Редкий цветок. Back in time

– Ты и сам без меня прекрасно справишься. С твоими-то талантами, – усмехаюсь я, насмешливо глядя на него.

– А если нет? – глядит и он, прищурившись, на меня.

– Окольцуют хлопца тогда, значит. И под венец утащат… на радость теть Клаудии, – продолжаю я издеваться над ним.

– Бессердечная! – отодвигается он от меня, демонстративно отворачиваясь.

– Какая уж есть, – мрачно констатирую я.

По дороге домой молча смотрю в окно. Яря не выдерживает:

– Голуба, ну шо опять – снова здоро́во? Завязывай давай!

– С чем?

– С вредничаниями своими.

– А я вредничаю?

– А то! В помощи отказала, кукситься продолжаешь. Не надоело?

Я поворачиваю голову и молча смотрю на него.

– Из-за этого старпера отравлять себе жизнь? – продолжает он. – Тьфу на него! Уже ж обсудили: не первый и не последний козел на твоем жизненном пути по дороге с облаками, – гыгыкает он.

– А ты меня правда на опыты сдай! Чтоб жизнь тебе твою развеселую да разудалую не портила, – мрачно усмехаюсь я.

– Ни фига! С тебя свитер сначала! – ржет он.

– Что – получил уже от теть Клаудии?

– И снова из-за тебя, между прочим! Невинно пострадал с утра, как Карлсон от фрекен Бокк.

– За свитер?

– За Вискас, – гогочет он.

– А я здесь при чем?

– А кто мне Кузеньку приволок?

– У твоего подъезда нашла. Не могла же я его там бросить? Да и не заметила, между прочим, чтобы ты против был. Визжал от восторга погромче теть Клавы.

– Так он же ж моя уменьшенная копия! Тоже вечно фигни понаделает и морду кубиком-рубиком, вернее, шариком-дурика: «А я че, я че? Я сам офигел! Без понятия, че там свалилось и уж тем более почему? И «мур-мур-мур» тут же включает с терками об ноги, – хохочет Яря.

– И что самое интересное – как всегда, прокатывает? – усмехаюсь я.

– А то! Это у нас врожденное. Умеем лишать теть Клаудию всех аргументов! – довольно ржет он.

– Ну и в чем проблема тогда?

– А кто мне про Вискас вчера не напомнил?

– Офигеть, логика! Ах, ну да, забываю все время, что все беды у нас по жизни от женщин. Даже дети!.. – смотрю на него с усмешкой.

– Именно! – хохочет и он с нашей любимой шутки. – Лю-Лю, и за шо я в тебя такой влюбленный? Да-да, даже несмотря на всю твою дурканутость с прибабахами!

– Но-но! Чья б корова… молчала, – усмехаюсь я, вспомнив вчерашний «выражанс» Стаса.

– Держи, Sweet Little Sheila27, – подмигивает он, протягивая мне какую-то коробку.

– Что это?

– Подарок.

– По-моему, день рождения у меня летом.

– Ну и что? Я что, не могу тебе сделать подарок?

– С чего бы это?

– Просто так. Лям-пам-пам-пам-пам!

Открываю коробку – там ворох каких-то скомканных журнальных листков.

– Ищи, – довольно лыбится Яря.

Я разворачиваю каждую бумажку, начинаю уже психовать через какое-то время, уверенная, что там ничего нет, но вдруг нахожу серебряный медальончик на цепочке в виде сердечка. Он открывается, и внутри вставляются фотографии. Моя уже вставлена, вторая половинка пустая. Вопросительно смотрю на Рыжего.

– Ты мне предложение, типа, делаешь?

– Дурында! Делал бы – совместную фотку вставил бы! Кстати, теть Клаудиа уверена, что ты по мне сохнешь… – ехидно поглядывает он на меня.

– Само собой, разве может быть иначе-то? – развожу я руками.

Тот довольно ржет.

– И что мне с ним делать? – киваю я на медальон.

– Как что – носить. Но сначала вставишь фотку своего Любимого.

– Из коллекции «лавзиков»? – усмехаюсь я.

– Появится скоро по ходу «риал лавзик» и в твоей жизни, – хитро улыбается он.

– Что за намеки? – не понимаю я.

– Я думал, ты более наблюдательна, а еще повсюду кричат о женской интуиции.

Но мне сегодня не хочется прикалываться. Кладу медальон в сумку.

– Спасибо за подарок, – целую Ярю в щеку, которую тот тут же с готовностью подставляет.

– Кстати, насчет дней рождений: мой празднуем на даче – в нашем «дурдомике в деревне»!

– Посреди недели?

– Нет, придется перенести на выходные. Ты мне поможешь, мой знаменитый французский шеф-повар – Оливье Жюй дэ Глотай? – вытягивает он губы трубочкой, подмигивая мне. – Никто, кроме тебя, не умеет так «гидротировать пиццу до четвертого уровня», – продолжает веселиться Яруся.

– А самому че, слабо? Мужское ток-шоу «Я сам» организовать? – осеняет меня идея.

– Ара, биратан, в натуре – ти што? – тут же подхватывает он. – Она если дома и появляется, то обязательно с подвипивщими подружьками. Ара, стоишь на кухне, салат-малат готовишь, они заходят, тэбэ щипают, а когда ты ей жалуэшься, она только смэётся! – гогочем мы с ним вместе.

КВН – Мужское ток-шоу «Я сам»

– Ну так че, ара-биратан, поможешь, в натуре?

– А теть Клаудию попросить не хочешь – тем более, что ты умеешь? – усмехаюсь я.

– Вот ты, блин, могильщица, – недовольно зыркает он на меня.

– А что, безалкогольный день рожденья – праздник детства. И никуда, никуда, никуда от него не деться, – подмигиваю ему я.

– Смысл тогда его делать, – пожимает он плечами.

– Ну в том году ты, конечно, дал копоти, нефтяник! – выразительно гляжу я на него.

– А че, я че? Я сам офигел! И это не я, между прочим! Это Задорновские идеи про «шило» с «буравчиком». А мне, как любому русскому «нефтянику», надо было все самолично проверить ну и усовершенствовать… оба коктейля! – гогочет он.

– Ага. Причем одновременно! Ты еще лампочку себе в рот засунь, исследователь, – качаю я головой.

– О, а это программа этого года будет, – типа, озаряет его идея.

– Тогда в этот раз без меня!

– Да шучу я!

– Правда обойдешься без пьянки до поросячьего визга? – недоверчиво смотрю я на него.

– Ну ты ж меня уже отучила вроде как бы, Голуб, – приподнимает он бровь, выразительно глядя на меня.

– Точно?

– Не, ну ты меня тогда реально так развела! – усмехается он, качая головой.

– Ну и чего ж спужался-то, Лапуль? Мы ж, типа, взрослые люди, – хихикаю я. – Встретились, полюбили друг друга. Комнату дадут – поженимся, – хохочу я с любимой фразы любимого фильма.

– Иди ты на фиг, дурында! Я так пересрал тогда. В натуре, чуть не обделался.

– Фу, Яря! – толкаю его я, вспоминая одну историю.

***

Как-то Рыжий закатил на даче очередную пьянку с кучей приглашенного народа.

Лишних комнат, как всегда, не осталось, и нам опять пришлось ночевать в одной. В принципе, не впервой. Он всегда спал на диване, а я на кровати, как и положено принцессе. Но в тот раз, когда я поднялась наверх, Яря уже вовсю храпел, развалившись и оккупировав всю кровать полностью.

Промучившись всю ночь на неудобном диване и так толком и не выспавшись, я решила устроить ему «Варфоломеевскую ночь». Вернее, «Утро стрелецкой казни». Ну а заодно и отучить его от пьянок до «поросячьего визга» с абсолютным и беспробудным беспамятством.

Утром, когда он начал стонать, просыпаясь и хватаясь за голову, я стянула с плеч тонкие бретельки ночной сорочки и, завернувшись в плед, выставила наружу голые плечи, типа, я раздета. С взволнованно-счастливым видом я уселась на краю кровати, поджав под себя ноги и испуганно-влюбленно глядя на него.

Pet Shop Boys – It’s a sin

– Доброе утро, Любимый…

– Кому как, любимая, – бормочет он, не открывая глаз.

– Поднимите мне веки? – хмыкаю я по привычке, но тут же, спохватившись, принимаюсь счастливо улыбаться и корчить влюбленную морду лица.

– Ой, блин, Голуба, рассольчику не притаранишь по-братски? – приоткрывает он один глаз.

– Что? Как? – сползает вдруг улыбка с моего лица. – И это все, что тебя интересует?! – расстроенно-возмущенно смотрю я на него.

– На данный момент да, – садится он на кровати, потирая лоб. – А че такое?

– Да, действительно, – «а че такое»? То есть тебе реально по фиг?! Вот правда – по барабану, абсолютно? – наполняются вдруг слезами мои глаза.

– В смысле? – глядит он на меня в непонятках.

– Как? Ты правда ничего не помнишь? – продолжаю я ломать комедию.

– А должен? – вздыхает он, снова закрывая глаза и откидываясь на спинку кровати.

– Ты… Ну и сволочь же ты! Да как так можно? Кем же надо быть?! – принимаюсь я вдруг рыдать, изображая Дженет «из «Отпетых мошенников». – Ты же мне всю ночь в любви признавался. Такие слова шептал!..

– Чего шептал-то? – приоткрывает Рыжий один глаз наполовину со вторым и вновь со стоном закрывает оба.

– Что ты меня уже год почти как… любишь, с той нашей самой первой встречи еще. И что ни жить, ни дышать без меня не можешь!

– Ну да, и в груди прям жгет? – усмехается он.

– Ну ты и скотина! – выдыхаю я, глядя на него во все глаза. – Ты же… Ты же полночи на коленях простоял… Клялся. Умолял. Рыдал. Я же… Я же ПОВЕРИЛА!

По моей щеке медленно скатывается слеза.

– Э-э… ты че? Че началось-то? Мы, типа, с тобой?.. Да ладно! – таращится он на меня более чем ошарашенно теперь уже в оба открытых абсолютно круглых глаза.

Я молча закрываю лицо руками и, типа, принимаюсь плакать навзрыд.

– Во, блин, допился. Ничего не помню… – бормочет он, запуская ладони в свою огненную шевелюру. – Че, правда было что-то? – все никак не может он прийти в себя.

– Тебе предъявить засосы с синяками, что ты мне понаставил вчера в порыве страсти? – поворачиваюсь я боком и, откидывая волосы, демонстрирую ему следы от его пальцев на моем плече (синяк недельной давности, который сейчас пригождается как нельзя кстати!).

– Серьезно?

– Нет, блин, шучу! – зло зыркаю я на него. – Я сколько раз тебя просила не хватать меня? Ты же знаешь мою кожу! А то, что ты вчера вытворял… Страстный Яря, – хмыкаю я. – Платье теперь только закрытое, а я их терпеть не могу! – качаю я сокрушенно головой.

– Какое платье?

– Свадебное!

Рыжий тупо моргает, глядя на меня.

– А ты что думал? Как порядочный человек, ты теперь просто обязан на мне жениться, вообще-то. Мужчина должен отвечать за свои поступки! – вхожу я вдруг в раж. – Ответственности избежать тебе, по-любому, не удастся. Иначе сам знаешь, Славка тебя просто посадит! Он тебя разве не предупреждал? – несет меня дальше по кочкам.

– Предупреждал, – задумывается Яря.

– Да ладно, – офигеваю теперь и я. – Когда?

– Ну в самом начале еще.

– И че сказал?

– Спрашивал просто – че у нас, как.

– И что ты ответил?

– Что-что? Правду. Что мы просто друзья.

– Были… до вчерашней ночи, – всхлипываю вдруг снова я.

– Не, ты это… серьезно? – настороженно пялится он на меня.

– По-твоему, такими вещами шутят?! – задыхаюсь, якобы от возмущения, я. – Ты же… Ты же знал, как я к этому отношусь! Что мой муж будет первым и единственным для меня, – продолжаю я ломать комедию. – Тем более, мы же с тобой все-пре-все уже обсудили!

– Че обсудили-то?

– Да все! И свадьбу в Сочи, и ресторан на берегу моря, и платье с шикарным шлейфом, – закатываю я мечтательно глаза в потолок. – И где мы жить будем, и сколько детей у нас будет.

– Какие, на фиг, дети? – очумело таращится он на меня.

Я снова «впадаю в истерику» со всеми составляющими: судорожными всхлипываниями в голос, подпрыгивающими плечами и размазыванием слез по щекам.

– Ты не хочешь детей? Ты же умолял меня вчера о них! Да, я сама офигела, конечно. Не поняла, че за спешка. Но надо так надо! Я даже институт согласилась бросить. Мы же… Мы… не предохранялись…

– А-А-АФИГЕТЬ! – выдыхает он и таращится на меня в полной прострации.

– Ты настоял. Я согласилась, раз Любимый ТАК хочет… Тем более, чего уж теперь-то… раз мы все уже распланировали.

– Не, че – в натуре? А че я тогда в одежде? – задумывается Яря.

– А я откуда знаю? Вспотел – замерз, наверное. Всю ночь любовью заниматься… Стахановец, блин! Мы в город изумрудный?.. – усмехаюсь я, цитируя его любимый выражанс по этому поводу.

– Че, реально? С тобой? Да нет… Не может быть! – трясет он головой и тут же прекращает, со стоном схватившись за нее.

– Все, протрезвел? И я тебе на фиг больше не сдалась? Как все эти шалашовки твои? – усмехаюсь презрительно я, а затем вновь захожусь в истерике. – Да без проблем! Свободен! Нужен ты мне, как рыбке зонтик. Тоже-т мне, блин, Гудвин, Великий и Ужасный! – стряпаю я гордо-оскорбленную морду. – И без тебя детей воспитаю! Не пропадем!

– Да нет, я не в этом смысле. Ты че? – не знает он, бедняга, что вообще уже и думать.

Я вновь закрываю лицо руками, так как сдерживаюсь из последних сил.

Рыжий озадаченно пялится на меня какое-то время.

– Слушай, Голуб, а сколько у нас, кстати… хммм… детишек по нашему с тобой госплану? – настороженно глядит он на меня, видимо, не веря все-таки до конца в мой «концерт».

– Пятеро.

– Ско-о-олько?! – открывает он даже рот от услышанного.

– Твоя идея. Ты заказал. Пятерых очаровательных рыженьких потомчиков… в перспективе, – смотрю я на него сквозь раздвинутые слегка пальцы. – Четыре сыночка и лапочку-дочку! – прыскаю и начинаю гоготать, не в силах больше сдерживаться.

– Вот ты жучка! Тфу ты, дура, напугала! – выдыхает он и принимается швыряться в меня подушками. – Ни фига себе! Я правда чуть не поверил! Вот ты, блин, зараза! – принимается он колошматить меня подушкой под мой истерический хохот.

– Ты отказала мне два раза, «Не хочу», сказала ты? – продолжается у меня истерика.

– Вот такая вот зараза, девушка моей мечты! – присоединяется к моему гоготу и Яря.

– Этой ночью в темном городе

Я летаю черной птицей,

А потом придет мне в голову:

«Надо ж было так напиться»…

Упаду с шестого этажа

И пойду, пути не зная…

Виновата в этом только ты —

Голова моя дурная…

КВН – Запорожье – Кривой Рог – Транзит. Юрмала 96

Как ни странно, моя «шоковая терапия» действительно сработала. Пить он, конечно же, не перестал, но вот «в хлам» больше, правда, никогда не надирался.

***

– Точно отучила? – недоверчиво смотрю я на него. – Ты теперь серьезный и ответственный товарищ ЦК КПСС?

– Обижаешь, Голуба! Я ж уже взросляк вообще-то. Американское совершеннолетие, как-никак. Какой, на фиг, КПСС?

– Ха! Американец, тоже-т мне, блин! America, America! – смеюсь я, затягивая гимн Америки.

– Что мне в тебе, Лю-Лю, больше всего нравится, так это то, что ты по пять раз на дню можешь плакать и смеяться, – весело хохочет и Яря вместе со мной.

– Ну спасибо!

– И че, неправда разве? Зато с тобой фиг соскучунишься! Жизнь как на вулкане. Повезет же ж какому-то вулканологу, – продолжает веселиться он. – Come here, baby! Crazy, crazy, are you, baby?28 – принимается горлопанить вдруг он, подмигивая мне.

– Яря, щас выпросишь! Сам салатики строгать будешь.

– Все-все, молчу-молчу, моя Пупочка, – поднимает он ладони, типа, сдаваясь.

– Какие планы на этот раз?

– В этом году я не буду устраивать «День рождения Майкла Джексона» – только самые близкие друзья. Ты их почти всех знаешь, не буду перечислять.

– Сколько хоть человек будет?

– Человек десять.

– А кто будет все-таки?

– Не скажу. Будет небольшой сюрприз, Little Darling, – подмигивает он мне.

– Don’t let me go, Little Darling! No no no no no Little Darling! – принимаемся мы вместе подпевать песне Модерна по радио, снова весело хохоча.

Modern Talking – Don’t Let Me Go Little Darling

3

Третьего октября у Ярика был день рождения. Отмечать его мы собирались на выходных на даче.

В субботу с утра «скупаем» с ним магазины, захватываем по пути Лолку (девчонку из группы) и отправляемся на дачу.

Вся остальная орда должна прибыть часам к шести вечера.

Весь день мы с Лолкой не вылезали из кухни.

Ярик нам активно помогал готовить и, не переставая, болтал – то рассказывал анекдоты, то распевал песни своим ужасным голосом.

Мы с Лолкой намекали ему, что, мол, не каждому дано… Но тому было по фиг.

– А хотя бы и так!

– Ну ты хоть Джексона не коверкай! – возмущаемся мы с Лолкой, как ярые фанатки Майкла.

– А я еще и сплясать могу! – подскакивает Яруся и с воплями «У-у-у, А-а-аУ, ХИ-ХИ» делает «лунную походку».

Мы долго не можем закрыть рты от обалдения, а тот, довольный, снова плюхается на табуретку.

– Ну как?

– Где ты этому научился? – первая прихожу в себя я.

– Кирилл показал, – хитро щурится он. – Он вообще обалденно двигается!

И тут Ярусю понесло. Минут пять он расхваливал нам Кирилла. Продолжая готовить, мы слушаем его.

Оказалось, что Кирилл очень давно занимается спортивными танцами и довольно-таки неплохо двигается, что я и сама наблюдала.

– А еще он в спортивной школе работает. У него черный пояс сразу по нескольким единоборствам, и он до сих пор действующий чемпион мира, хоть и ушел из большого спорта, – продолжается у Рыжего «словесный понос».

– А что еще может твой суперклассный Кирилл? – раздраженно прерываю его я, так как мне не нравятся те взгляды, которые он бросает на меня во время своего монолога.

– Ты че? – удивляется Лолка.

Она просто заинтригована его рассказом.

Тот тут же замолкает и, типа, обижается.

– Ниче! – резко говорю я. – Мы поняли друг друга, не так ли, товарищ Великий агитатор? Ты запарил со своей чукотской народной песней «О Ленине»! Кикассо́! Какой Кикассо́! Да, Ярь? Закончить фразу? – недовольно гляжу я на него.

Вот уже несколько дней он пытался проводить мне «политагитацию» на тему: «Какой классный этот парень Кирилл!»

Со времени моего посещения Театра мод я больше не видела Кирилла. Не буду врать – да, он мне понравился, но просто как человек, а Ярик, видимо, это заметил и решил заделаться «свахой» в своем полностью беспардонном и простом, как «пять копеек», стиле:

«А шо такое? Ты б пригляделась бы, вообще-то, Голуб, вдруг это тот самый – твой единственный и долгожданный „лавзик“ – Вселенная тебе, наконец, подкинула? Ну или вулканолога подогнала? Кажись, и на твоей улице КамАЗ с пряниками перевернулся чисто конкретно!» – ржал он, уворачиваясь от моих щипков.

Именно это меня и бесило и раздражало.

На этот раз Яря серьезно обижается, встает и уходит.

Лолка, ничего не понимая, удивленно смотрит на меня:

– Ты пОштО именинника Обидела, супОстатка?

Я понимаю и сама, что это было грубо. Скидываю фартук и отправляюсь на поиски Рыжего.

Обхожу весь дом – он курит на ступеньках веранды.

Подхожу и сажусь рядом:

– Кузенька, сынок, выходи, не пугай баУшку! У-гу-гу… Сдаюсь-сдаюсь, Непобедимый Мой!

Он молчит.

– Ой, шеф, а я вас вижу!

– Аналогично, – мрачно хмыкает он, не поворачиваясь.

– Да ладно тебе, Ярусь. Кто из нас обижаться должен вообще-то? – толкаю я его плечом.

Он продолжает молча курить.

– Ты меня уже почти неделю как достаешь. Хочешь, и я надуюсь? Тем более, что я умею.

– Я же хотел как лучше, – гасит он сигарету в банке из-под джин-тоника, приспособленной под пепельницу.

– Откуда ты знаешь, как лучше?

– Знаю!

– Я же не пытаюсь найти тебе невесту.

– Ну это у тебя и не получится, – усмехается он.

– А теть Клаве? Как у вас там дела, кстати? Отбился от последней претендентки?

– Сомневаешься в моих талантах?

– Да ни в жисть! – улыбаюсь я.

– Хренушки вы меня захомутаете!

– И часто она тебя женить пытается?

– Терпимо. В этом году сильнее че-то этот вопрос ее озаботил.

– Устала от твоих куролесов, видимо, – хмыкаю я. – Ну и каково тебе, когда невесту навязывают?

– Прикольно.

– Да неужто?

– Да я уже как продюсер, прослушивания профессионально проводить могу.

– В смысле?

– В смысле, что они все музицируют, – гыгыкает он. – Слушай, а это у вас, типа, признак девушек из приличных семейств такой или обязательный первоначальный этап захомутания? – задумывается вдруг он.

– Это у них, Ярусь, при виде тебя душа поет… – прыскаю я, а потом начинаю ржать.

– Ну это понятное дело, – присоединяется и он к моему веселью.

– А чего исполняют, кстати? – гляжу я на него с интересом.

– О, репертуар весьма разнообразный. Приходи, говорю же, заценишь! Поржем вместе, аки крэйзи, ну и издыхаться заодно поможешь.

– Может, и приду, если доставать перестанешь, – выразительно зыркаю я на него.

– А я че, я ниче…

– Да ты меня за эту неделю уже конкретно достал!

– По правилам русского языка надо говорить не «достал», а «извлек», – умничает, типа, он.

– Да без разницы, извлекатель, блин! Вот не зря я не хотела идти в тот ваш… чертов театр!

– А, по-моему, очень даже удачно сходила… – поигрывает он бровями.

– Я тебя сейчас стукну!

– За что это?

– Да за все хорошее… с плохим вперемешку.

– Неблагодарная! – пафосно воздевает он палец к небу. – Я тебя с таким жени… ах каким парнем познакомил!.. – продолжает он ломать комедию.

– А я тебя просила?

– А друзей о таком и не просят.

– Ну и че друзья лезут тогда, если их не просят?

– Небезразличны вы мне оба потому что!

– Слушай, Ярь, реально хватит, – устало смотрю я на него. – Ты правда задолбал уже! То гоняешь всех жо́нихов, как ненормальный, – бесят они тебя. Все поголовно и без исключения. То теперь что – в другую крайность? С какого перепугу только вот, не пойму никак?

– А мне, может, видение было…

– По поводу?

– По поводу вас обоих.

– Да ты че! И чего привиделось?

– Ну… что вы судьба друг друга!

– Хм-м-м. Даже так?

– Именно так!

– А потому будем жить долго и счастливо?

– Ну что-то типа того.

– Так, все, хватит, короче! – оглядываюсь я в сторону кухни, услышав, что у Лолки там что-то упало.

– Да ладно тебе, Голуба, в чем проблема-то? Тем более что ты ему тоже понравилась, я аж офигел тогда…

– Тоже? – хмурюсь я, снова поворачиваясь к нему.

– Ну он ведь тебе понравился! – хитро щурится Рыжий.

– Яря, прекрати!

– Ага, значит, все-таки я был прав – он тебе понравился!

– Это ничего не меняет.

– Нет, меняет! Очень многое меняет. Кирилл – он… другой. Не такой, как все мои знакомые пацики.

– Да ты что? – обрываю я его раздраженно. – Помню я твою недавнюю лекцию об удивительных фактах из мира мужчин…

– Ну, считай, что к Кириллу это все не относится!

– Почему это? Он у нас особенный?

– Ну… можно сказать и так.

– И чем же?

– Да всем.

– А именно?

– Начнем с того, что он все-таки уже постарше.

– И что? Нагулялся уже, типа, что ли? – усмехаюсь я.

– Возможно, – продолжает невозмутимо Яруся. – Он вообще ко многим вещам серьезно относится. Да и как личность уже состоялся. Чемпион – это тебе не хухры-мухры! Здесь характер и упорство ого-го какие нужны!

– Мне пасть ниц и разрыдаться от счастья?

– Да не мешало бы, – хмыкает он насмешливо.

– Муля, не нервируй меня!

– Так в том-то и вопрос – а чего ты так нервничаешь-то, Голуба? – подмигивает он мне.

– О чем это вы тут? – выглядывает из кухни любопытная Лолка. – Алиса, пошли – я одна не успеваю.

– Иду.

Ярик хватает меня за руку:

– Я тебе сегодня вечером расскажу кое-что. Ты ночуешь в моей комнате.

– Опять? С какого перепугу? – хмурюсь я недовольно.

– Все другие будут заняты, ты же знаешь, почти все приедут парами. Да я на диванчике, как обычно. В чем проблема-то? Теперь только на диванчике… Кровать ваша навеки, моя прЫнцесса! Тем более я и горошину засандалил уже… куда положено, – прыскает Рыжий. – Раз уж у нас цаца требует матраца! – гогочет он снова.

– Яря!

– Подуркуем, как обычно? Пошепчемся, подружка, в темноте? – подмигивает он мне.

Я продолжаю недовольно зыркать на него.

– Ой-ой, вытаращилась! Голуба, не понял, че за выражанс на мордасах? Я че – приставал к тебе хоть раз? Даже по пьяни не припоминаю. Хоть ты и пыталась, конечно, убедить меня в обратном, – ржет он, выразительно глядя на меня.

– Ну правильно, ты ж пьяный был, потому и не помнишь, – качаю я головой.

– Слушай, харе меня разводить! Тоже-т мне, девочка-шутница-КВН-щица. Второй раз не прокатит!

– А кто тебя, маньяка, знает на этот раз?

– Не, ну ты офигела! Забыла, как определять маньяка, Голуба? – таращится он на меня. – Посмотрите на его руки!

– Если его руки обагрены по локоть кровью невинных жертв… – подхватываю и я.

– …это маньяк! – подскакивает Ярик с выражением ужаса на лице, и мы принимаемся хохотать с любимого КВНовского прикола.