Красная пыль

– …и для этого припахали меня, вот черт, влип, а! – прыснул Рид. – Я естественно применю все свои успокоительные, э-э-э, седативные свойства, но лишь в перерывах между участием во всех ее задумках, исследованиях и даже какой-нибудь совершенно незаконной крышесносной фигне. Ну, если Айс меня хорошенько попросит, – он наклонился к уху вдруг порозовевшей напарницы и промурлыкал: – Но лучше, конечно, умолять. Тогда точно соглашусь.

Арманда перевела взгляд с одного на другую, нетерпеливо взмахивая изящной ручкой. В дверях возник Глава Полиса и задумчиво прислонился к косяку плечом, рассматривая притихшую парочку ярчайшими, будто драгоценными глазами. Приподняв бровь, он глянул на жену, и Арманда немедленно поставила еще одну чашку. Раш присел за стол, внимательно осмотрел гостей еще раз, пожал плечами и негромко предложил:

– Поболтаем, ретивые детки? Вам велели осваивать Малый Алгерон, но перелет на закрытые, притон на Дымной и прочие демарши оказались более увлекательными делами, не так ли?

Айса с Ридом переглянулись.

– Итак, начнем, – вздохнул Глава Полиса и откинулся на спинку стула. – Тем более, что вопрос уже был задан. Нотбеки. Видите ли, наше общество не зря называется Содружество. Когда-то одно единое государство разделилось на три части из-за разногласий в вопросах, хм… способа государственного устройства. Нотбеки и еще две знатные семьи, которым чрезвычайно обрыдла система купли-продажи Светлых, отделились и образовали Вторую колонию. Лангеры и Орингеры – ужасно беспокойные, как, впрочем, и все – геры – Третью. У нас из вояк остались лишь Экгеры, угомонившиеся в виду отсутствия достойных соперников для сражений. Они, кстати, создали Экспертную Контору. Остальные, хм, Дориэнны, Аллиэнны и прочие – энны – торговцы. Харты, Лихарты, все – харты – управленцы, бумагомаратели. Есть семьи землевладельцев, производителей разнообразных товаров… это сложная система. Все вместе было Содружеством, хотя дружбы с самого начала никакой не было, лишь холодный нейтралитет. И контактов не было, поэтому все отделившиеся родовые ветки стали считаться для нас прерванными, потерянными.

– А… а как же Вторая колония? – выдохнул Рид. – Ведь они все…

– Да, – поморщился Раш. – Рэй уже доставил отпечатки и полученные данные оттуда в нижний Полис, в спецлаборатории. Образцы тканей и соскобы были сделаны, но оставлены для анализа за красной сетью из-за возможной угрозы для населения. Жаль, очень жаль… впрочем, все это было так давно, что даже травой поросло, как вы могли заметить. Ленноксы – целая династия талантливых музыкантов. Алемары – ценители искусства и антиквары…

– А Третья? Что с ней? – нетерпеливо подпрыгнула Айса. – Ее тоже уже нет?!

– Есть, – пробормотал Раш насупившись. – И периодически побаливает, нарывая.

– Вы так легко рассказали все это, – заметил Рид. – С чего вдруг?

– Рэй попросил нас недавно, – пожала плечами Арманда, и глянула на мужа с улыбкой, – Оказывается, иметь кучу аристократических приставочек к собственному имени это об ответственности, а не о надменном взгляде на челядь свысока… ты ведь об этом говорил мне после нашего первого… э-э-э… в начале наших отношений?

– Точная цитата, – усмехнулся Раш. – Чем больше приставочек, тем больше сведений накапливается в семействе. Если, конечно, прикладывать к этому некоторые усилия. Моя мать и ее предки в этом деле всегда были доками.

– Намекаешь, что… сколько бы я не билась, пытаясь выведать что-то о прошлом или… – насупившись, подняла на него глаза Айсель.

– …как и Марла. Ты всегда будешь упираться своим упрямым лбом в стену под названием «Закрытая частная информация семьи Харт», – подтвердил Раш, спокойно рассматривая набычившуюся парочку напротив. – Закрепим урок. Чтобы иметь знания подобного сорта, нужно обладать такими качествами, как: ответственность, которой у вас нет; послушание, которого у вас нет; чувство меры, которого у вас нет; терпение и сдержанность…

Айсель, ощерившись, соскочила с места, почти роняя стул, а Раш невозмутимо продолжил, удерживая ее злой взгляд:

– …которых у вас нет и в помине!

Не двинувшийся с места Рид открыл было рот, но Арманда еле слышно шикнула на него, качнув головой. Раш при этом смерил нехорошо сопящую Экгер неожиданно тяжелым взглядом и негромко приказал:

– Села обратно и дослушала!

Айса повела плечами, глубоко вздохнула, выпрямила спину и плавно опустилась на придвинутый Ридом стул. Подцепив еще одно пирожное, она улыбнулась Арманде, подливающей ей в чашку душистого отвара в чашку, и повинилась:

– Прошу прощения, я вела себя несдержанно. Мы слушаем очень внимательно, продолжайте… перечислять.

– Способность иногда размышлять холодно, не поддаваясь порывам, которой у вас нет…

Глава 8. Золотой контур и покоренный дракон

Холмы у побережья сурово хмурились. Выстилающие их высокие травы вновь и вновь расчесывало холодным ветром. Темно-синие воды небольшой бухты были в постоянном, беспокойном движении. Ледяное северное течение здесь накатывало на теплый местный слой, бунтовало, пихало ленивого соседа, в раздражении закручивая опасные водовороты-ловушки.

Айсель забралась на вершину самого высокого холма и едва успела поймать шаловливо рванувшуюся вверх розовую юбку. Порывы ветра были оглушительно громкими, сильными, сбивающими дыхание. Айса выставила вперед распахнутую пятерню, трогая влажноватые, прохладные потоки воздуха, оценивая силу и направление. Рид догнал напарницу и обогнул, быстро прикрывая спиной от яростного сквозняка. Почти прокричал ей:

– Опять сбегаешь? – та удивленно глянула на него, и Ридгер пояснил. – Я знаю это место. Следил за тобой, много раз. Когда тебе нужно побыть одной, смываешься сюда. Кстати, – показал куда-то ей за спину: – Мы с Летучим, чтобы не мешать, обычно прятались там, за широким склоном. Правда, у него хвост торчал, пришлось научить его команде «Лежать!»

Айсель улыбнулась ему, огляделась, снова потрогала пятерней воздух над головой, приложила палец к губам и громко зашептала наклонившемуся к ней Риду прямо в ухо:

– Тш-ш-ш, смотри, ты уже видел… это? Наверняка еще нет. Не знаю, как оно называется, но… сейчас, уже скоро! – она торопливо отошла от него на несколько шагов, отпустила юбку и развела руки в стороны, прокричав. – Сейчас… сейчас, смотри!

Розовая юбка взметнулась легким пышным облаком, открывая стройные ноги, но вдруг замерла в воздухе и очень плавно опустилась вниз. Ветер утих почти мгновенно, словно кто-то осторожно прикрыл огромную распахнутую за горизонтом дверь. Холмы угомонились, но высокие травы так и остались лежать примятые.

Вокруг воцарился абсолютный штиль.

Айсель расцвела в широкой счастливой улыбке, сделала грациозный реверанс и глянула на залюбовавшегося ею Рида:

– Здорово, правда? – младшая Экгер вздохнула, заправляя выбившиеся из пучка пряди за уши. – Теперь здесь слышен даже шепот. Уникальное природное явление. Очень пунктуальное, постоянное и… когда-нибудь я буду здесь жить. Прямо на холме, наверное, хотя можно и…

– Слышен даже шепот, – задумчиво повторил Рид и очень тихо пробормотал себе под нос простую незамысловатую фразу, осматривая окрестности.

Айсель покосилась на него, подошла и обняла, а он начал негромко рассказывать:

– Как-то я вышел из главного корпуса Академии, делая на Стекле пометки о недавних маневрах Курсантов. На тот момент у меня все складывалось очень удачно – Лекс не возражал против моей работы Инструктором, Летучий был рядом, черт, даже погода была прекрасной! Я отвлекся от Стекла и просто стоял, чувствуя набегающий с побережья запах летнего моря. Вдруг понял, что счастлив. Но… прямо по газону к главному входу быстро и как-то дергано шла странного вида девушка. В двух аляповатых разноцветных платьях, надетых одно на другое. На голове… э-э-э, тюрбан, да, точно! Из него в разные стороны торчали чьи-то облезлые перья, почему-то мокрые. Туфли она несла в руке, но у главной лестницы Академии развернулась и злобно швырнула их в тихо следующий за ней по пятам крупный черный Симплекс. Из той мощной матерной тирады, которую нежная дамочка гневно выдала в его сторону, я понял лишь, что Симплекс слил инфу какому-то ее «долбанному братцу» и… э-э-э, еще разве что некоторые предлоги и междометия были знакомыми, все остальное…

– Ну, Рид! – Айсель посмотрела жалобно и порозовела.

– Аксары нас уже повоспитывали, теперь моя очередь помучить тебя, слушай! – велел он, продолжая. – Вся мордашка у дамочки была в каком-то размытом, потекшем рисунке, руки и плечи тоже. Глазищи бешеные. А еще – рычание, оскал, буря каких-то сложных злых эмоций и при этом слезы на глазах. М-да… как там говорил Лекс? Дамочка, то есть, ты, была просто обворожительна. Я подумал, что… – Рид глубоко вздохнул, разволновавшись. – Мне вдруг захотелось познакомиться. Очень. Я даже сделал шаг навстречу, но…

– Рэй? – тихо спросила Айса.

– Да, – кивнул Ридгер и закрыл глаза, вспоминая. – Эксперт вывернул откуда-то из-за второго корпуса, подлетел и схватил тебя за руку, что-то убежденно выговаривая. Он был страшно раздражен, но в секунду сменил тон и начал… просить, почти умолять, беспокойно пытаясь поймать твой взгляд. Здоровенный, суровый Господин Экгер осторожно снял тот тюрбан с перьями, бросил его на лестницу и очень нежно, с любовью погладил тебя по голове, поправляя торчащие дыбом волосы. Ты отстраненно смотрела в сторону, застыв, но он притянул тебя, обнимая, и ты сразу раскисла, что-то примирительно пробормотав ему. Я отступил. Понял, что знакомиться не было никакого смысла – Дориэнн Марла Айсель Экгер. Все было ясно и как-то очень… горько для меня. Из тут же головы вылетело, что я вроде как был счастлив пять минут назад.

Айса выдохнула напарнику куда-то в сердце и покаялась:

– Знаешь, Раш так церемонно представлял тебя как нового Инструктора, что мне ужасно захотелось фыркнуть что-нибудь гадкое, – она улыбнулась, вспоминая глупую себя. – Мол, с таким щенячьим духом еще учить меня вздумал? Инструктор нашелся, фи! Я даже рот открыла, наскоро слепив в голове подходящую подколочку, но… ты подошел ближе, чуть наклоняя голову в приветствии, и я захлопнулась. Твой запах был хорош. Даже слишком. В нем не было ни одной молочной нотки. Свежесть, легкая перчинка – молодая и очень горячая. Да, помимо запаха, был еще взгляд. Ты смотрел на меня, как на врага. Напряженно, холодно, как-то… безысходно, вроде как, «навязали на мою голову!»

– Еще бы, – пожал плечами Рид. – Это было очень сложно – быть так близко к тебе. И я прекрасно понимал, что это все есть некоторая воспитательная мера со стороны окружающих тебя высокородных семейств, и не особо желал в этом участвовать. Не хотел… вот так.

– Не хотел он… – усмехнулась Айсель и куснула его за шею. Услышав тихий выдох, она куснула еще, уже ощутимее.

– Так, Айс, – Рид быстро развернул ее и прижал спиной к себе. – Смотри, видишь? – пилот махнул рукой, показывая – на горизонте уже показалась серая, словно пепельная кайма – медленно надвигающийся шторм: – Итак, схемка полета: быстро сматываемся в Полис, где нам предстоит эпопея «Летучий и гроза»: я буду запихивать его под зад в отсек на закрытой стоянке, а ты – пытаться откорректировать движение изнутри, шарахаясь от искрящей, закоротившей панели. Потом ты отползешь спать, а я останусь с ним, пока Летун не успокоится окончательно и не перестанет демонстрировать то самое нестандартное поведение, о котором говорил Эксперт.

– И… все? Вся схемка? – иронично приподняв бровь, Айсель оглянулась на напарника через плечо.

– Ага, – явно поддразнивая, кивнул Рид, но тут же схватил ее очень сильно, приподнимая над землей, сунул руку под тонкую блузку, зашептав хрипловато. – Что там у тебя, на боку?

– О-о-о, и не только на боку… приходи и увидишь, – Айсель, улыбаясь, вывернулась из его объятий, отпрыгнула и вытянула руку вверх, подзывая Летучий.

Пилот с удивлением отметил, как Летун сделал круг над ее головой, ласково приложился пузом о выставленную ладонь и послушно опустился рядом, нежно прощебетав что-то. Соблазнительница подобрала длинную юбку, проворчав что-то о ее «нихренанеудобстве», и легко запрыгнула на подножку, ныряя в открытый шлюз. Вошедший следом Рид с удовольствием подначил напарницу бесячим «Пристегнись, проверь крепления!» и медленно вывел болид на курс, разворачивая его к Полису.

* * *

Плотные радужные чешуйки встопорщились жесткими пиками, клацнули и задрожали. Мощный огненный шквал пригнул их вниз, оплавил до черных мучительных капель, высушил и разметал в стороны пеплом. В ревущем беснующемся пламени раздался пронзительный тонкий крик. Нечеловеческий, словно стон объятого лесным пожаром высокого дерева, с пощелкиванием и свистом. Он разрывал что-то в груди, продавливал глаза, проникал в голову, постреливая в ушах.

Рид вскинулся, задыхаясь, отмахиваясь… казалось, что совсем близко, за толстым холодным стеклом, снова кружили тончайшие пепельные мухи, сверкая еще не остывшими огненными точками.

Стекла не было. Мух тоже. Лишь огромное полутемное помещение стоянки для Симплексов вокруг и плотные теплые паруса задремавшего Летучего под спиной, голубоватые яркие всполохи, мелькающие за узкими окнами-бойницами, и темнота после них, какая бывает лишь поздней ночью.

Пилот мотнул головой, остывая после огненной картинки. Спрыгнув с крыла, он настроил коммуникатор на любой тревожный сигнал от болида, еще раз оглядел друга и отправился к лифту, бегло осматривая на ходу отсеки с другими уснувшими Симплексами.

У одного из них Рид замер, не в силах удержаться – хищный анфас сверхбыстрого напротив был великолепен. Матово блеснув в темноте неровными боками, Красный будто насупился, явно восприняв это разглядывание как нарушение его личного пространства. Сверхбыстрый висел невысоко, касаясь пола острыми сочленениями щупов, словно опираясь на косточки узких крыльев.

Ридгер еле заметно кивнул этому надменному, очень неласковому существу, отвернулся и быстро зашел в лифт.

Ярус встретил его прохладой и теми же резкими голубоватыми всполохами. В огромных окнах метались прожилки молний, нечеткие, размытые дождем картинки. Звуковое сопровождение при этом было каким-то странным – неподвижный тихий воздух во всех ближайших комнатах и приглушенные громовые раскаты… как будто из глубины коридора.

Ридгер нахмурился, проверяя – шумопоглощение было включено, но звуки были достаточно четкими.

По полу тянуло холодным сквозняком, и Рид понял откуда. Чертыхнувшись, он заглянул в комнату Айсы – она опять спала с распахнутыми окнами. Гроза врывалась в ее комнату, встряхивая разноцветный полог и весело разлетаясь по краю ковра холодными каплями.

Громовая волна продавила уши.

Рид пробежался по комнате напарницы, навалился на упрямые от порывов ветра стекла, запирая их, выдохнул с облегчением и обернулся.

Айсель как обычно разметала во сне все одеяла, замерзла и спала, свернувшись калачиком. Ее несерьезная тонкая распашонка натянулась на узкой спине, очерчивая лопатки и рядок круглых позвонков.

Подняв одеяла с пола, Рид осторожно укутал Экгер и замер, рассматривая ее. Перед глазами мелькнула жесткая картинка с встопорщенными горящими чешуйками, и он снова оглянулся на уже закрытые окна: «Кого-то мучают сны о смотровой между первой и второй топками, а кого-то… синий, вечно запертый наглухо Футляр?».

Ридгер тихо дошел до своей комнаты и, побросав пыльную одежду на пол, встал под горячий душ, освобождаясь от остатков отвратных воспоминаний. Покачиваясь от усталости, он натянул уютные домашние шмотки, подумал немного, вернулся к Айс, забрался к ней в постель, прижимаясь боком, и выдохнул в блаженстве. Прислушиваясь к ее тихому дыханию, Рид на секунду прикрыл глаза, только на секунду и…

* * *

Тепло. Было тепло, но почему-то слегка неспокойно.

Рид открыл глаза – разноцветный, яркий полог вместо потолка, низкое восходящее солнце, теплое одеяльное гнездо вокруг и Айсель, прижавшаяся лбом к его щеке. Он осторожно повернулся на бок, рассматривая ее. Солнечный луч скользнул по щеке Айс, добрался до ресниц, подсвечивая их белым. Айсель лениво приоткрыла глаза, не просто темные, а янтарно-карие с тонкими золотистыми лучиками, расходящимися от зрачка, улыбнулась, медленно перевернулась на спину и вытянулась, сладко потягиваясь. Уже привычно отпинав от себя одеяла, она зевнула и снова выгнулась. Рид зашипел и несдержанно, бесцеремонно дернул на ней тонкую распашонку, задирая до груди…

На гладкой загорелой коже Айсель открылся сложный, причудливый рисунок, выполненный необычной белой краской – тонкие линии, переплетения, четко прорисованные странные клетки с несколькими ядрами, сложные узлы. Изображение, казалось, объемно парило над кожей, изумляя своей живостью.

– Это… – Айса хотела объяснить, но Рид прикрыл ей рот ладонью, внимательно рассматривая необычный узор на левой стороне тела.

От груди вниз, до пупка и в сторону, по тазовой косточке, и куда-то на спину. Сжав зубы, Рид дернул завязки, быстро стянул распашонку, перевернул Айс на живот, обвел теплые белые переплетения на спине кончиками пальцев, улыбнулся – узнал прототип почти сразу же. Пилот обдул одну из тонких, заворачивающихся винтами линий, пуская по выгнувшейся навстречу узкой спине мурашки, наклонился к порозовевшему уху притихшей напарницы и прошептал горячо:

– Это сцепка, – услышав невнятный короткий выдох в ответ, он наклонился с другой стороны и зашептал уже в нежную шею. – Сцепка Алгерона, между двумя частями: головой и ногами. Нервные волокна. Колонии особых Гелиев. Очень сложные, умные структуры, почти совершенные. Почти. А вот ты… ты…

Рывком через голову Ридгер стянул с себя майку, быстро навалился, прижав охнувшую Айс к кровати горячим тяжелым телом, замер, выдохнув ей в затылок, и снова зашептал:

– Хочу тебя потрогать… – оперся на локоть, снова провел ладонью по белым линиям у нее на спине, скользнул под дых, и уверенно двинулся ниже, сунув руку в ее растянутые донельзя пижамные штаны. – Хочу… потрогать…

– Да… да! – поторопила его Айсель.

От медленного, по кругу, движения его пальцев внизу будто разрядом прошибло и сбилось дыхание. Рид не торопился, чутко подмечая реакцию на свои прикосновения, каждый изгиб ее тела навстречу – стон, потом еще один, уже громче, и еще, еще… просящие, почти жалобные. Не прерываясь, он потерся щекой о ее шею сзади, задев черную цепочку, вдохнул манящего запаха и зашептал горячо:

– Черт, Айс, какая ты…

Она вдруг уперлась в постель руками, сильно толкнула Рида спиной и прорычала хрипло:

– Все, все, выпусти!

Айсель выбралась из-под него, задыхаясь, села и угрожающе оглядела лежащего напарника почти черными, совсем без янтарных вкраплений глазами. Утреннее солнце освещало ее сзади, как будто очерчивая ярким золотым контуром. Кулоны на черной цепочке громко звякнули – пижамные штаны полетели в сторону.

Оказалось, что если жадно целовать любимые губы вот так, голышом, то можно было обоюдно и в мгновение спятить с ума. У Айсы хватило соображения лишь на то, чтобы, приподнявшись, приложить ладонь к горящей зеленым панели на стене, блокируя все слоты и перегородки с террасой. На всякий случай. Рид выдохнул ей в шею, усмехнулся и быстро утянул под себя, жадно прижимая к постели.

– Рид, я тебя хочу…

– Какая ты красивая, посмотри на меня… красивая, слышишь? Совершенное… совершенное создание. Мое совершенное создание.

В ее глазах было все: его небо, его полет, его вольный простор, его свобода. Все в этих черных, захвативших радужку, зрачках. Без нее было бессмысленно и стыло. Пресно и недостаточно. А с ней – захватывающе, остро, щедро, но все время мало. Мало, мало, мало ее. И никак не насытиться, постоянно хотелось еще. Приручить ее, подхватить и не отпускать. Целовать, трогать, пробовать, брать, присваивать, чувствуя ответ ее тела, дыхание, вкус кожи, запах, стон; сильные, схватывающие объятия, поцелуй – почти укус. И снова обоим почти рехнуться от накатившего одновременно, будто болезненного, огненного любовного спазма…

– …слышен даже шепот… – сипло выдохнула Айсель после, поймав потемневший серый взгляд Рида, пока так и не выпустившего ее из объятий. – Да, слышен. Твой, на холме, тоже был вполне… да. И я тебя люблю, – на ощупь она отыскала на его спине неровные длинные шрамы и проследила их ход – ранения были очень опасными, огибающими лопатки, врезающимися между позвонками. – Было больно?

– Я плохо помню, – прохрипел пилот, тронув губами солоноватую кожу на ее шее.

– Ты не погиб тогда… – Айса резко вздохнула, запуская руку в непокорную густую гриву. – А теперь провернуть подобное ты можешь разве что на пару со мной. Иногда ты очень опасно летаешь.

– Не надо «на пару»… – Рид снова посмотрел на нее, погладив ее раскрасневшуюся щеку. – Жить хочется просто невыносимо, знаешь ли. Алгерон будем осваивать осторожно.

Айс вдруг напряглась, беспокойно дернулась, и Ридгер только тогда услышал странное попискивание, через пару секунд осознавая и его источник – горящий необычным синим оттенком коммуникатор на столике рядом.

– Рид, что это? – они быстро подскочили на постели. – Почему он… синий? Тревога – это ведь оранжевый, правильно?

– Да, по идее – оранжевый или красный, – коммуникатор быстро сдернули со столика и даже встряхнули для верности. – Нет! Подожди, ничего не соображаю… – пилот зажмурился, вспоминая длиннющий перечень выдаваемых этим многофункциональным устройством стандартных сигналов. – Черт! – вспомнив, он вскинулся, хватая одежду. – Это… это «потенциальная угроза лицу, не достигшему совершеннолетия»!

– Что?!

Айса рванулась было с кровати к выходу, но Рид, поймав, засунул ее в распашонку и штаны, чтобы не шастала голой. Сталкиваясь плечами, они влетели в лифт, на бегу разблокировав все перегородки, и через несколько секунд уже вывалились на стоянку для Симплексов, подсвеченную сквозь узкие окна ярким утренним солнцем.

Рид подлетел к беспокойно сопящему Летучему, а Айса, задыхаясь, ринулась вперед, заглядывая в другие отсеки, добежала до дальних лифтов и в недоумении остановилась – никаких «лиц, не достигших…» обнаружено не было. Ридгер вышел из-за Летучего и растерянно пожал плечами – коммуникатор в его руке продолжал вибрировать и моргать синим, болид же нервозно дергался, потираясь крыльями о стены отсека.

Прищурившись, Айсель медленно оглянулась, подозрительно уставившись на неподвижный Красный в отсеке рядом, подошла ближе к нему и глянула исподлобья. Тот остался абсолютно холоден к ее вниманию, словно окатывая непрошеную гостью невидимыми волнами ледяного равнодушия. Айса неторопливо опустилась на корточки. Сверхбыстрый тоже плавно пригнулся, задирая щупы выше фюзеляжа.

Рид, потеряв челюсть, заторможено наблюдал, как напарница почти легла на пол, высматривая что-то под пузом у тихо застрекотавшего в раздражении Красного.

Айсель присмотрелась внимательнее и быстро вскочила на ноги, прорычав:

– Лео, твою мать, какого хера ты к нему липнешь?!

Сверхбыстрый ощерил острую чешую на хищно вырубленном рыле, но тут же отступил, утихая. С его обширного загривка, ловко опираясь на подставленный узкий щуп, спрыгнул худой, очень коротко стриженый мальчишка, бросил на вскипевшую Айсу холодноватый ярко-синий взгляд, скривился: «Запалили!» – и полез под Красный, собирая кипу рассыпанных на полу инструкций по сборке конструктора.

Айсель раздраженно потянула воздух носом, не собираясь сдаваться:

– Дориэнн Лоренс Иллеон Экгер! Не смей меня игнорить, засранец! Быстро вылез и объяснился!

Рид уже тихо подошел к отсеку, неотрывно наблюдая за странным поведением Красного. Пилот прекрасно понимал опасения Айсель – сверхбыстрый был боевит, вспыльчив и признавал только Эксперта. Вернее, раньше признавал только…

Лео с сопением вылез из-под заботливо приподнявшегося Красного, перехватил огромную охапку листов удобнее, глянул на одинаково насупившихся пилотов, аккуратно обогнул их и решительно двинулся к ближайшим лифтам.

Айса задохнулась от негодования, Красный нежно стрекотнул что-то, прощаясь, а Рид вдруг весело улыбнулся, прикусил губу, но все же не сдержался, выпалив в сторону удаляющего золотистого затылка:

– Фигню эту бумажную брось! Все равно не поможет хвост у модели поправить!

Маленький Экгер резко остановился у распахнувшихся прозрачных дверей лифта и обернулся, озадаченно пробурчав:

– Почему это?

– Я, конечно, не Техник, – пожал плечами Рид. – Но неправильно установленную ось хвостового оперения вполне могу заметить.

– С чего неправильно-то?! – немедленно вспыхнул Лео, но, вздохнув, справился с собой и задумался. – Основную? Которая с жестким ребром?

– Да, – кивнул ему Рид, а Айса почти задержала дыхание – обычно Лео не отличался разговорчивостью. – Ты повернул ребро к носу, а надо было…

– К корме… – прошептал мальчик, бросил листы прямо посреди зала и решительно прошагал обратно к Красному.