Бюро «Лукоморье». Дело об исчезающей сказке

Он не успевает договорить и исчезает.

А за ним и мы.

Глава 8

По человеческим меркам, нас не было в сказочном мире всего день. Но здесь время шло совсем иначе. И когда очутились в родных краях, поняли страшную вещь.

Мы отсутствовали непозволительно долго.

Грозовое небо раскалывалось от ярких вспышек молнии. Ветер стоял такой, что даже шаг было сделать трудно. И все вокруг стало бесцветным, рассыпающимся на глазах. То тут, то там отсутствовали кусочки пейзажа. Сказка погибала.

– Туда, – я пытаюсь перекричать шум ветра и тычу пальцем в сторону, где еще слабо светилось дерево. А рядом с ним виднелся силуэт.

Подхватываю на руки Кота и цепляюсь за Кощеева. Вот так мы и пробираемся сквозь весь этот хаос, едва успевая уворачиваться от летящих в нашу сторону остатков чьих-то домов.

– Иван! – машу рукой, привлекая его внимание, и тот что-то начинает шептать, позволяя защитному куполу пропустить нас внутрь.

– Как ты? Кто-нибудь еще выжил? – засыпаю его вопросами, попутно отмечая, что одну руку брат держит на стволе дерева. Питает его своими силами. Это видно по тому, как рука и половина его тела стали серыми. По коже разрастались уродливые трещины. – Ваня…

– Выбора нет, – понимает он меня без лишних слов. – Есть уцелевшие герои в маленькой церквушке. Яга сначала отдала свои силы, теперь мой черед. Если не продлить жизнь дерева, мы все погибнем. А нам нужно дождаться, чтобы ваш план сработал. Вы же успели что-то предпринять?

– Да, но…

– Не теряй надежды, Аленушка. – Брат улыбается такой светлой и спокойной улыбкой, будто за периметром купола не бушует стихия, разрушающая наш мир. Будто наши жизни не висят на волоске.

– Не стану, – киваю и протягиваю ему руку. – Бери.

– Нет.

– Не спорь со мной.

– Я – Верховный.

– А я твоя старшая сестра. – Я сама стискиваю его ладонь и кривлюсь, чувствуя, как нас замыкает в одно целое и сила тоненькой струйкой начинает перетекать от меня через Ивана к дереву.

Но больше всего меня до глубины души растрогал тот факт, что в другой своей руке я почувствовала ладонь Кощеева.

– Что? Мы же все-таки напарники, – он грустно улыбается.

– В этом я с ним полностью согласен. – Кот ковыляет на трех лапах к дереву и прислоняется к стволу. – Да и жизнями мы жертвуем не просто так, а на благое дело.

После того как он это сделал, дерево заискрило еще больше и купол над нами стал светиться сильнее.

Говорить больше не хотелось. Мы наслаждались, возможно, последними моментами нашей жизни в этой сказке. Каждый вспоминал о чем-то хорошем, и это было видно по блуждающим улыбкам на их губах. Я смотрела на них и пыталась запомнить каждую черточку их лиц, пока это было возможным.

Первым не стало Кота. За ним исчез Кощеев, он был слишком молод и слаб. А затем настал черед Вани, потому что он встал на защиту намного раньше нас. В итоге я осталась совсем одна.

– Мы старались, но, видимо, мы людям не нужны, – шепчу я сама себе и обнимаю ствол дерева обеими руками, отдавая ему всю силу. – Что ж, значит, это неминуемая концовка.

В следующую секунду раздался оглушительный взрыв, будто купол надо мной разорвало на тысячу кусочков. Я хотела было посмотреть, но яркий свет ослепил меня и пришлось зажмуриться. А следом за этим вокруг воцарилась тишина. Давящая, звенящая. Будто я оказалась в вакууме. Нет, будто я оглохла. Распахиваю глаза и вижу, что теперь оказалась в полной тьме. А может, я ослепла?

Нет. Наверное, это та самая черная дыра, которая поглотила остаток сказки.

Меня не стало? Тогда почему я продолжаю все чувствовать?

Чувствовать и видеть настоящее чудо. Как эту тьму то тут, то там начали пронизывать яркие лучи, освещая знакомые места. А затем, как в замедленной съемке, фрагменты сказочного мира начали возвращаться на свои позиции. Они, как пазлы одной мозаики, слетались друг к другу. И вскоре я снова стояла на полянке у дерева. А за ним привычно мерцал защитный барьер.

– Мяу, – слышится с ветки. – Снова без пропуска?

– Кот! – восклицаю и едва удерживаюсь от желания стянуть это мохнатое чудовище к себе на руки, чтобы затискать. – Как я рада тебя видеть! Ты как?

– Я? – непонимающе смотрит он на меня. – Все чудесно, впрочем, как и всегда. А ты не увиливай и доставай пропуск.

– Ты ничего не помнишь?

– О чем это ты? – прищуриваются шартрезовые глаза.

– Конец света, жизнь в человеческом мире, – начинаю перечислять, но тут же замолкаю. – А впрочем, не бери в голову. Вот, держи эту ненавистную бумажку.

– Ты сегодня какая-то особенно странная, – он передергивает усами, обнюхивая карточку и мою руку. – Все хорошо?

– Теперь, – улыбаюсь, – однозначно, да.

И если бы девушка хоть раз обернулась, она бы увидела, как Кот тоже улыбается, облизывая заново восстановленную лапу. Все он помнил, да только в силу своего ужасного характера не хотел показывать.

А девушка почти бежала по тропинке к огромному зданию, где базировалось их бюро. И не уставала радоваться тому, что слышит привычный шум и гам оттуда.

– Ален, ну наконец-то, – в проеме маячит шевелюра Кощеева. – У нас тут аврал! Яга Васильевна грозится нас вообще отсюда выселить.

А девушка даже не огрызается в ответ. Потому что на душе легко и радостно оттого, что весь сказочный мир вернулся на круги своя. Это означало, что люди снова вспомнили о них. И судя по тому, как он переливается яркими красками, старые сказки теперь получили глоток свежего воздуха с появлением новых читателей.

А значит, теперь они в безопасности.

Конец