(Не)рушимая связь

– Ну, я имею в виду, когда ты сообщишь маме? – уточнила девушка.

Отец заметно помрачнел, скулы впали, волевой подбородок напрягся.

– У меня не хватило смелости признаться ей. Да, и как я могу? – тяжело вздохнул отец. – Мы вместе больше двадцати лет. Это целая жизнь. Хорошая жизнь, Рози. Как мне признаться Мел, что я не всегда был преданным мужем?

– Я думаю, что мама поймет. – Розмари успокаивающим жестом коснулась руки Моргана.

– Я не уверен. Мелании больна, я не хочу травмировать ее.

– Глупости, пап. Ты правильно сказал – вы прожили чертовски много счастливых лет вместе. И один грех, одна маленькая ложь этого не изменят. Конечно, ей будет неприятно, но срок давности за совершенное преступление давно истек.

– Да, но плоды остались. – горько заметил отец.

– Вы мечтали о своих детях. Не спорь, я знаю, что, даже удочерив меня, вы не теряли надежды, предпринимали множество попыток, обошли и объехали все клиники мира. И твой сын – это дар. Он часть тебя. Мама – мудрая женщина. И примет его, как родного. Даже не сомневайся.

– Твои бы слова да богу в уши, милая. – мягко улыбнулся мужчина. – Ты очень славная и добрая, девочка. Только не совсем понимаешь то, о чем говоришь. Ты еще не влюблялась, не знаешь какого это, когда тебя предает тот, кого ты любишь всей душой долгие годы. И не дай бог тебе узнать.

– Просто поговори с ней, пап. И увидишь, что я права. Но ты так и не рассказал, как отреагировал Эштан на твое появление в его жизни? – Розмари с нетерпением и любопытством взглянула на отца. – Он рад? Ты уже предложил ему переехать к вам?

К удивлению девушки, Морган помрачнел еще больше и отрицательно покачал головой.

– В принципе, Эш не гнал меня и не выказал обиды или недовольства, но и особенного энтузиазма я не увидел. У мальчика было тяжелое детство и юность, и он не очень-то доверяет людям, не верит в подарки судьбы и бескорыстность, что неудивительно, если учесть образ жизни, который вела его мать. Я пробовал вызвать его на откровенный разговор, но мне так и не удалось ничего толком узнать о судьбе Елены. Я сказал Эштону, что готов помочь ему материально, с жильем и образованием, но он наотрез отказался, заявил, что и сам неплохо зарабатывает.

– Чем это, интересно? – полюбопытствовала Розмари.

Морган смущенно отвел глаза.

– Я не знаю наверняка, но я нашел Эша в ночном клубе, где он обычно … как это на вашем сленге? Тусуется…. И мне не понравилось то, что я увидел.

– Чтобы ходить по клубам, нужны деньги. – в замешательстве заметила Розмари.

– В том-то и дело. Я думал, что он подрабатывает там барменом или кем-то в этом роде.

– И? – напряженно спросила девушка, когда отец многозначительно посмотрел ей в глаза.

– В общем, пока мы с ним разговаривали, к нашему столику неоднократно подходили женщины, разные женщины. Молодые и не очень, состоятельные….

– Ты думаешь, он альфонс? – изумилась Розмари. – В семнадцать-то лет? Кто его, вообще, в клуб пускает.

– У него поддельное удостоверение личности, да и не выглядит Эш на семнадцать. То, как он общался с этими дамами, натолкнуло меня на определенные подозрения. Он хорошо одет, да и ведет себя слишком раскованно.

– Ты преувеличиваешь… – она недоверчиво покачала головой.

Морган скорбно улыбнулся.

– Боюсь, что нет. Я повидал жизнь, девочка, и разбираюсь в некоторых вещах. С его внешностью проще всего зарабатывать именно так. Понимаешь?

– Да, что там за супермен такой? – усмехнулась Розмари. – Ты меня заинтриговал. Мне не терпится его увидеть.

– Я именно об этом и хотел тебя попросить. – выдал Морган.

Девушка выпучила глаза, чуть не свалившись со стула.

– А я-то тут каким боком? – опешив от изумления, спросила она.

– Вы оба молоды и быстрее найдете общий язык. Возможно, он поверит тебе быстрее, чем мне. Если бы ты объяснила, что мои намерения самые… наилучшие… для него. – взволнованно проговорил Морган.

– А почему он не верит тебе?

– А ты как думаешь? Появился какой-то дядька спустя семнадцать лет, назвался его отцом и объявил, что отныне готов выложить его путь зелеными бумажками.

– Я не понимаю. – покачала головой девушка. – По твоим словам, Эштан, возможно, живет за счет богатых женщин, но отказывается взять деньги или принять помощь от тебя. Где логика?

– Откуда я знаю? Может быть, это у них наследственное. Я тоже не могу понять, почему Елена скрывала от меня сына, зная, как много я могу сделать для них обоих, и предпочла нищенское существование. Бог с ней с гордостью. Ну, бросил я ее, она обиделась, исчезла с поля зрения, но мальчик в чем виноват? Какого черта она не пошла работать по специальности? У Елены было хорошее образование и опыт. Неужели не было другого выхода?

Розмари притихла, задумчиво глядя перед собой. Ей пришла в голову внезапная мысль, озарение. Возможно, ей стоило оставить догадки при себе. Никто теперь не узнает, что за мотивы руководили бывшей любовницей отца.

– А что, если она любила тебя? Сильно любила. Так, что, расставшись с тобой, не нашла в себе сил жить и бороться?

– А ребенок? Или сын – не высшая цель и смысл жизни для любой матери.

– Для тебя все просто и ясно. Ты мечтал о детях, боролся с природой и судьбой, желая обрести наследника и продолжение своего рода. Елена – другой человек со своим характером и набором ценностей. Женщины бывают разными. Многие бросают детей ради мужчин, или, когда мужчины уходят из семьи, переносят свой гнев и недовольство на ребенка.

– Прости, но откуда ты этого набралась? – теперь настала очередь отца удивляться рассудительности дочери.

– Я учусь на журналиста, и нам преподают психологию поведения людей в различных обстоятельствах, приводят такие примеры, что порой волосы дыбом встают.

– Хорошо, в таком случае я положусь на твое мнение, но это не отменяет проблемы. Ты поговоришь с Эштоном? Может, он поделиться с тобой своими мыслями, или ты применишь свои психологические методы воздействия. Понаблюдай за ним, пообщайся, и ненавязчиво намякни, что с моей помощью у него есть шанс выбиться из болота, в котором он барахтается.

– А, если он не захочет разговаривать со мной? – нахмурилась девушка. Идея отца ее совсем не воодушевляла.

– У Эша никого не осталось из близких. Ты – молодая девушка, привлекательная и общительная. У вас много общего. Бунтарский дух и ослиное упрямство.

– Спасибо, папа. – иронично вставила Розмари. – Так ты сказал ему, что у тебя есть дочь?

– Да. – кивнул Морган. – И мне показалось, что он обрадовался.

– Ты сейчас скажешь, что угодно, лишь бы я согласилась. – усмехнулась Рози. – Не буду мучить тебя и дальше. Как называется этот клуб? В выходные мы с подружками планировали выбраться. Совмещу приятное с полезным.

– Название клуба говорящее. “Казанова Лаунж”.

– О, там отличное караоке. – воскликнула Рози, услышав знакомее название. Я как-то была там пару лет назад. Мне понравилось. С удовольствием схожу еще раз.

– Спасибо, милая. Я знал, что могу на тебя рассчитывать.

– И все-таки, папа, я настаиваю на том, чтобы ты поговорил с мамой. – строго сказала Розмари. – Я тебе позвоню… Ой, подожди, а как я узнаю этого Эштона? – спохватилась она.

– Высокий брюнет, глаза голубые…

– Каждый третий.

– Красивый, смуглый.

– Каждый десятый.

– Телосложение спортивное.

– Пап! – возмутилась девушка. – А телефон ты у него не спросил? Или адрес?

– Он сказал, что живет у друга. А про телефон я от волнения забыл.

– Отлично. – выдохнула Розмари, скептически глядя на отца.

– Детка, ты его узнаешь. Он в глаза бросается.

– Это тебе так кажется, потом что ты предвзят.

– Вовсе нет. У него очень экзотическая внешность.

– Ты сказал, что Эштон похож на тебя.

– А это, что еще значит?

– Пап, ты безумно красивый мужчина, но экзотики в тебе мало. – пояснила Рози, пряча улыбку.

– Зато в Елене ее было предостаточно. Она – мулатка, дочь бразильянки и француза.

– Гремучая смесь. Он – темнокожий?

– Нет, просто смуглый. Но глаза мои.

– Ладно, разберемся. – выдохнула девушка, поняв, что больше никаких сведений у отца не выудит.

Глава 3

Днем позже

– Митчелл, где ты шляешься? Рабочий день еще не закончен. – ворвавшись в тесную подсобку, где Розмари обычно переодевалась и приводила себя в порядок, громко завопил администратор кафе.

Девушка встала по стойке смирно, быстро пряча мобильник в карман униформы ядовитого желтого цвета. Блондинкам редко идет этот оттенок, но Розмари была не похожа на других. Яркие черты лица и легкий загар выгодно отличали ее от бесцветных белокожих обладательниц светлых волос. И даже без макияжа девушка умудрялась выглядеть так, что от нее сложно было отвести взгляд. Она с наигранной невинностью захлопала длиннющими ресницами и виновато улыбнулась.

– Прости, Джек. Я отошла, чтобы припудрить носик. Сегодня в зале душно, а мне бы не хотелось, чтобы посетители смотрели не в меню, а на мою блестящую физиономию. – робко ответила она.

Джек Пембрук растерялся, одураченный ее игрой. Он быстро окинул девушку оценивающим взглядом, задержавшись на лице.

– Врешь ты все. – брякнул Джек с недовольством. – Не могла придумать ничего правдоподобнее? Я когда-нибудь тебя уволю.

Розмари спокойно улыбнулась, уверенно взглянув на администратора.

– Джек, раз уж ты сам заговорил об увольнении, то я бы хотела….

– Потом, Митчелл. Потом. Сейчас – быстро в зал. Там твой постоянный клиент пришел и ждет, что именно ты обслужишь его столик, а я должен бегать по всему помещению и искать самого неблагодарного работника! – высказавшись, Пембрук внезапно успокоился и сменил гнев на милость. – Я понимаю, как трудно совмещать работу и учебу, но ты уж постарайся. Сейчас горячий сезон, а у нас не хватает официанток.

Тяжело вздохнув, Розмари нехотя поплелась в зал. Она знала, кто ее ждет и по какой причине…. Джеку эта причина вряд ли понравиться.

– Добрый вечер, Филипп. – натянуто улыбнулась девушка, положив меню в обшарпанной обложке перед посетителем.

Невысокий смешной мужчина с лысой головой и жидкой рыжей бородкой, поправил шелковый розовый шарф (в июне-то месяце!), и смерил подоспевшую официантку тяжелым пристальным взглядом. Розмари в свою очередь разглядывала его броский наряд. Ярко-зеленая то ли блуза, то ли свободная рубашка с рюшами и оборками, черные блестящие брюки, лакированные ботинки с длинными носами, куча нелепых украшений на коротких и толстых пальцах и заплывшей жиром шее.

Признаться, Розмари никогда не доводилось видеть мужчину нелепее, чем этот. Однако, Филипп Перье нелепым себя не считал. Как минимум, стильным и экстравагантным. Ей же он казался мужским подобием ушедших на пенсию театральных актрис. Та же вычурность и отсутствие вкуса. Но все же именно это этого “экстравагантного” мужчины зависело ее будущее.

– Так-так, Роза. Ты все еще здесь? – буравя ее круглыми глазками, нараспев проговорил Филипп. – Я думал, что мы вчера вечером обо всем договорились.

– Простите, но я не могу просто взять и уйти. Джек рассчитывает на меня. К тому же к работе я приступаю только с понедельника, а сейчас четверг. – оправдывалась Розмари.

Конечно, она могла подбросить еще парочку причин, но вряд ли Перье поймет ее.

– Я дал тебе время на отдых, Роза. – строго сказал Филипп. – Я думал, мы поняли друг друга. Ты разве не мечтала сменить работу и заняться, наконец, тем, к чему у тебя есть неоспоримое призвание?

– Да, Филипп. – смущенно кивнула Розмари.

В кафе она имела пусть и скромный, но постоянный доход, позволяющий оплачивать счета. Выходные для девушки давно стали роскошью, и брала она их крайне редко.

– Если тебе нужен аванс, так бы и сказала. – рассеянно бросил мужчина, открывая меню. – Принеси мне, как обычно. И чтобы завтра тебя здесь не было.

Розмари промолчала и удалилась на кухню, чтобы передать заказ поварам. Летисия Антонелли, лучшая подруга Рози, занималась нарезкой салатов. Увидев мрачное озабоченное лицо Розмари, жгучая красавица бразильянка, вытерла руки о передник и подмигнула подруге.

– Ну, что спалилась? Я же говорила, что этот клоун явится с проверкой. – шепотом сказала она. – Злой?

– Нет, не очень. Аванс обещал заплатить, лишь бы я здесь не работала. – сообщила Розмари.

– А ты бери. Я его понимаю. Он о лице своего журнала печется.

– Лицо-то не я.

– А какая разница? Ты же согласилась работать в его редакции. Сама понимаешь, что такими предложениями не раскидываются. К этому Перье очередь из выпускниц твоего колледжа выстроиться, стоит ему только свиснуть. Репутация – это серьезно, Рози.

– Какая на фиг репутация. Я простой корректор, с надеждой на собственную колонку. – раздраженно ответила Розмари.

В глубине души, она понимала, что Летисия права. Место в одном из самых известных журналов Нью-Йорка досталось ей пусть не случайно, но ой, как не просто. Розмари пришлось развернуть целый спектакль перед Филиппом Перье.

Она первая заговорила с ним. Сначала на отстраненные темы, потом все больше углублялась в профессиональные аспекты его деятельности, внимательно слушала каждое слово, мило улыбалась, льстила, и однажды, как бы невзначай, выронила возле столика портфолио с фотографиями Летисии, которые тщательно отобрала из огромной кучи снимков. Розмари надеялась, что одним выстрелом убьет двух зайцев – место фотографа для себя и модели – для Летти.

Филипп рассудил по-своему. Портфолио он, конечно, изучил, отметил, что у Розмари есть свой стиль и талант, требующий опыта и огранки. На критику известный редактор модного журнала тоже не скупился, но в итоге смилостивился и решил дать шанс … только Розмари. Летисию он нашел чересчур броской для модели. В общем, Рози получила не совсем то, на что рассчитывала, но нужно же с чего-то начинать?

– Ладно, я пойду, Лети. Увидимся… Ты помнишь про субботу? – спохватившись, Розмари обернулась к подруге.

– Помню. Я даже знаю, в чем пойду. А чем черт не шутит, вдруг твоего братца покорю. Судя по всему, у него скоро дела в гору пойдут. Может, хоть здесь повезет.

– Дурочка, ему всего семнадцать. – усмехнулась Рози. – К тому же, если верить папе, сам не прочь выудить из женщин деньги.

– Это пока… – Летисия многозначительно улыбнулась.

Вернувшись к Филиппу Перье с заказом, Розмари в смятении пыталась вернуться к теме об авансе, но так и не нашла повода. Но оказалось, что она зря волновалась. Мужчина не забыл об обещании, и оставляя чаевые, добавил к ним чек.

– Это половина гонорара. Будь поэкономнее, а то я знаю вас. Побежишь и истратишь все на тряпки и косметику, а потом будешь голодная на работу ходить.

– Спасибо, Филипп. Я не шопоголик и к косметике равнодушна.

Перье смерил ее долгим оценивающим взглядом.

– Да, это заметно. Ты, конечно, прехорошенькая, но навести лоск не помешает. В офис джинсы и короткие юбки не надевать, майки без рукавов тоже исключаются. Строгого дресс-кода нет, но все сотрудницы должны соответствовать статусу журнала.

Да уж, Филипп Перье больше всех пытается соответствовать, – с сарказмом подумала Розмари, скользнув взгляду по нелепому наряду будущего босса.

Около полуночи, сразу после смены, у девушки состоялся непростой разговор с управляющим кафе. Обозначив причины своего увольнения и открывшиеся перспективы, она предопределила исход беседы. С трудом и недовольством, но ее отпустили на все четыре стороны, даже не обидев с оплатой последних смен.

Розмари покидала кафе с легким сердцем. Работа здесь не была трудной, но она всегда знала, что достойна лучшего и просто ждала своего шанса. Дождалась…

Следующий день пролетел, как одно мгновение. Утром девушка едва не проспала на лекции. Ее разбудил звонок Летисии, приехавшей за ней на своем стареньком “Порше”. Сама Розмари пока не решилась обзавестись автомобилем. Денег едва хватало на квартиру и обучение, а еще нужно что-то есть и как-то развлекаться. Иногда в голову девушки закрадывалась предательская мысль – а почему бы не позволить родителям ей помочь? Хотя бы чуть-чуть, раз они так настаивают? Но каждый раз Розмари перебарывала слабость. Стоит только раз позволить себе взять деньги отца, и уже не сможет остановиться. Она должна быть сильной, обязана. Иначе грош цена ее успехам и достижениям. Не такой судьбы себе хотела Розмари. В самых смелых мечтах Розмари видела себя известным фотографом, работающим с ведущими домами мод, владелицей собственной студии.

Во время лекций девушка то и дело ловила себя на невнимательности. Ничего удивительного, ведь завтра ей предстоит трудный день. Встреча с сыном Моргана. Она прислушивалась к собственным чувствам, пытаясь найти им определение.

Летисия почему-то была уверена, что Розмари должна испытывать ревность и обиду. Но подруга во многом не понимала ее. Летти бы точно не покинула огромную квартиру Митчеллов в престижном районе и не отказалась бы от материальной поддержки. А мысль о том, что Розмари придется делить наследство с родным сыном Моргана, вообще, внушала девушке ужас. Летисия с нетерпением ждала встречи со сводным братом подруги не только для того, чтобы опробовать на нем свой чары, но и удостовериться, что Эштан – не расчетливый сукин сын, стремящийся лишить Розмари последнего пени. Самой же Рози опасения Летисии казались смешными и преждевременными. Она искренне желала помочь отцу наладить отношения с сыном, и волновалась, потому что не знала, как это сделать.

После занятий дороги девушек разошлись. Летисия направилась на вечернюю смену в кафе, а Розмари, вопреки обещанию, данному Филиппу Перье, в магазин модной одежды. Нельзя же предстать перед сводным братом в дешевых джинсах и футболке! В итоге бюджет Розмари пострадал не очень сильно. Ей снова повезло, она попала на распродажу и почти за бесценок отхватила очаровательное маленькое красное платье с открытыми плечами и юбкой в форме тюльпана. Продавщица заверила девушку, что еще не на одной покупательнице платье не сидело так хорошо. Розмари не обольщалась, прекрасно понимая, что подобные слова она говорила каждой, кто примерял платье. Однако, магазин Рози покинула в отличном настроении и крайне довольная собой.

Вечер мог стать одним из лучших за последние недели, если бы один невоспитанный тип не разрушил безмятежное состояние Розмари.

Банальная до жути ситуация. Она ловила такси, в кой-то веки решив шикануть. Ну, и поймала. Но прежде, чем девушка воспользовалась средством передвижения, кто-то грубо отпихнул ее в сторону, заявив, что именно он остановил машину. От возмущения оскорбленная до глубины души Розмари потеряла дар речи. Развернувшись к обидчику, она собралась обрушить на него весь шквал своего негодования, но осеклась на первом слове.

Перед ней стоял один из самых красивых парней, которых ей доводилось увидеть в своей жизни. Высокий, атлетически сложенный, зеленоглазый стильно одетый блондин смотрел на нее свысока и с явным недовольством.

– Ну, что вылупилась? Смотреть надо по сторонам. Тогда бы увидела, что я первый поднял руку. – грубовато бросил он, испортив впечатление.

– Это нечестно. Вас не было. Я бы заметила. – промямлила растерянная Розмари.

– Заметила бы она! Как же. Выкрасят волосы в белый цвет, и сразу мозги отключаются. – насмешливо сказал блондин.

Девушка растерянно заморгала и отошла в сторону. Не драться же им, на самом деле.

– Хорошо, раз вы так уверены, то я не претендую. – тихо обронила Рози.

Парень открыл дверцу машины, намереваясь сесть, но почему-то передумал и обернулся.

– А теперь я чувствую себя последним подлецом. – Выпрямившись во весь рост, заявил он, глядя в смущенное раскрасневшееся лицо Розмари.

– Вы едете? – опустив стекло, спросил таксист.

– Девушка едет. – сказал блондин, не сводя с нее изучающего взгляда.

– Нет, едет молодой человек. – возразила она.

– Нет уж, садитесь, пожалуйста.

– Да, пошли бы вы оба. – рыкнул на парочку водитель желтого такси и резко тронулся с места.

– Мик Фрейзер. – протянув руку, представился красавчик.

– Розмари Митчелл. – робко отозвалась девушка.

Оба какое-то время смущенно топтались на тротуаре.

– Может быть, прогуляемся? Хочешь, я провожу тебя домой? Или сходим куда-нибудь? – предложил Мик.

– А почему бы нет? – улыбнулась Розмари.

Глядя на своего нового знакомого, она по известным одной ей причинам решила, что их совсем не романтичная встреча вовсе не была случайной. А после двух коктейлей в баре за углом, она уже твердо знала, что однажды выйдет замуж за Мика Фрейзера.

Выпив лишнего, по неопытности или наивности, она выложила Мику всю историю своей недолгой жизни, поведала о планах и мечтах. Ее не смутило, когда на ее вопрос о планах на будущее, Мик Фрейзер ответил:

– Я человек приземленный и не витаю в облаках. Работаю менеджером. Сейчас предел моих стремлений – должность руководителя отдела продаж. Но если появится шанс урвать кусок послаще, я не стану долго думать.

Глава 4

2010 год

– Так странно… – неожиданно прервав поток словесных излияний, с тоскливой улыбкой тихо произнесла Розмари.

Вытерев губы, она бросила смятую салфетку в как-то незаметно опустевшую тарелку. Некоторые люди во время тяжелого стресса голодают, а Розмари Митчелл находила успокоение во вкусной и калорийной еде, что, однако, никак не сказывалось на ее фигуре.

Пронзительный взгляд женщины замер на лице молчаливого Эштона. Он слушал ее сосредоточенно и внимательно, как, впрочем, и всегда. Эш не любил давать советов, но именно ему Розмари могла доверить любую тайну. Он располагал к искренности, от него исходили волны понимания и сочувствия. Кем они были друг для друга? Друзьями? Родственниками? Сложно сказать…. Здесь скорее нечто большее. То, что не измерить словами или поступками. Эш рядом даже, если находится в другом конце мира. В трубке телефона, в смс-сообщениях или диалоговом окне в соцсетях… Везде и всегда, когда нужен. Когда просто хочется поговорить.

– Что странно? – наполняя ее бокал вином, ровным голосом спросил Эштон.

Голубые глаза вопросительно встретили влажные серые. Рози склонила голову набок, рыжие локоны, заскользили по плечам, сверкая в отблесках пламени зажженных свечей.

– Что я вспомнила именно тот период жизни. – задумчиво проговорила Розмари.

– Ничего странного. Сейчас, когда рухнула твоя семейная жизнь, ты начинаешь искать причины и подсказки в прошлом. Там, где все началось.

– Но я действительно никогда не вспоминала те годы. Было сложно. А я не люблю сложности, не тяготею привычкой ковыряться в прошлом. Ты помнишь, какой я была смешной, глупой. Девочка на побегушках у нелепого Филиппа Перье. Тогда я ненавидела и презирала его, а сейчас понимаю, что если бы не Перье, я бы не достигла успеха. И Мик не стал бы таким …. – Рози отвела глаза, снова наполнившиеся слезами. – Почему ты не сказал мне, Эш? Ты же знал, не мог не знать.

– О чем? – спокойно спросил молодой человек, мягко улыбаясь собеседнице.

– Что Мик – всего лишь расчетливый сукин сын, позарившийся на деньги моего отца. Пустышка и лентяй, а еще лжец и бабник.

– Ты бы поверила? – проницательный взгляд прожег ее насквозь.

Розмари горько усмехнулась, покачав головой. Отодвинула тарелку и поставила локти на стол, опустила подбородок на переплетенные пальцы, тяжело вздохнула.

– Нет. – ответила она. – Ты прав, Эш. Ты всегда прав. Какая ирония. С каждым новым годом ты становился лучше и мудрее, а он…. Мику было мало, цеплялся за меня, словно алчный паук… Он старше тебя на десять лет. Но почему в нем не появилось и капельки твоего здравомыслия?

– Дело не в возрасте. – сухо заметил Харт, пригубив дорогое вино.

Он смаковал букет, не скрывая удовольствия. Розмари наблюдала за ним с легкой иронией. Эштон знал все об удовольствиях.

– А в чем? – спросила она.

– В образе жизни. – ответил Харт с серьезностью, которая не вязалась с его внешностью плейбоя, пресыщенного и порочного Дон Жуана. Он производил обманчивое впечатление и осознавал это. – В воспитании, в уроках, полученных от судьбы. В людях, которые тебя окружают, от понимания самого себя. Много причин, Мари.

– Мари. Ты любишь выделиться из толпы. Единственный, кто называет Мари…. После мамы. Жаль, что она не успела узнать тебя.

– Мне тоже. – искренне кивнул Эштон, покручивая в пальцах ножку бокала.

– Иногда мне кажется, что ты никогда не был ребенком. И уже родился взрослым и сообразительным.

– Это комплимент? – очаровательная улыбка украсила лицо Эштона.

Розмари на несколько секунд забыла о своей душевной боли и просто лицезрела истинную красоту. Это красота открыла ей двери в мир успеха. Эштон Харт был первой моделью, прославившей имя Розмари Митчелл. Позже были и другие лица, которым уже она открыла дверь в мир моды и признания. Но именно первая выставка с фотографиями Эштона сделала Рози знаменитой. Тогда им обоим поступило множество заманчивых предложений, вскружив головы нежданным успехом, шквалом оваций и хвалебных рецензий критиков. Но у Эша хватило здравомыслия, чтобы принять правильное решение. Он выбрал отца. И Розмари никогда не осуждала его. Морган нуждался в поддержке сына больше, чем она.