скачать книгу бесплатно
– Береги колено, Дональд, – напомнила американка мужу.
– Я же тебе говорил…
Пока они препирались, я отошла в сторонку и выключила фонарик. Лунный свет отражался от снега, придавая ему чуть зловещий синеватый оттенок. Вдалеке раскинулась равнина, окруженная тонущими в сиреневых тенях горами. В это время, около полудня, темнота становилась самую малость не такой темной и в ней проступали невнятные силуэты, снег казался чуть посветлее, а небо на горизонте бледнело. Навигационные сумерки, вот как это называлось – аллюзия на древнюю старину, когда моряки ориентировались по звездам. Со времени приезда в Арктику я узнала, что есть три разные степени сумерек: гражданские, навигационные и астрономические – и каждые темнее предыдущих.
Астрид, Райан и девочка вернулись вместе с еще одним гидом. Каждый держал за ошейник двух здоровенных хаски. Астрид опытной рукой запрягла своих собак в сани, рядом с которыми я стояла.
– Майя, знакомься, это Буран, а это Радар. Присмотри пока за ними.
Легче сказать, чем сделать! У меня на глазах они начали рычать друг на друга и щелкать зубами. Зачем ставить вместе псов, которые так явно друг друга терпеть не могут? Или они будут быстрее бежать из-за духа соревнования?
– Может, вам попробовать подружиться? – предложила я.
– Нервничаешь? – спросил Райан через несколько минут, когда всех собак запрягли в упряжки.
– Немножко, – призналась я.
– Не переживай, я буду погонять первым. Так ты успеешь слегка пообвыкнуться.
– Спасибо.
Мы присоединились к остальным.
– Управлять санями куда проще, чем кажется с виду, – сказала Астрид. – Особенно учитывая, что собаки знают дорогу. Надо помнить несколько важных вещей. Первое – держитесь за санки, а не то упадете. Второе – чтобы остановиться, нажмите вот этот металлический тормоз. Третье – если вы едете вверх по холму, погонщик может слезть с саней и бежать рядом, чтобы облегчить собакам ношу.
– А как поворачивать налево-направо? – спросил Райан.
– Собаки знают команды. Сейчас я скажу их тихо, но когда правите – кричите во все горло. «Хайк» – вперед. «Воу» – стоп. «Хау» – направо, а «гии» – налево. Но вам помнить хау и гии не обязательно: я поеду первой, так что ваши упряжки просто побегут за моей. Ну что, все готовы?
– Да! – с пылом отозвался Райан.
Я села в сани, а Райан встал у меня за спиной. Астрид убедилась, что американское семейство расселось, и заняла свое место.
– Хайк! – закричала она, и собаки рванули с места.
– Хайк! – завопил Райан вслед за ней.
К моему изумлению, рванув с места, собаки принялись обильно испражняться прямо на бегу. Я отшатнулась назад, чтобы не получить это все прямо в лицо. К счастью, через пару минут шквал экскрементов чуть поутих. При езде шлейки собак позвякивали – единственный звук, если не считать ветра, – а снег тихо мерцал в лунном свете. Наши санки даже отбрасывали что-то вроде намека на тень. Мы мчались по равнине. Казалось, мы перенеслись в совсем иное время и место, в другой мир, безмерно далекий от всех моих обычных занятий и развлечений вроде посиделок с Ниной за вином или тусовок с Райаном. Будь сейчас градусов на десять теплее, я была бы готова ехать так хоть много часов подряд. Однако очень скоро холод пробрался через все многочисленные слои моей одежды. А потом темная туча заволокла луну и повалил снег. Ветер швырял колючие снежинки мне в лицо. Все равно потрясающий опыт, твердо заявила я себе.
Наконец Астрид выкрикнула: «Воу», Райан повторил за ней, и мы остановились.
– Все в порядке? – прокричала Астрид.
– Д-д-да, – отозвался дрожащий голос у нас за спиной.
– Как самочувствие?
– Превосходно! – завопил Райан.
– Сейчас самое подходящее время, чтобы поменяться местами, – сказала Астрид.
– Хочешь махнуться? – спросил Райан.
– Угу, – пробормотала я.
Может, хоть согреюсь.
– Поставь ногу сюда на тормоз. Тогда я отпущу, – сказал Райан.
– А потом?
– А потом – правь. Не дрейфь, малыш, это просто.
Астрид поменялась местами с одним из своих пассажиров.
– Хайк! – закричал он.
Наши собаки рванули за ними, не успела я и команды подать. Нас швырнуло вперед, и я услышала, как Райан чертыхнулся.
– Прости, Пищик! – крикнула я ему.
Сперва я судорожно цеплялась за поручень, а сердце у меня бешено билось от страха, что что-то пойдет не так. Но, несмотря на мою полнейшую неопытность, собаки продолжали плавный бег по снегу. Скоро стало совершенно очевидно: они знают маршрут в мельчайших подробностях. Астрид была права. Куда легче, чем я предполагала. Я управляла собачьей упряжкой в страшенной Арктике – ну круто же!
Однако прелести этого занятия очень скоро поблекли, потому что в стоячем положении арктический ветер продувал куда сильнее. Сказать про него «холодный» – даже близко не описать. Чтобы передать, как себя чувствуешь при морозе ниже минус двадцати, нужно совершенно отдельное слово. Возможно, оно уже и придумано – на каком-нибудь незнакомом мне языке.
Внезапно передние сани резко вильнули влево, а мои собаки за ними. Я потеряла равновесие. Рука у меня соскользнула с поручня. Несколько секунд отвратительного чувства полета – и я тяжело ударилась о заснеженную землю.
Бок пронзило острой болью, такой сильной, что из глаз хлынули слезы. Грудь сдавило железным обручем. Где санки? Неужели собаки умчались вперед без меня? Мне не хватало сил даже приподнять голову и проверить.
Зато мой мозг выбрал именно этот момент, чтобы напомнить: людям случалось умирать от переохлаждения и при более высоких температурах. Я закрыла глаза. Голова у меня словно качалась на волнах. А рядом, мимо меня, плыли прозрачные медузы, обжигая каждый кусочек обнаженной кожи у меня на лице крохотными колючими иголочками.
– Майя? Ты как?
Я открыла глаза. Надо мной стоял Райан. Он нагнулся и сгреб меня в охапку.
– Детка, ты вся дрожишь.
– Наверное, теперь лучше ты погоняй собак.
– Ничего страшного. Всегда лучше после падения сразу снова сесть в седло.
– Я не хочу в седло.
– Уверена? Уникальнейшая же возможность.
– Ничего, – пробормотала я, внезапно осознав, что все остальные тоже остановились и ждут нас.
– Давайте возвращаться в лагерь, – окликнула нас Астрид.
Мы снова заскользили сквозь тьму, казавшуюся еще гуще и унылей, чем прежде. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я наконец различила впереди огни лагеря. К этому моменту я практически превратилась в сосульку. Я кое-как спустилась с холма за остальными и (при помощи Райана) выпуталась из заледеневшего комбинезона.
Сидя перед огнем с чашкой горячего шоколада, я наконец почти согрелась, хотя все еще не отошла до конца от пережитого. К счастью, в Райане хватало энтузиазма на нас обоих.
– Я об этом столько лет мечтал! Потрясающе было, да?
– Мой дедушка держал собак, так что каждый раз, когда я его навещала, мы ехали покататься, – сказала Астрид. – В марте я собираюсь участвовать в гонке на санях на длинную дистанцию. Половина маршрута – пятьсот километров.
– Звучит впечатляюще. А сколько дней это займет? – спросил Райан.
Они двое погрузились в оживленное обсуждение. Астрид была этакой современной Ванни Волстад – совершенно в своей стихии при температуре ниже нуля, хоть с винтовкой в руках, хоть с упряжкой агрессивных псов. Нетрудно было представить, что когда-нибудь Райан, спортивный от природы (и, кажется, уже свыкшийся с холодом), станет таким, как она.
На обратной дороге Райан уселся впереди с Астрид. Я сидела у них за спиной, таращась в окно, в котором ничего не было видно. Как бы мне хотелось, чтобы тут была Нина! Она бы и двух минут не продержалась бы, прежде чем потребовать, чтобы все возвратились в помещение. Она бы прихватила с собой фляжку, так что горячий шоколад мы пили бы с чем-нибудь покрепче.
– Ты как-то притихла, – заметил Райан, когда мы наконец снова были дома вдвоем и стягивали наши многослойные одежки в тесной спальне.
– Да. Ну так.
– Что стряслось?
– Ничего.
Он легонько приподнял пальцем мой подбородок и заглянул мне в глаза.
– А по-моему, все-таки что-то стряслось. Стесняешься, что выпала из саней?
Я покачала головой. Глаза у меня вдруг защипало.
– Совершенно нечего стесняться. С каждым могло случиться. Вот взялась бы погонять снова, сейчас чувствовала бы себя совершенно иначе.
– Все тут такие спортивные. Когда Астрид или Бьорн заводят разговор о лыжах или ночевках во льду, меня это все совершенно не восхищает, а скорее пугает.
– Малыш, не переживай. Тут нужно время. Просто не теряй терпения и веры в себя.
Я вытерла глаза тыльной стороной руки.
– Ну же, ну не плачь. – Он притянул меня к себе и обнял. – Ты совершенно не должна делать ничего, что не хочешь. Может, пока заняться тем, что ты любишь? Ты с самого приезда почти не готовила.
– Еда тут такая дорогая, а я ничего не зарабатываю, – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо.
– Ну и неважно. Жилье нам компенсируют, и что-то непохоже, чтоб нам тут было на что еще тратить деньги.
– Я тебя не заслуживаю.
– Не говори глупостей. – Райан разжал руки. – Ты милая, и веселая, и красивая, и очень-очень талантливая. Просто неудачно упала, вот и расстроилась. А теперь давай ты пока погреешься в душе, а я схожу и принесу нам пиццу и плитку шоколада побольше.
– Ой, правда?
– Ну конечно.
Он снова влез в уличную одежду и поцеловал меня на прощание. Господи, как мне с ним повезло. Я разделась и отправилась в душ. На бедре у меня уже образовался здоровенный синяк. Да, было больно – и от падения, и от стыда, – но все уже прошло. Я сделала воду погорячее и постаралась не думать о произошедшем.
6
В кухне было так тепло, что тесто подошло быстро. Хлеб уже пекся в духовке, по квартире разливался теплый дрожжевой дух.
– Порезать лук и чеснок? – спросил Райан.
– Да, пожалуйста.
Я включила свой плейлист для готовки – всякая всячина типа Отиса Реддинга, Ареты Франклин и Соланж – и, мурлыча под нос, шинковала морковку и сельдерей. Подойдя, чтобы отдать мне нарезанные овощи, Райан ласково ущипнул меня за попу.
– Что теперь?
– Можешь почистить и нарезать пару картошек?
– Конечно.
Я бережно обжарила лук с рыбными головами и костями, оставшимися со вчерашнего ужина. Когда я налила в сковороду кипятка, вода зашипела. Теперь приправы: щепотка соли, пара лавровых листьев и пучок пряных трав, которые я вырастила сама и привезла с собой из Норвича.
– Пора класть картошку?
– Нет, бульон должен сперва настояться. Потом я его процежу и добавлю овощи, а еще потом соленую треску, креветки и сливки.
– Звучит божественно, – заметил Райан.
Кухню заполнили знакомые начальные аккорды «Say a Little Prayer» Ареты Франклин. Райан схватил половник и поднес его к лицу, как микрофон, немелодично подвывая и хлопая ресницами. Я засмеялась.
Он отложил половник и, продолжая петь, сгреб меня в объятия. Мы неуклюже потоптались в танце и только начали целоваться, как дверь кухни отворилась.
– Простите, что помешал, голубки, – сказал Бьорн.
С ним была Астрид. Она старалась не встречаться со мной взглядом. Может, подумала я, ее смущают публичные проявления чувств?
– Все в порядке. – Райан отстранился от меня. – А вы чем сегодня занимаетесь?
– Готовимся к лыжному марафону, – сказал Бьорн.
– Отличный план.
– Идемте с нами, – позвала Астрид.
– У нас еще лыж нет.
– Я как раз продаю две пары. Можете попробовать – они у меня в квартире.
– Да ничего, мы вообще-то готовим… – начала я, но ровно в ту же секунду Райан ответил:
– Было бы здорово…
