Порочные связи

– Ты говорил, что не собираешься врать.

– Да. Не собираюсь. – мрачно подтвердил Даниэль. – И так как я не планирую делать политическую карьеру, бояться нечего.

– Ты же понимаешь, что папарацци перевернут любое твое слово. Выставят малолетним психопатом и убийцей в прошлом, не стабильным дегенератом в настоящее время.

– Да, и еще припомнят мне скоропалительный развод с Джил и ее бегство. К тебе. – напомнил Дин ледяным тоном.

– Ну, этот вопрос мы решим.

– Да? И Как? – насмешливо спросил Даниэль.

– Никто не знает, что на самом деле произошло. – спокойно ответил Майкл, уверенно глядя в глаза брата. – Джил просто мой друг. Вы поссорились, и она приехала ко мне за поддержкой. Дружеской. Разумеется.

– Во – первых, мы не поссорились, а развелись. Во – вторых, вы не друзья. А в – третьих, никого не волнует, что между нами тремя происходит на самом деле, людям нужна грязь. И они ее получат.

– Ты ошибаешься. Люди не дураки. Если будем вместе придерживаться этой теории, появляться в свете, показывать, как сильно мы друг друга любим и уважаем, и прекратим совершать поступки, которые могут вызвать новые пересуды, общество заткнется и устанет нас пережевывать.

– Значит, так ты собираешься поддерживать меня. И ты действительно думаешь, что у нас получится? Изображать дружбу, крепкие семейные связи и так далее?

– А почему нет? Мы братья, Даниэль, и никакая женщина этого не изменит. Я долгое время заблуждался, вычеркнув тебя из своей жизни, прежде чем осознал это.

– Лишь для того, чтобы сделать ответный ход. – хищно оскалился Даниэль. Майкл недоуменно сдвинул брови.

– О чем ты говоришь?

– Твою мать, Майкл, перестань ломать комедию. – взорвался Даниэль. – Моя жена убежала к тебе, и ты не послал ее обратно, не вразумил, не позвонил мне и не попытался решить вопрос, как брат, как друг. Нет. И более того, ты долгое время до инцидента с Вилар внушал Джил, что я изменяю ей, и привожу в Майами своих любовниц.

– А разве это не так, Дин? – Майкл выдержал поток упреков с достоинством и хладнокровием. – Можешь обманывать ее, лгать самому себе, но я не тот, кого легко одурачить, братец. Я видел тем утром, что ты твоя секретарша спали в одной кровати.

Даниэль сцепил челюсти и отвел глаза.

– Это было один раз. – рявкнул он. – Мы просто перепили. И все.

– С этого и нужно начинать, Даниэль. Посмотри на себя, на свое поведение моими глазами. Моя вина состоит только в том, что я любил и люблю Джил. Не я, а ты украл ее. Но я простил, отошел в сторону. Я дал тебе шанс сделать ее счастливой. И ты им не воспользовался. Я долго был в тени, наблюдал, ждал, надеялся, но это ты все испортил. Однако, я готов признать, что был не прав. Мне не стоило говорить ей. Я вмешался, руководствуясь своими лучшими чувствами, и совершил ту же ошибку, что и ты, Дин. Я забыл о ее чувствах. Я не слушал ее, не читал между слов, не понимал. Я просто хотел, чтобы она была счастлива.

– И что же? – устало спросил Даниэль, проведя тыльной стороной ладони по лицу. – Тебе удалось сделать ее счастливой?

– Нет. – качнул головой Майкл, грустно улыбаясь. Братья обменялись долгими взглядами. – Нам предрешено все разговоры сводить к Джи? Неужели между нами больше нет ничего общего?

– Я не знаю. – вздохнул Дин. – Я действительно был готов тебя убить, когда она заявила, что уезжает к тебе. А потом… Я так устал, Майкл. Все эти годы, ты не был в тени. Ты стоял между нами. Как стена.

– Ты придумал это, чтобы прикрыть собственную неуверенность, оправдать свои интрижки?

– Может быть. – признался Даниэль. – Но сейчас …. Я смирился. Пережил. Было нелегко, но сейчас мне все равно, Майкл. Ничего не чувствую. Душа пуста, словно мне снова двадцать.

Братья Фонтейны так были заняты разговором о даме своих сердец, одной на двоих, что не сразу заметили затаившуюся на пороге гостиной героиню своих фантазий. Чувствуя, что еще не много, и разговор станет еще более личным, она сама решила подать голос.

– Поздравьте меня, мальчики, – бодро начала она, сделав шаг вперед, – Я оторвалась от преследователей с камерами, пробравшись к запасному выходу из отеля, поймала такси, и приехала сюда никем не замеченной. Кстати, в здание я попала тоже через запасной ход.

– ЦРУ по тебе плачет. – обернувшись, с широкой улыбкой сказал Майкл Фонтейн. Но взгляд Джил был прикован к бывшему мужу.

Сердце ее затрепетало от боли узнавания. Он совсем не изменился, и в тоже время перед ней стоял другой человек, чужой, равнодушный. И она слышала его последние слова. Правду говорят, что все возвращается. Когда – то она предала Майкла, уйдя от него к Даниэлю, и Дин изменил ей. Однажды он сказал, что его сердце разбилось, когда ее разговор с Сарой три года назад был им подслушан. Сейчас с ней случилось тоже самое. Бумеранг настиг свою цель. Справедливость восторжествовала. А Джил улыбалась, хотя хотелось плакать, глядя на своего красивого и холодного, словно айсберг, любимого бывшего мужа.

– Привет, Дин. – тихо сказала она, глядя в непроницаемые голубые глаза, отмечая мимоходом щетину на щеках, растрепанные волосы, смятую рубашку, выправленную из брюк, усталое выражение лица.

– Здравствуй, Джил. – ответил он, так, словно они были случайными знакомыми, а не прожили вместе четыре с половиной года, сложных и запутанных четыре с половиной года.

Его взгляд, пустой и равнодушный, скользнул по ней быстро и почти небрежно, остановился на лице. Джил знала, что выглядит хорошо. Строгое элегантное черное платье с открытыми руками, глухим воротом и широким поясом, обхватывающим тонкую талию, подчеркивало все достоинства ее стройной фигуры, блестящие темные волосы безупречно уложены, свежий легкий макияж и изысканные не громоздкие драгоценности, шпильки и чулки. Она умела выглядеть утонченно и обладала хорошим вкусом, который любила продемонстрировать. Этот наряд и ее образ не были исключением, но Джил не чувствовала себя уверенной. Ей хотелось спрятаться или убежать. Но она давно уже выросла, и время глупых порывов, необдуманных поступков и сумасбродных идей прошло. Все сложности, с которыми ей предстоит столкнуться сегодня и, быть может, завтра, создала она сама. Взгляд Даниэля, чужой и неласковый заставлял ее внутренне сжиматься и трепетать от страха, но девушка заставила себя непринужденно и искренне улыбнуться.

– Я слышала, что ты здорово влип, – четко и ровно произнес ее голос, за что Джил мысленно похвалила себя. – Я так много нового узнала о тебе этим утром.

– Не ты одна. – усмехнулся Даниэль, не сводя с нее непроницаемого взгляда. – Ну, и как тебе новости? Не испугали?

– А мне стоит пугаться? – поддержав его тон, иронично переспросила Джил.

Даниэль опустил, наконец, глаза, и заметил повязку на ее руке. Девушка неловко подняла поврежденную руку и пояснила.

– Это результат не самого лучшего поступка в моей жизни, но видит бог, самого обоснованного.

– Что это значит? – спросил Майкл, обеспокоенно глядя на Джиллиан.

– Не знаю с чего начать, мальчики. – горестно вздохнула девушка. – Возможно, я спровоцировала новый скандал. Я хотела бы скрыть от вас правду, но не думаю, что у меня получится. Но есть хорошая новость. Дейзи Вилар не будет сегодня вести репортаж. У нее травма лица.

Дин нахмурился, а лицо Майкла вытянулось от удивления, а потом он расхохотался.

– Джил, ты что, ты врезала ей?

– Да. – скромно кивнула Джиллиан. – И не скажу, что сделала это случайно и непреднамеренно. Я знала, что она живет в отеле ‘Марк’ и специально отправилась туда, сразу после приземления в Ла – Гуардия. Вы можете злиться на меня, но я не жалею. И даже горжусь собой. Никому не позволю обижать своих мужчин.

Улыбка Джил померкла, когда она заметила, как поморщился Даниэль, стояло ей упомянуть ‘своих мужчин’. Следует впредь быть осторожнее. Похоже, Дин больше не горит желанием входит в число ‘ее мужчин’. В отличие от Майкла.

Майкл Фонтейн, из тех парней, которые всегда готовы прийти на помощь. Он не злился, не осуждал, не навязывал свое мнение. Джил ценила это, не забывая о том, что таким Майкл был не всегда. Единственным человеком, который не менялся, был Даниэль. Самый непредсказуемый и замкнутый мужчина. Джиллиан много лет думала, что знает его, понимает, может предугадать, но, оказалось, что ее одурачили. Снова. «Таймс», «Дейли Ньюс», «Нью – Уорк Пост» и «Уолл – Стрит Журнал» обладали большей информацией о ее бывшем муже, нежели сама Джил. Сказать, что ей было обидно и горько от осознания собственной незначимости в его жизни, не посвященности в тайны души Даниэля, все равно что не сказать ничего.

– Новости все равно выйдут. – печально сказала Джил. – Через пару минут все экраны Нью – Йорка начнут транслировать скандальные видеозаписи с твоим участием.

Дин спокойно встретил ее сочувственный взгляд. Он не боялся общественного осуждения. И готов был признать факты, о которых осмелилась рассказать Дейзи Вилар всему миру. Самый богатый и влиятельный бизнесмен Нью – Йорка убил собственную мать в возрасте восьми лет, а его отец купил целую судебную систему, чтобы скрыть сей факт. Жизнь Даниэля Фонтейна изначально была построена на лжи. И многие не простят ему этого. Джил понимала, чем грозит Дину разглашение многолетней тайны. Он лишится доверия и уважения партнеров, его имя будет запятнано грязными слухами, а конкуренты использует ситуацию в своих целях.

– Ты не должен исповедоваться перед ними. – твердо сказала Джил. – Не делай этого. У них нет доказательств. Ты столько лет молчал.

– Фотографии говорят сами за себя. – пожал плечами Даниэль.

– Мы можем заявить, что они не настоящие. Дин, ты должен четко понимать, что этот скандал уничтожит тебя и твой бизнес.

– То же самое, и я пытаюсь ему внушить. У Дейзи нет прямых улик. – поддержал подругу Майкл.

– Достаточно того, что мы знаем…. – Дин осекся, заметив красноречивую холодную усмешку в уголках глаз Джиллиан. – Может, я просто не хочу больше врать и скрываться.

– Это похвальное рвение. Но начинать быть честным не стоит вот так резко, с экранов телевизоров. Дэн, я не хочу видеть, как тебя представят новым Джеком Потрошителем.

– Никто не звал тебя сюда, Джил. Ты больше не имеешь ко мне никакого отношения. И заметь, что это было только твое решение.

– Но я здесь. – не поддавшись на провокацию, кивнула девушка. – мы вместе выступим перед прессой и опровергнем все слухи.

– Майкл уже предлагал мне выступить единым фронтом, но я не считаю его порыв хорошей идеей.

– Даниэль, мы все здесь, и мы разговариваем, не оскорбляя друг друга, не пытаясь выяснить отношения. Майкл прав, мы семья. Несмотря на разногласия, возникшие между нами в прошлом, я уверена, что сейчас нам нужно объединиться и спасти репутацию Фонтейнов. И мне очень жаль, что я узнала последней о страшной трагедии, наложившей неизгладимый отпечаток на всю твою жизнь.

Даниэль промолчал, не зная что ответить своей бывшей жене. Просто смотрел на нее, вспоминая, какой сложный путь пришлось пройти их семейным отношениям. Он не был уверен, что они выдержали бы и это тоже. Да, и как можно сказать такое?

– Мне жаль, что я впутал вас в свои проблемы. – сказал он отчужденно.

Джил захотелось ударить его. Ведь именно это и разрушило их брак – нежелание доверять друг другу.

– Это наши проблемы, Даниэль. – горько сказала она. – И мы вместе решим их.

– Послушай, Джил. – начал мистер бывший муж, явно давая понять, что ее слова вызывают у него чуть ли не рвотную реакцию и минимум доверия. – Мне приятно твое внимание, внезапно проснувшаяся забота, и ты действительно удивила нас с Майклом, надрав задницу Дейзи Вилар, но на этом твоя миссия в судьбе Фонтейнов закончена. Несколько месяцев назад ты ушла из моей жизни, ушла по своему желанию, и я не стану оправдываться и валить на тебя всю вину, мы оба были не правы. Но сейчас у нас разные пути. Если хочешь, можешь поддерживать Майкла, но, ради бога, делайте это подальше от меня.

– Хочешь ты этого или нет, но я останусь. В злополучных статьях Вилар задействовано и мое имя тоже. – холодно и резко ответила Джил, пальцы ее рук предательски задрожали. – Сейчас не время и не место для сведения личных счетов, Дин. И как ты правильно заметил, мы оба были не правы, так что сейчас мы попытаемся забыть все свои разногласия и найти выход из щекотливой ситуации.

– Черт, о чем ты говоришь? – вспыхнул Даниэль, на его щеках заходили желваки. Майкл предупредительно встал между ними.

– Эй, ребята, остыньте.

– Я не трону ее, Майк. – рявкнул Дин, насмешливо улыбаясь, и глядя в испуганное побледневшее лицо Джил поверх плеча своего брата. – Чего ты боишься, Джи? Этот скандал усложнит мою жизнь, но нищим не сделает. И содержание, вытребованное твоим адвокатом, по – прежнему будет капать на счет.

Краска ударила в лицо молодой женщины. Да, она затребовала ежемесячное денежное содержание, и он не отклонил просьбу, подписав все пункты ее требований. Но сейчас Джил меньше всего думала о деньгах.

– Значит, я должна была уйти от тебя с пустыми руками? Ждал от меня благородного жеста, после всего что натворил? Я никогда не была наивной глупышкой, руководствующейся только эмоциями. И я заслужила эти деньги.

– О, да, ты три года отрабатывала их в салонах красоты, бутиках и ресторанах. – грубо расхохотался Дин.

– Может мне уйти? – беспомощно вздохнув, неловко спросил Майкл.

Два готовых к схватке разгневанных хищника, уставились на него.

– Да! – в один голос сказали оба.

– Ты бы сразу и сказали. – обиженно протянул Майкл, направляясь к выходу. В дверях гостиной он замешкался. – Буду в спальне на случай, если понадобиться моя помощь, чтобы разнять вас.

Даниэль ухмыльнулся, покачав головой, и развернулся к окну.

Глава 2

Джил растерянно смотрела на его напряженную спину на фоне утопающего в огнях Манхеттена. Майкл ушел, и они, наконец, остались одни, но тишина, накрывшая обоих, оказалась гнетущей и оглушающей. Джил забыла все, что хотела сказать. Да, и были ли в ее лексиконе слова, способные пробить панцирь Даниэль Фонтейна.

– Даниэль. – тихо позвала девушка, призвав на помощь все свои моральные и физические силы. Он не ответил, даже плечом не повел. Застыл, словно каменное изваяние. – Поговори со мной, Дин.

– О чем? – приглушенным голосом отозвался Даниэль. – Разве нам есть, что сказать? Меньше всего я хотел бы видеть тебя сейчас.

– Ты должен был мне рассказать, Дин. – печально произнесла Джил, игнорируя его показушное презрение. – О своей матери, об исколеченном детстве. Когда Майкл все мне рассказал, я за несколько минут вдруг поняла о тебе столько, сколько не удалось узнать за семь лет.

– Шесть с половиной. – поправил ее Даниэль. – Мне было двадцать три, когда я вернулся из Кембриджа. Но лучше бы я остался в Англии.

– Может быть. – задумчиво согласилась Джиллиан, медленно приближаясь к нему. – Никогда бы не встретил меня.

– Разве, что на вашей свадьбе с Майклом. Кстати, вы еще не планируете церемонию с фатой и цветами? – и снова в его голосе стальные отчужденные нотки.

– А как бы ты отнесся к этому? – хрипло спросила Джил.

– Мне абсолютно все равно. Ты теперь свободна.

– Я не выйду замуж за Майкла.

– Что так? – безразличный вопрос, никаких эмоций. Она сжалась, почувствовав, как ком в горле нарастает.

– Не думаю, что из этого что – то выйдет.

– Понимаю. Когда запретный плод становится доступным, все волшебство исчезает. Так?

– Тебе лучше знать. Ты же прошел через это, – с горечью ответила Джил.

– Для меня ты никогда не была доступной! – бросил Даниэль, резко поворачиваясь и глядя ей в глаза. – Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что я никогда не получу тебя на моих условиях.

– И какими же были твои условия? – спросила Джил печально.

Дин тряхнул головой, темная прядь упала на высокий лоб.

– Это неважно. Ничего не вышло. Ты просто не способна любить кого – то, кроме себя.

– Неправда. – отрицательно покачала головой Джил. – Я просто боялась и не доверяла тебе. И, как оказалось, небеспочвенно. Я не сержусь из – за Дейзи. Тебя всегда окружали женщины, жаждущие твоего внимания, готовые за один благосклонный взгляд облизывать твои ботинки … и не только. А у нее оказались козыри на руках, способные исполнить ее желание. Но все сложилось бы иначе, поделись ты со мной своей страшной тайной, и мы нашли бы выход вместе. И тебе не пришлось бы лгать мне.

– И что же изменилось бы, Джил? – его тяжелый взгляд скользил по ее лицу, усталая горькая улыбка тронула красивые чувственные губы.

– Мне бы не было так больно. И я бы не чувствовала себя преданной и обманутой, не сбежала бы от тебя и не стала требовать развода.

– Ты забыла об одном маленьком ‘но’. – взгляд Дина стал твердым, даже жестким. – Не пудри мне мозги, Джил. Я не дурак, хоть и связался с такой отъявленной лгуньей и лицемеркой. О какой боли и предательстве ты говоришь, когда долгое время сама вынашивала планы уйти от меня к Майклу, не говоря уже о ваших тайных интимных встречах. Или ты забыла о своих откровениях в приступе гнева, когда застала меня с Дейзи?

– Я помню. Все, что сказала. – подтвердила Джил, выдерживая натиск его неумолимых глаз. – Ни одного слова правды. Во мне говорила гордость, и желание уязвить тебя.

– Брось, Джил. К чему сейчас снова ворошить прошлое. – Даниэль пожал плечами, сунув руки в карманы джинсов. На лице его крепко сидела отчужденная маска безразличия. – Чего ты хочешь?

– Стать твоим другом. – осмелившись, быстро проговорила Джил, приподняв подбородок. – И не вижу причин, препятствующих новой ступени наших отношений. Если, ты считаешь, все наши обиды в прошлом, почему бы не закончить тем, с чего мы начали? Мы уже были друзьями. Помнишь? Работали вместе, разговаривали, ходили на деловые обеды и в кино, пока Майкл пропадал в мастерской. Ведь это было неплохо, Дин. Мы умели смеяться вместе, дурачиться и поддерживать друг друга в сложный момент.

– И ты считаешь, что так просто вернуться к тем отношениям, после всего, что мы оба наворотили за последние годы? – ироничная ухмылка затаилась в уголках губ Даниэля.

– А почему нет? Мне нравилось быть твоим … другом. – Джил нервно облизала пересохшие губы, невольно скользнув по обстановке гостиной, которая хранила так много воспоминаний об их прошлой жизни, и канувших в лету отношениях, отнюдь не дружеских.

В апартаментах Даниэля Фонтейна не было уголка, в котором бы они не предавалась страсти во всевозможных позах и комбинациях. Она и сейчас хотела его. Бездумно и почти инстинктивно. И особенно остро после трех месяцев воздержания. И взглянув в его глаза, девушка поняла, что впервые ее страсть безответна. Он не лжет и не притворяется. Даниэль Фонтейн принял решение. Он вычеркнул ее из своей жизни. И она не имела права осуждать его. Но отчаянно трепетавшее сердце думало иначе.

– Я никогда не был твоим другом. – нарушив ее молчаливые страдания, спокойно произнес Дин.

Джил удивленно посмотрела на него. В синих с фиолетовым отливом глазах мелькнуло недоверие.

– Ты не был со мной откровенен, как подобает другу, но между нами определенно были приятельские открытые отношения.

– Не были, Джил. – отрицательно мотнул головой Даниэль. – Я позволял тебе думать, что это так. С первого взгляда, брошенного на тебя, спускающуюся по лестнице в рубашке моего брата, с голыми длинными ногами, распущенными взлохмаченными волосами и заспанными фиолетовыми глазами в пол лица, я испытал странное, незнакомое мне ощущение, которое не давало покоя до тех пор, пока не ты мне не дала, спустя полтора года, на кухонном столе, когда мой брат ушел, хлопнув дверью, потому что, в отличии от тебя, раскусил мои планы. Я играл нечестно, Джил. И наверное, поэтому проиграл. Я не дал тебе права выбора. Я просто взял тебя и больше не отпускал. Только золотая клетка и регулярный хороший секс не удержали тебя.

– А я и не думала, что ты такой продуманный, Дин. – усмехнулась Джил. Его слова болью отозвались в ее сердце, но она не подала виду. – Но еще не поздно превратить мою клетку в крепкую и здоровую дружбу.

– Ты действительно этого хочешь? – прищурив глаза, спросил Даниэль.

– Да. – кивнула девушка. – Почему нет? Будет сложно, но мы должны научиться верить друг другу. И, если хочешь, я откажусь от содержания.

– А кто будет платить по твоим счетам? – в улыбке Даниэля впервые за их долгий разговор мелькнула искренность. – Кто оплатит университет? Кстати, что с твоей учебой? Ты прогуляла три месяца.

– Я наверстаю. Но если ты настаиваешь, я не откажусь. – Джил невинно хлопнула ресницами, вызвав в бывшем муже вполне дружелюбный смех.

– О да, ты своего не упустишь, Джиллиан Фонтейн. Ты еще Фонтейн?

– Да. Мне никогда не нравилась моя девичья фамилия.

– Ладно, Джи. Я, признаться, очень устал от войны с тобой, с собой и всем миром. Не знаю, что из этого может выйти, но я попытаюсь. Друзья? Свихнуться можно.

– Я в любом случае, от тебя не отстану. И у нас больше нет причин ссориться.

– Ты права. – согласился Даниэль, отводя потемневший взгляд. – Итак, как ты себе представляешь нашу дружбу?

– Ну, сначала мы разрулим ситуацию с Дейзи. Начнем с пресс – конференции. А потом будем общаться, посещать светские мероприятия, пропускать по стаканчику в пятницу, делиться впечатлениями о просмотренных фильмах и прошедших свиданиях.

– О нет, последнее можешь смело исключить.

– Но друзья делятся всем. – улыбнулась Джил.

В глазах Дина появилось напряжение.

– Значит, ты собираешься ходить на свидания? А как же Майкл? Потому что про свидания с ним я слушать не намерен. Это уже перебор.

– Я вроде, как дала понять, что мы с Майклом не пара.

– И давно? – снова напряженный вопрос. Джил посмотрела в красивое суровое лицо Даниэля Фонтейна.

Она не могла сказать ему правду. Это могло бы изменить шаткое взаимопонимание, установившееся между ними, путем ее титанических усилий. И она делала это не для себя, а для Дина.

– Несколько недель назад. – сказала она. – Я поняла, что нельзя просто взять и начать все сначала. Мы бы повторили тот путь, что прошли с тобой.

– И как Майкл?

– Он все понял. Мы с ним теперь хорошие друзья.

– Как быстро все меняется, Джил. Вы друзья, мы друзья. Словно можно взять и вычеркнуть все, что было.

– Жизнь не стоит на месте. И нам необходимо успевать за ней, иногда подстраиваясь, а не тупо догоняя.

Они обменялись долгим изучающим взглядом, на несколько минут умолкнув. Каждый думал о своем, взвешивал факты, раскладывал по полочкам события этого сумасшедшего дня. Джил первой нарушила молчание.

– Думаю, самое время позвать Майкла и твоих адвокатов, чтобы обсудить наше выступление перед журналистами. Все должно пройти без сюрпризов. Необходимо точно знать, что Дейзи не спрятала в рукаве что – то еще. Потому что фото и запись легко оспорить. Мы заявим, что ее материалы подделка, а пока она доказывает обратное, интерес прессы охладеет к нам, и они возьмутся за кого – то другого.

– Так просто? – скептически хмыкнул Даниэль.

– Да, Дин. Так просто. Мы будем уверенно и четко отвечать на все вопросы, придерживаясь своей версии. И неплохо было бы покопаться в прошлом самой Дейзи. Наверняка за ней числятся темные грешки бурной молодости. Найдем на нее компромат, и мы в выигрыше. Нужно показать миру истинное лицо Дейзи Вилар. Слишком долго она пользовалась нашим гостеприимством и известностью. Хотела пропиариться за наш счет, но не тут – то было. Дин, пока мы команда, никто не сможет противостоять нам.

– Я всегда знал, что ты та еще сучка. – ухмыльнулся Дин.

Лицо его посветлело, словно сразу все тяготы мира оставили плечи уверенного и сильного мужчины. А Джил просто хотелось петь от радости. Она это сделала. Черт, ей удалось убедить Даниэля, заставиться поверить в себя. Но почему раньше они не пытались вместе решать проблемы и искать возможные выходы из сложных ситуаций? Радость Джил сменилась грустью и разочарованием. Она посмотрела на бывшего мужа пристальным взглядом.

– Неужели ты бы сдался, Дин? – спросила девушка. – Позволил какой – то рыжей суке поливать грязью свое имя?

– Мне было все равно, Джи. – признался Даниэль. – ты знаешь, мне плевать на сплетни, слухи. Я достаточно обеспечен, чтобы волноваться о своем будущем. Пока ты была со мной, я старался держаться подальше от скандалов. А теперь? Что мне терять, Джил?

– Как оказалось, Даниэль, я не так уж много значила для тебя. – девушка грустно улыбнулась. – Ты не хотел открываться мне, не был искренним, и в наших отношениях не хватало самого главного – доверия и взаимопонимания.

– Ты права. – с горечью осознал Дин Фонтейн. Голубые глаза были прикованы к ее лицу. – Мне следовало быть смелее. Но я так боялся, что твоей шаткой привязанности ко мне будет недостаточно, чтобы выдержать такую правду.