы голос мамы, которая уже готовила нам завтрак в кухне, наполненной ароматом свеже – сваренного кофе и горячих оладий.

Я улыбнулась и, тяжело опускаясь на стул, облокотила руки на стол. Вилка напротив выглядела уже собранной и одетой, полной энергии и готовой к новому дню.

– Мы опять будем ждать только тебя, – с лёгким раздражением бросила она, украдкой глядя на меня.

– Мне только одеться, – ответила я с тем же оттенком раздражения.

Мама наблюдала за нашими взглядами и, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, поставила на стол тарелку с пышными, золотистыми оладушками, щедро политых вареньем.

Мы с Вилкой моментально забыли о спорах и с радостью накинулись на угощение, как два голодных ребёнка, наслаждаясь вкусом и уютом семейного утра.

После завтрака я направилась в свою комнату, чтобы переодеться и собрать оставшиеся вещи. Их было немного, но несмотря на это сборы заняли у меня куда больше времени, чем хотелось бы.

Посмотрев в окно, я заметила, как на улице уже начали бегать дети. Их звонкий смех и энергичные движения сразу же пробудили в памяти целую череду живых воспоминаний. Я вспомнила, как вместе с подругами бегала по этим же улочкам, играла в снежки, соревновалась в прыжках сальто на турниках, дразнила ребят и убегала от них. Мы смеялись, как беззаботные, даже плакали, испытывая весь спектр настоящих детских эмоций. Каждое из этих воспоминаний было наполнено теплом и радостью – тем самым светлым счастьем, что сопровождает детство.

Но, осознав всё это, я поняла, что эти моменты безвозвратно ушли в прошлое. Теперь они стали частью далёкой, счастливой поры, а впереди – взрослая жизнь с её новыми вызовами: поступление в университет, переезд в другой город, начало другой жизни. Тяжело вздохнув, я опустила голову и посмотрела на часы – время было уже почти пол первого. Через полчаса за нами приедет машина, и она увезёт меня в новую жизнь, полную неизвестности и надежд. Я не могла точно представить, что ждёт меня там, но ощущала, что это будет важный и серьёзный этап.

Собравшись с мыслями, я взяла свои коробки и вынесла их в прихожую, где стояла мама и говорила по телефону. Я взглянула на неё, улыбнулась – в этой улыбке была и любовь, и лёгкая грусть – затем тихо пошла за следующими коробками.

Через полчаса у нашего дома действительно остановилась машина. Я крепко сжала в руке чёрную сумку, сделала последний взгляд на родную комнату, глубоко вздохнула и тихо попрощалась с ней – с тем особенным местом, где прошло мое детство. Выйдя из дома, я заметила на лестнице большую чёрную «Кадиллак Эскалейд». Возле неё стоял высокий, накачанный мужчина в строгом костюме – его уверенные движения и сила говорили о том, что он здесь не случайно, он помогал переносить наши коробки в машину.

Я остановилась, созерцая всю эту картину, но через несколько секунд ко мне подбежала Катька – высокая, стройная, с проницательными голубыми глазами, которые сегодня выглядели особенно грустными.

– Лидка, буду по тебе скучать, – Катька сжала меня в объятиях так крепко, что почувствовалась её тёплый запах шампуня. Я ответила тем же, прижавшись к её плечу и сжав губы, чтобы не допустить, чтобы слёзы вышли наружу.

– Я тоже, Кать, – прошептала я, голос дрожал, но я не давала себе плакать вслух.

Глава 3

Катька чуть отступила, провела рукой по своим волосам, словно запоминая прикосновение.

– Пиши мне, звони, не забывай нас, – попросила она, и в голосе прозвучала надежда и тревога одновременно.

– Конечно, – выдавила я и тяжело вдохнула. Мы молча смотрели на фургон и на мужчину, который грузил последние коробки, ему оставалось положить ещё пару коробок, и дорога в нашу новую жизнь вот ‑ вот начнётся.

Спустя пару минут мы с Катькой окончательно попрощались, и я села в машину, где уже были мама и Вилка. Я наблюдала за мамой – в её лице читались одновременно волнение и счастье. И в этот момент я тоже почувствовала тепло и радость, глядя на её улыбку, словно понимая, что впереди новый этап.

Мужчина, закрыв багажник, сел за руль, и машина плавно тронулась с места. Я вынула из сумки наушники, включила музыку и уставилась в окно. Этот город я знала досконально, как свои пять пальцев – небольшой, но невероятно родной, ведь здесь прошло моё семнадцатилетнее детство. По дороге мы проезжали мимо домов моих друзей: одни были деревянные, уютные, другие – кирпичные, окружённые зеленью и цветущими кустами. Каждый дом казался живым воспоминанием, частью моего прошлого.

Мы проехали мимо школы, где училась вместе с Вилкой. Здание из тёплого, красного кирпича, двухэтажное, обнесённое сетчатым забором – оно стояло знакомой крепостью детства. В наушниках играла грустная, но одновременно умиротворяющая музыка, и я, закрыв глаза, погрузилась в сон, уносимая мелодиями.

«Сказка или реальность?»

Не знаю, сколько прошло времени, когда мама осторожно разбудила меня – мы подъезжали к дому её будущего мужа. Я все же решив посмотреть сколько мы ехали, а ехали мы четыре часа. За окном открылась удивительная картина: вокруг раскинулись величественные коттеджи, каждый – неповторимый и величественный. Двух- и трёхэтажные, они словно были взяты из сказки: одни светлые, другие – тёмные, скрытые за густыми ветвями деревьев. На балконах мелькали люди, словно обитатели волшебных замков – принцы и принцессы.

Вдруг машина покинула дорогу и, проехав по пустырю несколько секунд, остановилась перед огромным трёхэтажным особняком. Нас окружали густые деревья и извилистые тропинки, вокруг всё цвело – яблони и другие растения придавали месту живой и уютный облик.

Сначала из машины вышли мама с Вилкой, а потом я, собираясь с духом, сделала шаг навстречу новому этапу жизни.

Передо мной раскинулся величественный белоснежный особняк. Его огромные колонны горделиво поддерживали крыши, а с обеих сторон величественной лестницы располагались аккуратно подстриженные кусты, будто стражи, охранявшие вход. Перед домом раскинулся ухоженный газон, на котором расцветали яркие цветы – словно живые мазки на зелёном холсте. Я медленно повернулась вокруг, и вдали заметила изящный фонтан, брызги которого играли на солнце, добавляя месту ещё больше волшебства.

– Ох, уж эти причуды богатых, – пробормотала я, стараясь скрыть внутреннее удивление под маской равнодушия. Всё вокруг – блеск хрусталя, безупречный порядок, выверенная манера движений – словно шумный вихрь роскоши, который слегка оглушал, но я упорно держала лицо, не позволяя себе расслабиться.

В этот момент голос, знакомый и тёплый, прорезал обстановку:

– Привет, девочки! – Я мгновенно обернулась.

Передо мной стоял Виктор – в простой льняной рубашке и лёгких шортах, по-домашнему небрежный. Его широкая улыбка и лёгкая щетина придавали облику непринуждённость и дружелюбие.

Он подошёл к маме, нежно обнял её и поцеловал в в губы – от такого проявления теплоты у меня непроизвольно зачесались зубы, словно внутри вспыхнула лёгкая нервозность.

– Привет, Виктор, – выдали я с натянутой улыбкой, хотя искренне он мне нравился – доброжелательный, весёлый, смех которого заразительно поднимал настроение. Я невольно провела взглядом по его слегка растрёпанным каштановым волосам – хаос, который выглядел пугающе естественным.

– Ты что, причёску поменял? Или просто уложил? – спросила я легко, пытаясь разбавить напряжение, и сама обняла его в ответ.

Он рассмеялся:

– Да нет, просто вчера не мыл, – шутка разрядила атмосферу, и я тоже засмеялась.

– Привет, Виктор, – сказала Виолетта, обнимая его, и в этот момент на пороге повисла тёплая, непринуждённая, почти семейная атмосфера.

– Здравствуй, Виолетта, – с той же улыбкой ответил он, и вокруг словно потекло спокойствие, искренность и дружба.

С Виктором мы познакомились примерно два месяца назад. В тот день он приехал к нам в гости, а я как раз пришла домой после первого экзамена. В зале мама, Вилка и Виктор сидели на диване и разговаривали, а я, от усталости и неожиданности, стояла, облокотившись на стену и наблюдая за ним. Его каштановые волосы были растрёпаны, карие глаза светились счастьем, а широкие плечи слегка напрягались – сразу было видно, что он занимается спортом. Пока мой разум пытался разобраться с новыми впечатлениями, они весело смеялись надо мной. Это меня разозлило, и я ушла в свою комнату, где сразу же с головой окунулась в сон.

В следующий раз мы увиделись на моём выпускном. Мама вместе с Виктором пришли ко мне в школу, когда я получала аттестат. Тогда Виктор подарил мне новый модный телефон и сразу же предложил маме переехать к нему в дом. Позже мама меня уговорила, и я согласилась. Тогда я также узнала, что у Виктора есть два сына – погодки, но из-за большой загруженности на работе они пока не могли приехать к нам в гости и познакомиться.

И вот, наконец, мы переехали. Виктор крепко взял маму за руку и уверенной походкой направился в просторный дом, а мы с Вилкой шли за ними, слегка затаив дыхание. Поднимаясь по ступеням, я внимательно всматривалась в окружающее пространство – все вокруг источало изящество и гармонию, было очевидно, что каждую деталь продумывали и создавали настоящие мастера своего дела.

Когда мы вошли, нас встретила небольшая группа людей – три женщины и двое мужчин. Женщины были одеты в изящные темно-синие платья с аккуратными фартуками, словно героини классических фильмов о богатых семьях с преданными домработницами. Мужчины выглядели соответственно своим ролям: один в костюме садовника с ухоженным садовым инвентарём, другой – в форме повара, готового к приготовлению изысканных блюд. Их внешний вид сразу же рассказывал о том, какую важную работу они здесь выполняют.

Виктор представил нас, после чего работники разошлись, а мы остались вчетвером посреди прихожей. Он увлеченно рассказывал что-то, а я с неподдельным восхищением разглядывала интерьер. На потолке висела роскошная люстра, покрытая настоящим золотом, которая мягко освещала пространство. Пол был выложен чёрно-белым мрамором – идеально отполированным и холодным на ощупь. Справа от входа стоял большой шкаф для верхней одежды, искусно вырезанный из дерева и украшенный золотыми элементами, отдавая дань изысканности. Рядом – небольшой диван тёмно-синего цвета, на который хотелось немедленно присесть.

В центре прихожей впечатляла огромная двусторонняя лестница, плавно ведущая на верхний этаж. Справа от неё располагался проход в просторную столовую и кухню, а слева – выход на лестницу, которая вела к парковке, как рассказал Виктор. Слева от меня открывался просторный зал с гигантским плазменным телевизором, занимающим почти всю стену, и массивными колонками, которые стояли во всех углах комнаты, создавая атмосферу настоящего кинотеатра. В центре зала возвышался огромный серый диван, окружённый четырьмя изящными креслами и прозрачным стеклянным столом, на который падал солнечный луч. От светового пятна на стене играл тёплый и живой «зайчик».

Потолок в гостиной повторял роскошь прихожей – здесь также висела огромная люстра, а сам потолок казался словно застеклённым. В его отражении я видела своё лицо, едва размытое, как будто приглушённое магией и волшебством этого места. Все вместе создавалось ощущение уюта и богатства, в которое приятно было окунуться с первого взгляда.

– А где твои сыновья? – вмешалась я, и вдруг все головы повернулись в мою сторону. Сразу почувствовала лёгкое смущение – будто случайно включила прожектор.

Виктор улыбнулся так, как будто это было самое обычное дело:

– Они подъедут к ресторану к ужину, – спокойно ответил он.

Я моргнула, не успев скрыть удивление:

– Мы едем в ресторан? – голос выдал смесь недоумения и лёгкой тревоги. – В тот самый, где столько этих приборов и официантов?

Виктор ещё шире улыбнулся, подошёл и положил руку мне на плечо. Он выше меня, поэтому слегка наклонился, встретив моё лицо спокойным, уверенным взглядом:

– Да, – сказал он мягко. – Если что-то понадобится, я помогу.

Мне стало чуть легче, я вдохнула и сцепила пальцы так, чтобы не показывать нервозность. Виктор вернулся к маме, держал её за руку, будто поддерживая.

– Во сколько поедем? – спросила я, стараясь придать голосу лёгкую, шутливую интонацию, чтобы снять напряжение.

– В семь, – ответил он, не отрывая взгляда от мамы, и мягко обнял её за талию, словно это был привычный жест заботы и близости.

Я невольно приподняла бровь в лёгком недоумении, но тут Виолетта подтолкнула меня локтем – её серьёзный и внимательный взгляд мгновенно успокоил, показав, что всё под контролем.

– Ладно, – протянула я, принимая возможность только смириться. – А где моя комната? Я устала.

– Комнаты на втором и третьем этажах, – сообщил Виктор, уже направляясь к лестнице прошлым лёгким шагом. – Где хочешь остановиться?

Я задумалась на мгновение:

– На втором.

– А я выберу третий, – с улыбкой ответила Виолетта, и уже пошла вслед за ним, будто зная маршрут, который им предстояло пройти.

В мыслях сразу всплеснула смешинка: «А я бы тебя вообще не поселила», – но я сдержалась, понимая, что сейчас шутки неуместны и нам стоит держаться вместе. Наши отношения с Вилкой были добрыми, с привычной долей взаимных подколок, но теперь мы должны были быть более сплочёнными.

Поднимаясь по широкой лестнице, мы подошли к коридору, где открылись двери нескольких просторных комнат.

– Здесь две комнаты: справа и слева, – Виктор указал жестикуляцией, – дальше живут Кирилл и Никита.

Глава 4

Я сначала заглянула в обе комнаты, изучая их обстановку, и остановилась на правой. Она была залита светом, огромные окна пропускали солнечные лучи, наполняя пространство теплом и уютом. Тяжёлые тёмно-коричневые гардины с элегантными складками обрамляли окна, создавая приятный контраст с ясным светом. В центре стояла широкая кровать, покрытая нежно-голубым покрывалом, на котором аккуратно лежали шесть подушек – от самых больших до маленьких – словно приглашая погрузиться в комфорт. По обеим сторонам кровати располагались маленькие тумбочки с изящными светильниками, мягко освещающими комнату вечером.

С другой стороны комнаты располагался туалетный столик с огромным зеркалом, отражавшим всё окружающее пространство. Рядом была дверь, ведущая в гардеробную, за которой скрывался ещё один сюрприз – просторная ванная комната.

Когда я вошла туда, глаза мои расширились от изумления. Ванная была больше моей старой спальни: огромная ванна, аккуратно встроенный туалет и огромное зеркало, покрытое изящной золотой аркой, которое почти отражало меня целиком. Я тяжело вздохнула, ощущая лёгкую дрожь восторга и облегчения от такого великолепия, и вышла обратно в комнату, где меня уже ждали вещи.

Оставшись одна, я не удержалась и плюхнулась на кровать, раскинув руки, полностью погружаясь в ощущение тепла и спокойствия нового места.

Мама, Виктор и Вилка ушли дальше по коридору, а я полностью погрузилась в мягкость кровати. Тяжесть усталости мгновенно овладела моим телом, и я без сопротивления скользнула в сон.

Однако снова накрыл меня тот же кошмар. В темноте грез передо мной возник Виктор, который забирал маму и Вилку прочь, оставляя меня одну, прикованную беспомощностью – я не могла пошевелиться, словно парализованная страхом. Сердце колотилось так громко, что казалось, его услышат все вокруг. Но вдруг что-то прикоснулось ко мне – мягкая рука мамы, и я мгновенно очнулась.

– Милая, вставай, – её голос тихо вывел меня из тёмной воронки сна. Я медленно открыла глаза и увидела над собой маму: в её взгляде смешались тревога и нежность.

– Снова кошмар? – спросила она, робко касаясь моего плеча.

– Да, тот же самый, – прошептала я, садясь на кровати, сердце ещё стучало быстро, ладони были влажными.

Мама улыбнулась так, будто пыталась стереть остатки страха:

– Это всего лишь сон, – её голос стал мягким и ровным, и я почувствовала, как напряжение чуть спадает. Я ответила улыбкой, неуверенной, но благодарной.

– Иди, собирайся, надень платье, пожалуйста, – сказала она, вставая и направляясь к двери. За её спиной пахло свеже – сваренным кофе, шаги были спокойны, и в этом было больше утешения, чем слов.

Я направилась в душ и под прохладной струёй воды почувствовала, как постепенно уходит напряжение. Минут пять, стоя под струёй, я впитывала свежесть и спокойствие. Выйдя из душа, я направилась в гардеробную, где уже ждали вещи. Моё внимание привлекло длинное платье тёмно-красного оттенка, идеально подчёркивающее фигуру, с изящным вырезом на ноге. Я аккуратно высушила волосы, распрямила их, закрепила несколько прядей невидимками, чтобы мягко обрамляли лицо. Подобрала туфли в тон платью и, взяв телефон, вышла из комнаты.

На первом этаже меня уже ждали Виктор и мама. Вилка спускалась вслед за мной в изящном синем платье чуть выше колена, волосы были собраны в хвост с лёгкими локонами, которые ласково спадали на лицо. Мама блистала в светло-розовом облегающем платье, подчёркивающем тонкую талию, а Виктор выглядел безупречно в классическом чёрном костюме тройке – он идеально гармонировал с маминым образом.

– Прекрасно выглядите, девочки, – тихим, уверенным голосом произнёс Виктор, не задерживаясь, повернулся и направился к выходу. Мы последовали за ним, словно тени, не отрывая взгляда.

Глава 5

Подъехал чёрный BMW, его лаковая поверхность блестела в свете фонарей. Из машины вышел тот же мужчина, что раньше привёз нас сюда – спокойный и уверенный, с лёгкой улыбкой на лице. Он подошёл к Виктору и без слов вручил ему связку ключей, затем растворился в тени, словно исчезая из нашей реальности. Мы вчетвером сели в автомобиль, и машина плавно тронулась с места.

Выехав за ворота особняка, мы сначала попали на пустырь – серый простор из щебня и выжженной травы, как будто буфер между частной жизнью и городом. Через несколько минут дорога вывела нас на благоустроенную улицу: аккуратные коттеджи и высокие особняки вдоль тротуаров, ухоженные газоны и вымытые подъезды – типичный район для тех, кто привык к комфорту. Я не стала смотреть на фасады, вместо этого уткнулась в экран телефона и вела переписку с Катькой.

Катя: «Ну как?»

Я: «Всё слишком дорого и пафосно»

Катя: «Зато теперь можешь делать, что захочешь. Потерпи это лето – и переедешь обратно к нам»