Проект Икар. Беглец из Альфа-теста

В общем, я отверг идею погрузиться в виртуал как нецелесообразную и пошел спускать пар на тренажеры. Тоже неплохой метод. Прочищает голову, ибо при тяжелых нагрузках думать над чем–либо затруднительно – внимания хватает только на поддержание ритма и дыхания.

***

Поток, похоже, закончился. На взгляд – около полутора тысяч метров. Я на всякий случай сделал еще виток, но подъема не почувствовал. Мысленно хмыкнул: «Понятно», и пошел на переход, в смысле к следующему потоку, который еще поискать придется.

С утра я успел смотаться в поля, поднабрать травы и скинуть все тому же Якубу. От него я вышел не только разжившись несколькими серебрушками, но и полученным достижением «Алхимик 1–го уровня», которым меня наградила система за умение обрабатывать собранную траву так, чтоб она долго не сохла, да и вообще не портилась. Хозяин лавки не обманул, научил меня некоторым премудростям, что системой было, соответственно, учтено.

Разумеется, позавтракал, запасся провизией в дорогу, после чего, вспоминая бабушкину присказку «нищему собраться – только подпоясаться», счел себя вполне подготовленным и, отойдя подальше от города, стартовал.

Погодка малосолнечная и ветреная. В результате первого – слабый прогрев земли, а значит, низкая термическая активность: потоки редкие и слабые. В результате второго даже те, что умудрились сформироваться, сильно прижимались ветром, а то и рвались. Чтобы понять, как это, достаточно посмотреть на дым из трубы.

В такую погоду надо «сдуваться по ветру». В одном потоке можно пролететь несколько километров – знай себе крути, стараясь не выпасть из наклоненного столба нагретого воздуха, и вместе с ним тебя пронесет далеко–далеко.

Но мне не нужно просто сдуться туда, куда несет ветер, у меня цель – Рассветный Утес, к которому я собирался еще в прошлые выходные. Не получилось. Но уж за эту сессию кровь из носу, но вершину возьму!

Курс к нему от Коровьего холла – 85 градусов. А ветер сегодня юго–юго–запад, то есть около 200, что в свою очередь 115–120 градусов к моему курсу. Спасибо, хоть небольшая попутная составляющая есть, но сносит здорово.

Для маршрутного парителя задача не из тривиальных. Во–первых, поиск потока. Кучевки нет, на небе какая–то хмарь, поэтому в верхней трети ориентироваться не по чему. Наземные триггеры тоже плохие подсказчики: потоки наклонены градусов под 60, а то и более.

Во–вторых, удержаться в потоках непросто – они рваные. В–третьих – слабые. Я набрал только полторы тысячи, значит, в запасе около километра. При подобной погоде в реале метров с четырехсот, ну может, с трехсот, я бы уже искал место посадки и строил заход. Здесь у меня есть «чит», я могу включить маховый полет, чтобы подольше продержаться в воздухе и всё–таки зацепиться за поток.

Поставленная самому себе задача интересная, нет слов. При таких метеоусловиях достичь цели – это вызов, это то, за что потом можно себя уважать. Но вот только вымотался я к этому времени изрядно. Растратил почти две трети шкалы, а кроме того, устал, так сказать, ментально – приходилось постоянно удерживать в фокусе внимания кучу факторов: следить за курсом, куда мне надо и куда сносит, постоянно выглядывать на земле потенциальные источники потоков.

Все–таки утомительно вот так летать: сначала долго ищешь поток, потом стараешься не выпасть из сильно наклоненной «сопли», постоянные мысленные метания – крутить эту или, может, рядом есть что–нибудь посильнее? А вдруг бросишь, походишь–походишь, ничего другого не обнаружив, то брошенный поток найти уже не получится. Из–за сильного боковика продвижение вперед очень небыстрое. Если бы писался трек, то выглядеть он должен как пила с длинными и кривыми зубьями: вот снос по ветру в потоке для набора высоты, вот ее размен для компенсации сноса, вот размазанные петли в поиске нового потока. И так снова и снова.

Да и о простой осмотрительности нельзя забывать: места хоть и менее обитаемы, чем окрестности одного из «великих городов», но встретить игроков на земле или даже в воздухе было реально. Я должен заметить их первым и постараться облететь.

Не в моих правилах сожалеть о сделанных подарках, отдал – значит, отдал. Но где–то на границе сознания нет–нет да и мелькало сожаление о просохаченных из–за какой–то глупой сентиментальности денег. Закупившись эликсирами, я мог бы достичь Утеса за один заход и уже сидел бы на его вершине.

А так все равно придется делать остановку, чтобы восстановиться, да и просто передохнуть. Не люблю оставаться без резерва: мало ли что, второй встречи с кем–то вроде медведей мне точно не надо. То, что прошлый раз меня так кстати выручили, – это случайность. Рассчитывать на случайности не наш метод, в дельтапланеризме такие долго не живут.

Нащупал взглядом возвышающуюся впереди гору. Пока далековато, зато я теперь вполне различал, что отроги более обширны, чем на карте, – целая небольшая горная система, и один хребетик так удачно протянулся в мою сторону. Вот до него я мог попытаться дотянуть.

Смотрю вниз на проплывающие подо мной перелески. Высота медленно, но уверенно расходовалась, мир cнизу как бы поднимался ко мне.

Зафиксировал взглядом скальную «башню», замыкающую отрог. Несмотря на то, что головой я был развернут градусов на тридцать правее (что для неподготовленного наблюдателя выглядело, как будто я летел сильно южнее), скала безо всяких смещений вправо–влево приближалась Такой он, снос ветром! И при этом слегка поднималась относительно линии взгляда. Не долетаю. Вот блин! Придется покружить немного в поисках очередного потока либо помахать крыльями.

Впрочем, пришлось делать и то, и другое. Когда до земли оставалось около шестисот метров, а никаких плюсов по пути так и не попалось, я довернул на юг еще силнее. По направлению к хребту перспективы поиска термиков вообще отсутствовали, зато чуть впереди и здорово южнее виднелось поле, засеянное чем–то желтоватым. Если это какие–то злаковые, с него может хорошо «пыхать». Ветер должен сильно наклонить поток в мою сторону, так что искать зону подъема надо не доходя самого поля. Но как только я развернулся против ветра, мое продвижение вперед замедлилось еще сильнее: ветер, судя по всему, усилился. Земля внизу двигалась еле–еле, несмотря на то что встречный поток продолжал все с той же силой выдувать из меня тепло. Обратил внимание, что начал подмерзать в довесок к голоду и усталости.

Наконец, когда сгибающиеся под порывами ветра вершины деревьев замаячили опасно близко, ожидания оправдались, и я все–таки воткнулся в поток. Сначала появился запах люцерны. Потом ощутил «мордометром» (лицом, конечно), что набегающий воздух стал более теплым. И только потом некая сила бережно подхватила меня под крылья, а приближение деревьев остановилось. Левый крен и встречный ветер швырнул мое тельце назад. Продолжил разворот, а когда прошел отметку 180 градусов, уменьшил крен, протягивая против ветра. Оценил высоту – вроде отыграл пару–тройку метров. Еще спираль. Показалось, что в южной части спирали подъем почти прекращался, наверно, излишне протягиваю. На следующем витке чуть дольше позволил ветру снести «по» и меньше протягивать «против». Теперь, похоже, вываливаюсь по ветру. Так и не нащупав ядра потока, двигаясь то по ветру, то против, набрал километр. Хребет за это время сместился относительно меня здорово к югу. Теперь для компенсации сноса надо было целиться почти на 45 градусов левее того места, куда хочу.

Вся эта чехарда меня все же вымотала, и я, в итоге плюнув на экономию «махового ресурса», минут пять–семь работал крыльями. Наконец возвышавшийся над лесом скальный отрог приблизился достаточно, чтобы планировать посадку. Ветер значительно усилился, посадка на склон с наветренной южной стороны представлялась опасной: на фоне усталости можно влегкую проморгать момент торможения и оказаться размазанным об скалы. Приземляться в лес, чтоб потом карабкаться по камням наверх, совсем не хотелось. Западная стенка отрога была достаточно крутая. Кроме того, вдоль нее сила ветра должна была усилиться раза в полтора или больше.

Я планировал провернуть трюк, на который в реале никогда бы не решился. Северная подветренная сторона хребта формировала роторную зону – то место, где ветер, перевалив через препятствие и закручиваясь, обрушивался вниз. Именно ротор убил дракона в достопамятной схватке. Туда мне соваться совсем не с руки. Я не дракон, меня не только прихлопнет – крылья еще в воздухе поотрывает. Но под самой стенкой должен быть штиль – ветровая тень. Вопрос, как туда попасть: идея была прошмыгнуть сбоку, надо только прошить зону усиления вдоль западной стенки.

Для начала сделал проход на удалении, дабы визуально оценить аэрологию места, где планировал свой «цирк без зрителей». Нужно присмотреть на западном склоне место максимально ламинарного обтекания (не турбулентного), иначе в турбуляке от какого–нибудь валуна могу потеряться на секунду–другую. За это время меня потоком как раз и выбросит под ротор. В принципе вон тот участок с широкой сыпухой почти посредине склона вполне отвечал моим требованиям. А вот та небольшая полочка на северном склоне очень подходила для моей тушки. Пусть немного выше, чем зона, где собираюсь прошить поток, но туда я выскочу за счет инерции.

Встал против ветра чуть в стороне от горы. Распушил крылья, замедляя свое продвижение вперед до почти полной остановки, взглядом и мысленно пробежался по всем отрезкам пути. Ну что, готов? Поехали!

В несколько взмахов разогнался. В ушах засвистел ветер, из глаз привычно стало выбивать слезу. Крылья чуть поджать: «я не складываю крылья, а меняю стреловидность» . Держу взглядом склон. Приготовиться, сейчас воткнусь в сильный боковик, нужно скомпенсировать.

В этот момент, когда нервы напряжены, а в мозгу, как в вычислительном центре, «щелкает»: высота – скорость – угол – снос, в «кадр» вползла рука. Вползла, ухватилась за камень, подтянула за собой голову и плечи. По склону карабкался человек, и я спустя пару ударов сердца проскочу как раз над ним!

Отворот вправо! Затрещали суставы, выворачиваемые вместе с крыльями. В глазах потемнело от перегрузки. Я воткнулся в стремнину.

Вот блин! Сколько раз говорили: принял решение – выполняй, а не меняй в процессе! Мой спонтанный отворот из–под возможного взгляда привел в усиление вдоль западного склона, как будто влетел в водопад. Меня скомкало и закрутило, на секунду–другую потерял ориентировку. Перед глазами беспорядочно мелькали: небо, лес, гора, небо, лес, гора. Наконец, зацепившись взглядом за стенку скалы и сообразив, в какую сторону земля, выровнялся. Три взмаха, и я в относительно спокойном воздухе.

Шкала выносливости мигала, заполненная буквально на волосок, – у меня считаные секунды, после чего, согласно игровой механике, крылья бессильно обвиснут. Вернее, их вывернет ветром вверх, а я сломанной куклой упаду на лес. Этого будет достаточно!

Сложив крылья, засвистел вниз, – тут уж не до выбора места приземления. Последний процент выносливости ушел на выравнивание–торможение над самыми вершинами деревьев, после чего рухнул, проламывая макушки, сквозь ветки, хлеставшие по лицу.

Пальцы ног поймали относительно толстую ветвь и вцепились в нее мертвой хваткой. Не удержав равновесие, маятником прокрутился вокруг ветви, глубоко взрезая ее кору когтями, и завис вниз головой. Я же не летучая мышь! Подтянувшись на ногах, схватился руками за корявый сук, перехватил и наконец устроился. Можно отдышаться.

Ну я и нуб, так лохануться! Зачем я вообще ломанулся от этого скалолаза?! Судя по той стенке, где он поднимался, ему было не до любования окрестностями. Даже брось он взгляд в мою сторону, что бы разглядел? Нечто с крыльями, сзади лапы? Подумаешь, летающая живность, мало ли таких по ФанВирту шастает! Просвистел бы над ним, он ничего и не понял. Зато я оказался бы в ветровой тени, а там – хоть на присмотренную полочку, хоть дальше протянуть.

Правильно говорил мой приятель Саня, «моторный» пилот: «После четвертого друзей нет»! Были и в моей практике случаи. Строишь заход на поле, развернулся против ветра, уже и «шасси» выпустил, в вертикальное положение перешел, а тут какой–нибудь парапланерист решил на понравившемся ему месте купол поднять, наземной подготовкой позаниматься. Или вообще некий пилот посчитал, что успеет приземлиться раньше тебя. Ну, как говорится, извини. Мне отворачивать или оттормаживаться – прямой путь в больницу. Если повезет. У той поговорки продолжение есть: «путь от дальнего привода к торцу полосы устлан костями». Вот и мои могли сейчас валяться там на склоне, если бы не получилось отвернуть. Или здесь, под деревьями, если бы выносливость кончилась раньше.

Фух, вроде отдышался, да и от пережитого отпускало помаленьку. Сеанс самоедства пора заканчивать и думать, как выбираться. Впрочем, вариантов немного. Я плюхнулся под самой горой. Поросший лесом склон уже достигал градусов тридцати. Мне наверх, там я видел небольшую, свободную от растительности площадку. Оттуда и стартую.

Глава 18. И снова здравствуйте

То, что на площадке кто–то есть, понял издалека: запахло дымом и чем–то вкусным. Я остановился и задумался. Можно, конечно, осторожно обойти стороной и постараться забраться повыше – в конце концов свет клином на ней не сошелся, найду другое место для старта. Однако я здорово устал, замерз и проголодался, а расположенное под скалой уютное местечко – прогреваемое солнцем, защищенное от ветра с одной стороны каменной стеной с нависшим карнизом, с остальных трех стеной леса – представлялось хорошим вариантом перевести дух и подкрепиться. Да и что я потеряю, если сначала хотя бы посмотрю, кто там, а потом уже решу?!

Стараясь двигаться как можно аккуратнее, залез на дерево. За счет склона верхушка оказалась почти напротив площадки. Под самой скалой тихонько курился небольшой костерок, возле которого спиной ко мне, склонившись над котелком, сидела в одиночестве фигурка в мешковатом плаще с капюшоном.

Не знаю, что говорил мне в этот момент разум, – вопль желудка, унюхавшего съестное, заглушил все остальные мысли.

Ладно, попробуем познакомиться. В голове держал план: если что, выносливость немного восстановилась, можно пробежать от площадки через лес метров сто на юго–запад, там поросший лесом обрывчик. Для старта сгодится.

Пока натягивал на ноги эти громыхающие колодки, дал себе очередное обещание в следующий раз или в следующем городке все же разобраться, как сшить или раздобыть себе сапоги по ноге. Кстати, плащ бы тоже подштопать не мешало. Осмотрел себя – вроде бы ничего не выдает мою расу. Оружия на виду тоже не держу.

– Привет! – как можно дружелюбнее выкрикнул я, одновременно выходя на открытое пространство.

Человек у костра резко развернулся, в занесенной руке светился заготовленный фаербол. От движения капюшон откинулся, по плечам рассыпались локоны цвета спелой пшеницы.

Я опустил руки, чтоб через секунду развести их в широком жесте:

– Какая встреча! Анахита, вы тут какими судьбами?

Девушка "выключила" фаербол и, упершись кулачками в бока, выкрикнула:

– Слушай, Феникс, а ты не думал, что поднятые ладонями вперед руки могут восприниматься не только как примирительный, но и как угрожающий жест? Вдруг ты выцеливаешь меня каким–то убойным заклинанием?

Честно говоря, ей удалось поставить меня в тупик.

– Ладно, Ань, ты же знаешь, что я не маг.

– Я – возможно, и то до конца не уверена. Ты же у нас такой загадочный: появляешься ниоткуда, уходишь в никуда, – и, помедлив, уже отходя добавила: – Привет, Голодный!

В груди разлилось что–то теплое, щемящее. Меня сто лет так никто не встречал. Сознался, что умираю с голоду и готов присовокупить от себя несколько перепелок, пойманных по пути, естественно, умолчав о способе ловли.

Развалился возле костра. Аромат мясной похлебки дразнил мое обоняние, а желудок настойчиво подталкивал к активным действиям. На автомате вытащил кусок вяленого мяса и принялся жевать, уставившись в огонь.

– О–о–о, да у тебя даже слюна капает, вон всю рубашку залил.

Я спохватился, провел рукой по подбородку – вроде ничего. Анахита весело рассмеялась:

– Попался! А глаза у тебя все–таки голодные, так что давай свою посудину, покормлю умирающего травника.

Принимая у эльфийки миску, поинтересовался:

– А сама?

– Подожду Руса. Думаю, должен скоро вернуться.

Я так не думал, но все же спросил:

– Куда это его понесло?

– Наверх. Ты же где–то бродишь! А нам нужна трава.

– Тихо–тихо, наркоконтроль услышит, – я притворно осмотрелся по сторонам, потом, скорчив заговорщицкую морду и подмигнув, наклонился к эльфе, – барыжите или для себя?

– Да ну тебя, – отмахнулась Аня, – мне лекарственная трава нужна, довольно редкая. Помнишь того местного, которого я вылечила прошлый раз благодаря тебе?

Помню ли я? Ха! Учитывая, в какую сумму обошлась мне эта непись, забуду не скоро. Кивнул.

– Я тогда только острое состояние сняла. Сейчас ему для полной ремиссии нужно специальный эликсир сварить. Попьет неделю–другую, и будет как новенький. Вот только рецепт непростой, я пару дней потратила на его изучение. Туда входит розовый эдельвейс, и ни у одного травника его нет, представляешь? Вернее, принести могут, но цена–а–а… – эльфийка закатила глаза, – заоблачная: у этого эдельвейса очень специфичное место произрастания. Вот и решили сами попробовать.

– Так Рус взял навык травника?

– Не. Мы думали, но там уровень нужен, долго качать. Он просто соберет всю траву, которую найдет наверху, а я опознаю.

– Ты?

– Ну да. Ах, я же еще не похвасталась – специализацию взяла, я теперь Знахарь! Вот! Боевые раны, правда, буду хуже лечить, зато есть умение опознавать ингредиенты для приготовления лечебных эликсиров. И варить их. Так что я и травник, и алхимик в одном флаконе!

Эльфийка смешно задрала кверху перепачканный золой нос. Не удержавшись, расхохотался: какая же она все–таки забавная!

Желудок наконец–то умиротворен, редкие солнечные лучи, пробивающие небесную хмарь, согрели мою тушку – я блаженно вытянулся, приподнявшись на локте. Усталость отпускала, в душе снова начали петь птицы и, кстати, есть из–за чего: сегодняшний маршрут хотя еще не завершен, но уже достоин какого–нибудь достижения. Не будь закрытого теста, точно дали бы, например, «Феникс – первый икар, совершивший беспосадочный перелет в сложных метеоусловиях с боковым ветром на расстояние…». Хм, надо посмотреть по карте – сотка набежала? В любом случае, уверен, сейчас я – единственный икар, способный на такое! Жаль, похвастаться и обсудить не с кем, разве только с Глебом? Точно, решил про себя, вечером напишу гайд по маршрутным полетам в СМУ, а пока можно расслабиться и поблагодушествовать.

Принялся разглядывать эльфийку. Она что–то рассказывала про открывающиеся возможности в лечении болезней, параллельно занимаясь костром и обедом. Кстати, над огнем появился второй котелок, от которого потянулся запах кофе. М–м–м… божественно! Что еще усталому путнику нужно?

Включился в беседу. О чем поговорить с девушкой в виртуальном мире? В реале, было проще: можно подвести разговор к полетам, а дальше просто – внимание и восхищение обеспечены. Но после травмы я старался избегать этих тем: они напоминали о том, чего я лишился.

Значит, говорим о ней. Как ей ФанВирт, давно ли играет? Конечно, вопросы о лекарской специализации: а почему? а как же? а зачем? Наклониться к собеседнице, уточнить детали, включить интерес в глазах…

Работал контраст: обычно парни, пытаясь произвести впечатление, глухарями заливаются о себе, любимом: какая у него крутая тачка, интересная/занудная работа, какой он сам весь из себя замечательный. Не понимают, что в мире, где всем на всех наплевать, малейшее проявление интереса к важной для собеседника теме добавляет +100 к репутации, говоря игровым языком.

Расспрашивая Анахиту о выборе непопулярной специализации, я поражался, с каким увлечением она про это рассказывает. Интересно, ей сколько лет в реале? Не будь игра 18+, решил бы, что подросток. Временами Аня поражала меня своей наивностью и, я бы даже сказал, неиспорченностью. Вот и сейчас: ну кто в онлайн–игре, где основной способ прокачки – убийство монстров или других игроков, берет небоевую специализацию? Но ей, видите ли, хочется лечить, причем игроков в меньшей степени, чем местных! Цифровую непись! Ну честное слово, как в куклы играется.

Стало понятно, почему в прошлый раз она просила не рубить живые деревья. Это не отыгрыш эльфа, любителя зеленых насаждений. У меня складывалось впечатление, что для Анахиты происходящее – больше чем игра.

Кстати, заметил, она чуть не всплакнула над тушками перепелок, что я презентовал к общему котлу. Спросил: а как же убитые медведи, она ж сама активно приложилась к переводу зверьков в неживое состояние? Логичный ответ – они первые напали, и вообще хищники. Значит, обижают ни в чем не повинных травоядных. Вот если бы я вместо перепелок принес тушки орлов…

Сдержался, промолчал. Вообще–то вся летающая братия, с кем ни общался, к крылатым хищникам – орлам, соколам и им подобным – относилась с большим уважением. Это наши друзья, иногда орлы буквально выручают. Помню, Андрюха–парапланерист вспоминал как–то про Бир: "Потерял поток, ну не пыхает, и все тут! Трусь у склона, думаю – все, сейчас забомблюсь здесь, и выходить потом к людям целый день, какой подбор в горах? А в долине стая орлов летает. Вдруг от стаи отделяется один, подлетает и начинает кружить неподалеку – вот, дескать, поток стоит, смотри, бестолочь. Я туда – и правда, поднимает, сам бы никогда не додумался. Орел увидел, что я набираю, и отвалил обратно к своим»15.

У меня самого подобных случаев не было, но с орлами в одном потоке я кружил так, что, казалось, дотянуться можно до крыла. И конечно, орлы выступали отличными индикаторами потоков, когда, стоя на старте, мучишься раздумьями – стартовать или еще рано? Да и на маршруте на них ориентируешься. Так что убить орла, даже цифрового, у меня никогда рука не поднимется.

За болтовней незаметно пролетел час. В какой–то момент – с удивлением, даже замешательством, хотя, не скрою, и удовольствием – я отметил небольшие, скорее всего подсознательные, знаки со стороны девушки. Вот она как бы невзначай поправила волосы; вот, думая, что не вижу, одернула платье… Да я ей нравлюсь! Ба, она на мгновение потеряла нить разговора, а потом немного смутилась, видимо, задумалась о чем–то! Так–так–так, становится интересно…

Кстати, надо как–то аккуратно поинтересоваться ее отношениями с Руславом. Я же видел по ряду малозначительных признаков, что они, конечно, очень дружны, но еще не на той стадии, когда про пару говорят – они вместе. А значит, у меня есть шанс.

Блин! Какой на фиг шанс?! Вспышкой пришла злость на себя, пульс внезапно подпрыгнул. Я что, человеческий персонаж? У меня NDA и работа. О чем размечтался?

Я встал. Пока не поздно, надо заканчивать балаган. Опять убью выходные на эту парочку, а меня, между прочим, Рассветный Утес ждет и вечером статья для Вики по маршрутным полетам в сложных метеоусловиях.

– Аня, спасибо за гостеприимство, жаль, Руса не…

Сверху посыпались камни. Анахита встрепенулась. Лук как будто сам прыгнул мне в руки. Через секунду–другую сбоку на площадку буквально вывалился человек в разорванной и окровавленной одежде, одна рука на перевязи, сапоги зияли прорехами. Поднял голову и уставился на нас одним глазом, второй заплыл огромным синяком.

…Дождался

– Русик! – Анахита подхватив свою сумку бросилась к парню, шкала жизни которого угрожающе мигала в красной зоне. – На тебя напали?

– Нет. Сорвался… А это кто? – парень пригляделся единственным глазом. – А–а–а, привет, Феникс.

И попытался протянуть руку.

Я подскочил, помог Анахите подвести его к костру и усадить.

– У тебя же были эликсиры!

Эльфийка хлопотала вокруг парня, как заботливая мамаша.

– Ты знаешь, Аня, они кончились, – виновато проговорил Руслав, – я просто не один раз падал. Посмотри в рюкзаке, я собрал всю траву, до которой дотянулся.

Но Анахита сначала наложила на парня какие–то мази, потом влила в него пару флаконов и добавила сверху лечебное заклинание.

– Слушай, – поинтересовался я, – как–то у тебя все сложно, почему просто не дать сильный восстанавливающий эликсир?

Но девушка не ответила, занявшись содержимым рюкзака. На землю посыпалась куча растений. Эльфийка принялась перебирать их, откидывая в сторону. Я присмотрелся, опознать ничего не смог, видимо, мало иметь только навык. Хотя нет – мелькнул зверобой, потом еще один, а вон и ромашка. Похоже, придется изучать каждое наименование травы или качать интеллект. Вот ведь, так и не удосужился глянуть гайды по травничеству, наверняка на форуме хоть что–то написано, опять же Википедия ФанВирта есть! Мысль о Вики тут же отогнал подальше, как назойливую муху: я так ничего и не добавил ни за прошлые выходные, ни на неделе, о чем мне среди недели прозрачно намекал Глеб. Клятвенно пообещал себе, что сегодня уж точно.