Отставник 6

Глава 4

– Быстрее, открыто! Заходим-заходим, здесь нет шлюзовой камеры, – торопливо произнёс Уолес, указывая на дверь.

– Командир, это просто бомба! – подойдя ко мне и очень тихо на английском заговорил темнокожий американец, – я, как только подошёл к двери, думал дождёмся вас и потом откроем, а она сама отворилась. Заглянули внутрь…

– Я тебя понял. Иди вперёд и показывай маршрут, – прервал его, так как поблизости появился наш пленный контрабандист и он мог услышать незнакомую речь. Я сомневался, что он что-то заподозрит, всё-таки станция большая и мало ли на каком языке здесь ещё разговаривают, да и не военный он, обращать внимание на такие мелочи, и вдобавок не в том сейчас состоянии, чтобы здраво соображать, но мало ли.

За долгих двадцать минут торопливого спуска мы оказались на площадке, где располагается выход на уровень. Нам предстояло спуститься ещё на пять уровней ниже, но планы поменялись. И сейчас мы нестройной колонной по два, шли по извилистому широкому коридору. Впереди, на расстоянии, чтобы не терять из виду, авангард из двух бойцов, что указывают дорогу, я – в ядре колонны, а захваченного контрабандиста отрядили в арьергард под присмотр боевой пары.

«Что-то долго плутаем», – подумал, когда по моим ощущениям прошли не менее полукилометра. По пути нам встречались местные обитатели, но видя вооружённых солдат они заблаговременно прижимались к стене, благо ширина коридора позволяла. Вот только так долго продолжаться не может, нам рано или поздно встретится, или патруль, или тот, кто заинтересуется, почему на уровне, где только гражданские расхаживают военные в полном боевом снаряжение и с непонятными знаками различия. Ведь у нас сборная солянка. Кто-то надел на себя форму подразделения охраны РКП, кто-то облачён в форму дежурного и для опытного глаза это несоответствие могло насторожить. В тот раз, когда встретили дозор возле гермодвери нам повезло. Но сейчас… на ходу я углубился в изучение коммуникатора. Выходило, что мы действительно попали на жилой уровень, в сектор, где проживают… Вдруг экран коммуникатора мигнул и на нём отобразилась чьё-то лицо. Я ничего не успел предпринять, не успел отвести от себя коммуникатор или прикрыть его рукой, как экран вновь сменил отображение, вернув обратно карту-схему.

«Быстро!», – подал сигнал и сам поспешил в авангард. С молодым контрабандистом, чей коммуникатор я держал в руках кто-то пытался связаться, но увидев незнакомую рожу в моём лице, да в военной форме отключился, а значит его стали искать и необходимо ускориться. Ведь коммуникатор можно отследить. Не знаю, кто пытался выйти на связь, может кто из родственников, а может и те страждущие, кому они несли, но так и не донесли свой груз. И какие у них возможности, проверять не хотелось.

Авангард догнал быстро. Они всего лишь на пять-десять метров от нас шли впереди, но заметил, что и они замедлили ход и остановились.

– Командир, там через поворот большое помещение, не пойму какое, но нам через него надо пройти, – тихо доложил Уолес.

– Идём, – ответил, всмотревшись в коммуникатор. И, обернувшись, подал сигнал «Внимание!».

«Помещение впереди действительно немалое, но на технический ангар не похоже. Это как большой холл, а вот дальше, за следующим поворотом, как раз и находилась площадка, где располагались флипты, куда нам и надо», – сделал вывод из изучения карты-схемы.

Я остался в авангарде и когда вышли из-за поворота, ускорил шаг, чтобы как можно быстрее пройти опасный участок. А помещение и вправду оказалось огромное, даже больше, чем виденный ранее ангар, но вот предназначение его угадывалось сразу и это не ремонтная база, а тем более не лётная палуба, но аборигенов тут оказалось столько, что непроизвольно замедлил ход.

Низкие со стульями столы, столы высокие без оных, стояли ровными рядами, а вдоль стен аппараты, и возле них гражданские. Заметил, что кто-то принял поднос от аппарата и уселся за свободное место, кто-то отошёл к высокому столу, установил поднос и принялся торопливо поглощать пищу.

«Столовая», – понял я и, не оборачиваясь, подал жестом сигнал «Ускориться!».

Пока на нас мало кто обращал внимания, но наша процессия только входила в зал для приёма пищи, а преодолеть предстоит ещё не менее двухсот метров. И в этом открытом помещении столько гражданских, что боезапаса не хватит всех положить – массой задавят, если кинутся. Большинство, конечно, если что случится непредвиденное залягут и попытаются слиться с окружающей обстановкой, но даже и десятой части тех, кто здесь находится на нашу малочисленную группу будет с избытком. А если уж толпа пойдёт, повинуясь звериным законам, то её не остановить. Не зря существует специальный предмет «Психология толпы», краткий курс которого приходилось изучать в военном ВУЗе. Но это в прошлом, а если учесть, что перед нами инопланетяне, с неизвестным социальным устройством, неизвестной психологией, то не исключено, что сам факт появления военных на этом уровне не воспримут адекватно.

Шли быстро. Я внимательно следил за теми, кто оказывался невдалеке от сквозного коридора. При нашем приближении, кто-то торопливо отводил взгляд и отходил, кто-то замирал на месте, не в силах пошевелиться. Но на всех без исключения, кому в поле зрения мы попадали, наша процессия производила эффект. Равнодушных не было. Первое, что сразу бросилось в глаза – в помещении представители одной, максимум двух рас, хотя может я ошибся. Со слов пленных, на станции шесть основных рас. Коха́нцы – военные, что захватили станцию, шнаха́ссы, что присоединились позже, а коренные обитатели, так скажем, сейчас оказались в меньшинстве и мы сейчас находились на уровне, населённом не то лога́ндцами, не то доска́кими. Но точно не тома́нцами или гона́ками. Последнюю расу очень трудно с кем-то спутать и это точно не они.

Мы прошли больше половины пути, как сзади послышался нарастающий гул. Я, продолжая идти, полуобернулся, но ничего подозрительного не заметил и продолжил движение, ускорив шаг. Моему примеру последовали и идущие рядом.

«Главное, чтобы никто не побежал. Это вызовет подозрение», – думал про себя. То, что идущие следом также ускорились, я понял по участившемуся топоту ног.

Догнал меня Птица-восемь и, не останавливаясь, произнёс: «Командир, там что-то назревает».

– Конкретней, – продолжал идти. Было желание остановиться и посмотреть, что происходит, но логично рассудил, если я остановлюсь, то и остальные замедлят шаг, а нам осталось ещё немного, чтобы пройти насквозь зал приёма пищи.

– Я, я не могу это объяснить, они…

– Продолжай идти, только не беги, – прервал его. Придётся всё-таки посмотреть, что там творится. Но если бы случилось что экстраординарное, то наши бы открыли огонь, а мы продолжаем движение и звуков выстрелов не слышно. Только в огромном зале стоит гул, как будто множество тихих голосов слились в один продолжительный звук.

Остановился, пропуская колонну, одновременно подав знак, чтобы шли не останавливаясь. А сам повернулся в пол-оборота, чтобы контролировать два вектора: и колонну, и зал. Гул нарастал и исходил от противоположного края, откуда мы только что пришли. Там творилось что-то непонятное. Там, в дальнем от нас конце зала гражданские аборигены станции что-то громко и эмоционально обсуждали. Практически все были на ногах, встав со своих мест. Кто-то взобрался на стол, размахивая руками и с каждой минутой в это непонятное действие вовлекались всё больше ранее спокойно принимавших пищу гражданских. Из-за гула я не смог разобрать, кто что говорит. Но когда последний из числа колонны поравнялся со мной, а авангард покинул помещение, скомандовал: «Быстрее!». И последовал за ними.

– Что там? – как только покинул зал, встретил меня ашш Сошша Хааш. Он остановился и ждал меня.

– Не знаю, но надо срочно свалить отсюда. Идём, не останавливаемся, через поворот лифты, – произнёс, а сам бросил взгляд на пленного контрабандиста. Тот от моего взгляда поёжился и ускорил шаг. – Это твоих рук дело? – догнал группу, что его сопровождала и подошёл к нему.

– Нет, нет, офицер, это не я! – закричал молодой контрабандист.

– Заткнись! – легонько ткнул его в грудь. Первая пара уже находилась возле лифтов и знаками показывала, чтобы мы торопились, так как кабина передвижения прибыла. В это время, ведомый непонятным чутьём, я обернулся назад. На нас двигалась разъярённая толпа.

– Скорее! – командую, а сам хватаю за шкирку молодого «стажёра»-контрабандиста и тащу за собой. Топот ног, звук, издаваемый множеством голосов, слился в один протяжный гул. Появилось ощущение, что оказался где-то в механическом цеху, когда отделить один от другого звук работающих машин невозможно, а слышишь только единственное – протяжное «У-у-у».

– Жми! – приказал, зашвырнув внутрь кабины перемещения Тимо́кина и зашёл последним.

– Куда?

– Куда угодно! – я обернулся. Разъярённая толпа была близко. Когда я входил внутрь, боковым зрением заметил, что те, кто шёл первым и посмелее остальных, побежали за нами, но для них время было упущено. Если бы на пару минут они раньше бросились нам вдогонку, то… Мне не хотелось думать, что было бы тогда… Кровь. Много крови. Меня товарищи не бросят, выйдут и примут бой, а это сотни, если не тысячи смертей. Волновое оружие, которым мы были вооружены имеет высокую скорострельность и хорошее останавливающее действие, вот только с проникающим у него проблемы. Это и понятно, выстрел в замкнутом пространстве космического корабля-станции должен не прошивать тело насквозь, а «застревать» в нём. А то, не приведи Великий Случай, так можно понаделать отверстий во внешнем корпусе, а это разгерметизация и почти мгновенная смерть всех, кто находится в помещении. В отверстие, диаметром в два миллиметра из-за разницы давления в космическом корабле и полном отсутствии оного в космическом пространстве, весь воздух из объёма, равного стандартному кубрику пятьдесят четыре кубических метра, выйдет за считанные минуты, если его постоянно не нагнетать. Вот только мы этого не увидели бы, толпа нас растерзает быстрее и скорострельность не поможет, а слабое проникающее действие, наоборот, в нашем случае минус, чем плюс.

– Что случилось, командир-хоск? – вновь обратился ко мне генерал-командор. Но я понял, что сейчас он говорит от имени всех. Я уловил на себе десятки сосредоточенно-напряжённых взглядов.

– Это и мне интересно, – выдохнул и вновь повернулся к контрабандисту, – рассказывай. И только не надо говорить, что это не твои проделки! Ты кому-то подал условный сигнал?! Что ты сообщил?! Говори!

– Нет! Офицер-капитан, я ничего такого не делал! – вжался в стену «стажёр».

– Не верю! – я с угрожающим видом подошёл к нему. Чуть промедлив и мы бы остались там, в зале.

– Я совсем не говорил!!! – кричал «стажёр», пытаясь закрыться связанными спереди руками.

– Бес, я был рядом, он ничего не говорил и не заметил, чтобы он подал какой-либо знак, – быстро произнёс Птица-восемь, но чуть помедлив, добавил, – вот только…

– Договаривай, – мы перешли на русский. Теперь уж бестолку играть в секретность, а русский язык всё-таки родной и словарный запас богаче.

– Когда мы прошли примерно половину зала, один из этих, кто там сидел за столом, при виде нашей процессии резко встал, чуть не опрокинув еду на соседа и быстро скрылся куда-то.

– А этот? – я указал на пленного контрабандиста.

– Он молчал. Просто шёл, а руки у него связаны.

– Допустим, – пробормотал себе под нос. Почему я зацепился за такую бурную реакцию на наш проход по сектору уровня, не знаю. Но из задумчивости вывел доклад, прозвучавший как гром среди ясного неба.

– Лифт останавливается!

– К бою! – скомандовал ашш Сошша Хааш.

– Отставить! Трое в линию! Рядом со мной, плечо к плечу, чтоб за нами никого не было видно. Вторая шеренга, так же! А этого, – кивнул на прижавшегося к стене контрабандиста, – назад, – произнёс и развернулся к дверям.

Через пару секунд они плавно разъехались в стороны. К несчастью, хотя я надеялся на лучшее, но холл с флиптами оказался полон военных. И будь мы, изготовившись к бою, вряд ли приготовления восприняли адекватно. Местные солдаты не собираются вести бой при выходе из кабины перемещения и данный факт мог насторожить.

Секунды шли, а мы так и продолжали стоять. Я надеялся, что двери автоматически закроются, но прошло ещё несколько секунд и к нам подошёл кто-то, видимо офицер, но не высокого звания.

– Выходите офицер-капитан, вы прибыли.

– Какой это уровень, сектор? – продолжая стоять, задал вопрос.

– Восемнадцать дробь три, сектор двадцать восемь бис, – чуть помедлив, ответил незнакомец. Он стоял рядом с кабиной, а позади него не менее взвода солдат, вот только экипировка у них иная, да и форма у офицера отличалась от моей.

– Опять не туда! Офицер, я третий раз, выбирая требуемый пункт назначения, не могу попасть на нужный уровень! Свяжись с командованием и доложи, пусть вызовут техников и проверят!

– Смените кабину, – хмыкнув, ответил офицер.

– В следующий раз, – ответил, повернувшись к пульту управления флиптом и стал лихорадочно соображать, куда нажать. Снова попасть туда, неизвестно куда, желания не было. В кракозяблах обозначения, я лихорадочно искал нужный пункт назначения, где располагался второй РКП, но с этой ветки, или линии, попасть к нему оказалось невозможно. Зато имелось обозначение, которое я на память перед выходом заучил, где располагается пятый РКП. И, недолго думая, нажал на этот символ. Створки медленно стали закрываться и когда они закрылись, а кабина двинулась с места, не я один с облегчением выдохнул.

– На второй?

– Нет, как и планировали, на пятый, – ответил ашш Сошша Хааш и, видя его удручённый вид, так как его приказ о готовности к бою оказался неверным, попробовал приободрить, – не переживай генерал-командор, бывает. Не всегда надо бросаться в бой. Если есть возможность, лучше избежать конфликта, но добиться цели. Так сохраним и солдат и выполним задачу. А задача у нас, сам знаешь…

– Я вас понял, командир-хоск, – мы говорили на анторском и краем глаза заметил, точнее услышал возню сзади. – Что там?

Солдаты расступились, благо пространство позволяло.

– Кто вы?! Вы не наши! Говорите на непонятном языке, а я все основные языки станции знаю, меня поэтому и взяли в техники-смотрители! – завозился контрабандист. Солдаты его прижали к стене, чтобы не смог пошевелиться, но или от страха, или от чего иного, у него прорезался голос. И пусть голос его дрожал, но он пытался держаться уверенно, даже пробовал вырваться от прижавших его к стене солдат.

– Отпустите его.

Солдаты ослабили хватку и не ожидавший этого молодой контрабандист чуть не рухнул на пол, но на ногах устоял.

– Разве сам не догадался? – подошёл ближе.

– Вы, вы…

– Да. Мы те, кого по всей станции ищут. Те, из-за кого объявлена тревога, – произнёс спокойно, глядя прямо в глаза Тимокину и, выдержав паузу продолжил, – и только от тебя зависит, выйдешь ли ты из этой кабины живой, или тебя вынесут, как этого бойца, – я кивком указал на лежавшего на носилках в окровавленной форме спящего пленного сержанта. Если пристально не приматываться, то сложится впечатление, что на мобильных носилках лежит труп. Тело не шевелится, на груди на скорую руку виднеется обработанная рана, голова забинтована чуть ли не по самые глаза. И только единственное выдаёт, что это не труп – он очень редко дышит, буквально один раз в полминуту.

Когда я впервые увидел уложенного на носилки сержанта, думал, что не рассчитали с дозой снотворного и тот скончался, но нет – дышит, вот только редко.

– Я… – после долгого молчания, переводя взгляд то на меня, то на солдат, его окружавших, то бросая взгляд на лежавшего на мобильных носилках пленного, попытался что-то сказать контрабандист, но его слова потонули в эмоциональном возгласе Птицы-восемь…

Глава 5

– Останавливаемся! – выкрик Птицы-восемь застал меня врасплох. Думал, что добираться до нужного уровня нам ещё долго, но не прошло и десяти минут, как кабина перемещения начала замедляться. Мелькнула мысль, что нас раскрыли и вновь перехватили управление флиптом, но слишком уж малое время реагирования у тех, с кем встретились в последний раз.

– В строй! Построение в две шеренги, как и раньше! – скомандовал и шагнул вперёд, – и… – хотел сказать: «Разберитесь с этим», но передумал. С телом возиться не хотелось, и, помедлив, произнёс, – контролируйте пленных.

По моим подсчётам скоро очнётся и сержант, но в этом я был не уверен, когда вкалывали ему снотворное, медик пояснил, что время действия препарата от одного до восьми часов, а мы уже почти пять часов блуждаем коридорами станции.

Заняв место в первой шеренге, стал ближе к панели управления флиптом, глянул на значки обозначения. Выбранная конечная точка продолжала светиться.

– Не похоже, что нас перехватили, – пробормотал себе под нос, – в тот раз индикация менялась.

– Не расслышал, что сказали командир-хоск?

– Ничего… Приготовиться! – только отдал приказ, как двери плавно открылись.

Пара мгновений на беглый осмотр, вроде с боевыми роботами нас не встречают. Двое солдат, что находились в холле посторонились, выпуская нас. Секунды шли.

– Выходим! – отдал приказ на местном языке, – построение в две колонны!

– Офицер-капитан, это вы усиление? – обратился один из солдат.

Сколько раз я сетовал о том, что как же трудно, не зная обычаев, принятых норм поведения, а главное Устава воинской службы врага, изображать из себя местного военного. Ведь выполнение задания в глубоком тылу противника подразумевает близкий контакт с неприятелем, а проколоться можно на любой мелочи. И существует единственный вариант – не давать времени на осмысление, а брать инициативу в свои руки.

– Представься солдат! – вышел из кабины и посторонился, пропуская основную группу.

– Старший солдат Ва́лис, офицер-капитан! Послан офицер-командиром встретить и сопроводить отряд в расположение.

– Хорошая идея, – произнёс, обратив внимание, как расширились глаза у солдатика при виде раненого лежавшего на мобильных носилках. – Это наш боец, когда до вас добирались получил случайное ранение.

– Его надо к медикам.

– Сначала разместимся, уточним задачу, – произнёс, обратив внимание, что второй находившийся в холле солдат шагнул в кабину перемещения. – Далеко идти?

То, что мы оказались на нужном уровне, где располагается пятый РКП стало понятно практически сразу. Идентичный виденному ранее интерьер. Никаких излишеств. Широкие коридоры, на стенах таблички с обозначением. Вот только меня насторожили слова солдата о прибытии дополнительного отряда усиления. И поэтому надо срочно покинуть холл, чтобы не столкнуться лицом к лицу с подразделением, что должно прибыть.

– Далеко, – ответил солдат, – и на уровне наблюдаются проблемы с позиционированием, умышленно введена ошибка, чтобы посторонние не смогли сориентироваться. Связь только по шифрованному каналу, а допуск вам пока не оформили. В добавок все мобильные платформы заняты. Придётся идти пешком, офицер. Поэтому меня и послали встретить и сопроводить.

– Понятно. Ладно, веди.

Шли стройной колонной по три. Впереди я вместе с Уолесом, единственным, кто облачён в полный комплект со шлемом и перчатками, а чуть позади ашш Сошша Хааш с двумя анторсами, готовыми по первому приказу или жесту прикрыть нас огнём. По пути встречались отдельные группы солдат, но видя нашу процессию они уступали дорогу. Мне показалось странным, почему сопровождающий не обратил внимания на присутствующего среди нас гражданского.

– Медицинский блок направо по коридору до конца, – на развилке остановился сопровождающий.

– Нам далеко ещё?

– Нет. Кстати, техника-смотрителя можете отправить по маршруту. На уровне ему сопровождение и охрана не понадобится. Пусть выполняет свою работу. В пятом секторе у нас проблемы с системой вентиляции и кондиционирования. Извините, офицер-капитан, но я, если честно, удивлён, что простого техника сопровождает вооружённый отряд.

«О, как! Солдат думает, что мы вдобавок ещё и охрана для какого-то гражданского», – подумал и невольно ухмыльнулся.

– Извиняю, солдат, но у меня приказ не просто сопроводить специалиста на уровень, а представить его командованию, – произнёс и в мимике лица солдата что-то промелькнуло. Мои слова его чем-то насторожили, но чем – непонятно и я попробовал исправиться, – я бы хотел сначала представиться командиру, а потом разместить солдат.

– По поводу размещения мне указаний не было, но казармы располагаются в соседнем секторе.

– Тогда веди к командиру, – произнёс, но солдат резко отшагнул от меня, потянувшись за оружием, но Уолес оказался быстрее. Он во время нашего диалога, непринуждённо, вроде осматриваясь, зашёл за спину солдату и одним точным ударом прикладом оружия в затылок отправил того в нокаут.

– Живой? – подскочил к лежавшему на полу солдату.

– Не знаю. Бил сильно.

После беглого осмотра оказалось, что солдат мёртв – с проломленной головой не живут.

– Поднимаем! Тело с собой! – отдал приказ, но послышался голос одного из анторсов, что находился в арьергарде.

– Сзади кто-то приближается!

– К бою! Рассредоточиться! Держаться левой стороны!

Не знаю, есть ли здесь системы визуального контроля, но с телом убитого солдата нам не уйти. Даже если к нам приближается всего-то патруль, то их придётся ликвидировать. Было у меня желание отдать приказ бросить пленных и выдвинуться к пятому РКП, но по опыту прежних боестолкновений, возле него охрана и коридоры прямые, и вдобавок автоматические охранные системы. Это сейчас мы миновали бо́льшую часть автоматических систем, но дальше просто так пройти не получится. Вдобавок, лучшего места принять бой не отыскать. Мы находились на «Т»-образном перекрёстке. Направо, как пояснил почивший солдат – медблок и оттуда вряд ли придёт помощь, а налево – сектор, где находится пятый РКП. И коридор дальше прямой, без блокирующих переборок – успел осмотреться, но в нишах виднелись автоматические охранные системы, а то расстояние, что прошли – коридор тридцать метров назад прямой и только потом начинается закругление и здесь, именно эти тридцать простреливаемых метров, обороняющейся стороне дают преимущество, главное дождаться, пока в поле зрения втянутся все противники.

– Без приказа огонь не открывать! – отдал приказ, протискиваясь к краю стены, но меня кто-то настойчиво потянул за руку. Обернулся, пропуская вперёд пару солдат, которые тут же: один принял изготовку для открытия огня с колена, а второй занял позицию над ним, но оружие в просматриваемый коридор они не высовывали, выжидали.

«Анторсы», – мелькнула мысль.

– Командир-хоск… – обернулся. Медленно, глядя мне прямо в глаза, начал ашш Сошша Хааш, но я его прервал.

– Я тебя понял, не сейчас, – произнёс, уступая пространство для манёвра солдатам. «Опять взваливаю на себя всё что только можно и нельзя», – чертыхнулся про себя.

В ответ генерал-командор удовлетворённо кивнул.

– Противник в поле зрения! Вооружённая колонна, – произнесли на анторском, – три… пять… девять…

Я сначала не понял, что за отсчёт ведёт тот, что выглядывает снизу, но потом до меня дошло.

– К бою! Как только расстояние будет менее трёх метров, шестеро вперёд и по уровням открыть огонь! – не думаю, что мой приказ поняли однозначно, но времени объяснять, что требуется отсутствовало. Второй анторс, что стоял сверху, на пальцах давал отсчёт: пять, четыре, три… и по сигналу сжатой ладони начали действовать. Первыми огонь открыли те, кто стоял за углом, а через несколько мгновений, что понадобилось выйти из-за укрытия поворота и остальные солдаты. Сменив позицию, они вышли на открытое пространство и открыли огонь. Я вперёд не лез. Но с замиранием сердца смотрел, как, то один солдат падает, получивший смертельное ранение в грудь, то второй уткнулся лицом в пол, получив заряд в живот. Хотел отдать приказ: «В укрытие!», но не успел. Стрельба прекратилась, а по ушам ударил сигнал тревоги.

Выглянул из-за укрытия. Широкий коридор, а на полу десятки трупов. Тела лежали друг на друге. И это были солдаты, и хорошие солдаты, что в экстренной ситуации, казалось, находясь в безопасном месте, успели среагировать и открыть ответный огонь.

– Они шли двумя пятёрками. Одна впереди, вторая чуть позади, и те успели среагировать. Хорошо, что открыли огонь, когда все втянулись в коридор, – доложился Уолес.

– Двое вперёд, контроль! Если кто приближается, сразу назад и соберите коммуникаторы, хотя бы у офицеров.

На уровне объявили боевую тревогу, и я с каждой секундой ожидал, что нами скоро займутся. Я планировал идти на прорыв к пятому РКП, благо до него осталось всего-то чуть-чуть, но стоило одному из бойцов выглянуть в коридор, ведущий напрямую к намеченной цели, как активированные автоматические охранные системы дали о себе знать. Вдобавок, как по мне, всего-то десять солдат на усиление мало походит. В тот раз, когда уходили из блокированного сектора для усиления, как понял, прислали полроты с тяжёлым вооружением, а одно отделение… Хотя, кто разберёт особенности структуры войск на станции. То контрабордажники нам попадаются, то рота охраны и сопровождения, то…